Текст книги "Искушение во тьме (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 8 страниц)
Вздохнув, она осмотрелась. Огромный густой лес поредел, вокруг не было видно ни души, ни одной машины. Фонари вдоль дороги отбрасывали красивый золотистый свет. Следовало перестать думать о его поцелуях и своей страсти и сосредоточиться на ответах.
– Ты был там, когда эти двое напали и попытались убить меня, – пробормотала она.
– Да.
– Ты убил их?
– Нет. Только ранил. На самом деле мне нужно связаться с Роуэном и узнать, заговорили ли они.
Роуэн. Она должна была догадаться, что он тоже замешан в этом.
– Он ведь тоже агент?
Он отрывисто кивнул.
А она и не подозревала. Серьезно. Она настолько глупа?
– Ну, сейчас этот дурацкий любовный тест имеет смысл. Когда его спросили, что ему больше всего нравится в женщинах, он ответил, что уверенные женщины и прогулки под луной, а не большая грудь и сексуальное нижнее белье. Я должна была влюбиться в него?
Очередной кивок.
Боже. Эти мужики думают, что раз имеют яйца, отвезут её домой, познакомят с родителями, она и растает.
– Итак, каковы его способности?
– Очарование.
Она фыркнула. Да, она оказалась тупой идиоткой, но не совсем безмозглой.
– Ты не желаешь мне говорить правду о своем друге, прекрасно.
Шон только улыбнулся.
Какое разочарование для мужика.
– Ты ему доверяешь? Мог ли он…
– Я бы доверил ему свою жизнь.
Значит, и Габби должна доверить ему свою, но не уверена, что сможет сделать это. Она даже Шону не доверяла. Не полностью. Больше, чем следовало бы, да, но не полностью.
– Тогда зачем ты меня похитил? И себя, если уж на то пошло? Я уже спрашивала, но ты так и не ответил. – Да, она и сама догадалась, но хотела услышать, какую ложь он ещё придумает.
Он бросил на нее ещё один, на этот раз страстный взгляд.
– Я хотел побыть с тобой наедине.
Теперь она закатила глаза, не обращая внимания на бешеное биение пульса на шее.
– Хорошая попытка.
– Прекрасно. Это самый простой и быстрый способ завоевать твое доверие.
Он сказал правду. Вау. Как неожиданно и возбуждающе.
– Ты думал, я просто улыбнусь и поблагодарю тебя, когда узнаю, что ты врал и использовал меня?
– Да. Если ты не заметила, ложь – часть наших отношений.
Она не могла опровергнуть это, потому и не пыталась.
– Тогда почему «Роуз Бриар» хочет, чтобы я на них работала? И кто были те парни?
– Ты шутишь, да? С первым вопросом? Ты же в мгновение ока можешь украсть любую информацию. Что касаемо тех мужиков… как я уже говорил, они застрелили Билла, моего босса. Остальные, с оружием. – Он пожал плечами. – Я не знаю, но попытаюсь выяснить. С твоей помощью.
– А если я не хочу помогать? Какие у меня ещё варианты?
– Можешь жить прежней жизнью, но за тобой всегда кто-то будет следить, слишком многие знают, на что ты способна. Если ты когда-нибудь попытаешь кого-то убить, тебя сочтут опасной и уничтожат.
Замечательно. На этот раз он не врал. В его голосе слышалось слишком много страха.
Габби не знала, что делать. Она устала убегать, так устала, а то, что её нашли, – кажется, два разных агентства – означает, что все её побеги напрасны.
Она снова вздохнула:
– Мне жаль. Твоего босса.
– Спасибо. Он был хорошим человеком.
Между ними воцарилось молчание, и вскоре они доехали до цивилизации. Впереди показалась автозаправочная станция, несколько машин и два мотеля. Свой седан они припарковали перед ближайшим к дороге мотелем.
– Здесь мы проведем ночь? – Она взглянула на коричневый каменный дом, расположенный вокруг парковки.
– Нет. И да, мы снимем комнату. Но здесь мы позвоним и бросим машину. Заночуем в другом месте.
