Текст книги "Хорошо в деревне летом"

Автор книги: Джейма Луковка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

– Очень.

– Примерно?

– Ну, лет пятьдесят назад, примерно.

– Чего-о? Да ты опять издеваешься! Ты хоть представляешь, что было бы с домом, если бы его забросили пятьдесят лет назад? Мне кажется, здесь вообще ничего бы не осталось. Даже самого дома! А внутри дом выглядит, так как будто здесь никто не жил… ну года два… ну три, от силы.

– Так, то обычные дома, а этот ведьмин!

– Сколько тебе лет? – серьезным голосом спросила я.

– Семнадцать, – быстро ответил парень.

– А такое чувство что три, не больше.

– Что?

– Я говорю пора перестать верить в сказ…

Договорить я не успела, за спиной что-то громко хлопнуло. Застыв на мгновенье, я медленно обернулась. Рядом со мной, под ногами, лежала небольшая книга. Притом что я точно помнила, что именно здесь, ничего не было. Медленно присев на корточки, я взяла эту книгу, покрутила ее в руках, но так и не нашла названия. Еще через секунду послышался новый хлопок. Подняв голову, увидела, что теперь уже другая книга валяется на кровати.

– Данил?

– Ага, – слышу шокированный голос парня.

– Что тут…

– Понятия не имею, – опережает мой вопрос ответом Данил.

Не оборачиваясь, делаю несколько шагов спиной вперед, к Данилу, взглядом внимательно следя за шкафом. Как только я подошла, парень вцепился в мою руку, так же смотря в сторону подозрительного шкафа. Осторожно вместе делаем шаг к выходу и в это же мгновенье весь шкаф начинает трястись, выплевывая книги куда попало. От увиденного, мы вновь замерли на месте, но как только над нашими головами пролетает один из «снарядов» мы срываемся с места и несемся к выходу из дома.

– Ну? – кричу я на Данила, когда вижу, что он долго копошится у двери.

– Заело, – отзывается он.

Рядом с нами в стену врезается очередная книга и тотчас получается открыть дверь. Кубарем вылетев в коридор, мы быстро поднимаемся и со всех ног несемся подальше от дома. Только отбежав от него на приличное расстояние, я останавливаюсь, переводя дыхание, и замечаю, что Данил тоже тормозит, запыхавшись не меньше чем я.

– Дыра! – злобно бросаю я вникуда и, отряхиваясь от пыли насколько это было возможно, иду в сторону бабушкиного дома.

– А? – откликается парень.

– Я говорю, что эта чертова дыра меня уже достала, а я только вчера приехала! – отвечаю Данилу, не останавливаясь. – Черт знает что! Какого хрена сейчас вообще было?

– Честно говоря, я даже не знаю. Впервые такое! Блин, кажется, дом на самом деле принадлежал ведьме. И еще я тебе сочувствую.

– Что? – я резко останавливаюсь, но не оборачиваюсь.

– Ну, ты сперла из дома брошь и книгу, наверное, она попытается их вернуть!

Опустив глаза, вижу, что в одной руке я действительно зажимаю брошь, а в другой книгу, ту самую, что «напала» первой. Быстро в голове прокручиваю слова Данила и даже успеваю испугаться, но тотчас успокаиваюсь и, обернувшись к нему, говорю:

– Ты, вообще, понимаешь, что ты несешь? Кажется, я уже сказала пора перестать верить в сказки.

– Ты только что была свидетелем этой самой сказки, – на последнем слове он поднимает руки и пару раз сгибает указательный и средний пальцы на обеих руках, изображая тем самым кавычки.

– Пф. Обычная подстроенная ловушка, это можно было легко сделать! Мы в школе не раз так прикалывалась над химичкой! Протыкаешь иглой корешок книги, привязываешь к нему леску и, протягивая через лампы ее свободный конец, держишь в руке, а книгу на полку! – объясняю я парню и чуть усмехаюсь воспоминанию о том, как же визжала от страха наша химичка. Правда потом за этот фокус влетело всему классу, но это того стоило. – Так что это всего лишь розыгрыш!

