Текст книги "Ничего, кроме любви"
Автор книги: Дженнифер Деламир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
Глава 2
Пока Денолт и мисс Уонн направлялись к столу с закусками, Маргарет держала Пола под руку. По дороге они раскланивались со знакомыми, и Маргарет была рада, что Пол, похоже, как и она, не имеет желания останавливаться и разговаривать с кем бы то ни было. Она подумала, что стоит держаться от Тома Пула подальше. Она чувствовала на себе его взгляд. То, что Том наблюдал за ней весь вечер, ее не удивило. Приехав в Лондон несколько месяцев назад, Маргарет уже успела узнать, что привлечь внимание мужчин весьма легко.
Что ее удивило, так это собственное поведение. Пожалуй, оно граничило с грубостью.
Почему так тянет бросить ему вызов? Маргарет терялась в догадках. Да, она была горда, но никогда не считала резкость своим недостатком. Возможно, история внезапного богатства мистера Пула, которая в эти дни везде и всюду была главной темой разговоров, вызвала у мисс Уонн некоторое негодование. Может быть, причиной тому – его обхождение с мистером Картером прямо здесь, в величественном бальном зале герцога. Это доказывало, что его поза «джентльмена» – всего лишь видимость, и под безупречным костюмом прячется, хотя и не слишком хорошо, грубый человек.
Потом он имел дерзость намекнуть, что Маргарет проигрывает женщинам Австралии. Ей хотелось рассмеяться в голос. Этот мистер Пул и десятой доли не знает! Она, конечно, не таскала дрова, не рубила кусты или что они там делают в этой дикой стране, но ее выживание потребовало такой же выносливости и еще большего ума.
Она не какая-нибудь светская пустышка!
Сегодня особняк герцога заполнен представителями высшего лондонского общества, и все они собрались в ее честь. Они здесь, чтобы отпраздновать ее предстоящий союз с высокородным красивым и очень богатым Полом Денолтом. Она завоевала главный приз сезона.
Многие ее соперницы были так же хороши, как она, и большинство из них – моложе. Сама Маргарет приближалась к почтенному возрасту двадцати пяти лет. Ее появление на брачном рынке задержал сначала отец, который не желал, чтобы она появлялась в свете, а потом двухлетний траур после его смерти. Но с возрастом к девушке пришла мудрость. Она узнала, как вести игру более эффективно. Она добивалась успеха там, где соперницы проигрывали. Но что эти леди, как, впрочем, и все остальные, включая и Тома Пула, никогда не узнают, так это то, что Маргарет не просто вела брачную игру. Она тайно боролась за выживание, что требовало напряжения всех ее сил и ума.
Мисс Уонн была всеми признана богатейшей наследницей в Англии. Когда ее отец неожиданно скончался, огромное поместье, в котором жили поколения семейства Уонн, тоже перешло к ней. Чего публика не знала, так это что ее отец оставил фамильные финансы в плачевном состоянии. Бо́льшая часть ее наследства ушла на оплату карточных долгов отца и его провальных инвестиций. С помощью семейных поверенных, которых тоже унаследовала, Маргарет преуспела лишь в том, что сохранила свое финансовое положение втайне от глаз и ушей светских сплетников. Если кто-нибудь узнает правду, Маргарет окажется перед полчищами взыскателей долгов, которые заберут у нее дом и землю. Чтобы защитить себя, требовались стальные нервы. Да, она куда более крепка, чем Том Пул может вообразить.
Пол легко похлопал невесту по руке, оторвав от размышлений.
– Маргарет, дорогая, извини, я отлучусь ненадолго. – Он блеснул самой обворожительной улыбкой, от которой дамы обычно таяли как воск. Даже теперь, когда Доналт был официально помолвлен, все они кокетничали с ним и строили глазки поверх расписных вееров. Маргарет пришлось признать, что его внешность постепенно смягчила ее раздражение тем, как он говорил с ней и – из-за нее – с Томом Пулом.
Но было бы неумно показывать Полу свое возмущение. Пока она должна держать это при себе. Как только они станут супругами, она добьется, чтобы он никогда не говорил с ней таким покровительственным тоном. А пока нужно играть роль влюбленной невесты. Маргарет почти искренне улыбнулась жениху и сказала, что будет счастлива подождать его.
