Текст книги "Воинствующая феминистка"

Автор книги: Дженнифер Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

Глава вторая

Чертовски хорошо! Риган всмотрелась в бегущие по экрану строчки биржевого курса акций. У «Уолта Диснея» они поднялись на четверть пункта. Выключив телевизор, Риган торжествующе отложила пульт.

Педагогика – дело ее жизни, однако Риган вот уже полгода азартно спекулировала на бирже. Хотя на самом деле Биллу Гейтсу можно было пока не опасаться конкуренции с ее стороны, поскольку в портфеле у нее имелось всего лишь пять акций.

– Но наш час еще пробьет, Скарлетт! Я чувствую, что становлюсь финансовой акулой. Если мы и дальше будем двигаться с такой скоростью, то станем миллионерами к началу двадцать третьего века – плюс-минус пара недель. – (Ангорская кошка, вскочившая ей на колени, оставалась безучастной к радужным прогнозам хозяйки. Настойчиво потершись о подбородок Риган, она оставила на нем клочок шерсти.) – Что? Ты хочешь сказать, что твоя миска опять пуста? Этого не может быть!

Услышав слово «миска», кошка стремглав бросилась на кухню. Риган последовала за ней, стараясь ступать так же бесшумно, как и Скарлетт, – в углу кухни в коробке спали недавно родившиеся котята. Папаша их, вне всякого сомнения, особой красотой не отличался.

– Как только ты перестанешь кормить их, тебе придется сесть на диету, – строго шепнула Риган кошке и достала пакет с кормом.

Один котенок зашевелился. Хозяйка и мамаша-кошка застыли, прекрасно понимая, что, стоит котятам проснуться, спокойной жизни конец. И тут, сокрушая все надежды, зазвонил телефон. Тотчас же раскрылись четыре пары глаз – проказливые, с дьявольской искоркой. Риган схватила трубку.

– Алло?

– Это Алекс Бреннан.

Она выронила пакет с кормом на стол.

– Вы меня слушаете?

– Да.

– Я не вовремя?

– Нет-нет, что вы… я как раз закончила проверять тетради и решила расслабиться.

Не тут-то было! Один рыжий метеор уже вцепился в босые ноги Риган острыми, как бритва, коготками. От неожиданности она буквально прыгнула на стол и подобрала под себя ноги.

После встречи в библиотеке прошло уже три дня. Мысли Риган постоянно возвращались к Алексу, но она не ожидала снова услышать его голос.

– Наверное, мне не надо было звонить. Не стесняйтесь сказать об этом. Вероятно, вы не ждали моего звонка…

– Мне понравился наш спор. И я рада, что вы мне позвонили. Просто это случилось несколько неожиданно… Скарлетт, прекрати!

– Скарлетт?

Риган сбросила кошку со стола.

– Рядом со мной мамаша-кошка, пытающаяся перекинуть на меня заботы о своем потомстве. Вам случайно не нужен котенок? Или пара?

– Э… нет.

– Не торопитесь с ответом. У вас есть возможность выбрать себе пушистого героя. У нас имеются Казанова, Дон Жуан, Генрих Восьмой и Клеопатра, Конечно, вы можете дать им другие имена, но уже сейчас малыши проявляют характер: два любовника, обжора и вампирша. В придачу я, оторвав от сердца, дам вам годовой запас кошачьего корма…

– Ваше предложение весьма соблазнительно, – произнес на другом конце провода Алекс, – особенно на меня произвели впечатление имена. Но…

– Что, я вас не уговорила?

– Боюсь, нет. Я живу со старшим братом…

– И у него аллергия на кошек?

– Нет, просто он доставляет хлопот больше, чем десять котят.

Риган рассмеялась.

– У меня тоже есть братья, так что я вас понимаю.

Какое-то мгновение они молчали.

Риган живо вспомнила встречу в библиотеке и то, как она поцеловала Алекса. Чем объяснить такой поступок? Ведь у нее не было привычки целоваться со всеми встречными, тем более с мужчинами. До сих пор она цинично относилась и к легендарным героям – в свои тридцать три Риган успела разочароваться во всех сказках со счастливым концом. Образно говоря, ни одна из лягушек, которых она целовала, не превратилась в прекрасного принца. Лучший способ избежать серьезных отношений с мужчинами, сделала для себя вывод Риган, – это уносить от них как можно дальше ноги.