– А не подскажешь, кто мог его устроить? – в глазах парня вновь проскакивает ехидство.

– Да хотя бы и ты! Ведь когда я туда пришла, ты как раз стоял на крыльце дома, видимо выходил из него, устроив ловушку! – с легкостью ответила я на вопрос Данила. – Ладно, мне пора. Надо переодеться, я вся в пыли из-за некоторых.

– Ну да себе ты все объяснила, только вот я ничего этого не делал, мне бы и в голову такого не пришло, так что я, пожалуй, продолжу верить в сказку, – он опять создает «кавычки». – И еще, советую вернуть все, что ты взяла.

– Не смеши, а!

Больше не слушая, что говорит парень, я направилась домой.

Глава 4

По дороге к дому не скрылось от моего взгляда то, что соседи опять косятся на меня, только вот с каким-то, то ли страхом, то ли осуждением. Словно каждый сейчас только и мечтал выговорить мне за то, что я стащила из заброшенного дома никому не принадлежащие вещи. А я, между прочим, не специально это сделала! Просто когда на вас нападает макулатура, совсем не думаешь о таких мелочах, как вернуть все на место. К тому же чувство собственности, которое я испытывала к найденной брошке, не позволило бы мне этого сделать.

Я еще раз взглянула на брошку – ну красивая, ну старинная, но что-то было в ней еще. Что-то словно тянуло к ней, а так же хотелось спрятать ее от всех и никому никогда не показывать.

«Это уже не собственность, это жадность!» – подумала я, хотя никогда вроде не была жадиной, в детстве вот даже с радостью дарила свои игрушки кому попало. Правда, потом мне долго рассказывали, что так делать не нужно.

Бабушка встретилась на крыльце дома, она проворно вытрясала половичок, а заметив меня, быстро сложила его, повесив на поручень.

– Варенька, пришла наконец-то. А я думаю, пропала куда-то. Ушла-то рано, а уж сейчас третий час дня. Где же ты была? Познакомилась с ребятишками-то?

– Ну да, вроде познакомилась. Стоп! Третий час? – я удивленно взглянула на бабушку, потому как гуляла я час-два не больше.

– Третий-третий. Иди хоть пообедай, проголодалась небось.

– А-ага.

Прикинув весь свой маршрут и время на него потраченное, я сделала вывод, что бабушкины часы элементарно барахлят – не могло сейчас быть столько времени. Зайдя в дом, застала собирающихся в обратную дорогу родителей. Мама наскоро подкрашивала глаза, а папа перетаскивал мои сумки с вещами из машины в дом.

– Мам? Вы что уже уезжаете? – удивленно спрашиваю.

– Варя, нагулялась? А говорила, заняться тебе здесь не чем будет! – после слов мамы заметила бабушку с каким-то грустным выражением лица, меня даже совесть загрызла, ну точнее, так, укусила слегка и отстала. – Ну, ладно. Времени уже много, а нам послезавтра вылетать в командировку, надо еще доехать и выспаться. Не скучай.

– А сколько времени? – спрашиваю у мамы, а сама гляжу на настенные часы, которые совершенно точно показывают половину третьего.

– Половина третьего, – сказала мама, взглянув на наручные часы. – Паша, я готова, выезжаем? – кричит мама папе, быстренько складывая косметику в сумочку. – Мама вы тут не скучайте, если Варя будет хулиганить, не стесняйся, наказывай, она по-другому не понимает.

– Мама! – восклицаю я обиженная ее словами.

– Не переживай, разберемся, – улыбается бабуля и обнимает меня за плечи.

– Ну, все, пока. Варя, веди себя хорошо. Мама, скоро еще увидимся. Не скучайте, – с этими словами мама вылетает из дома и быстрыми шагами несется к машине.

– Бабуль, тут на соседней улице, у самой реки, дом заброшенный, он чей? – спрашиваю у бабушки, уплетая горячие щи. Никогда не была любителем супов, но, кажется, именно бабушкины щи я люблю. – Я сегодня с парнем одним познакомилась, Данил зовут, и еще с девчонкой маленькой – Мариной. Так вот они все про какую-то ведьму говорят. Такой цирк устроили, – усмехаюсь, вспоминая происшедшее в доме.

