Текст книги "Искушение во тьме (ЛП)"
Автор книги: Джена Шоуолтер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Джена Шоуолтер
Искушение во тьме
Информация о переводе:
Переводчик: Kassandra37
Редактор: Nikolle
Дизайн обложки: Poison_Princess
Глава 1
Габриэль Хьюит открыла тяжелые веки и застонала. В висках пульсировало, словно мозг подключили к генератору и каждые несколько секунд электрические разряды простреливали с одной стороны черепа на другую.
Снова застонав, Габриэль осмотрелась. И… ничего не увидела. Её зрение затуманилось от боли, а тени вокруг сгустились. Это не её дом, вот всё, что она понимала. Воздух оказался слишком пыльным, слишком холодным. Она же содержала свой дом в чистоте и тепле.
Она попыталась перевернуться на другой бок, надеясь, что смена положения улучшит ситуацию. Раздался грохот металла, и нечто тяжелое потянуло её за запястья, удерживая на месте. Металлические цепи?
Никакой паники. Пока нет. Где она оказалась? Как сюда попала? Последнее, что помнит, – она была снаружи, держала оружие и сопротивлялась желанию совершить убийство. Что-то врезалось в нее, и через секунду её окутало темным облаком. Затем острый укол в шею, и тело охватили жар и слабость.
– Извини, – прошептал низкий голос. – Мне жаль.
Она сосредоточилась на этом голосе, словно он её единственное спасение – пока не обессилела. Хотя она никого не видела, кто-то обхватил её сильными руками, приподнял, предотвращая падение, когда её дрожащие колени подогнулись.
И сейчас оказалась в ловушке в… комнате? В клетке? Трудно сказать. Она сильнее дернула за металлическую цепь и тяжело прерывисто задышала. И браслеты, сковывавшие её запястья, никуда не делись. Она действительно оказалась прикована. Боже. Кто-то вырубил её и похитил.
Она приказала себе не паниковать, но в горле нарастал ком, перекрывая подачу воздуха. Кто-то сумел обойти её защиту, как внешнюю, так и внутреннюю, и полностью овладеть ею. И теперь она оказалась в ловушке. Беспомощная.
Успокойся. И разберись со всем. Да. Да, она разберется. Она просто должна дышать. А для этого ей нужно проглотить ком, застрявший в горле. Габи заставила себя глотнуть, медленно вдохнуть и выдохнуть. Вдох, выдох. Вот так лучше, подумала она, когда её легкие стали наполняться воздухом. Ладно. Время мыслить рационально. Кто смог бы сделать это? Возможно, правительство?
Мужчины, которых она хотела застрелить, выглядели именно так. Темные костюмы, солнцезащитные очки, блестящие глоки. Более того, они знали, на что она способна, и готовились к худшему. Но как они смогли накачать её наркотиками? Они даже не приблизились к ней. Значит, виноват кто-то другой.
Так… кто ещё там был?
Она никого не заметила, и это пугало больше всего на свете. И с трудом сглотнула новый ком в горле. Быть похищенной – снова – она боялась этого всю свою жизнь. Похитив впервые, её изучали, использовали. Причиняли боль. Она проснулась привязанной к столу, её голову вскрыл какой-то ученый-мудак, который смог загрузить информацию с компьютера прямо в её мозг. Если на этот раз за всем этим стояло правительство, то насколько плохо всё окажется для нее?
Внезапно раздался стон – не её стон.
Габби попятилась, пока не уперлась в стену. Беспорядочный стук её сердца казался слишком громким, словно сигналил тому, кто прятался на другой стороне камеры.
– Привет, – прохрипел мужчина. Цепи брякнули об пол, но Габби не двинулась с места. Он тоже был скован? – Есть здесь кто-нибудь?
Паника отступила. Отчасти.
– Я здесь, – ответила она дрожащим голосом.
Возникла пауза. А затем прозвучало шокированное:
– Габби? Это ты?
Узнав голос говорившего, у Габби отвисла челюсть.
– Шон?
– Где мы находимся? Что происходит? – Чем больше он говорил, тем более твердым становился его голос, и тем лучше она слышала этот низкий сексуальный тембр, подпитывающий её тайные фантазии последние несколько недель. Фантазии, которые лучше было бы забыть.
