Текст книги "Возраст иллюзий"

Автор книги: Дженни Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Линна, Шэрон, Дон… Какая неожиданность видеть всех вас, да еще у меня дома, в такой, прямо скажем, не ранний час, – предельно сдержанно проговорил Грей.

София стояла чуть поодаль, внимательно вглядываясь в лица женщин.

– Грей, дорогой, как ты? – воскликнула одна, двинувшись к пасынку навстречу.

– Как самочувствие? – опередила ее другая.

– Вижу, гипс уже снят. Надеюсь, все в порядке, – словно нехотя проговорила третья.

– Не поспешил ли ты вернуться в город?

– Свежий воздух пошел тебе на пользу?

– Мы не нарушим твоего уединения. Только выдели нам крупицу своего времени.

В гвалте женских голосов София уже не понимала, какой из дам какая реплика принадлежит. У всех троих, которых она, казалось бы, уже научилась различать по телефону, были на удивление похожие голоса и заискивающие интонации.

– Благодарю за беспокойство! – возвысил голос Грей. – Чувствую себя замечательно, свежий воздух пошел мне на пользу, рассчитывал, что возвращение в город не нарушит моего уединения… Как видно, напрасно…

– Но ты обещал, что свяжешься с нами, когда вернешься в Мельбурн. Ты этого не сделал! – холодно упрекнула его одна из мачех.

– Я не знал, что это обещание значится первым пунктом в длинном списке моих намерений, – резко ответил Грей.

– Не дерзи, мальчишка! – осадила его одна из троих, затем все трое разом расселись в разных концах гостиной.

Три воинственно настроенные, ухоженные дамы неопределенного возраста заставили Софию Гейбл поежиться, что она и сделала. На один короткий миг ей даже показалось, что Грей Барлоу их побаивается, но она поспешила отогнать эту мысль как нелепую.

Свет во всем доме, по задумке Софии, планировавшей этот вечер как романтический, был приглушен. Оттого и вся гостиная напоминала интригующую театральную сцену, а София чувствовала себя здесь вынужденным зрителем неизвестной пьесы.

Последовала долгая пауза. София ждала, кто же заговорит первым. Она даже поставила на этого смельчака, рассудив, что именно он-то и станет хозяином положения. К ее радости, первым заговорил именно Грей Барлоу.

– Это София Гейбл, – сказал он, привлекая к себе босоногую блондинку в легкой тунике. – Она помогает мне… А это Линна, Шэрон и Дон – бывшие жены моего покойного отца.

– И твои мачехи, – вставила одна, как будто эта реплика все меняла.

– София, приготовьте нам, пожалуйста, по чашечке чая, и про себя не забудьте. Мы вас ждем, – церемонно и в то же время демократично распорядился Гейбл.

– У нас есть кофе с кардамоном и печенье. Быть может, кто-то предпочтет их? – услужливо предложила София, немного робея.

– Несите все, дорогая, – распорядился Грей, усевшись в четвертом – свободном – углу гостиной, словно замкнув собой наэлектризованную цепь.

София рада была удалиться с поля боя, но она склонилась к уху Грея и спросила:

– Я сделаю, как ты просишь, но если я нужна тебе здесь…

– Не искушай меня при ведьмах, – ответил ей доверительным шепотом мужчина.

В следующую минуту София исчезла из виду. Она заняла место на кухне и почувствовала, что при любом раскладе именно здесь может ощущать себя по-хозяйски комфортно.

Грей остался один с бывшими родственницами. Он не мог сердиться на них. Когда он был мал и юн, каждая из этих женщин по-своему опекала его. Да, они не стали чужими друг другу, и их связь была закреплена не только завещанием покойного.

Каждая из них в свое время становилась женой его отца не вполне бескорыстно. И отец это знал, но его все устраивало. До поры до времени… Отец никогда не пытался удержать своих жен и легко шел на развод. И жены так же легко расставались со старшим Барлоу, рассчитывая на определенную материальную компенсацию, которую он щедро предоставлял им. Иными словами, отец Грея откупался, возвращая себе свободу, чтобы распорядиться ею, как он умел, то есть жениться вновь.

И выбирал он всегда женщин одного типа. Так что его сын никогда не мог понять, к чему все эти весьма обременительные и неприятные разводы, если очередной избранницей отца всегда становилась словно сестра-близняшка предыдущей.