– Ну, да, есть слушок такой. Алевтина ее звать-то, – бабушка села рядом со мной за стол, вытирая руки светлым полотенцем. – Я-то совсем девчонкой была, когда умерла она. Поговаривали, что колдует старуха и порчу наводит на тех, кто плохо к ней обращался. Да только насколько я знаю, она нелюдимка была и не общалась толком ни с кем.

– А что за порча? Доказательства есть? Или это только слухи? Расскажи мне про нее, – затараторила я, едва успев проглотить суп.

– Да что рассказывать. Странной она, конечно, была. Доказательств, ой слова-то ведь какие знаешь, – бабушка улыбнулась и, пододвинув ко мне тарелку со свежим хлебом, продолжила. – Нет доказательств-то. Не любили ее отчего-то. А сама я с ней всего один раз говорила. Она тогда у реки меня выловила, сунула в руку брошь, да и говорила обрывками, я толком и не поняла ничего. Но брошку-то до сих пор храню.

– Бабуль, а что она говорила? Может, я пойму, – я отложила ложку и внимательно посмотрела на бабушку.

– Ой, дай бог памяти, – бабушка чуть нахмурила брови, отчего выглядела умильно, не идет моей бабушке хмуриться. – Брошь-то сунула в руку мне, да и сказала, что пригодится она мне, да только не скоро. А когда время-то придет, должна не пожалеть, отдать ее. Еще слово-то какое сказала, хранителю отдать-то должна. А хранитель этот сказала, от моей крови будет. А коли не выполню я указ ее, то разрушу тысячи жизней. Так и сказала. Я тогда испугалась сильно, маленькая ведь была, да и убежала от нее.

– А что потом случилось?

– А ничего и не случилось. Больше она ко мне не подходила. А потом она исчезла. Она частенько в саду своем сидела. Смотрела на яблони да на кусты ягодные. Бывало с утра до ночи сидит, с места не сойдет. А тут сосед приметил, что пропала старуха, день не выходит из дому, второй, а через неделю решились, зашли в дом-то, а ее и нет. Я тоже в дом бегала. Порядок в доме, все аккуратно, чисто. Так и порешили, мол, умерла.

– Так ее же не нашли! С чего взяли, что умерла? – я удивленно взглянула на бабушку. – Если бы она умерла, ведь нашли бы тело! А я из твоего рассказа поняла, что ничего не было.

– Не было, – согласилась бабушка. – Кто-то говорил, мол, в лес пошла, поди-ко волкам попалась. Много чего говорили. Не забыли упомянуть, что она ведьма, возможно ведьмы-то по-другому умирают. Кто ж их знает, – бабушка замолчала, глядя в окно и о чем-то думая.

– А брошка?

– А?

– Брошка! Ты говорила, она тебе брошь отдала. И еще ты сказала, что так и хранишь ее. Покажи, – я отодвинула тарелку с недоеденным супом, ожидая, что бабушка тотчас покажет мне желаемое.

Вопреки моим ожиданиям, бабушка пододвинула ко мне недоеденный суп и, встав из-за стола, прошла к плите.

– Ты сначала покушай. Смотри-ка худая какая. Чай-то мать привезла странный какой. Пахнет совсем не так, – бабуля взяла из шкафа банку кофе, крутя ее в руках.

– Бабуль, это кофе, – усмехаюсь я. – Давай, я сама заварю.

– Нет уж. Ешь, давай. Сейчас и сама разберусь, – бабушка отмахнулась от меня силясь прочитать мелкий шрифт на этикетке. – До чего ж мелко-то дело, хоть за дедовой лупой иди.

– Чайную ложку на одну чашку, сахар по вкусу, залить горячим кипятком, можно добавить молока, – выдаю бабушке рецепт сего напитка.

– А настаивать-то сколько? – бабушка принялась выполнять ритуал заварки кофе, при этом помешивая его ложечкой и внимательно следя.

