Текст книги "Обуздание (ЛП)"

Автор книги: Джеймс Лучено

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Рассказ опубликован в качестве приложения к переизданию романа Майкла Ривза «Дарт Мол: Темный мститель».

Дарт Мол: Обуздание

ОБУЗДАНИЕ

О ПЕРЕВОДЕ

Дарт Мол: Обуздание

Джеймс Лусено

ДАРТ МОЛ III

ОБУЗДАНИЕ

Юный Мол метался по дну долины Тусклых Слез в поисках укрытия, сбитые носы его сапог проваливались в рыхлую землю, а руки в черных перчатках тщетно нащупывали неровности в круто поднимавшемся вверх берегу реки. Зыбкая почва снова просела под ногами, заставляя тяжело припасть на правое колено. Бластерные разряды слабой мощности сыпались на него со склонов со всех сторон, взметая и швыряя в его беззащитное лицо облачка раскаленной пыли. Рванувшись было вверх, он тут же поймал выстрел в ногу и выругался, проклиная свою неосторожность. Его одежда и без того уже была изрешечена множеством попаданий, а по всему телу сыпью красовались мелкие царапины и ожоги. Если бы целью преследования была не поимка, а убийство, его труп давно валялся бы в долине, на холодной отмели извилистой реки.

Высокий узкий вырост изрытого водой камня стал импровизированным щитом на некоторое время. Мол скорчился за ним, пока бластеры добавляли все новые щербины к тем, что образовались от природной эрозии. С трудом дыша в разреженном воздухе и щадя раненое колено, он пригнулся и осторожно выглянул из-за основания колонны. Любой другой взгляд не уловил бы движений преследователей, но его зрение, подкрепленное Силой, было невозможно обмануть с помощью маскирующих костюмов. Во главе отряда был человек по имени Мелтч Кракко, который едва не застрелил Мола много лет назад, если бы не вмешательство Треззы. С флангов его прикрывала пара выдрессированных Мелтчем родианцев, Хабнуц и Фретч, искусных как в погоне, так и в стрельбе.

Даже воздерживаясь от использования своих уникальных способностей, Мол, тем не менее, наслаждался погоней, пока неожиданный ход Мелтча не заставил его отказаться от первоначального плана – промчаться через обледеневшую реку, вскарабкаться на неровный северный склон долины… Уроженцы планет с жарким и влажным климатом не смогут за ним угнаться. Но помимо маскирующих костюмов, на родианцах были дыхательные маски. Что до Мелтча – он прекрасно себя чувствовал в любой среде и в любом ландшафте, а многолетний опыт сражений на самых разных планетах превратил его практически в универсального солдата. Не настолько выдающегося, как сам Мол, но одаренного в своем деле. Очень даже сносного в своем примитивном деле, каким его считал Мол.

Прислонившись спиной к изрешеченному выступу, он осмотрелся, оценивая обстановку, затем поднял взгляд к вершине спуска, упирающейся в безоблачное сине-зеленое небо. Эта часть поверхности Орсиса была более характерна не для самой планеты, а для ее удаленной луны, и именно потому долина с ее извилистой рекой была названа долиной Тусклых Слез. Прокладывая свой неровный маршрут с самой вершины десятикилометрового вулкана, река спускалась на растрескавшееся плато, и за тысячелетия успела высечь из склона долины самый настоящий лес из останцев и каменных пик, покрытых трещинами и поросших колючками, прозрачный сок которых, по слухам, способен был вызывать галлюцинации у представителей некоторых рас.