Пол взял ее руку и поднес к губам. Это движение было рассчитано на то, чтобы очаровать всех вокруг, и возымело успех. Краем глаза Маргарет заметила, как стайка дебютанток вздохнула с неприкрытой завистью. Она знала, что думают юные особы. «Они оба слишком богаты и слишком красивы. И могли бы осчастливить браком два семейства, а не объединяться в одно».
Пол отошел к своим деловым партнерам, которые стояли неподалеку. Он не мог отложить работу даже во время светских мероприятий. Его чутье успеха в бизнесе было выше всех других его достоинств, и Маргарет восхищалась этим больше всего.
Пол не подозревал о финансовых проблемах Маргарет. Она опасалась, что он не женится на ней, если узнает об этом, или потребует, чтобы брачное соглашение давало ему больший контроль над ее поместьем. Но Маргарет никому не собиралась уступать управление Мортон-Холлом. Ее весьма квалифицированные юристы следили за этим. Она убедила себя, что в конечном счете от ее обмана не будет никакого вреда. Сказочное богатство Пола легко покроет проблемы, да еще куча денег останется. Он будет иметь красивую жену с безупречным происхождением, которая получит в приданое древний Мортон-Холл и сельскохозяйственные угодья. Пол, решила Маргарет, выиграет от сделки больше.
Улучив момент, она взглянула на своего избранника, восхищаясь его стройной фигурой и узкой талией. Он нравился ей даже со спины, хотя она полагала, что это весьма странно. Но осанка и сильные ноги Пола действительно были достойны восхищения. Его светлые волосы и голубые глаза были типичны для английских аристократов. Он не унаследует титул, но для Маргарет это было не важно. У нее есть земли, а у него – деньги. Это все, что имеет значение.
Денолт, обернувшись, перехватил взгляд Маргарет. Она покраснела, но не от смущения, а потому что заметила проблеск удовольствия в его глазах. К счастью, Пол, как и она, был решительно настроен не тянуть со свадьбой. Маргарет льстила себе тем, что причина его спешки типична для мужчины. Он влюблен в нее или по меньшей мере испытывает вожделение. Чтобы подогреть его интерес, Маргарет позволяла Полу некоторые вольности: поцелуи в темных уголках и интимные ласки, но благопристойно приберегала все самое ценное до брачной ночи. Временами, как сейчас, в ней вспыхивала слабая искорка влечения к нему. Маргарет понимала, что в ее положении возможно выйти замуж по любви, но по крайней мере она избавлена от необходимости вступать в союз с каким-нибудь стариком. Брак с Полом Денолтом весьма приемлем, и хотя в других обстоятельствах мисс Уонн могла желать большего, она не жалела о своем выборе.
– Как поживаете, мисс Уонн?
Повернувшись, Маргарет увидела морщинистое лицо старого мистера Хотона, ее поверенного и главного хранителя секретов. Она отчасти удивилась, увидев его здесь. Хотя его всегда приглашали на подобные мероприятия, она знала, что он редко на них бывает. Много лет назад овдовев, мистер Хотон предпочитал, как он выражался, «тихую комнату, стаканчик бренди и трубку» интригам светского общества. Должна быть особенная причина, чтобы ее самый главный после смерти отца советник покинул свой домашний рай.
Маргарет подала руку, мистер Хотон склонился над ней.
– Надеюсь, все идет согласно плану? – Маргарет все больше раздражало, как много времени уходит на согласование деталей брачного договора. Стряпчие с обеих сторон, казалось, цепляли ногу за ногу. Она полагала, что это их обычный способ оправдать заоблачное вознаграждение.
С другой стороны, нужна крайняя осторожность, когда закон соединяет ее владения с деньгами Денолта. Работа мистера Хотона заключалась в том, чтобы Пол не узнал истинное состояние финансов до тех пор, пока они с Маргарет не поженятся. Однако стало известно, что у Пола тоже есть команда поверенных, столь же преданных его интересам. У Маргарет сложилось впечатление, что за последние недели совершилось множество юридических маневров.
На лице Хотона промелькнула тень.
– Боюсь, на дороге оказалось несколько… гм… ухабов, которых мы не ожидали. И карета катится вперед не так гладко, как можно было бы желать.
