Текст книги "Божество (ЛП)"

Автор книги: Дженнифер Л. Арментроут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

Я приняла самый быстрый душ в жизни. Быстро вытершись и одевшись, я радовалась ощущению чистоты, но это потребовало всех сил, которые во мне остались. Я села перед раковиной, потому что унитаз оказался слишком далеко, и начала чистить зубы. В моем рту больше не жил мохнатый мамонт, но посмотрев на раковину и поняв, что мне нужно снова подняться, я в какой-то степени пожалела, что вышла из кровати.

"Я знаю, что он был рядом с тобой с той минуты, когда я уехал, пытаясь найти способ быть с тобой."

Закрыв глаза, я стиснула пластиковую зубную щетку и вытянула ноги.

"Как бы то ни было. Ты там. Я здесь. И через неделю я вернусь. Все это не будет иметь значения".

Пенистая зубная паста текла по моему подбородку. Не будет иметь значения, потому что Сет будет рядом? Или не будет иметь значения, потому что я Пробужусь через пять недель? Это Сет пытался сказать в перерывах между тем, чем он занимался с Сиськами?

– Алекс? – Айден постучал в дверь ванной. – Ты там в порядке?

Я наклонила голову в сторону закрытой двери. Еще немного пасты вытекло из моего рта.

– Я устала.

Дверь открылась. Взгляд Айдена упал и его брови поползли вверх. Медленная улыбка расплылась на его лице, смягчая жесткое выражение, которое читалось в его глазах с тех пор, как я проснулась. Айден рассмеялся.

Что-то затрепетало у меня в груди.

– Нехорошо смеяться над мертвой девушкой.

– Я тебе говорил, что нужно остаться в постели, – его глаза искрились, когда он стал на колени. Он потянул руку, вытирая зубную пасту с моего подбородка большим пальцем. – Но ты никогда не слушаешь. Подожди.

Я не то, чтобы куда-то собиралась, поэтому я смотрела, как он взглянул на раковину и встал. Айден исчез в комнате и вернулся с двумя маленькими пластиковыми чашками и бумажным полотенцем через несколько секунд.

Взяв зубную щетку у меня из рук, он бросил её в раковину после того, как наполнил чашку.

– Держи.

С горящими щеками я взяла её и пополоскала рот.

Айден подал мне вторую чашку.

– Сплюнь и повтори.

Я уставилась на него, но втайне мысленно танцевала, когда он снова засмеялся. Когда у меня изо рта больше не текла зубная паста, и руки были пусты, Айден нагнулся и осторожно обхватил меня рукой.

– Я могу встать без помощи, – прорычала я.

– Конечно, можешь, – волосы Айдена щекотали мою щеку. – Поэтому ты сидишь на полу в ванной. Пошли обратно в кровать.

Дверь в ванную открылась.

– Что происходит, – голос Маркуса разнесся по комнате. – Александрия в порядке?

Всё мое лицо стало малиновым.

– Всё хорошо, – Айден легко поднял меня на ноги. Чувствительная кожа немного натянулась, но я не показала этого. Не хотела, чтобы у него случился сердечный приступ. – Она просто измотана, – он улыбнулся, отпуская меня. – Ты сможешь дойти до кровати?

Я кивнула.

– Это не моя вина. Леон – Аполлон – кто он там – неправильно меня починил. Божественные силы мог…

– Я починил тебя, но ты была мертва. Учти это обстоятельство, – сказал Аполлон.

Я подпрыгнула, приложив руку к груди. Аполлон сидел на краю сидения унитаза, положив ногу на ногу.

Рядом со мной Айден скованно поклонился.

– Мой господин.

– О боги, – сказала я. – Правда, ты хочешь меня снова убить, доведя до сердечного приступа?

Аполлон склонил голову к Айдену.

– Я тебе уже говорил, тебе не надо называть меня "господин" и кланяться, – в белых глазах плясали электрические искорки. – Почему ты не в постели? Неужели нож в живот не может заставить тебя немного полежать? – он улыбнулся Айдену, который на тот момент стоял. – О ней действительно тяжео заботиться, да?

Айден немного побледнел.

– Да…

– Я… мне нужно было помыться.

