Текст книги "Что же со мной случится"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

***

Я пошел к мистеру Маклину, управляющему аэродромом, и захватил его как раз в тот момент, когда он собирался идти домой. Было уже семь часов вечера. Он окинул меня такими же холодными глазами, как у Джексона, потом заулыбался и с показной искренностью пожал мне руку. – Ах, вы – мистер Крейн, – сказал он. – Я получил указание насчет вас от мистера Джексона. – Он слегка понизил голос при этом. Потом подошел к столу и достал большой белый конверт. – Вот вам конверт с благодарностью от фирмы Эссекса. Если вы захотите воспользоваться машиной, обратитесь в транспортный отдел, он открыт двадцать четыре часа в сутки, и вы получите любую машину. Взяв конверт, я поблагодарил его, затем сказал, что машина мне понадобится, и вышел вместе с ним из конторы. Он показал мне, где находится транспортный отдел, расположенный в сотне ярдов от нас, еще раз пожал мне руку и мы расстались. Там тоже были предупреждены. Меня спросили, какую машину я предпочитаю. Долго не раздумывая, я попросил малолитражку. Мы договорились на "альфа ромео", и я уехал на ней к себе. В конверте было пятьсот долларов и пропуска в три кинотеатра, в казино, в четыре ресторана, в два клуба и в три ночных клуба. На каждом пропуске было написано: "От фирмы Эссекс на два лица". О'Брайена я застал за телевизором. Мне не пришлось его долго уговаривать использовать один из пропусков. Мы здорово повеселились, и это ничего мне не стоило. На обратном пути к аэродрому, около двух часов ночи, О'Брайен, бывший уже навеселе, заметил: – Теперь я буду все время посматривать за лошадью миссис Эссекс, если она так вознаграждает за это. Вы это проделали здорово. – Это врожденный талант, – ответил я, вылез из машины, вошел в свой домик и, раздевшись, повалился на кровать. Я полежал немного, не включая света, и поразмыслил. Это не может продолжаться долго. Миссис Эссекс свою благодарность может проявлять неделю, две. Это была просто ее прихоть. Сначала мне надо выслушать предложение Олсона. Потом я могу решить, пойти с ним или попытаться превратить прихоть богатой женщины во что-то более основательное и надежное. Я порядочно выпил и опять мне грезились ее каштановые волосы, ее глаза, мягкое тепло ее тела. Может быть, до нее было далеко, как до Луны, но ведь теперь человек уже достиг Луны. Так почему бы мне не попробовать? Звук идущего на посадку самолета разбудил меня. На часах уже было десять часов пятнадцать минут. Я выбрался из постели и, выглянув в окно, увидел пыль, поднятую севшим "Кондором". Это означало, что Лейн Эссекс и Берни вернулись назад. К месту посадки уже мчались машина Джексона и три джипа. "Пройдет немало времени, пока Берни освободится," – подумал я. Так что я умылся, побрился и позвонил в буфет. Несмотря на обильные вчерашние возлияния, я был голоден. Я заказал поджаренной ветчины с яйцами и кофе с вафлями. Меня выслушали так внимательно, как будто я оказывал им честь. – Через десять минут будет выполнено, мистер Крейн. Поблагодарив, я уселся в кресло и стал ждать. Завтрак принесли через восемь минут. Позавтракав, я просмотрел принесенные вместе с едой газеты. Время от времени слышались звуки взрывов – это О'Брайен продолжал работу. К полудню мне надоело ждать Олсона, которого что-то задерживало, и я решил съездить в город, чтобы воспользоваться одним из пропусков. Я уже подходил к двери, когда раздался звонок телефона. Я схватил трубку. – Мистер Крейн? – раздался резкий женский голос. – Да. В чем дело? – Вас вызывает мистер Джексон. Машина послана за вами и будет через двадцать минут. – Через двадцать минут я буду в городе. Сообщите об этом мистеру Джексону, – сказал я и повесил трубку. Не успел я закурить сигарету, как телефон снова зазвонил. – Мистер Крейн. Голос уже был взволнованный. – Да. Я уже, как раз, выходил. В чем дело? – Будьте добры подождать, когда посланная за вами машина приедет. Мистер Джексон хотел поговорить с вами. – Приятно обрадован, крошка, – сказал я, – но как раз сейчас я не в настроении разговаривать с мистером Джексоном. Еще очень рано, – и я повесил трубку. Покуривая, я подождал еще. Моя игра была наверняка. Я помнил эту фразу: "Миссис Эссекс благодарна вам". Через минуту телефон снова зазвонил. – Мистер Крейн, не кладите, пожалуйста, трубку. – Голос стал уже умоляющим. – Это миссис Эссекс хочет повидаться с вами. – Почему же вы не сказали этого раньше? – Это миссис Эссекс спрашивала вас. Будьте добры, подождите машину. – Хорошо, я подожду. – Я сделал паузу и продолжал: – И послушай, крошка, в следующий раз, если будешь приказывать мне, то ничего не получится, так как я не люблю такой тон, – и я опустил трубку. Через десять минут машина Джексона притормозила около моего дома. Шофер-негр, кланяясь и улыбаясь, распахнул мне дверцу. Я уселся, и мы поехали. Часовые у выхода с аэродрома приветствовали меня. Машина выехала с аэродрома и в объезд города поехала между холмами. И я опять думал об этой женщине. Да.., все это мечты, но жизнь была бы так скучна без них, они были всегда источником волнений и безумств. Мы подъехали к воротам поместья Эссекса. Два охранника в зеленоватой форме распахнули ворота. Четверть мили мы ехали по саду с зелеными лужайками, клумбами цветов и рядами роз по обочине дорожки. Машина подъехала к парадному входу, сверкающему стеклом и металлом. Полный седоватый слуга-англичанин стоял на ступеньках, ожидая меня. Он улыбнулся. Так могут улыбаться только старые английские слуги в богатых домах. – Добро пожаловать, мистер Крейн. Я последовал за ним по широкому коридору, стены которого были украшены картинами, наверно, известных мастеров. Наконец, через двойные стеклянные двери мы вошли во внутренний дворик, прикрытый крышей из голубого стекла. Дворик был усеян цветами, орхидеями, в центре находился мраморный бассейн, в середине которого бил фонтанчик, а в воде плавали тропические рыбки. И на фоне этой роскоши я увидел ее. Она лежала на кушетке с колесиками. Вис Джексон сидел рядом с ней, держа в руке бокал с вином. Когда я вошел во дворик, Джексон тяжело поднялся на ноги. – Входите, входите, мистер Крейн, – сказал он, состроив кислую улыбку. Я заметил, что он снова называет меня мистер. Он повернулся к ней. – Вы уже встречались, миссис Эссекс. Я не буду представлять вас друг другу. Она взглянула на меня и протянула руку. Я двинулся вперед и пожал ее горячую и твердую руку. – Вы