Текст книги "В плену мое сердце"
Автор книги: Джэсмин Крейг
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
4
Эми зачесала волосы назад и скрепила их шпильками так прочно, что ни одна прядь не могла выбиться из аккуратной французской косы, а потом подкрасила губы неяркой помадой. Взглянув на себя в зеркало, она поморщилась – собственное отражение не радовало, но Эми напомнила себе, что именно так и должна выглядеть – аккуратной, строгой и деловой.
Когда она вышла из туалета, Лайам все еще просматривал компьютерные распечатки.
– Готовы? – спросил он. – Вечер очень приятный, думаю, мы могли бы, прогуляться до ресторана пешком.
Она молча кивнула, и, пока они ждали лифт, Эми чувствовала себя неуютно под его внимательным взглядом.
– Мне больше нравилась ваша прежняя прическа, когда волосы распущены. – Он усмехнулся с неожиданным обаянием. – Это было очень сексуально, но одновременно и эфемерно, и чувственно.
– У меня нет никакого желания выглядеть сексуально, – парировала Эми, и даже для ее слуха слова эти прозвучали невероятно чопорно. Более того, она сама почувствовала фальшь в своем тоне.
– Я могу понять ваши чувства.
Они переходили улицу, и Лайам взял ее за локоть.
– Для привлекательной женщины всегда встает дилемма, если она всерьез увлечена своей работой. Если она слишком тщательно следит за своей внешностью, люди могут обвинить ее в том, что она делает себе карьеру в постели начальства. Если же пытается как-то замаскировать свою естественную привлекательность, ее обвиняют, что она пренебрегает женственностью ради достижения успеха в мире мужчин.
У нее промелькнула мысль, не хочет ли Лайам сказать, что находит ее привлекательной, но она тут же прогнала ее. Ведь за те несколько недель, что ей пришлось работать на новом месте, она видела Лайама Кейна в обществе потрясающе красивых женщин, так что представляла, к каким высоким стандартам он привык.
Себя она к таковым не относила.
– Думаю, что проблема решится сама собой, когда в мире бизнеса появится достаточно много красивых и деловых женщин, – ответила она, надеясь, что ее голос звучит совершенно бесстрастно. Какое ей дело до того, находит ли Лайам ее привлекательной?
– Может быть, вы и правы, – согласился он. – Но, увы, боюсь, что мне не дождаться, пока все эти компетентные и красивые женщины доберутся до деловых вершин.
Лайам показал на довольно скромную вывеску в пятидесяти ярдах впереди.
– Мы идем туда, – сказал он. – Это место называется «Chez Jacques», «У Жака».
Ресторан был ярко освещен и оживленно гудел от голосов. Обстановка поражала нарочитой простотой – меню нацарапано на грифельной доске, скатерти отсутствовали, мебель в деревенском стиле была грубовата на вид. Но как только Эми вдохнула ароматы, доносящиеся с кухни, то сразу поняла, что кормят тут превосходно.
– Расскажите немного о себе, – попросил Лайам, когда официант принял заказ. – Я знаю, что вы приехали в Чикаго четыре года назад. Но откуда? Живы ли ваши родители? Где вы учились?
Эми ожидала от него подобных вопросов и заговорила, прямо глядя ему в глаза.
– Я выросла в маленьком городке в Миссури, – солгала она, – но когда закончила колледж, Чикаго показался мне более подходящим местом для успешной карьеры. Большой город и в то же время не слишком далеко от дома.
– А домашние не возражали против вашего отъезда? – Лайам проявил к ее рассказу живой интерес.
– Ну, пожалуй, родители не слишком волновались из-за моего отъезда. Я с ними вообще никогда не была особенно близка. Они очень консервативные люди, а я нет.
Ложь легко слетала с ее языка и звучала достаточно убедительно: за последние годы ей часто приходилось рассказывать о себе истории вроде этой. Вскоре она гладко и незаметно перевела разговор на другие рельсы. Этому искусству она тоже научилась в течение последних четырех лет.