Маргарет всегда тайно восхищалась склонностью Хотона говорить иносказаниями, словно он вернулся в славные дни юности, когда был разведчиком в армии Веллингтона. Однако сегодня что-то неуловимое в его тоне не предвещало ничего хорошего.
– Что именно они подозревают? – спросила Маргарет, понизив голос. Разговаривая, она продолжала с приятной улыбкой разглядывать толпу гостей, чтобы не выдать серьезность разговора случайному человеку.
Ее глаза почти без усилий нашли Тома Пула. Он высокий мужчина, а его покрытое загаром лицо выделялось среди прочих. У него фигура рабочего человека – его широкие плечи внушительно натягивали фрак. У него не было необходимости в ватных подплечниках, которые использовали другие джентльмены.
Том встретился с ней взглядом. Теперь, когда он и Маргарет были представлены друг другу, мистер Пул даже не пытался скрывать свой откровенный интерес к ней. У Маргарет дыхание перехватило, когда она припомнила, как от прикосновения его теплой руки ее пронзило, словно электрическим током. Каким образом даже сейчас, на расстоянии, мистер Пул производит на нее то же волнующее впечатление?
Мистер Хотон откашлялся с намерением привлечь внимание Маргарет.
– Боюсь, мисс Уонн, вопрос не в том, что узнали они, а что стало известно нам.
Маргарет внутренне встряхнулась, переключившись с Тома Пула на мистера Хотона.
– А что стало известно? Что вы обнаружили?
Мистер Хотон провел рукой по седым волосам, все еще густым, несмотря на его преклонный возраст.
– Я не хотел бы обсуждать это здесь, – сказал он. – Может быть, я заеду к вам завтра утром?
– Это совсем не годится, – ответила Маргарет, все еще пытаясь выбросить из головы Тома Пула. – У меня утром примерка платья, а потом встреча с владельцем банкетного зала, который вне себя от радости, что ему вскоре предстоит организовать такой праздник.
– Извините, что вторгаюсь в ваши планы, – сказал Хотон. – Должен заметить, это жизненно важно.
Серьезность его тона нельзя было игнорировать. Маргарет было знакомо такое выражение лица стряпчего, и обычно оно предвещало плохие новости.
– В половине двенадцатого подойдет?
– Очень хорошо, мисс Уонн, – кивнул поверенный.
Хоторн поклонился и тихо скользнул в сторону, оставив Маргарет обдумывать тревожную новость. Каковы бы ни были проблемы, она их одолеет, как одолела все остальное. Важные вещи нельзя откладывать. Она больше не станет тянуть с улаживанием дел, которые больше двух лет были тайной. Слишком многое поставлено на карту.
Может ли мужчина постичь трудности, с которыми сталкивается женщина, рискующая лишиться всего? Маргарет слышала историю Тома Пула, как он, начав с простого клерка в магазине, превратился в человека богатого. Проложив себе путь наверх трудом, он понятия не имел, каково оказаться на грани потери собственности, которая веками переходила по наследству. Пул хоть и родился в благородной семье, но имел мало денег, однако у него была возможность заработать состояние. Мужчина может ухватиться за любой шанс и разбогатеть, а женщине приходится полагаться на собственную хитрость.
Маргарет бо́льшую часть жизни провела среди мужчин. Ее мать умерла, когда девочке было всего двенадцать. Миссис Уонн была преданной женой и, похоже, не имела иных амбиций, чем жить для удовольствия мужа. Но Маргарет растили для более высокой цели. После смерти матери ее образованием занялся дед. Он проследил за тем, чтобы она смогла унаследовать поместье. Старик внушил ей, что это святое дело, и он совершенно уверен, что внучка исполнит свой долг.
А вот отец Маргарет был другого мнения. Не раз, подвыпив, он откровенно говорил дочери, что она, вероятно, потеряет все. Вселившиеся в него бесы пьянства и азартной игры прямой дорогой вели к этому. Но она докажет, что он ошибался. Она освободит Мортон-Холл от долгов и вернет ему былую славу. И не важно, что для этого потребуется сделать.
Глава 3
Карета грохотала по мощенным булыжником улицам, свет фонарей едва пробивался сквозь густой туман. Том поглядывал в окно, думая о Маргарет Уонн.
