Текст книги "Лев зимой"

Автор книги: Джеймс Голдмен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

недавно вспомнила Пьера Абеляра. В те дни я была пятнадцатилетней королевой и в скучное

послеобеденное время отправлялась в сад посмотреть на него и Элоизу. Еретические речи Абеляра щедро

рассыпались по дворцовому саду. И Сена, и кипарисы все это мне ужасно надоело. Мысли, чистые мысли

водопадом падали вокруг меня, а я ни о чем другом не думала, а только о том, как сделать Цезаря из моего

обезьяно-подобного мужа. Как бы мне хотелось вновь услышать речи этого старика – сейчас бы я

слушала. Мои амбиции с возрастом уменьшились, а загадки остались теми же. (Вглядываясь в

ДЖЕФФРИ). Я могу читать мысли. Твои написаны четкой рукой: «Умная мама, какая умная причина

направляет этот умный разговор». Умного-то ничего нет, это ты думаешь, что он умный. (Треплет его по

щеке). Все вы мне так опротивели.

Вход и т Д ЖОН .

ДЖОН. Я решил придти и немного позлословить.

ЭЛИНОР. Мама устала. Приходи со своими шпильками завтра. Я буду лучше на них реагировать.

ДЖОН. Сегодня просто не с кем поссориться.

ЭЛИНОР (протягивая руку). Подойди, дай мне взглянуть на тебя. Я все разглядываю сегодня вечером. Я

немного посмотрелась в зеркало, немного почитала мысли твоего брата. А что я увижу в тебе? Что-то от

меня, что-то от Генри, и очень много от кого-то другого, незнакомого. О, Джон. .

Вход и т Р И Ч А РД.

РИЧАРД. Ублюдок упрятал нас в ящик.

19

ЭЛИНОР (издалека). О чем ты, дорогой?

РИЧАРД. Мы у него в плену, если тебя это интересует.

ЭЛИНОР. Меня – нет. Я и так пленница.

РИЧАРД. Мне надо добраться до Пуатье. Генри хочет войны, и он ее получит!

ЭЛИНОР. Не представляю себе, как ты это сделаешь?

РИЧАРД. Кажется, тебя все это не очень волнует.

ЭЛИНОР. Ну, и. .

РИЧАРД. У меня – поправь меня, если я ошибаясь, – но у меня было впечатление, что ты хотела отдать

мне трон Генри.

ЭЛИНОР. На этот раз мы проиграли, Ричард. Нам не одолеть его.

РИЧАРД. И ты думаешь, что со мною все кончено, да?

ЭЛИНОР. Да. В моей жизни было больше неудач, чем у тебя зубов во рту. И я умею принять поражение,

если мне его нанесли. Будь молодцом, проглоти горькую пилюлю и ложись спать.

РИЧАРД. Я буду королем.

ЭЛИНОР. Будешь, будешь, но не в этом году. И вообще, что мне за дело? Земля перестанет вертеться, когда

я умру.

РИЧАРД. Для тебя, но не для меня.

ЭЛИНОР. Оставь это, Ричард. Смирись. Лично я так и сделала.

РИЧАРД. Я не могу.

ДЖОН. Это не трудно. Попробуй повторять за мной: Джон выиграл, я проиграл.

РИЧАРД. А если Джон умрет?

ДЖОН. Что такое?

РИЧАРД. Вдруг скоропостижно нас оставит?

ДЖОН. Ты не посмеешь.

РИЧАРД (вынимая кинжал). Еще как посмею.

ДЖОН. Нож, у него нож!

ЭЛИНОР. Конечно, это нож. У него всегда был нож. У нас у всех всегда были ножи. Сейчас тысяча сто

восемьдесят первый год, и мы варвары. С нами все ясно. О, мои хрюшки, именно из-за нас происходят

войны. Мы виноваты. Не исторические причины, не времена, не чувство справедливости, не отсутствие

его, не религиозная рознь, не идеи, не плохие правительства, не что-либо другое. Мы – убийцы. Мы

порождаем войны. Мы носим их в себе, как заразную болезнь. Мертвецы гниют на полях и в водах,

потому что живые прогнили насквозь. Ради любви к господу, неужели мы не можем хоть чуточку больше

любить друг друга? Именно так мы и могли бы прийти к миру. У нас есть много качеств, достойных

любви, у нас такие большие возможности, дети мои. Мы могли бы изменить этот мир.

ДЖЕФФРИ. А пока мы будем обниматься, что будет делать Филипп?

ДЖОН. О господи, Филипп! Мы ведь должны начать войну. Если отец узнает об этом, я пропал.

ДЖЕФФРИ. Успокойся, Джон, не паникуй.

ДЖОН. Тоже мне советник!

ДЖЕФФРИ. Ничего не делай без меня. Предоставь вое мне.

ДЖОН. Если ты такой, умный, почему я всегда делаю глупости? (Выходит).

ЭЛИНОР (встает с прежней живостью). Ну, Джеффри, Джон вступил в сговор с Филиппом. Он

посоветовал ему начать войну. Близорукий мальчик, он сам себя лишил наследства. Когда Генри узнает об

этом – а я не премину рассказать ему о том, что натворил Джон – мне понадобится кое-какое время. Ты

можешь удержать Джона от встречи с Филиппом до тех пор, пока я не скажу тебе, что это возможно?