Бластерный выстрел просвистел, едва не задев рожки, венчающие лысую красно-черную голову Мола, и он вскочил на ноги. Быстрый взгляд по сторонам дал понять, что преследователи пытаются взять его в кольцо, прикрывая друг друга, перебегая от одного выступа к другому, пользуясь маскирующим преимуществом своих костюмов. Мол поднял свой бластер и навел прицел на ближайшего к нему родианца – палец подрагивал на курке, будто подмывая выстрелить. Он и выстрелил бы, если бы не риск выдать себя с головой, ведь, предположительно, он не должен был даже видеть цель. Он с досадой оскалился навстречу холодному сухому ветру, приносимому с ледника, и пробормотал очередное ругательство. Только когда жизнь вынуждала его работать в посредственном и примитивном обычном мире, он полагался на свои ноги и впускал в легкие глоток воздуха, нужного для работы мускулов. Только в заурядном мире ему приходилось играть роль низшего животного, добычи, бережно скрывая свою связь с Силой. Лучше подождать, подумал Мол. Лучше заманить эту троицу на возвышенность, где воздух еще разреженнее и маскирующие костюмы не справятся со своей задачей. Там он и преследователи мгновенно поменяются ролями, и ему не придется выходить за рамки того, что считалось обычным.

Мысленно он услышал голос учителя: "Представь свой маршрут, и Сила укажет его тебе".

Выйдя из скудной тени выступа, он нарочно позволил противникам увидеть себя, прежде чем снова ринуться вверх по склону. Разряды, не отставая, простучали точно по его неровному следу, и зацепили ту же самую икру, а затем задели правое плечо. На сей раз он позволил себе прочувствовать боль и напитать ей свою растущую ярость. Но Мелтч может задуматься, почему его добыча не ослабевает и не принимает поражение. Поэтому Мол споткнулся пару раз, прежде чем продолжить бег. Поднявшись еще на четыре сотни метров, он очутился почти у самого края долины, там, где вода и ветер выстроили из пиков и выростов настоящий лабиринт, пронестись через который, не оставив и следа от тяжелых сапог, было бы проще простого… Но не здесь, не сейчас, не в обычном мире.

Точно нацеленные заряды врезались и рикошетили от каменных столбов, наполняя воздух россыпями осколков. Один раз Мол обернулся, чтобы выстрелить в ответ и глупо промахнуться, как и положено добыче. Пальба прекратилась, как только он прорвался глубже в каменные дебри, протискиваясь сквозь тесные проходы, проползая под низко нависшими препятствиями, перепрыгивая через узкие расселины. Не выпуская из виду край долины, он задумался о том, как застать погоню врасплох. Мелтча обставить будет сложнее, чем родианцев. Мандалорец уже знал все уловки Мола, и даже лично способствовал тому, чтобы забрак обучился некоторым из них. Но и Мол узнал пару хитростей охотника, которыми тот вовсе не собирался делиться, и рассчитывал на то, что мандалорец, скорее всего, велит родианцам зайти с флангов, тогда как сам продолжит висеть на хвосте добычи.

Появившись из-за каменной рощи, он на мгновение припал к земле, наслаждаясь звенящей тишиной. У самого истока долины вырастала увенчанная снежной шапкой коническая гора, возвышаясь надо всем в округе, над самой ее вершиной, как лиловый стяг, колыхалось единственное облако. Мол осторожно взобрался на вершину склона, лишь затем, чтобы наткнуться на Мелтча, замершего в полусотне метров, спиной к расселине в выветренной почве. Мальчик и понятия не имел, как человеку удалось обойти Мола спереди. Наверное, один из трюков Дозора Смерти. Но, по идее, Мол не мог видеть мандалорца, поэтому он сконцентрировался и приготовился к боли. Первый выстрел Мелтча вонзился в правое плечо, толчком развернув его почти что кругом, но Мол закончил разворот уже самостоятельно и бросился бежать к изломанной трещине в леднике. Подгоняемый близко свистящими выстрелами, он внезапно понял, что глаза его обманули. Расщелина была куда шире, чем казалась издалека, и для пятнадцатилетнего забрака, пусть и закаленного почти десятью годами тренировок, представлялось невозможным ее перепрыгнуть. Наверняка, Мелтч ожидал, что беглец затормозит у самого края провала и сдастся, но тот, напротив, ускорился и прыгнул, оттолкнувшись руками и ногами, как будто для того, чтобы разогнаться посильнее.