Какая она красавица! Высокая, царственная, с бледной гладкой кожей, которая напоминала мраморные статуи, виденные им в садах Мейфэра. А ее глаза! Ее поразительные зеленые глаза блеснули по-особенному, когда она назвала его «Просто Том». Скрытый вызов скорее заинтриговал его, чем оттолкнул. Вернувшись в Лондон, Том повидал множество светских красавиц, но ни одна из них не завладела его вниманием настолько полно. Он был уверен – под ее мраморной холодностью скрывался огонь. Вопрос лишь в том, почему он так отчаянно хочет это выяснить?
– Ты собираешься заночевать в карете? – насмешливым тоном спросил Джеймс.
– Прости, что? – оторвался от своих размышлений Том.
– Мы приехали, – прищелкнул языком Джеймс. – Ты так ушел в свои мысли, что ничего не заметил.
Том снова выглянул в окно, на этот раз сосредоточившись. Экипаж стоял у дверей лондонского дома барона Саммервилла, мужа сестры Тома Элибет.
– Ты не слышал ни слова из того, что я рассказывал тебе по дороге, – упрекнул друга Джеймс. – Это раздражает.
Лакей распахнул дверцу, и Том вышел из кареты. Заметив, что Джеймс не последовал за ним, он сказал:
– Ты не зайдешь?
Джеймс покачал головой:
– Я, пожалуй, отправлюсь в клуб.
– Выпить стаканчик бренди и перекинуться в карты. – Проведя несколько недель в обществе Джеймса, Том узнал большинство его привычек.
– Обещать не могу, – сказал Джеймс. – Но вероятность этого весьма высока.
– Лиззи будет разочарована. Она очень хотела сегодня вечером повидаться с тобой.
– В самом деле? Как мило! Однако уже поздно. Она, пожалуй, уже спит.
– Напрасно ты так уверен. Насколько я знаю Лиззи, она будет ждать.
Джеймс вздохнул.
– Хорошо. – Он вышел из кареты и сказал кучеру: – Подожди здесь. Я долго не задержусь. – Повернувшись к Тому, он объяснил: – Я сердечно люблю кузину, но, учитывая ее деликатное положение, не намерен вынуждать ее бодрствовать до рассвета.
– Ты такой внимательный, Джеймс, – заметил Том, не в силах скрыть иронии. Он ценил, что Джеймс заботится о кузине, но также знал, что тот обычно предпочитает проводить вечера где угодно, только не у родственников.
Дворецкий распахнул дверь.
– Где они, Карвилл? В гостиной, полагаю? – Не дав дворецкому шанса ответить, Джеймс прошел дальше.
На лице дворецкого промелькнуло раздражение. Том достаточно выучил светские правила, чтобы знать, что Джеймсу нужно было подождать. Конечно, Джеймс член семьи, даже если он гость в этом доме. Так что, возможно, это не имеет значения? И все-таки недовольство Карвилла было заметно. Можно будет позже расспросить об этом Лиззи. Том понимал, что ему многому нужно научиться, вращаясь в лондонском обществе, и хотел выучить все тонкости как можно скорее. Он снова подумал о мисс Уонн. Необходимо произвести на нее впечатление.
Из комнаты донесся веселый смех Лиззи. Поблагодарив дворецкого коротким кивком, Том последовал за Джеймсом в гостиную.
Джеймс уже целовал Лиззи в щеку.
– Ты сегодня выглядишь восхитительно, дорогая кузина!
Леди Саммервилл отложила книгу, которую читала.
– Джеймс, ты всегда говоришь комплименты. Я так рада, что ты зашел.
– Ты должна винить за вторжение Тома, – ответил Джеймс, как будто кузен только что не сказал ему, что Лиззи будет счастлива его видеть. – Он, похоже, убежден, что ты настроилась сегодня повидаться со мной. – Джеймс пересек комнату, чтобы пожать руку Джеффри и добавил: – Понятия не имею, почему она так решила.
– Я тоже, – с улыбкой сказал Джеффри.
– И следует ли тебе принимать гостей в столь позднее время в твоем интересном положении? – Джеймс снова повернулся к Лиззи. – Почему ты не укроешься в вашем загородном поместье в ожидании счастливого события?