ДЖЕФФРИ. Я сделаю все, что ты велишь. (Уходит).

ЭЛИНОР (РИЧАРДУ). Я хочу, чтобы ты отсюда уехал до того, как все произойдет. А для этого нам нужен

Филипп. У него есть здесь солдаты, и их можно использовать. Иди к нему. Выкажи полное отчаяние.

Обещай ему что угодно! Вексэн, Бретань. А когда ты будешь на свободе, а Джон в немилости, мы

придумаем, что делать дальше.

РИЧАРД. Ты поговори с Филиппом. Ты у нас дипломат. Найди его и поговори.

ЭЛИНОР. Нет, ты его друг. Ты знаешь его, я не знаю. Поторопись.

Р И Ч А РД хочет у й т и .

20

Да, Ричард.

Р И Ч А РД обор ач и ва ет с я .

Обещай все.

Р И Ч А РД в ы ход и т .

Я не проиграла, еще не все кончено. О, я, кажется, поймаю старики на этот раз. Этот чертов глупец думает,

что Джон его любит, он верит в это. Как раз в это место я и воткну нож. Ножи, ножи – неплохая мысль, не

так ли? О, Генри, мы испортили большое дело. (Ищет зеркало). Где мое зеркало? Я Элинор и могу

смотреться во что угодно. (Глядит в зеркало). О, какая милая девочка, и как только король оставил ее?

С в ет г а с н ет п о с т е п е н н о д о п ол н о г о з а т ем н е н и я .

Картина шестая

Комн а т а Ф И Л И П П А . С р а з у же. П р и с в е те м ы в и д им Ф И Л И П П А , г о т о вящ е г о с я о т о й т и ко

с н у. О н р а зд в и г а е т ш т о р ы у п о с т ел и . Д Ж Е Ф Ф Р И вбе г а ет с к р и ком.

ДЖЕФФРИ. Филипп, Филипп! Джон не у тебя?

ФИЛИПП. Здесь? В моей комнате?

ДЖЕФФРИ. Ну, ладно, Филипп. Это же я.

ФИЛИПП. Я ждал его.

ДЖЕФФРИ. Все может рухнуть сегодня вечером. Мы подошли к финалу.

ФИЛИПП. Если это предупреждение, спасибо.

ДЖЕФФРИ. А что, если это предложение?

ФИЛИПП. «Что если» – это игрушки для схоластов, «что если все ангелы усядутся на острие одной

булавки». .

ДЖЕФФРИ. Что, если я стану королем?

ФИЛИПП. Это твоя игра, ты в нее и играй, Джефф.

ДЖЕФФРИ. Как только я стану королем, вся Англия высадится во Франции от Нормандии до испанской

границы.

ФИЛИПП. И что же должен сделать я?

ДЖЕФФРИ. К утру я могу оказаться сыном-избранником? Могу получить корону. Но, как только это

случится, как только Генри начнет ко мне благоволить – сразу же начнется и война.

ФИЛИПП. У нас так много войн, – какую именно ты имеешь в виду?

ДЖЕФФРИ. Ту, которую начнут Ричард, Джон и Элинор. А должен буду драться, чтобы удержать то, что

Генри в припадке ярости отдаст мне.

ФИЛИПП. Да, тебе придется.

ДЖЕФФРИ. Вот поэтому ты мне и нужен, Филипп. Будешь со мной драться против всех остальных?

ФИЛИПП. Против всех?

ДЖЕФФРИ. Не говори мне о риске. Я не собираясь отдавать тебе половину Франции за то, что ты слегка

повоюешь.

ФИЛИПП. Я бы не хотел иметь тебя врагом.

ДЖЕФФРИ. Значит, мы союзники?

ФИЛИПП. От рождения.

ДЖЕФФРИ (трясет его руку). Мне бы следовало сказать что-нибудь торжественное, да вот времени нет. Я

бегу к отцу, сказать о том, что Джон его предал. После этого. .

Д ЖОН в р ы в ае тс я в комн а ту и з – з а п о рть е р ы .

ДЖОН (багровый от ярости). Ты, хорек, вонючка, дерьмо!

ДЖЕФФРИ. Пошли, Джон. Здесь нам делать нечего.

ДЖОН. Я убью тебя! Где кинжал?

ДЖЕФФРИ. Замолчи, а то ты все испортишь.

ДЖОН (мечется по комнате). Меч, копье, подсвечник! (Пытается схватить подсвечник). Конец света для

вонючки!

ДЖЕФФРИ (останавливая ДЖОНА). Тупица! Если ты принц, то еще есть надоеда, что все африканские

обезьяны могут выйти в люди. Я спас тебя. Я не собирался идти к отцу, а он собирался. Он пошел бы к

Генри и выдал тебя. Это же написано на его лице.

ДЖОН (с отвращением смотрит на ФИЛИППА). О, это так и есть. Я просто не знаю, кто друг мне.

21

РИЧАРД (за сценой). Филипп?

ДЖЕФФРИ (показывая на портьеры). Можно туда?