– Я прикована к стене, – ответила она ему. – А ты?
– Да. Я тоже.
Зачем кому-то похищать их обоих? И насколько ужасно с её стороны чувствовать облегчение, что они оказались здесь вместе?
– Ты знаешь, кто нас похитил? – спросила она.
– Нет, прости. Помню лишь, как выходил из квартиры и какой-то парень спросил, сколько времени.
Хорошо. Итак. Её правительственная теория оказалась верна. Шон являлся телохранителем хозяина ночного клуба, на того же владельца работала она, но Шон – нормальный. Мрачный, да, и чертовски горячий, но всё же нормальный. У правительства не было причин похищать его и изучать.
Если… что если они выяснили, как сильно она его желает, и думали использовать против нее? Они могут угрожать ему, если она откажется сотрудничать. Она застонала.
– Тебе больно? – потребовал он тоном, в котором в равной степени смешалось беспокойство и гнев.
Пока нет, подумала она, не отрицая, что его забота согревала.
– Я в порядке.
Его образ промелькнул в её сознании. Высокий, стройный, мускулистый. С поцелованной солнцем кожей, темными, коротко стриженными волосами и настолько голубыми глазами, что она ошеломленно замирала каждый раз, смотря в них. Даже с черными извилистыми татуировками на висках он олицетворял само совершенство.
Она часто задавалась вопросом, почему он так себя отметил и что значат для него эти тату.
– Возможно, нас выкупят, – сказал он. Словно и не переживал о сложившейся ситуации. – Мы же работаем на одного и того же богатого человека.
– Тогда они заберут тебя, сомневаюсь, что Роуэн Патрик озаботится о моем возвращении. – Она познакомилась с мистером Патриком несколько недель назад, вскоре после того как он купил клуб, в котором она работала. На следующий день он пригласил её на свидание. Она отказалась. Так как уже была очарована Шоном. Через несколько дней мистер Патрик снова пригласил её на свидание. И она снова сказала «нет». Тогда стало предельно ясно, что он разочаровался в ней.
– Верно, – подтвердил Шон. – Ты не самая его любимая сотрудница.
Достаточно ли хладнокровен мистер Патрик, чтобы спланировать похищение из мести?
– Если это сделал он…
– Нет. Я давно его знаю, и это не в его стиле. – Шон вздохнул. – У тебя случайно нет кучи бабла?
– Нет. – О, она могла бы зарабатывать деньги. Много денег. У нее имелись способности в любой момент получить желаемую сумму, но она никогда этого не делала. Риск слишком велик.
Итак, какой у них был мотив?
Этот ученый… он усовершенствовал её и отпустил. Мог ли он передумать и решить вернуть её, похитив? Но опять же, зачем втягивать в это Шона.
– Мы должны выбраться отсюда, – сказала она, натянув цепи. Её запястья уже стерлись, и она вздрогнула, когда металл коснулся кожи и выступили теплые бисеринки крови. – Желательно прежде чем наш похититель поймет, что мы очнулись.
– Тупой засранец не обыскал меня. – В его голосе слышались нотки удовлетворения. – Моя нож всё ещё привязан к лодыжке.
Спасибо боже за тупых засранцев.
– Ты знаешь, как взломать замок? – спросила она. Она бы так и сделала, как бы темно в комнате ни было, но Шон не мог бросить ей нож, чтобы она не потеряла его.
– О да. Во времена своей бездарно потраченной молодости я овладел многими полезными навыками, хоть и не должен был.
Она услышала шорох одежды, скольжение цепи по дереву, гневное:
– Дерьмо! Порезался, – и наконец, звон металла.
– Один готов, – пробормотал он.
– Поспеши.
– Черт, – послышалось ещё одно проклятие и металлический звон. – Я убью того, кто это сделал.
– Пропусти даму.
Он хмыкнул:
– Кровожадная, да?
В одно мгновение он находился на другом конце комнаты, а в следующее – его большие сильные руки скользнули по ней в поисках запястий. Несмотря на опасность, она задрожала. Горячие, огрубевшие… искушение, которое она не могла себе позволить.
– Лучше? – спросил он.
– Да. – Едва слышно.
