Текст книги "Месть, любовь и косметика"

Автор книги: Дженнифер Льюис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Доминик нахмурился. Зачем Саманта следит за ними? Пресса называла ее золотоискательницей, вышедшей замуж за старика, готовящегося отойти в мир иной. Однако судя по тому, что было известно Доминику, она всячески помогала Тарранту разыскивать его детей. А ведь эти дети могли покуситься на золото, ради которого Саманта якобы вышла за Тарранта замуж.

Саманта могла выглядеть избалованной светской львицей, но Доминик уже не раз видел, как яростно она защищает интересы своего больного мужа. Возможно, она подозревает, что Доминик играет чувствами своего отца?

Саманта не слишком обрадуется, узнав, что он находится в сговоре с Беллой. Ведь во время того завтрака, когда Таррант требовал увольнения Беллы, он яростно настаивал, чтобы она осталась.

– Доминик… – Саманта направилась в их сторону, ее высокие каблуки утопали в ворсе ковра. Она натянуто улыбнулась Белле. – Все отправились в буфет. Идите и вы и поешьте. Твоя сестра Фиона сама составляла меню и хочет услышать твое мнение. Ведь ты эксперт по продуктам, прежде таких специалистов в нашей семье не было.

– В нашейсемье? Ее слова эхом отозвались в затуманенном страстью мозгу Доминика. Кажется, к нему начинают относиться как к члену семьи, несмотря на все сложности.

Он повернулся к Белле:

– Пойдем?

Она настороженно посмотрела на него и поправила платье:

– Ты иди, а мне нужно немного освежиться.

– Отличная идея! – взгляд Саманты прояснился. – Я пойду с тобой.

Белла моргнула, Саманта улыбнулась.

Доминик напрягся, задаваясь вопросом, что затеяла жена его отца.

* * *

Войдя в дамскую комнату, Саманта скрылась в кабинке. Белла плеснула на щеки холодной водой, затем вытерла их полотенцем. Однако это не помогло ей успокоиться. Сердце билось слишком быстро, а в душе все переворачивалось. Она не понимала, что происходит с Домиником и во что он решил ее втянуть.

Белла пришла на вечеринку, намереваясь вести себя сдержанно, вежливо и профессионально отстраненно. Однако, как назло, объявился Доминик, и все ее усилия пропали даром. Она не могла не таять в его объятиях. Сначала Белле казалось, что, как ученому человеку, ей удастся рационально объяснить происходящее с ней и попытаться взять себя в руки.

Но оказалось, что научным объяснениям поддаются только лабораторные исследования.

Вздохнув, Белла отвела прядь волос со лба – словно пыталась изгнать из мозга внезапные образы наночастиц, которые были повсюду: между ней и Домиником, в полотенце, например, и грозили полностью изменить структуру вещей.

– С тобой все в порядке?

– Ух! – Белла с трудом сглотнула, когда увидела стоящую рядом с собой у зеркала Саманту. – Немного жарко от танцев.

– Мне нравится новая пудра, которую ты разработала, – сказала Саманта. – От нее кожа становится такой гладкой.

– Ты тоже воспользовалась нашей продукцией? – будучи прирожденным профессионалом, Белла повернулась и уставилась на идеальную кожу Саманты.

– Да. Таррант попросил оценить ее. Ему нравится проверять на мне свои новые разработки, – она улыбнулась, будто это нисколько ее не затрудняло.

Белла моргнула и повернулась к зеркалу. Щеки ее, не защищенные косметикой, по-прежнему пылали.

– У тебя отличная кожа. Сомневаюсь, что тебе нужна эта пудра.

– Как сказать, – Саманта посмотрела на ее зеркальное отражение. – Когда любишь больного человека, теряешь очень много душевных сил.

В груди у Беллы что-то сжалось.

– Я знаю.

– Да? – Саманта повернулась и посмотрела на нее в упор.

Белла пыталась подобрать подходящие слова, но не могла. Речь шла о болезни ее отца, погружении мамы в сумрачный мир, из которого ее пытаются вытащить Доминик и доктора.

Она открыла рот, но не произнесла ни слова.

Саманта повернулась к зеркалу и накрасила губы.