ФИЛИПП. Портьеры для этого и предназначены.

ДЖОН. Я все испортил. Никогда не научусь.

Д Ж Е Ф Ф Р И в т а л к и ва ет е г о з а п о рть е ру и з ад в и г а ет е е .

ФИЛИПП. Кто там? Я слышал свое имя!

Вход и т Р И Ч А РД.

РИЧАРД. Я произнес его.

ФИЛИПП. Ричард. Здравствуй, Ричард!

РИЧАРД. Меня послала мать.

ФИЛИПП. Все равно входи. (Наливает бокалы из графина). Наши алхимики набрели на способ варить

бургундское. Оно превращается в пар, а когда он охлаждается, мы называем его коньячным вином.

РИЧАРД. Я в плену у Генри.

ФИЛИПП. Ну, да, ты сказал, что пойдешь на него войной, а Генри приказал поднять подъемные мосты.

РИЧАРД. Тебя это забавляет?

ФИЛИПП. Нет.

РИЧАРД. Тогда почему ты смеешься?

ФИЛИПП. Я вспомнил – не понимаю почему, то время, когда ты был в Париже последний раз. Неужели

прошло уже два года?

РИЧАРД. Могло. Мне нужны войска, Филипп.

ФИЛИПП (подает ему коньяк). Это тебя согреет.

РИЧАРД. Мне нужны солдаты.

ФИЛИПП. Я что, не выгляжу старше? Тебе не кажется, что я стал старше? Это были очень бурные два

года, я учился и готовил себя к тому, чтобы стать королем.

РИЧАРД. Мне нужен твой ответ, да или нет?

ФИЛИПП (резко). Ты их получишь, если я тебе их дам. (Снова дружественным тоном). Я переменился. Я

уже не тот мальчик, которого ты учил охотиться два года назад. Помнишь? Преследуя кабана, ты мчался

первым, а я ковылял вслед за тобой, и так целый день допоздна.

РИЧАРД (ставит кубок на стол и собирается уйти). Попробую придти в другой раз.

ФИЛИПП (останавливая его). Не уходи.

РИЧАРД. Я должен знать, поможешь ли ты мне?

ФИЛИПП. Садись, и мы все это обсудим.

Р И Ч А РД н а п ол н я ет к у бок и сад и т с я .

Ты ни разу не написал мне.

РИЧАРД. Я никому не пишу.

ФИЛИПП. А почему я должен сделать тебя королем Англии. Разве не лучше мне будет с Джоном или

Джеффри? Зачем мне драться о тобою, когда я могу иметь дело либо с кретином, либо со злодеем.

РИЧАРД. А мы разве должны драться друг с другом?

ФИЛИПП. Мы уже начали. (Прекращая беседу, он ставит кубок на стол и идет к постели). Спокойной

ночи.

РИЧАРД. Ты все еще мальчик.

ФИЛИПП. В известном смысле. А какой смысл ты имел в виду?

РИЧАРД. Ты не спросил, что я готов отдать тебе за помощь?

ФИЛИПП. Скажи мне.

РИЧАРД. Ты можешь вернуть Вексэн.

ФИЛИПП. А что еще?

РИЧАРД. Всю Бретань.

ФИЛИПП. Она у Джеффри.

РИЧАРД. Не имеет значения.

ФИЛИПП. Для Джеффри имеет. Что еще?

РИЧАРД. Больше твоя помощь не стоит.

ФИЛИПП, А взамен что ты хочешь получить от меня?

РИЧАРД. Две тысячи солдат.

22

ФИЛИПП. Что еще?

РИЧАРД. Пятьсот рыцарей на конях.

ФИЛИПП. Что еще?

РИЧАРД, Оружие и осадные машины.

ФИЛИПП. Что еще?

РИЧАРД. Я никогда не писал тебе, так как думал, что ты никогда не ответишь. .

Ф И Л И П П вст а е т , м олч и т . Р И Ч А РД вс т а ет и д в и г а етс я к д в е р и .

ФИЛИПП. Что это меняет?

РИЧАРД. Ничего?

ФИЛИПП. Эти два года я провел как в преисподней.

РИЧАРД. Странно, почему я тебя там не встречал?

ГЕНРИ (в отдалении). Филипп? Филипп, мальчик!

РИЧАРД. Не отвечай ему.

ФИЛИПП (прикрывает рот РИЧАРДА). Тише. (Открывают полог постели и жестом приглашает

РИЧАРДА скрыться там).

РИЧАРД (скрываясь за пологом). Филипп, поторопись.

ГЕНРИ (ближе). Филипп, мальчик!

ФИЛИПП (улыбаясь, закрывает полог и двигается к дверям). Кто там?

Вход и т Г Е Н Р И .

ГЕНРИ. Это я. Не слишком ли поздно?

ФИЛИПП. Я ждал тебя.

ГЕНРИ. Да?

ФИЛИПП (показывая на кубок). Видишь? Их два. Я надеялся, что ты придешь.

ГЕНРИ. Хорошо. Нам нельзя прерывать переговоры. Кстати, я осмотрел здесь все парадные помещения.