Аполлон пропал из ванной и водник позади Айдена. Маркус сделал шаг назад с огромными глазами. Он тоже поклонился и я на самом деле подумала, что в этот момент он упадет на колени.

– Господи боже, – сказал Айден себе под нос и вывел меня из ванной.

Я уставилась на огромного бога в углу комнаты и забралась обратно в постель.

– Кто-нибудь знал об этом?

Аполлон скользнул к кровати. Было странно смотреть на него и видеть некоторые черты Леона. Лицо было практически тем же, но более утонченное, острое. Его волосы выглядели как золотые нити, заменившие короткий ёжик, который предпочитал Леон. И он выглядел знакомо, если такое было возможно. Он был до боли прекрасен, в нем не было грубых черт, но его глаза… они меня пугали. В нх не было зрачков и радужек, только белые орбиты, которые, казалось, были полны электричества.

Бог Солнца.

Я смотрела на того самого Бога Солнца… и одновременно я смотрела на Леона. Безумно было уже то, что бог был на земле, но то, как хорошо себя чувствовал Аполлон, казалось нереальным.

Аполлон поднял бровь и медленно повернул голову к Маркусу:

– Я знаю, что это немного… шокирует, но то, что я делал, требовало скрыть мой истинную сущность.

Маркус моргнул, как будто вышел из ступора:

– Здесь есть еще такие как ты?

Аполлон улыбнулся:

– Мы всегда рядом.

– Почему? – спросил Айден, поведя пальцами сквозь волосы. он тоже выглядел немного не в своей тарелке.

– Всё сложно, – сказал Аполлон.

– Так, Леон был настоящим человеком? Ты вроде как захватил его тело, или что-то в этом роде? – я сложила ноги под одеялом. – или ты был Леоном всё это время?

Уголки рта Аполлона поднялись вверх:

– Мы – одно и то же.

Я медленно протянула руку и ткнула его пальцем в предплечье. Это выглядело как плоть, теплая и твердая. Разочаровавшись, я снова ткнула его. Я ожидала чего-то удивительного, божественного, от прикосновения к нему. Вместо этого я получила странные взгляды от всех собравшихся, включая Аполлона.

– Пожалуйста, прекрати меня трогать, – сказал Аполлон.

Я снова ткнула его.

– Извини. Дело в том, что ты настоящий. Я имела в виду, я не думала, что вы – среди нас.

– Алекс, – Айден сел на край кровати. – Тебе вероятно стоит прекратить до него дотрагиваться.

– Не важно, – я уронила руку на колени. Я все еще хотела потрогать его, что было действительно странно. Я хотела потереться об него как кошка или что-то вроде того… и это было более чем странно, и немного неудобно.

– Обычно нет, – сказал Аполлон, нахмурившись на меня. – Когда мы на земле. наша сила ограничена. Все в этом месте ослабляет нас. Мы стараемся оставаться в отдалении, и если наносим визит, то ненадолго.

– Достаточно долго, чтобы повеселиться с какой-нибудь смертной девицей?

– Александрия, – оборвал меня Маркус.

Аполлон повернулся ко мне.

– Нет. Мы не создавали полубогов уже много столетий.

Я содрогнулась, когда встретилась с ним взглядом.

– Твои глаза действительно жуткие.

Он моргнул и через наносекунду его глаза стали ярко-кобальтовыми.

– Лучше?

Не совсем. Не когда он смотрел на меня таким образом.

– Конечно.

Маркус откашлялся.

– Я действительно не знаю что сказать.

Аполлон помахал рукой.

– Мы несколько месяцев работали вместе. ничего не изменилось.

– Мы не знали, что ты – Аполлон, – Айден сложил руки. – это всё меняет.

– Почему? – улыбнулся Аполлон. – Я просто не ожидаю, что ты захочешь теперь со мной спарринговать.

Айден улыбнулся и кожа вокруг его глаз пошла морщинками.

– Да, можешь быть в этом уверен. Просто это все… Я имею в виду, как мы могли не понять?

– Просто. Я не хотел, чтобы вы знали. Мне так было проще… вписаться.

– Извините, – вмешалась я. Аполлон поднял бровь в ожидании. Я почувствовала, как мои щеки начинают гореть. – Это действительно неловко.

– Говори, – пробормотал Аполлон.