– Ну, а вы, Лайам? Откуда вы родом? – поинтересовалась она.
В глазах его промелькнуло странное выражение – досада, боль, но он тут же овладел собой и улыбнулся с такой теплотой, что она поняла, что ей все это померещилось.
– Я родом из Нью-Йорка, – ответил он. – Настоящее дитя асфальта. Думаю, мне было пятнадцать или шестнадцать лет, когда я понял, что цветы не всегда растут в горшках, а листья не всегда покрыты толстым слоем уличной пыли.
– Мне выпало совершенно другое детство, – сказала она, на миг забыв про осторожность. – Лишь в колледже я узнала, что большинство людей не называют трехэтажные дома высотными!
Он искренне засмеялся, и Эми обнаружила, что ей нравится его теплый смех.
– Где же вы учились, Эми? Где вы сделали свое великое открытие насчет высотных домов?
Ей не хотелось упоминать какое-нибудь место, которое связало бы ее с южной частью Иллинойса. Любой ценой она должна избежать упоминания о городке Риверсайде. Ей пока везет, что он еще не вспомнил, кто она такая, но наверняка это рано или поздно произойдет, если она даст ему хоть малейший повод для подозрений. Возможно, даже сказанное ею только что находится уже слишком близко к правде. Жаль, ей надо было бы сразу же сказать, что она из Калифорнии.
Занервничав, Эми пригубила вина, постаравшись в этой паузе взять себя в руки.
– Я ездила каждый день в Сент-Луис, – на ходу сочиняла она. – Училась там в местном колледже. А вы?
Снова ее захлестнул мимолетный страх, когда его взгляд, казалось, пронзил ее насквозь. И снова простота и естественность его обращения почти мгновенно рассеяли возникшее между ними напряжение.
– Учебу я начал в Сити-колледже Нью-Йорка, – сказал Лайам. – К счастью, там практиковалось свободное посещение занятий, иначе, боюсь, я никогда бы не попал в академические стены. – Он усмехнулся. – Я не был, что называется, прилежным студентом, но два профессора, под руководством которых я написал несколько научных работ, уговорили меня сделать попытку. С их помощью я добился права на бесплатное обучение и смог закончить университет, а когда успешно сдал экзамен на магистра экономики управления, меня пригласили работать на федеральное правительство. Года три назад я основал собственную консультационную контору и работал в основном на частные фирмы, но порой выполнял и правительственные заказы.
Она понимала, что ей нужно задать пару вопросов, чтобы проявить свой интерес, иначе он удивится ее молчанию. К несчастью, в голову приходили лишь такие вопросы, которых она хотела бы избежать. Предыдущая карьера Лайама была одной из запретных тем.
Эми сделала глоток воды, с наслаждением ощутив пересохшим горлом ее прохладу.
– А какая у вас была специализация на старших курсах? – наконец поинтересовалась она, изо всех сил пряча свою неуверенность. – И чем вы занимались, работая на правительство?
Светло-карие глаза снова нашли ее взгляд, прежде чем она успела отвернуться.
– Я думал, что сплетники уже разнесли по компании всю информацию обо мне до мельчайших деталей, – заметил он. – Я специализировался на передовых компьютерных технологиях и затем работал в Вашингтоне следователем по особым вопросам. В коммерческом департаменте я был экспертом по расследованию преступлений, совершаемых с помощью компьютеров.
– К-как интересно, – выдавила из себя Эми, холодея от страха.
– Интересно было лишь поначалу. Знаете, во многих мужчинах в глубине души скрывается сыщик, но вскоре я начал страдать от того, что все время приходилось иметь дело с лжецами, мошенниками и преступниками. В конце концов, это занятие довело меня буквально до депрессии, и я решил открыть собственную фирму.