Бедный Шинон не располагает опочивальнями для столь большого числа королей. Я пытаюсь найти в тебе

черты твоего отца.

ФИЛИПП. Здесь ты его не найдешь.

ГЕНРИ. Я скучаю по нему. Тебя не навещали ни Ричард, ни королева?

ФИЛИПП. Не все ли равно? Если их не было, они еще придут.

ГЕНРИ. Я хочу договориться. Я слишком мало тебе предложил.

ФИЛИПП. Да, ничего – это слишком мало.

ГЕНРИ. Жаль, что я тебе мало симпатичен. Твой отец всегда говорил: «Дружи с тем, кто тебя сильнее».

ФИЛИПП. Не мудрено, что он любил всех и каждого.

ГЕНРИ. Они предлагают тебе все земли, лишь бы ты сражался против меня.

ФИЛИПП. Какой скандал! Советую тебе – дисциплинируй своих детей.

ГЕНРИ. Я пришел к тебе предложить мир.

ФИЛИПП. Плевать я хотел на твой мир.

ГЕНРИ. О, а твой папочка бы заплакал.

ФИЛИПП. Он любил поплакать.

ГЕНРИ. Если пойдешь войною на меня – ее ты проиграешь.

ФИЛИПП. Я не могу проиграть, Генри. У меня есть время. Посмотри на себя. Такие огромные ручищи —

да ты меня раздавишь, как салатный лист. Но с каждым годом они будут все тяжелее и тяжелее. Песок

будет струиться из сосуда в сосуд. Я не тороплюсь, Генри. У меня есть время.

ГЕНРИ. А если я потороплю события? Что если я скажу, что Англия находится в состоянии войны о

Францией?

ФИЛИПП. Тогда Франция сдается. Мне не надо драться, чтобы выиграть войну. Бери что хочешь – эту

землю или ту. Долго ты их все равно не удержишь.

ГЕНРИ. Да где же твоя смелость?

ФИЛИПП. Она, как волна приливная, приходит и уходит.

ГЕНРИ (берет в руки графин). Бог мой, как бы мне хотелось напустить тебя на Элинор. Еще коньяку?

ФИЛИПП. Тебе нравится?

23

ГЕНРИ (наливая немного в свой кубок). В Ирландии кипятили вино еще в стародавние времена. Ну, что

же, кажется, не очень веселые деньки настали для Генри, не так ли? Ты скажешь «да» Ричарду, когда он

придет – оружие, солдаты, все, что он попросит?

ФИЛИПП. Было бы глупо, если бы я так не сделал.

ГЕНРИ. И сразу же отзовешь их, еще до начала битвы.

ФИЛИПП. А ты, как бы поступил ты на моем месте?

ГЕНРИ. Зачем драться с Генри, когда за меня это сделают его сыновья?

ФИЛИПП. Совершенно верно.

ГЕНРИ. А ты многообещающий юноша. Первоклассно мыслишь.

ФИЛИПП. Спасибо, сир.

ГЕНРИ (осушив кубок). Спокойной ночи.

ФИЛИПП (впервые выказывая некоторую неуверенность). Спокойной ночи? Ты уходишь?

Г Е Н Р И с к р омн о к и ва ет г ол о вой .

Но мы же ни до чего не договорились.

ГЕНРИ (похлопывая ФИЛИППА по плечу). Мы раскрываем рождественские подарки в полдень. Ну, до

полудня. (Собирается уйти).

ФИЛИПП. Ты еще не закончил со мной.

ГЕНРИ. Как раз наоборот, и весьма удовлетворительно.

ФИЛИПП. В чем твое удовлетворение?

ГЕНРИ. В выигрыше. Я только что выиграл. Ты не мог не заметить.

ФИЛИПП. Ничего я не заметил. Ты ничего и не мог выиграть.

ГЕНРИ. Я выяснил, в каком направлении работает твой ум и что ты за человек. Я знаю твои планы и

надежды. Ты выболтал всю свою стратегию. Я точно знаю, что ты будешь делать и чего не будешь. А я

тебе не сказал буквально ничего. Для моих старых глаз, мальчик это и выглядит как настоящая победа.

Дорме бьен. Спокойных тебе снов (Снова собирается уходить).

ФИЛИПП (останавливает его). Однажды, когда я был совсем маленьким, я видел, как несколько голодных

солдат поймали свинью, связали ее и бросили живьем в огонь. Именно такие звуки ты и будешь издавать

сейчас, а я послушаю.

ГЕНРИ. А я-то думал, что в тебе мало страстей.

ФИЛИПП. Ты, ты превратил в ничтожество моего отца. Ты всегда был лучше. Ты всегда обижал его, спал

с его женой, разбивал его наголову в каждой войне, нарушал все договоры, обманывал его и, наконец,

заставил его любить тебя за все это. Я был у его смертного одра, последние его слова были обращены к

тебе.

ГЕНРИ. Он был любящий человек, а ты у него ничему не научился.

ФИЛИПП. Я научился видеть, как часто отцы живут в своих детях. Король, подобный тебе, заранее

готовит политику по всем вопросам. Кстати, как держатся короны на головах мальчиков, которые спят с

другими мальчиками?