Шон выбросил свой мобильник, как только они выехали на шоссе, прямо под колеса встречного транспорта. В мобиле находился активированный GPS датчик, так что любой агент в «Роуз Бриар» мог его выследить. А Шон сейчас не знал, кому, кроме Роуэна, можно доверять, поэтому не хотел, чтобы эта информация была легкодоступна.
Как и обещал, Шон снял номер в придорожном мотеле. Габби присела на край кровати, пока он звонил Роуэну. Ответа не последовало, и это не похоже на агента. Дерьмо! Роуэн тоже в бегах? Ранен?
Шон оставил сообщение своему другу о случившемся с Биллом, что забрал Габби и что скоро перезвонит. Он ни на секунду не усомнился в преданности друга. Роуэн знал, где заперли Шона и Габби, черт возьми, Роуэн сам отвез Габби в тот дом, и окажись он предателем, мог бы легко убить её там.
Итак… кто это сделал?
Ученый, оперировавший Габби? Билл рассматривал такую возможность ещё до начала операции. Правительство? Но почему они не связались с «Роуз Бриар» напрямую? Они всегда так делали. Возможно, иностранное правительство?
Каким бы ни оказался ответ, это дерьмовая сделка.
– Хорошо. Пойдем, – сказал он, беря Габби за руку и помогая встать.
Она справилась с его признанием лучше, чем он ожидал. Шон полагал, что для человека, пережившего столько же дерьма, как и она, быть обманутой и использованной ничего не значит. И это его огорчало. Конечно, Шону не понравились подобные эмоции, и он постарался быстро их подавить. Не мог позволить себе оказаться эмоционально вовлеченным.
Шон призвал тени, приказав им скрыть их от посторонних глаз, и Габби безропотно последовала за ним в ночь. Они прошли несколько кварталов до другого мотеля. Шон не отпустил сгустившуюся вокруг них тьму, даже когда они вошли в мотель. Затем под покровом тьмы Шон украл ключ, и они направились в номер, так и не зарегистрировавшись.
Войдя в номер, Шон пристегнул ремень к дверной ручке. Если кто-то повернет её, то пряжка ремня загремит. Конечно, это не суперсовременная сигнализация, но и так сойдет. Его ресурсы ограниченны – до конспиративной квартиры пока не добраться, и не хочется вызывать подозрительность Габби – но и таскать Габби всю ночь за собой, не давая ей спать и заставляя нервничать, пока он будет искать всё необходимое, тоже не хотелось. По крайней мере, у него с собой имелось оружие. И наконец, Шон разогнал тьму.
– Что нам теперь делать? – спросила она, вздохнув и плюхнувшись на одну из кроватей.
Если бы он украл ключи от номера с большой двуспальной кроватью вместо двух раздельных, то мог бы предложить обнимашки. Обнимашки – код парня для секса.
– Сегодня мы отдохнем. А завтра начнем искать информацию.
– Вау. Замысловатый план, никогда бы не додумалась сама, – сухо отозвалась она, массируя затылок. – Только я хотела бы принять душ.
Его член мгновенно затвердел. Габби, обнаженная и влажная… о да.
– Хорошо. Принимай душ. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.
– Обязательно. – Глядя куда угодно, только не на него, Габби встала.
Он последовал за ней в ванную. Габби попыталась захлопнуть дверь, ахнула и резко обернулась, когда та ударилась о его ботинок.
– Что ты делаешь? – спросила она, не в силах скрыть дрожь в голосе.
Не говоря ни слова, он заглянул в ванную. Увидел там достаточно большое окно, в которое Габби при желании могла бы легко пролезть. Он нахмурился. Зная её своенравие, Шон не доверял ей.
Он обернулся, задержал взгляд на её вздымающейся и опускающейся груди. Габби нервно скользнула языком по зубам. О да. Она собиралась сбежать. Шон охватил её всю взглядом. Губы, которые попробовал лишь однажды, но жаждал попробовать снова. Лицо, о котором мечтал неделями. Эти сладкие изгибы, грудь, которую ему не терпелось обхватить ладонями, соски, которые хотелось пососать.
