Текст книги "Без ума от тебя"

Автор книги: Дженнифер Крузи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

Глава 16

По пути на работу Ник заехал в полицейский участок и подал жалобу, добавив, что Куинн собирается сделать то же самое, однако чуть позже ему позвонил Фрэнк Этчити и сообщил неутешительную весть:

– Мы переговорили с Биллом перед началом матча. Он считает, что ты сгущаешь краски.

– Билл оставил следы на запястьях Куинн, – возмущенно сказал Ник. – Он поднял на нее руку.

– К нам приезжал директор школы и сообщил, что Билл уже давно говорил ему, будто бы Куинн… э-ээ… любит, когда с ней обращаются грубовато. – Фрэнк смущенно кашлянул. – Билл это подтвердил.

Ник задохнулся от ярости.

– Куинн не выносит грубости. Этот мерзавец настиг ее на темной автостоянке и пытался запугать.

– Откуда тебе знать, что она любит и чего не любит? – осведомился Фрэнк.

Ник слишком поздно уловил подозрение в его голосе.

– Знаю. Она не такая.

– Видишь ли, я терпеть не могу парней, которые избивают девчонок, но не люблю решать распри двух ревнивцев, которых водит за нос одна и та же дамочка. Кстати, Куинн не подавала заявления.

– Какого черта, Фрэнк!

– Дело обстоит следующим образом, – продолжал Фрэнк. – Я не только приятель Джо по покеру, но еще и представитель закона. Мне нужны доказательства. А для того чтобы всерьез приняться за их рассмотрение, нужна жалоба Куинн.

– Ты ее получишь, – мрачно заверил его Ник. – Куинн никого не водит за нос. А Билл совсем сбрендил.

– Так ты останешься с Куинн, чтобы защищать ее?

– Нет.

– Значит, реальной опасности не существует?

– Фрэнк…

– Привези ее сюда или перестань суетиться. Либо так, либо эдак.

Ник швырнул трубку на аппарат и повернулся к вошедшему Максу.

– Ты опоздал.

– Немного. – Макс явно пребывал в лучезарном настроении. Он даже начал что-то насвистывать, и Нику захотелось прибить его.

– Говорят, твоя жена вернулась домой?

– Ну да. – Макс слегка помрачнел. – Хорошо, что напомнил.

– О чем? – встревожился Ник.

– Ты не хотел бы на пару со мной купить кинотеатр? – с нарочитым простодушием спросил Макс.

– Нет. – Ник направился к «форду», стоявшему в дальнем боксе.

– Ник… – позвал Макс.

Ник остановился.

– На кой черт мне сдался кинотеатр?

– Потому что вчера я сказал Дарле, будто купил его, а сегодня позвонил и выяснил, что он стоит сто двадцать тысяч. Мне не помешает партнер.

Ник обернулся.

– Ты сказал Дарле, что купил кинотеатр?

– Это была самая великолепная идея из всех, какие приходили мне в голову за долгое время. К тому же она сработала. Мы провели с Дарлой славную ночку.

Ник вытаращил глаза. Брат не шутит.

– Ты купил заброшенный кинотеатр, чтобы переспать с собственной женой?

Макс покачал головой.

– Дело не только в сексе. Я вновь увидел свет. За это и ста двадцати тысяч не жалко.

Ник фыркнул:

– Еще бы, коли я плачу половину.

Макс сердито посмотрел на него.

– Да или нет?

– Да, но только ради Дарлы. – Ник рассмеялся. – Подумать только… кинотеатр!

– Он принесет нам кое-какие деньги.

– Если мы будем показывать детишкам порнографию.

– Я человек не гордый. – Макс взял очередной бланк заказа. Через пятнадцать минут из-под «шевроле» донесся его голос: – Спасибо, Ник.

– Не за что.

– Уж не Макс ли привез тебя на работу? – спросила Дебби, когда Дарла появилась в салоне «Ваш стиль».

– Макс, – ответила Дарла. – Я вернулась домой вчера вечером. Он купил мне кинотеатр под открытым небом.

– Ту развалюху на старом шоссе? – растерялась Дебби. – Зачем это ему понадобилось?

– Чтобы вернуть меня. Очень романтический поступок, не правда ли?

– Я бы предпочла розы, – сказала Дебби.

Билл сидел в зале тяжелой атлетики и, не замечая брюзжания Бобби, думал о Куинн. Теперь, когда с бейсболом покончено, он сможет чаще видеться с ней, поработать в доме.