– Я ничего не вижу и могу порезать тебя. Если это сделаю…
– Я выживу. Обещаю. Просто сними с меня эти штуки. – Сколько времени пройдет, прежде чем их похититель придет проверить своих пленников?
Шон скользнул ладонью вниз по её руке до браслетов, к которым крепилась цепь. Теплое дыхание коснулось её лица, аромат виски заполнил нос. К счастью, он её не порезал, несмотря на опасения. Он бесконечно нежно освободил сначала одно её запястье, затем другое, потом сжал её руки и потянул вверх.
Её колени ослабли и подкосились – чертовы наркотики – но она не рухнула на пол. Шон обхватил её руками за талию, поддерживая.
– Я тебя держу.
Она вздрогнула:
– Отсюда должен быть выход.
– Он есть. Смотри. – Он развернул её кругом.
Сопротивляясь головокружению, Габби подчинилась. Но в кромешной тьме видела лишь темноту.
– Я не… – Подождите. Там, на полу, в том месте, где она сидела, виднелась тонкая щель света. И снова её сердцебиение усилилось, на этот раз от волнения. – Дверь!
– Да. Подожди здесь.
Он отпустил Габби, и она ахнула, лишившись его поддержки. По крайней мере, на этот раз ей удалось остаться в вертикальном положении. Мгновение спустя раздался скрежет металла, погружающегося в дерево. Она слишком хорошо знала этот звук.
– Почему ты не взломал замок? – Так было бы намного спокойнее.
– Лезвие слишком большое, не войдет в отверстие замка. Мне нужно лишь отсоединить петли, – ответил он, продолжая работать. – Видела человека, который тебя схватил?
– Нет. Он лишь сказал, что сожалеет, но не показывал своего лица.
– Дерьмо. Я тоже его не видел.
Она обхватила себя руками за талию.
– Мне жаль, что тебя втянули в это. Это всё моя вина. – Должно быть.
– Ты про что?
– Я не думаю, что нас выкупят. Скорее… – Боже. Должна ли она рассказать ему? Он заслуживает знать правду. В конце концов, если им не удастся сбежать, его могут пытать ради информации о ней. Или, что ещё хуже, проводить на нем эксперименты. Действовать вслепую намного хуже, чем знать, чего ожидать и за что. Об этом ей известно не понаслышке.
Тем не менее годы молчания, тайн и бегства научили её, чтобы выжить, лучше хранить правду при себе. Если она расскажет ему, а они выберутся отсюда, её всегда будет мучить вопрос, кому он рассказал о ней.
– Ничего, – ответила она. – Я ничего не думаю.
– Нет. Думаешь, но об этом мы поговорим позже. – Дверь отделилась от стены, и свет ворвался в комнату.
Габби моргнула, внезапно оказавшись на свету, на её глаза навернулись обжигающие слезы. Чтобы успокоиться, она отвернулась, изучая свою тюрьму. Это оказалась маленькая спальня, которую, вероятно, можно было найти в любом доме в пригороде. Справа у бежевой стены стоял комод. Рядом с ним двухспальная кровать. Не хватало лишь картин и милых безделушек.
Шон выглянул из дверного проема.
– Чисто, – сказал он. – Пошли. – Он схватил её за руку и вывел в коридор, как и спальня, лишенный личных вещей.
И снова её теория о том, что замешано правительство, пошатнулась. Её бы не заперли в спальне, в доме, без охраны у двери.
– Здесь есть компьютер?
– Я не знаю и не хочу тратить время, выясняя это. – Он прижал руку с ножом к себе и, потянув Габби за угол, двинулся дальше, по пути останавливаясь и заглядывая в две другие двери, как оказалось, тоже спальни. – Чисто.
– Ты не понимаешь. – Она уперлась каблуками в деревянный пол, и ему пришлось поспешно остановиться. – Возможно, я смогу узнать, кто нас похитил.
– У нас нет времени.
– Пожалуйста.
Он взглянул на нее с жестким, словно гранит выражением:
– Ты хакер?
– Что-то в этом роде, – сказала она и облизнула губы.
Он провел рукой по волосам.
– Сколько времени тебе нужно?
– Не более нескольких минут.