Мол впечатался в дальнюю стену расщелины, используя Силу, чтобы смягчить удар, и уцепился руками за выступ, торчащий из скалы несколькими метрами ниже края. Тем временем Мелтч и родианцы отыскали место, где разлом сужался, и без труда перебравшись на другую сторону, столпились на самом краю обрыва, глядя вниз на Мола, до сих пор уверенные в своей невидимости. Мол же был уверен в том, что его отчаянный ход – прыжок на удачу – завоевал уважение у преследователей. Но лишь до момента, когда те принялись скидывать в пропасть камни в надежде заставить Мола разжать руки и рухнуть вниз на верную смерть.

Определенно не первую смерть в послужном списке мандалорца.

Гнев захлестнул мальчика. Сколько еще сдерживать свои истинные способности, притворяться обычным и заурядным, – как какой-нибудь еще ни на что не годный новичок, – когда он способен на большее?

Вновь призвав Силу, он взмыл из пролома, сделав сальто и перевернувшись в воздухе так, чтобы приземлиться точно на ноги на пружинящую землю за спинами преследователей и направить на них свой бластер. К моменту, когда троица развернулась к нему – на лице Мелтча было написано недоумение, – Мол уже разразился выстрелами в тех, кого он не должен был видеть, но точно знал, что они перед ним.

Все еще полагаясь на свои костюмы, они бросились врассыпную, отстреливаясь не глядя. Ни один из их выстрелов не достиг цели, в то время как заряды забрака нашли своих жертв, и каждый вскрик боли наполнял Мола радостью. Бластер почти разрядился, когда Мелтч деактивировал свой костюм и крикнул Молу, чтобы тот прекратил. Но Мол не обратил на него никакого внимания. Захваченный садистским удовольствием, он продолжал стрелять, темная сторона бесновалась в нем, как разъяренная змея. Однажды наступит день, когда он безо всякого бластера будет способен выпускать электрические разряды с кончиков пальцев!

Над его головой, перекрывая предупреждающие сигналы бластера о разрядке и крики мандалорца о капитуляции, раздался усиленный, знакомый Молу с детства голос, велевший ему прекратить огонь.

Из-за сглаженной вершины низкого, иссушенного ветрами холма показался аэроспидер, зависнувший над краем разлома. За пультом сидел низкорослый, но крепко сбитый фаллиин. Бросив взгляд на Мелтча и ставших видимыми родианцев, двуногий рептилоид выпрыгнул из спидера и, подлетев к Молу, вырвал бластер из его руки и отшвырнул в сторону.

– Чем ты только думал? – прошипел Трезза сквозь зубы.

Мелтч убрал свое оружие и теперь стоял, заглядывая в темную расселину, где, казалось, цепляясь, за свою жизнь, только что висел Мол. Когда мандалорец обернулся, в его глазах читалось подозрение.

– Как тебе…

– Я оттолкнулся от стены, – ответил Мол.

Мелтч снова покосился в провал и осклабился. Обернувшись к Молу, он спросил:

– Как ты смог в нас прицелиться?

– Костюмы засбоили. Они никак не могли определиться, под какую почву мимикрировать.

Мелтч обменялся взглядами с родианцами, те замотали головами. Разъяренный, он ринулся мимо Треззы. Мол почувствовал приближающийся удар еще до того, как мандалорец вложил в него усилие. Замерев, Мол умудрился устоять на ногах, когда его голова мотнулась от тяжелого кулака. Сплюнув на землю кровь, он поднял гневный взгляд на мандалорца.

Мелтч рыкнул и выставил вперед свой мощный подбородок:

– Валяй, Мол, кажется, ты считаешь это чем-то личным.

– Ты делаешь это чем-то личным уже два года.

– Чтобы довести тебя до предела, – ответил Мелтч. – Чтобы сделать из тебя воина, – он выдержал взгляд желтых глаз. – Либо это личное, либо это всего лишь работа. Третьего не дано.

Ниже на голову, чем и Мол, и Мелтч, Трезза вклинился между ними. Когда фаллиин начинал меняться в цвете, это не сулило ничего хорошего. Лицо Треззы переливалось всеми цветами радуги.

– Довольно, – заявил он. – Ни одна из сторон не получает очков.

Мелтч расхохотался.

– Он никогда не достигнет нужного уровня. Пока не будет честным перед нами. А до той поры мы только зря тратим время.

