Текст книги "Испытательный срок"

Автор книги: Дженис Хадсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

Сегодня Сэмми предстояло изучить новые данные, поступившие из производственного отдела. Цифры, которые она видела на прошлой неделе, показывали, что новая компьютерная система трассировок с цифровым контроллером действовала именно так, как предсказала Сэмми, – благодаря ее работе увеличился выпуск продукции.

Но сначала надо сообщить секретарше время разговора с Ником. Расправив плечи, Сэмми встала и пошла в другой конец коридора. В сторону Генри.

Ах, нет! Теперь в сторону Ника.

Сэмми остановилась у стола секретарши.

– Привет, Мэри. Я пришла договориться о времени встречи с шефом.

Мэри улыбнулась и махнула рукой в сторону двери.

– Он сейчас свободен. Заходи.

– Сейчас?

Мэри подмигнула.

– Ты будешь первой.

Первой. Прекрасно. Сэмми проглотила возражения, так и рвавшиеся наружу.

– Замечательно.

Она повернулась к двери кабинета Ника, с трудом сдерживая желание вытереть о юбку вспотевшие ладони. Жест этот выдал бы ее волнение. Сэмми очень злилась на то, что ладони становились влажными, когда она волновалась. Она уже давно не чувствовала себя так неуверенно – со дня первой встречи с Генри. Стук собственных каблучков о паркет напоминал Сэмми пистолетные выстрелы. Она остановилась у приоткрытой двери и заглянула внутрь. Ник сидел за столом в кожаном кресле с высокой спинкой, прижав к уху телефонную трубку. Заметив Сэмми, он жестом пригласил ее войти.

Пока он заканчивал телефонный разговор, Сэмми уселась на стул и успела прочесть самой себе настоящую лекцию. У нее не было никаких причин испытывать страх перед этим человеком. Он ведь был ее боссом, а не ее палачом. Она была для него просто одной из сотрудниц «Эллиот эйр». Трудолюбивой и преданной фирме. Сэмми буквально жила делами «Эллиот эйр». Сэмми приказала себе немедленно прекратить волноваться и перестать себя утешать. Возможно, Ник просто хочет узнать, над какими проектами она сейчас работает, как идет работа, – в общем, просто поинтересоваться делами. У нее не было причин так волноваться. Ник Эллиот не монстр. Он просто новый президент компании.

Тогда почему она так крепко переплела тонкие пальцы? Сэмми старалась не смотреть на Ника, пока он диктовал в телефонную трубку какие-то цифры из отчета, лежащего перед ним на столе, но взгляд ее возвращался то и дело к его губам. У Ника был очень выразительный рот. Ник казался волевым и сосредоточенным, но через секунду на губах появлялась улыбка – и лицо словно преображалось. Когда Ник думал, он крепко сжимал губы, глаза его сужались.

В какой-то момент он вдруг быстро облизал губы, и Сэмми тут же поняла, что все ее страхи не имеют никакого отношения к Нику-начальнику. Она боялась Ника-мужчины. У Сэмми перехватило дыхание, когда она представила себе, как эти губы касаются ее губ.

Тут же спохватившись, она несколько раз обозвала себя дурой. Если она еще когда-нибудь в жизни позволит кому-нибудь себя поцеловать, то уж, конечно же, не Нику Эллиоту. С нее хватит и одного тирана. А Ник явно был типичным тираном.

Закончив разговор, Ник повесил трубку. Сэмми старалась изо всех сил, чтобы мысли ее не отразились на лице.

Ник откинулся на спинку стула и, прищурившись, посмотрел на нее.

– Забавно, – тихо произнес он. – Никак не думал, что первой будете вы.

Сэмми едва выдавила из себя улыбку, размышляя о том, что хотел сказать Ник последней фразой.

– Думаю, это вышло случайно.

Ник сверлил ее взглядом еще несколько секунд – достаточно для того, чтобы Сэмми снова разволновалась. Затем Ник, казалось, расслабился.

– Насколько я понял, – начал он, – мой отец очень… верит в вас.

Смутившись, сама не зная почему, Сэмми отвела взгляд.

– Думаю, вы правы.

– Надеюсь, вера его имеет под собой основания.