– Жалкий тупица, – говорил между тем Бобби прямо ему в лицо. – Оглох ты, что ли? Я солгал полиции, а ты в благодарность провел самый бездарный матч, какой я только видел в жизни. Мы не вышли даже в региональный турнир!

– Оставь меня в покое, Бобби. – Билл поднялся. – У меня куча дел.

– Мы проиграли матч из-за скверной тренерской работы, – гневно продолжал Бобби. – Ты все испортил. Это твоя вина!

– Плевать. – Билл выключил свет в, зале и повернулся к двери. – Бейсбол – это всего лишь бейсбол.

– Всего лишь? – взвизгнул Бобби так громко, что едва не задохнулся.

Билл рассмеялся. Жалкий клоп. Куинн была права.

– Тебе смешно? – Бобби приблизил лицо к самому носу Билла. – Сейчас я скажу тебе кое-что по-настоящему смешное. Прошлым вечером я приходил сюда проверить, закрыта ли дверь театра, потому что та сучка, от которой ты сходишь с ума, ведет себя безответственно и халатно. – Бобби помолчал, заводясь все сильнее. – Она угрожала мне, и она совершенно безответственный человек.

– Это неправда, – возразил Билл. – Куинн бывает беспечна… – «Она позволила Нику целовать себя!» – …но безответственной ее не назовешь.

– Да ну? – саркастически усмехнулся Бобби. – Так вот, вчера я пришел проверить дверь театра, и она оказалась незаперта из-за халатности Куинн. Я вошел и увидел ее. Как ты думаешь, чем она занималась?

– Бобби, меня это не интересует. И перестань тыкаться в меня носом.

– Она трахалась с этим механиком. – Билл вздрогнул, а Бобби негромко и злобно продолжал: – Прямо у стены, как проститутка. Прямо на сцене. Я следил за ними. Пока ты, жалкий тупица, торчал на автостоянке, эта шлюха…

Билл ударил его по лицу. Это было так же легко, как смахнуть муху с рукава. Бобби повалился на пол и даже не пытался встать. Билл кивнул и отправился восвояси.

«А ведь Бобби оказал мне услугу», – думал он, укладывая одежду в чемоданы. Если Бобби не ошибся – а он, вполне возможно, заблуждается, ведь Куинн – сама добродетель, она никогда не сделала бы такого, просто поцеловала Ника, и только Бобби своим извращенным умом вообразил невесть что (и получил заслуженную оплеуху), – так вот, если он не ошибся, значит, пора перебираться в дом Куинн. Это уже получилось однажды, в тот раз Билл понемногу перетащил свои пожитки к ней в квартиру и она не стала возражать. У Куинн легкий характер, так что он попросту перевезет к ней свои вещи, а мебель доставит потом.

И как он не додумался до этого прежде? Но, поднявшись на парадное крыльцо и отперев замок, Билл не смог открыть дверь. Ключ поворачивался в скважине, но дверь не поддавалась. Обойдя дом, он увидел, что разбитое окно в боковом фасаде вновь застеклено и по его диагонали привинчен деревянный брус. Даже если разбить стекло, с брусом ему не справиться.

Казалось, Куинн не хочет впускать его. Охваченный яростью, Билл поспешил взять себя в руки. Тут какая-то ошибка. Куинн ждет его. Она поймет это, как только он переедет в ее дом.

Если Билл сумеет пробраться внутрь.

Бросив чемоданы на парадном крыльце, Билл отправился к задней двери. Он испытывал легкое беспокойство при мысли о том, что, как только к ней прикоснется, проклятая собака своим лаем привлечет внимание соседей и испугает Куинн. Но, очутившись в заднем дворике, Билл услышал, как полилась вода из душа, – окно ванной было открыто, и, не будь оно на втором этаже, он мог бы проникнуть через него, – и сообразил, что, стоя под душем, Куинн не услышит собачьего лая и звуков взлома. А Куинн подолгу принимала душ. Порой он заходил в ванную посмотреть, как она выбирается из душа и вытирает волосы – такая красивая…

Подняв кусок бетона со ступеньки – после переезда нужно будет первым делом расчистить дворик, превратившийся в грязную свалку, – Билл разбил стекло задней двери. Сунув руку внутрь, он повернул ключ – как неосторожно с ее стороны оставлять ключ в замке рядом со стеклом, – но дверь не открылась. Билл еще раз сунул руку в отверстие и ощупал дверь, пока не отыскал засов. Куинн не хочет пускать его в дом. Как глупо. Отодвинув засов, он распахнул дверь.