себя хорошо чувствуете? – спросил я. – Спасибо. Не так уж и плохо. – Ее синие глаза осматривали меня. И опять я решил, что в мире нет более очаровательной, сексуальной и восхитительной женщины. – Это было просто падение. – Она улыбнулась и показала мне на кресло рядом с кушеткой. – Садитесь, мистер Крейн. Как только я присел, как появился японец в белой одежде. – Выпьете что-нибудь, мистер Крейн? – спросил Джексон. – Кока-колу с перцем. Они оба уставились на меня. Я выдумал этот напиток еще по дороге сюда. Миссис Эссекс рассмеялась. – Я никогда не слыхала о такой смеси. – В это время дня это мне подойдет, так как вчера я здорово нагрузился. Немного подождав, японец ушел. Джексон двинулся к своему креслу, но остановился по жесту миссис Эссекс. – Хорошо, Джексон, – сказала она. – Я уверена, что у вас еще масса работы сегодня. – Да, миссис Эссекс, – и, не глядя на меня, он исчез. – Мне не нравятся толстяки, – заметила она. – А вам? – Ну, у него постный и голодный взгляд, – ответил я. – Я предпочитаю лучше толстяков, чем людей с таким лицом. Она кивнула. – Кажется, это из Шекспира? – Я был на природе, в десяти милях от Сайгона три года. Парень, которого разорвало шрапнелью и место которого я занял, имел все пьесы Шекспира и альбом с фотографиями. Все свободное свое время я читал эти пьесы и смотрел фото. – И что вы предпочитали? – Фото быстро потеряли всякий интерес, но старый бард нравился мне. Пришел японец с запотевшим стаканом кока-колы и поставил его на стол рядом со мной, осторожно, как будто это была бомба. Он отошел и остановился, ожидая. – Вам это нравится? – спросила она. – Великолепно. Правда, я не пробовал, это была просто шутка. Она шевельнула пальцем, и японец исчез. Этот жест мне очень нравился. Но, может быть, когда-то она шевельнет пальцем, и я исчезну тоже. – Шутка? – Просто старался держаться независимо.., среди всей этой роскоши.., да и это обескуражило Джексона. Она посмотрела на меня и рассмеялась. – Мне это нравится. Особенно, какой у него был вид. Я достал смятую пачку сигарет. – Может, вы закурите одну из них или предпочитаете оправленные в золото? – Я не курю. – Она замолчала и продолжала: – Мне вы кажетесь довольно оригинальным, мистер Крейн. Я закурил. – Очень рад. Но, уже если мы обмениваемся комплиментами, то, можно я скажу, что вы самая восхитительная женщина, каких я видел. Мы обменялись взглядами и она немного приподняла брови. – Спасибо.., и спасибо вам за возращение Борджии. Ни один из этих глупцов на аэродроме не подумал поискать ее. Я не верю, что вы не ездите на лошадях. Как вы держали лошадь, то так могут держать только наездники. – Это была просто еще одна шутка... – улыбнулся я. – Я люблю шутить, миссис Эссекс. Около Сайгона я проводил много времени, катаясь верхом, когда не обслуживал самолеты. – Ну и, конечно, если вы не читали Шекспира и не рассматривали красоток на фотографиях. – Правильно. – Хотели бы вы работать на нас? – Вопрос прозвучал очень неожиданно. Но я подготовился к нему и имел ответ. – Что вы подразумеваете под словом "нас"? Она нахмурилась. – Фирму Эссекс, конечно! – Это значит работать у мистера Джексона? Неужели вы думаете, что я смогу работать у него? Это ей не понравилось. – Я попросила Джексона поискать вам возможность работы по специальности. – Она посмотрела в сторону. – Он думает, что это тяжело будет устроить, но он всегда жалуется на трудности. – Могу вообразить. – Она была снова обескуражена, и я опять улыбался ей. – Я понимаю, что это большая честь для меня, миссис Эссекс, особенно, если вы просите об этом. Ведь я только нашел вашу лошадь, но если здесь найдется работа для меня... – Она шевельнулась. – В общем, мне надо поговорить с полковником Одеоном. Честно, мне совсем не хочется работать у мистера Джексона. – Я поднялся на ноги. – Спасибо вам большое за гостеприимство. Теперь, если вы сделаете свой любимый жест пальчиком, я исчезну, как и все остальные. Она уставилась на меня и внезапно, по ее глазам, я понял, что она хочет немного ближе познакомиться со мной. Многих женщин мне пришлось повидать в своей жизни, и этот взгляд был мне отлично знаком. Я с трудом поверил в это, но он уже исчез, как зеленый свет на светофоре сменяется красным. – Прощайте, мистер Крейн. – Пока. – Помолчав, я поглядел в ее синие глаза: – Мне это не поможет, но факт есть факт, я сейчас смотрю на самую восхитительную женщину в мире. И, сделав это последнее замечание, я удалился.

***

Вернувшись к себе, я не увидел, как предполагал, Берни Олсона, и даже не было никакой записки. Было уже тринадцать часов. Пора было поесть. Позвонив в буфет, я попросил принести что-нибудь. – Дежурное блюдо великолепно сегодня, мистер Крейн: молоденький барашек с гарниром. Послать вам? Я согласился и повесил трубку. По пути на аэродром я думал о миссис Эссекс. Ошибся ли я в том зазывном выражении ее глаз или нет? Может и нет, хотя женщину с таким положением вряд ли могло привлечь к такому парню, как я. Но даже если это и так, то какое это имеет значение? Такая женщина не будет рисковать своим положением ради меня. Может она и подумала о чем-то, но решиться на какие-либо действия она не сможет. И все же она потрясла меня. Кажется, я согласен был отдать пару лет жизни за одну ночь с ней и, наверно, эти наслаждения я никогда бы не забыл. Немного спустя пришел официант, и я перекусил. Было уже четырнадцать двадцать три. Начав закуривать, я услышал звонок телефона. – Эй, Джек! Это был Олсон. – Привет. – У вас есть машина? – Да. – Вы сможете найти дорогу к кафе-бару? – Конечно. – Давайте встретимся там через полчаса. – О'кей. Он повесил трубку. "Ну вот, – подумал я, сминая сигарету и поднимаясь на ноги, наконец-то я все узнаю". Выйдя из домика, я сел в машину. Вдалеке прогремел взрыв. О'Брайен продолжал работу. Через двадцать минут я достиг кафе-бара. Белый "ягуар" стоял рядом. Я остановился на стоянке и по скрипучим ступенькам поднялся на веранду. Олсон уже сидел за столиком, держа чашку кофе. Он махнул мне рукой, и я присоединился к нему. Подошла, улыбаясь, официантка: – Кофе? – Джек, кажется, вы стали вести себя как глупец; – начал Олсон, когда официантка удалилась, – и, кажется, вы забыли армию быстрее, чем я мог себе вообразить. Официантка принесла мне кофе и удалилась, покачивая бедрами. – Что вы имеете в виду? – Вы забыли, что надо подчиняться приказам. Резкость его голоса не понравилась мне. – Вы же сами говорили, что мы уже не армии. Я не