Текст книги "Секс — их оружие"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)
13
Бет могла видеть Фрэнка только по воскресеньям. Это был единственный день, когда он находился дома.
В течение недели он с раннего утра поднимался и уходил из дома, пока еще все спали, и возвращался поздно вечером, когда все уже спали.
Воскресенье было единственным днем, который он мог посвятить детям. По утрам он обычно ходил с ними в парк, а возвращались они к грандиозному обеду, состоящему из многих блюд, которые готовила Анна Мария. После обеда он с удовольствием играл с детьми и полностью окунался в их интересы. Мальчики охотнее всего возились со своими машинками и железной дорогой, для шестилетней дочери, по всей видимости, его любимицы, он придумывал различные игры, а для двухлетней мастерил замысловатые фигурки. Он был хорошим отцом, если можно назвать таковым того, кто уделяет детям один день в неделю.
Анна Мария была спокойной, можно даже сказать, глуповатой молодой женщиной. Она не чувствовала особой необходимости изучать английский язык. Фрэнк и дети разговаривали с ней по-итальянски, и, поскольку они были всем в ее жизни, для чего ей нужен был английский? Она целыми днями занималась кухней, шитьем или писала письма своим родственникам в Сицилию. Из дома она выходила крайне редко.
Бет считала свою работу предельно скучной. Дети были хорошо воспитаны. Она занималась с ними английским по часу в день, и им, даже маленьким, это, по всей видимости, доставляло удовольствие. Больше особо делать было нечего. Старшие дети ходили в школу. Двухлетняя девочка после обеда спала.
Через две недели она встретилась с Кэсс.
– Я боюсь, что у меня ничего не получится, – сказала она. – Он почти не бывает дома.
Кэсс кивнула:
– В любом случае это была дурацкая затея. Тебе нужно прекратить это дело.
Бет подумала о коммуне, своем собственном ребенке и о друзьях. Ей показалось заманчивым согласиться с Кэсс, собрать вещи и убраться отсюда. Но это означало бы признать свое поражение, а Бет хотела довести дело до конца, как и другие.
– А как дела у Лары и Рио, у них есть какие-нибудь сдвиги? – спросила она.
– Там, кажется, все в порядке, – ответила Кэсс. – Сегодня вечером я назначила встречу с Даки. В отношении тебя он, конечно, со мной согласится. Ты должна выйти из игры.
– Почему? – Бет покраснела. – Я сестра Маргарет. Я тоже хочу хоть что-то сделать.
– Бет, у тебя неподходящий для этого характер. Я с самого начала была против того, чтобы впутывать тебя в подобное дело.
– Но я на это решилась и не хочу бросать на полпути.
В этот вечер Бет осталась ждать Фрэнка. Она надела длинную белую хлопчатобумажную ночную рубашку с рюшками для молодых девушек. Гладко расчесала и распустила по плечам свои длинные золотистые волосы. Она выглядела очень молодо, свежо и была красива.
Из своей комнаты Бет могла видеть переднюю, В два часа ночи подъехала машина с тремя мужчинами. Двое вышли и направились к дому. Затем один ив них вернулся к машине, и она уехала. Это означало, что Фрэнк наконец прибыл.
Она продолжала стоять у окна. От страха у нее пересохло в горле. Привычки Фрэнка были ей известны. Он прошел в свою гардеробную, переоделся и направился в большую старомодную кухню, где обычно готовил себе кофе и тосты.
Мимо дома медленно проехала вторая машина с притушенными фарами. В ней находились два человека. Похоже, что Фрэнк нанимал еще и телохранителей, которые, в свою очередь, следили за его охранниками.
Она все еще оставалась на прежнем месте, ее начало сильно знобить. А что, если она пойдет на кухню и он ее захочет? Что тогда? Она не знала, как вести себя с сильными мира сего. Она не была ни Ларой, ни Рио. Фрэнк Бассалино, например, был твердым, сильным мужчиной. Что нужно было сделать, чтобы справиться с таким?
Она подумала о Маргарет, о человеке, который приказал застрелить ее, и неожиданно приняла решение.
Фрэнка одолевали тяжелые мысли. Куда ни глянь – кругом проблемы.
Быки давят со всех сторон: или плати больше денег, или будет больше неприятностей. Банда Кроунов бесчинствует. С этим нужно было что-то делать. Энцио буквально выводил его из себя постоянными звонками и упреками. У него везде были шпионы. В конце концов, он оставил дело, какого черта он тогда всюду сует свой нос?
Злило также и положение дел с деньгами, которые шли на защиту и охрану многочисленных ресторанов и клубов, находившихся под его опекой.
В последнее время произошло несколько несчастных случаев, и владельцы некоторых заведений стали задавать вопросы, почему, несмотря на то, что они платят и полиции, и Фрэнку Бассалино за свою безопасность, они по-прежнему не застрахованы от ущерба и вообще рискуют взлететь на воздух.
Фрэнк предполагал, что за этим стоит одна из негритянских организаций, которую возглавляет Боско Сэм – король торговцев наркотиками.