ГЕНРИ. А, вот ты о чем. О Ричарде ходит много легенд. Давай послушаем твою версия и посмотрим,

схожа ли она с другими.

ФИЛИПП. Он нашел меня, когда мне было пятнадцать. Мы охотились. Уже вечерело. Я потерял дорогу.

Лошадь моя споткнулась, и я вылетел из седла. Очнулся от прикосновения Ричарда. Он спросил меня:

«Филипп, ты меня любишь?» И я ответил: «Да».

ГЕНРИ. То, что я слышал ранее, было забавней.

ФИЛИПП. Ты знаешь, почему я сказал ему «да»? Да для того, чтобы когда-нибудь иметь возможность

рассказать тебе об этом. Ты не представляешь, что стоило мне это «да».

РИЧАРД (врываясь из-за балдахина). Нет, все было не так!

ФИЛИПП. Именно так.

РИЧАРД. Бери меч. У тебя есть меч. Возьми его и защищайся.

ФИЛИПП (к ГЕНРИ). Ты отвечаешь за него, – поговори с ним. (Отходит).

РИЧАРД (к ГЕНРИ). Уйди, пожалуйста! Я не хочу, чтобы ты был здесь!

ГЕНРИ. Пребывание здесь не доставляет мне большого удовольствия.

РИЧАРД. Эта королевская затычка говорит мне, что я извращенец!

24

ГЕНРИ. Я пойду расскажу матери. Она будет в восторге.

РИЧАРД. Она знает, она послала меня сюда.

ГЕНРИ. Как ты на нее похож!

РИЧАРД. У тебя было четыре сына. Кто на тебя похож? Генри? Нет, не он, мой бедный усопший брат, этот

монумент для смеха, этот легендарный идиот. .

ГЕНРИ. Его нет в живых.

РИЧАРД. Тогда будем хвалить его. Ну, кто может забыть его вонючую улыбку? Его безбровое лицо с

обезьяньими глазами, его недоразвитый умишко? Почему он? Почему он и никогда я?

ГЕНРИ. Он был старше. Перворожденный.

РИЧАРД. Господи, и это все?

ГЕНРИ. Ты уехал с Элинор.

РИЧАРД. А ты никогда не звал меня. Никогда не произносил мое имя. Я бы пришел пешком, приполз. Я

бы пошел на все, ради тебя.

ГЕНРИ. Это не моя вина. Меня нельзя обвинять.

РИЧАРД. Мне только ты был нужен.

ГЕНРИ. Нет, моя корона. Мое королевство.

РИЧАРД. Оставайся со своим королевством.

ГЕНРИ. Это я могу.

РИЧАРД. Надеюсь, оно убьет тебя.

ГЕНРИ. Благодаренье богу, у меня есть еще сын. Благодарю господа за Джона.

ДЖЕФФРИ (выходя из-за портьеры и прикрывая ее). Кого мы возблагодарим за Джеффри? (К ГЕНРИ). Ты

мало думаешь обо мне.

ГЕНРИ. Мало? Да я вообще о тебе не думаю.

ДЖЕФФРИ. Моя кормилица говорила, что у меня твои руки. Могло бы быть что-нибудь еще. Постарайся

разглядеть меня. У меня нет такого военного уменья, как у Ричарда, но здесь он предавал тебя, а не я. У

меня нет того, черте знает чего, чем обладает Джон, – один ты видишь его достоинства – но и он

продавал тебя. Остался я. Кроме меня у тебя нет никого.

ГЕНРИ. Ты думаешь, что я когда-нибудь сделаю тебя королем?

ДЖЕФФРИ. Ты сделаешь меня королем потому, что у тебя никого нет, кроме меня. (Показывает на

РИЧАРДА). Меня хотели сделать его советником. Спроси, за что?

ГЕНРИ (идет к двери). Ну, я довольно наслушался.

ДЖЕФФРИ. За то, что я образумил Джона.

ГЕНРИ (возвращается к ДЖЕФФРИ). Я не сомневаясь, что он предложил, не сомневаясь, что ты пытался,

но я также не сомневаюсь, что Джон меня любит.

ДЖЕФФРИ. Так же, как змея любит кролика перед ободом. (С этими словами он отдергивает полог и

обнаруживает всем ДЖОНА).

ДЖОН (ДЖЕФФРИ). Ты дрянь!

Д Ж Е Ф Ф Р И в ы т а л к и в ае т в п е р ед Д ЖОН А .

ГЕНРИ. Ну, Джон!

ДЖОН. Это совсем не то, о чем ты думаешь.

ГЕНРИ. А что я думаю?

ДЖОН. То, что сказал Джеффри. Я не могу ничего замышлять против тебя, никогда.

ГЕНРИ. Я знаю, ты хороший мальчик.

ДЖОН. А сейчас позволь мне уйти, пожалуйста! Уже поздно. Мне надо быть в постели. (Поворачивается

к дверям).

ГЕНРИ. Ты дурак!

ДЖОН. Я?! Что я сделал на этот раз?

ГЕНРИ. Неужели ты не мог подождать? Неужели ты не мог мне поверить? Ведь тебе принадлежало все,

понимаешь, все?

ДЖОН. Я весь в таком горе. .