Разумеется, собака была тут как туг. Не обращая внимания на лай Кэти, Билл прошел к парадной двери и открыл ее, повернув ключ и откинув засов, которым Куинн пыталась отгородиться от него, после чего повернулся и схватил жалкую тварь. Вытянув руку – собака визжала, испуская струю мочи, – Билл вынес ее на крыльцо и зашвырнул подальше.

Мерзавка перекатилась по земле и теперь лежала неподвижно.

Так ей и надо. Подхватив свои чемоданы, Билл отправился на второй этаж распаковывать вещи.

После обеда Куинн съездила в полицию, но ее визит, в сущности, ничего не дал. Она написала жалобу и высказала свою точку зрения на происходящее Фрэнку Эт-чити, который взирал на нее без особой симпатии, но и без враждебности, попросив излагать только факты.

– Мы еще раз побеседуем с Биллом, – сказал Фрэнк. – Он вернется с матча во второй половине дня. Потом я позвоню вам.

– Нельзя ли мне на это время получить ордер, запрещающий ему приближаться ко мне, либо что-нибудь в этом роде? – спросила Куинн. – Я совсем не хочу видеть его рядом с собой. Он перепугал меня до смерти. – Вспомнив Билла, нависавшего над ней минувшим вечером, она невольно поежилась. – У меня такое чувство, будто я в Зазеркалье. Билл всерьез полагает, что я вернусь к нему, хотя я уже не раз пыталась убедить его в обратном. Я ушла от него и обзавелась собственным домом. Что мне еще сделать?

На сей раз голос Фрэнка прозвучал более сочувственно:

– Я попрошу судью выдать ордер. Езжайте домой и, если Билл появится, не впускайте его.

– Он нашел какую-то лазейку. Мы не знаем, как ему удалось проникнуть внутрь, вероятно, через подвал, но Билл учинил в доме настоящую диверсию. Мы поставили новые засовы, однако…

– Не беспокойтесь, – перебил ее Фрэнк. – Так или иначе, мы покончим с этим делом уже нынче вечером. Сейчас мы говорим о Билле.

– Я прекрасно понимаю, о ком идет речь, – заметила Куинн. – Он опасен.

Вернувшись на Эппл-стрит, она застала дом пустым. Только Кэти выбежала ей навстречу, по обыкновению встревоженная и суетливая. И только теперь Куинн дала волю чувствам. Она заперла все двери, накинула засовы, а потом уселась в гостиной, пытаясь убедить себя в нелепости собственных страхов. У нее масса дел, Фрэнк Этчити присмотрит за Биллом, отец вернется домой, и все будет хорошо.

Куинн обошла дом, тщательно проверяя окна. Кэти следовала за ней по пятам, и в конце концов Куинн сообразила: раз собака молчит, значит, в доме нет посторонних. Кэти ненавидит Билла всеми фибрами своей собачьей души и непременно поднимет тревогу при его появлении. Пока Кэти спокойна, ей нечего бояться.

Куинн поднялась на второй этаж, постелила кровать и задумалась об очередном свидании с Ником. «Сегодня вечером», – сказала она себе. Сегодня он опять будет с ней. И еще много ночей, пока не привыкнет и не захочет переехать. Но даже если не захочет, они принадлежат друг другу, и это чертовски хорошо. Куинн готова даже надеть прозрачный плащ либо «веселую вдову», которую Дарла отныне не желала видеть. Куинн попыталась представить себя в черном шелке. Нет, ей больше пойдет красный либо пурпурный атлас. Она отправилась в ванную порыться в ночных сорочках и поискать что-нибудь вызывающее. Пусть Ник сорвет это с нее. Куинн посмотрела на часы. Четыре, Ник кончает работать в пять.

За дверью застучали собачьи коготки. Кэти отправилась гулять по дому. Обычное дело. Куинн разделась и встала под душ. Если повезет, Ник придет раньше Джо и они смогут позаниматься любовью, крича во весь голос.

Вода доставляла Куинн неизъяснимое блаженство, пробуждая в каждой клеточке воспоминания о том, как Ник ласкал ее вчера вечером и сегодня утром. Намыливаясь, Куинн предалась греховным мечтам. Пожалуй, стоит проделать это в душе. Эта мысль занимала ее до тех пор, пока она, трепеща от предвкушения, не выключила воду. Да, именно в душе. Она откинула занавеску.