– Можно сразу пить. Он быстрорастворимый!

– Помню мать-то твоя, привозила кофий уже, только вот вроде варила она его.

– Ну да, есть и такой, – улыбаюсь бабушке и вновь отставляю от себя тарелку, на этот раз пустую. – Все пошли за брошкой.

– Вот, кофий свой пей сначала. У меня вон пирожки в печке, как раз подоспели.

– Ба-а, – тяну я, но, только завидев румяные бока пирожков, замолкаю, оставляя разглядывание еще одной брошки на потом.

Пирожки оказались с мясом, да еще и тесто было приготовлено по особому, каждый кусочек словно таял во рту, оставляя после себя приятный вкус. После четвертого съеденного пирожка я все же смогла остановиться и, залпом допив остатки кофе, откинулась на спинку стула.

Бабушка, подав на стол пирожки, тотчас вышла из кухни, по шагам я слышала, что она в спальной комнате. Посидев еще немного, я все же встала и направилась к бабушке, твердо поставив перед собой цель, увидеть, наконец-то, брошку, которую сунула моей бабушке ведьма.

Зайдя в спальную, увидела, что бабушка отдыхает, сразу же захотелось присоединиться и завалиться на мягкую перину, на месяц предназначенную только для меня. Так же этому очень способствовал переполненный желудок.

– Варенька, покушала? – спрашивает бабушка, видя меня в дверях. – Я вот ящик-то весь перекопала, а что-то и не могу брошку найти. Думается мне, на чердаке она. В прошлом годе, когда родители-то приезжали, папа твой помогал мне вещи ненужные туда убрать, так может и прихватилась. Давай уж завтра слазаем да посмотрим.

– О, так давай я слазаю. Я там у тебя еще не была. Сама и поищу, – тут же ухватилась я.

– Ну, полезай. Далась тебе эта брошка, – бабушка улыбнулась. – Я ее в сверточке тканном хранила. Синий такой небольшой. А сама-то брошка вроде как на бабочку что ли похожа, крылышек только не четыре, а шесть.

– Ок, бабуль, я пошла, – крикнула я бабушке, уже выскакивая в коридор.

В коридоре была единственная дверь, которая, как я знала, вела на террасу, и уже из нее можно было попасть на чердак. Мама говорила, что они с папой лично переделали лестницу и теперь вместо обычной приставленной лестницы, там была винтовая с поручнями и широкими ступеньками. Выглядела она вычурно и никак не вязалась со всем остальным домом, но зато была довольно крепкой и удобной не только для меня, но и для бабушки. Тем более что возраст ей уже не позволял лазить по обычным лестницам.

Вопреки моим ожиданиям, чердак совсем не напоминал то, что я себе успела представить. Никаких завалов старой рухляди, никакой пыли, ни единой паутинки не было. Все было аккуратно расставлено и сразу виделось, что бабуля частенько сюда наведывается, дабы прибраться.

Сразу за тонкой деревянной дверцей меня встретила вешалка, которая попыталась упасть на меня, как только я переступила порог. Вешалка была трехногой, только вот одна из ножек едва держалась и не давала стоять прямо. Откинув ее на стенку, так чтобы больше не падала, я прошла дальше. В левом углу растянулся старый диван, прикрытый потертым покрывалом. Почти под скосом крыши возле дивана стоял сундук, он закрывался на замок, но сам замок был открыт. С другой стороны от дивана стоял комод, как и вешалка трехногий, а вместо четвертой были подложены дощечки.

Справа под большим окном стоял стол, правда он едва держался на ногах и от каждого прикосновения начинал шататься и поскрипывать. Стол был застелен бордовой скатертью, а поверх ее в аккуратном порядке лежали тетради. Покопавшись среди них, отыскала даже свою тетрадку со второго класса, где на первом листе вместо примеров по математике красовался кривой цветок и корявая надпись: «Бабушка с 8 Марта». Невольно усмехнулась, вспомнив, что за это художество мне влепили двойку по математике и пятерку по рисованию.