– Я имею в виду, я вроде бы всячески оскорбляла тебя в лицо. Несколько раз. Например, когда я обвиняла тебя в преследовании мальчиков и девочек и как они превращались в деревья, чтобы избавиться…

– Как я говорил ранее, некоторые из этих вещей – неправда.

– Так Дафна не превратилась в дерево, чтобы избавиться от тебя?

– О боги, – пробормотал Айден, потирая ладонью подбородок.

На челюсти Аполлона вздулась мышца.

– Это было не только по моей вине. Эрос выстрелил в меня проклятой стрелой любви. Поверь мне, когда такие вещи настигают тебя, ты не можешь ничего поделать с тем, как ведешь себя.

– Но ты снял с неё кору, – я снова содрогнулась. – И носил её как венец. Это похоже на то, как серийный убийца коллекционирует личные вещи жертв… или пальцы.

– Я был влюблён, – ответил он, как будто влюбленность объясняет тот факт, что девушка превратила себя в дерево, чтобы отвязаться от него.

– Ладно. Что насчет гиацинта? Бедный мальчик не знал…

– Александрия, – вздохнул Маркус, выглядевший так, словно у него вот-вот случится инфаркт.

– Извините. Я просто не понимаю, почему он не убил меня до сих пор.

– День еще только начался, – сказал Аполлон, улыбнувшись, когда мои глаза расширились.

Маркус взглянул на меня.

– Ты здесь из-за неё.

Аполлон кивнул:

– Александрия очень важна.

Это было для меня странным.

– Я думала, боги не поклонники Аполлионов.

– Зевс создал первого Аполлиона тысячи лет назад, Александрия, как способ гарантировать, что никакой чистокровный не будет иметь такую власть, чтобы угрожать расе смертных или нам, – объяснил он. – Была создана сбалансированная система. Мы не поклонники и не враги Аполлионов, но видим в них средство, которое однажды понадобится. И этот день настал.

Глава 19

– Почему сейчас? – спросила я, в то время как остальные молчали. Я думаю, чистокровные были немного ошарашены. Аполлон был для них как рок-звезда, но даже с его неземной красотой, он для меня был всё еще Леоном.

– Угроза никогда не была более существенной, – ответил Аполлон. Увидев мою растерянность, он вздохнул. – Возможно, мне стоит объяснить некоторые вещи.

– Возможно, стоит, – пробормотала я.

Аполлон подошел к прикроватному столику и взял кувшин воды. Понюхав, он поставил его на место.

– Мой отец всегда был… параноиком. Со всей своей силой, Зевс всегда опасался, что его дети сделают с ним то же, что он со своими родителями. Свергнут его, займут Олимп, убьют его во сне – ну, знаете, старая семейная трагедия.

Я бросила взгляд на Айдена, но он был поглощен Аполлоном.

– В любом случае, Зевс решил, что врагов надо держать близко. Поэтому он призвал полубогов обратно на Олимп и уничтожил тех, кто не откликнулся на его зов, но он забыл об их детях, – Аполлон усмехнулся. – Он очень силен, и иногда мне интересно, не уронили ли Зевса в детстве головой вниз. Он забыл о Гематои, детях полубогов.

Я рассмеялась, но Маркус взглянул на потолок, как будто ожидал, что Зевс поразит Аполлона молнией.

– Гематои, – Аполлон со значением посмотрел на Маркуса и Айдена, – разбавленная версия полубогов, но вы по-своему очень сильны. Ваша численность превышает численность богов на тысячи. И если бы вы задались целью свергнуть нас, ваш мог бы ожидать успех. И смертные, у них нет шансов против Гематои.

– Я думала вы, ребята, всезнающие. Разве вы бы не узнали, что вас собираются свергнуть?

Аполлон рассмеялся.

– Александрия, легенды сложно отделить от правды. Есть вещи, которые мы знаем, но будущее никогда не выбито в камне. И когда дело касается любых созданий, живущих на этой планете, мы не можем видеть или взаимодействовать с ними. Но ну нас есть… инструменты, которые мы используем, чтобы присматривать за событиями.

– Поэтому здесь жил оракул, – сказал Айден.

В глубине моего сознания снова что-то кольнуло. Что-то насчет оракула всплыло в моих туманных воспоминаниях. Я не могла сказать, что.