– Трудно притворяться, что все хорошо, когда знаешь об обратном. Возможно, именно это тяжелее всего.

Белла снова промолчала. Она проклинала себя за то, что всегда смущалась, когда требовалось найти нужные слова в сложных житейских ситуациях.

– Таррант кажется здоровым человеком, – выдавила Белла – и упрекнула себя за неискренность.

– Внешность обманчива, – Саманта сомкнула губы, растирая помаду. Под ее пристальным взглядом Белла съежилась. – Он слабеет с каждым днем. Иногда мне кажется, что только желание найти достойного преемника заставляет его продолжать жить.

Белла сглотнула. Обе знали, кто является этим преемником.

В висках у Беллы застучало. Саманта пытается сообщить ей, чтобы она держалась подальше от Доминика? Наверное, считает ее неподходящей парой для наследника Хардкастла? И все из-за того, что она небогата и не обладает внешностью супермодели?

Белла разозлилась.

Саманта убрала губную помаду в белую сумочку и коснулась ладонью ее плеча. Пальцы у нее оказались ледяными. Белла едва сдержалась, чтобы не отпрянуть назад.

– Белла, можно поговорить с тобой откровенно, как женщина с женщиной?

– Хм, конечно, – Белла ощущала, как тяжело вздымается ее грудь. Ей стоило больших усилий не сбросить с себя ладонь Саманты.

– Доминик значит для Тарранта все, – Саманта смотрела на нее в упор. – Доминик – будущее, которого у Тарранта нет. Он – воплощение всех мечтаний моего мужа по поводу компании.

Белла кивнула, надеясь, что от нее не потребуется иного ответа.

– Доминик очень красивый мужчина. Он успешный бизнесмен и добился всего, что имеет, без помощи отца. Одно это обстоятельство делает его идеальным преемником Тарранта. Однако помимо всего прочего он показал себя вдумчивым, щедрым и благородным человеком.

У Беллы екнуло внутри. Она не могла поспорить с тем, что слышит. Если Доминик и сделал что-то постыдное, так это сохранял втайне от отца замысел Беллы.

– И, конечно же… – Саманта натянуто рассмеялась. – Он невероятно красив и обаятелен.

Она сжала плечо Беллы настолько сильно, что та едва не вскрикнула.

– А мне-то какое до всего этого дело? – выпалила Белла.

Если Саманта хочет, чтобы она держалась от Доминика подальше, то слишком размечталась.

– Всем вокруг понятно, что Доминик неравнодушен к тебе.

Белла нахмурилась. Саманта не могла не заметить несдержанного поведения Доминика сегодня вечером. Неужели она догадалась о том, что они были близки? Белла непроизвольно дернула плечом.

Саманта опомнилась и убрала руку.

– Боже! Извини, у меня это вышло непроизвольно. Иногда я забываюсь. Просто и для меня и для Тарранта очень важно, чтобы Доминик стал членом семьи и возглавил компанию. Если случится нечто, способное навредить репутации компании, я никогда не прощу себя за то, что не попыталась это предотвратить.

Саманта посмотрела на Беллу умоляюще.

– Я не понимаю, какое это имеет отношение ко мне, – Белле очень хотелось выбраться из дамской комнаты. Ее нервы были натянуты до предела.

Саманта вздохнула и откинула худой рукой свои белокурые волосы назад:

– Мне неприятно об этом говорить, но мой муж знает, что ты работаешь в компании, чтобы вернуть себе научные разработки своего отца.

Белла вся сжалась.

– Он хочет, чтобы ты уволилась.

Белле показалось, что ее сердце перестало биться, а кровь застыла в жилах.

Саманта быстро заморгала.

– А еще он хотел подать на тебя в суд, – она поджала аккуратно накрашенные губы. – Но Доминик убедил его не делать этого.

Мысли кружились в голове Беллы с бешеной скоростью. Она никак не могла сформулировать ответ на услышанное. Она была не вправе даже протестовать, заявляя, что ни в чем не виновата.

Любой протест окажется ложью.