Сэмми вдруг почувствовала себя попавшим в силки кроликом. Ей очень не понравилось это чувство. Она высоко подняла голову и твердо произнесла:

– Думаю, что имеет.

– Буду с вами честен, Сэмми… Ничего, что я называю вас Сэмми?

Она молча кивнула.

– Я сомневаюсь не в том, способны ли вы справиться с порученной работой.

Сэмми внимательно посмотрела на Ника.

Тот пожал плечами.

– Не совсем в этом, если быть точным.

В мозгу Сэмми зазвучал сигнал тревоги.

– Тогда в чем же вы все-таки сомневаетесь, если быть точным до конца?

– Я сомневаюсь в том, нужна ли эта работа вообще.

У Сэмми пересохло во рту и предательски сжало желудок.

– Вы меня увольняете? – спросила она.

– Нет, – медленно произнес Ник. – Но, следуя новым направлениям политики компании в отношении подбора кадров, я назначаю вам трехмесячный испытательный срок.

– Испытательный срок? Но я ведь работаю в фирме уже три года.

– Раньше вы работали не в этой должности, не так ли?

Сэмми проглотила стоявший в горле комок, руки ее дрожали.

– Что… Что вы ждете от меня в течение этих трех месяцев?

– Работы. Результатов. Докажите, что ваша работа жизненно важна для компании и что вы именно тот человек, который способен с ней справиться.

От гнева кровь бросилась Сэмми в лицо.

– Вы считаете, что я зря получаю зарплату?

Ник пожал плечами.

– Докажите мне, что я не прав.

– А если я не смогу этого сделать, меня уволят, не так ли?

– Ну почему. У вас весьма внушительный послужной список и самые положительные характеристики за период работы в производственном отделе. Мне не хотелось бы, чтобы вы покинули компанию. Если в этой должности вы нам не понадобитесь, я предпочел бы, чтобы вы вернулись в цех.

Вернуться в цех? Чтобы все знали о ее провале?

– Поймите меня правильно, Сэмми, я вовсе не придираюсь к вам.

– Правда? – Сэмми с трудом подавила нервный смешок.

– Это действительно так. Но у меня вызывает большие сомнения решение Генри создать эту должность.

Сэмми глубоко вздохнула, чтобы унять дрожь. Так вот какая роль ей отводилась! Она должна была стать той костью, из-за которой окончательно перегрызутся Генри и Ник. Поскольку Ник является теперь президентом компании, он, конечно же, выиграет этот бой.

– Что-нибудь еще? – спросила она.

– Нет, пожалуй, это все, что я хотел сказать.

Только не наделать глупостей! Сэмми холодно кивнула.

– В таком случае, я думаю, мне лучше вернуться к работе.

Не дожидаясь ответа, она встала и направилась к двери.

– Надеюсь, вы не воспримете услышанное как попытку оказать на вас давление.

Остановившись на пороге, Сэмми оглянулась.

– Давление? Вы просто сказали мне, что у меня есть девяносто дней, чтобы доказать свою компетентность в деле, которое вы считаете абсолютно бесполезным. О каком давлении может идти речь?

Ник молча смотрел на открытую дверь, на пороге которой только что стояла Сэмми. По крайней мере теперь ему не надо было опасаться своего влечения к этой женщине. Ледяной взгляд, которым она одарила его на прощание, способен был отрезвить любого. Если он попробует хоть как-то сблизиться с ней, его просто-напросто заморозят. Ни один мускул не дрогнул на ее лице, когда Ник объявил об испытательном сроке.

Интересно, что же так влекло его к Сэмми? Ник с усмешкой подумал о том, что вообще-то ему нравился совсем другой тип женщин – миниатюрные и хрупкие, послушные, любящие и нежные. Его никогда не влекло к холодным высокомерным амазонкам. И Генри вроде бы тоже. Ник вспомнил, что вчера, когда Сэмми глядела на его отца, она вовсе не казалась такой уж холодной. На губах ее играла улыбка, взгляд был открытым и теплым.

Интересно, захочет ли она когда-нибудь посмотреть так же на него?

Наверняка нет. И Нику вовсе не надо, чтобы она этого захотела. Он выпрямился и напомнил себе, что находится здесь для того, чтобы управлять компанией, а не для того, чтобы соревноваться с Генри из-за женщины, тем более из-за женщины, работающей на их фирму.