Он нахмурился:
– Так быстро? Как…
Из другой комнаты послышался болезненный стон. Шон обернулся, но она успела заметить убийственный блеск его глаз. Она не могла увидеть бандита, но тоже приготовилась к атаке. Затем тени от стен коридора словно потянулись к ним, окружая и скрывая, и Габби нахмурилась. Нечто подобное уже несколько раз случалось раньше. Она не знала как – разве что её способности менялись?
– Сюда, – прошептал он и зацепил её пальцы за петли своего ремня, чтобы освободить обе руки. – И веди себя тихо.
Казалось, они шли целую вечность, но она не видела куда и что их окружало. Странно. Габби знала, как позаботиться о себе, и тем не менее не могла отрицать, ей понравилось, что её так охраняют.
За все эти годы она посетила сотни уроков по самообороне и научилась драться настолько грязно, насколько это возможно. Ей пришлось. Она выросла на улице, стала мишенью для каждого сутенера, желающего заполучить маленькую невинную девочку, и каждого наркомана, что от отчаяния крал последнее у голодающего ребенка.
– Билл? – позвал Шон голосом, полным смеси замешательства, гнева и расстройства. Он присел на корточки.
Когда тьма рассеялась, Габби оторвалась от своих размышлений и ахнула. На полу в луже крови лежал мужчина.
Шон лихорадочно осмотрел одежду мужчины, обнаружив огнестрельное ранение в живот.
– Что, черт возьми, случилось? – потребовал ответа Шон, прижимая ладонь к пулевому отверстию, чтобы остановить багровый поток.
– Мужчина – Билл – поморщился. Он оказался среднего роста, лет сорока, с кожей цвета мокко и темными, остекленевшими от боли глазами.
Собираясь помочь, Габби бросилась к спортивной сумке, лежащей по другую сторону от раненого. Если там есть медикаменты… пожалуйста, пусть они там будут. Она дрожащими пальцами расстегнула молнию, кровь, брызнувшая на ручки сумки, размазалась по её рукам. Этот человек не мог быть её похитителем? Шон знал его, беспокоился за него. Но как ещё этот мужчина мог узнать, что они здесь?
Проклятие. В сумке лежала только одежда.
– Меня… выследили, – услышала она его хриплый голос. – Пришел сюда… освободить тебя… беги. – Голова мужчины откинулась в сторону. Его грудь перестала подниматься и опускаться, последний вздох вырвался из его приоткрытого рта.
– Ублюдки! – зарычал Шон.
– Мне жаль, – прошептала она, глядя ему в лицо, и это было правдой. Потерять друга тяжело. Потерять друга из-за насилия ещё тяжелее. – Ты сможешь оплакать его. Позже. – Забудь про компьютер. – Сейчас мы должны выбраться отсюда.
Гнев Шона исчез, на его лице появилось какое-то жесткое и нечитаемое выражение.
– Этого не должно было случиться. Билл не должен был умереть.
Она открыла рот, чтобы ответить. Ничего этого не должно было случиться. Однако, прежде чем успела произнести хоть слово, из-за угла донесся громкий треск.
Шон вскочил на ноги. Он дико огляделся вокруг с испачканными в крови руками и рубашкой.
– Следы Билла обрываются здесь, – раздался из коридора новый голос. Мужской, суровый. Решительный. – Проверьте каждую комнату. Если найдете тех двоих, знаете, что делать.
Раздался топот чьих-то ног.
Шон еле слышно пробормотал ещё одно проклятие и схватил её. Тени снова, казалось, втянулись внутрь, окружили их, когда он дернул её за собой к задней двери.
Она не видела ничего, кроме Шона и мрака. Но слышала скрип дверных петель, топот ног. Габби прикусила губу, сдерживая крик изумления и страха, когда Шон внезапно дернул её к своей груди и остановился. Топот множества ног смешивался с их шипящим дыханием. Несколько человек. Тем не менее она не могла их видеть. Что, черт возьми, происходило?
Не говоря ни слова, Шон снова бросился вперед. Она обрадовалась, что он крепко удерживал её за руку. Её всё ещё пошатывало. Это должно было случится. Она только что видела, как умер мужчина, и теперь её разум не показывал ей, как другие мужчины охотятся на нее.
На улице, подумала она несколько секунд спустя. Они, должно быть, выбрались на улицу. Прохладный свежий ветерок ласкал её. Почему она не могла увидеть, хотя бы солнечный свет? Свет луны? Хоть что-то? И как Шон ориентировался в темноте?