собираюсь извиняться. Вы хотели использовать меня для своих темных делишек и ничего не объяснили. Поэтому я вел себя, как считал нужным. Если вам это не нравится, вы мне скажите, и я уеду. Он пытался в упор смотреть на меня, но напрасно, так как глаза его все время уходили в сторону. И я увидел, что его лоб вспотел. – Ну ладно, может быть, не так все страшно, но я хотел держать вас в тени. А сейчас, как я слышал, у вас отличные отношения с миссис Эссекс. Он попивал кофе, не глядя на меня. – Может быть, это и к лучшему. Я слышал, вы были у нее дома утром. – Ваши ищейки работают хорошо. Он с трудом улыбнулся. – Не сбивайте меня. Эта операция очень важна для меня, я рассчитываю на вас и надеюсь, что вы мне поможете. – Знаете, Берни, пора кончать всякую ерунду. Почему вы просто не скажете мне в чем дело? Надо было сказать это сразу вместо глупых басен о постройке взлетной полосы. Если бы вы поступили так, все было бы иначе. – Я не мог. Кендрик хотел посмотреть на вас сначала. Он не верит даже собственной матери, а мне неожиданно пришлось везти босса в Нью-Йорк. – Кендрик? Этот король толстяков? Он-то тут при чем? – Он финансирует дело. Я закурил. – Ну ладно, Берни, давай выкладывай. Он немного поиграл чайной ложечкой, постукивая ею о чашку. – Ладно. – Он помолчал. – Вы помните мой визит в Сайгон? Помните, как бомбили аэродром и разбили ваш домик? Я удивленно смотрел на него. – Ну и при чем здесь это? – Важно. Вы помните, я сказал, чтобы вы переселились ко мне. – Берни опустил ложечку и подвинул к себе чашку. – Вы помните, я спал на кровати, а вы на кушетке? – Да. После долгой паузы Берни продолжал. – Вы разговаривали во сне, Джек. Три вьетнамца-менялы. Я никогда не забуду ваше бормотание во сне в ту ночь. Позже, когда я решил урвать свой кусок и разработал свой план, я понял, что мне нужен человек такой, как вы. И я подумал о вас. – Он взглянул прямо на меня. – Я подумал, если вы убили трех вьетнамцев за пять тысяч долларов, вы можете сделать что угодно за четверть миллиона. – Он вытер рукой вспотевшее лицо. – Я был прав? Я спокойно отпил кофе. – Это зависит от многого, Берни. Четверть миллиона хорошие деньги, но во Вьетнаме было безопасно.., а как безопасно будет здесь? – Надеюсь, что да. Это следующее дело. Сейчас надо решить с вами. Конечно, жизнь вьетнамцев мы ни во что не ставили. Убить вьетнамца было даже приятно. Я тщательно все обдумал и решил, что у нас есть шансы на девяносто пять процентов выполнить это дело. – Я сам еще посмотрю, – заметил я. – Ну, вот. – Он опять стал играть с ложечкой. – Я хотел бы знать, Джек, как вы относитесь к этому предложению? – Сначала вы расскажите мне все, а потом я отвечу. Он покачал головой. – Я не смогу этого сделать, пока вы не согласитесь. Если я расскажу вам, а вы уедете.., с чем мы останемся? Я в упор посмотрел на него. – Вы значит не верите, что я смогу держать язык за зубами? Он отвел глаза. – Я не один замешан в это дело. Или четверть миллиона удовлетворит вашу совесть, или нам придется расстаться. – Вы со мной так не разговаривали в Сайгоне. Я не играю в темную. Или вы верите мне, или нет. Вот мое последнее слово. Мы смотрели друг на друга, а потом он улыбнулся мне. Такой улыбкой он всегда улыбался там, отправляясь в, полет. – Извини, Джек.., о'кей. Если вам не подойдет это, то вы получите три тысячи долларов, вернетесь домой и все забудете.., хорошо? – Да. – Я работаю на Эссекса уже год. Мне уже надоели и он, и его жена. Надеяться на повышение нельзя, у меня уже критический возраст, а молодых пилотов кругом сколько угодно, и Эссекс может быстро заменить меня. – Он щелкнул пальцами. – Итак, я стал задумываться. – Он посмотрел на пыльную дорогу, ведущую к пляжу. – Начну с Пэм. Когда я появился здесь на аэродроме, она работала стюардессой. Может, вам будет трудно понять, но она и я подходим друг для друга. Конечно, я не могу жить с ней, но позволяю ей иногда развлечься на стороне, так как я понимаю, что она без этого не может. – Он достал носовой платок и вытер вспотевшие ладони. Однажды вечером мы были вместе в ресторанчике "Эспадрон", где у нее кредит, и она, познакомила меня с Клодом Кендриком. Вы видели его. Кендрик не только владелец живописной галереи, но и крупнейший скупщик краденого на побережье. Ему не важно, что покупать и кому продавать. За кофе я упомянул о новом самолете Эссекса по специальному заказу. Стоимость его будет около десяти миллионов долларов. Ну... – Подождите! – Я удивленно уставился на него. – Вы сказали десять миллионов? – Да. – Я не верю в это. Можно купить Вискоунт за два с половиной миллиона. А тут десять! Вы уверены? – Это уникальный самолет, Джек. Подобного не найдешь во всем мире. Специалисты Эссекса работали над ним четыре года. Эссекс не будет выкидывать деньги на ветер. Это не серийная работа, а спецзаказ, и будет сделано все самое лучшее. Я не буду вдаваться в детали сейчас. Вы, возможно, сами его увидите. Через две недели после знакомства с Кендриком, Пэм сказала мне, что он опять хочет увидеться со мной. Мы встретились, и он сказал, что нашел клиента, готового купить этот самолет, если я угоню его на Юкотан. Моя доля будет равна миллиону. Я сказал ему, что он сошел с ума. Он ответил, что не торопит меня и даст мне время подумать. И я стал задумываться. Самолет будет строиться еще месяца три. Чем больше я думал об этом, тем больше верил в успех. Мне необходима команда. Мне нужен второй пилот, мне нужна Пэм, и мне нужен механик. Как вам это нравится? Я задумался и закурил. – Мысль неплохая. Надо только уточнить кое-что. – Этого же хочу и я. – О'кей. У вас самолет стоимостью десять миллионов. Не будем пока обсуждать, как вы угоните его. Посмотрим на финансовую сторону дела. Вы получите миллион, я четверть. Пэм тоже кое-что и второй пилот. – Правильно. – Кендрик продаст самолет за половину цены, за пять миллионов. Он ничем не рискует и положит в карман пять миллионов. Вы думаете, это правильное распределение денег? Берни неуверенно заерзал. – Вы же сказали, что четверть миллиона хорошие деньги... – Это не ответ на мой вопрос. – Я не знаю, сколько получит Кендрик, может быть и меньше пяти миллионов. Я покачал головой. – Нет. Я встречал таких. Он, как акула, не упустит своего. Возможно, он получит семь миллионов и посмеется над вами. Олсон пожал плечами. В его глазах опять промелькнул страх, который я уже видел. – Меня устроит миллион. – Ответил он. – С этими деньгами я смогу открыть свое