– Итак… – вновь начал Грей Барлоу. – Я не понимаю сути ваших претензий. Я регулярно отслеживаю, чтобы на счет каждой из вас поступали суммы, указанные в отцовском завещании. Вы сами неоднократно отмечали, что оспаривать условия волеизъявления покойного не намерены, вас они полностью устраивают. Подчеркиваю, ваши интересы блюдутся строго. Армия юристов и финансовых управляющих следит за этим… И, честно говоря, меня вдвойне нервирует ваша невоздержанность. Вот сейчас, например, вы явились без приглашения к больному человеку, к тому же посреди ночи!

– Не утрируй, Грей! – холодно отчеканила одна из мачех.

– Грей, прав! – вступилась другая. – Формально Грей, безусловно, прав. Но только к чему все эти формальности между своими людьми? – умиротворяюще проговорила женщина. – Ведь иной раз можно и на компромисс пойти. Бывают различные обстоятельства, деньги расходуются неравномерно…

– В данном случае следует говорить о хроническом превышении кредита! – громогласно уточнил Грей Барлоу.

– Не стоит обобщать, – сказала одна из женщин.

– Чего вы, дамы, хотите? Чтобы я выдал разом всю сумму? Вы прекрасно знаете, что это невозможно. Завещанием четко прописано: пожизненное содержание. Может, мне к гадалке отправиться, чтобы узнать, сколько каждая из вас проживет? Сомневаюсь, что вас обрадует результат этих исследований. Судя по вашим тратам, каждая из вас подумывает о вечном существовании. Ни один бухгалтер не возьмется рассчитать денежное пособие на столь неопределенный срок.

– Мы все это знаем, знаем, деточка, – сладенько проговорила одна из мачех. – Мы сейчас говорим об исключительных обстоятельствах.

– А в чем их исключительность, дамы? Я не первый день вас знаю. И этот разговор у нас возобновляется с досадной регулярностью. В данном случае я тревожусь о вашем, а не о своем благополучии! Если вас не предостерегать от расточительства, вы в считаные дни истратите все, что вам отпущено на всю жизнь!

– А если и так? – сказала самая сдержанная из мачех. – Разве ты, как пасынок, как человек, взрослевший на наших глазах, под нашей опекой, не пожелаешь оказать помощь своим приемным матерям?

– Дамы, давайте не будем мешать вопросы моральных и финансовых обязательств. Мы ведем речь об отцовском капитале. Вы с самого начала не оспаривали сумм, указанных в завещании. Насколько я понимаю, не станете делать этого и теперь. Но если вы претендуете на финансовую поддержку со стороны пасынка, это совершенно иной вопрос. Для того чтобы его решать, не стоит гудеть под окнами моего дома в столь поздний час, отрывать меня от дел телефонными звонками посреди рабочего дня и морочить мне голову своими исключительными, как вы выражаетесь, обстоятельствами. Такие деликатные вопросы решаются в частной беседе. И запомните, я ни за что не исполню свой моральный долг с ножом у горла!

– Чай, кофе, печенье! – радушно объявила София, присоединившись к компании с подносом в руках.

– Спасибо, дорогая, – поблагодарил ее Грей Барлоу, жестом пригласив мачех угощаться.

– Как же они меня утомляют! – пожаловался Софии Грей, когда дамы удалились, выпив по нескольку чашек чая и кофе, съев почти все печенье, но так ничего от пасынка и не добившись.

– Досадно, что они нас прервали, – поддержала его девушка.

– И не говори, – отозвался Грей. – С другой стороны, я не имею права забывать, что все они хорошие женщины.

– Только слишком уж их много, – заметила девушка.

– Спасибо папе, – пожал плечами Грей. – Ты не возражаешь, если я отправлюсь спать?

– Нет, конечно… Сладких снов, – разочарованно напутствовала его София.

Так Грею удалось удачно отделаться от четвертой требовательной женщины. Свой успех он закрепил, заперев спальню на ключ.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Это будет весело! – объявила София Гейбл, извлекая из дорожной сумки крупные, на пол-лица, солнцезащитные очки.

Ее волосы были убраны под ярко-зеленое шелковое кашне, на ноготках сиял свежий ярко-зеленый маникюр, сама же девушка так и светилась от радости.

– Вот увидишь, тебе понравится.

– Ты все о своем сюрпризе? – сдержанно спросил ее Грей, все еще тоскующий по своему законному месту за рулем машины. – Я знаю, в километре отсюда есть паб, в котором можно подкрепиться.