И точно так же ей следовало убежать от Алекса. Но когда она узнала, что он переживает муки несчастной любви, то сразу же почувствовала себя в полной безопасности. Все мысли Алекса поглощены Гвен – едва ли он обратит внимание на Риган.

Поцелуй был следствием естественного порыва выразить Алексу сочувствие. Он хороший человек, его необходимо поддержать, решила Риган. И теперь она ни капельки не жалеет о своем порыве! В тот момент Алекс нуждался в человеке, который выслушал бы его. Возможно, нуждается в нем до сих пор, раз позвонил ей.

– Кажется, мне пора выложить причину своего звонка, – словно бы прочитав ее мысли, сказал он. – Так вот, ее у меня нет. Я никак не могу забыть наш разговор в библиотеке… и мне просто захотелось поблагодарить вас. Я выплеснул на вас, совершенно незнакомого человека, все свои проблемы, но вы внимательно выслушали меня, и мне стало гораздо лучше.

– Ничего страшного не произошло. Нам всем порой необходимо высказаться. – Риган умолкла. Она еще слишком хорошо помнила ноющую пустоту в груди, не покидавшую ее несколько недель после того, как Тай порвал с ней, помнила, как униженно и одиноко чувствовала себя тогда… Она накрутила телефонный шнур на палец. – Знаете, я получила большое удовольствие от нашей беседы. К тому же, по-моему, мы не закончили спор о героях.

– Кажется, да…

Риган, не в первый раз поддавшись сиюминутному порыву, произнесла:

– По-моему, у меня в холодильнике есть два куска вырезки. Как у вас завтра вечером со временем? Подумайте, прежде чем отвечать. Правда, заранее должна предупредить вас о своих кулинарных способностях, вернее, об их отсутствии…

Алекс расхохотался.

– Честное слово, я не напрашивался на приглашение!

– Не сомневаюсь и уверена: вы все поняли правильно. Речь идет не о свидании. Вы ясно дали понять, что сердце ваше принадлежит Гвен. Просто поболтаем за ужином…

– Звучит заманчиво, но мне не хотелось бы обременять вас…

– Да что вы, бросить два куска мяса на сковородку ничуть не обременительно! Итак, в семь? – Она назвала свой адрес. – Предлагаю захватить с собой боксерские перчатки. Уверена, что нам захочется завершить начатую в прошлый раз схватку.

Алекс со смехом поблагодарил за приглашение, и они закончили разговор.

Посмотрев на нетронутую почту, на загруженную посудомоечную машину, Риган повернулась к Скарлетт, сидевшей в окружении своих малышей.

– Неужели я действительно только что пригласила к себе на ужин мужчину? – обратилась она с вопросом к пушистому семейству, соскакивая со стола.

Все будет прекрасно. Это ведь не свидание. Она просто откроет дверь перед человеком, нуждающимся в друге. Ей нечего бояться Алекса. Судя по описанию, невеста его застенчивая кисейная барышня и совсем не похожа на нее, Риган.

Если Алекса именно это привлекает в женщинах, Риган будет рядом с ним безопасно, словно в монастыре, – потому что, видит Бог, застенчивой кисейной барышней ее никак нельзя назвать.

Что ж, или они подружатся, или их отношения закончатся этим ужином. В любом случае она ничем не рискует.

В этом Риган была уверена.

– Ты действительно отправляешься в гости к женщине? Кто она? Где вы познакомились?

– Да, я отправляюсь в гости к женщине. Как ты и подозреваешь, она подцепила меня на углу, затащила в свое логово порока, обшитое красным бархатом, и там насильно совратила. Естественно, когда она снова позвонила мне и предложила продолжить прогулки по стезе разврата, я тотчас же поддался искушению…

– Очень смешно, – оторвался от компьютера Мерл. – Почему ты не предупредил меня раньше, что ужинаешь не дома?

– Если бы я знал, как на это отреагирует твой желчный пузырь, то обязательно сделал бы это. – Алекс застегнул синюю клетчатую рубашку. Похоже, ему не удастся рассеять грозовые тучи, собравшиеся на хмуром лице старшего брата.