Может быть, если бы у нее не было этой маленькой дразнящей родинки в уголке рта… если бы он не видел, как Сэмми незаметно лизнула ее, пока он разговаривал по телефону, не представил бы в тот момент, как он сам касается этого маленького пятнышка…

Черт побери! В его жизни не должно быть места для пустых беспочвенных фантазий! А Сэмми Карлмайкл была именно одной из таких фантазий. И к тому же его сотрудницей, что окончательно исключало ее из списка возможных объектов его внимания. И еще ее отношения с Генри. Ник не хотел увлекаться этой женщиной. И он не станет этого делать. Все равно она не его типа. И все равно, после того, как он поставил под угрозу ее работу, она не захочет иметь с ним ничего общего.

Все должно быть именно так. Но, черт возьми, кровь его буквально вскипала при каждой мысли о Саманте Карлмайкл!

Однако дела фирмы прежде всего, а Ник действительно не видел практической пользы в существовании новой должности Сэмми. Генри посоветовал ему заглянуть в личное дело девушки, и Ник последовал его совету. В папке с именем Сэмми он нашел всего-навсего послужной список и несколько положительных характеристик ее прежнего начальника. Неужели Генри думал, что это произведет на него впечатление?

В биографии Сэмми говорилось, что она родом из Стиллуотера. Интересно, что помешало ей получить высшее образование? Ведь университет штата Оклахома находился как раз в ее родном городе. Черт бы его побрал, если он будет платить ей огромный оклад только потому, что она нравится Генри!

Вспомнив о Генри, Ник встал. Пора было выполнять свой сыновний долг и ехать за старым индюком в больницу.

Девяносто дней. Он сказал, что дает ей девяносто дней. Но Сэмми прекрасно понимала, что на самом деле Ник Эллиот уже решил ее судьбу. Ему не нужна была ни она, ни ее работа. Да и как она может хорошо работать теперь, когда над ней нависла угроза увольнения?

«Надеюсь, вы не воспримете услышанное как попытку оказать на вас давление?» – мысленно передразнила она Ника.

Ха! Можно подумать, его это волновало! Он просто хочет от нее избавиться. И он наверняка добьется своего. Но она не доставит ему удовольствия, позволив спокойно отобрать у нее работу. Следующий ход был за ней. Что ж, она его сделает!

У нее есть три месяца, чтобы найти новую работу.

«Ну что, Сэмми, стала большим начальником, да? И сколько же продлилась твоя новая работа – две недели?»

Голос Джима снова преследовал ее. Почему он не уйдет и не оставит ее в покое? У нее и без него достаточно проблем, даже когда она не вспоминает о том, какой была раньше. Теперь она совсем другая – сильная и независимая. Совсем не такая, как тогда, когда жила с Джимом.

И у нее хватит сил и энтузиазма найти себе новую работу.

А пока она постарается вести себя как ни в чем не бывало.

Сэмми спустилась в производственный отдел сверить полученные от них данные, поговорила с сотрудниками, свела все цифры воедино, а затем просидела несколько часов над отчетом о работе компьютерной системы трассировки, который собиралась представить Нику.

Ближе к концу рабочего дня позвонил Генри.

– Как тебе первый день работы с новым боссом? – поинтересовался он.

– Все в порядке. – Сэмми не собиралась говорить Генри правду. Если он и узнает о назначенном Ником испытательном сроке, то только не от нее. Сэмми не собиралась ни с кем делиться своими проблемами.

– А как вам первый день дома после больницы? – спросила Сэмми.

– О Боже! – воскликнул Генри. – Если бы ты знала, как приятно выбраться из этого ужасного места! Кажется, я провел там целый год.

Сэмми улыбнулась.

– Я знаю, что вам наверняка надоел этот вопрос – и все же: надеюсь, вы избегаете нагрузок?

– Сэмми, дорогая, я ползаю как черепаха. Начни я двигаться еще медленнее, все решили бы, что я в коме.

– А как вы добрались домой?

Последовала пауза.

– Меня привез Ник. – В голосе Генри звучало искреннее удивление.

Сэмми решила больше не расспрашивать об этом.