– Привет, Куинн, – сказал Билл.

В половине четвертого Ник открыл дверь своей квартиры и увидел на пороге Джо с портативным телевизором и мешком в руках.

– Я переезжаю сюда, – заявил Джо, входя.

– Черта с два, – ответил Ник.

Джо опустил мешок на пол и осмотрелся.

– Тесновато у тебя.

– Для одного человека места вполне достаточно. – Ник открыл дверь. – Спасибо, что навестил.

Джо покачал головой.

– Я тебе не помешаю. У меня свидание через три часа. – Он подмигнул Нику. – Сегодня веду Барбару в «Якорь».

– Барбару?

– Мне подкинули работенку в банке, ну, мы и разговорились.

– Еще бы! – Видя, что Джо и не думает уходить, Ник закрыл дверь. – Почему бы тебе не отправиться к Куинн?

Джо фыркнул:

– Уж не думаешь ли ты, что я приглашу Барбару в дом дочери?

– Ты и сюда ее не пригласишь, – заверил его Ник. – Здесь только одна кровать.

Джо смахнул с приставного столика книги и бумаги и поставил на него свой телевизор.

– А ты отправишься к Куинн. – Он внимательно посмотрел на телевизор Ника. – У тебя есть кабель?

– Джо, я не пущу тебя сюда, – сказал Ник, но старик уже двинулся осматривать кухню.

– Я видывал кондиционеры побольше твоего холодильника, – заявил он, вернувшись из кухни с бутылкой пива в руках. – Когда ты съедешь, я куплю себе что-нибудь посолиднее.

– Я не съеду, – отозвался Ник.

– По-моему, ты собирался перебраться к Куинн. – Джо открыл пробку и пригубил пиво. Ник начинал терять терпение.

– Она отказалась.

Джо поперхнулся.

– Что ты натворил?

– Ничего. – Ник опустился в кресло. Устав спорить с Джо, он начал думать о Куинн. – Можешь торчать здесь до семи, если будешь вести себя тихо, но о том, чтобы провести у меня ночь, даже не мечтай.

– Неужели ты оставишь Куинн наедине с Биллом? – Джо покачал головой. – Я был о тебе лучшего мнения.

– Джо, я устал. – Ник откинулся на спинку кресла. – Я говорил ей, что должен быть рядом и оберегать ее, но она ответила, что сама способна постоять за себя.

– Независимость! Я воспитал в этом духе обеих дочерей. – Джо приподнял бутылку, салютуя самому себе, и выпил. Вытерев губы, он добавил: – Сам знаешь.

Глаза Ника сузились.

– Не хочу говорить об этом.

– Я вырастил для тебя двух женщин, а ты не пускаешь меня в свою квартиру. – Джо покачал головой. – Вот она, неблагодарность. Я понимаю, почему тебя так раздражает Зоя. Она не сахар. Но Куинн – совсем другое дело. С ней легко ужиться. Она человек добрый и мягкий. Никак не соображу, отчего ты не хочешь к ней переселиться, зачем торчишь здесь.

– Джо!

Старик снова оглядел комнату.

– И вообще, сколько еще ты собираешься здесь жить?

– До самой смерти. Я согласился уступить тебе квартиру до семи вечера, а теперь беру свои слова обратно. Иди…

– До самой смерти, ха! Твой холодильник годится разве что для домика-прицепа, твои книжные полки сделаны из бетонных плит на деревянных подпорках, твой телевизор не подключен к кабельной сети. – Джо посмотрел на Ника. – Ты всегда казался мне сугубо временным явлением.

– Какая глубокая мысль, – съязвил Ник. – Допивай свое пиво.

Джо хмыкнул и отправился в туалет – видимо, продолжал знакомиться с обстановкой. А Ник осмотрел книжные полки и подумал: «Надо бы купить шкаф».

Эта мысль не слишком вдохновила его. Даже если он доживет до восьмидесяти, и тогда его книжные полки будут тоже из плит и деревяшек, что с того? Книгам все равно, где стоять.

Вот только Ник с трудом представлял себя в восьмидесятилетнем возрасте. Еще ни разу он не задумывался о старости. Джо прав: эта квартира всегда казалась ему самому временным пристанищем. Здесь жили его мать и отец, пока не обзавелись собственным домом, потом здесь поселились Макс и Дарла. Внезапно Ник понял, что и ему когда-нибудь придется отсюда съехать.