– Как она выглядит?

– Так, как и должна выглядеть женщина. Выпуклости в тех местах, в которых у нас их нет, отсутствие растительности на лице и все такое прочее… – Он руками очертил в воздухе округлую женскую фигуру. – Учитывая то бессчетное количество женщин, которых ты приводил сюда, я думал, ты уже все знаешь…

– Шуточки шутишь! Мой опыт общения с женщинами совершенно отличается от твоего.

– Слушай, Мерл, никогда раньше не замечал, чтоб ты разыгрывал из себя умудренного жизненным опытом наставника.

– С тех пор как вы с Гвен расстались, ты очень изменился. Думаешь, я не понимаю, какую боль причинила тебе эта вертихвостка? И меньше всего на свете мне хотелось бы, чтобы другая женщина снова выжала из тебя все соки.

Мерл следовал за Алексом по пятам. Они вышли в коридор.

– Наверное, ты удивишься, но эта другая женщина уже знает, что у меня только что расстроилась помолвка. Она тоже никого не ищет.

– Все они так говорят! – бросил Мерл. – Я просто хочу предостеречь тебя: женщинам нельзя доверять. Никогда не угадаешь, что у них на уме. Они мыслят совершенно иначе, чем мужчины.

– Лично я всегда считал это их лучшей чертой. – Сверившись с часами, Алекс взялся за дверную ручку. – Успокойся, братишка. Причин для волнения нет. – И он закрыл за собой дверь.

С него достаточно! Мерлу ни за что не понять: Риган – совершенно другое дело. Она является полной противоположностью тех женщин, к которым влечет Алекса, – и уж конечно, она нисколько не похожа на Гвен!

У ворот его ждал сверкающий «ягуар» модели 47-го года. В гараже стоит практичная «акура», но антикварный «ягуар» был слабостью Алекса. Его никогда не привлекали спортивные машины, которые любил Мерл. Приземистый, обтекаемый «ягуар», символ непреходящего качества, вселял в Алекса уверенность. Когда он садился за руль этой машины, его душа просто пела.

Налетевший ветерок качнул ветви вековых дубов, которыми была обсажена дорожка. Сад, просторные лужайки, родовой особняк Бреннанов с белыми колоннами – все это лежало тяжелым бременем на их с братом плечах.

Алекс любил историю, любил романтику минувшего. Когда родители погибли в автомобильной катастрофе, им с Мерлом было семнадцать и девятнадцать соответственно. Они и слышать не хотели о том, чтобы продать родовое поместье чужим людям, поэтому условились, что тот из них, кто женится первым, останется здесь, другому же придется уехать. Тогда братья и не предполагали, что со временем оба превратятся в чудаковатых старых холостяков.

Мерлу в этом году будет тридцать семь… и он становится все более эксцентричным. Сова по натуре, брат просиживает ночи напролет, разрабатывая компьютерные игры, днем же всецело отдается заботам о фамильном состоянии Бреннанов. (Алекс уже не помнил, когда в последний раз изучал счета!) Одному Богу известно, что находили в Мерле женщины, но он пользовался неизменным успехом у прекрасной половины трех близлежащих округов. Много ярких красивых женщин подпало под его чары, однако все романы Мерла отличались недолговечностью.

Он не верил в любовь – и, разумеется, в чудесное единение душ на всю жизнь.

Во что верил Алекс – до недавнего времени.

Мысли о Гвен неизменно заканчивались болью в сердце. Отмахнувшись от мрачных воспоминаний, Алекс взял листок, на котором записал адрес Риган. Он знал Силвертри как свои пять пальцев, однако улица, куда ему предстояло ехать, была ему незнакома. Когда он ее отыскал, то просто замер от неожиданности: она вся была застроена старинными особняками в викторианском стиле.

Дом Риган тоже относился к викторианской эпохе, но, в то время как ее соседи ограничились стандартным набором цветов: белый, красный, серый, она выкрасила свое жилище в канареечно-желтые тона. Крыша в одном месте просела. Крохотная лужайка была подстрижена, но перед крыльцом росли огромные неухоженные кусты мирта и жимолости. На дорожке стояла красного цвета старая «мазда» с помятым бампером.