Саманта продолжала:

– Я не хочу, чтобы все закончилось именно так. Ты сделала отличную работу несмотря на то, ради чего пришла в компанию. Я хотела бы стать посредником в вашем перемирии с Таррантом. Я знаю, что Таррант никогда не простит человека, предавшего интересы его любимой фирмы. Он пока уступает Доминику, но рано или поздно все равно уволит тебя. И тогда, чего я очень боюсь, Доминик также уйдет от Тарранта, в результате чего все будет потеряно.

Как Таррант узнал о затее Беллы?

– Ты по-прежнему работаешь в компании только по просьбе Доминика. Он обещал присмотреть за тобой, проследить, чтобы ты не причинила вреда компании.

Так вот почему Доминик повсюду следует за Беллой. Внезапно она поняла, отчего он так рьяно защищал ее перед Таррантом. Он делал это потому, что сам доложил своему отцу о ее затее.

Белле казалось, что ее сердце уже никогда не будет биться. Итак, Доминик обо всем рассказал семье Хардкастл.

– Ты согласишься отказаться от своего намерения подать на Тарранта в суд? – Саманта снова протянула руку, чтобы схватить Беллу за плечо, но вовремя спохватилась.

Белла только теперь поняла, что за весь разговор не произнесла почти ни слова.

Она вообще не знала, о чем теперь говорить.

Доминик предал ее.

Их договоренность оказалась обманом, насмешкой, шуткой. Белла отдавалась Доминику в обмен на его молчание, а он, воспользовавшись ситуацией, овладел ею и все равно ее предал.

Разве это справедливо?

Белла уставилась на Саманту, готовая расплакаться, или закричать, или разбить что-нибудь. Впрочем, ей хотелось сделать все это одновременно.

– Я думаю, что если ты подпишешь гарантийное письмо, в котором пообещаешь не предпринимать юридических попыток…

Мягкий голос Саманты будто проникал в каждую клеточку мозга.

– Извините, мне нужно идти, – Белла, едва сдерживаясь, прошла мимо Саманты и выскочила за дверь.

Они обо всем знали!

И все равно пригласили на эту вечеринку. Что за глупую игру они затеяли?

Хардкастлы обо всем знают!

И каков будет финал? Ее ждет публичное наказание?

Теперь непривычно заботливое отношение к ней Доминика предстало совсем в ином свете, приобрело зловещую окраску. Это был вызов, приглашение на дуэль, которое Доминик делал своему отцу.

А она еще стыдилась того, что заставила Доминика лгать собственному отцу! Надо было стыдиться того, что она сама себя выставила легковерной идиоткой.

Белла едва сдерживала слезы, пробираясь сквозь толпу гостей. Ее переполняли ярость, обида и страх.

Что теперь с ней будет?

– Белла!

Большая ладонь схватили ее за локоть, и она ощутила знакомый мужской запах. Всего несколько мгновений назад Белла считала этот запах возбуждающим и одновременно успокаивающим.

– Отпусти меня!

– Куда ты так торопишься?

Белла едва видела Доминика сквозь пелену слез.

– Подальше от тебя! – крикнула она.

Собственный ребяческий ответ смутил ее, но Белла продолжала вырываться из его рук. Она не хотела расплакаться, как ребенок, перед Домиником.

– Что такое? Что произошло?

– Ты отлично знаешь, что произошло. Саманта рассказала мне все. И что Таррант знает, зачем я работаю в его компании, и что он хочет уволить меня.

– Что?!

Доминик казался изумленным.

Неужели он ничего не знал?

Белла почувствовала надежду. Может, Таррант каким-то иным образом узнал о ее затее?

Она наконец перестала вырываться.

Возможно, Доминик бескорыстно защищает ее. Вина, которую ощутила Белла, оказалась еще неприятнее ярости.

На какое-то мгновение она позволила себе помечтать о крепких объятиях Доминика. Ей захотелось прижаться головой к его мускулистой груди, вдохнуть мускусный аромат кожи.

Но Доминик не прижимал ее к себе. Наоборот, он старался держать Беллу на безопасном расстоянии.

– Ты ведь ни о чем не рассказывал им? – дрожащим голосом спросила она, надеясь услышать положительный ответ.

Доминик нахмурился. Сердце Беллы упало, руки задрожали еще до того, как он начал говорить:

– Я обо всем им рассказал.

– Отпусти меня!