* * *

В главном офисе тренировочного лагеря, расположенного посреди бушующего моря, Трезза осмотрел ожоги, покрывавшие грудь Мола, разукрашенную черными и алыми узорами так же, как и его голова и лицо.

– Тут нужна медицинская помощь.

Трезза подманил к себе меддроида, но Мол отпихнул его ногой.

– Никакой бакты, – буркнул он, – я сам о себе позабочусь.

– И свихнешься от боли.

– Боли не существует.

– Или это ты так говоришь.

Мол посмотрел на него.

– Тебе не понять.

– Куда уж мне, – ответил Трезза. – Но это не отменяет того факта, что ты умудрился позабыть больше, чем успел выучить.

Мол натянул верхнюю часть своего одеяния на плечи.

– Возможно, я буду знать хоть что-то, когда доживу до твоих лет.

Трезза пожал плечами.

– Продолжишь позорить свое предназначение, и тебе очень повезет, если доживешь до шестнадцати лет.

– Это мои проблемы.

– Совершенно верно.

Фаллиин молчал весь обратный путь из долины, наполняя воздух феромонами, направленными на то, чтобы успокоить Мола, хотя тот и был практически неуязвим против таких приемов. Из своих двух сотен лет половину Трезза провел, тренируя наемников и бойцов для планетарных правительств по всей Республике, не говоря уже о профессиональных военных для арен Петранака на Джеонозисе, и Котловане на Раттатаке, а также штампуя убийц и агентов разведки как для королевских домов, так и для криминальных синдикатов. Будучи даже более искусным, чем Мелтч, он как никто другой приблизился к тому, кого Мол назвать своим покровителем. В ординарном мире, конечно.

– Мелтч намеревается вынудить тебя раскрыть свои карты. Члены Дозора Смерти были честны друг с другом до самого конца и верны до абсурда.

– Почему тогда их группа распалась?

– Они недооценили противника, от которого, как они считали, уже избавились. Когда погиб их лидер, остальные рассеялись кто куда, и Мелтч, в конце концов, очутился здесь, потому что мы тоже ценим верность и приверженность традициям. Может, он и не самый лучший тренер, но, безусловно, блестящий стратег. И он абсолютно прав насчет того, что ты воспринимаешь все на свой счет. Особенно теперь, когда твои силы возрастают.

Мол не ответил, и Трезза слабо улыбнулся.

– Прыжок из пропасти был прекрасным ходом. Но ты все испортил, дав волю своим эмоциям.

– Я мог и не только пристрелить Мелтча и родианцев, – огрызнулся Мол. Улыбка Треззы погасла.

– Мы оба это знаем. И на этом достаточно. – Он недолго помолчал. – Не мое это дело, знать, зачем ты скрываешь свой истинный потенциал.

Мол бросил на него сердитый взгляд:

– Это прикрытие.

– Ты заставил меня поверить, что хочешь сделать это частью своего обучения.

– Когда-то, – ответил Мол.

Трезза положил руки на плечи забрака:

– Хотел бы я увидеться с тобой в других обстоятельствах, Мол, но мы оба знаем положение дел. Мелтч уже давно подозревает, что ты владеешь Силой, и сегодня ты дал ему еще один повод не доверять тебе. Возможно, он просто завидует, а может, он из тех, кто не слишком-то жалует носителей Силы. Что до меня, я бы рад увидеть, как ты делаешь успехи безо всякой Силы. Как и твой благодетель.

Он помолчал, а потом добавил, как бы между прочим:

– Чтобы ты знал – он здесь.

Мол вздрогнул. Трезза кивнул:

– Прилетел посмотреть на тренировки. Он ждет тебя.

* * *

Преклонив колени посреди похожего на пещеру главного зала старинного особняка, приобретенного учителем в ущелье Черного Стража на Орсисе, Мол молча ждал, пока Сидиус начнет разговор. Довольно долго добираясь сюда на спидере, он всю дорогу пытался избавиться от снедавшего его гнева и растерянности. По правде, он рассчитывал по пути наткнуться на какое-нибудь живое существо, перебегающее через одну из запутанных троп, рассекающих крутые холмы. Но ему не попалось ни души, и в замок, возведенный муунами, Мол прибыл все в том же дурном расположении духа. Его периодические отлучки из-под опеки Треззы нередко случались с самого начала обучения, но он не был единственным учеником, который мог свободно приходить и уходить, и потому данная тема никогда не обсуждалась.