Казалось, во всех домах обитали молодые семьи: по тротуарам с грохотом носилась на роликовых коньках малышня, из открытых окон гремела музыка. Этот мир был совершенно не похож на тот, в котором жил Алекс: строгие полутемные комнаты, заставленные предметами искусства. Он не удержался от улыбки. Черт побери, эта чужая вселенная заставит его на время забыть о Гвен и о ноющем сердце!

Входная дверь распахнулась, едва Алекс поднялся на первую ступеньку крыльца.

– Ага, значит, вы меня нашли! А то уж я подумала, не заблудились ли?

– Нашел без труда.

– Ну и драндулет у вас! – не удержалась от комментариев Риган, увидев его автомобиль. – У него что, богатое прошлое? Готова поспорить, обслуживание такой машины стоит бешеных денег!

– Точно.

– Ну, заходите. Должна вас предупредить: если вы забыли аппетит дома, лучше сразу же сгонять за ним. Куски вырезки гораздо больше, чем я думала. Только я никак не могу справиться с проклятым грилем…

– Неужели вам требуется герой?

– И не надейтесь! Лучше побыстрее заходите, я угощу вас чаем со льдом, а потом мы продолжим наш спор о героях…

Алекс шагнул через порог, и на него сразу же набросились котята. Ему показалось, их не меньше десятка, хотя Риган говорила – четыре. Гостиная встретила Алекса яркими красками и беспорядком: красный диван, красные кресла, повсюду раскиданные книги…

Риган тараторила без умолку – она даже и не попыталась отогнать от Алекса котят, которые продолжали набрасываться на него.

– Я жила с подругой, но месяц назад Джули вышла замуж, и они с Джимом забрали занавески. Я все собираюсь повесить новые, да никак не получается. И с кондиционером тоже вышла заминка, однако на заднем крыльце достаточно прохладно. Вам чай с лимоном или с мятой?

– С мятой, если не трудно.

Риган оглядела Алекса с ног до головы, словно бы мысленно раздевая… Он смутился: истинные леди не смотрят так на мужчин!

Однако выражение огромных глаз Риган свидетельствовало: она осталась довольна осмотром, и Алекс приободрился.

На ней были коротко обрезанные джинсы и свободная пестрая рубашка. Лифчик явно отсутствовал, поскольку при каждом колыхании полной груди Риган по шелковистой ткани рубашки проходила волна, будоражащая воображение Алекса. Тогда, в библиотеке, ее волосы были каштановыми, сейчас же в них появились обесцвеченные пряди. Риган забрала их вверх, обнажив шею, и они ниспадали с высоты беспорядочными локонами. Может, она специально начесала их, а может, всегда так выглядит – словно только что встала с постели после долгой жаркой ночи, проведенной с мужчиной.

Чувствовалось, что Риган довольна собой, своим телом. И каждый взгляд Алекса на нее сопровождался бешеным биением сердца.

Вручив гостю стакан чая со льдом, она подвела его к капризному грилю. Кошачий выводок повсюду следовал за ними.

Алекс не собирался долго засиживаться, но пришлось чинить гриль, а потом готовить мясо, и за столик они сели, когда на небе выступили первые звезды. Огромные куски насытили бы любого голодного, а жареная картошка явилась щедрым к ним дополнением. Кроме того, Риган попросила оставить еще местечко для пирога.

Котята тем временем забрались на колени – два к Риган и два к Алексу. Маленькие лапки неугомонных существ впивались когтями в кожу.

– Моя кошка во второй раз приносит потомство. Еще не успели подрасти первые, как она уже нашла себе нового Ромео. Я пыталась читать Скарлетт лекции о непостоянстве мужчин, но она меня не слушает. Вы когда-нибудь видели таких уродливых котят?

– Мм… возможно, когда они вырастут, то станут симпатичнее, – тактично ответил Алекс.

– О Боже, вы очень учтивы… Еще кусок пирога?

– Если я съем хоть крошку, вам придется катить меня до дому. Вы давно живете здесь?