София согласно кивнула и крепче вцепилась в руль…

Потребовалось время, чтобы припарковаться возле загородного паба. Стоянка была полнехонька. Но не это удивило Софию – им навстречу выскочил пес и присел на задние лапы, приветливо гавкнув.

Грей Барлоу уверенно вышел из машины и потрепал собаку за ухо. Псу это определенно понравилось.

– Такой добродушный… – удивленно заметила София, с опаской выглядывая из-за спины Грея.

– Просто толковый, – заключил мужчина. – Если он здесь кормится, было бы неразумным отпугивать посетителей.

– Разумеется. Но ты думаешь, собака способна это понять? – усомнилась девушка.

– Собака еще и не на такое способна, – заверил ее Грей и внимательно посмотрел на Софию. – Я думал, ты искренне веришь в сообразительность Альфреда. Так почему сейчас ты отказываешь в сообразительности собаке?

– Да, Грей, ты прав. Сказала, не подумав. У меня просто нет опыта общения с собаками…

– Лично мне кажется, что этот пес неспроста ластится к посетителям. Собака наверняка намекает на то, что мы должны поощрить ее котлетой за то, что она присмотрит за нашей машиной. И я думаю, это справедливо.

София восхищенно посмотрела на Грея. Она готова была сию же минуту признать, что обожает этого мужчину, который сумел заглянуть в самое сердце дворняги.

– Да, Грей, я в этом просто уверена, – с энтузиазмом поддержала она его.

Они вошли в паб, и Грей направился к бару.

– Я с дамой. Нам бы место поспокойнее, чтобы плотно пообедать, – выразил он свое желание.

– У нас есть отдельные кабинеты и особое меню для VIP-клиентуры, – охотно ответил бармен, указав на лестницу, ведущую на второй этаж.

– Люблю это заведение, – проговорил Грей и, взяв Софию за руку, потянул ее в указанном направлении.

– В этом меню можно потеряться, – растерянно проговорила София, перелистывая страницы поданной им брошюрки. – Неужели все это здесь готовят?

– А ты проверь, – предложил ей Грей.

– То есть…

– Заказывай все, что душе угодно. Самые экзотические блюда.

– Пожалуй, я закажу лишь то, что действительно съем. Ростбиф? Или, быть может, рыбу? Котлеты с овощами? Что скажешь? – Она совсем растерялась.

– Лично я определился: мясной пирог, жареный картофель с подливой, апельсиновый сок для дамы и пиво для меня, – объявил он официанту. – Есть все-таки плюсы в том, что за рулем кто-то другой.

В ожидании заказа София любовалась видом за окном.

– Впечатляющая панорама! Дикий валежник за грязным стеклом.

– А мне кажется, это очень колоритная деталь. Вполне соответствуют имиджу этого заведения, – иронически добавил Грей Барлоу.

– Надеюсь, работники местной кухни с большим тщанием относятся к соблюдению санитарных норм и правил, – предположила девушка.

– Я здесь не впервые. Можешь ни о чем не беспокоиться, – заверил ее Грей.

– А, в общем, ты прав. Здесь весьма колоритно, – согласилась она, оглядевшись.

– Пока не принесли заказ, хочу тебе кое-что подарить, – доверительно произнес мужчина.

София Гейбл с интересом уставилась на него.

– Не бог весть что, но, зная твой эксцентрический вкус, я уверен, ты такую безделушку оценишь, – предусмотрительно оговорил свой подарок Грей.

Он извлек из кармана пестрый подарочный мешочек на тесемках и сам поспешил открыть его.

– Это из лавочки кустарных поделок, – пояснил он, передавая девушке весьма необычную вещицу, выполненную в подчеркнуто этническом стиле.

София с восторгом в глазах взяла из рук Грея керамическую брошку.

– Боже! Какая чудесная работа! – искренне восхитилась она, вертя подарок в руках. – Цветы телопеи. Выглядят как настоящие. Спасибо, Грей. Так мило, что ты подумал обо мне.

– Носи на радость. Мне очень приятно, что тебе понравилось.

– Очень-очень понравилось! – воскликнула София, прикалывая брошку к груди. – Конечно, сегодня она не вполне подходит к моему наряду, – улыбнулась она, – но мне так не терпится ее надеть!

– София… – негромко проговорил Грей и взял девушку за руку.

– Ваш заказ! – объявил появившийся так некстати официант.