Существовал только один способ сделать это. Он шагнул вперед. Ухмыльнулся.
Она отступила назад. Сглотнула.
– Я спрашиваю снова. Что ты делаешь?
– Похоже, я принимаю душ вместе с тобой, – сказал он.
Глава 6
Габби уставилась на Шона. Он стоял, прислонившись к дверям ванной, его зрачки расширились от возбуждения. Он пьянел от одной мысли быть с ней. Как всегда красив, с высеченным, словно из гранита, подбородком, широкими плечами. Только теперь длинный, толстый и жесткий член натянул его брюки в паху.
Несмотря ни на что, она желала его и с трудом перевела дыхание.
– Я всё ещё злюсь на тебя.
– Понимаю. – Он не сдвинулся с места.
– Я тебе не доверяю. – Он врал ей, планировал использовать и признался в этом лишь потому, что его планы пошли прахом.
– Знаю.
Она облизнулась:
– Когда отойду от шока от всего случившегося, то, вероятно, возненавижу тебя.
Он всё ещё не двигался.
– И это я знаю.
– Секс ничего не значит. Это ничего между нами не изменит.
– Да, но нам будет очень хорошо.
Звучит хорошо, слишком чертовски хорошо, чтобы сопротивляться.
– Хорошо, ладно. Мы поняли друг друга. Тогда давай снимай одежду.
Не желая видеть его реакцию на её слова, она развернулась и повернула краны, наполняя ванну водой. Затем сняла ботинки и носки. Неужели она действительно собирается сделать это? Встречаться с лжецом с сомнительными намерениями?
«Привет. Ты сама врушка с сомнительными намерениями».
Что-то шлепнулось на раковину. Оглянувшись, Габби увидела презерватив. Агент всегда готов. Затем услышала шорох одежды, шелест ткани, падающей на пол. И на этот раз развернулась с бешено колотящимся в груди сердцем. Шон оказался абсолютно, беззастенчиво обнажен.
Во-первых, его тело было загорелым, без каких-либо белых полос. Во-вторых, накачанные кубики пресса сужались к паху. В-третьих, его член оказался великолепным. Длинный и толстый, как она и предполагала, с влажной от предсемени головкой. По телу Габби прокатилась дрожь.
Да, она собиралась это сделать. Они не целовались с того вечера в клубе, и она отчаянно нуждалась в новых поцелуях. Но сейчас они не тонули в пучине страсти, так что она не сможет списать этот порыв на безумие. Должно быть, её гормоны взбунтовались. Но она всё равно собиралась сделать это. Всегда этого хотела.
Шон знал, кто она такая, на что она способна, и не убежал с криком. Как и она, он иной. И, о боже, помимо наслаждения, её охватила непреодолимое желание пустить всё на самотек, позабыть о мире хотя бы ненадолго в его сильных объятиях, крепких и безопасных.
– Ты передумала? – спросил он небрежно.
– Нет. Но тебе придется все сделать самому. – Она словно насмехалась не над ним, а над собой. – Ты мой должник.
– Не возражаю. – Ухмыляясь, он сократил между ними расстояние. – И беру свои слова обратно. Мне очень нравится Габби-болтушка. – Он обхватил пальцами край её футболки и приподнял. Она охотно подняла руки, и ткань скользнула вверх.
Он втянул воздух, пристально разглядывая ее татуировки.
Она сжала руки в кулаки, едва сдержавшись, чтобы не прикрыться. По её животу и спине были разбросаны разноцветные цветы, соединенные между собой лианами с листочками. Одни красивые, другие странно уродливые.
– Я позволяла молодым художникам практиковаться на мне, – пояснила она. – За деньги. – Это лучше, чем продавать собственное тело, одна татуировка кормила её целую неделю.
– Они мне нравятся, – хрипло пробормотал он.
Она с облегчением вздохнула – что странно, ибо его мнение о её теле не имело никакого значения – она провела кончиками пальцев по его татуировкам. Ей не нужно было спрашивать. Он просто сказал.