дело по авиатакси в Мехико. Вы тоже можете ко мне присоединиться. Я допил свой кофе. – Может быть, поговорим с Кендриком, его надо прижать. Предположим, вы получите два миллиона, а я один? Это было бы лучше, не так ли? – У Кендрика все козыри на руках, Джек. Клиента знает он, а мы не знаем. Куда мы денем такой самолет? – Он посмотрел на меня. – И еще я не думаю, что мы сможем прижать его. – Я попробую. Во всяком случае, кто рискует в этом деле? – Ладно, но мне надо обсудить с Пэм и Гарри. – Ваш второй пилот? Он кивнул. – Расскажите мне о нем. – Его зовут Гарри Эрскин. Он был моим помощником последние восемь месяцев. Молодой, около двадцати четырех лет, крепкий, хороший пилот, по характеру тяжеловат, не дружелюбен, но мне подходит. – Почему он решил ввязаться в эту авантюру? – Миссис Эссекс волочилась за ним, а потом бросила его. Это ее особенность. Она заставляет ребят думать, что готова переспать с ними, заигрывает, а потом говорит, что ошиблась и постель пригодится для других. – Олсон взглянул на меня. – Я не знаю, как далеко она зашла с вами, Джек, но остерегайтесь ее. Она ведет себя как сука. Сейчас Гарри ненавидит ее и присоединился к нам. Я решил запомнить это и продолжал: – Ну ладно, как вы собираетесь украсть самолет? – У нас есть время обсудить все детали. Самолет будет готов к первому ноября. Мы с Гарри пригоним его сюда. Его нужно будет испытывать. Эссекс много летает и, бывает, даже ночью. Мы можем провести ночной испытательный полет. -Вы, Пэм, Гарри и я полетим ночью, полетим в сторону океана. Затем я передам по радио, что загорелись двигатели, а потом прерву связь. Им понадобится несколько минут для поднятия тревоги. Тем временем мы направимся на полуостров Юкатан зигзагами, низко, чтобы избежать радаров. Клиент Кендрика имеет посадочную полосу около Мериды. Это уже джунгли, и мы приземлимся там. Детали, конечно, надо будет уточнить, но в общем план такой. Я задумался. – Звучит неплохо. Следовательно, самолет упал в океан и затонул? – Да. – Вы не знаете, кто его клиент? – Нет. – Но ведь кто-то построил ему взлетную полосу? – Да. – Итак, мы умрем после того, как выключим радио? – Да. – Мы получим деньги и останемся в Мексике? Он кивнул. – Вернуться назад будет рискованно. – Мы не сможем вернуться назад. Если мы вернемся и кого-то из нас засекут, все дело рухнет. Вы правильно сказали. Для всех мы будем мертвы.., после выключения рации. – И вы идете на это. Верни? – Да. Это большие деньги, и они мне нужны. Я хочу почувствовать уверенность в жизни. Я вспомнил, как этот толстяк с оранжевым париком говорил о чувстве безопасности. – С этими деньгами я смогу открыть свое дело по аэротакси. Мне всегда хотелось этого. Если и вы вложите немного денег в это дело, мы сможем работать вместе. В Мехико большие возможности для этого. – Он посмотрел на меня. – Ну вот, Джек, вы теперь все знаете. С нами вы или нет? – Мне нравится это, – ответил я, поднимаясь на ноги, – но мне нужно встретиться с Эрскином. Давайте соберемся все вместе, ладно? Берни неуверенно посмотрел на меня. – Гарри нервный человек, не надо подкапываться под него. – Что вы имеете в виду? – То, что сказал. Мне нужен второй пилот. Он мне подходит и не беспокойтесь о нем. – Это ведь ограбление, Берни. Если нам не повезет, пятнадцать лет нам обеспечены. Поэтому надо иметь проверенную команду. Я не буду работать ни с кем, пока не узнаю его поближе. Берни поднялся. – Я все понял и устрою встречу. – Берни.., и пускай Кендрик придет на эту встречу. – Нам не нужен Кендрик. – Нужен. Мы все замешаны в этом, и Кендрик тоже. Он в отчаянии поднял руки. – Ладно, я попытаюсь устроить. – Правильно. Нам надо собраться всем, Берни. Вы, Эрскин, Пэм, Кендрик и я, и все обсудить. – О'кей. Мы вышли вместе и задержались у своих машин. – Я не шучу, Берни, – добавил я – Я надеюсь на вас, как на самого себя. Он сжал мою руку. – И я верю в вас. Может быть, я немного изменился, но не подведу. Я посмотрел, как он уехал в своем "ягуаре", и влез в свою машину. Задумавшись, я посидел немного в машине, а потом тронулся с места и поехал назад к аэродрому.

Глава 4

Около девятнадцати, когда я смотрел телевизор, позвонил Берни. Он сообщил, что встреча назначена на двадцать один час в кафе-баре. – Я захвачу вас в двадцать тридцать, Джек, вместе с Пэм и Гарри. – Кендрик будет? – Да. – Замечательно. С тех пор, как он мне все рассказал, я много размышлял. План казался неплохим, но некоторые детали надо было уточнить. Участие в угоне самолета могло подвести меня под приговор суда на такой срок, о каком я и мечтать не хотел. Этой работой должен был заняться профессионал, а Берни, мне уже казалось, не подходил для этого. Что-то в его поведении беспокоило меня. Пэм можно было не считать. Это была просто сексуальная маньячка. Многое зависело от Эрскина. Если он по поведению похож на Берни, я не буду ввязываться в это дело, или должен сам контролировать его. Чем больше я думал об этом, тем больше мне это нравилось, но только не Берни. Около двадцати тридцати к моему домику подкатила машина. Я вышел. "Бьюик" с Берни за рулем стоял у входа. Он махнул мне рукой, и я сел на сиденье рядом с ним. Сзади сидели Пэм и какой-то мужчина. Было слишком темно, чтобы разглядеть Эрскина. Он казался здоровым парнем, и это было все, что я видел. Берни тронул машину и сказал: – Джек.., здесь Гарри. – Привет. – Я помахал рукой. Эрскин не двинулся, только после долгой паузы ответил: – Привет. Мы быстро в молчании доехали до кафе-бара. Выходя из машины, я увидел, что он еще больше, чем я представлял, на три дюйма выше меня, а я не карлик. И опять было темно, и я не мог увидеть его лицо. Берни и я пошли вперед, Пэм и Гарри за нами. Мы поднялись на веранду. Была душная южная ночь, в отдалении были слышны звуки волн, накатывающихся на берег. В кафе никого не было. Веранда освещалась очень слабо. Когда мы уселись за столик, появилась официантка, как всегда, с дежурной улыбкой. – Ну, что мы закажем? – спросил Берни. Теперь я мог разглядеть Эрскина, как и он меня. В слабом свете можно было различить узкое лицо, небольшие глаза, плоский нос и узкие губы: молодой, здоровый, с коротко подстриженными под ежик черными волосами. Он был в тенниске, руки были мускулистые, как у боксера. Пэм заказала виски со льдом, и я присоединился к ней. Эрскин заказал апельсиновый сок с джином, а Берни просто кока-колу. Когда официантка удалилась, Берни сказал: – Познакомься с Гарри, Джек. Я кивнул