Эми вздрогнула. Самообладание покинуло ее, и она не смогла скрыть свою реакцию на его слова. Она внимательно вгляделась в его лицо, пытаясь обнаружить какой-либо намек, но ничего не заметила. Лишь обычную вежливость. Эми попыталась успокоить себя тем, что это всего лишь застольная беседа, но прошло несколько мгновений, прежде чем вновь обрела дар речи.
– Вероятно, для вас это было нелегко. – Все, что она смогла сказать.
Лайам кивнул: не видно было, что он заметил ее напряженность.
– Я с радостью принял предложение от корпорации «Национальное развитие», оно дает мне прекрасные возможности для продолжения карьеры. Но я все-таки считаю тему компьютерного мошенничества интересной, и мне хочется разработать надежные методы его предотвращения. Большинство компаний доверяются существующим системам безопасности, достаточно устаревшим, которые для нынешних преступников не представляют никакой сложности. К тому же специфика этих преступлений такова, что обычно их совершают не заезжие взломщики-гастролеры, а работники этих же фирм. Работодатели не любят думать о том, что им грозит опасность быть обманутыми собственными сотрудниками. Они предпочитают делать вид, что все кражи совершаются вооруженными психами. Банки и страховые компании особенно уязвимы к мошенничеству служащих, но они чаще всего и наименее охотно предпринимают шаги для своей защиты.
И снова Эми не смогла придумать в ответ ничего подходящего.
Она очень боялась выдать себя словом или взглядом. Она была рада, что в зале царит полумрак и ее спутник не видит ни ее пылающих щек, ни испуганного взгляда, и испытала огромное облегчение, когда к ним подошел официант.
– А вот и наш заказ! – воскликнула Эми с деланным оживлением. – Как все аппетитно выглядит! Я так люблю продукты моря.
Лайам с готовностью сменил тему разговора. Он сделал ряд вежливых замечаний по качеству поданных блюд, а затем перешел к обсуждению насущных дел. Сам того не сознавая, он помог ей выбраться из скользкой ситуации, и она вскоре поймала себя на том, что рассказывает о своей работе в центре, о неудачах и приятных моментах при обучении слепых подростков.
– Основная проблема состоит в том, что всегда не хватает денег, – посетовала она. – Просто ужасно, когда директор бывает вынужден отказывать желающим посещать наш центр из-за того, что у него нет средств для оплаты труда нужного количества преподавателей. Выпускники центра почти всегда способны сами зарабатывать себе на жизнь, так что это ложная экономия, когда молодым людям отказывают в учебе, благодаря которой они могут существовать самостоятельно.
Лайам внимательно слушал ее и задавал вопросы, уточняя, какими путями их фонд изыскивает средства. И когда подошел официант и забрал опустевшие тарелки, он уже предложил несколько новых источников правительственного и частного спонсирования, которые могли бы пригодиться директору фонда. Эми испытывала искреннюю благодарность за проявленный им интерес и была поражена широким кругом его познаний.
Когда подали кофе, разговор крутился вокруг насущных дел фирмы, и они принялись обсуждать повестку дня предстоящего совещания по коммерческим вопросам. Лайам с интересом выслушивал ч ее замечания, порой перебивал, задавая какой-нибудь вопрос, который, казалось, тут же стимулировал свежий поток идей. Эми с удовольствием пила ароматный обжигающий напиток и думала о том, как плодотворно они работают вместе и какое удовлетворение приносит ей это сотрудничество. Эта мысль тут же отрезвила ее. Как бы она ни изменилась за последние четыре года, их разговор показал, что отношения Лайама к лжецам, мошенникам и преступникам ничуть не, смягчилось и остается таким же, как и в тот день, когда он обличал ее в присвоении чужих денег. И он станет презирать ее, если когда-нибудь вспомнит об этом. Эми взяла у официанта бокал с вином и огляделась вокруг, чтобы не встречаться взглядом с Лайамом. Боже, она уже жалела, что пришла сюда! Ей не нравилось странное беспокойство, поселившееся в ее теле в последние несколько недель, а в этот вечер она ощущала его еще острее. Она увидела, как в дверях ресторана появилась красивая девушка в сопровождении элегантного мужчины, выглядевшего, словно основной кандидат на титул мистер Вселенная. Лицо вошедшей девушки оживилось, когда она увидела Лайама. Пробормотав что-то своему спутнику, она подошла к столику в тот момент, когда Лайам поднял глаза. Он вскочил, приветливо улыбаясь.