– Мой отец поставил эти метки, когда мне исполнилось четырнадцать лет. Эти символы словно якорь. Я управляю тенями, втягиваю и окутываю свое тело тьмой, но иногда мне охота слиться с ними в единое целое. Татуировки мешают мне сделать это. Мешают теням полностью поглотить меня.
– Но почему на лице?
– Всегда заметная… необузданная магия. На тебе всё ещё слишком много одежды. – Он расстегнул пуговицу на её джинсах. Затем молнию. Стянул джинсы на пол. – Выйди из них.
Габби повиновалась, оставшись лишь в лифчике и трусиках. Простых и удобных, но черного цвета. Пар из душа окутывал тело, оставляя на коже капельки влаги.
– Ты великолепна, – пробормотал Шон и опустился на колени. Поцеловал Габби в пупок, скользнув горячим и влажным языком по покрывшейся мурашками коже. Проследил языком одну из лиан, обводя влажным кончиком каждый цветок и лепесток.
Запутавшись пальцами в его волосах, Габби откинула голову назад, коснувшись шелковистыми локонами чувствительных изгибов попки.
– Я разрешаю тебе продолжать в том же духе.
– Я бы грохнул Роуэна, дотронься он до них, – прорычал Шон между поцелуями, сжимая её бедра. – Он должен был завоевать тебя, но я не мог позволить ему сделать это. Я хочу тебя для себя. Знаешь, сколько раз дрочил за последние несколько недель, мечтая попробовать тебя на вкус? Несчетное количество. – Он прижался носом прямо ей между бедер и глубоко вздохнул. – Черт возьми, даже здесь, ты пахнешь лимонами и сладостью.
Если он отпустит её, она просто упадет. И шлепнется не просто на задницу, а рухнет в пропасть, пытаясь за что-либо ухватиться руками. Никогда ещё она не чувствовала себя столь желанной. Необходимой. Казалось, и она нужна ему, чтобы выжить. Он должен заполучить её, иначе умрет. Конечно, это иллюзия, но учитывая, сколько раз на протяжение всей жизни её отвергали, считая всего лишь куском дерьма, незначительной и бесполезной, нынешние ощущения придавали ей сил. Успокаивали.
– Продолжай, – прохрипела она. – Скажи мне что-нибудь ещё.
– Я не могу перестать прикасаться к тебе, – ответил он хрипло и продолжил изучать её татуировки. Его рот оказался невероятно горячим, обжигающим, прикусив, он слегка оцарапал её зубами. Закончив с многочисленными узорами, пробормотал:
– Боже, когда кто-либо уделял им столько внимания? – Он провел пальцами по краю её трусиков. Она застонала, почувствовав слабость в коленях. – Ты встречала мужчин, которым не нравится пробовать женщин на вкус?
– Да, – задыхаясь, выдохнула она, словно струйку дыма.
– Я не из таких. – Он отодвинул её трусики в сторону, и властным языком стал исследовать клитор.
Она снова застонала, на этот раз прерывисто и хрипло. Впилась ногтями в его голову. Вскоре, он уже не просто облизывал ее, а с низким рыком буквально пожирал, играя с ней пальцами, растягивая, наполняя. Её пронзило наслаждение, растекаясь по венам, словно обжигающий афродизиак.
– Шон, – простонала она, извиваясь и покачиваясь вперед и назад. И чем больше она двигалась, чем громче стонала, тем сильнее он ласкал её. Этого оказалось слишком много, избавляло от тревоги, уничтожая запреты, оставляя ее слабой, сгорающей от страсти, отчаянно нуждающейся в освобождении. В это мгновение ничто, кроме Шона, не имело значения. Он стал центром ее мироздания, причиной, по которой она жила, дышала и не хотела ничего другого.
– Правильно, – похвалил он. – Вот так.
– Не останавливайся. Пожалуйста, не останавливайся. – Габби не заботило, что она умоляет. Оргазм уже так близко, она нуждалась в большем, сделала бы всё. Подобная слабость должна была смутить её, но нет. Это было правильно.
Шон погрузил пальцы глубоко в нее, так глубоко, и одновременно пососал клитор, и всё. Конец. Вернее, начало. Она кончила сильнее, чем когда-либо прежде, дрожа, постанывая и ловя ртом воздух.