Габби на несколько миль удалось сохранить быстрый темп, камни и ветки врезались в её туфли. К этому времени она уже успела вспотеть и, дрожа, судорожно боролась за каждый обжигающий глоток воздуха.
– Я… не могу…
– Нам просто нужно уйти чуть подальше. – Шон, казалось, даже не запыхался, ублюдок. – Ты сможешь сделать это.
Вечность спустя он остановился, и тьма полностью исчезла, явив им янтарный лунный свет, лес с густыми пышными деревьями и… машиной? Конечно же, он скинул ветки лиственных деревьев с капота двухдверного седана.
– Откуда ты узнал…
– Просто садись, – приказал он.
Она повиновалась так быстро, словно её ноги охватило огнем. Сейчас не время спорить. Насколько ей известно, никто их не преследовал, но лучше оказаться в безопасности, чем потом сожалеть. Только когда они с Шоном уселись в машину, он вытащил из кармана ключ и воспользовался им. И это сработало, двигатель завелся. Тысячи вопросов пронеслись в её голове. И только один звенел набатом. Какого. Дьявола. Происходит?
Когда он выехал из леса на гравийную дорогу, она решила, что пришло время поговорить.
– Как ты узнал, где находится машина? Как у тебя оказался ключ?
– Наверное, повезло.
Ха! О какой удаче стоило говорить, когда на них сегодня сыпались одни несчастья. Ладно. Она зайдет с другой стороны.
– Откуда ты знал этого мужчину? Билла?
– Он был моим боссом.
– Я думала, Роуэн Патрик – твой босс.
Тишина.
Габби оказывалась молчать.
– Это Билл похитил нас?
– Нет. Он был хорошим человеком.
– Тогда откуда он знал…
– Я не знаю! Хорошо? Я не знаю. Нас с тобой должны были похитить, но Билла не должно было быть там, черт возьми, тем более убитым.
Габби покачала головой, пытаясь осознать слова Шона.
– Ты экстрасенс? – Это же возможно, предположила она. В конце концов, она сама доказательство того, что люди с паранормальными способностями существуют. – Потому что по другому ты бы никак не смог узнать, что может случится, а что нет. Ты бы не смог случайно найти спрятанную в лесу машину.
Между ними воцарилось молчание, и ей показалось, что Шона вообще не обратил на нее внимание. Затем он вздохнул, остановил машину на обочине дороги и окинул её самым мрачным пронзительным взглядом.
– Я знаю, потому что сам похитил тебя.
Глава 2
Три недели назад
– Это, джентльмены, ваша цель. Габриэль Хьюит. Для друзей просто Габби. Двадцать семь лет, рост пять футов восемь дюймов и весом примерно в сто тридцать фунтов.
Шон Уолкер изучал фото женщины на стенде перед ним. Густые прямые каштановые волосы. Большие карие глаза, оливковая кожа без веснушек. Совершенно невзрачна. Совсем незаметна. Если не обращать внимание на глаза.
«Карие, смесь меда и корицы – я, должно быть, проголодался, потому что, черт возьми, затвердел до боли». Будучи агентом с двенадцатилетним стажем в «Роуз-Бриар», независимой фирме, предоставляющей безопасное убежище для всех, кто обладал экстрасенсорными способностями, а так же уничтожающей любого, кто злоупотреблял ими, Шон видел подобный взгляд много раз и понимал, что её жизнь не была усыпана цветами и конфетами. Но она выжила, а значит, оказалась сильной. А он восхищался силой.
Одно фото сменялось другим, вот Габби выходит из многоквартирного дома из красного кирпича. Вот она прогуливается по тротуару, мимо сновали люди, ездили такси, пока она спокойно попивала кофе. Затем она дала ребенку несколько долларов. Притом, денег у Габби не было, если верить её банковскому счету, который она завела на чужое имя. И наконец Шон увидел её в полутемном клубе с подносом в руках, где какой-то мужчина ущипнул её за задницу.
– Она технопат, – продолжил Билл, их босс, теперь главный в «Роуз-Бриар».