Тут же, помимо официанта, в их разговор вмешался и сигнал мобильного телефона Барлоу. С хмурым видом посмотрев на дисплей, Грей с сожалением сообщил Софии:

– Это Питер Коутс. Не могу не ответить… – а в трубку прорычал: – Я слушаю, Питер… Прежде они давали гарантию профинансировать строительство более чем половины квартир в комплексе… Питер, назовите сумму… Да, выясните все в цифрах и перезвоните.

– Что-то экстренное? Плохие или хорошие новости? Судя по твоему виду, не лучшие, – вздохнув, заключила девушка.

– Как раз наоборот… Коутсу и Маккарти, похоже, удастся заключить с инвесторами очень крупный контракт на строящийся жилой комплекс.

– Это же замечательно! Но что в таком случае тебя расстроило?

– Ничего… – ответил Грей. – Похоже, эти ребята неплохо справляются без меня. Есть над чем подумать…

– Грей, это твои ребята! И они стараются ради общего дела так же, как прежде старался ты. Это значительный, но пока единичный успех. Им нужно его еще закрепить, причем неоднократно. И если тебя посетила мысль о собственной бесполезности, то совершенно напрасно.

– Конечно, ты права, София, но… – протянул Грей.

– Но что? – с улыбкой спросила она.

– Но мне пора бы подумать и о своих личных, человеческих интересах.

– А вот это верный вывод, – одобрила девушка. – И все-таки ты приуныл, – заметила она. Каникулы – это настоящее испытание для таких трудоголиков, как ты.

– Совершенно верно.

– В таком случае доедим – и быстрее домой, – предложила София.

– Да, домой, – в очередной раз согласился с ней Грей.

София вздохнула. Слово «домой» сорвалось с ее языка так неожиданно и прозвучало так естественно, что Грей либо не заметил, либо не придал этому значения. А мог бы и возмутиться – с каких это пор его дом стал ее домом?

Когда пара вышла из паба, погода уже начинала стремительно портиться.

София только вырулила на шоссе, как грянул сильнейший ливень. Порывы ветра вихрем сметали с обочины мелкие камушки, которые грозили разбить лобовое стекло.

– Дворники не справляются, – обреченно проговорила София, когда из-за потоков воды, льющихся по стеклу, перестала различать дорогу. – Чувствуешь, будто ветер буквально приподнимает и сворачивает машину с дороги.

– Держись нашей стороны дороги. Если появится встречная машина, мы сориентируемся по огням фар.

– Но я не уверена, что смогу в такой ситуации справиться с управлением… – в ее голосе звучала неподдельная тревога.

– Успокойся, Соф.

– Легко сказать, – раздраженно бросила девушка.

– Что ты предлагаешь? Если мы будем двигаться, у нас больше шансов добраться до дома прежде, чем разразится настоящий ураган, – сдержанно отозвался мужчина.

– Неужели ты не чувствуешь? Машину заносит. Я не могу удержать ее! – взволнованно, хотя и стараясь сдерживать обуявшую ее панику, выкрикнула София.

– Езжай, пока это возможно. Выравнивай машину – и вперед. До дома недалеко. Если возникнет реальная опасность, мы постараемся переждать ее, свернув куда-нибудь. А пока мы должны следовать заданным курсом, – наставлял ее Грей, своей спокойной и размеренной речью стараясь придать девушке уверенности.

Но доехать до дома им все же не позволили усилившийся ливень и нарастающие порывы ветра.

София, сдерживая слезы, остановила машину там, где, по ее мнению, была обочина дороги. Ее руки тряслись от напряжения и бессилия, она посмотрела на Грея. Лицо ее заметно побледнело.

– Полагаю, нам придется теперь пешком добираться до дома, – пробормотала она.

– Увы, – кивнул Грей Барлоу.

– В машине есть зонт? – с робкой надеждой спросила девушка.

– Увы, – с глубоким вздохом повторил он, покачав головой.

Грей снял с травмированной руки поддерживающие ремни, сильно ограничивавшие его движения, затем джемпер.

София с немым вопросом в глазах наблюдала за ним. Вот он расстегнул рубашку и снял ее.

– Сгодится на первое время как тент, – пояснил он, вновь надевая джемпер.

– А как твоя рука?

– Жизнь дороже, – шутливо ответил мужчина.

– Но как мы будем ориентироваться? – всполошилась София.

– Во-первых, шоссе. Мы знаем, куда оно ведет.