– Почти два года. Я родом из Мичигана и раньше преподавала в тамошнем университете. Но потом прослышала про этот колледж… это произошло как раз тогда, когда мне была необходима перемена обстановки, и я решила, что будет очень занятно, если беспокойная феминистка с Севера вторгнется в здешнюю спокойную, размеренную жизнь.

– И как вас приняли?

– Неплохо. Мне не угрожают увольнением чаще одного раза в семестр. – Риган улыбнулась. – Девчонки ко мне валом валят. Но у меня аллергия к чопорным чаепитиям на кафедре. В моем гардеробе нет твидовых костюмов. И меня не раз ловили на употреблении крепких словечек.

– Неужели?

– Уверяю вас. Я росла в семье с четырьмя братьями. Теми еще бандитами. Уже в детстве мне приходилось не раз постоять за себя, – с улыбкой и теплым голосом произнесла Риган.

Она взяла грязную тарелку, и Алекс автоматически встал вслед за ней.

– Я помогу.

– Отлично. А то, знаете, я ненавижу мыть посуду.

Быстро покончив с хозяйственными делами, они снова вышли на улицу и теперь устроились на качелях у крыльца. Поднявшийся прохладный ветерок шевелил волосы Риган. Они пили коктейль и разговаривали, котята уютными клубочками улеглись у них на коленях.

– Вы ничего не слышали о Гвен? – поинтересовалась Риган.

– Нет.

– А как думаете, услышите?

Похоже, настойчивость и прямота – неотьемлемые части ее натуры, подумал Алекс и сказал:

– Да. Обязательно. Все родственники Гвен живут здесь, и рано или поздно она обязательно вернется сюда, хотя бы для того, чтобы проведать родных.

Расстегнув заколку, Риган тряхнула волосами.

– Именно поэтому я и согласилась принять место в здешнем колледже – чтобы не видеть одного человека. Мы с ним вместе работали.

– Вы были в него влюблены?

Черт побери, он тоже может задавать откровенные вопросы!

– О да. По уши. Его звали Тай. Я готова была поклясться, что нашла своего принца. Голубоглазый блондин уверял, будто без ума от меня. До тех пор, пока у меня не случилась задержка на месяц. После чего он превратился в лягушку быстрее, чем фея успела бы махнуть волшебной палочкой.

Алекс покраснел: впервые в разговоре с ним женщина упоминала про интимные подробности.

– И он бросил вас в таком положении?

– Как выяснилось, я не была беременна. Если говорить начистоту, я вела себя беспечно… просто тогда это, как мне казалось, не имело значения. Мы так любили друг друга, что я была уверена: мы движемся прямым курсом к обручальным кольцам и букетам цветов. Я не нарочно забыла про таблетку, но после того, как это случилось, не придала этому особого значения, поскольку была уверена, что он вот-вот сделает мне предложение.

– Больно до сих пор? – тихо спросил Алекс.

– И да, и нет. Хорошо, что мы расстались. Уйдя от меня к молоденькой студентке, мой принц полностью раскрыл себя. Но мне до сих пор больно от мысли, что я оказалась настолько наивна и глупа, что поверила ему. Мне ведь было не семнадцать лет. Я уже вышла из того возраста, когда верят в «волшебство любви».

Алекс резко остановил качели ногой.

– Вы говорите серьезно? Вы действительно не верите в любовь?

– Я верю, что если два человека сознательно будут возделывать ниву супружества, то брак может оказаться успешным. Но любовь здесь совершенно ни при чем, не так ли? По-моему, влюбленные парочки, чьи глаза застилает туман влюбленности, обманывают себя, и это обязательно отзовется им болью. Алекс, вы же сами только что обожглись на этом.

– Да. Но мы не обманывали друг друга. Просто я оказался неподходящей парой для Гвен.

Риган затрясла головой.

– В этом мире нет героев!

Алекс едва сдержался, чтобы не крикнуть на нее. Ведь заблуждения Риган столь очевидны…

За спором они не замечали времени, и когда Алекс взглянул на часы, то буквально ахнул: светящийся циферблат показывал два часа ночи.

– Простите, ради Бога, я знаю, что у вас завтра утром занятия. У меня тоже. – Он поспешно вскочил с качелей.