– Миссис Симмс приглядывает за вами? – сменила она тему.

– О! Эта женщина! – На том конце провода послышался стон. – Для экономки она слишком много себе позволяет.

Сэмми рассмеялась.

– Она прекрасная женщина, и вы это знаете.

– Она ведьма. Обращается со мной, как с беспомощным инвалидом. Я провел в ее обществе всего полдня и чуть не сошел с ума. Меня надо спасать, Сэмми. Почему бы тебе не приехать сюда в субботу? Мне, правда, плавать нельзя, но ты-то ведь можешь. А потом мы замечательно поболтаем за ленчем.

Генри было одиноко. Сэмми чувствовала это по его голосу. Ей тоже было одиноко, призналась она самой себе. К тому же ей хотелось поговорить с ним, выяснить, почему он так странно вел себя тогда в больнице после прихода Ника, зачем ему понадобилось вводить сына в заблуждение по поводу своих отношений с нею? Суббота – самое подходящее время для визита.

– Звучит заманчиво, – сказала Сэмми. – Я приеду около десяти?

– Замечательно. Тогда до встречи. И учти, я жду от тебя рассказа обо всем, что происходит на заводе.

– Но, Генри…

– Никаких «но»! Не бойся, я не умру на твоих глазах оттого, что мы поговорим о работе. Вы с Ником просто смешите меня.

Значит, Ник не обсуждал с отцом дела фирмы. Так что Генри ничего не знает о ее испытательном сроке. От этой мысли Сэмми стало немного легче.

– Генри, Генри, – шутливо сказала она. – И что с вами делать!

– Я скажу тебе, что со мной делать. В субботу ты наденешь самый открытый купальник, чтобы я мог пожирать влюбленными взглядами твои члены.

– Мои – что?! – Рассмеявшись, Сэмми потянулась к стоявшей перед ней чашке кофе. – Генри, ведь вы же знаете – я не ношу бикини.

Рука Сэмми застыла на полпути к чашке – в дверях стоял Ник Эллиот. На губах его играла понимающая улыбка, не оставлявшая никаких сомнений в том, что он слышал последнюю фразу.

Словно не расслышав слов Сэмми, Генри продолжал:

– Члены. Понимаешь? Руки, ноги. И у тебя наверняка есть бикини. Эй, Сэмми! Ты еще здесь?

– А… Да. – Сэмми отвела взгляд от лица Ника. – Да, я здесь.

– У тебя какой-то странный голос. Что-то не так?

Не так? А что могло быть не так?

– Да нет, все в порядке.

– Значит, ты приедешь в субботу?

– Да.

Сэмми очень не хотелось, закончив разговор, остаться один на один с Ником, но Генри, распрощавшись, повесил трубку. Сэмми захотелось все объяснить Нику, оправдаться перед ним, но он заговорил первым:

– После вчерашней сцены в больнице я подозревал, а теперь я знаю точно, как вы получили эту работу.

Сэмми резко повернулась к нему лицом. Внутри у нее все сжалось.

– Нет, – сказала она, – не знаете.

– Неужели? – Ник поднял одну бровь.

Волевая и властная. Сейчас ей как никогда требовалось быть волевой и властной. Сэмми высоко подняла голову.

– Я люблю говорить прямо, мистер Эллиот. Если хотите что-то сказать мне или о чем-то спросить, почему бы вам не сделать этого сейчас?

Ник приблизился, не вынимая рук из карманов.

– Не надо пытаться одурачить меня, мисс Карлмайкл. Вы прекрасно понимаете, на что я намекаю.

– Тогда почему бы вам не произнести это вслух?

Он медленно покачал головой.

– Не думаю, что стоит это делать. Если вы собираетесь продолжать на нас работать, пусть это лучше останется невысказанным.

Ник оглядел комнату, похожую на голубятню, и явно остался недоволен.

– Я только что из производственного отдела. Насколько я понимаю, это вы отвечаете за работу новой компьютерной системы трассировки.

Резкая смена темы разговора застала Сэмми врасплох. С утра он поставил под угрозу ее работу, только что обвинил в том, что она была любовницей его отца, а теперь вдруг решил обсудить производственные проблемы! Сэмми глубоко вздохнула, чтобы не разрыдаться.