– Кто? – Шон и его коллега в «Роуз-Бриар», Роуэн Патрик, спросили одновременно. Они обменялись удивленными взглядами. Хотя мужчины были и не похожи друг на друга, люди часто говорили, что они близнецы.
– Технопат. Она человек-компьютер, – повторил Билл, склонив голову на бок. – Ну, что-то вроде того. – Он повел рукой по лицу. Несмотря на кожу цвета кофе, он почему-то казался пепельно-серым. – Я начну с самого начала. Просто надеюсь, что вы готовы к той информации, которую я вам сейчас сообщу. – Он замолчал. – Около двадцати лет назад я находился в составе группы агентов «Роуз-Бриар», которая совершила налет на лабораторию доктора Карлиса Фассета. Это было мое первое задание, но я его никогда не забуду.
Билл поднял маленький черный пульт, нажал кнопку, и фото Габби исчезло, а на её месте появилось новое. Шону это не понравилось – и он взбесился. Она – его предстоящая работа, а не девушка для свидания. На новом фото оказался ухоженный, тридцатилетний мужчина, худой, почти изможденный, с бледной кожей, в очках с толстыми стеклами.
– Тогда среди белого дня с улиц исчезали дети, свидетелей не было, – продолжил Билл. – Мы подозревали, что имеем дело с телепортом. Потом мы нашли одного из детей. С выбритой головой, покрытой струпьями и шрамами, с психической и эмоциональной травмой, но этому ребенку удалось привести нас в лабораторию доктора Фассета. Просмотрев его записи, мы обнаружили, что он похитил десять детей. Бездомных, без родителей, которых никто не хватится. Он имплантировал им в мозг всякое дерьмо, в основном превращая их в дистанционное приёмное устройство.
– Ублюдок, – пробормотал Роуэн.
Роуэн был хорошим человеком и ещё лучшим агентом. Он и Шон участвовали в бесчисленном множестве заданий и обычно достигали своей цели с минимальным сопутствующим ущербом. С его светлыми волосами, зелеными глазами и располагающей улыбкой люди, как правило, легко сходились с Роуэном и задавали мало вопросов. Они не могли не захотеть подружиться с ним. Даже подражать ему. Только позже, когда под этой ангельской маской обнаруживались намерения дьявола, они обычно жалели об этом.
– Эти дети, хотя сейчас они уже не дети, могут загружать информацию с чужих компьютеров прямо в свой мозг, – продолжил Билл, его темные глаза помрачнели. – Им даже не нужно подключатся к этим чертовым штукам. Если компьютер включен, они могут легко получить доступ ко всему, что там есть.
Вау.
– А что насчет кодов и шифров?
– Насчет этого мы не уверены.
Ни хрена себе. Шон откинулся на спинку стула. Когда дело касалось сверхъестественных способностей, это было важно. Последствия могли быть очень разрушительными. Государственные тайны могли похитить. Любые секреты могли похитить. Если такой человек окажется не в тех руках…
– Дальше ещё хуже, – сказал Билл. – Доктор Фассет отпустил всех детей на волю, в свободное плавание, так сказать, и случилось это до того, как мы накрыли его лабораторию. Он переименовал их, даже пронумеровал – по-французски. Единственное, что он сделал, – внес отпечатки пальцев в полицейские и правительственные базы данных, чтобы отследить их. Мы охотились за ними многие годы, но смогли найти только Кватре – именно он и привел нас к доктору – а так же Сикс и Неф. Четыре, шесть и девять. И позвольте вам сказать, даже несмотря на наличие отпечатков пальцев, отследить последних двоих оказалось нелегко. Некоторых детей усыновили, их имена снова сменили, а файлы засекретили. Некоторых так никто и не усыновил. Габриэль Хьюит – номер восемь, одна из тех, кого никогда не забирали в приемную семью.
– Так как же ты её нашел? – спросил Шон.
– Она исчезла. Но несколько недель назад была арестована за нападение на какого-то парня в кафе. Сломала ему нос и выбила три зуба.
– И мы говорим о невзрачной мышке, которую ты нам только что показал? – рассмеялся Роэун.
«Она не мышка. Эти глаза», – снова подумал Шон.
– Зачем она это сделала? Избила того парня из кафе. – По большей части, люди ненавидят физическое насилие. Особенно женщины. Они изо всех сил стараются избежать столкновения, а не кидаются в драку.