Положив тетрадь на место и, вспомнив, зачем я здесь, осмотрела еще раз чердак, прикидывая с чего бы начать поиски.

Первым делом я выдвинула ящик стола, но ничего кроме старых исписанных ручек и цветных карандашей не обнаружила. Дальше осмотрела тумбочку, что стояла возле стола, но выдвинув каждый ящичек и вместо желаемого натыкаясь на кипы бумажек и тетрадок, задвигала обратно. Заглянув в трехногий комод, кроме старой одежды и постельного белья тоже ничего не нашла. Последним по списку был сундук и, вот открыв его, я засела надолго.

Сундук был полностью набит разными статуэтками и игрушками, которые просто невозможно было выпустить из рук, перед этим не осмотрев. Маленький фарфоровый ангелок с отбитым крылышком и чуть поцарапанным нимбом смотрелся ничуть не хуже, если бы был целым. Аккуратно отложив его на диван, принялась рассматривать «сокровища» дальше. Разорванная и склеенная скотчем коробка с набором деревянных кубиков, на которых изображались буквы и животные. Пластмассовая лошадка с облезлой краской от времени и, наверное, частой эксплуатации. Малюсенькие перчатки, по-видимому, мои. Одноглазая кукла, у которой местами были приличные залысины, и вот что-то мне подсказывало, залысины образовались совсем не от времени. Так же пара детских домашних тапочек. Сломанная погремушка. Несколько детских маленьких ведерочек вставленных друг в друга. Четыре лопатки.

Пересмотрев все вещи, попутно вспоминая, что все это когда-то принадлежало мне, собралась складывать их обратно, когда наконец приметила небольшой синий сверток в самом углу сундука. Достав его и развернув, обнаружила брошку в виде шестикрылой бабочки. Держа ее в руках, почувствовала тоже самое, что и к брошке, которую нашла в доме ведьмы. Какой-то трепет и словно это моя вещь и отдавать ее никому не хотелось.

– Ну, что-то ты долго, – слышу за спиной голос бабушки. – Нашла брошку-то?

– Да, бабуль. Ты знаешь, такое чувство, что она моя. Вообще-то, я никогда не считала себя собственницей или жадиной, но именно к этим брошкам у меня такие чувства, – затараторила я, быстро складывая все вещи в сундук, кроме брошки.

– Этим? Так она одна, – удивилась бабушка.

– Э… ну да… я еще одну брошку нашла… в доме, там, – промямлила я, боясь, что бабушка будет ругать за то, что я там была.

Но бабушка не заругалась, она замолчала, по-видимому, о чем-то думая.

– Пошли-ко вниз, – тихо проговорила бабушка, разворачиваясь и выходя с чердака.

С брошкой я так и не рассталась. На этот счет бабушка промолчала. После того, как я спустилась с чердака, заметила, что бабушка все молчит и о чем-то думает. За ужином она так же не проронила ни слова. К вечеру моя совесть уже было хотела активироваться и погрызть какой-нибудь мой лакомый кусочек, как бабушка все же заговорила. Я даже вздохнула с облегчением и, как оказалось, рано.

– Варенька, я вот что думаю, – бабушка замялась, всматриваясь в потемки за окном, но помолчав, продолжила. – Думаю, старуха та, ведьма, про тебя мне говорила-то. Говорила ведь, что брошь-то отдам тому, кто от моей крови. А когда убегала-то я от нее, она и крикнула вдогонку, что хранитель этот какие-то «остальные ключи» сам найдет, но только если настоящий, не настоящий и не увидит их. Вот ведь как, – бабушка замолчала, переведя взгляд на меня.

Выдержав длинную паузу, на скорости света проматывая бабушкины слова вновь и свои собственные мысли по этому поводу, я все же вынесла свое решение:

– Бабуль, а тебе не кажется это странным? Ну, знаешь: хранитель, ключи, брошки. Как-то это странно, по-моему.

– Да и для меня милая странно. Только вот, ведь не зря говорили про старуху, что ведьма-то она. Просто так ведь не обзовут. Ну, ладно Варенька. Утро вечера мудренее. Так что давай уж спать ложиться, а завтра еще подумаем, что да как.