Риган, рассмеявшись, тоже встала.

– Я уж и забыла, когда так спорила. Очень признательна вам за ужин, Алекс.

– И я вам.

Он решил помочь Риган отнести котят в коробку на кухне. В доме было хоть глаз выколи. Риган протянула руку, нащупывая выключатель.

– Я зажгу свет и перед крыльцом. Уму непостижимо, как это… – Фраза оборвалась – в темноте ее рука наткнулась на грудь Алекса.

В прихожей вдруг стало тихо. Теплая мягкая рука Риган застыла, словно приклеившись к груди Алекса, а под ней учащенно забилось его сердце.

Глава третья

Быть такого не может! Чтобы Алекс поцеловал ее!.. Риган не страдала галлюцинациями; но как иначе назовешь то, что случилось? Она лишь протянула руку, пытаясь нащупать в кромешной темноте выключатель, и неожиданно наткнулась на грудь Алекса. А в следующее мгновение его руки крепко стиснули ее в объятии и ее рот накрыли его губы. Поцелуй был подобен легкому прикосновению весеннего ветерка – таким же ласковым, пьянящим… Кровь понеслась по жилам Риган с бешеной быстротой.

Тем временем первый поцелуй Алекса перешел в другой, в третий… Все его поцелуи обладали вкусом мяты и голода… ненасытной жажды ласкать и принимать ласки, обнимать и быть обнятым. Он обращался с губами Риган как с самым драгоценным сокровищем, упиваясь ими так, словно никогда прежде ему еще не доводилось иметь дело с золотом такой высокой пробы, словно всю свою жизнь он пытался найти именно ее.

У Риган мелькнуло видение: сильный заботливый рыцарь, покоряющий свою даму сердца. Это привело ее в неописуемый ужас. Она ведь закоренелая феминистка. Умом она без труда понимает, что быть покоренной – это ненормально, безответственно и просто глупо.

Алекс любит свою Гвен. Это ей хорошо известно. Он очень страдает, и этот требовательный взрыв голода к ней самой не имеет никакого отношения. Одиночество, тоска на сердце способны причинить невыносимую боль. И в настоящий момент Алексу просто нужен кто-то, кто смог бы разделить эту боль.

Все эти предостерегающие рассуждения прозвучали у Риган в голове.

А тело ее помимо воли жаждало иного: никогда прежде она не желала так сильно мужчину.

Риган дрожала, точно ей только что пришлось пережить кораблекрушение. Она слышала свое дыхание. Дыхание Алекса. Такое же хриплое, прерывистое.

Вдруг он произнес:

– Риган, я прошу прощения. Не знаю, как это получилось, но, клянусь, я и в мыслях не имел…

– Не сомневаюсь в этом. Мы хорошо провели время, не так ли? Успели подружиться. А потом на мгновение на нас нашло какое-то затмение. Ты перенес большую утрату. Неудивительно, что тебе на минуту потребовалось на кого-то опереться. – Очень мягкое выражение для жарких, страстных поцелуев. Но они оба с готовностью проглотят эту ложь. – Не переживай. Ничего страшного не произошло.

Алекс вцепился себе в волосы.

– Не знаю, какой бес вселился в меня… Риган всегда были больше по душе прямота и решительность.

– Прекрати ругать себя из-за пустяков, дурачина. Мы уступили зову природы. Никакого преступления в этом нет, так что не из-за чего переживать. Возвращайся домой. Выспись. Уже два часа ночи, черт побери.

Она выставила гостя за дверь – успев заметить появившуюся у него на лице улыбку. Вероятно, Алекса еще никогда не называли дурачиной.

Придя к себе в спальню, Риган выключила верхний свет и начала раздеваться, с грустью отметив, что в комнате у нее жуткий беспорядок. Она никогда не была робкой, застенчивой барышней и никогда ею не станет. Ей нравилось все яркое, вызывающее, причем не только в людях. Об этом свидетельствовал и интерьер ее квартиры. Так, стены своей спальни Риган размалевала краской изумрудно-зеленых тонов с атласной синевой и ярко-желтыми вспышками. Все, кроме постельного белья, она приобрела на распродажах, и в комнате царил дух цыганского табора. Выкладывать полную стоимость за какую-либо вещь было не в правилах Риган. Ее собственный вкус – точнее, отсутствие такого – устраивал ее полностью, а до мнения остальных людей ей нет никакого дела! Здесь была ее гавань, ее убежище!..