Эрскину, который тоже нагнулся вперед, смотря на меня. – К чему эта встреча? – спросил он агрессивно. – Что вас беспокоит? – Подожди, – начал Берни. – Я все объясню. Джек не думал особенно о плате, я... – Подожди, Берни, – прервал его Эрскин. – Этот парень авиаинженер.., правильно? Берни неуверенно посмотрел на него. – Да. – Ну так вот. Он не так важен. Мы с вами улетим на самолете, так? Чего же он еще хочет? Мы воспользуемся его услугами, он получит свою долю и может убираться из дела, так? – Знаешь, сынок, – тихо прервал я его, – не разыгрывай из себя знатока. Ваша идея неплоха, но вы действуете, как глупые любители. У вас самолет стоимостью десять миллионов, а вы получаете за него только два. Ну разве не глупо? Эрскин с трудом сдержался. Я видел, как напряглись его мускулы. Наверно, он собирался ударить меня. – Вы что, профессионал.., да? – В отличие от вас троих, – ответил я, слегка пододвинув кресло, чтобы можно было вскочить, если он ввяжется в драку. – Да, я профессионал. – Гарри! – Стал его убеждать Берни. Мы беседовали с Джеком, вот почему он здесь. Я думаю, мы можем дать ему возможность уладить все с Кендриком. Посмотрим, что он сделает. – Нет! Это была Пэм. Берни посмотрел на нее. – В чем дело? – Этот человек опасен. – Она махнула рукой уа меня. – Я это знаю. Из-за него мы попадем в неприятное положение. Я засмеялся. – Вы уже попали в беду, малышка, – сказал я. – Я собирался только рассказать, как избежать ее. Но если вы все трое думаете так же, как и она, тогда мне здесь делать нечего. Скажите, в какую тюрьму вам посылать рождественские открытки, я люблю радовать своих знакомых в тюрьмах. "Кадиллак" Кендрика остановился перед кафе-баром. – Ну, вот и он, – сказал я, вставая и глядя на Берни. – Или я все улажу по-своему, или я смываюсь. Что вы предпочитаете? Он не глядел на остальных. – Действуйте, Джек. Прежде чем остальные успели возразить, запыхавшийся Кендрик взошел на веранду. – Мои дорогие! Что за ужасное место для встречи! – Он проковылял к столу, и поднявшийся Берни подал ему кресло. – Совершенно, совершенно ужасное место. – Он рухнул в кресло. – Не предлагайте мне выпивки, стаканы, конечно, немыты, полны микробов. – Он приподнял оранжевый парик и поклонился Пэм. – Дорогая Пэм, приятно вас видеть. – Он нахлобучил парик на голову. – Так в чем дело? Вроде мы все уже обговорили? – Джек хотел потолковать с вами, – ответил Берни. – Джек? – маленькие глазки Кендрика засверлили меня. – В чем дело, милок? Вы не счастливы? – Давайте приступим к делу, Кендрик, – прервал я его. – Сначала мы поговорим о деньгах, а потом об операции. Кендрик сделал театральный жест. – Минуточку, милый. Вы говорите от имени этих троих людей? Как я понял, Берни больше не руководит операцией? – Не от меня по крайней мере, – сказал Эрскин. – И не от меня, – поддержала его Пэм. Я взглянул на Берни и встал. – О'кей, я ухожу. Большинство против. – Подождите. – Берни взглянул на Кендрика. – Я пригласил Джека в это дело потому, что он знаком с подобными делами. С этого момента он все решает сам. Я руководил этой операцией и теперь все отдаю в руки Джека. Я взглянул на Пэм и Эрскина. – Вы слышали? Теперь ваша очередь встать и уйти. Никто не двинулся с места. Я сел. Кендрик почесал нос толстым пальцем. – Ну ладно, чем вы недовольны, Джек? Я облокотился на стол и, нагнувшись вперед, посмотрел ему в лицо. – Мы угоняем самолет стоимостью десять миллионов долларов, – сказал я. – Это ограбление. Мы четверо можем получить пожизненный срок, если все сорвется. Но замешано в этом деле пять человек – обратите внимание – пять, я включаю вас. Мы хотим знать, какую сумму ваш клиент платит вам? Кендрик улыбнулся. – Так вас беспокоит денежный вопрос, дорогой? – Хватит, сколько вы получите? – Это мое дело! – В его голосе прорвался металл. – Берни и я уже заключили сделку. Я плачу два миллиона... Берни принял это предложение.., не так ли, Берни? Он оглянулся на Олсона. – Подождите, – прервал я его. – Давайте уточним. Самолет стоит десять миллионов, так как это новая модель. Если вы не настолько глупы, как представляетесь, вы получите за него шесть. Это составит для вас четыре миллиона чистой прибыли и весь риск падет на нас. Вы называете это сделкой? – Шесть?! – Он взмахнул пухлыми руками. – Милый! Я буду счастлив, если мне останется миллион после всех расчетов! Не надо быть таким алчным! – Нам надо три с половиной миллиона, – сказал я, – иначе мы рвем сделку. – Эй, подождите, – сказал Эрскин и встал. – Вы... – Замолчи! – огрызнулся я на него. – Вы слышали мои слова, Кендрик? Три с половиной или ищите себе других простаков. – Может быть, мы послушаем мнение остальных? Глаза Кендрика остекленели от бешенства. – Нет. Я руковожу этим, – оборвал я его снова. – Предположим, они примут ваше предложение, но я не соглашусь. Меня выбросят из дела, но мне-то известен весь план. – повернулся ему. – Лайнер застрахован и он исчезнет. Кто-то звонит по телефону в страховую компанию, и вас ждут крупные неприятности. Нам надо три с половиной, Кендрик. Он долго смотрел на меня и, наконец, кивнул головой. – Вы деловой человек, милый. Может быть, мы придем к соглашению и остановимся на трех миллионах? Конечно, я обкрадываю сам себя, но иду на это ради вас. Я взглянул на Берни. – Мы, конечно, не хотим грабить его, не так ли? Может быть, договоримся на трех? Ошеломленный Берни только кивнул в ответ. Я оглядел остальных. Эрскин смотрел на меня, разинув рот, а Пэм смотрела в сторону. Менее чем за десять минут я смог добыть для них еще один миллион. – О'кей , oри, – согласился я. Кендрик кисло улыбнулся. – Ну, если все улажено, я должен уже ехать к себе. – Это еще не все. – Я повернулся к Берни. – Как вы собирались получить деньги? Берни зашевелился. – Ну... Клод собирался перевести деньги во Флорида-банк на мое имя, а я разделю их. Теперь я с удивлением уставился на него. – Боже мой! Три миллиона долларов внезапно вносятся в банк, когда мы все предположительно мертвы? На лбу Берни выступил пот. – Я.., я не подумал об этом. – Он безнадежно взглянул на меня. – Что вы предлагаете? Я повернулся к Кендрику, который внимательно наблюдал за мной своими колючими глазами. – Вы платите половину: полтора миллиона в Национальный банк в Мехико на имя Олсона вносите до операции. Остальные полтора – после операции. Он заерзал в кресле, вынул платок и вытер лицо. – Это трудно будет сделать. – Это должно быть сделано Мы не вылетаем до тех пор, пока