– Привет, дружище, – со смехом произнесла девушка низким, хрипловатым голосом. – Вот ты и попался! Кто это мне клялся, что улетает сегодня во Флориду? А вместо этого я обнаруживаю тебя в Чикаго! Да еще при этом ты привел свою подружку в мой любимый ресторан!
Эми почувствовала, как ярким румянцем вспыхнули ее щеки. Лайам задумчиво поглядел на нее, прежде чем улыбнуться своей знакомой.
– Привет, Лаура, – сказал он. – ты выглядишь как всегда сказочно. – Он обнял ее за плечи и привлек к себе, запечатлев на щеке мимолетный поцелуй. – Я был во Флориде, закончил все свои дела и вернулся меньше двух часов назад. А сейчас у меня деловой обед.
– Ах, прошу прощения! – Лаура надула губки, затем повернулась к Эми и изобразила любезную улыбку. – Вы, видимо, одна из сотрудниц Лайама, – догадалась она. – Простите, если я помешала важному разговору.
– Мы почти его закончили, – сказал Лайам. – Кстати, Лаура, я хочу познакомить тебя с моей секретаршей, Эми Флетчер. Эми, это Лаура Уоллес, моя хорошая знакомая.
– Привет, Эми, – кивнула Лаура, и в ее голосе не слышалось ни следа ревности или высокомерия. – Очень рада познакомиться. Вы давно работаете у Лайама?
– Чуть больше месяца, – ответила Эми, чувствуя, как холодно и напряженно звучит ее голос по сравнению с голосом Лауры.
Она встала, чтобы пожать ей руку, и обнаружила, что выше ее почти на четыре дюйма. Рядом с нежной и женственной Лаурой она выглядела как нечто среднее между жердью и вороньим пугалом. Глядя на мягкие складки ее платья, подчеркивающие изящные формы фигуры Лауры, Эми внезапно устыдилась своей скучной серой юбки и скромной белой блузки.
– Лайам всего лишь пару месяцев работает в нашей фирме, – добавила она все тем же неестественным тоном.
– Ну, не позволяйте ему слишком загружать вас работой, – посоветовала Лаура. Ее глаза замерцали от скрытого смеха, когда она бросила на Лайама взгляд из-под густых ресниц. – Я всегда подозревала, что у себя на работе он ведет себя как настоящий надсмотрщик.
Лайам притворно нахмурился.
– Я-то думал, что ты надежный друг и не станешь выдавать моих секретов! Неужели тебе не ясно, как мне хочется сохранить в тайне свои недостатки.
Эми села на место, невольно слушая их перепалку, на ее лице застыла вымученная улыбка. Она вдруг остро осознала восторг, сияющий в глазах Лайама, и низкий голос Лауры вибрировал в ее барабанных перепонках.
Лайам бросил взгляд на спутника Лауры, терпеливо ожидающего ее, пробормотав при этом:
– Он выглядит достойным соперником. Пожалуй, я ревную.
– Хотелось бы в это верить, – ответила Лаура. – Но, к несчастью, для ревности нет ни малейшей причины. Я неосторожно спросила, как ему удается держать себя в такой прекрасной физической форме, и он в течение последних полутора часов посвящает меня в подробности своей программы тренировок. Пока что успел объяснить, как работает над бицепсами. Боюсь даже думать, сколько пройдет времени, пока он доберется до пальцев ног! Не знаю, переживу ли я этот вечер, если разговор продолжится в том же ключе.