Нырнув под одеяло, она предвкушала быстрый сон. Однако, ощутив ласковое прикосновение холодной простыни к груди и бедрам, поняла, что уснуть ей едва ли удастся.

Ну хорошо, у нее давно никого не было. Но разве не сама она считала, что одиночество – самый безопасный образ жизни? Да, ее фигура сводит мужчин с ума. Но откровенная, прямая натура отталкивает. Никому невдомек, что по сути своей она совсем не такая, какой кажется. Увы, далеко не каждому дано заглянуть в ее сокровенные глубины, особенно мужчине.

Так было до сегодняшнего вечера.

Когда Алекс заключил ее в свои объятия, Риган испытала страх. Нет, она не боялась мужчин – она боялась того, что ее используют и бросят, поскольку однажды уже влюбилась в прекрасного принца на глиняных ногах.

Но Алекс кажется хорошим парнем. Он искренне рассказал ей о своей любви к Гвен. Сейчас ему нужен друг, и Риган протянет руку дружбы, однако не может быть и речи о любовной интриге.

Дверь спальни скрипнула. От этого внезапного жуткого звука сердце Риган бешено заколотилось. Наверное, ей не дают покоя призраки былых ошибок. Вслед за скрипом наступила полная тишина. Риган не верила в привидения, но она не могла понять, что происходит в комнате.

Вдруг что-то мягкое плюхнулось на кровать. Скарлетт. С громким мурлыканьем кошка свернулась калачиком у хозяйки на животе.

– Эти чертенята не дают тебе спать? – пробормотала Риган. – Ты же знаешь: тебе сюда нельзя.

Однако на этот раз она позволила Скарлетт остаться.

Бесшумно отворив дверь, Алекс на цыпочках вошел в лекционный зал. В старомодные узкие окна проникал тусклый свет. Ему потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть к полумраку. Стараясь двигаться как можно тише, он занял место в последнем ряду.

Деревянное сиденье скрипнуло. Тотчас же на нарушителя порядка обернулось с десяток лиц – все женские. Алекс тихо прошептал слова извинения. Сегодня утром он принял решение обязательно повидаться с Риган и пришел к ней сразу же, как только у него закончились занятия. Она стояла за кафедрой и, заметив его, подмигнула. Меньше всего он рассчитывал на теплый прием, учитывая то, что произошло три дня назад…

Ее яркая внешность сразу же бросилась в глаза, словно свет маяка. Алексу хватило одного взгляда на насмешливые глаза и полные алые губы Риган, чтобы задрожать мелкой чувственной дрожью. Он попытался овладеть собой. Не вышло. По-видимому, для этого нужно еще время.

Сегодня Риган была одета в черное и белое. Ничего облегающего: белая блузка с черным геометрическим рисунком и слаксы, но мягкая ткань… подобно рукам мужчины, она нежно обхватывала грудь и ласкала бедра.

Алекс решил пригласить Риган на ужин – если ему удастся набраться мужества. Это предложение высказал утром за завтраком Мерл. И хотя Алекс никогда не прислушивался к советам брата, в данном случае он решил им воспользоваться.

После вечера, проведенного в гостях у Риган, его постоянно мучило чувство вины. Он до сих пор не мог поверить, что позволил себе распустить руки. Мысли, сердце и душа его – Алекс мог поклясться в этом – до сих пор принадлежат Гвен.

И что с того, что невеста бросила его? Он не может так быстро изменить своему чувству. А Риган… Риган пробудила в нем лишь мужские инстинкты, хотя, правда, она проявила к нему участие. Предложила дружбу, выслушала его. Уму непостижимо, как он мог настолько забыться! Если Риган откажется от приглашения на ужин, Алекс не вправе винить ее за это. Но он испытывал потребность объяснить ей, что его поступок не должен стать помехой их дружбе.