– Но твой дом стоит в стороне от дороги.

– Постараемся разглядеть гору, что позади дома. Такую великаншу будет трудно не заметить, – ободряюще пошутил он.

– Удивляюсь, как ты можешь быть так спокоен! – чуть ли ни с гневом воскликнула она.

– А что мне еще остается, если я отвечаю за такое юное и хрупкое создание? Я просто обязан сохранять хладнокровие, – ответил Грей, дружески потрепав девушку по плечу. – Ты готова? – бодро спросил он. – Я выйду из машины первым. Ты накрой своего грызуна чем-нибудь плотным, обхвати его покрепче, бери ключи. Выйдешь, когда я раскину над головой рубашку.

– Пара капель меня не убьет, – сказала девушка.

– Давай договоримся, что с этой самой минуты ты со мной не споришь, – строго проговорил мужчина.

София утвердительно и серьезно кивнула.

Они бежали рядом по обочине пустынного шоссе под натянутой над их головами вымокшей рубахой, сквозь которую постепенно стали просачиваться струйки воды. И вот тут-то Грей Барлоу разглядел впереди призрачный силуэт горы. Они свернули на гравийную дорожку и, мокрые насквозь, наконец достигли калитки. Ключи Грея были уже наготове. Счастливые, что цель близка, они с удвоенной скоростью устремились к дому. И когда София поскользнулась на высоком крыльце, Грей вовремя подхватил свою спутницу.

– Как хорошо ты это придумал! – воскликнула она, когда оба оказались в просторном уютном холле. – Ты спас нас обоих… Это я во всем виновата. Мне нужно было пересилить себя. Ведь до дома оставалось совсем ничего. Мы вполне могли доехать.

– Ты молодец, Соф! – остановил ее причитания Грей. – Иди ко мне, девочка, я тебя обниму, – сказал он и привлек девушку к себе. Нежно обняв ее за мокрые плечи, провел рукой по влажным волосам, поцеловал в темечко и распорядился: – Теперь мигом наверх, сбрасывай все это с себя, и под горячий душ!

И Грей опустил руки, но София приникла к нему так крепко, что они простояли в холле, обнявшись, еще несколько минут.

– Испугалась, малышка? – ласково спросил он ее, поглаживая по спине. – Все удачно разрешилось. Радоваться надо, а не грустить… Давай, София. Возьми-ка себя в руки, чтобы я снова видел бодрую и неунывающую девчушку.

– Ты говоришь со мной, как с маленькой, – слезливо упрекнула его девушка. – Я уже не маленькая.

– Разве быть маленькой так уж плохо, особенно когда есть кому о тебе побеспокоиться? Прекрати канючить и прими все меры предосторожности, чтобы эта пробежка под ледяным душем не имела печальных последствий.

– А ты сам? – спросила его девушка.

– И я тоже, – заверил ее Грей.

– Тебе помочь?

– Я справлюсь, дорогая, – твердо проговорил мужчина.

– И все же сначала я должна привести в чувство Альфреда. Его всего трясет, бедненького… Я размещу его покомфортнее.

– Никак не предполагал, что кролики такие чувствительные, – съязвил Грей Барлоу.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Они стояли перед окном, изумляясь, как свирепствует стихия, и радуясь тому, что сами в безопасности – за прочными стенами, под надежной крышей…

София уже приняла горячий душ, достала из дорожной сумки оттеночный шампунь и вымыла свои белокурые волосы, которые тут же стали зелеными. Уж такое было у Софии настроение… Затем она надела любимейшие джинсы, пронзительно зеленую футболку и приколола к ней новую брошь – подарок Грея. Ей так хотелось быть красивой для мужчины, который опекал ее. Именно опекал. Она больше не чувствовала себя помощницей пострадавшего в производственной аварии, загипсованного калеки. Наоборот, Грей заставил ее ощутить его силу и надежность. Прежде девушка и не знала, что это так приятно…

И вот теперь они стояли возле огромного окна, наблюдая, как, заключив союз, беснуются ветер и дождь. Рука Грея прижимала Софию к себе, мерно поглаживая ее плечо, из динамиков лилась музыка, вкрадчивая, опасная… Виртуозный джаз больше, чем печальный блюз, подходил к такому неистовству природы. В звучащей музыке София ощущала отклик на все свои чувства. Она вряд ли смогла бы описать эти чувства словами, но движения ее души были тождественны музыке…

– Надеюсь, в этот раз проблем не будет. У нас идет строительство в бухте. Не хотелось бы корректировать свои планы из-за банального наводнения, – прервав все ее романтические мечты на самом пике, неожиданно буднично проговорил Грей.