– Не только ты виноват в том, что произошло, – наконец произнес Сидиус. – С другой стороны, и она пробует тебя на прочность, выясняя, сможешь ли ты справиться с ее мощью. Выискивая прорехи и жадно выжидая, когда мы потеряем контроль, она постоянно противостоит нашей собственной воле и непроизвольной тяге к скрытности.

Сидиус, средних лет человек, не высокий и не низкий, был одет в темно-синий плащ, который надежно скрывал его лицо в тени.

– Да, учитель, – ответил Мол, – и я потерпел поражение.

В черном провале капюшона блеснули глаза:

– Потерпел поражение? Ты смеешь прикрывать свою ошибку ложью?

Мол вперил взгляд в холодный каменный пол.

– Я сказал, что в произошедшем виноват не только ты. Желание темной стороны способствовать тебе в твоем жалком показном представлении не освобождает тебя от верности клятве, которую ты мне принес, и от следования моим планам касательно твоего будущего, – Сидиус угрожающе возвышался над ним. – Ты же не думал, что можешь явиться сюда и увильнуть от ответственности за допущенный тобой промах? Что сможешь выставить себя невинной жертвой?

Мол хотел бы попросить прощения, если бы не бурлящий в нем гнев. В любом случае, это было бы бессмысленно, потому что он привык нести наказание за свою правоту, равно как и за свою неправоту. Рождаясь из ниоткуда, ярость заставила его поднять голову и открыть рот, но не успел Мол произнести хоть слово, как на его горле, повинуясь легкому движению руки Сидиуса, стянулась невидимая удавка.

– Не перебивай, – посоветовал Сидиус. Наконец, он отвернулся и шагнул прочь от ученика, позволяя ему снова сделать вдох.

– Использовав Силу, чтобы выбраться из ловушки, расставленной оппонентами, ты привлек к себе совершенно излишнее внимание. Я знаю, что джедаи до сих пор осуждают Треззу за обучение наемных убийц и профессиональных бойцов, и вообрази, что могло произойти, окажись на тренировке джедай. Любой из них не только бы уличил тебя в использовании Силы, но и в том, что ты сведущ в темных искусствах, что ставит под угрозу даже меня. И кстати, твой кульбит в каньоне, сродни клоунским ужимкам на потеху толпе, не вызвал бы у тренированного мастера-джедая ничего, кроме смеха.

Он снова остановился напротив Мола:

– А теперь говори то, что хотел сказать мне ранее.

– Сколько мне еще придется притворяться одним для одних, и другим для других? – Начал Мол осторожно, словно проверяя, оставили ему еще способность говорить или уже нет. – То наделенным Силой, то способным вовсе обходиться без нее? Что вы собираетесь делать со мной дальше, учитель? Кто я для вас?

Сидиус фыркнул.

– Ты мой ученик, Мол, и однажды можешь стать моим последователем.

– Последователем, – пробормотал Мол без уверенности, как именно понимать сказанное.

– Не исключено. Но если так предначертано, то это случится лишь после бесчисленных испытаний, по сравнению с которыми твои теперешние тяготы покажутся абсолютно незначительными. Покинув надежный Орсис, ты поймешь, что Республика зиждется на обмане и до сих пор существует лишь потому, что того желает Орден джедаев. Любое из встретившихся тебе созданий попытается наполнить твой разум ложью в надежде присоединить и тебя к этой прогнившей системе, и ты будешь вынужден прибегнуть к темной стороне как к единственно верному выходу.

– Я понимаю, учитель.

– Нет, – возразил Сидиус. – Тебе лишь кажется, что ты понимаешь.

Из складок плаща он достал пару световых мечей и, бросив один Молу, активировал свой. Мол успел подумать о том, что по сравнению с грозящими ему сейчас ожогами, выстрелы, полученные от Мелтча, покажутся дружескими похлопываниями.