– Послушай…

– Послушать тебя? Я уже однажды сделала это и что получила? Ты предал меня.

Слова Беллы задели самолюбие Доминика, его взгляд потемнел.

– Ты не имеешь права сердиться на меня. Ты начала работать в «Хардкастл энтерпрайзиз», притворившись лояльной компании. Ты получала там заработную плату, имел доступ ко всем тайным корпоративным сведениям, которые с радостью заполучили бы конкуренты. И все это время ты действовала из личных побуждений. Я пытался защитить тебя. Я объяснил Тарранту, что сейчас ты расстроена несчастьями в семье и тебе нужно время, чтобы трезво оценить ситуацию. Я сказал ему, что мы все уладим. Я ведь пытаюсь тебе помочь.

– Помочь? Зачем ты ему обо всем рассказал? После того, что между нами… Я просто не понимаю! – она всхлипнула, чувствуя себя униженной.

Доминик пристально смотрел на нее. Затем нахмурился и произнес:

– Он ведь мой отец.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Слова Доминика показались Белле пощечиной.

Итак, все изменилось.

Впервые появившись в компании, Доминик проник в лабораторию, где работала Белла, явно не с благими намерениями, во всяком случае, с подозрением и опаской относясь к человеку, который объявил себя его отцом. Доминик и Белла заключили соглашение на основе взаимной неприязни к методам борьбы с конкурентами, присущим властному Тарранту.

Однако потом Доминик решил действовать по-своему.

– Я тебя понимаю, – процедила Белла сквозь зубы. – Семья важнее всего.

До нее не сразу дошло, что она повторила когда-то сказанные ей Домиником слова. Это было в тот вечер, когда он пытался задержать ее, а она торопилась увидеться с матерью.

Теперь его обещание сохранять ее затею в тайне оказалось ложью. Несмотря ни на что Доминик предпочел действовать в интересах собственной семьи.

Доминик опустил руки. Белла дрожала. Огоньки пульсирующей светомузыки слепили глаза. Невыносимый басовый ритм, казалось, разорвет ее тело.

Белла сделала шаг назад, внезапно испугавшись стоящего перед ней мужчины. Что еще он предпримет? Каким окажется очередной его шаг в этой ужасной игре?

– Ты обещал, что не выдашь меня.

– Я никогда ничего тебе не обещал, – его взгляд казался равнодушным, огни светомузыки ярко освещали решительные черты лица.

Белла страдальчески поморщилась. От грохота музыки у нее разболелась голова. Разве Доминик ничего ей не обещал? Неужели она оказалась настолько глупой, что приняла его поцелуи за подтверждение его лояльности?

Ей стало ужасно стыдно. Как она могла подумать, будто что-то значит для такого человека, как Доминик? Неужели она вообразила, что ее поцелуи воспринимаются им как нечто бесценное?

Ее поведение было нелогичным и глупым.

Только на середине зала Белла поняла, что прорывается сквозь толпу. Она ожидала, что Доминик вот-вот схватит ее и начнет что-то говорить на ухо.

Однако этого не произошло.

Белла пробиралась к выходу. Она до конца так и не поняла последствия того, что произошло сегодня вечером. Ее будущее и карьера теперь под большим вопросом.

Под громкую ритмичную музыку Белла протиснулась сквозь потные тела танцующих в вестибюль, а потом на улицу.

Прохладный вечерний ветер остудил ее голову.

Итак, работу она потеряла. Ее отношениям с Домиником, если, конечно, их так можно назвать, пришел конец. Все остальное, на что она так надеялась, – выздоровление матери, разработки отца, ее собственные исследовательские планы – под угрозой.

– С вами все в порядке?

Повернувшись, Белла увидела швейцара. Конечно, она выглядит ужасно в своем золотистом платье и с заплаканным лицом.

– Все в порядке, – она сдавленно всхлипнула, понимая, что ее слова нисколько не соответствуют ее состоянию.

– Я вызову вам такси, – высокий швейцар, одетый с головы до ног в черную кожу, при виде расстроенной Беллы ощутил себя беспомощным.

– В самом деле, все в порядке, – еще раз солгала Белла.