Лиззи осторожно положила руку на округлившийся живот. Как чудесно она выглядит! В течение мучительных лет, что они вместе провели в Австралии, Том никогда не думал, что снова увидит сестру счастливой.
– До родов еще добрых три месяца, – сказала Лиззи. – Не хочешь же ты, чтобы я исчезла из Лондона на все это время.
– Так поступает большинство женщин, – пожал плечами Джеймс.
– Возможно, это хороший способ на время избавиться от докучливых мужчин, – поддразнила она.
– Вот за это я тебя люблю, кузина, – рассмеялся Джеймс. – Ты всегда честна и прямолинейна.
– Я тебе наскучил, дорогая? – спросил, подойдя к ней, Джеффри. Он мягко взял руку жены и поцеловал.
Том заметил, как Лиззи тихонечко вздохнула, словно простое действие Джеффри глубоко ее тронуло, как будто это было их первое свидание.
– И правда, мне следует тебя отослать, – сказала она, погладив его по щеке. – Разве не ты причина моих проблем?
Ее голос чуть дрогнул, хотя она и старалась подражать игривому тону Джеймса. Лиззи была влюблена, влюблена настолько, что даже притворно не могла изобразить разногласия с мужем. Она буквально светилась. Джеффри ответил ей взглядом таким страстным, что мог бы костер разжечь.
У Тома сжалось сердце. До сих пор такая любовь, как у Лиззи и Джеффри, ускользала от него. Годами он был так поглощен другими проблемами, что отбросил всякие мысли о поисках жены. Вдобавок к этому Том пережил потерю лучшего друга и душераздирающее горе его вдовы. Они всем рискнули ради любви и все потеряли. Слава Богу, есть Лиззи и Джеффри, счастливые, преуспевающие, довольные. Теперь Том снова начал об этом задумываться. Лиззи и Джеффри были примером того, каким должен быть настоящий брак – слияние двух судеб воедино на твердом фундаменте истинной веры. Мог он найти такую пару? Кто знает, что ждет в будущем?
Том сразу полюбил своего зятя. Джеффри как живой представал перед ним в многочисленных подробных письмах Лиззи. Было ясно, что он человек надежный и обожает жену.
Их нежность друг к другу не осталась незамеченной.
– Послушайте, голубки, – заметил Джеймс, – думаю, вам обоим надо ретироваться в провинцию.
Несмотря на шутливый тон, лицо кузена выражало смущение. От Тома не укрылось, что хотя Джеймс с удовольствием играл роль свахи, он не слишком удобно чувствовал себя с уже женатыми парами.
Джеймс взял со столика перчатки.
– Поскольку ясно, что вы оба намерены остаться в городе, возможно, это я должен уйти.
– Не уходи. Ты только что пришел, – потянулся остановить его Джеффри.
– Он прав, – объявила Лиззи. – Ты пока не можешь уйти. Пожалуйста, останься. Я велю подать чай. – Она взяла со столика колокольчик и вызвала дворецкого.
Демонстративно закатив глаза, Джеймс сказал:
– Чай. Именно этим я желаю насладиться в этот час!
– Тебе не нравится мой чай? – игриво надула губки Лиззи.
– Моя дорогая, я люблю твой чай почти так же, как тебя. И все же совершенно серьезно говорю, что тебе нужно отдохнуть. Ты же знаешь, что доктор велел тебе не напрягаться.
– Я и отдыхаю, мне тут хорошо, – возразила она, указав на окружавшие ее подушки и на скамеечку, на которой стояли ее ноги.
Вошел дворецкий, Лиззи отдала ему распоряжения.
– И еще лимонное печенье, – добавила она. – Я знаю, что кухарка его специально приготовила.
– Лимонное печенье? – просиял Джеймс. – Я, пожалуй, немного задержусь.
Как прекрасно вошла Лиззи в роль баронессы, подумал Том. Ему с трудом в это верилось, когда он вспоминал, как сестра, радостно смеясь, мчалась верхом на лошади, как, работая, стирала в кровь пальцы, но ни разу не пожаловалась. А теперь она такая элегантная, так замечательно управляет слугами и большим домом, и никто не подумал бы, что леди Саммервилл вовсе не высокого происхождения. Независимо от того, что делала Лиззи, она всегда заставляла Тома гордиться ею.