– Да, это я предложила установить новую систему.

– И на сколько же вы разорили таким образом фирму?

– Это стоило около миллиона долларов.

Ник скривил губы.

– А вам знаком такой термин, как «окупаемость основных капвложений»?

Сэмми с трудом сдерживалась. Он что, считает ее полной идиоткой? Как могла она достичь своего теперешнего положения, не зная подобных терминов?

Ах да, у Ника ведь были собственные идеи относительно того, как ей удалось продвинуться по службе. Не стоило подливать масла в огонь, ссорясь с новым начальством, поэтому Сэмми сказала, стараясь, чтобы голос ее звучал как можно спокойнее:

– В своей объяснительной записке я написала, что машина должна окупиться через три года.

– И она окупится?

– Да.

– Похоже, вы весьма и весьма уверены в себе.

– Я уверена в машине. – Взяв со стола доклад, который она только что закончила, Сэмми протянула его Нику. – Когда вы прочтете вот это, то поймете, что, если производственные показатели удержатся на сегодняшнем уровне, машина окупится даже на полгода раньше.

– А зачем нам вообще понадобилась вторая система трассировки?

– Чтобы увеличить объем производства.

Это наконец заставило Ника замолчать, но ненадолго.

– А за показателями следите вы?

– Это моя работа.

Ник кивнул.

– Хорошо. Не забывайте ее выполнять.

О-о-о! Если бы только у нее хватило духу швырнуть ему в голову чашку с кофе! Но Ник не стал ждать, пока Сэмми соберется с духом. Он просто вышел и оставил ее наедине со своей яростью. «Не забывайте ее выполнять!»

Не забуду, мистер Эллиот. По крайней мере до тех пор, пока не найду другую работу.

«Не забывайте выполнять ее!» Ха! И почему она вообще должна искать другую работу? Нет, она останется в «Эллиот эйр» хотя бы для того, чтобы своим присутствием постоянно портить настроение ее новому президенту.

3

Дом Генри Эллиота – массивный, из серого кирпича – находился в районе Квейл Крик – одном из самых престижных в городе. В субботу, в десять часов утра, Сэмми свернула с шоссе на дорогу, ведущую к дому. Знойный южный ветер доносил до нее запах свежескошенной травы, напоминавший о детстве, о школьных каникулах. Сэмми вспомнила кашляющий звук газонокосилки отца, свои ноги, ступни которых от постоянного хождения по траве босиком становились к вечеру зелеными.

Странно, но запах травы навевал только очень давние воспоминания. Конечно, Сэмми замечала этот запах и тогда, когда траву косил Джим. Точнее, когда Джим нанимал кого-нибудь привести в порядок газон. Но сейчас она не могла припомнить ни одного случая за все десять лет замужества, когда ей пришло бы в голову остановиться и втянуть поглубже сладкий аромат свежескошенной травы.

Ну все, хватит воспоминаний!

Сэмми взяла с сиденья плетеную соломенную сумку и вышла из машины. Не успела она дойти до входной двери, как на пороге появился приветливо улыбающийся Генри. Сэмми подумала, что он прекрасно выглядит. Гораздо лучше, чем можно было ожидать от человека, перенесшего инфаркт.

Генри грозно взглянул на Сэмми.

– А где же бикини?

Девушка быстро окинула взглядом свои джинсы и футболку и улыбнулась.

– Извините, Генри, – сказала она.

Генри хрустнул сцепленными пальцами.

– Ага! Я все понял. Ты собираешься купаться голой.

– Ваш бассейн тут же высох бы в знак протеста.

– Ах, Сэмми, Сэмми, нам срочно надо что-то делать, чтобы ты перестала так плохо к себе относиться. На работе нам удалось избавить тебя от комплекса неполноценности, а вот в личной жизни над этим еще надо поработать.

– Нам надо срочно сделать совсем другое, – сказала Сэмми, проходя мимо Генри в прохладную полутемную прихожую. – Сменить тему. Как вы себя чувствуете?

– Замечательно. А как дела на заводе?

– Прекрасно.

– Вы с Ником сумели поладить?

Сэмми потребовалось сделать над собой усилие, чтобы удержаться от злобной усмешки при упоминании Ника.