Когда она задрожала, с трудом удержавшись на ногах, он произнес:
– Не остановлюсь. Ничто из того, что ты желаешь, не является слишком грязным или запретным, понимаешь? – Он встал и, полуприкрыв глаза, слизал её эссенцию со своих губ и пальцев. Как всегда в его глазах, словно живое существо, клубилась взывающая к ней, умоляющая, завораживающая тьма.
Считала ли она когда-либо эту тьму отталкивающей? Как это нелепо. Шон самый сексуальный на свете. Она подалась к нему, желая полностью слиться с ним. Желая, чтобы его тьма поглотила её.
– Что ты делаешь? – спросил он.
О чем он её спрашивает? О да. Понимает ли она, что не существует запретов, что он сделает всё, что она попросит?
– Да, пожалуйста, и спасибо. – Вот. Все вежливые слова, что она смогла выстроить в одном предложении. – Так что давай займемся кое-какими грязными делишками.
Он одобрительно ухмыльнулся:
– Сначала разденься до конца.
Она не могла заставить свои ноги двигаться, словно они стали абсолютно бескостными, и Шон ухмыльнулся. Он быстро расстегнул её лифчик и стянул трусики.
– Извини, – прошептала она.
– Ты предупреждала, что мне придется проделать всю работу. И я ответил, что меня все устраивает, верно? – Он задержал взгляд на всех нужных местах, заставляя отчаянно желать ещё одного его прикосновения. Наконец, Шон обхватил кончиками пальцев её соски. Жесткие до боли.
Габби вскрикнула от наслаждения, когда он всосал ртом тугую вершинку.
– Боже, ты совершенство.
От этих простых слов в её крови снова разгорелся огонь. Шон зашипел, когда она обхватила ладонью его член, поглаживая его вверх-вниз.
– Я хочу его в рот, – прошептала она.
Габби не стала дожидаться его ответа. Опустилась на колени и втянула член глубоко в рот, гортанный крик Шона заполнил небольшое пространство ванной. Когда влага покрыла каждый дюйм его стальной плоти, Габби отстранилась и лизнула головку, наслаждаясь жаром и мужской пряностью его кожи.
Он потянул себя за потяжелевшие яйца, потом ухватил ладонью основание члена.
– Больше. Нужно больше.
– Скорми его мне.
Он ткнулся набухшей головкой между её губами, и Габби снова глубоко его заглотила.
Он бессвязно взмолился, когда она оцарапала зубами бархатистую кожу ещё более чувствительной плоти.
– Дерьмо! – закричал он.
Очевидно, он хотел схватить её за голову, быстро и жестко оттрахать, но сжав пальцами её волосы, с трудом удержался от искушения. Вместо этого Шон схватился руками за перекладину в душе. Толкнулся вперед, проникнув головкой члена в горло, и Габби сглотнула. Она не сводила с Шона взгляда, мурлыкая себе под нос, наслаждаясь выражением абсолютного блаженства на его лице.
От её движений и вибрации он продолжительно и заковыристо выругался.
– Стоп… Остановись… Габби, ты должна остановиться, или всё закончится, а я не готов к этому.
Она не хотела останавливаться. Она хотела попробовать его, всего его.
С силой отстранив её от себя, он рывком поднял её на ноги.
– Твой рот – рай, – прохрипел он. На его коже блестели бисеринки пота.
– Шон? – прошептала она, обхватив ладонями его щеки.
– Да. – Он казался утомленным и настороженным.
– Тебе встречались женщины, которые не любят глотать? Я не такая.
Он застонал словно от боли.
– Ты меня убиваешь. В следующий раз, ладно? Сейчас я хочу быть внутри тебя и не желаю ждать, чтобы восстановиться для второго раунда.
Да. Да, да, да. Если бы сейчас кто-то ворвался в ванную и приставил пистолет к её голове, Габби не смогла бы остановиться. Словно без Шона не была цельной. Словно раньше существовала без своей второй половинки и даже не догадывалась об этом до сих пор. Пока Шон не прикоснулся к ней, не попробовал её. Пока она не попробовала его. И теперь, осознав, чего ей не доставало, она не сможет жить, как раньше.