София подняла на него разочарованный взгляд.

– А о чем, по-твоему, я могу еще сейчас думать? – усмехнувшись, спросил он ее.

Девушка лишь пожала плечами.

– Я прекрасно понимаю, что не в силах ни на что повлиять. Если суждено пролиться ливню, то он прольется. Как бы я к этому ни относился. Но я не хочу неприятностей для себя и моих служащих. Это понятно? – спросил Грей Барлоу.

– Да… Понятно. Конечно, понятно, – ответила она. – Просто время покажет.

– Подождем, – заключил мужчина. – А представь, что эта непогода отрежет нас от внешнего мира. Что тогда?

– У Альфреда значительные запасы морковки.

– И это все, что тебя тревожит? – покачал головой Грей Барлоу.

– Я увижу тебя утром. А это самое главное, – заключила девушка, встав на цыпочки и потянувшись к нему за поцелуем.

– У нас серьезные проблемы! – объявила София, спустившись в густых сумерках вниз. – На верхнем этаже не горит ни одна лампочка.

– Здесь тоже, – объявил ей хозяин дома. – Нужно проверить тумблеры.

– У меня подозрение, что не все так просто. Ураган. Может оказаться, что мы обесточены по очень серьезной причине.

– Не будем драматизировать ситуацию заранее, дорогая, – спокойно проговорил Грей Барлоу.

– И это еще не все… – робко добавила девушка.

– Что еще?

– Крыша протекает, – удрученно сообщила она. – На потолке в моей комнате стремительно увеличивается мокрое пятно. Я как раз собиралась прийти сказать тебе об этом, когда погас свет.

– Да… – протянул Грей.

– У тебя есть фонарики, свечи или масляные лампы?

– Один фонарик совершенно точно есть на кухне – в одном из ящиков. Новые батарейки можно найти в подсобке, возможно, там же найдется еще немало полезного.

– Я схожу в подсобку, – вызвалась София.

А Грей отправился за фонариком на кухню.

– Ужас! – донесся до него голос из цокольного этажа.

Грей быстро схватил найденный фонарик и бросился вниз по лестнице, ведущей в хозяйственные помещения.

– Что стряслось? – окликнул он Софию, освещая себе путь фонариком, но тотчас наткнулся на нее. Девушка стояла на нижней ступеньке.

– Я спуститься не успела, как угодила в лужу. Здесь всюду вода! – трагически заключила она.

Грей направил фонарик на пол и стены.

Действительно, на полу стремительно росла лужа, стены на глазах покрывались мокрыми разводами из-за того, что порывом ветра несколько оконных стекол были выбиты.

– Из-за шума дождя и громкой музыки мы этого не услышали, – предположил хозяин. – Ты иди наверх, к своему кролику, и сиди с ним. А я поищу, чем закрыть окна от ливня и уберу эту воду.

– Нет, Грей! Ты не должен так напрягать свою руку, – возразила София. – Мы все будем делать вместе! – решительно добавила она.

Грей внимательно посмотрел на девушку.

– Пойду все же сначала проверю тумблеры. А ты не стой в воде. Поднимись наверх, в гостиную, чтобы мне не надо было за тебя тревожиться…

* * *

– Для здешнего климата такие ветры и дождь – обычное явление, – констатировал Грей Барлоу, сидя на диване в гостиной.

На журнальном столике горели ароматические свечи из коллекции Софии. Разбитые окна на цокольном этаже были теперь закрыты щитами, осколки с пола убраны, лужи вытерты. Электричества пока не было, но тумблеры на электрощите оказались ни при чем. Оставалось надеяться лишь на скорое смирение стихии.

– А что будем делать с крышей? – спросила его София.

– Отремонтировать в таких условиях мы все равно ее не сможем. Лезть туда в кромешной темноте – небезопасно. Не хватало мне переломать себе еще пару костей. Просто переждем, пока все закончится. В нашем распоряжении весь первый этаж, – неторопливо рассудил хозяин дома.

– Не сглазить бы, – с опаской сказала София.