– Да, мы прекрасно поладили.

– Как он обращался с тобой?

– Прекрасно.

– Прекрасно, прекрасно. Все-то у тебя прекрасно. Ты просто решила ничего мне не говорить, так?

– А говорить, в общем, и нечего. Я работала…

– Ты получила последние показатели работы системы трассировки?

Сэмми закатила глаза.

– Да, Генри.

– Они так же хороши, как и предыдущие?

– Да, Генри.

– Я уже надоел тебе своими вопросами, правда, Сэмми?

Девушка улыбнулась.

– Да, Генри.

Мистер Эллиот покачал головой.

– Хорошо, придется мне отступить. Пойду скажу миссис Симмс, что ты здесь. Пусть приготовит ленч, пока ты будешь плавать.

Сэмми поцеловала его в щеку.

– Вы хороший парень, Генри. Пойду переоденусь.

– Дорогу в комнату для гостей ты знаешь.

Генри направился в кухню, а Сэмми – в свободную спальню, где обычно ночевали гости. Она переоделась в закрытый черный купальник, ужаснулась, глядя в зеркало на слишком низкое декольте и высоко вырезанные бедра. Купальник казался гораздо целомудреннее, когда Сэмми покупала его год назад на распродаже.

Она надела сандалии, махровый халат, прошла через прихожую на террасу и вышла наружу. Всего начало одиннадцатого, а температура воздуха, если верить термометру, висящему на стене у двери, уже достигла девяноста двух градусов по Фаренгейту. Сама мысль о том, какая жара наступит к середине дня, сделала голубую воду бассейна как никогда соблазнительной.

Задний двор дома Генри всегда был любимым местом Сэмми. Деревянный забор высотой в восемь футов был увит плющом и розами. Двор и бассейн выглядели частью оазиса, скрытого от посторонних глаз. Ярко-зеленая трава всегда была нужной высоты – не очень высокая, но и не подстриженная до самой земли. И еще Сэмми ни разу не видела здесь ни одного сорняка.

Вдоль бетонного бортика бассейна были расставлены керамические цветочные горшки самой разнообразной формы, из каждого свешивались разноцветные петунии, ноготки, анютины глазки – розовые, голубые, белые, золотистые. В дальнем конце сада стоял величественный серебристый тополь, темно-зеленые листья которого трепетали на ветру.

Терраса была обставлена в более строгом стиле – столик со стеклянной крышкой, шезлонги, окруженные кадками, в которых стояли искусно подстриженные самшитовые деревья. И здесь тоже было море цветов.

Сэмми быстро оглядела двор, затем взгляд ее остановился на самой любимой его части – бассейне.

Она быстро выскользнула из сандалий и сбросила халат. Горячий бетон обжег ступни ног. Разбежавшись, Сэмми нырнула в чистую голубую воду. На мгновение вода показалась ей ледяной. Но, еще прежде, чем она успела вынырнуть на поверхность, это чувство прошло, а на смену ему пришло ощущение долгожданной прохлады, чувство свободы. Словно во всем мире существовали только она и вода.

Плавание всегда было одним из главных удовольствий Сэмми в этой жизни. В воде к ней приходило то, чего так не хватало в других областях жизни, пока она не пошла на работу в «Эллиот эйр», – независимость, уверенность в себе. Вода была ее другом.

– Ну как? – крикнул с террасы Генри.

Вода, работа и Генри. У нее было три лучших друга.

Сэмми повернулась в его сторону, не обращая внимания на то, что хлорированная вода попала ей при этом в глаза, и прокричала в ответ:

– Потрясающе! Пожалуй, я сегодня немного поплаваю.

– Немного?

Сэмми засмеялась вместе с Генри. Как хорошо он ее знал! Прошлым летом Сэмми буквально жила в его бассейне, используя любой предлог туда забраться. Ей нравилось доводить себя до полного изнеможения, плавая каждый раз все быстрее и быстрее.

Снова рассмеявшись, Сэмми взмахнула рукой, радостно предвкушая момент, когда ноющие мускулы и срывающееся дыхание напомнят о том, что она жива.