Бабушка наскоро сдернула с кровати покрывало и, аккуратно его сложив, положила на стул. Затем взбила подушку, встряхнула одеяло, при этом словно избегая на меня смотреть.

Уснуть я никак не могла. В голове стайками бродили мысли о ведьме. Я старалась убедить себя в том, что все это полнейший бред, но уже понимала, что в весь этот бред я начинаю верить.

«Это я от скуки, не иначе! Такого быть не может! Просто у меня нет возможности заняться своими привычными делами и, как итог, я ухватилась за это, чтобы скоротать время.»

– Все ключи? – я подскочила на кровати, вспомнив слова бабули. – Значит брошек несколько? – едва шевеля губами, прошептала я, почему-то сделав вывод, что ключи это именно брошки.

Бабушка на мой выкрик не откликнулась, продолжая мерно дышать – уже уснула. Вновь завалившись на кровать, я закрыла глаза, но сон все не шел. С пару часов проворочавшись в постели, я так и не смогла заснуть. В конце концов, я распахнула окно и, когда в спальную залетел прохладный ночной воздух, я все же почувствовала усталость и то, что долгожданный сон все же наваливается.

Глава 5

Луна огромным желтым шаром нависла над головой, даря округе полуночный свет. В ее свете обозначились толстые стволы деревьев, причудливо изогнутые, словно застывшие в танце ветра. Их кроны были тихи, абсолютно бесшумны, словно вокруг картинка, а не лес. Под ногами золотистым ковром раскинулись, невесть откуда взявшиеся, листья, а ведь на дворе лето и деревья сплошь усыпаны молодой листвой. Тихим и в то же время беспокойным шуршанием отдалось «золото» под ногами, когда я сделала шаг. Я вновь застыла на месте, не решаясь тревожить тишину. Время застыло, как будто кто-то взял в руки пульт и поставил мир на паузу. Я сделала еще шаг, вновь услышав беспокойное шуршание, но на этот раз не остановилась и продолжила передвигаться. Луна шла вслед за мной, освещая мне путь. Деревья сменяли друг друга, сначала медленно, а потом вдруг так быстро, что я не успевала следить за ними и они пролетали сплошной растительной стеной по обеим сторонам от меня.

Вновь пауза или даже «стоп», деревья исчезли, убежали, остались далеко позади. А впереди передо мной раскинулся иной лес. Кирпичные древа с металлическими кронами – жилые высотки. Черная грязная листва под ногами – асфальт. Ледяная тусклая луна – фонарь.

Шаг вперед, абсолютно бесшумный. Семь теней вдалеке и вот они уже рядом. Семь человек так же по чьей-то команде замерли передо мной. У каждого из них ладонь была приложена ко рту, словно они боялись что-то сказать. Глаза их выражали страх, настолько сильна была эта эмоция, что даже мне, не зная, но глядя на них, становилось не по себе.

Черное беспросветное небо заплакало мелким дождиком, но через мгновение уже рыдало ливнем, омывая все в темной округе. Быстро собирались лужи в неровностях асфальта, пузырились от крупных капель, плевались мелкими брызгами. Одинокое дерево, примостившееся почти на дороге, словно радовалось непогоде, ветви с намокшими листьями потяжелели и чуть припустились к земле, листва засияла яркой зеленью, наконец, очистившись от дорожной пыли. Шум дождя все нарастал, заглушив все своим голосом, и вдруг раздался громкий лязг железа…

– Блин, присниться же, – я открыла глаза, попутно понимая, что это был всего лишь сон. – Ну и к чему это все? – я поднялась с постели и, не переодеваясь, вышла из комнаты.

Бабуля нашлась на кухне, споро готовя, судя по времени, обед.

– Привет, бабуль, – я плюхнулась на стул, возле стола потирая глаза, которые почему-то вновь стали слипаться. – Вроде выспалась, – проговорила сама себе.

– Варенька, проснулась? Я поди-ко разбудила-то тебя. Вырвалось ведро-то из рук, шуму наделало.