– Да. Оракулы подчиняются мне и только мне.

– Потому что ты бог предсказаний… и еще пятисот других вещей, – добавила я, снова вливаясь в беседу.

– Да, – он подошел обратно к постели, склонив голову на сторону. – Когда Зевс понял, что забыл о Гематои, он понял, что должен создать что-то, что было бы достаточно могущественным, чтобы контролировать Гематои, но не могло увеличивать свою численность, как Гематои.

Маркус сел в единственное свободное кресло в комнате:

– И таким образом был создан Аполлион?

Аполлон сел рядом с Айденом, и кровать стала казаться перегруженной.

– Аполлион может быть рожден только когда мать Гематои, а отец – полукровка. Эфир в чистокровной женщине смешивается с эфиром полукровки и это создает Аполлиона. Это похоже на то, как рождается Минотавр. Аполлионы не более чем чудовища в нашем представлении о мире.

Я нахмурилась:

– Спасибо.

– Смешивание двух рас было запрещено, чтобы быть уверенными, что их будет немного, и Гематои было приказано убивать всех отпрысков чистокровного и полукровки.

Мой рот открылся:

– Это ужасно.

– Возможно, но мы не можем позволить, чтобы вокруг бегали дюжины Аполлионов, – он посмотрел на меня через плечо. – Два это уже достаточно плохо. Можете себе представить что будет, если будет дюжина? Нет. Вы не можете. И кроме того, один ускользал каждое поколение, как планировалось. Однако, мы время от времени делаем ошибки.

Мне действительно начинал не нравиться Аполлон.

– Так я чудовище и ошибка?

Он подмигнул мне:

– Великолепная ошибка.

Я немного отодвинулась от него.

Улыбка достигла его ярких глаз.

– Пока Аполлион хорошо себя ведет, ему предоставляют заниматься своими обязанностями. Но если добавляется второй, это повышает могущество Первого. Это то, на что никто не рассчитывал. Зевс думает, что это космическая шутка.

Маркус наклонился вперед:

– Но почему вы позволили жить второму, если это такая угроза?

Я содрогнулась.

Аполлон снова встал, очевидно, он страдал от гиперактивности.

– Ах, видите ли, мы не можем прикоснуться к Аполлиону. Символы это… защита от нас. Только Орден Таната может совершить успешное нападение на Аполлиона, и, конечно, один Аполлион может убить другого Аполлиона.

У меня начала болеть голова.

– И Сет знал это, да?

– Сет знал всё это.

Я громко выдохнула:

– Я могу просто убить его

Аполлон поднял бровь.

– У человечества и Гематои есть повод бояться чего-то большего, чем проблема… с демонами. И, кстати, в проблеме с демонами можно полностью винить Диониса. Он был первым, кто открыл, что эфир может вызывать зависимость, и видимо он кому-то показал это. Когда Дионис был под кайфом, он действительно показался Королю Англии. Вы знаете сколько проблем это вызвало?

Боги определенно были переросшими детьми.

– Интересный факт, но давай вернемся к большой опасности?

– Оракул при твоем рождении предсказал, что один принесет нам всем истинную смерть, а другой будет нашим спасителем.

– О боже, – побормотала я. – Бабуля Пипери снова наносит удар.

Аполлон проигнорировал это.

– Она однако мне могла сказать, кто именно. И мне стало интересно. Когда появилась Солярис, такого предсказания не было. Почему в этот раз всё было по-другому? Поэтому я следил за вами на протяжении вашей жизни. В каждом из вас не было ничего примечательного.

– Ты действительно повышаешь мою самооценку.

Он пожал плечами:

– Это только правда, Александрия.

– Ты не рассказал остальным богам о Сете и Александрии? – спросил Маркус.

– Нет. Я должен был, и это решение не принесло мне поклонников, – он сложил руки. – Но потом, три года назад, оракул предвидел твою смерть, если ты останешься в Ковенанте, что привело к тому, что твоя мать уехала, чтобы защитить тебя, хотя предсказание сбылось.

Я внезапно поняла:

– Потому что я вернулась в Ковенант…

– И ты действительно умерла, – закончил Айден, его руки сжались в кулаки. – Боги.