Ник свернул на дорогу, ведущую к дому Генри, с ужасом думая о предстоящем очередном скандале. С какой бы самой невинной на первый взгляд темы ни начинался их разговор, они с Генри обязательно о чем-нибудь спорили. Чаще всего о каком-нибудь пустяке. Но сегодня у них будет серьезный повод для разногласий. Сам не понимая почему, Ник чувствовал, что обязан рассказать отцу об испытательном сроке, который он назначил Саманте Карлмайкл.

Возможно, не стоило так волноваться, какой будет реакция Генри на эту новость. Не исключено, что тот уже все знает. Если Ник обо всем догадался правильно, эта женщина наверняка прибежала к Генри искать защиты.

Ник попытался представить себе жалобы Саманты Карлмайкл.

«Генри, милый, Ник, этот скверный мальчишка, сказал, что теперь мне придется работать. Ты должен поставить его на место».

Если честно, мисс Карлмайкл вовсе не казалась такой уж плохой, но между ней и Генри явно что-то было. И, конечно, она уже сказала старику, что сделал ее новый босс. Два дня Ник провел в ожидании телефонного звонка разъяренного Генри.

Отчасти именно поэтому он решил сегодня сам поехать к отцу. Он устал жить в ожидании взрыва. Уж лучше поговорить сегодня, один на один, и навсегда покончить с этим вопросом.

Выйдя из машины, Ник заметил у подъезда видавший виды зеленый «Форд». Машине было, наверное, лет двадцать. Интересно, кому она могла принадлежать? Итак, поговорить с отцом наедине не удастся. Миссис Симмс явно не стала бы ездить на такой машине. И, уж конечно, она не могла принадлежать никому из друзей Генри. Ну и развалина! Казалось, машину достаточно ткнуть пальцем, чтобы она рассыпалась. Может, Генри нанял садовника?

Ник поднялся по ступенькам и позвонил в дверь. Через несколько секунд ему открыла миссис Симмс. Улыбнувшись, она сообщила Нику, что отец на террасе.

– Вы останетесь на ленч? – спросила она.

Ник покачал головой. Он слишком хорошо знал, что прием пищи за одним столом с Генри не способствует пищеварению.

– Нет, спасибо.

– Мистер Эллиот взял с собой кувшин чаю со льдом. Я принесу для вас стакан.

– Спасибо.

Пройдя через кабинет отца, Ник открыл дверь на террасу. Для человека, которого выписали из больницы меньше недели назад, Генри выглядел весьма недурно.

Только закрыв за собой стеклянную дверь террасы, Ник заметил в бассейне стройную фигуру плывущей женщины. Несколько секунд Ник наблюдал, как она быстро переплывает бассейн. Завороженный, он мог бы смотреть часами, как напрягаются ее мускулы, как размеренно и грациозно мелькают над водой сильные руки.

Да, он мог бы наблюдать за этим часами, если бы не Генри.

– Доброе утро, – сказал он. – Что ты здесь делаешь?

– Доброе утро, – ответил Ник, с трудом отрывая взгляд от русалки в черном купальнике и поворачиваясь к Генри. И только в этот момент до него дошло наконец, кто была эта женщина. Черт бы его побрал, если это не Саманта Карлмайкл во всем великолепии!

Генри сидел за столиком со стеклянной крышкой, потягивая чай со льдом, и с любопытством глядел на сына. Ник уселся в одно из кресел, спрашивая себя, куда подевалось вдруг враждебное выражение лица, с каким встречал его обычно Генри. На какую-то секунду Ник даже подумал: «А что, если все совсем не так? Что, если, на свое несчастье, я просто выдумал это все? Что, если на самом деле он…»

Ник даже заерзал на кресле. Нет, ничего он не выдумал. А если Генри неожиданно решил быть с ним подобрей после двадцати лет враждебности, так на то наверняка была причина, причем тщательно просчитанная. Может быть, пережитый инфаркт заставил его смягчиться. Впрочем, Ник сомневался в этом. Образ сломленного, размякшего Генри никак не вязался с обликом человека, которого знал Ник всю свою жизнь.

– Просто проезжал мимо? – снова спросил Генри. – Или заехал специально?

Миссис Симмс подошла к столу и налила Нику стакан чаю со льдом. Кубики льда, звеня о дно стакана, были словно своеобразным аккомпанементом ритмичным всплескам, раздававшимся со стороны бассейна, и гомону играющих детей, доносившемуся с улицы.