ГЕНРИ. Для кого, по-твоему, я строил это королевство?

25

ДЖОН. Для меня? Папуля все это делал для меня! А когда я мог бы получить все это, папочка? После того,

как тебя зароют?

ГЕНРИ. Ты такой же, как они. После всего, что я для тебя сделал. .

ДЖОН. Я понял. Я знаю, что ты сделал.

ГЕНРИ. Я любил тебя.

ДЖОН. Ты холодный, гадкий ублюдок, вот ты кто, – и ты никого не любишь.

ДЖЕФФРИ. Ну вот, кроме меня, никого но осталось. Сюда, отец, я тут.

ГЕНРИ. Когда напишут историю моей жизни, ее будет легче прочитать, чем мне ее прожить. Генри Фитц-

Эмпресс, первый Плантагенет, король в двадцать один год, самый талантливый воин своего времени. Он

умело вел за собой людей, пекся о справедливости, когда мог себе это позволить, и управлял в течение

тридцати лет государством, подобным империи Карла Великого. Он женился по любви на женщине из

легенды. Ни в Александрии, ни в Риме или Камелоте не было таких королев. Она нарожала ему много

детей, но ни одного сына. У короля Генри не было сыновей. У него были какие-то три волосатых

чудовища, но он отказался от них. Вы не мои. Нас ничто не связывает. Я отказываюсь от вас. Ни одному из

вас моя корона не достанется. Я оставлю вас ни с чем и желаю вам чумы. Да пусть все ваши дети сгинут.

(Шатаясь идет к выходу). Нет моих мальчиков. Я их потерял. (Останавливается, с горящими глазами). Вы

осмеливались проклинать меня? Я проклинаю вас в ответ. Будьте прокляты Богом! Все мои мальчики

пропали. Я потерял моих мальчиков. О, Иисус, всех моих сыновей. (Выходит).

3анавес

Действие второе

Картина первая

Комн а т а Г Е Н Р И . Н е кот о р о е в р ем я с п у с т я . Н а с ц е н е п о с т ель , с ун д ук , комод и к р ес л о . Н а

комод е жар о в н я , д в е ч а ш к и , кор обочк и со с п е ц и я м и и к у в ш и н с в и н ом. П о с л е п од н я т и я

з ан а в еса м ы в и д и м ЭЛ И С в н очн ом п е н ь ю а р е . О н а с т о и т н а кол е н я х п е р ед н ебол ь ш о й

у г ол ь н о й жар о в н е й , п р и г о т о в л я я в к у в ш и н е в и н о со с п е ц и я м и .

ЭЛИС (тихонько напевает).

Я проведу весь день свой, как принято давно,

Я для него в кувшине хочу согреть вино,

В моей жаровне угли нагрелись докрасна,

Хотя кто сильно любит, тот пьян и без вина.

П оза д и ЭЛ И С н есл ы ш н о п ояв л я е тс я ЭЛ И Н О Р.

Я все мои подарки в постели разложу.

Меня мой милый Генри не бросит здесь одну,

Его здесь любят нежно. . (Чувствуя, что кто-то вошел, оборачивается).

ЭЛИНОР. Никто, кроме тебя, но поет рождественских песен. Когда я была маленькой, Рождество вносило

страшную путаницу в мою жизнь. В Святой Земле было два короля, Господь Бог и Раймонд, и я никогда

не знала, чье рожденье мы празднуем.

ЭЛИС. А Генри здесь нет. (Встает).

ЭЛИНОР. Хорошо. Можем поговорить за его спиной.

ЭЛИС. Он во дворе гуляет.

ЭЛИНОР. В такой холод?

ЭЛИС. Он не замечает холода. Что случилось?

ЭЛИНОР. Разве ты не знаешь?

ЭЛИС. Он пришел, постоял немного около огня и вышел. Тебе бы понравилось, как он выглядел.

ЭЛИНОР. Была ужасная сцена с постелями и портьерами, и было сказано много слов. (Садится у

сундучка). Вино со специями, я и забыла, что Генри любит его. Могу я остаться?

ЭЛИС. Это комната моя не больше, чем твоя. Мы обе жительствуем здесь.

ЭЛИНОР. Теснимся, как бедняки, по трое в одной постели.

ЭЛИС. Ты любила Генри когда-нибудь?

26

ЭЛИНОР. Когда-нибудь? Еще до потопа?

ЭЛИС. До Розамунды.

ЭЛИНОР (вставая). О, это древняя история, моя овечка, не осталось ни записей, ни очевидцев.

ЭЛИС. Но остались картины. Она была красивее тебя.

ЭЛИНОР. О, намного. Ее глаза при свете были фиолетовыми, а все зубки ровнехонькими. А ровные зубы

– это такое редкое достоинство. Она многовато улыбалась, но жевала с настоящим достоинством.

ЭЛИС. А ты ее ненавидишь до сих пор.

ЭЛИНОР. Нет, это уже прошло. Он взял ее вместо меня. И, понимаешь, это было очень тяжело. Подобно

тебе, она сидела во главе стола у Генри. А это мое место.

ЭЛИС. Потому ты и отравила ее.