Она вытерла слезы дрожащими руками и побрела вдоль улицы. Пройдя первый квартал и почувствовав, что больше не может идти на высоких каблуках, Белла сняла туфли и направилась вдоль Шестой авеню босой.

Ее сверкающее платье привлекало внимание прохожих. Кто-то даже присвистнул при ее виде, но Белла не обращала на это особого внимания. Она продолжала быстро идти вперед, потом побежала.

Выхлопные газы автомобилей врывались в ее легкие, но она все бежала и бежала. Ей казалось, что в таком быстром темпе разочарование и сомнение скорее покинут ее, а на смену им придет спокойствие.

Она все могла вынести, но никак не хотела смириться с тем, что ей придется уйти из научной лаборатории компании Тарранта.

Доминик наклонился вперед, что-то говоря на ухо водителю такси. Он знал, что Белла живет в центре города, но не знал ее точного адреса. Восточная часть города или западная? Доминик пытался выяснить в компании, где именно находится квартира Беллы, но безуспешно.

– Поехали по Шестой авеню в северном направлении.

Если Белла идет пешком, Доминик быстро обнаружит ее, ибо далеко она уйти не могла. Он проклинал себя за то, что потратил зря время, напустившись на Саманту. Пойди он за Беллой сразу же, не пришлось бы гоняться за ней по ночным улицам городского центра.

Однако бледное, испуганное лицо Саманты и ее ледяные руки заставили его задержаться. Какого дьявола жена Тарранта повсюду сует свой нос, пытаясь якобы помочь, а на самом деле только создает проблемы?

Он поморщился, вспомнив собственные слова, брошенные Белле: Я ничего тебе не обещал.

Конечно же, он пообещал Белле сохранять ее тайну. Возможно, не слишком распространялся на этот счет, но ведь их близость, его поведение, объятия, поцелуи говорили сами за себя. Дразня Беллу, шутя над ней, смеясь вместе с ней, он подавал ей надежду.

Да, он не доверял ей в том, что касалось Тарранта. Но ведь и сама она призналась, что изначально действовала исподтишка.

Однако ему-то Белла открылась, а он предал ее тайну.

Доминик чувствовал сожаление и нестерпимое желание обнять Беллу. Когда она скрылась от него в шумной толпе гостей, он ощутил себя так, будто ему вонзили нож в спину. Не мог ни вздохнуть, ни собраться с мыслями.

Саманта и Фиона увязались тогда за ним, при этом дочь Тарранта желчно сказала насчет Беллы:

– Она не посмеет вернуться!

Доминик предупреждал Беллу, что, если Таррант узнает о ее затее, ее карьера и спокойное существование окажутся под вопросом. У нее не было никаких оснований для того, чтобы начинать судебное дело против Тарранта. Однако Белла уже не могла остановиться.

И все из-за предательства Доминика. Он не понимал, отчего внезапно ему захотелось показать свою преданность отцу.

Проведя рукой по волосам, Доминик принялся еще внимательнее вглядываться в толпу прохожих на улице. Но если Белла едет в такси, он напрасно пытается разыскать ее.

При мысли о том, что потерял ее, Доминик почувствовал, как в груди у него заныло.

Он всегда так старательно прорабатывал деловую стратегию, пытаясь склонить людей к своей точке зрения, что привык к успеху. Вот и на этот раз был слишком уверен в том, что даже после всего произошедшего Белла захочет видеть его и оказаться в его объятиях.

Зачем только Доминик все это затеял и поставил жизни стольких людей с ног на голову? Переходящие улицу пешеходы остановили движение транспорта. Ему хотелось выбраться на улицу и бежать. Он нетерпеливо барабанил пальцами по стеклу окна, стучал ногой по полу, внимательно осматривая темные улицы, как вдруг…

Далеко впереди сверкнуло золотистое платье и исчезло за поворотом.

– Поворачивай направо! – приказал он шоферу.

Да, это была Белла. Она бежала вдоль тротуара.

– Останови! – Доминик бросил смятую купюру водителю и выпрыгнул из автомобиля на ходу. – Белла!

Она оглянулась и в панике посмотрела на него. Ее затравленный взгляд ударил его в самое сердце. Отвернувшись, Белла снова побежала прочь, но уже быстрее.