– Я приехал по делу, но, похоже, она меня опередила.

– Она? – Генри удивленно поднял брови.

– Твоя… подруга, которая плавает сейчас в бассейне.

– Сэмми? Так ты приехал повидаться со мной по поводу Сэмми?

Ник сделал глоток чая.

– Я так и думал, что она уже рассказала тебе о том, что я назначил ей испытательный срок.

– Ты что?!

Плеск воды в бассейне на секунду затих, но тут же возобновился снова.

– Так она не сказала тебе? Я назначил ей стандартный испытательный срок для сотрудника, принимаемого на новую работу, – девяносто дней.

Генри в упор смотрел на сына. Любопытство, читавшееся в его глазах, сменилось выражением враждебности, куда более знакомым Нику.

– Итак, она должна за три месяца доказать тебе, что чего-то стоит, или ты выкинешь ее из компании?

– Такова политика фирмы. – Ник снова глотнул чаю.

Генри со стуком опустил свой стакан на стеклянную крышку стола.

– Черт побери, Сэмми не придется ничего тебе доказывать! Это тебе я назначу трехмесячный испытательный срок!

– Ты не можешь этого сделать. Я – президент компании.

Генри наклонился вперед.

– Но компания принадлежит мне.

До Сэмми доносились какие-то голоса. Наверное, Генри включил радио. Но сердитый крик тут же убедил ее, что это не так. Генри был на террасе не один. Пора вылезать из бассейна.

В этом купальнике? Ну уж нет! Она останется в воде, пока не уйдет собеседник Генри, кем бы он ни был. Сэмми снова начала набирать скорость. Она давно устала считать, сколько раз переплыла бассейн туда и обратно. Ведь она плавала не для этого, а просто ради удовольствия сознавать, что это у нее получается. Нигде больше Сэмми не чувствовала такой уверенности в своих силах, как в воде, нигде больше не рисковала проверить себя на прочность.

Сэмми постепенно приближалась к тому состоянию, которое обычно называют «стеной», – той степени физической усталости, когда каждый следующий взмах руки становился медленнее и давался тяжелее, пока пловец не осознавал наконец, что просто не сможет сделать следующего движения.

Сэмми не знала, как называют такое состояние профессиональные пловцы, но слово «стена» казалось ей вполне подходящим. При каждом движении мускулы ее словно скрипели, горели все сильнее. Сэмми чувствовала себя так, словно кто-то схватил ее за ноги и пытался сломать позвоночник. А руки весили сейчас не меньше тонны. Движения становились медленнее, дыхание прерывалось, бортик бассейна, к которому она плыла, казалось, удалялся.

Сэмми забыла о неизвестном посетителе Генри, о проблемах на работе, о долгах, которые оставил Джим. Она забыла о своем странном влечении и своей ненависти к Нику Эллиоту. Забыла обо всем. Сейчас главным было сделать еще одно движение. Потом еще одно.

И вот она достигла ее, этой воображаемой стены. Больше она не могла взмахнуть рукой. Ни за что на свете. Но все-таки Сэмми снова и снова преодолевала себя. Один раз, два, три. Словно птица, вырвавшаяся из клетки, Сэмми сбросила с себя тяжесть и усталость и снова ровно поплыла к противоположному краю бассейна.

Она сделала это! Неважно, сколько раз она переплыла бассейн, но ей удалось сегодня прорваться через барьер! В следующий раз она пойдет дальше, доведет себя до такого состояния, когда ее оставят последние силы. А сегодня она просто поплавает еще немного спокойно и медленно.

Она еще несколько раз переплыла бассейн и, оказавшись у более глубокого его конца, схватилась за бортик и чуть приподнялась над водой. Дрожащая рука ее разжалась, и Сэмми, смеясь, шлепнулась обратно.

Вынырнув, Сэмми услышала смех Генри.

– Что, Сэмми, пора вызывать подъемный кран, чтобы вытащить тебя из бассейна?

– Нет… пока. – Сэмми с трудом перевела дыхание.

Она еще дважды попыталась выбраться сама, но руки отказывались повиноваться.