– Да нет, бабуль, я сама проснулась. Да и времени уже много, пора уже просыпаться.

– Двенадцатый час, – бабушка глянула на настенные часы. – Ну, ничего, каникулы-то пока, так отдыхай. Мать вон рассказывала, рано в школу-то ходишь, да спать поздно ложишься, так поди-ко и не высыпаешься.

После бабушкиных слов как-то не к месту вспомнилось, как я до поздней ночи засиживалась за компьютером и спать ложилась только когда мама начинала ругаться.

– Это точно, – задумчиво ответила я бабушке. – Ладно, я пойду в баню, умоюсь.

– Иди, а я пока стол накрою. Уж скоро обед, а ты еще и не завтракала, – бабушка чуть усмехнулась и вновь отвернулась к плите.

Наскоро вычистив зубы и ополоснув лицо холодной водой, от которой тотчас проснулась до конца, я вернулась в дом. На столе уже стоял мой завтрак. Золотистая до корочки обжаренная картошка дышала паром в тарелке, рядом стояло блюдце с нарезанным малосольным огурцом, так же была тарелка с хлебом.

– Быстрая ты. – бабушка обернулась на мои шаги.

– Да ты тоже! – ответила я, и мы обе рассмеялись.

– Ну, садись, кушай.

Рядом со мной легла вилка, за которую я сразу ухватилась, нацелившись разделаться с аппетитной картошкой. Не успела я подчистить тарелки, как на стол передо мной бабушка поставила еще одну – с пирожками.

– Бабуль, ты меня избалуешь, – я хитро взглянула на нее. – Вот домой приеду толстая, избалованная, маман определенно будет ругаться.

– Маман, – бабуля усмехнулась. – Ну, ничего-ничего. Толстой ты не будешь, ты глянь-ко в зеркало кожа да кости. Ты давай кушай, а я пойду, прилягу, отдохну немножко.

– Хорошо.

Пирожок в меня убрался ровно один и то уже просился наружу, все-таки бабуля явно намерилась откормить меня. Убрав со стола остальные пирожки на полку в шкаф, я вымыла за собой посуду, дабы совсем не расслабляться, да и бабуле заодно помогу. Повозившись еще немного на кухне, а конкретнее – я просто потискала бабушкиного кота, что сосиской растянулся по подоконнику, грея бока на солнце. Ленивое шерстяное создание вяло отзывалось на мои поглаживания, а точнее кот просто вытянулся, став еще длиннее и попеременно шевелил усами.

– Помурчал бы хоть что ли, – вздохнув, проговорила я Степке и в последний раз провела рукой по гладкой шерсти животинки. Кот приоткрыл один глаз и как-то возмущенно глянул на меня, видимо поглаживания пришлись по душе, но их больше не последовало. – Не будешь мурчать, не буду гладить, – проговорила я коту, но вопреки своим словам взяла его на руки, опять начиная гладить.

Заглянув в спальную комнату, заметила, что бабуля уснула. На цыпочках, чтобы не шуметь, подошла к своей постели и вытащила из-под подушки книжку, которую вчера прихватила из дома ведьмы. Так же на цыпочках вышла из комнаты, прикрыв за собой дверь. Сначала я хотела пойти на кухню, чтобы посмотреть, что за книжица мне попалась, но на полпути передумала и пошла на чердак. Степка, весь мой путь, спокойно сидел на руках, даже не пытаясь спрыгнуть, поэтому его я тоже потащила с собой.

Расположившись на диване, я уложила кота на свои колени, поглаживая наглую животинку, которая совсем расплавилась от нехитрых ласк. Книгу я положила на диван рядом с собой и второй рукой перелистывала страницы. Книга оказалась на иностранном языке, ни одного знакомого слова мне так и не встретилось, да что там говорить, я и буквы-то не понимала.

– Я даже не уверена, что это буквы, – усмехнулась я, продолжая перелистывать страницы.

