Текст книги "Кошмары (СИ)"

Автор книги: Джейми Ашер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Во двор выбежала семилетняя Милли. Как она выскользнула от тети Петуньи было не понятно. В эту же секунду, через одну сторону ограды беспрепятственно стали перелезать люди. Через забор со стороны Кошмаров, перемахнула девушка, словно черная тень, и метнулась к Милли.

Маргарита наконец пришла в себя. В голове прояснилось, ей сунули в руки испуганную девочку.

– Хватай и скройся! – крикнул ей Кошмар с до боли знакомым лицом. Хоть и очень изувеченным.

***

Она не хотела вылезать из фургона до последнего. Ей было страшно. Впервые с тех пор, как она стала Кошмаром.

Мать испугалась. Разумеется, все боятся Кошмаров уже до того, как поймут, что это именно они. Но потом запахло смертью, и сидеть в кабине было уже просто непростительно.

Они, люди Создателя, поступили хитро, ползли к дому по траве, облачившись в зеленые костюмы, медленно, но верно подбираясь к своей цели. Они догадывались, что их уже ждут. Но и знали, что бежать Девам некуда. Единственное, чего они не предсказали – это Кошмаров, вставших у них на пути.

Аня отдает глупого ребенка матери в руки. Веста-Славена ступает на территорию Благородного дома, при виде людей на ее лице загорается злая улыбка.

– Нельзя здесь устраивать бойню, – предупреждает Аня.

– Что же ты предлагаешь?

– Действовать менее кроваво, чем обычно.

– Неинтересно.

– Здесь дети.

Их короткая перепалка много времени не занимает. Но люди Создателя уже разделились: часть пошла в дом на обыски, а часть на Кошмаров. Эти уже Кошмаров видали и не считали их такими уж страшными, но они не учли, опять же, что эти двое были многому научены. Они учились на практике и учились друг у друга.

Кошмары действуют складно и без лишних слов. Веста берет на себя смельчаков, а Аня идет в дом, потащив за собой Маргариту, потому что не знает, куда ее еще деть. Веста ищет страхи, находит, питается ими и удлиняется, меняется и искажается. Аня вызывает из своей тени льва, оставляет мать с Милли в одной из комнат, и приказывает тени охранять их. Веста превращается в длинное, многорукое и многоногое существо, с кучей пустых текучих глазниц и большой челюстью с острыми серыми зубами. Тени всего дома доживают, скользят за Аней, ищут противников и проглатывют их целиком. Веста переламывает хребты и кидает смельчаков за забор. Аня действует быстро и бесшумно. Обеим нипочем ни пули, ни ножи. Весту охраняет прочная кожа, а Аню затвердевшие тени.

В подвале Аня находит пустоту. В потайной комнате тоже. То ли здесь уже побывали, то ли глупые Девы выскочили из укрытия. Аня склоняется к первому, но не отрицает и второго. Она создает еще парочку зверо-теней, менее умных, чем когда получается из собственной тени, но все же способных. Темными пятнами они рыщут по дому в поисках Дев и вражков. Одна тень приносит послание, что в главном зале много людей.

Аня идет туда и в окне коридора замечает, что Веста уже направляется к дому.

Кошмар идет к главному залу, где когда-то играла на фортепиано. Ее собственная тень, израненная и хромая, подползает к ногам хозяйки, показывая свои раны. Кто-то додумался использовать световое оружие, а значит, Маргариту тоже схватили. Аня ступает тихо, как делает это всегда, но в комнату ведут скрипучие двери и прятаться бесполезно.

В зале сидят перепуганные Девы, во главе с тетей Петуньей. Как только Аня входит, вражок хватает первую стоявшую к нему женщину, – Маргариту, – и ставит дуло пистолета к ее виску.

– Я вас, твари, знаю, – говорит человек, от которого несет страхом. Их тут всего пятеро собралось, и то изрядно потрепанных тенями. – Вы наемницы. Вам не заплатят, если хоть одна из этих баб сдохнет, да?

– Нет, – просто отвечает Аня. Она спокойна, и это злит человека с пистолетом. Он понимает, что задание с треском провалилось. И разгромили их всего два Кошмара. Два Кошмара на двадцать три человека.