* * *

Рядом со скромным набором инструментов на низком столе лежал разобранный вибронож. Сжав в руке электроотвертку, Мол остервенело ковырялся в генераторе ультразвуковых колебаний, пытаясь обойти встроенный ограничитель и выжать из оружия мощность, на какую оно даже не было расчитано. Раз уж ему недозволено пользоваться Силой, то он использует всякое лишенное Силы средство, чтобы утолить разрывающую его жажду, в одиночку выпотрошить любое живое существо, попавшееся ему под руку в престоящем путешествии в Гоура. Он будет купаться в пролитой крови, он досыта утолит свой голод свежей плотью… От одной только этой мысли его руки задрожали, и инструмент выскользнул из пальцев, вырвавшись из плотно держащей розетки, и глубоко вонзился в ладонь Мола, оставляя небольшую ранку и высвобождая рвущиеся на свободу эмоции. Мол стиснул кулак и обрушил на столешницу с такой силой, что вибронож подскочил в воздух, едва не вонзившись в голову забрака. Вскочив, он оскалил зубы и напрягся, готовый закричать так, что обступившие его стены казармы, не выдержав, рухнули бы.

Но вместо этого Мол глубоко вдохнул и снова опустился на стул, взывая к своему самообладанию.

За весь прошедший год, всякий раз, возвращаясь после урока учителя к себе, Мол тщетно силился обуздать свою ярость, даже в тех редких случаях, когда ему не перепадало от меча учителя никаких увечий. Сидиус посоветовал ему не удивляться такому исходу, утверждая, что по мере обучения, темная сторона начнет воспринимать Мола как союзника и будет заявлять права на его чувства и эмоции. По словам учителя, это станет нелегким периодом – поворотной точкой – для Мола, Хотя ни одно из выпавших испытаний доселе не сломало Мола, ни одно из них не принесло ему желанного положения последователя – партнера, которому Сидиус доверял бы во всем.

Мол знал Сидиуса всю свою жизнь – и не знал о нем практически ничего. Не будучи рабом, он все же в определенной степени был собственностью учителя. Именно Сидиус отдал его на обучение Треззе восемь лет назад. Перед этим Молу запомнились тренировки и подготовка, проведенная Сидиусом и его дроидами на Мустафаре, полет на корабле на планету Тоссте, где его обучали темным искусствам. Но во всем этом не было и намека на то, как Сидиус известен в остальной галактике, и где он в ней обретается. Мол полагал, что учитель мог с одинаковой вероятностью оказаться военачальником, колдуном, монархом или даже падшим джедаем. В любом случае, вне зависимости от прошлой жизни и происхождения, Мол считал, возможность стать последователем этого человека очень и очень заманчивой и, даже будучи задетым, оскорбленным и обескураженным тем, что произошло ранее, он все же не потерял желания доказать учителю, что он достоин доверия.

Он задумался, не могли ли Сидиус и Трезза сговориться таким образом, чтобы согласовать тренировки Мола в Силе с программой академии, во время которой он будет предоставлен себе на просторах Гоура, выживая неделю без провианта и оборудования, за исключением виброножа – против кишащего кровожадными тварями Орсиса.

Мол по частям собирал свой набор, поднимая разлетевшиеся инструменты и вибронож, когда в барак вошли двое его однокурсниц.

Та, что была повыше и постарше, Килинди Матако, оглядела комнату, приметив развороченное оружие, покореженную столешницу и кровь, капающую из пореза на левой руке Мола. Наутоланка дернула головными щупальцами:

– Все в порядке?

– Случайно поранился.

Она смерила Мола недоверчивым взглядом:

– Это ты-то?

Килинди попала в академию, освободишись из рабства, и с тех же пор стала одной из самых способных и смышленых учениц Треззы. С первого дня знакомства Мол тщательно скрывал свою симпатию к ней. Временами ему казалось, что Килинди отвечает взаимностью, но чувства были даже более ненадежной почвой, чем зыбкие земли Орсиса.