Внутри у него сжалось, когда он заметил, что она босой бежит по грязному тротуару. Она держала золотистые туфли в руке, а ее темные волосы развевались по ветру.

Доминик снова хотел окликнуть ее, но вместо этого решил просто догнать. Он налетел на бездомного, а также на какую-то парочку, державшуюся за руки.

Беллу было нелегко догнать, однако Доминик оказался проворнее. Он настиг Беллу в конце квартала, где ей пришлось остановиться у бордюра, чтобы пропустить несущийся на высокой скорости автомобиль. Подскочив к ней, Доминик схватил ее за талию в то мгновение, когда она уже собиралась шагнуть с тротуара.

Белла вскрикнула так, будто Доминик сильно ударил ее.

– Отпусти меня!

– Не отпущу, – он развернул ее к себе лицом. – Я не отпущу тебя.

Он говорил хриплым и прочувствованным голосом, крепко прижимая к себе Беллу.

– Ты ведь ничего мне не обещал, – она попыталась выровнять дыхание. – Я получила работу в компании благодаря своему притворству. Я в самом деле пришла в «Хардкастл энтерпрайзиз», чтобы засудить твоего отца. И теперь понимаю, что ошибалась, потому что мой отец добровольно продал свою разработку Тарранту, чтобы оплатить мое обучение. Ты правильно делаешь, что презираешь меня. Но поверь, я больше не стану крутиться у тебя перед глазами, – ее глаза сверкали от слез, она пыталась вырваться. – Отпусти меня!

Ее полные груди прижимались к его вспотевшей груди, вызывая в нем невыносимо страстное желание. Доминик не мог произнести и слова. Он хотел поцеловать Беллу. Ведь с помощью поцелуя ему удастся гораздо проще выразить ей свои истинные чувства.

– Я не могу, – с болью и смущением произнес он. – Не могу тебя отпустить.

– Почему? Неужели тебе мало того, что ты встал на сторону собственного отца и теперь действуешь против меня? Теперь ты хочешь еще меня и наказать?

– Нет, не хочу. Мне не следовало рассказывать о тебе отцу. Я должен был сохранить твою тайну. Прости меня.

После его слов в воздухе повисло молчание. Наконец Белла заговорила:

– Твои извинения не вернут мне работу. Впрочем, я ее и не заслуживаю. И не беспокойся, ты ничем не обязан ни мне, ни моей маме. Я благодарна тебе за все, что ты для нее сделал, но теперь мы с ней справимся без тебя.

Взгляд ее серых глаз был решительным. Она снова попыталась высвободиться из объятий Доминика, но он крепко держал ее. Он не мог и представить, что позволит Белле уйти. Ему хотелось прижать ее к своей груди еще крепче.

– Послушай меня, Белла, я был растерян из-за всего того, что на меня навалилось. У меня появился отец, о котором я столько времени мечтал и который ни разу не появился. Тридцать лет я с болью в душе ждал, что он объявится. А потом, когда это произошло, я встретил самую красивую, умную, волнующую и сексуальную женщину на свете…

Белла открыла рот от удивления. Доминик едва подавил желание поцеловать ее.

– Я максималист по натуре. У меня имеются определенные принципы. Я забочусь о своей семье, друзьях, работниках. В этом нет ничего сверхъестественного. – Он нахмурился: – Однако наступил момент, когда я перестал понимать, что плохо, а что хорошо. Я начал осознавать, что иногда жизнь преподносит ситуации, в которых нельзя ничего решать однозначно. Я понял, что и мой отец и ты по-своему правы, хотя и находитесь по разные стороны баррикад, стремясь к одной и той же цели. А еще…

Он глубоко вздохнул и потер ладонью лицо:

– А еще вы оба мне очень дороги.

Белла перестала вырываться, она смотрела на Доминика широко раскрытыми глазами.

Доминик старался не обращать внимания, что в процессе борьбы платье Беллы съехало набок и теперь открывало взору еще больше ее прелестей.

– Похоже, это как раз та история, которая заканчивается плохо, – бесцветным голосом сказала она.

– Но так не должно быть. Я смогу найти компромиссное решение, которое устроит всех. Я встану во главе «Хардкастл энтерпрайзиз», как того хочет Таррант, а ты будешь продолжать заниматься разработками отца и доводить их до ума!