– Устраивайся поудобнее, Джеймс, – Лиззи похлопала по соседнему креслу, – и расскажи нам о последнем приеме. Ты теперь мои глаза и уши. Я хочу знать все!
– Все? – повторил Джеймс, и его глаза весело блеснули.
– Все, – с улыбкой подтвердила Лиззи.
Джеймс сел в кресло.
– Вечер был замечательный, качество бренди – приличное. Более того, почетный гость был само очарование. Разве не так, Том?
Том смотрел на Джеймса, притворяясь, что не совсем его понял.
– Ты меня спрашиваешь? Разве я разбираюсь в бренди?
– Я говорю о мисс Уонн, хитрец ты этакий, – ответил Джеймс. – Ты был совершенно поглощен ею, и не пытайся этого отрицать.
Совершенно поглощен ею! Том вспомнил о мисс Уонн, и у него дыхание перехватило, словно он только что взбежал по лестнице. Совершенно поглощен!
– Значит, мисс Уонн действительно так очаровательна, как говорят? – спросила Лиззи.
– Я не нахожу в ней ничего замечательного, – небрежно сказал Джеймс. – Довольно приятная английская роза. Том, однако, не мог от нее глаз отвести. – Джеймс изобразил потрясение. – Просто скандально, как он на нее уставился, особенно учитывая, что она через две недели выйдет замуж.
– Не обращай внимания на Джеймса, – сказал Том Лиззи. – Ты же знаешь, он все преувеличивает.
– Ты всегда додумываешь лишнее. – Лиззи с притворным упреком хлопнула Джеймса по руке. – Ты немного сваха.
– Чепуха. Я оставляю эту обязанность старой миссис Паддингтон. – Джеймс усмехнулся. – Не сказать, что она в этом преуспела, бедняжка. В этом сезоне нет выдающихся пар. За исключением мисс Уонн и Денолта, конечно, но это совсем другая история.
От упоминания о Денолте у Тома по спине пробежал неприятный холодок. Этот человек раздражающе самовлюблен, это правда, но даже при этом как он мог проявлять такое небрежное безразличие к потрясающей женщине, которая была его невестой?
– Кто этот Денолт? – требовательно спросил Том. – Что у него за подноготная?
Джеймса, должно быть, удивила настойчивость в вопросе Тома. Он только пожал плечами:
– Потомок одной из старейших фамилий в Англии. Думаю, они пришли с норманнскими завоевателями.
– Ты снова преувеличиваешь, – запротестовала Лиззи.
– Не слишком, – сказал Джеффри. – Его дядя носит один из старейших герцогских титулов в Англии. Беда в том, что никто из членов этого семейства не позволит вам это забыть. Время от времени мне приходилось работать с ним в палате лордов. Убежден, что более напыщенного и преисполненного собственной важности человека во всей Англии не сыскать.
– Ты говоришь, что работал с ним. Это значит, что он проявил интерес к твоим благотворительным обществам? – спросила Лиззи.
– Вовсе нет, – иронически фыркнул Джеффри. – Его заботят более важные вещи вроде того, должным ли образом натерты полы в коридорах палаты лордов.
– Денолт такой же, как его дядюшка, – объявил Джеймс. – Хотя есть небольшая разница. Он преисполнен гордости, которая приходит, когда человек сам делает деньги, а не просто получает наследство.
– Как все это неприятно, – поморщилась Лиззи.
– Что плохого в том, чтобы тяжко потрудиться ради богатства? – нахмурился Том. – Почему кто-то должен просто получить деньги, даже не пошевелив пальцем?
– Том прав, – согласился Джеффри. – В сегодняшнем мире определение джентльмена быстро устаревает.
– Поэтому я уверен, что Том и Денолт замечательно поладят, – вставил Джеймс.
– Как именно он заработал деньги? – спросил Том.
– Это как-то связано с железными дорогами в Америке. Я не знаю подробностей.
– Правда? – протянул Том. – Лиззи, ты слышала, что собираются построить железную дорогу от Сиднея до Параматта?
Леди Саммервилл немного выпрямилась.
– В самом деле? Какой замечательно современной становится Австралия!