Ее спутница, темноволосая девушка-человек Далин, по слухам, являлась наследницей некой монаршей семьи. Она пропускала занятия даже чаще, чем сам Мол. Она была не слишком хороша в бою, но Трезза видел в ней потенциал для становления превосходным секретным агентом. Обе помогли Молу собрать оставшиеся инструменты и теперь стояли так близко, что он чувствовал исходящий от них дурманящий запах. На мгновение гнев уступил место пьянящему головокружению.

– Мелтч искал тебя, – сказала Килинди. Мол беспокойно глянул на дверь:

– Где он сейчас?

– Наверху, думаю, – ответила Далин.

"Наверху" означало ОСО – орбитальную станцию Орсиса. Для Мелтча было вполне обычным находиться там или вообще за пределами планетарного пространства, разыскивая новые таланты, раздавая указания группе своих бойцов, или выполняя контракт. Мол не знал, встречались ли его учитель и Мелтч хоть раз, прилетая на станцию каждый по своим делам.

– Может, тебе подсказать насчет того, чего ждать от Гоура? – предложила Килинди, когда Мол снова уселся собирать виброклинок. Он покачал головой:

– Я справлюсь, – "… я убивал динко голыми руками", хотелось добавить ему. Она невесело рассмеялась:

– Я говорила точно так же. И посмотри на меня теперь.

Килинди не было необходимости демонстрировать Молу испещренные шрамами мускулистые руки и плечи, чтобы тот понял, о чем она говорит.

– Смотри не сгинь там, – ласково пропела Далин, погладив Мола по затылку так, чтобы не задеть его короткие острые рожки. – Мы готовим сюрприз к твоему возвращению.

* * *

Глядя на пришельца поверх россыпи звезд, внимательно выслушав его рассказ и посмотрев на картины, созданные его технологиями, высокая бледная ведьма приказала двум членам своей свиты привести к ней Ночную сестру по имени Кайсина.

Планета звалась Датомир, и в этой удаленной ее части всем заправлял клан Матери Тальзин, проводя ритуалы во славу Крылатой Богини и Клыкастого Бога, изучая язык великих чудищ, вроде ранкоров, и изготавливая ихор духов, чтобы поддерживать силы природы в равновесии. Лишь немногим из чужаков довелось увидеть воочию магию клана, и большинство из таких счастливцев были уже мертвы.

Падшие на самое дно потомки некогда изгнанных джедаев, Ночные сестры были расой хорошо сложенных людей, хотя служение темным силам изменило как внешний, так и внутренний их облик. Серебристые глаза Тальзин были обрамлены узором из никогда не сходящих гематом, разбегающихся от висков к высокому гладкому лбу, окаймляя широкий плоский медальон, свисающий с заостренного красного капюшона. Вокруг губ тоже были узоры из кровоподтеков и сетка глубоких отметин, спускающихся от ноздрей к тяжелому квадратному подбородку. Прямые и извилистые украшения, лучами расходящиеся от ее одежд, придавали ей сходство с крылатым насекомым, красной звездой, или ядовитым цветком.

Венчая платформу, расположенную на воздетых кверху ладонях стилизованных человеческих фигур, вход в ее каменное логово был выполнен в виде удлиненной человеческой маски, чей раскрытый в крике рот и служил дверью.

В него и вошла Тальзин, в сопровождении чужеземца и двух Ночных Сестер, облаченных в алое и вооруженных короткими мечами. Когда четверо вошли в зал, выяснилось, что Кайсину уже разыскали и привели к Купели – неглубокой прямоугольной нише, которая служила одновременно и алтарем, и вместилищем для наколдованного ихора. Вокруг нее собирались члены клана, чтобы совершать ритуалы. Во влажном воздухе витали ароматы спелых фруктов, покачивающихся на изогнутых от тяжести безлистых ветвях деревьев, растущих неподалеку.

Стоя между двумя Сестрами на противоположном краю Купели, Кайсина смотрела на приближающихся к ней Тальзин и остальных. Хрупкая и выглядящая очень молодо несмотря на свой возраст, она стояла, безоружная, с непокрытой коротко остриженной светловолосой головой.