Она быстро заморгала, и он услышал, как ее дыхание участилось.

– Это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Если честно, то последние два года моей жизни были похожи на кошмар.

Белла дрожала. Доминик прижал ее к себе.

– Ты в самом деле хочешь подать в суд на Тарранта?

– Нет, я не хочу ни с кем судиться. Просто хочу, чтобы моя жизнь вернулась в нормальное русло. – Казалось, что она сейчас расплачется.

– Так давай вернем ее в это русло. Оставь свою затею, и Таррант забудет о случившемся. Все уладится, и мы заживем как прежде.

– Тебе не кажется, что он через суд захочет расторгнуть со мной трудовой контракт? Ты говорил, что он может это сделать, – она внимательно смотрела в его лицо.

– Не захочет, если я его попрошу.

– Это из-за того, что он жаждет видеть тебя своим преемником?

– Да.

Белла не могла сдержать дрожь даже в крепких объятиях Доминика. Мысли беспорядочно кружились в ее голове. Неужели Доминик в самом деле решил защитить ее? Она прерывисто вздохнула. А что, если Таррант не согласится со своим сыном? Доминик рискует потерять из-за нее все.

Но ведь вряд ли он будет отказываться от многомиллиардной империи «Хардкастл энтерпрайзиз» ради помешанной на науке девицы – пусть даже она всякий раз готова отдаться ему, как только он прикоснется к ней.

Но факт остается фактом: Доминик предлагает ей помощь, он искал ее после вечеринки, желая спасти ситуацию.

– Ты в самом деле это сделаешь? Поговоришь с отцом и убедишь его хотя бы не устраивать шума из-за моего увольнения?

– Я не позволю тебе уволиться.

Подняв руку, он коснулся большим пальцем ее губы. Это был все тот же собственнический жест, едва не сведший ее с ума тогда в такси. Белла разомкнула губы, чувствуя, как желание охватывает тело с головы до ног.

Неужели она снова не сумеет противостоять своему влечению?

Белла напряглась, отчего непроизвольно еще сильнее прильнула чувствительной грудью к мускулистой груди Доминика.

– Что ты творишь со мной? Я ведь ученый, и мне не положено быть эмоциональной. Я изучаю явления природы, но не переживаю их.

На щеках Доминика появились ямочки.

– Вот в этом ты ошибаешься. Ты отзывчива и, судя по всему, очень эмоциональна, – он провел большим пальцем по ее щеке, отчего кожу стало покалывать. – Только вот одно мне непонятно. Зачем ты бегаешь по городу босиком?

Она прикусила губу.

– Так намного удобнее, чем в этом, – она подняла золотистые туфли, которые держала в руке.

– У меня есть предложение получше, – Доминик внезапно с легкостью подхватил Беллу на руки. Она едва успела сообразить, что происходит, как уже оказалась прижатой к его груди, касаясь щекой его лица.

– Не глупи. Ты не можешь нести меня!

– Почему не могу? Мы пойдем в другом направлении. В мою квартиру, – низким голосом произнес он, и в груди у нее сжалось. Повернувшись, Доминик зашагал вдоль Шестой авеню.

– Опусти меня.

– Ни за что.

Доминик продолжал идти. Белла видела, что он улыбается. Она понимала, что должна сердиться и протестовать, но не могла. Ей очень нравилось находиться в крепких объятиях Доминика.

– Я не тяжелая?

– Ты думаешь, я такой идиот, что отвечу тебе утвердительно?

Она хихикнула:

– Ты намерен нести меня через весь город? Нам придется пройти более сорока кварталов.

– Чем дольше, тем лучше. Мне это нравится, – он осторожно сжал ее бедро, отчего Беллу окатила волна желания.

Она коснулась ладонью его широкой груди, которая оказалась нисколько не напряжена от нелегкого груза, который приходилось ему нести. Белла равномерно покачивалась в такт его походке, чувствуя себя как никогда спокойно.