– Зачем тебе сведения о Денолте? – спросил Джеффри.
– Он хочет завтра встретиться со мной и обсудить деловые вопросы.
– Как интересно, – вставила Лиззи.
– Да, не правда ли? – сказал Джеймс, поправляя Лиззи подушку. – Конечно, Том попросил обворожительную мисс Уонн присоединиться к ним.
– И она придет?
– Как ни печально, женщин в клуб не допускают. Какая жалость!
Том не знал, говорит ли Джеймс серьезно или просто подкалывает его, но кузен опасно близок к правде. Окажись Том в Лондоне раньше, он, возможно, сам попытался бы завоевать Маргарет. Он мысленно одернул себя. Кого он обманывает? Он прикладывает все усилия, чтобы освоиться с новым положением, положением, которое дало ему найденное золото и брак сестры с аристократом. Хотя такая женщина, как мисс Уонн, вероятно, не закроет глаза на низкое происхождение Тома. Разве не выбрала она мужчину, который и богат, и аристократ по рождению? Все говорили Тому, что деньги дают могущество, но он знал, что еще многое не подвластно человеку.
Его руки сжались в кулаки. Знакомая реакция! Усилием воли Том распрямил пальцы. Этот жест не укрылся от Лиззи. Она сочувственно посмотрела на брата и напомнила:
– Джеймс, ты так и не рассказал о главных событиях.
– Да? – притворно удивился Джеймс. – И каковы же они?
С видом «леди желает посплетничать» Лиззи сказала:
– С кем ты танцевал? Кто-нибудь привлек твое внимание?
– О, понятно, – подмигнул Джеймс. – Я обошел вопрос юбок.
Лиззи игриво стукнула его подушкой.
– Фи, Джеймс. Надеюсь, ты так не разговариваешь с дамами!
– Ты прекрасно знаешь, как именно я разговариваю с дамами. – Джеймс выхватил у кузины подушку и прижал к сердцу. – Вот почему они меня так любят. За исключением мисс Уонн…
– Джеймс! – В голосе Лиззи прозвучала предупреждающая нотка.
– Ну хорошо, – уступил Джеймс. – Дай подумать… – Он похлопывал себя пальцем по подбородку, словно глубоко задумавшись. – Я танцевал с мисс Хардуик, мисс Шоу, мисс Каррингтон…
– С какой мисс Каррингтон? – спросила Лиззи. Настойчивость ее тона наконец стала ясна Тому, остановив круговорот его мыслей, которые все еще были заняты мисс Уонн.
Джеймс поднялся и взял печенье с подноса, который служанка только что принесла в комнату.
– Я говорю о мисс Эмили, конечно. Люсинда неуклюжа в танцах. Неудивительно, что она не замужем.
– Полагаю, способность к танцам – не главное требование в браке, – сказал Джеффри.
– Возможно. В любом случае я рад, что она не замужем.
– Это почему? – спросила Лиззи.
– Поскольку Люсинда старшая, Эмили не может выйти замуж раньше ее. Их отец в этом совершенно непоколебим. Настоящий дракон. – С довольным видом Джеймс сунул печенье в рот.
– Как удобно, – заметила Лиззи. – Ты можешь флиртовать с Эмили в свое удовольствие, ничего большего от тебя не ждут.
– При таком положении дел я расцветаю, – согласился он. – Но для мисс Эмили это тоже хорошо. Это дает ей возможность сезон-другой наслаждаться жизнью, прежде чем она выйдет замуж и настроит свой ум на отвратительное дело превращения в матрону.
Он так драматически передернул плечами, что Лиззи рассмеялась. Даже Тому было трудно подавить улыбку.
– Светская матрона? Ты хочешь сказать вроде меня? – с улыбкой спросила Лиззи, похлопав себя по большому животу.
– Нет, – запротестовал Джеймс. Он вернулся к ее креслу и, упав на одно колено, взял ее руку. – Ты никогда не будешь, как те женщины. Ты образец доброты.
– Послушай, Джеймс, – с притворно сердитым видом поднялся Джеффри. – Разве не мне подобает оказывать моей жене такие знаки внимания?