– Не сомневаюсь, что ты найдешь средство прекратить его болтовню, – сказал Лайам, но очень тихо, и Эми показалось, что эти слова не предназначались для ее слуха. – Возвращайся к нему, пока он не начал демонстрировать силу своих мускулов. Вид у него изрядно раздосадованный.
– Почему бы нам не сесть вместе? – предложила Лаура. – Ведь надо о многом поговорить, Лайам, да и вчетвером будет веселее.
– Мы с Лайамом уже поужинали, – вмешалась Эми. – Завтра предстоит много работы, и мне давно пора домой. Но если вы захотите задержаться, Лайам, то, пожалуйста, оставайтесь. Я вызову такси и нормально доберусь сама.
Взгляд Лауры на миг задержался на гладко причесанных волосах и невыразительной одежде Эми, и в ее глазах вспыхнула насмешливая искорка.
– Неужели вы не можете позволить себе посидеть попозже хотя бы один вечер? – поинтересовалась она. – Мы могли бы пойти куда-нибудь потанцевать. На Стрейт-стрит недавно открылся чудесный ночной клуб.
Эми чувствовала на себе взгляд Лайама, но даже не посмотрела в его сторону.
– В другой раз, Лаура, – услышала она его голос. – Сегодня я встал в половине пятого и не слишком хочу танцевать. Но я позвоню тебе завтра, и мы что-нибудь придумаем.
– Буду ждать, – нежно прошептала она.
Протянув руку, Лаура схватила холодные пальцы Эми и изобразила дружеское пожатие.
– Доброй ночи! Не позволяйте этому трудоголику держать вас прикованной к письменному столу. Всякая женщина имеет право на свою долю удовольствий.
Она бросила последний томный взгляд на Лайама и отошла от их столика.
Лайам быстро расплатился, нашел такси и настоял на том, что проводит Эми до самого дома. Он дал шоферу ее адрес, откинулся на спинку сиденья; плечи его внезапно поникли.
– Господи, как я устал!
Он закрыл глаза, и Эми невольно испытала чувство жалости, увидев, как осунулось его лицо.
– Вам не стоит так перегружать себя, Лайам.
Эти слова неожиданно для нее самой сорвались с ее уст, и она тут же пожалела, что произнесла их, когда Лайам открыл глаза и криво усмехнулся.
– Прошу прощения, если я показался вам не слишком занимательным собеседником. Так или иначе, но день выдался адский.
– Вам и не нужно было меня развлекать, – сухо возразила Эми. – Я всего лишь ваша секретарша, а не Лаура Уоллес.
Едва она это произнесла, как тут же готова был откусить себе язык. Он пристально поглядел на нее, но не успели ничего сказать, так как машина резко затормозила возле ее дома, и Эми торопливо выскочила на тротуар.
Лайам сказал что-то шоферу и догнал ее в вестибюле. Она повернулась и протянула ему руку.
– Благодарю за приятный обед, – чопорно сказала она. – И еще за то, что проводили меня до дома. Доброй ночи, Лайам.
Он мягко отстранил протянутую руку и дотронулся до ее волос, заправив за ухо выбившуюся прядь. Его пальцы коснулись ее лица, задержались на мгновение на подбородке. Пару секунд Лайам стоял и смотрел на нее, в слабо освещенном вестибюле его глаза казались совсем темными. У нее промелькнула нелепая мысль, что он хочет ее поцеловать, и она даже закрыла глаза в ожидании. Но вместо этого почувствовала, как он легонько провел кончиками пальцев по ее щеке и убрал руку.
– Доброй ночи, Эми, – сказал он. – Хороших вам снов.