После моих слов кот неожиданно встрепенулся и громко зашипел, когти его сильно впились в мои колени, а попытавшись их убрать, я получила еще одно ранение. Сдуревший кот с силой вцепился зубами в мою ладонь, прокусывая ее, а в следующее мгновение спрыгнул на пол и, как ни в чем небывало, направился вон с чердака.

– Ну, ты и нахал! Я тут его глажу… зараза, блиии! – в сердцах я крикнула вдогонку коту. Руку от укуса нещадно щипало, и из ранок ручьем текла кровь. – Кошак, а укусил как собака! – недовольно процедила я, посмотрев в сторону кота, но его уже не было.

От созерцания приоткрытой двери, отвлек шорох, я оглянулась на диван, потому что четко слышала, что шорох происходит рядом со мной. Уголок книги был запачкан моей кровью, а страницы одна за другой перелистывались. Перелистываясь, каждая страница вспыхивала голубоватым свечением, затем потухала и тотчас переворачивалась. Книга постепенно увеличивалась в размерах и вот уже вместо книжечки, напоминающей тонкую тетрадь, передо мной лежала большая книга в твердом переплете. Обложка была украшена золотыми вензелями, причудливо переплетаясь они тянулись по краю, создавая узором прямоугольник. В черном прямоугольнике серебром было выведено название: «Хранитель земель».

– Та-а-ак, – заинтересовано протянула я, не сводя взгляда с книги и уже совсем позабыв про раненную руку. Словарный запас разом куда-то улетучился и даже в мыслях кроме: «Та-а-ак», я ничего не могла провернуть. – Ладно, – ура мне, я начинаю вспоминать родной язык. – Происшедшее в доме ведьмы я с легкостью свалила на Данила, а это на кого свалить? Не иначе как на кота!

Осторожно взяв в руки книгу, я открыла ее, перевернула несколько страниц. Язык оставался тем же что и до этого, за небольшим исключением: я теперь его понимала! Вернувшись в начало книги, заметила на обложке книги короткую запись, сделанную чернилами от руки:

«Приветствую тебя, Хранитель! Если книга нашла тебя, значит ты избранный, если она откликнулась, значит, ты согласен с ее выбором и вскоре в твою жизнь ворвется иной мир, который станет для тебя смыслом всего. Удачи тебе, новый Хранитель эффенов и пусть удача сопутствует тебе во всем!»

– Эт чо? – я уставилась на запись непонимающими глазами и прочитала еще раз, а потом еще один, пока не вспомнились бабушкины слова. – Отдать брошь хранителю, а хранитель от ее крови. Это получается хранителя я! – я попыталась обдумать данный итог, но как назло мысль никак не думалась, поэтому я просто, немного посидела, погипнотизировав окно на чердаке. – Ладно, по ходу разберемся. А пока почитаем, что же там в книжке.

«С сего дня наделяю священную книгу правом определять Хранителя. С чистым сердцем, не замутненным сознанием да с душой младенца, прозрачной как утренняя роса, с благими намерениями да с упорством не дюжим, с мыслью мудреца да храбростью рыцаря. Велик Хранитель врат да не признает этого вовек, мудр Хранитель врат да не произнесет вослух речей этих, храбр Хранитель врат да не придаст значения сему…»

– Начинает накалять! – я закрыла книгу и опять уставилась на окно.

Есть у меня такая особенность, если не нравится мне книга, я и под страхом смерти не буду читать ее, ибо в число любителей подобного я не вхожу. И вот сейчас… что это за молитвенник Хранителю? Я может, и поторопилась со своим выводом, и наверняка смогла бы это узнать из этой книги, но прочесть ее…

– Я не смогу!

Я поднялась с дивана, подойдя к окну, наблюдая за соседями, копошащимися в огороде. А потом заметила Данила, который проходил мимо бабушкиного дома и явно направлялся к реке.

– Может, провернуть школьную аферу? Пусть прочитает и расскажет мне! – я улыбнулась своей мысли и, прихватив книгу, мигом побежала вниз. – Бабуль, я на улицу, – крикнула я с крыльца, даже не задумываясь, слышала ли меня бабушка или нет.