– Оракул никогда не ошибается, – сказал Аполлон. – Я присматривал за тобой вплоть до ночи перед нападением демонов в Майами. Я думал, ты однажды меня почувствовала. Ты возвращалась с пляжа и остановилась на пороге.

Мои глаза расширились:

– Я помню, что чувствовала что-то странное, но я… не знала.

– Если бы я только остался поблизости… – он покачал головой. – Когда я узнал, что Ковенант активно ищет тебя, я представился Леоном, чтобы посмотреть, что происходит. Я не имел представления, что Люциан знает о твоей истинной сущности.

– Я не говорил ему, – сказал Маркус. – Я знал только потому, что моя сестра посвятила меня перед отъездом. Люциан уже знал к тому моменту.

– Интересно, – пробормотал Аполлон. Я полагаю, я не единственный бог в округе.

– Разве ты бы не знал, если бы вокруг были другие боги? – спросил Айден.

– Нет, если они не хотели бы чтобы я знал, – ответил он. – И мы могли приходить и уходить в разное время. Однако, я не знаю, чего хотел добиться бог, сведя вместе двух Аполлионов.

– Может быть кто-то хочет отомстить? – спросила я.

Аполлон рассмеялся.

– Когда мы не хотим отомстить друг другу? Мы постоянно задираем друг друга от скуки. Не нужно напрягать воображение, чтобы представить, что кто-то воспринял это слишком серьезно.

– Но что за опасность, Аполлон? – спросил Маркус. – Почему Орден пытался убить Александрию, если она ничего не сделала?

– Они пытались усмирить не Александрию.

– А Сета, – прошептала я.

Айден напрягся. Его глаза приняли грозовой оттенок серого.

– Всегда Сет.

– Но он ничего не сделал, – возразила я.

– Пока что, – ответил Аполлон.

– Вы, я не знаю, предвидели, что он что-то сделает?

– Нет.

– Тогда это все основывается на сумасшедшей Бабуле Пипери? – я откинула волосы назад. – И это всё?

Глаза Маркуса сузились:

– Это выглядит чрезмерным.

Аполлон закатил глаза:

– Вы не можете говорить мне что от Сета нельзя ожидать катастрофы. У него уже было самомнение бога, и, поверьте мне, я это знаю. Могущество, которое может получить Убийца Богов, астрономическое и нестабильное. Он уже чувствует его влияние.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Айден.

– Алекс? – мягко сказал Аполлон.

Я покачала головой. Были моменты, когда я сомневалась в рассудке Сета, и даже в его намерениях. Потом был Джексон. Я не могла доказать, что это был он, но… я покачала головой:

– Нет. Он никогда бы не сделал ничего настолько глупого.

– Это мило, – в секунду Аполлон был передо мной и нагнулся, чтобы посмотреть мне в глаза. – Ты защищаешь его, даже не смотря на то, что я знаю. что ты не доверяешь ему всецело. Может быть когда-то ты доверяла, но больше нет.

Я открыла рот, но закрыла его. Опустив взгляд на ладони, я прикусила губу. Опять что-то всплыло у меня в памяти. Я сглотнула.

– Я должен оставить вас, – тихо сказал Аполлон.

Я посмотрел вверх, встречаясь с ним взглядом. Аполлон пугал меня, и заставил меня действительно усомниться в том, насколько я была крута, но он мне в каком-то смысле нравился.

– Ты вернешься?

– Да, но я больше не могу быть Леоном. Моё прикрытие… рассекречено и я должен ответить перед Зевсом за то, что не проинформировал его о том, чем занимался.

– Меня возможно посадят под домашний арест, – он рассмеялся своей собственной шутке. Я просто пялилась на него. – Я Аполлон, Александрия. Зевс может поцеловать её.

Маркус снова выглядел так, словно собирается заползти под кровать.

– Я проведаю вас, когда смогу, – он повернулся к Маркусу. – Я также постараюсь выследить Телли. Ох, и узнайте, можете ли вы перевести сюда Солоса Манолиса из Нашвилля. Он – полукровка, которому вы можете доверять.

– Я слышал о нем, – заговорил Айден. – Он достаточно… известен.

Аполлон улыбнулся ему и без лишних слов исчез из комнаты.

– Что ж, он умеет эффектно уходить, – Айден встал, качая головой.