Добравшись до дверей своей квартиры, она задрожала от яростного, неудержимого гнева. Эми бросилась в крошечную спальню, швырнула на кровать сумочку и стряхнула с ног простые туфли на низком каблуке. Делая себе больно, выдернула все шпильки, со звяканьем посыпавшиеся на пол, и яростно потрясла головой, чтобы волосы рассыпались по плечам. Руки ее дрожали, когда она сдирала с себя блузку и юбку. Небрежно бросая на стул скучную одежду, она промахнулась – белая блузка оказалась на полу, но обычно аккуратная до педантизма Эми даже не потрудилась поднять ее.
Она подошла к шкафу и распахнула его дверцу так, чтобы видеть свое отражение в большом зеркале. Эми до боли закусила губу, вспомнив изящную, грациозную Лауру. Сама она напоминала жердь, жердь увенчанную копной светлых волос, в старушечьих белых трусах и лифчике, напоминавшем своей формой скорее доспехи, а не соблазнительное женское белье.
В ресторане, вероятно, она выглядела не лучше: типичная старая дева из фильма тридцатых годов. Ее охватил новый приступ злости.
Эми по-прежнему была в очках и медленно сняла их, потирая переносицу там, где они оставили на коже красную отметину. Больше созерцать свое отражение в зеркале она не могла, отвернулась и придирчиво оглядела свой скудный гардероб, впервые не понимая, зачем ей понадобилось тратить деньги на все эти серые и коричневые, скучные тряпки.
Новый приступ злости накатил на нее. Она вытащила из шкафа всю одежду и швырнула на кровать. Перебрала все, но результаты ее не обрадовали. Разве можно быть красивой в таких одеждах? И как Лайам может разглядеть ее привлекательную внешность под этими унылыми балахонами, годящимися разве что для немолодых монахинь?
Эми бросилась на кровать и закрыла лицо руками. Что с ней происходит? Не сошла ли она с ума? Зачем ей надо выглядеть привлекательной в глазах Лайама Кейна?
Резко вскочив, она начала быстро убирать одежду в шкаф. В мире нет таких сил, которые заставят ее изменить свою внешность.
Вешая в шкаф последнюю юбку, она внезапно повернулась к зеркалу и остановилась, приложив ее к себе. Юбка, сшитая из тонкой шерсти, была скорее голубой, чем серой, почти такого же цвета, как ее глаза. Нежную ткань не хотелось выпускать из рук, и Эми несколько секунд стояла, сжимая ее в руках.
Эми положила юбку на кресло, решив утром надеть ее. Поколебавшись немного, она направилась к комоду. В аккуратной стопке однотонных блузок лежала яркая тонкая трикотажная безрукавка. «Уже почти лето, – заверила себя Эми. – Пора переходить на одежду без рукавов и с большим вырезом». И она положила кофту на стул поверх юбки.
Она долго шарила в глубине шкафа, пока не отыскала пару черных босоножек на высоком каблуке, четыре года пролежавших в коробке. Кожа неплохо сохранилась, да и фасон остался на удивление современным.
Эми аккуратно поставила туфли у стула. Они неплохо выглядели рядом с нежной голубизной блузки и юбки. «Вполне стильно», – подумала она.
Этот день, насыщенный событиями и переживаниями, казался ей бесконечным. Ей хотелось лечь поскорее и забыться сном, чтобы встретить наступающий день с новыми силами.
Она забралась в постель и натянула одеяло до подбородка. Сейчас уже слишком поздно, чтобы придумывать новые планы мести. Лучше она как следует выспится, а завтра что-нибудь придумает на свежую голову. Она обязательно найдет способ свести счеты с Лайамом Кейном, которого она так сильно ненавидит. Конечно же, ненавидит. Уже целых четыре года…
Эми протянула руку, чтобы выключить свет, и голубая юбка и босоножки на высоком каблуке стали последними вещами, увиденными ею, прежде чем темнота заполнила комнату. И Эми даже немного пожалела об этом.