– Я видывал туалеты в самолетах побольше твоего, – сообщил Джо, вернувшись в комнату. – И все же эта квартира, если ее отремонтировать, вполне сойдет за холостяцкую берлогу.

– Ты мне надоел. Тут тебе не берлога, а ты не холостяк.

– Да и ты тоже, – заметил Джо. – Просто тебе не хватает ума заставить жену пустить тебя домой. Ведь рано или поздно ты на ней женишься. – Продолжая болтать, старик вышел в кухню и распахнул дверцу буфета.

– Уж если речь зашла о супружеской жизни, то как дела у Мегги? – злорадно осведомился Ник.

– У нее все хорошо. – Джо вынул пакетик соленых крендельков и попробовал их. – Черствые. Тебе следует обзавестись герметичными пластиковыми контейнерами, как у Куинн. В них даже чипсы остаются хрустящими. – Захватив пакетик с собой, он вернулся в комнату и сел в кресло.

– Проваливай, Джо, – беззлобно буркнул Ник.

– А ты, значит, собираешься сидеть сложа руки. Тебе бы мчаться на Эппл-стрит, но ты предпочитаешь киснуть в этой дыре.

Ник поднялся.

– Дверь вон там.

– Чем же ты ей не угодил? – продолжал Джо. – Почему она тебя выгнала?

– Куинн не выгоняла меня. – Ник открыл дверь. – Она сказала, что я могу переехать к ней в любую минуту, как только мое желание поселиться в ее доме возобладает над привычкой к этой квартире.

Джо еще раз осмотрелся.

– Больше у меня нет вопросов.

– Уходи, – сказал Ник, и Джо отложил крендельки.

– Ты рассержен. Так и быть, я уйду. – Он взял телевизор и наклонился за мешком. – Ох… Черт побери. – Старик выпрямился, и его лицо выразило облегчение. – А я было испугался, что повредил спину. У меня ведь сегодня свидание.

– Ах, какая трагедия! – ехидно воскликнул Ник. – Поберегись на лестнице.

Старик кивнул и двинулся к двери.

– Куда ты? К Куинн? – спросил Ник, борясь с чувством вины.

– Нет. Пожалуй, отправлюсь домой.

– К Мегги?

– По-моему, Эди собралась навострить лыжи, – ответил Джо. – Малышка Мегги кого угодно выведет из себя, если к ней не привыкнуть. А я привык.

– Не думаю, что это так просто, – заметил Ник, и Джо покачал головой, остановившись в дверном проеме.

– Ты вообще ни о чем не думаешь, сынок. В этом твоя главная беда. Ты подчиняешься своим гормонам и не ведаешь, что творишь. – Сунув телевизор под мышку, Джо философским тоном продолжал: – Видишь ли, человеческие отношения похожи на автомобили.

– Чушь собачья.

– Хорошие автомобили устроены так, чтобы противостоять любым ухабам. У них отличные амортизаторы, если ты понимаешь, о чем я толкую. У нас с Мегги… – Джо просиял. – У нас с Мегги отличные амортизаторы.

– Ну так вот тебе еще один ухаб на закуску. Мегги и Эди – любовницы.

– Знаю. – Джо улыбнулся.

– Знаешь?

– Разумеется. Это длится уже много лет. – Джо просиял. – Мегги – она такая. Обожает разнообразие.

– Слышать об этом не желаю.

– Как я уже говорил, – Джо направился к лестнице, – ты слишком мало думаешь.

Ник закрыл дверь и осмотрелся. Потертый ковер, мебель со свалки, книжные полки из плит и деревяшек… Квартира выглядит так, словно хозяину наплевать на нее. Впрочем, возможно, так оно и есть. Эта квартира всегда служила временным жильем.

– Какого черта, – пробормотал Ник. – Мне нравится жить одному. – Он рухнул в кресло, расплескав пиво, которое оставил Джо, встал и отправился на кухню за полотенцем. В сравнении с полотенцами Куинн оно казалось жалкой тряпкой. Вытерев пол, Ник уселся и взял книгу.

Куинн, пожалуй, уже вернулась домой. Может, легла вздремнуть, либо взялась за вышивание, или бездельничает в кухне, играя с Кэти. Возможно, разговаривает по телефону с Дарлой. Если бы он приехал к ней, Куинн сейчас разговаривала бы с ним.