Берни не получит сообщение из банка о получении денег. Он пожал плечами. Несмотря на приклеенную к его лицу улыбку, можно было понять, как он меня ненавидит. – Олл райт, милый. Я устрою все. Помедлив немного, я продолжал: – Следующее. Мы должны обследовать посадочную полосу, где будем садиться. Это уже вывело его из терпения, его лицо налилось кровью. – Посадочную полосу.., что вы имеете в виду? – Посадочную полосу, – терпеливо повторил я. – Мы должны ее проверить. – В этом нет необходимости. Я уже все рассказал Берни. – Ну, а теперь расскажите мне. Где она находится? – В нескольких милях от Мерила. – Кто ее построил? – Мой клиент. – Он что, разбирается в строительстве взлетно-посадочных дорожек? Кендрик нервно сдвинул на затылок свой парик. – Неважно. Он знает, что делает. Он истратил уйму денег на строительство посадочной полосы. Если она устраивает его, то должна удовлетворить и вас. – Вы так думаете? Вы воображаете, что мы рискнем посадить самолет, стоимостью десять миллионов на дорожку, построенную шайкой мексиканцев? Вы что, думаете, мы чокнутые? – Я нагнулся вперед. – Что вы знаете о строительстве взлетно-посадочных полос? Мы можем разбить самолет. – Я повернулся к Берни. – Вы помните, какую полосу вьетнамцы построили для нас? Она расползлась и самолет разбился. Помните? Это была ложь, но Берни быстро сообразил. – Верно, – подтвердил он. Я повернулся к Кендрику. – Они все трое связаны работой у Эссекса, а я относительно свободен. Я проверю полосу, если вы это устроите. Кендрик нервно облизал губы. – Я поговорю со своим клиентом. Он может не согласиться. – Тем хуже для него. Мы не полетим до тех пор, пока не уверимся в надежности полосы. – Я посмотрю, как это все устроить. – Он помолчал, сверля меня глазами. – Ну, что еще вас беспокоит, милый? Я улыбнулся ему в ответ. – Больше ничего. Теперь это должно беспокоить вас. Он встал. – Тогда я побежал. – Он снял свой парик и поклонился Пэм. – Пока, дорогая, – сказал он и вышел из-за стола и остановился, глядя на Берни. Вы подыскали сообразительного парня, Берни.., присматривайте за ним, а то он может стать слишком сообразительным. – И он удалился к своему желто-черному "кадиллаку" и уехал. Я закурил и взглянул на Берни. – Ну, чего мы добились? – начал я. – Одним миллионом больше на всех нас. Сейчас нам надо узнать имя покупателя. Когда я съезжу туда, я узнаю это. Я добьюсь, чтобы хотя бы половина суммы досталась нам, даже если этот толстяк будет пытаться надуть нас. Как вам это понравилось, Берни? Олсон криво улыбнулся. – Вот поэтому я выбрал именно вас. По его глазам я понял, что полностью захватил власть. Он сам уже понимал, кто был сильнейшим среди нас. И я взглянул на двоих остальных. – Ну, а как вы? Эрскин пристально посмотрел на меня и ответил: – Приношу свои извинения за первоначальную враждебность. Вы замечательно это проделали. С этого момента я вместе с вами. Да что там говорить, я никогда не подумал бы о всех этих вещах, о которых вспомнили вы. Вы правы, мы просто наивные новички. – Хорошо. – Я перевел взгляд на Пэм. – А вы? Вы счастливы? Она даже не взглянула на меня, просто пожала плечами. – Малышка! Я разговариваю с тобой... Ты счастлива? – Оставь ее, – прервал меня Берни. – Э, нет! – Я наклонился вперед. – Она же вместе с нами, и я хочу слышать ее мнение. Она взглянула на меня, сверкнув глазами. – Вы все проделали очень хорошо, вы выдающийся парень. Вы это хотели услышать? Я резко повернулся к Берни. – Разве она нам нужна? Олсон резко провел рукой по подбородку. – Пэм и я вместе, и будем всегда вместе., – Хорошо.., тогда утихомирьте ее. Пэм вскочила на ноги. – Я выйду, Берни. Меня тошнит от этого... – Она остановилась, так как Эрскин схватил ее за руку и усадил обратно. Берни привстал, когда Эрскин тихо сказал ей: – Прекрати, Пэм! Она взглянула на него и я понял, что и с ним она уже переспала, так же, как и со мной, и, глядя на побледневшего Берни, понял, что он тоже знает. Она поглядела на Эрскина и бессильно махнула рукой. – Извините меня. Я нарушил молчание: – Больше мелодрам не будет? Никто не отозвался. – Ну, значит, мы можем спокойно обсудить дело дальше. – Конечно, – заметил Эрскин. – Закажем еще выпивки? – Он щелкнул пальцами и появилась официантка. Он приказал все повторить. Это немного остудило атмосферу. – Вы еще хотите что-то сказать, Джек? – спросил Эрскин, когда напитки были расставлены и официантка ушла. – Если мы прервем передачу по радио, это будет означать, что мы для всех мертвы, утонули в море, – начал я. – Вы задумывались над тем, что это значит? Это значит, что мы не сможем больше вернуться назад. Мы вынуждены будем остаться в Мексике. – Я уже говорил вам, – нетерпеливо перебил меня Берни, – можно жить и работать и в Мексике. Да с такими деньгами можно уехать в Южную Америку и даже в Европу. – Я не об этом, Берни, – продолжал я. – Кендрик и его клиент тоже понимают, что мы будем считаться мертвыми. Об этом вы подумали? Берни удивленно смотрел на меня, так же как и Эрскин. – Все еще не поняли мой намек? – спросил я. – О чем вы толкуете? – сердито переспросил Эрскин. – Эх, вы, несмышленыши! Разве вам не пришло в голову, что, когда мы посадим самолет, как удобно было бы для Кендрика и его клиента встретить нас с бандой мексиканцев, которые перережут нам глотки и закопают в джунглях, а Кендрик и его покупатель получат самолет стоимостью в десять миллионов долларов, не заплатив вообще ничего. Эрскин откинулся в кресле, обалдев. – Я никогда не подумал бы о подобном. – Кендрик никогда не сделал бы этого, – слабо возразил Берни. – Нет. Умный человек, а толстяк не дурак, особенно не будет считаться с четырьмя жизнями, если получит за это шесть миллионов долларов, – сказал я. – Мы можем угодит в западню. Я не говорю, что так и будет, но это возможно. – Вы правы, – согласился Эрскин. – Будь я проклят! Это может случиться! – Если вы верующие, то благодарите Бога, что я оказался вместе с вами. – И что мы должны делать? – спросил Эрскин. – Надо сообразить. У нас есть еще два месяца в запасе. Я осмотрюсь, смотаю туда и постараюсь выяснить, кто собирается купить самолет, а потом мы решим этот вопрос.., как оказаться мертвыми для всех и живыми для себя. Уже засыпая, я услышал стук в дверь. Включив лампу, я соскочил с постели и взглянул на часы. Было уже пятнадцать минут первого. Стук в дверь повторился. Я подошел к двери и открыл ее. Гарри Эрскин вошел ко мне и прикрыл дверь за собой. – Мне