ЭЛИНОР. Досужие россказни простолюдинов. О, я молилась о ниспослании ей гибели и пела песни, когда

ее не стало. Но даже у Цирцеи были свои пределы. Нет, я никогда не травила Розамунду. А почему ты не

радуешься? Генри живет с тобой. Ты должна быть умнее меня.

ЭЛИС. А тебе идет зеленое. Ты должна всегда его носить.

ЭЛИНОР. Ты что, завидуешь мне?

ЭЛИС. Я пыталась жалеть тебя, но жалость оборачивается в нечто другое.

ЭЛИНОР. Жалеть? Почему?

ЭЛИС. Ты любишь Генри, но ты любишь и его королевство. Ты смотришь на него и видишь города,

деревни, берега морей, налоги. А я, кроме его самого, ничего не вижу. Оставь его мне, можешь?

ЭЛИНРР. Я ушла от него десять лет назад.

ЭЛИС. Ты неприкасаемая. А я-то думала разжалобить тебя. Неужели ты всегда была такой? Много лет

назад, когда я была юной девочкой и боготворила тебя, неужели уже тогда ты была такой, как сейчас?

ЭЛИНОР. Весьма вероятно. Детка, я сокрушена и пришла, чтобы отдать ему все, что он попросит.

ЭЛИС. А ты знаешь, что бы я хотела получить на Рождество? Мне бы хотелось увидеть, как ты будешь

страдать.

ЭЛИНОР (кивает). Увидишь, Элис. Ради тебя, пусть будет так.

ЭЛИС (кидается к ЭЛИНОР). Маман, ах, маман. .

ЭЛИНОР (крепко держит ее, начинает качать и тихо поет). Рождественские вина согреют тебя. . Не дрожи,

моя маленькая.

ЭЛИС. Я не дрожу.

ЭЛИНОР. . .В рождественском камине бревна трещат. . Ты что, плачешь?

ЭЛИС. Нет, мадам.

ЭЛИНОР. . .Прижмись ко мне, покрепче, не отпускай меня. .

Вход и т Г Е Н Р И .

ГЕНРИ (бледный, спокойный, тихий). Небо все усыпано звездами. Какими глазами надо обладать, чтобы

среди такого множества открыть еще одну.

ЭЛИНОР. Ты не замерз?

ЭЛИС. Я приготовила вино. (Наливает ГЕНРИ).

ГЕНРИ. Интересно, раньше звезд было меньше или столько же? Не знаю. Это так таинственно.

ЭЛ И С п од а ет ем у к у бок .

Что ты налила мне?

ЭЛИС. Подогретое вино.

ГЕНРИ. Ну да, конечно. (Берет ее лицо в свои руки). Ты так-же красива наяву, как в моих грезах. (Живо —

неизвестно откуда взялась энергия). А теперь быстро в постель. Моя вдова хочет говорить со мной.

ЭЛИС. Позволь мне остаться?

ГЕНРИ. Подожди меня там. Я скоро.

ЭЛИС. Она пришла выведать твои планы.

ГЕНРИ. Я знаю.

ЭЛИС. Она хочет вернуть тебя.

ГЕНРИ (ЭЛИНОР). Такого старика, как я?

ЭЛИНОР. Да, такого.

27

ЭЛИС. О, поедайте друг друга, это не мое дело. Я подкидыш, и у меня никогда не будет мужа, а у жены

моего любовника клыки вместо зубов, и вообще все скоро умрут. Ни римлян нет у нас, ни христиан. Зато

все остальное есть, что было на арене. (Выходит).

ЭЛИНОР. Я горжусь ею, ведь это я учила ее риторике.

ГЕНРИ (наливает ей вина). Итак, ты хочешь вернуть меня?

ЭЛИНОР. Это Элис так думает. Она полагает, что желание быть любимой никогда не исчезает.

ГЕНРИ. А она права. Я удивляюсь на тебя: после всех этих лет ты – как этот свободный для проезда

подъемный мост – ложишься под каждого.

ЭЛИНОР (принимая от него кубок с вином). В моем возрасте движение уже не такое интенсивное.

ГЕНРИ. За твое нескончаемое здоровье. (Пьет). Ну, женушка, что ты еще задумала?

ЭЛИНОР. О, Генри, мы так все запутали.

ГЕНРИ. Что правда, то правда.

ЭЛИНОР. Хуже и быть не может.

ГЕНРИ. Ты ужасно выглядишь, как в день Страшного Суда.

ЭЛИНОР. Я очень мало сплю, вот почему. Я запухла?

ГЕНРИ. Да трудно сказать – по-моему, это естественная дряблость кожи.

ЭЛИНОР. Я видела Ричарда.

ГЕНРИ. Великолепный мальчик. (Ставит кубок на стол.)

ЭЛИНОР. Он говорит, что вы ссорились.

ГЕНРИ. А мы все время ссоримся.

ЭЛИНОР. Он считает, что ты хочешь лишить его престола.

ГЕНРИ. Я думаю, что сменю гнев на милость. А как ты думаешь?

ЭЛИНОР. А меня это не очень трогает. Говоря по правде, Генри, я вообще не знаю, есть ли на свете такие

вещи, которые бы волновали меня. Мне иногда кажется, что я жажду чего-то по привычке, и все мои

желания – лишь поэтические страсти, не что иное как воспоминания. (Ставит кубок на стол).