Что, съел? В эту минуту ты мог бы разговаривать с Куинн. Неужели книга способна заменить тебе живое общение?

Ник посмотрел на книгу, о которой уже успел забыть, пока думал о Куинн. Если он захочет уединиться и почитать, в его распоряжении будет целых шесть комнат. Шесть комнат, в каждой из которых может оказаться Куинн, вздумай он отправиться на поиски.

Но стоит ли ради этого отказываться от привычной жизни? Ник еще раз оглядел квартиру, и она показалась ему мрачной, холодной и неуютной. Ни солнечного света, ни огромной тахты, ни Куинн.

– Мне нравится жить одному, – вслух сказал он и машинально опустил глаза, ожидая увидеть Кэти, которая слушает его, склонив набок голову и по обыкновению нервно подрагивая своим крысиным тельцем.

Естественно, никакой Кэти он не обнаружил.

Проклятие!

Ему следует быть там, в доме Куинн. Если она не подала жалобу, к ней может нагрянуть Билл. А ведь Куинн наверняка не стала жаловаться. Это так похоже на нее – не создавать неприятностей, которые ей же придется улаживать. Нет, необходимо поехать к Куинн и заставить ее обратиться в полицию.

Ник отложил книгу и поднялся, собираясь ехать к Куинн. «Только тогда, когда ты решишь сделать это ради себя, а на ради меня», – сказала она.

Что ж, придется солгать.

Ник уже взялся за дверную ручку, когда зазвонил телефон. Он поднял трубку и услышал голос Пэтси Бреди:

– Ты просил меня позвонить, если что-нибудь случится.

Ник похолодел.

– Что?

– Эта собачонка опять попала на улицу, – объяснила Пэтси. – Она хромала и повизгивала, поэтому я открыла ей заднюю калитку, и собака пыталась войти в дверь, но не смогла, поэтому я подошла, чтобы впустить ее…

– Звони в полицию, – велел Ник. – Я немедленно выезжаю.

– …и тогда увидела, что стекло двери разбито, и собака впрыгнула в дом через дыру…

– Проклятие! – Ник швырнул трубку на аппарат и бросился к двери.

Пронзительный крик Куинн эхом отозвался в крохотной ванной, и Билл улыбнулся.

– Эй, – сказал он. – Это всего лишь я.

Куинн прикрылась занавеской и сказала:

– Убирайся. Убирайся отсюда!

– Не волнуйся, Куинн. – Билл все улыбался, пытаясь успокоить ее. – Просто помолчи и подумай минутку.

– Билл…

– Я знаю, сейчас ты рассержена, но это из-за твоего упрямства. Ты понимала, что рано или поздно мы вернемся друг к другу, и я решил, что уже пора. Все будет хорошо.

Куинн вцепилась в занавеску, пытаясь унять дрожь. Билл ободряюще улыбался ей. «Держи себя в руках, и все наладится», – сказала себе Куинн. Билл явно не в себе, но он не опасен.

До поры до времени.

Ее сердце дрогнуло, и она стиснула зубы. Было бы лучше, не окажись она обнаженной в душе.

– Почему ты прячешься за занавеской, глупышка? – спросил Билл, и Куинн заставила себя улыбнуться.

– Ты испугал меня. Я не ждала тебя. Э-ээ… не подашь ли мне полотенце?

– Ох… прости. – Взяв полотенце с вешалки, Билл протянул его Куинн.

– Спасибо. – Обернувшись полотенцем, она почувствовала себя увереннее. Ненамного, но все же. Куинн откинула занавеску и выбралась из ванны. С ее мокрых волос капала вода. – Я оденусь и вернусь, – добавила Куинн, но Билл сказал:

– Я пойду с тобой, и мы поговорим. – Он последовал за ней по коридору, как и она, все прибавляя шаг.

Куинн хотела захлопнуть дверь спальни перед носом Билла, но он придержал дверь рукой. Она обогнула кровать, споткнувшись о чемоданы, стоявшие возле нее. Чемоданы легко, словно пустые, повалились на пол, и Куинн удивленно уставилась на них.

– Извини, – сказал Билл. – Позже я отнесу их в подвал.

Куинн вытянула верхний ящик комода, стремясь побыстрее надеть нижнее белье и тем самым защитить себя от поступков Билла, которые тот, вероятно, собирался совершить в интервале между этой минутой и тем самым «позже», о котором только что упомянул.

Белье исчезло. Все предметы до единого. На его месте лежала одежда Билла – футболки, кепки и носки.