– На допросе, – продолжил Билл, – она сказала копам, что у того мужика на ноутбуке были детские порно фотографии. И она оказалась права.
Что ж, она поступила хорошо. Шон сожалел лишь об одном, что она не повыбивала все зубы ублюдка.
– Как бы то ни было, у нас были все десять наборов отпечатков пальцев, так что нас известили сразу же, как только её отпечатки отсканировали. Она здесь, в Нью-Йорке, работает официанткой в ночном клубе. Под названием «Сладкие глазки».
– Ты хочешь, чтобы мы убили её? – с некоторым удивлением и… сожалением спросил Шон. Да, сожалением. Но это не означало, что он засомневается. Он мог восхищаться сильной духом женщиной, но всегда выполнял свою работу.
– Нет. Нет, нет, нет. – Бил поднял руки, в одной из которых сжимал пальцами маленький черный пульт. – Мы хотим изучить её, допросить, поэтому посылаем вас, чтобы завоевать её доверие. И я хочу, чтобы вы услышали меня. Завоевать её доверие – обязательное условие. Когда мы начали допрашивать Кватре, его мозг самоуничтожился, убив его. Сикс не хотела сотрудничать, она вообще не желала своих способностей, и мы прооперировали её, надеясь деактивировать то, что в нее вживили. Но чип с проводами вызвал какую-то саморазрушительную реакцию, уничтожив и девушку, и людей, которые её оперировали.
Роуэн наклонился вперед и оперся руками о деревянную столешницу.
– Что случилось с последним? С Нефом?
Билл слегка ссутулился.
– Мы с комфортом устроили его, но удерживали взаперти. Мы не знали, что с ним делать, и не хотели отпускать, чтобы его не смогли использовать другие. От постоянных переживаний чип расплавился. Всего через пятнадцать дней мы нашли его мертвым в камере.
Шон и Роуэн переглянулись откровенным взглядом: «Вот дерьмо». Шон подумал, никакого давления. Осторожно добиться доверия девушки и как можно дольше её не нервировать.
Он потер татуировки на висках. Извивающиеся кельтские узлы, которые он одновременно обожал и ненавидел. Обычно это его успокаивало. Но не в этот раз.
– Что ты хочешь, чтобы мы сделали?
– Помните, я говорил, что она работает в ночном клубе? – Билл дождался, когда они кивнут. – Так вот, владелец, Томас Вэйланд, приторговывал леваком, и он тихо и любезно, в обмен на свободу и билет в один конец из страны, передал клуб в наше полное владение.
– Очень мило с его стороны, – рассмеялся Роуэн.
Билл усмехнулся:
– Разве нет? Две недели там под прикрытием работала наш агент, женщина, и то ей не очень-то повезло. Габриэль держится особняком. Мы думаем, парень сможет завоевать её доверие и убедить помочь нам. – Его взгляд остановился на Роуэне.
– Я? Опять? – спросил Роуэн, ткнув пальцем в свою грудь. Он ухмыльнулся. Хотя Габби не привлекала Роуэна, он любил разнообразие и секс – где угодно и когда угодно. – Уже наступило Рождество?
Шон не удивился, что именно блондина выбрали на роль соблазнителя. Как и любой агент «Роуз-Бриар», Роуэн обладал сверхъестественными способностями, и они, черт возьми, превосходили дерьмо Шона. Шон манипулировал тенями. Роуэн мог считывать самые потаенные желания женщины – и давать ей именно то, чего она жаждала, – без слов. У Габриэль Хьюит не было ни единого шанса.
И не от этого каждый мускул в теле Шона сжался от ярости. Не от этого. Правда.
– Ты станешь богатым перспективным бизнесменом, – сказал Билл агенту.
– Легко. Но как ты думаешь, что понравится этой Габриэль? – Роуэн провел двумя пальцами по щетине на подбородке. – Ну кроме моего прекрасного лица.
Билл подошел к столу у дальней стены, взял несколько листков бумаги и протянул их Роуэну.