– Датомирский забрак был обнаружен обретающимся на удаленной планете Орсис, – начала Тальзин безо всяких предисловий. Она говорила на общегале ради гостя, но сильный акцент немало вредил ее благим намерениям. Тальзин попросила его показать Кайсине те же голоизображения, что он уже показывал Матери ранее, – в ее голосе явственно звучало пренебрежение к чужеродным техническим ухищрениям.

– Это он, – Тальзин махнула рукой в сторону экрана устройства. – Отметины на его коже указывают на то, что он был инициирован как Ночной брат, перед тем, как покинуть нашу планету.

Полностью зависимые от Ночных Сестер, и содержимые ими исключительно для продолжения рода и в качестве военной силы, датомирские забраки жили в изоляции в глухих деревушках во владениях Тальзин.

– Понятно, Мать, – ответила Кайсина, поднимая глаза от экрана, – но почему вы хотите, чтобы я знала об этом?

– Конкретно эти рисунки означают, что он из того же клана, что и Саваж Опресс с Фералом, – Тальзин прищурилась. – Ты подарила ему жизнь, сестра, и как-то позволила забрать его у нас.

Кайсина расправила узкие плечи, но ее и без того бледное лицо утратило всякие краски:

– Зачем мне делать подобное?

Едва эти слова сорвались с ее губ, как Тальзин взмахнула рукой, на метр приподняв Кайсину с пола и выгнув ее тело дугой, как ветку фруктового дерева над их головами, лицом к алеющему небу.

– И правда, зачем? – повторила Тальзин, обходя ее кругом. Кайсина пыталась бороться с наложенным на нее заклятием, с усилием выговорив:

– Не вы ли, Мать, позволили забрать Асажж Вентресс?

Стражи перехватили наизготовку свои мечи с энергоклинками.

– Кощунство, – произнесла одна из них. Но Тальзин остановила ее жестом и продолжила неторопливо ходить вокруг пленной.

– Когда я отдала новорожденную Вентресс, я сделала это ради безопасности клана. Не сделай я этого, синитинские рабовладельцы Хэл'Стэда пошли бы на нас войной, которая заставила бы страдать весь Датомир.

– Вы заключили сделку, – выдавила Кайсин. – Я, по крайней мере, ничего не взяла взамен.

– Так ты признаешь это, – Тальзин остановилась. Кайсина встретилась с ней взглядом.

– Я хотела спасти его от вас. Избавить его от участи рабочей скотины и воина, которого ведут на убой ради ваших интриг. Вы уже отняли у меня Саважа и Ферала. Я не хотела такой жизни и для Мола.

– В таком случае, ты просчиталась, сестра, потому что именно такую судьбу ты и подарила Молу. Кому ты его отдала?

Кайсина крепко зажмурилась.

– Я не знаю его имени. Это был хорошо одетый человек, встреченный мной в городе Лазурной Пустыни. Влиятельный и могущественный в своей самостоятельности.

Тальзин задумалась.

– Очевидно, он не оценил твоего дара. Твоего отпрыска вручили фаллиину, который специализируется на тренировке шпионов, наемников и гладиаторов.

– Это не имеет значения, покуда он недосягаем для вас, – выдохнула Кайсина одними губами.

– Не будь так уверена в этом, – Тальзин подняла взгляд на сестер, что привели Кайсину. – Запереть ее, пока я не найду для нее достойное наказание.

Она снова повела ладонью, и Кайсина камнем рухнула на пол. Когда сестры оттащили ее прочь, Мать повернулась к пришельцу:

– В любом другом случае я могла бы простить подобное преступление. Но не когда речь идет о Ночном брате, столь сведущем в боевых искусствах.

– Резонно, – ответил тот. Тальзин взглянула на него оценивающе:

– Я признательна вам за то, что поделились столь полезной информацией, но, признаться, ваши мотивы неясны.

– Мол не просто очередной выдающийся ученик, – отозвался мужчина. – Я думаю, он вполне может являться агентом, внедренным в академию Треззы какой-нибудь республиканской службой или Орденом джедаев. Время от времени он покидает школу, очевидно, для встречи со своим заказчиком.