– Джеффри, в тебе нет ни капли ревности, – заявил Джеймс. Он искоса взглянул на Тома. – А вот Денолт…
– Боже милостивый, – сказал Том, раздраженно воздев руки. – Опять мы об этом!
– Денолт был решительно настроен завоевать мисс Уонн с того момента, когда она сняла траур и впервые появилась на лондонском балу, – продолжал Джеймс, благоразумно держась подальше от Тома, которому хотелось придушить друга. – Он буквально кружил вокруг нее, как сторожевой пес. – Джеймс прошелся около кресла Лиззи и несколько раз рыкнул. – Никому не оставил шансов!
Лиззи рассмеялась над комичной выходкой Джеймса, потом тихо вздохнула.
– Жаль, что я не могла быть с тобой на вечере, – сказала она Тому и машинально положила руку на живот.
– Все в порядке, кузина, – заверил ее Джеймс, мягко похлопав по плечу. – С ним был я. Дай сообразить… – Он на минуту задумался. – Очередная хорошая вечеринка будет через три дня. – Он оценивающе посмотрел на Тома. – Сегодня ты действовал замечательно, но тебе еще надо кое-чему научиться. В следующий раз, я уверен, ты будешь танцевать с мисс Уонн.
– Разве она не собирается замуж? – сказал Том, пытаясь игнорировать дрожь, охватившую его при мысли о танце с мисс Уонн. – И разве новобрачные не отправляются на континент или куда-нибудь еще?
– О, до этого еще несколько недель. Поразмыслив, я пришел к выводу, что нет необходимости дожидаться вечеринки, чтобы увидеть ее. Ты вполне можешь столкнуться с ней завтра.
Том шагнул к нему.
– Я тебе говорил, у меня встреча с Денолтом…
Джеймс ретировался за кресло Лиззи и поднял руку:
– Я хотел сказать, что ты можешь увидеть ее на этой замечательной площади. Уверен, она по утрам ходит туда на прогулку.
– Да? С чего ей туда ходить? – Том не находил ничего замечательного в маленьком клочке травы и обсаженных дубами дорожках, вокруг которых сгрудились дома. Наверняка Гайд-парк куда более привлекателен!
– Она живет как раз напротив, в доме номер пятнадцать.
Том оцепенело посмотрел на него:
– В самом деле?
– Да, – ответил Джеймс, его глаза снова заблестели. – Правда, удобно?
Том стоял у окна своей темной спальни и смотрел в ночь. Густой туман ложился на город, хотя легкий ветерок кое-где рвал его в клочья и шелестел листвой деревьев. На небе ярко сиял полумесяц, пробиваясь сквозь туман, его лучи вместе с уличными фонарями затевали с парком интригующую игру света и тени.
Том вырос в городе, но годы, проведенные в Австралии, научили его ценить тот особый покой, который можно найти только в провинции. Через несколько недель светский сезон закончится, и они с Джеффри отправятся проверять, как обстоят дела с урожаем в поместье в Кенте. Будет так приятно вырваться из дымных и шумных улиц, не говоря уже о душных модных гостиных!
Лиззи тоже поехала бы, если бы могла. Они предприняли все предосторожности. Никто не говорил об этом вслух, но все думали о кошмаре, который случился с ее единокровной сестрой Реей во время родов. В конце концов и Рея, и младенец умерли. Возможность, что она могла унаследовать ту же физическую хрупкость, тяжелым грузом лежала у Лиззи на душе. Она старалась не показывать этого, но Том знал. Он делал все, что мог, чтобы переубедить Лиззи, напомнить ей, что у Реи была другая мать, а их мать прекрасно справлялась с родами. И все-таки в глубине души Том не мог отрицать, что тоже беспокоится. Лиззи для него – самое дорогое существо на свете. Она все, что у него есть.
Тучи закрыли луну, погрузив город в темноту. Том думал о Маргарет. Ее дом, по описаниям Джеймса, на другой стороне этой площади. Это не был самый элегантный дом в этом районе, но за ним хорошо следили. Вероятно, его не сравнить с более фешенебельными домами в Белгравии, в районе к юго-западу, куда, как объяснил ему Джеймс, перебралась большая часть элиты, оставив Мейфэр как немного старомодный. Том улыбнулся при этой мысли. Каким сведущим он становится в светских делах, и как много еще нужно узнать!