надо поговорить с вами, – сказал он. Тусклый свет из спальни освещал его. – Я уже собирался спать. – После выспитесь. – Он прошел дальше и опустился в кресло. Послушайте, Джек, я извиняюсь, что был против вас. Я думал, что вы просто любитель легкой наживы, одурачили Берни, но когда вы выбили этот миллион, я понял – вы наш человек. Мне надо поговорить с вами о Берни. Я опустился в кресло рядом с ним и достал пачку сигарет. Закурив, я передал пачку ему, и он тоже закурил. – Давайте поговорим, – согласился я. – Он катится вниз ужасно быстро, эта проклятая сука совсем его довела. – Он стряхнул пепел на пол. – Он постоянно думает о ней. Мне нечего открывать вам новость, она переспала со всей округой, и это гложет его, ведь он не может разделить с ней постель. Это опасно действует на его рассудок. – Он склонился вперед. – Если он так будет изводить себя, то уже не сможет вести самолет месяца через три, четыре. Я уже понимаю это, так как работаю вместе с ним. Он стал такой рассеянный, что уже три раза пытался посадить самолет без обычного захода на посадку и без соблюдения необходимых правил. Когда я одергивал его, он так бессмысленно смотрел на меня, и только после повторного напоминания соблюдал обычные правила посадки. Он вбил себе в голову эту идею о службе аэротакси в Мексике. Но в таком состоянии он не сможет летать на такси один. Не думайте, Джек, что я имею что-то против Берни. Мы уже работаем с ним вместе девять месяцев. Сначала я гордился им, он был замечательный пилот, но эта баба испортила его. Если бы вы знали, сколько раз я с трудом избегал крушения из-за него, вы бы не поверили. С таким рассудком нельзя летать. Я слушал его со все возрастающим смятением. – Боже мой! – Да.., и как он справится с новым самолетом? Мы оба в конце месяца летим на завод фирмы "Кондор" для прохождения инструктажа. В таком положении, как сейчас, он не пройдет простой проверки для пилотов. Они вышлют рапорт Эссексу, и Берни быстро вылетит за ворота. – Я не могу поверить в это! Берни может летать на каком угодно самолете! Он лучший пилот, с каким мне приходилось работать! – Он был, я тоже так думал, но сейчас уже не тот. Он не умеет сосредотачиваться, а для летчика это самое необходимое качество. – Он смял сигарету и продолжал: – Может быть, вы поговорите с ним, может быть, он согласится бросить Пэм? Я не вижу другого решения. Нужно избавиться от нее, и он станет опять человеком. Что вы думаете? Я сразу отмахнулся от такого предложения. Не мог я говорить с Берни об этой женщине. – А почему вы сами не поговорите с ним? Эрскин покачал головой. – Он может подумать, что я подсиживаю его по работе. Только вы можете это сделать, но не я. Я подумал немного. – Если он лишится своей работы, вы займете его место? – Нет, я слишком молод. Эссекс найдет более опытного.., без труда. Джек, для успешного завершения операции вам необходимо поговорить с Берни и заставить его здраво рассуждать, или дело полностью рухнет. – Вы уверены в таком влиянии Пэм? – Я знаю это. Я помолчал. Мысль потерять три миллиона долларов из-за какой-то шлюхи потрясла меня. – Может быть, мне лучше поговорить с ней? Эрскин усмехнулся. – Она обманщица. – Хорошо. – Я опустился в кресло, пытаясь привести мысли в порядок. Я подумаю об этом. Спасибо, Гарри, за предупреждение. На сегодня хватит. Надо сначала все обдумать, может быть, мы выкрутимся. – Вы думаете, мы справимся с этим делом? – Я не знаю, но одно уясните себе: нам предстоит масса хлопот для того, чтобы добыть эти три миллиона долларов. – Вы действительно верите, что мексиканцы могут пристукнуть нас, когда мы посадим самолет? – спросил он, поднимаясь на ноги. – Подумайте сами. Мы еще не приземлились сейчас и перед нами стоят более важные вопросы на очереди. – Ну да. – Он провел рукой по своим коротким волосам. – Ладно, оставлю это на ваше усмотрение, если я вам понадоблюсь, мой домик номер пятнадцать. – Где живет Пэм? – В двадцать третьем, самый последний в этом ряду. Он удалился, а я вернулся в спальню, обдумывая все сказанное, потом снял пижаму, надел брюки с рубашкой и вышел. Я осторожно пошел по ряду домиков в самый конец, обнаружил домик двадцать третий и постучал. За шторами зажегся свет, и через минуту раздался голос Пэм: – Кто здесь? – Ваш дружок. Она открыла дверь и я, оттолкнув ее, вошел внутрь и прикрыл за собой дверь. Она была в легкой накидке и босая. – Вы? Что вам надо? – хрипло прошептала она. – Надо поговорить о Берни. Я придвинул кресло и опустился в него. – Мне нечего о нем говорить! Убирайтесь! – Успокойтесь.., я по делу. Мы собираемся заработать три миллиона долларов, но это может сорваться из-за вас. Она удивилась. – Из-за меня? Почему? – Если вы не понимаете, то значит вы еще глупее, чем я думал. Ну, ладно, я объясню. Потому, что вы переспали со всеми мужчинами в округе и продолжаете этим заниматься, а Верни сильно переживает от этого. Он уже не может сосредоточиться, а в пилоты такие не годятся. Потому что вы путаетесь с кем попало и воображаете, что Берни легко к этому относится, а на самом деле он жестоко страдает от этого. – Это ложь! – Она стиснула кулаки. – Берни сам говорил мне... – Замолчите! Берни слишком хорошо относится к вам, поэтому он вам ничего и не говорит. Сейчас послушайте меня. Дело стоит трех миллионов. Я не собираюсь уговаривать такую суку, как вы, которая собирается загрести денежки и погубить такого парня, как Берни. Вы слышите меня? – Я не кричал и говорил тихо и спокойно. Такой тон больше действует. – Завтра вы увидитесь с ним и скажете ему, что останетесь у него и что больше не будете шляться по мужчинам, и вы должны убедить его в этом. – Черт возьми, кто вы такой? Какое вы имеете право так говорить со мной? – заверещала она. – Берни и я... – Заткнись! Это ультиматум, крошка. Или держи ножки сжатыми до конца операции, или можешь проваливать отсюда. Вы должны успокоить его, иначе... – Вы.., вы что ли прогоните меня? Я улыбнулся ей в ответ. – Крошка, я уже обдумал все. Это очень просто. Мне надо только сообщить миссис Эссекс, что вы аэродромная шлюха, и вас выбросят вон. Мне не хочется этого делать, но придется, если вы не перестанете вести себя так и не утешите Берни. – Вы негодяй! Я встал с кресла. – Договорились. Или вы успокоите его, или вылетите отсюда. С этими словами я, наконец-то, пошел спать. Уже в постели я понял, что ничего более лучшего сделать нельзя. Я сделал все, а теперь надо ждать результатов. И опять меня разбудил