Маркус и Айден обдумывали, как связаться с Солосом, но я слушала краем уха. Свернувшись на боку, я думала о том, что Аполлон сказал насчет Сета. В глубине души я отказывалась принимать тот факт, что Сет мог быть опасен, но, если быть честной с самой собой, я была в этом не так у уверена. Временами он доказывал, что я действительно не знала, что происходит в его голове, или чего ожидать от него. Я не могла даже понять, почему он так доверяет Люциану – человеку из пластика.

Я даже не понимала, что Маркус ушел, до тех пор, пока Айден не сел и не положил руку на мою щеку. Мне было интересно, понимает ли он, как часто прикасается ко мне в последнее время. С его стороны это были почти бессознательные движения. Может быть, он делал это, чтобы напомнить себе, что я жива…

Внезапно, туман вокруг моих воспоминаний рассеялся. Я села так быстро, что не смогла вдохнуть.

– Алекс? Всё хорошо? – глаза Айдена были широкими. – Алекс?

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы сказать это.

– Я вспомнила… вспомнила, что случилось, когда я умерла.

Выражение его лица сказало мне, что он не ожидал это услышать. Его рука скользнула к моему затылку.

– Что ты имеешь в виду?

В моем горле стояли слезы.

– Я была в Подземном Царстве, Айден. Там были все эти люди, ждущие переправы, и стражники на лошадях. Я даже видела Хаврона и его лодку, лодка гораздо, гораздо больше и лучше. Там была девушка по имени Кари которую убили демоны во время покупки туфель и…

– И что? – спросил он, мягко вытирая слезу.

– Она сказала, что она оракул. Что она знала, что мы встретимся, но не так. И я видела Калеба. Я разговаривала с ним, Айден. Боги, он выглядел таким… таким счастливым. И он играет в Wii с Персефоной, – я рассмеялась и вытерла лицо. – Я знаю. это звучит безумно, но я видела его. И он сказал, что моя мама тоже там и она счастлива. Он рассказал мне, что что большой светловолосый бог спорил с Аидом из-за моей души. Должно быть, он имел в виду Аполлона. Это было по-настоящему. Айден. Я клянусь.

– Я тебе верю, Алекс, – он прижал меня к своей груди. – Расскажи мне, что произошло. Всё.

Я прижалась щекой к его плечу, зажмурив глаза. Я рассказала ему всё, о чем мы говорили с Калебом, включая то, что он сказал насчет Сета. Когда я попросила Айдена достать номер Оливии, чтобы передать ей сообщение, он покачал головой с выражением боли на лице.

– Я знаю, что ты хочешь ей сказать, – сказал он. – и ты расскажешь, но прямо сейчас мы не хотим, чтобы много людей знали о произошедшем. Мы не знаем, кому можно доверять.

Другими словами, мы должны волноваться не об Оливии, но мы не могли рисковать повторением случившегося. Мне не нравилась мысль о том, что я не могу сказать ей прямо сейчас, потому что это было важно, но как я могла рассказать ей, не выдав того, что случилось? Я не могла.

– Мне жаль Алекс, – его рука гладила меня по спине. – Но это должно подождать.

Я кивнула.

Мне было еще больнее после того, как я обнаружила, что была с Калебом, потому что его потеря снова стала свежей. Но Айден обнимал меня еще долго после того, как я успокоилась, но слезы, которые появились под влиянием всего произошедшего, были слезами радости. Боль от потери Калеба все еще жила внутри меня, но она уменьшилась от осознания того, что он действительно в мире, так же как и моя мама. На тот момент, это всё, что имело значение.

Глава 20

Мое сердце бешено стучало, качая кровь через тело слишком быстро для того, кто недавно умер. Я пыталась и у меня не получилось на пялиться на Айдена, когда Охранник нёс мои сумки в дом его родителей. Это было посреди ночи, и мне должно было быть холодно, но я ощущала жар. Особенно после того, как Дикон встретил нас в фойе со странной улыбкой на лице.

– Это, вероятно, самое безопасное место, чтобы спрятать тебя до тех пор, пока мы не найдем Телли и сможем определить, есть ли здесь еще кто-то из Ордена, – Маркус положил руку мне на плечи. – Когда я вернусь из Нашвилля, ты останешься со мной или с Люцианом, когда он вернется из Нью-Йорка.