В главный зал ведет несколько входов. И когда еще один из них открывается, Девы начинают вопить и жаться друг другу еще сильнее. Человек с пистолетом дергает головой в сторону, и этого хватает, чтобы одна из теней схватила его руку. Пистолет стреляет в потолок, Маргарита, пользуясь случаем, отбегает к Девам. Веста, появившаяся в другом проеме, уже избавилась от троих, самозабвенно ломая хребты своими многочисленными руками. Она в крови, видимо, все-таки где-то не удержалась и откусила голову. Девы устают вопить и просто скулят в углу. Тени успевают связать оставшихся двух. Когда Веста тянет голову одного в пасть, Аня в последний момент холодно приказывает:

– Отпусти.

Веста, с кровавой улыбкой от уха до уха, с зубами наружу, тупо смотрит на Аню. Но человека так и не убивает.

Двое человек из оставшихся двадцати трех, трепыхаются в тенях, как рыбы в сетке. Аня снова обращается к Весте:

– Возьми их и за дверь, чудище. Потом вернешься.

Веста хватает обоих и куда-то тащит. Аня оборачивается к Девам, дрожащим от страха. Одна из них, Конни, дрожа всем телом, спрашивает:

– Вы и нас убьете?

– Нет, – Аня подходит к Девам и присаживается перед ними на корточки. Девочки от нее отшатываются, явно уже забыв, что когда-то она жила среди них. Только тетушка Петунья смотрит во все глаза. – Я Кошмар. Но не ваш. Знаете ли, есть много видов Кошмаров. Например, для кого-то сущий кошмар пропустить звонок на завтрак, а для кого-то это пустяк. Кто-то боится бабочек, а кто-то их обожает. Не надо бояться чужих кошмаров, потому что вам должно хватать и своих.

Стук чьих-то многочисленных ног по полу. Девы съеживаются, эту они боятся намного больше.

– Эту вы боитесь потому что у нее жуткий вид. Но не за вами она такая пришла, а за теми, кто действительно может умереть от одного его вида. Мне жаль, что вы с нами познакомились. Я принесу вам ловцы снов, чтобы мы не являлись вам ночью.

Аня наклоняет зубастую голову Весты к себе и уже выученным движением прислоняется к ее лбу. Просит успокоиться. Как и всегда, Веста-Славена уменьшается, исчезают дополнительные руки и многочисленные глаза сокращаютс до двух. Она снова обычная девушка с желтыми кудрявыми волосами и носом-кнопкой. Совсем не страшная, но отчего-то все равно внушающая страх. Она упала в сон, прямо в руки Ани. Та подхватывает Весту на руки. Затем снова обращается к Девам:

– Этот ваш кошмар закончился. Я отнесу ее в машину, а затем принесу ловцы. Лучше пока не выходите из зала.

На мать Аня не смотрит. Она выходит из зала с Вестой на руках, в голове уже вырисовывается план действий: отдать ловцы, найти Создателя и избавиться от него. Создатель не имел никакого отношения к Ане и Весте раньше, но наверняка вернется за Девами. Если в Ане еще и есть что-то человеческое, что-то из старой жизни, то оно тут, в Благородном доме.

– Аня!

Кошмар оборачивается на голос. Маргарита идет за ней по коридору и нагоняет на лестнице, когда Аня уже ступила на нее. Женщина смотрит на Кошмар с болью, что та принимает на личный счет. Кому хочется видеть, как твой ребенок становится чем-то ужасным и омерзительным.

– Отнеси ее в наш медкабинет, – говорит тем временем Маргарита, – пусть отдохнет там. Да и твои раны нужно осмотреть.

Аня окидывает себя взглядом и с удивлением понимает, что одна пуля-таки задела ее предплечье. Но это был пустяк, на Кошмарах все заживает быстро. Так Аня и отвечает.

– А я говорю, иди в медкабинет, – каким-то звенящим голосом произносит Маргарита.

Кошмар действительно идет в медкабинет. И ждет, пока Маргарита расправит постель, чтобы уложить на нее Весту.

Аня позволяет матери обработать рану. Руки женщины дрожат, ей все еще страшно, но она пытается это чувство отогнать. Наблюдая, как медицинский спирт проливается мимо ваты в очередной раз, Аня произносит:

– Зря стараешься. Тебе всегда будет страшно рядом со мной или рядом с Вестой. Всегда. На то мы и Кошмары, чтобы внушать страх.