– Бентли, наш агент внутри клуба, составила профиль того, что, по её мнению, предпочитает объект в мужчинах. Габриэль испытывает отвращение к завсегдатаям клуба, считает их обманщиками и лжецами. Она любит латте, но редко заглядывает в кофейни. Наверное, слишком много извращенцев с ноутбуками. Поэтому ты будешь настолько не извращенцем, насколько это возможно. Ты отзывчивый мужчина, обожающий кофе. Можешь притвориться, что обожаешь читать стихи и тому подобное дерьмо. О, и если она будет думать, что ты заинтересован в браке, то так даже лучше. Это лишь докажет, насколько ты заслуживаешь доверия.
Улыбка Роуэна не дрогнула.
– Я скачаю на ноутбук любовные тесты и письма к маме и, когда приглашу её в офис, чтобы пообщаться с новым боссом, включу его.
– А моя работа? – спросил Шон.
– Глаза и уши, – сказал Билл. – Для всех остальных ты – наемник. Такая легенда не вызовет подозрений, не будет казаться странным, почему ты всегда рядом, суешь нос во все дела, защищаешь Роуэна и всех его сотрудников. И да, ты будешь охранять Габриэль. Мы не думаем, что кто-то ещё знает, что она такое, на что способна, но тайное всегда становится явным…
Два дня спустя Шон, наконец, столкнулся лицом к лицу с Габриэль, номер восемь. Роуэн сидел за столом и пил кофе, который ему не очень-то нравился, а перед ним стоял включенный ноутбук. Шон стоял позади него, а Габриэль сидела перед ним с бесстрастным лицом, выпрямив спину и расправив плечи.
Она нисколько не походила на мышонка. Её каштановые волосы блестели на солнце, словно шелк. Её глаза оказались цвета смеси меда с корицей, как и предполагал Шон, только раньше он не разглядел насколько длинные и густые ресницы обрамляют её глаза, так и призывающие снять с нее трусики зубами. Изящный носик, слегка округлые скулы. Сочные розовые губки, темно-золотистая кожа. И веснушки. Брызгами, рассыпавшиеся по носу.
И Роуэн доберется до всего этого, когда ляжет с ней в постель.
Руки Шона непроизвольно сжались в кулаки.
– Я так рад с тобой познакомиться, Габриэль, – сказал Роуэн ровным нежным голосом. – Как уже упоминал на собрании персонала, меня зовут Роуэн Патрик и я новый владелец «Сладких глазок». Человек позади меня – Шон Уолкер, телохранитель, вышибала и друг. А теперь, прежде чем мы начнем, может, Шону принести тебе что-нибудь? Возможно, чашечку восхитительного кофе?
Прошло несколько минут. Габриэль ничего не сказала и даже не вздрогнула на стуле. Она просто молча и неподвижно сидела. Загружала ли она файлы из компьютера Роуэна в свой мозг прямо сейчас?
Она нахмурилась. Но через несколько секунд уголки её губ приподнялись в улыбке. Да. Она точно только что вскрыла его файлы. Теперь весь вопрос в том, понравилось ли ей то, что она нашла.
– Габриэль, – позвал Роуэн, когда её лицо снова прояснилось.
– Что? – Она моргнула и покачала головой. – Ох. Простите. Пожалуйста, зовите меня Габби.
Шону понравился её голос. Слегка хрипловатый, очень соблазнительный.
– Хочешь кофе, Габби? У меня всегда есть запас моего любимого кофе, – сказал Роуэн. – Или ты предпочитаешь что-нибудь покрепче, чтобы расслабиться? Ты нервничаешь, Шон с радостью принесет тебе всё, что пожелаешь.
Конечно, принесет. Он являлся скромным телохранителем, мальчиком на побегушках.
– Нет, спасибо, – сказала она, бросив взгляд на Шона. Она смотрела на него не дольше нескольких секунд, но прожгла его до самых костей. – Я в порядке.
Роуэн отхлебнул из чашки.
– Ну, нет причин нервничать, уверяю тебя. Это просто неофициальная встреча, чтобы мы лучше узнали друг друга.
Она не шевельнулась, даже не дернулась.
– Я не нервничаю.
– Ох. Что ж, хорошо. – Роуэн ждал, что Габби скажет что-нибудь ещё, но она молчала. Вздохнув, он провел пальцами по лежащим перед ним бумагам. – В твоем досье сказано, что ты работаешь здесь уже шесть месяцев.