– Я не суеверный, – возразил Грей, крепко обняв девушку. – Мы могли бы устроиться переночевать в гостиной. А когда проснемся завтра утром, будет уже припекать солнышко, – пообещал он ей. – Ты ляжешь на диване, а я постелю себе на полу.

– Только не с твоими травмами. Ты не можешь спать на полу.

– Тогда я лягу в кабинете на кушетку. Только там будет не намного лучше, чем на полу. Кушетка слишком короткая и узкая.

– А диван в гостиной раскладывается? – спросила девушка.

– Конечно.

– Никто не будет спать ни на кушетке, ни на полу, – заключила девушка.

– Знаешь, то ли мы слишком часто говорим о сне, то ли это из-за запаха твоих расслабляющих свечей, но меня жутко тянет ко сну.

– Аромат свечей действительно расслабляющий. Я зажгла их, чтобы поберечь батарейки для фонарика.

– Эти свечи чудесны, – заключил Грей, прикрыв глаза и носом шумно втянув их запах.

– В таком случае пора стелить постели.

– Пора, – подтвердил мужчина, поднимаясь с дивана. – Я разложу диван, а ты неси из моей гардеробной постельные принадлежности, – распорядился он.

Через четверть часа каждый, пожелав другому сладких снов, занимал по половинке довольно просторного разложенного дивана в гостиной. Все свечи погасили, кроме одной, догорающей. Грей и София лежали и слушали мерный шум ливня, который теперь, когда стихли штормовые порывы ветра, действовал успокаивающе.

– Как твоя рука? – шепотом спросила София.

– Которая? – шепотом уточнил Грей. Его улыбку скрадывала темнота.

– Травмированная, – пояснила девушка.

– Ох, болит, – шутливо пожаловался он.

София приподнялась на локте и вгляделась в него.

– Все нормально, – успокоил он девушку.

– А лодыжка?

– И она в порядке… Может быть, не в том порядке, что до перелома, но в порядке.

– Тогда спокойной ночи, – вновь пожелала ему София.

– Спокойной ночи, – отозвался Грей. – В этом свете твои волосы кажутся русалочьими, – сказал он и провел рукой по зеленым волосам девушки.

– Ах-ррр! – во сне проскрежетал зубами Грей Барлоу, рывком повернувшись с одного бока на другой, здоровой рукой перехватив больную лодыжку.

София Гейбл проснулась тотчас и увидела искаженное болью лицо Грея. Девушка потянулась за фонариком и, нащупав кнопку, включила его.

Некоторое время она понаблюдала за все еще спящим Греем, не зная, стоит ли его тревожить. Он с силой сдавливал пальцами голень, при этом заметно стискивая зубы. София осторожно попыталась приподнять штанину его шелковой пижамы. Судя по всему, его икроножную мышцу свело судорогой. София принялась осторожно массировать ногу.

Грей тут же проснулся и едва не застонал от боли.

– Ты кричал во сне, – пояснила ему София. – Ногу свело судорогой. Сейчас тебе полегчает… Я надеюсь, – взволнованно добавила она, осторожно растирая его голень.

Грей ничего не ответил. Он смиренно наблюдал за Софией, за тем, как она старается облегчить ему боль.

– Спасибо, милая, – проговорил мужчина наконец, – я в порядке… благодаря тебе. У тебя руки устали, – сказал он, зажав ее ладошки в своих руках, – тоже вот-вот судорогой сведет.

– Может быть, я только для этого и живу, Грей, – прошептала она. – Может быть, для меня это подлинное счастье.

– Ты понимаешь, о чем говоришь?

– Конечно, понимаю, – заверила его София, щекой приникнув к его груди.

– Боже! Да ты же совершенное еще дитя. Я не могу так…

– Я уже не ребенок, Грей, – серьезно сказала девушка и поцеловала мужчину.

Он повернул ее на спину, уложив зеленоволосую головку на подушку. И с нескрываемым наслаждением поцеловал ее.

Теплые волны желания нахлынули на Софию, заливая румянцем наслаждения ее щеки. Девушка крепко обняла Грея, возвращая ему поцелуй за поцелуем.

– Ой, прости, я не хотела причинить тебе боль, – извинилась девушка, когда ей почудилось, что она неловко стиснула его сломанную руку.

– Такое не может ранить, – заверил ее мужчина.

– Тогда не останавливайся, Грей. Прошу тебя, – чувственно прошептала она.

– Сейчас я не лучший любовник, – посетовал он на свои травмы.

– Люби меня, как можешь. Все остальное – неважно.