– Её нужно держать так далеко от Люциана, как только возможно, – сказал Аполлон, появившись из ниоткуда. Несколько Охранников с оргомными глазами и побледневшими лицами попятились. Аполлон улыбнулся им. – Там, где будет Сет, Александрии быть не должно.

Все чистокровные поклонились. Я тоже поклонилась, забыв о заживающих швах, и скривилась.

– Нужно повесить на него колокольчик, – пробормотал Айден.

Я сжала губы, чтобы не засмеяться.

– На самом деле, – потянул Аполлон. – здесь, вероятно, самое безопасное для неё место.

Дикон издал звук, как будто подавился.

На этот раз Маркус оправился быстрее.

– Ты что-нибудь нашел?

– Нет, – Аполлон вопросительно взглянул на Дикона, прежде, чем его взгляд перешел на Маркуса. – Я бы хотел поговорить с тобой наедине.

– Конечно, – Маркус повернулся ко мне. – Я вернусь через несколько дней. Пожалуйста, слушай, что говорит Айден и… пытайся оставаться подальше от неприятностей.

– Я знаю. Мне нельзя выходить из дома, пока Аполлон не скажет обратное, – это были точные слова Маркуса. Никто кроме Аполлона, Айдена или Маркуса не мог увести меня из дома, даже Охранники Люциана. Если кто-то еще попытается, мне дали разрешение надрать чью-нибудь задницу.

Маркус кивнул Айдену и повернулся, чтобы уйти. Проходя мимо нас, Аполлон показал приветственный знак из двух пальцев, и это выглядело сумасшедше. В последние два дня я привыкла к его внезапным появлениям. Казалось, ему доставляло удовольствие пугать всех до потери пульса.

– Ты готова? – спросил Айден.

Дикон поднял бровь.

– Заткнись, – сказала я, проходя мимо него.

– Я ничего не говорил, – он развернулся и последовал за мной. – Нам будет весело. Это как пижамная вечеринка.

Пижамная вечеринка в доме Айдена? Боги, я покраснела от собственных мыслей.

Айден закрыл за остальными дверь и послал брату многозначительный взгляд.

Дикон покачивался на пятках, улыбаясь.

– Просто чтобы ты знала, я быстро начинаю скучать и ты станешь моим источником развлечений. Ты будешь вроде как моим персональным шутом.

Я показала ему средний палец.

– Ну, это было совсем не смешно.

Айден протиснулся ко мне:

– Извини, ты возможно пожалеешь, что не осталась в клинике.

– Ох, я думаю, этого не случится, – Дикон встретился со мной взглядом с шаловливой улыбкой. – В любом случае, ты праздновала День Святого Валентина, когда жила со смертными?

Я моргнула.

– Не совсем. А что?

Айден фыркнул и исчез в одной из комнат.

– Пойдем со мной, – сказал Дикон. – Тебе это понравится. Я просто это знаю.

Я последовала за ним по тускло освещенному коридору, который был слегка украшен. Мы прошли мимо нескольких закрытых дверей и винтовой лестницы. Дикон прошел в арку и остановился, потянувшись к стене. Комнату наполнил свет. Это была обычная застекленная терраса с окнами от пола до потолка, с плетеной мебелью и яркими растениями.

Дикон остановился перед маленьким растением в горшке, стоящем на керамическом кофейном столике. Оно выглядело как миниатюрная сосна, которой не хватало нескольких веток. Половина иголок были в беспорядке разбросаны внутри и снаружи горшка. Одна лампочка из рождественской гирлянда свисала с самой верхней ветки, из-за чего дерево отклонялось вправо.

– Что ты думаешь? – спросил Дикон.

– Гм… ну, это очень необычная Рождественская елка, но я не уверена, что она имеет отношение к Дню Святого Валентина.

– Это грустно, – сказал Айден, неторопливо заходя в комнату. – На него действительно грустно смотреть. Что это за дерево, Дикон?

Он просиял:

– Оно называется Чарли Браун, Рождественская Ель.

Айден закатил глаза.

– Дикон выкапывает эту штуку каждый год. Сосна даже не настоящая. И он оставляет её с Дня Благодарения до Дня Святого Валентина. Который, спасибо богам, послезавтра. Это значит, что он её уберет.