ГЕНРИ. Я мог бы часами слушать твои россказни. Итак, твои вожделения подзаржавели. Великолепно,

великолепно.

ЭЛИНОР. Я так устала, Генри.

ГЕНРИ. Попробуй поспать немного. Засни, и пусть тебе приснится сон, что ты поедаешь меня,

зажаренного с гренками, – такое, знаешь, филе Анри а ля мод.

ЭЛИНОР. Генри, прекрати.

ГЕНРИ. Элинор, я еще и не начинал.

ЭЛИНОР. Чего же ты хочешь? Чтобы день был твой? Он твой и есть. Все твое, и я в том числе.

ГЕНРИ. Ты моя? Моя кто, что?

ЭЛИНОР. Да что тебе угодно! Ты хочешь впредь видеть мое имя на бумаге. Пожалуйста! Я подпишу

любой документ. Тебе нужна Аквитания для Джона? Пусть берет. Пусть она принадлежит ему, тебе, кому

угодно. Бери ее.

ГЕНРИ. В обмен на что?

ЭЛИНОР. Да ни на что. Чтобы хоть немного успокоиться. Чтобы положить конец всему этому. Ради всего

святого, посади меня на корабль и отправь обратно в Англию, запри меня в темнице и потеряй ключ.

Оставь меня в покое.

Г Е Н Р И од обр и т ел ь н о к и ва ет г ол о вой и н ач ин а ет х л о п а т ь в л а д о ш и .

Я клянусь в этом. Я даю слово.

Г Е Н Р И п р од ол жае т а п л о д и р о ва т ь . П ок ач и в ая г ол о в ой , н ад л омл е н н а я , о н а м ед л е н н о о п у с -

каетс я в к р ес л о .

О, хорошо, хорошо. Хорошо.

ГЕНРИ. Может быть, тебе дать подушку? Подставку для ног? Не хочешь укрыться теплой шалью?

О н а туп о с м о т р и т с к возь н е г о .

Твои клятвы кощунственны. Твои слова ругательные. Твое имя на бумаге – это испорченная бумаге. Бог

свидетель, ты достойна всяческого поношения, и я это сделаю, слышишь?

ЭЛ И Н О Р н и как н е р еаг и р уе т .

Элинор!

О н а т я н е тс я к н ем у, х ва т а ет е г о рук и и ц е луе т и х .

28

Не смей этого делать!

ЭЛИНОР (роняет его руку и едва слышным голосом, будто издалека). Как и любому другому мыслящему

человеку, мне хотелось бы думать о том, что на свете есть – не важно, чей или какой, есть какой-то бог. Не

из страха – смерть не страшна, это жизнь нас непрестанно жалит. Но, если где-то есть какой-то бог, я

должна существовать в его воображении, ну, как Антигона в воображении Софокла. Во мне не должно

быть никаких противоречий, никаких сдвигов, все должно быть на месте, ничего не перепутано или

испорчено. И тогда, Генри тогда есть смысл в моем существовании. Я была бы королевой в Аркадии, а не

животным в хаотичном мире. А теперь скажи мне, с того места, откуда мы отправились в путь, мы когда-

нибудь доберемся до Рождества?

ГЕНРИ. Шаг за шагом (Берет кубок и направляется к постели).

ЭЛИНОР. Что же будет со мной?

ГЕНРИ (опрокидываясь на постель). Премиленькое любопытство у такой дохлой кошки. Если тебя

интересуют мои планы, спрашивай, я отвечу.

ЭЛИНОР. Завоевывай Китай, ограбь Ватикан, постригись в монахи – мне наплевать. Дай я перепишу мои

земли на Джона и пойду спать.

ГЕНРИ. Нет, ты слишком великодушна. Я не могу принять такую жертву. .

ЭЛИНОР. Ну, ну, хватит. Я подпишу бумагу – хоть кровью, хоть слюною, хоть яркими синими чернилами.

Давай покончим с этим.

ГЕНРИ. Давай не торопиться. Нет, я не хочу, чтобы ты что-нибудь подписывала.

ЭЛИНОР. Не хочешь?

ГЕНРИ. Бог мой, как мне нравится дразнить тебя!

ЭЛИНОР. Ты не хочешь, чтобы я отдала мои земли Джону?

ГЕНРИ (кивает, улыбается). Попало в яблочко.

ЭЛИНОР. Ты не хочешь Ричарда, но ты не хочешь и Джона.

ГЕНРИ (садится). Ты угадала, схватила суть.

ЭЛИНОР. Ну, хорошо, говори. Ставь меня на место. Что ты хочешь?

ГЕНРИ (спокойно). Новую жену.

ЭЛИНОР. О. . (Садится рядом с ним.)

ГЕНРИ. Ты эстетка и склонна к поэзии. Ты поклоняешься красоте и простоте. Этому же поклоняюсь и я.

Долой все уродливое и сложное, пусть сгинут жабы и бубонная чума и. . наши взаимоотношения. Скажи

мне, что может быть более красивым и простым, чем новая жена?