телефонный звонок. На часах было десять часов двадцать четыре минуты. Сквозь шторы пробивалось яркое солнце. Здорово же я разоспался. Пройдя в гостиную, я снял трубку. – Джек, милый. Сразу стало понятно, кто это. – Это я. Я разговаривал со своим клиентом. Вы можете проверить взлетно-посадочную полосу. Он говорит, что в этом нет необходимости, но если вы настаиваете, то он согласен, особенно, если ;, вас шалят нервы. – Да, у меня нервы не в порядке, я неспокоен. – Хорошо. Приезжайте в отель "Континенталь" в Мериде. Вас встретят в 12.30 четвертого числа. Три дня вам, наверно, хватит. Вас это устраивает? – Вполне. – До встречи, милый, – и он повесил трубку. Я принял душ, побрился и, сев в машину, отправился в Парадиз-Сити. Весь день я провел в городе, бродя по улицам, заходя в ресторанчики и все время обдумывая план операции. Мне было сделано несколько предложений от хорошеньких девочек, но я отклонил их. Необходимо было все тщательно обдумать и не время было связываться со шлюхами. Я вернулся на аэродром часов в семь вечера и прошел к пятнадцатому домику. С безопасной бритвой в руке Эрскин открыл дверь. – Привет! – сказал он и улыбнулся мне.. – Черт возьми, вы удивительный человек! – Он отошел в сторону, пропуская меня. – Что вы сделали с Берни? Он совершенно изменился! И я почувствовал облегчение. – Вы думаете, это сработало? – Конечно. Знаешь, Джек, я ужасно устал сегодня. Пойди лучше поговори с Берни. Он у себя в домике. – Хорошо, – сказал я и двинулся к домику номер девятнадцать. Эрскин оказался прав. Увидев Берни, открывшего дверь, я сразу заметил перемену в нем. Наконец-то тучи прошли и небо стало чистым. Он уже не казался подавленным и на губах его играла улыбка. – Привет, Джек. Входи. Выпьешь с нами? Войдя в домик, я заметил Пэм, которая была здесь. – Я не хотел бы мешать. – Я поглядел на нее, она на меня и улыбнулась. – Входите, входите, нечего хитрить. – Она откинулась в кресле. – Мы хотим быть вместе.., не так ли, Берни? – Да, – сказал он и стал смешивать выпивку. – Пэм рассказала мне о прошлом вечере. Вы правы, Джек, ей надо было объяснить. – О'кей... Давайте забудем об этом и поговорим о деле. – Подождите. – Берни протянул мне виски со льдом. – Я хочу поблагодарить вас, и Пэм тоже вам благодарна. Я с трудом поверил в это, но, взглянув на Пэм, заметил, что она улыбается совершенно безмятежно. – Не надо, все это в прошлом. Мы же мужчины! Давайте лучше выпьем за вас, – и я поднял бокал. Мы все выпили. Потом немного помолчали, а затем она сказала: – Вы пришли вовремя, Джек. Я присел и повернулся к Берни. – Кендрик разрешил, мне обследовать взлетную полосу. Поеду третьего числа. – Да, вы правильно взялись за дело, – заметил он. – Вы знаете, мне даже в голову не пришло проверить посадочную полосу. – Я уверен, что она в порядке, но это даст мне шанс установить, кто покупатель. – Это так важно? – Наверно. Мне не нравится Кендрик. Он может надуть нас. Если мы узнаем, кто его клиент, тогда мы уже сможем обойти его. – Кендрик не будет обманывать нас. – Будем надеяться, что нет, но я буду чувствовать себя спокойнее, зная, кто его клиент. – Хорошо. У вас есть деньги, Джек? – Мне нужно триста долларов. Я буду отсутствовать не более двух дней, это, в основном, плата за перелет в Мериду. Он подошел к письменному столу и вынул из ящика пятьсот долларов. Кладя деньги в карман, я спросил: – И еще одно. У вас есть пистолет, Берни? – Зачем вам пистолет? – удивился он. – Мы играем в опасную игру с динамитом. Кендрик ненавидит меня. Мало ли какой несчастный случай может произойти со мной при осмотре полосы. Без меня он почувствует себя намного лучше. – Вы шутите, Джек? – Если у вас есть пистолет, дайте его мне. Он помешкал немного, а потом прошел в спальню и вернулся с пистолетом 38 калибра и коробкой патронов. Осторожно он протянул их мне. – Спасибо, – поблагодарил я. – Завтра я полечу с Эссексом в Лос-Анджелес. Мы вернемся назад в субботу вечером. Я невольно взглянул на Пэм, а затем перевел взгляд на него. – Давайте встретимся тогда в воскресенье в кафе-баре в 18.00, предложил я. – Я как раз вернусь из Мериды и сообщу, как дела. Он согласно кивнул. – Я передам Гарри. – Кендрику ничего не говорите. И он снова кивнул. – И еще одно, Берни. Если я не вернусь до воскресенья, забудьте про все это дело. Не ввязывайтесь в него, это будет опасно. – И пошел к себе. После душа и бритья оказалось, что еще только 20.22. Из домика Тима слышался звук телевизора. Я постучался к нему. – Может истратим немножко денег вечерком? – предложил я ему, когда он появился на пороге. – Конечно. Куда направимся? – В город. По дороге в город я как бы невзначай спросил: – Ну, как дела на площадке? – Хорошо, – ответил О'Брайен. – Никаких проблем, будет готова недели через три. – Я слышал, что подобная посадочная полоса была построена около Мериды. Вы слышали про нее? – В Мериде? Конечно, – откашлялся Тим. – Чертовски тяжелая была работа, но сейчас уже закончена. Мой приятель Билл О'Кассиди вроде доделал ее. Мне пришлось связаться с ним по телефону прошлым вечером, хотел посоветоваться насчет взрывов скальной породы. Билл один из лучших строителей в этой области. Он сказал, что не собирается задерживаться на Юкатане, так как сыт этими мексиканскими джунглями по горло. – Но полоса-то уже построена? – Конечно. – О'Кассиди? Я знал Френка О'Кассиди. Может это его родственник? – Возможно. У него был брат, служил во Вьетнаме, но его имя Син, служил в шестом десантном батальоне, получил орден, но все же погиб. – Ну, это не тот человек. Я притормозил у казино. – Пойдемте перекусим. Позже, уже насытившись, я опять невзначай спросил: – Ваш приятель О'Кассиди остановился в отеле "Континенталь"? О'Брайен уже здорово набрался и подумал, что я просто веду болтовню для поддержания разговора. – Он в "Шалко". И как раз теперь к нам подкатились две тачки и спросили, не хотим ли мы немного развлечься. Я спровадил их, пообещав развлечься с ними в другое время. Они, недовольно покачивая бедрами, удалились, а я подозвал официанта, рассчитался и встал. – Пойдем баиньки, Тим, у вас завтра тяжелый день. – Какая приятная пища! – Отдуваясь, встал. – Ну и повезло тебе, парень! По дороге домой я решил вылететь в Мериду следующим утром. Оставив Тима в домике, я позвонил в аэропорт и заказал себе билет до Мериды на рейс 10.25 из Парадиз-Сити. Я собирался на день опередить Кендрика, так как понимал, что лучше самому выяснить все на месте.