– Большей нелепицы я не слышала, – ворчит Маргарита, продолжая дрожащей рукой обрабатывать рану.

– Вообще-то я давно должна была принести ловцы снов. И проверить участок на наличие трупов.

Маргарита сдержанно кивает. Все ее мечтания о том, как она обнимет дочь, как прижмет ее к себе, как будет шептать ей, что никогда больше не отпустит, обратились в прах. Потому что это была вроде и Аня, а вроде и нет. Эта девушка посерела кожей и обкромсала волосы, больше не болтала без умолку, обросла шрамами, говорила хрипло и сурово.

Аня уходит. Маргарита смотрит на койку, где спит Веста. Эта без шрамов и если не брать в расчет кровавых пятен на лице и одежде, выглядит вполне обычной.

В машине Крысюк от волнения погрыз сиденья, выпустил из них обивку, сожрал запас бутербродов и поцарапал стекло изнутри. Он радостно пищит, когда видит Аню. Кошмар гладит его по голове и просит подождать в машине еще немного. На этот раз Крысюка предупредили, что за ним вернуться, поэтому он успокаивается.

Аня приносит всем девушкам Благородного дома рюкзак с ловцами. Говорит каждой выбрать по одному, а оставшееся закинуть обратно. Конни замечает, что ловцы прекрасны. Аня не признается, что их делали они с Вестой, потому что не хочет еще больше отпугнуть Дев.

Кошмар возвращается в медкабинет. Маргарита все еще там.

– Мы уезжаем, – сообщает Аня.

– Уже? А как же она? – Маргарита кивает на Весту.

– Отнесу в машину, и все.

– Никуда меня нести не надо, – страдальческим голосом произносит Веста. Она садится в постели и вид у нее крайне недовольный жизнью, что бывало редко. – И я хотела бы принять душ. И поесть нормально. Еще нужно взять еды для нашего сыночка. Почему ты думаешь только о себе, подлая душонка? Раз затащила в это поганое место, так хоть дай компенсацию.

– Редко ты бываешь такой, – произносит Аня, протягивая стакан с водой, который и так стоял рядом на тумбочке. Веста высушивает его целиком, затем хватает подол футболки Ани и тычется ей лицом в живот.

– Ты видела, как они на меня смотрели?

– Сама виновата. И тебя не поймешь, то хочешь, чтобы тебя боялись, то не хочешь. Определись, Веста.

Веста отлипает от футболки. И ворчит, что все-таки настаивает на душе и еде для сыночка.

***

Это не было похоже на воссоединение. Кошмаров скорее терпели, чем радушно принимали. Девы не могли на них смотреть, тетушка Петунья, подавала ужин дрожащими руками, а Маргарита так и не вышла из медкабинета.

Веста и Аня приняли душ, заодно Веста-Славена притащила Крысюка и помыла его. Крысюка Девы тоже не приняли с восторгом, но он скорее был им неприятен, чем пугал. Малыш же просто ходил по пятам, то за одним, то за другим Кошмаром. Им дали с собой еды. Тетушка Петунья сдержано поблагодарила Аню за все то, что она делала для дома все эти годы. Аня ответила, что продолжит им помогать.

Маргарита сидела в медкабинете, тупо смотря в стену. Она действительно не смогла заставить себя обнять дочь. «Надо бы ее хотя бы проводить», – уговаривала она себя. Но что-то мешало. Будто там, в столовой, сейчас был чужой человек. «Это же твоя дочь, ну!», – Маргарита ударила себя по щеке. Ей нужно было собраться. За пять лет материнский инстинкт поутих. Но даже если она сама могла пережить эту встречу вот так, что-то ей подсказывало, что Аня ей этого никогда не простит.

Кошмары покончили с ужином. Веста снова была весела, что-то щебетала окружающим с приторно-милой улыбкой, от которой у Дев бежали мурашки. Аня смотрела на девушек своего дома, видела знакомые лица, но больше не чувствовала себя в семье. «Должно было быть не так», – думала она про себя. Аня больше не считала себя одной из Дев, и чувствовала их страх перед ней. Она вдруг вспомнила, что бежала из этого места, потому что была заперта. Да, ее любили, и она любила, но они все тут, как диковинные зверьки в заповеднике. От этого сравнения ей стало совсем худо. Крысюк, чувствуя состояние Кошмара, вскарабкался ей на коленки и ткнулся мордочкой в плечо.