Я провела пальцами по пластиковым иголкам.

– Я видела мультик.

Дикон брызнул чем-то из баллончика.

– Это мое дерево ДСП.

– Дерево ДСП? – спросила я.

– Дерево Смертных Праздников, – объяснил Дикон и улыбнулся. – Оно соответствует главным праздникам. На День Благодарения на нем коричневая лампочка, зеленая на Рождество и красная на День Святого Валентина.

– Что насчет Новогодней Ночи?

Он опустил подбородок.

– Это действительно праздник?

– Смертные так думают, – я сложила руки.

– Они ошибаются. Новый год наступает во время летнего солнцестояния, – сказал Дикон. – Их математика совершенно неправильная. Например, ты знала, что День Валентина на самом деле не имел отношения к любви, до тех пор пока Джоффри Чосер не начал писать свои книги во время позднего средневековья?

– Вы, ребята, такие странные, – я улыбнулась братьям.

– Мы такие, – ответил Айден. – Пойдем, я покажу тебе твою комнату.

– Эй, Алекс, – позвал Дикон. – Мы завтра печем печенье, поскольку это Ночь Святого Валентина.

Печенье в Ночь Святого Валентина? Я не знала, чтоб бывает Ночь Святого Валентина. Я рассмеялась и пошла за Айденом.

– Вы действительно разные.

– Я круче! – закричал Дикон из своей комнаты с Деревом Смертных Праздников.

Айден направился вверх по лестнице.

– Иногда я думаю, что одного из нас подменили при рождении. Мы даже не похожи.

– Это не правда, – я потрогала пальцем декоративную гирлянду, покрывающую мраморные перила. – У вас одинаковые глаза.

Он улыбнулся через плечо.

– Я редко здесь остаюсь. Дикон бывает тут изредка, и приезжие члены Совета иногда здесь ночуют. Обычно дом пустует.

Я вспомнила, что Дикон говорил о его доме. Желая что-нибудь сказать, но не зная что, я тихо скользила за ним. В течение последних двух дней, Айден постоянно был со мной. Как и до этого инцидента с кинжалом, мы говорили о глупых, ничего не значащих вещах. И он не смог достать номер Оливии. Единственное, что он смог выяснить – номер её матери.

– Дикон живет в одной из комнат внизу. Я сплю здесь, – он показал на первую комнату, привлекая моё внимание.

Было сложно противиться желанию увидеть его комнату. Я заглянула внутрь. Как в его домике, там были только самые необходимые вещи. Одежда была аккуратно сложена на кресле рядом с большой кроватью. Не было фотографий или личных вещей.

– Это была твоя комната в детстве?

– Нет, – Айден прислонился к стене коридора, наблюдая за моей полуприкрытыми глазами. – Моя комната – та, в которой сейчас живет Дикон. Она переполнена его вещами. Это была одна из гостевых комнат, – он оттолкнулся от стены. – Твоя комната дальше по коридору, она лучше.

Я оторвалась от его комнаты. Мы прошли мимо нескольких закрытых дверей, но одна двойная дверь с титановой отделкой привлекла мое внимание. Я заподозрила, что это была комната его родителей.

Айден толкнул дверь в конце коридора, покрытого ковром и включил свет. Я скользнула за ним и мой рот открылся. Комната была огромной и прекрасной. Пол покрывал плюшевый коdер, тяжелые шторы закрывали эркерное окно, а мои сумки и личные вещи были аккуратно сложены у комода. Телевизор с плоским экраном висел на стене и кровать смогла бы вместить четверых. Я заметила огромную ванну и мое сердце затрепетало.

Увидев моё влюбленное выражение лица, Айден рассмеялся.

– Я подумал, что тебе понравится.

Я заглянула в ванную, вздыхая.

– Я хочу замуж за эту ванну, – я повернулась, улыбаясь Айдену. – Это как поехать в один из супер-дорогих отелей, только всё бесплатно.

Он пожал плечами:

– Не знаю насчет этого.

– Может быть не для тебя и твоего бесконечного богатства, – я отошла к окну и приоткрыла шторы. Вид на океан. Мило. Луша отражалась от спокойной воды цвета оникса.

– Деньги на самом деле не мои, а моих родителей.

Это значило, что деньги его и Дикона, но я не стала настаивать.