Люди пялились на них, но Белла их не винила. Не каждый день увидишь на Шестой авеню высокого красивого мужчину, несущего на руках женщину в золотистом платье. На Сорок четвертой улице около них остановился автобус. Доминик осторожно внес Беллу в салон, не позволив ей ступать на пол, говоря, что он грязный. Бережно, будто хрупкую вазу, он опустил ее на заднее сиденье.

– Все в порядке? – он обнял ее, присаживаясь рядом.

– Я не знаю, – честно ответила она. – Мне кажется, я уже ничего не понимаю.

– Мне знакомо это освежающее чувство. Вот почему иногда нужно поддаваться своим желаниям.

– Я сейчас хочу слишком многого.

– Я тоже, – он посмотрел в ее глаза. – Меня просто переполняют желания.

Он смотрел на Беллу блестящими карими глазами. Она и не заметила, как их губы соприкоснулись. Доминик обнимал и ласкал ее тело под тонкой тканью золотистого платья. Белла льнула к нему, не в силах сдерживаться. Каждый раз рядом с Домиником она, помимо воли, проявляла страстность.

– Четырнадцатая улица! – раздался голос из динамика.

– Это наша остановка? – выдохнула Белла.

Оба поспешили к двери.

Доминик настоял на том, чтобы еще несколько кварталов пронести Беллу на руках. Войдя в дом, он легко и быстро поднялся с ней по лестнице.

– Теперь опусти меня, – взмолилась она, когда он перешагнул порог своей квартиры.

– Ни за что, – произнес он низким голосом ей на ухо. – Я тебе не доверяю. Ты можешь убежать от меня. Есть только одно место, куда я опушу тебя.

Кровать в спальне, оформленной в белом цвете, оказалась круглой. Это не удивило Беллу, ведь квартира, которую снимал Доминик, была выполнена в авангардном стиле. Доминик осторожно положил Беллу в центр кровати, потом выпрямился и пристально посмотрел на нее.

– Что?

– Мне нравится, как это платье струится по твоему телу.

Белла оглядела себя. Ее грудь оказалась настолько возбужденной, что казалось, сейчас вывалится из декольте.

– Мне дала его моя подруга Риза. Она сказала, что на вечеринку «Возвращение в «"Клуб 54"» я должна надеть именно его. Еще она говорила, что его сшил известный кутюрье, но я никогда не слышала о нем.

– Неважно, но я полностью согласен с выбором Ризы.

– Думаю, оно было сшито для более худой женщины, – Белла потянула вниз эластичную ткань платья.

– Мне кажется, оно идеально подходит тебе.

Под страстным взглядом Доминика кожу ее покалывало:

– Я смотрю, ты известный ценитель платьев.

– Но лучше разбираюсь в том, что находится под ними, – он присел на кровать и провел пальцем по краю платья. – Ты хоть догадываешься, что обладаешь самым роскошным телом, о каком только может мечтать женщина?

– Странно, но мне никто не говорил об этом прежде.

– Это потому, что ты вела жизнь затворницы.

– Два года назад я согласилась бы с тобой с сожалением, но после смерти отца мне нравилось быть в одиночестве.

– Мне жаль, что с тобой произошло столько неприятностей. Однако я рад, что после всего этого ты оказалась именно в моих руках, – он нежно коснулся ее колена, потом его пальцы поползли вверх, приподнимая подол платья.

Белла тоже нисколько не жалела, что оказалась рядом с Домиником. Хотя, конечно, ей не следовало так страстно бросаться ему на шею.

Кто знает, может, завтра утром Таррант устроит Доминику скандал из-за того, что тот сбежал с вечеринки и отправился за Беллой.

– Можно тебя поцеловать?

Белла улыбнулась. На этот раз ответ ему будет только утвердительный.

– Можешь, – сказала она.

Он целовал ее намеренно неторопливо, наслаждаясь своими ощущениями.

Отстранившись от Беллы, чьи припухшие губы остались разомкнутыми, он спросил:

– Можно я тебя раздену?

Она с гримасой посмотрела на свое платье:

– Мне кажется, это винтажное платье само не против поскорее от меня избавиться.

– Позволь мне, – на его губах играла едва заметная улыбка, когда он осторожно возился с застежкой. Белла могла поспорить, что заметила ямочки на щеках Доминика, когда струящаяся ткань складками сползла с ее груди.