Маргарита так и не вышла их проводить. Кошмары сели в фургон. Они больше не хотели оставаться в обществе, ставшим им таким чужим. Аня все еще хотела убить Создателя, потому что какой-то частью своей изодранной души понимала, что в Благородном доме действительно осталась частичка ее человечности.

Но она там теперь чужая. Она и раньше понимала это. Но теперь окончательно убедилась, что ее дом – это фургон, Веста-Славена с сигаретой во рту, музыка из колонок и даже Крысюк, мирно сопящей на коленях одного из Кошмаров. Только сейчас Аня поняла, что дом не там, где ты родился и вырос, а там, где тебе хорошо и где есть кто-то, кто примет тебя со всеми твоими недостатками. Аня ведь пыталась быть хорошей, пыталась себя убедить, что жизнь Кошмара ей не нравится. Но это никому было не нужно. Потому что Девы всегда будут видеть монстра, а Весте плевать на то, плохая Аня или хорошая.

Фургон загудел. Крысюк, чистенький и наевшийся, с довольной моськой лежал на коленях Весты. В окно со стороны водителя, Ани, постучались.

– Я хотела кое-что сказать, – произнесла Маргарита, дрожащим голосом. – Прости, что не смогла обнять тебя. Прости, что не смогла, как раньше, быть твоей мамой. Но я хочу сказать, что рада, что ты жива. Тебе не обязательно присылать нам деньги.

«И приезжать тоже», – закончила про себя Аня.

– Поменяйте дом, – ответила она, – тут вас теперь легко найти. Прощай.

Аня закрыла окно и вдавила педаль газа в пол. Фургон сорвался с места, оставив Маргариту смотреть им вслед. Она не могла понять свои чувства и почему так внезапно охладела к дочери. Пять лет ожидания, чтобы наконец понять – Аня стала Кошмаром и больше ей мать не нужна. А у самой Маргариты на воспитании и так находилось шесть девочек.

В фургоне Веста поставила кассету с поп музыкой и подпевала песням. Она курила и выдыхала дым в лицо Ани, порой сопровождая это легким поцелуем в уголок губ. Ее вдруг потянуло на нежности. Аню это раздражало.

– Ты видела мою мать, – сказала она, – когда я увижу твою?

Они не трогали прошлое друг друга обычно. Но сегодня границы были нарушены.

– Не увидишь, – радостно крикнула Веста, перекрывая голосом музыку. Затем она открыла окно, выдохнула дым и счастливым голосом пояснила: – как только я стала Кошмаром, то первым делом явилась домой. И убила своих родителей.

С томной улыбкой она повернулась к Ане и положила голову ей на плечо, от чего фургон слегка занесло.

– Они прятали меня в подвале, – продолжила Веста, – и продали, когда устали прятать. А твоя мать, кстати, ничего.

Аня смотрела на дорогу. Крысюк, зевая, полез за сиденья, надеясь спокойно поспать.

– Что мы с ним будем делать? – спросила Аня, не желая комментировать историю Весты. Ей это было не нужно, потому что жалость она не выносила.

– С сыночком?

– Да.

– Он тебе мешает, что ли? Пусть живет, вырастим из него интеллигентного Крысоголового.

Они ехали по пустынной дороге. Солнце жарило, кондиционер работал на всю. Из динамиков лилась приятная музыка, Крысюк дремал за сиденьями, Веста потягивала газировку из банки.

Кошмары, которые были нужны только друг другу. А от того свободные.

– Новый заказ, – оповестила Веста.

– Сначала избавимся от Создателя.

Веста-Славена довольно кивнула. Она взяла руку своего любимого Кошмара и сжала ладонь. Аня попыталась вырваться, ворча, что ей надо рулить.

– И одной порулишь, – Веста поудобнее устроилась на сиденье, намериваясь поспать. Руку Ани она прижала к щеке.

Солнце село. Крысюк переполз на колени Ани. И она улыбнулась. По-настоящему.