Если бы она знала это заранее, то ни за что не согласилась бы подпустить его к себе. Когда они расстанутся, а они расстанутся, потому что Габби не позволяла себе заводить постоянные связи, она будет рыдать сильнее, чем раньше. Но сейчас не в силах остановиться, даже рискуя потерять больше себя. Черт, она хочет большего.
Шон схватил пакетик с презервативом, который ранее бросил на стойку, и разорвал его зубами. Раскатав латекс по всей жесткой длине, Шон подхватил её на руки и внес в душ. Вскоре вода обрушилась на них обоих. Горячая вода успокоила ноющую боль в каждой мышце и косточке в их телах.
Габби ожидала, что он набросится на нее. Но ошиблась. Он протянул ей мыло. Она дрожащими руками сняла обертку. Пока мылась, он наблюдал, прислонившись к стене. Потом они поменялись местами. К тому времени её тело уже не было расслабленными. Они оба оказались на грани, возбужденными, ожидая и надеясь на большее.
– Мы… мы же закончили? – В конце концов, он надел презерватив. И хвала небесам, продолжал на том, на чем они остановились.
– Черт, нет, – прохрипел он. А затем подался к ней, прижался губами к её губам, глубоко проникнув в рот языком.
Её снова охватили страсть и тени, и она ответила на его поцелуй с таким пылом, что испугалась. Принимая, отдавая, страстно желая, безмолвно умоляя, требуя, вцепившись в него. Они практически трахали друг друга языками, набрасываясь, сражаясь, проникая глубоко в рот.
– Ты погубишь меня, – прорычал он.
Она обрадовалась, ненавидела себя за это, но ничего не могла изменить. Она хотела его для себя, только для себя. Хотела, чтобы все остальные держались от него подальше. Но только не надолго, поправила она себя.
– Скажи, что хочешь меня.
– Я хочу. Хочу тебя до боли.
Стоя перед ней, он одобрительно зарычал, затем подхватил её под попку и приподнял. Она обвила его ногами, сцепив лодыжки за спиной, и именно в этот момент он вошел в нее. И вовсе не медленно, позволяя привыкнуть к нему. В мгновение ока он ворвался в нее по самые яйца. Их стоны удовольствия смешались, его низкий и её высокий, они походили на возбуждающую музыку.
– Черт. Дерьмо. – Он снова и снова толкался, скользя и наполняя, растягивая её, проникая до самой души. – Извини, извини, – хрипел он. – Нужно действовать помедленнее. Должен смаковать сам процесс, а не вытрахивать из тебя мозг.
Она бы рассмеялась, если бы её тело не плавилось в огне, вопя всеми нервными окончаниями.
– Нет, нет. Ты настолько восхитительно ощущаешься. Я справлюсь. Трахни меня жестко и быстро.
Он поверил ей на слово. Развернулся и впечатал спиной в кафель. От холода Габби ахнула, но он лишь усилил толчки, проникая по самые яйца. Она терлась сосками о его грудь. Он прижал её к себе, ухватив за бедра и раздвигая их как можно шире. Она подскакивала на нем, опускаясь на член с каждым толчком бедер. Шон являлся той недостающей частичкой, сделавшей её цельной. Габби мотала головой из стороны в сторону, оцарапала его спину, наслаждаясь самой жесткой, страстной и сладкой поездкой в её жизни.
Его движения стали более неистовыми, толчки короткими, но глубокими. Он уже близко, она понимала это и возбуждалась сильнее. Это придало ей сил. И она сделала это, подтолкнула его к краю.
– Можешь ненавидеть меня, сколько хочешь, но сейчас ты моя, – процедил он.
В этих словах оказалось столько мощи и нежности, что Габби, закричав от наслаждения, достигла оргазма, её мышцы сжимались, а перед глазами замерцали звезды. На несколько минут – а возможно, и часов – она потеряла контроль над реальностью, её тело омывало настолько невероятное блаженство. Габби осознала, что уже никогда не станет прежней.