– Итак, переходим к «Золушке», – вещала с кафедры Риган. – Это одна из самых романтических сказок всех времен и народов. Что сравнится с нею? Здесь есть все: злая мачеха, чистая, добрая, трудолюбивая девушка, волею судьбы попавшая в ужасные обстоятельства. И принц в сверкающих доспехах, спасающий ее. Добро торжествует над злом. – Она обвела глазами зал. – Но теперь, девушки, задумайтесь над тем, какие «ценности» содержит эта сказка. Золушка во всех смыслах – «хорошая» девушка: она робкая и покорная, много работает и, черт побери, никогда не огрызается. Она – героиня. Мы должны восхищаться этой идеальной девушкой! Но Золушка за всю сказку так ничем себя и не проявила: была милой и послушной и безропотно сносила унижения. Она и пальцем не пошевелила, чтобы помочь себе. Просто сидела и ждала своего героя – чтобы в будущем полностью зависеть от него! И скольких из нас воспитали именно так: только мужчины могут сделать нас счастливыми!..

Взгляды всех студенток были прикованы к преподавательнице. Никто не жевал резинку, не шептался, не дремал.

Алекс с нескрываемым интересом наблюдал за Риган. Однако, слушая ее, он все больше и больше хмурился. Каждое ее слово было правдой. Она учит девушек полагаться лишь на свои силы. Уметь постоять за себя. Нет ничего «романтичного» в робости и слабости. И девушки это поняли. Риган очаровала студенток, как очаровала его самого. Однако в ее словах Алекс услышал еще кое-что. Одиночество. Пустоту.

Риган не верит в героев. Это ему уже известно. Но женщина должна уметь зависеть от мужчины. Быть слабым рядом с любимым человеком – в этом нет ничего страшного, точно так же, как обратиться к нему за помощью в тяжелую минуту. Именно это доверие лежит в основе любви, а Риган, судя по всему, этого не знает.

Риган, ты действительно не веришь в любовь? – хотелось громко крикнуть через весь зал Алексу.

Часы на стене показывали пять. Риган в завершение лекции напомнила о приближающемся сроке сдачи письменных работ и попрощалась.

Занятие кончилось, однако преподавательницу обступила толпа студенток, горящих желанием продолжить разговор о героях. Риган пару раз бросала на Алекса жалобный взгляд, и он, устроившись поудобнее, стал ждать.

Наконец последняя студентка, быстро собрав учебники, покинула лекционный зал, и Риган приблизилась к нему.

– Ну что, ты явился, чтобы раскритиковать мою методику преподавания? – спросила она, присаживаясь рядом.

– Ни за что на свете! Вы мне очень понравились, мисс Стюарт.

Щеки Риган вдруг залила краска, но потом она быстро схлынула.

– Уверена, что и у тебя получается неплохо. Бесстрастный. Драматичный. Вспыхивающий изредка огнем вдохновения. – Она ехидно скривила губы. – Какая жалость, что ты преподаешь этот вздор: герои в истории!..

Алекс возмутился:

– Черт побери! Ну как мне заставить тебя поверить в то, что на свете полно хороших мужчин? Видимо, надо выкорчевывать твой закостенелый цинизм…

– Не хочу разочаровывать тебя, но это реализм.

– Знаю. Это-то и беспокоит меня. Тебе, судя по всему, пришлось однажды сильно разочароваться.

Риган фыркнула.

– Чую надвигающуюся схватку.

Алекс решил, что сейчас самый подходящий момент пригласить ее к себе.

– Сначала ужин. У меня дома. Правда, боюсь, мой брат набросится на тебя, едва ты переступишь порог. Мерл решил, что ты дерзкая красотка. Любое подкрепление его заблуждения будет приветствоваться. А я тем временем приготовлю утку по-пекински.

– Не шутишь? Ты что, хорошо готовишь?

– Скажем так: мне хочется отплатить за тот вечер.

– В этом нет никакой необходимости.

Голос Риган внезапно стал тихим и серьезным. Предостережение насчет Мерла ее нисколько не напугало, значит, все дело в приглашении.

– Возможно. Но мы не завершили наш спор. Я жду не дождусь, когда же смогу надеть боксерские перчатки: нам никак не удается завершить поединок.