– Где мои… вещи? – осведомилась Куинн, стараясь говорить будничным тоном.

– Эти ужасные тряпки не твои. Они тебе не к лицу.

«Еще как к лицу!»

– Ладно. – Куинн выхватила из ящика одну из его футболок. – Ладно, так и быть.

– После того как мы пристроим новые помещения, у нас будет намного больше места для хранения одежды. – Билл переступил через чемоданы и уселся на кровать. – Думаю, сегодня вечером мы съездим поужинать и все обговорим, чтобы приступить к работе сразу после завершения занятий в школе.

Куинн смотрела в его спокойное, уверенное лицо, гадая, не вспылит ли он, если сказать ему правду. Может, лучше уладить ситуацию, не ввязываясь в спор и пропуская мимо ушей все его слова? Куинн натянула футболку, возненавидев ее уже оттого, что она принадлежит Биллу, но сейчас было не время капризничать. Хотя футболка доставала ей до колен, она не сняла полотенца, обмотанного вокруг бедер. Чем больше тряпок отделяет ее от Билла, тем лучше.

– Мой отец живет в этом доме, – с нарочитым равнодушием сообщила Куинн. – Он может приехать в любую минуту.

Билл покачал головой.

– Сомневаюсь. Эди вернулась к себе на квартиру, так что Джо, вероятно, сейчас у Мегги.

– Эди ушла? – Ошеломленная, Куинн вдруг ощутила тревогу. Если отец не вернется сюда…

– На матче все женщины только об этом и говорили. Я услышал, что Дарла вернулась к Максу, и решил, что нам с тобой пора сделать то же самое.

– Билл, мы с тобой чужие люди, – осторожно заметила Куинн, наблюдая за его реакцией.

– Ничего подобного. – Билл покачал головой, спокойный и невозмутимый, как прежде. – Ты точно так же вела себя в тот раз, когда я переезжал к тебе. Я настаивал, ты отказывалась, и тогда я попросту перевез к тебе свои пожитки и все стало хорошо. То же самое было в случае с новой квартирой. Как только я перевез туда наши вещи, ты успокоилась. – Он пожал плечами. – Порой ты сама не знаешь, чего хочешь, пока я не втолкую тебе.

Куинн открыла рот, намереваясь возразить, но промолчала. Билл прав. Прав не в отношении ее желаний, а в том, что она неизменно оказывалась побежденной. Мысль о том, что это может повториться, не такая уж безумная.

Зато о Билле этого никак нельзя сказать.

– Я не хотела, – осторожно начала Куинн, присматриваясь к его глазам и опасаясь вспышки гнева. – Я просто не хотела усложнять ситуацию спорами. Я поступила глупо, и нынешнее недоразумение целиком на моей совести, но я не хотела жить с тобой.

– История повторяется, – пробормотал Билл, словно разговаривая сам с собой.

– Нет. Билл, посмотри на меня. Я изменилась.

Он усмехнулся:

– Для меня ты всегда останешься той же, что раньше. Ты и раньше порой спала в моих футболках, помнишь? Все осталось по-прежнему.

– Ничего подобного. Я же говорю тебе – я изме…

– Люди не меняются, – заявил Билл. – Иногда им кажется, будто они изменились, но на самом деле это не так. В глубине души они остаются прежними. Взгляни на Дарлу и Макса. Да и твой отец скорее всего вернется к жене. Точно так же как я возвращаюсь к тебе. Порой люди совершают безрассудства, но по сути своей не меняются.

– А я изменилась, – возразила Куинн. – И я не…

– Неправда. Ты сделала короткую стрижку, но это чепуха. Волосы вновь отрастут. В следующем учебном году ты опять будешь преподавать искусства с длинными волосами, как всегда. Ты такая же, как раньше. – Билл обвел рукой комнату. – В твоей спальне та же мебель, на стенах те же картины. Ты повесила календарь на кухне рядом с детским рисунком, на том же месте, что в наших прежних квартирах. Ты не изменилась.

Куинн растерянно моргнула. Он прав.

– Я знаю, ты думаешь, будто мне не место здесь, но дай только срок… – Билл кивнул, – и ты поймешь, что без меня тебе не обойтись.

– Я влюбилась в Ника, – выпалила Куинн, скорее убеждая себя, а не Билла в том, что она изменилась.

– Нет, ты любишь его, – мягко возразил Билл. – И всегда любила. Просто ты перепутала эти виды любви, пока меня не было рядом.