Шон зарычал, громко и протяжно, затем снова накрыл её рот губами, проникая языком внутрь, достигая кульминации. Этот поцелуй продлил её собственный оргазм, вознеся ее на новые вершины блаженства.
Наконец, он рухнул на нее. Наконец, она стала осознанно мыслить. И поняла, что вода давно остыла. По крайней мере, большое тело Шона защитило её от падения. Она опустила ноги, но не смогла удержаться на словно свинцовых ступнях.
Он слегка отстранился от нее и закрутил краны, пока вода не перестала каскадом литься на них сверху. Без журчания танцующей воды их хриплое дыхание отражалось эхом от кафеля.
Он обернулся к ней с нечитаемым выражением лица.
– С тобой раньше подобное случалось?
– А… миллион раз. – Она выбивала зубами дробь, а влажная кожа покрылась мурашками от прохладного воздуха.
– Врушка, – прошептал он.
Да, она врала. Ибо ничего подобного раньше не испытывала.
– Ты удивился не меньше меня.
– Нет, не обманывайся.
Он помог ей выйти из душевой кабинки и вытер полотенцем. Затем воспользовался им сам, и ей понравилась мысль, что одна и та же ткань касалась их тел. Глупая девчонка. Никаких повторных шоу, это должно быть одноразовое приключение. Не больше. Он опасен, и когда все закончится, ей снова придется податься в бега.
Не так ли? Она никогда раньше не думала работать на агентство, правительство или на кого-то еще. Но в таком случае ей больше не придется постоянно оглядываться и оставлять полюбившиеся насиженные места.
Впочем, «Роуз Бриар» соврали ей. Не то чтобы ложь такой уж ужасный грех, но они хотели обманом заслужить ее доверие и получить помощь. Это доказывало, что они такие же, как все. Для них имели значение только их планы, и Габби уверена, если она взбунтуется, то они не задумываясь навредят ей.
Шон открыл дверь ванной, и внутрь ворвался более прохладный воздух. Взглянув на свою грязную одежду, Габби вздрогнула, не желая на чистое тело одевать грязные шмотки.
– Марш под одеяло, – приказал он. – Новая одежда будет у нас к утру.
Им что придется спать голыми? Если так, то они снова займутся сексом. Она знала это и не позволит подобному снова случится. После одного сеанса недавнего потрясного секса, второй раз может привести к зависимости. И не важно, решит она работать на «Роуз Бриар» или нет – Боже, неужели она действительно задумалась об этом? – она должна быть готова в любой момент уйти от человека, в которого начала влюбляться.
Единственный способ остановить это – заставить его держаться на расстоянии.
– Спасибо. Просто чтобы ты знал, я предпочитаю натуральный хлопок. О, и спасибо, что развлек меня, – добавила она запоздало и как можно равнодушнее.
– Не за что, – процедил он сквозь зубы.
– Это было… приятно. Думаю. – Габби продефилировала мимо него. Вернее, проскочила. На всё ещё ослабленных ногах.
В комнате она забралась на кровать и нырнула под одеяло. Теперь, когда страсть больше не омрачала их мысли, она уже не гордилась собственным телом, осознавая, что никогда больше не взглянет на него как прежде.
Устроившись поудобнее, она почувствовала, как сзади прогнулся матрас. И распахнув глаза, увидела Шона, пристроившегося рядом с ней. Не спрашивая разрешения, он притянул её к себе.
– Здесь две кровати.
– Знаю. А теперь согрей меня, – ответил он.
От его теплого тела веяло жаром. И этот восхитительный опьяняющий жар окутал её всю.
– Хорошо, но я не твоя, – прошептала она, изумленная охватившим её унынием. – Не могу быть твоей. В душе ты назвал меня своей, сказал, что не важно, ненавижу ли я тебя. А я тебя правда ненавижу.
– Ты всегда веришь трахающему тебя мужчине? Мы же склонны нести во время секса всякую чушь. – Он не стал дожидаться её ответа. – Давай спать, Габби. Разберемся во всем утром.