– Я спала с ним, – сказала Куинн. – Я отлично сознаю, какую именно любовь он мне внушает.

– Нет! – Лицо Билла потемнело, и Куинн тут же осознала, в какой ситуации сейчас находится и каких бед может натворить Билл. – Этим поступком ты всего лишь доказала ему, что не любишь его. Это была ошибка. Ты знаешь Ника, он не способен на прочные чувства.

– Ладно, а теперь послушай, что я скажу, – попросила Куинн. – Думаю, ты не ошибся насчет того, что я не меняюсь… – Билл просиял, и она закончила: – …потому что я всегда любила Ника.

– Нет.

– Думаю, я полюбила Ника тогда, когда уговаривала Зою выйти за него замуж, – продолжала Куинн, стараясь сохранять спокойствие. – Наверное, я просто не верила тогда, что Ник может достаться мне. Потом я захотела походить на Зою, чтобы заполучить его. Потому что всегда его любила.

– Нет! – воскликнул Билл.

– А он всегда любил меня. – Куинн отступила на шаг, продолжая говорить все так же невозмутимо. – И наконец мы обрели друг друга, хотя это следовало сделать уже очень давно…

– Нет!

– …так что теперь тебе придется уйти.

– Но это же смешно! – отрывисто проговорил Билл. – Я распаковал свои вещи! Я не уйду, вся моя одежда здесь!

Куинн было заспорила, но тут кто-то ударил в заднюю дверь, и они оба на мгновение застыли. Куинн услышала, как застучали коготки Кэти и собака завыла.

– Проклятие, я ведь избавился от этой мерзкой твари! Кто, черт побери…

– Что ты сделал? – Куинн выбежала на лестничную площадку. Кэти взбиралась по ступенькам, визжа от злости и боли. – Что ты ей сделал? – пронзительно крикнула она Биллу и бросилась к Кэти, обнимая ее и пытаясь понять, что с ней произошло.

– Ее нельзя оставлять в живых. – Услышав, что Билл говорит тоном Повелителя Тьмы, Куинн вдруг увидела, как он протягивает руки к собаке.

– Нет! – закричала она и понеслась вниз по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки и думая только о том, как спасти Кэти.

– Черт возьми, Куинн! – послышался сзади голос Билла, и в тот самый миг, когда Куинн очутилась на нижней площадке, его нога опустилась на верхнюю ступеньку лестницы. – Сейчас же отдай мне эту гадкую тварь! – Куинн обернулась к нему, и тут он потерял равновесие и ухватился за поручень. Билл навалился на него всем своим весом, и поручень оторвался от стены. Билл с воплем отшатнулся и врезался в противоположную стену, а Куинн вбежала в столовую, сжимая в объятиях дрожащую Кэти.

Куинн услышала, как Билл тяжело рухнул у подножия лестницы, но к этому времени она уже стояла у парадной двери и дрожащей рукой нащупывала ключ. Билл, изрыгая проклятия, начал подниматься на ноги, но Куинн, прижав к себе Кэти, уже вставила ключ в замочную скважину и открыла дверь. И тут она почувствовала на плече руку Билла. Он потянул ее за футболку, стараясь добраться до Кэти. Куинн бросилась в дверь, и его ногти оставили борозды на ее спине. Промчавшись по крыльцу, она споткнулась и вцепилась в поручень. Тот подался, в ее руке остался кусок дерева, а Куинн повалилась в траву, выпустив Кэти и крикнув: «Кэти! Беги! Беги!» Поднявшись, она увидела Билла, С искаженным от ярости лицом он выскочил на верхнюю ступеньку, и та проломилась под ним. Он ринулся вперед и грузно рухнул на землю, выбросив вперед руку, чтобы ударить Кэти кулаком.

– Нет! – взвизгнула Куинн и упала на него сверху, защищая собаку.

– Я убью эту тварь! – заорал Билл и с силой отшвырнул Куинн.

– Оставь ее в покое! – Куинн встала перед ним, но Билл ударил ее по лицу.

– Я уже говорил, – спокойно и уверенно сказал он, – тебе придется расстаться с этой собакой. – Он обошел Куинн и протянул руки к Кэти, которая отпрыгнула назад, дрожа и повизгивая. Куинн схватила кусок сломанного поручня и ударила Билла по затылку.

Он мотнул головой, словно бык, и обернулся:

– Дай сюда эту тварь!