Ходил слух, что Боско Сэм строил большие планы в расчете на то, что ему удастся влезть в дела Бассалино – Кроуны.
Фрэнк уже известил Боско Сэма, что готов сесть с ним за стол переговоров.
Тем временем удалось убедить владельцев клубов и ресторанов, что в их интересах продолжать платить за свою безопасность. Фрэнк был уверен, что с этой проблемой он справится самостоятельно.
А дома была Анна Мария с таким огромным животом, что о каких-либо заигрываниях с ней не могло быть и речи. В последнее время действительно все шло наперекосяк. Вместо Эстер в дом взяли другую служанку. Эстер его знала, поэтому он решил, что и новую девушку она подготовила. У нее были черные глаза, полные груди и мощные ляжки. Как-то вечером он повернул ее и шлепнул по заду. Потом запрокинул ее голову и стал бить, щипать за груди и хлопать по бедрам. Он совсем распоясался, а у девушки шок прошел, и она начала защищаться. Вот это доставляло ему еще большее удовольствие. Тогда она начала кричать во все горло, из носа у нее пошла кровь – произошел настоящий скандал. Девушка звала полицию, и ему понадобилось немало времени, чтобы ее успокоить. Он был разозлен и расстроен. Радоваться было нечему. Это случилось две недели назад, а теперь нужно думать, как поладить с Анной Марией.
Ах, вначале она была совсем другой – миловидной, молодой, нетронутой, невинной.
В тот момент, когда он размышлял об этом, на кухню вошла Бет.
– Прошу извинить меня, – сказала она. – Я не знала, что здесь кто-то есть. Я не могла уснуть и решила согреть себе молока.
– Теплое молоко для старых дев, – медленно сказал Фрэнк. Раньше он не видел, как она была хороша. Она нервно усмехнулась и достала молоко из холодильника.
Он наблюдал, как она наклонилась, вынула бутылку с молоком и встряхнула ее.
Она не пользовалась косметикой, накрашенных женщин он ненавидел. Они напоминали ему похотливых грязных шлюх в черных бюстгальтерах и чулках на ремнях, которых предпочитал его отец и с которыми он познакомил Фрэнка, когда ему было еще тринадцать.
– С работой все в порядке? – хрипло спросил Фрэнк.
– Да, спасибо, мистер Бассалино. – Она усердно размешивала молоко, золотистые волосы скрывали ее лицо.
– А как ведут себя дети?
– Дети очень хорошие. – Она повернула голову, чтобы посмотреть на него, и ему понравилось ее чистое, свежее лицо. В этот момент она поняла, что он готов. Если бы только она могла побороть себя и преодолеть собственное сопротивление.
– Ты красивая девушка, – сказал Фрэнк. – Почему ты прячешься и занимаешься только детьми?
– Мне нравится спокойная жизнь. – Молоко начало закипать, и Бет наблюдала за поднимавшейся вверх пенкой, которая подошла к краю кастрюльки и вылилась ей на руку.
От боли она вскрикнула.
Фрэнк уже готов был заорать: «Какого черта!» – но, увидев, что произошло, намазал обожженную руку толстым слоем масла.
– Я очень извиняюсь.
Она посмотрела на него голубыми широко раскрытыми глазами.
– Какая я неловкая.
Они стояли так близко друг к другу, что она ощущала запах его тела, и ее желанием было убежать отсюда. Но вместо этого она подошла к нему вплотную. Он схватил ее на руки, поднял высоко, как ребенка, и поцеловал сначала легко, затем крепче и тверже. Она молчала. Ее губы оставались сухими, сомкнутыми и немного подрагивали.
– Мой Бог, – удивился он. – Ты такая легкая, как ребенок. И ты еще совсем не умеешь целоваться. Сколько же тебе лет?
В его руках она чувствовала себя, как в плену. Если бы он захотел, он легко мог бы раздавить ее.
– Мне двадцать, – прошептала она.
– У тебя уже был мужчина?
– Мистер Бассалино, пожалуйста, прошу вас, отпустите меня, мне больно.
Он тотчас отпустил ее.
– Ты знаешь, чего я хочу? – спросил он глухим голосом.
Она кивнула и быстро опустила глаза.
– Хорошо, тогда иди в свою комнату, никто ни! чего не увидит, раньше у тебя это уже было?
Он надеялся, что она скажет нет. После Анны Марии у него больше не было девственниц. Фактически все женщины, с которыми он имел дело, были шлюхами.
– Я уже не девушка, – сказала Бет. Заученные фразы легко слетали с ее губ. – Однажды это произошло, мне было лишь двенадцать. Мой отчим был пьян. Я тогда не понимала, что ему от меня было нужно. У меня родился ребенок. С тех пор я никого не имела.
Фрэнк выслушал это молча. Она ему нравилась.
Лишь однажды, с пьяным родственником, это не в счет. И ей тогда было только двенадцать. Он запустил руку под ночную рубашку.
– Мистер Бассалино, я не могу. – Ее глаза были полны ужаса. – Ваша жена, дети, это хорошо…
– Я тебе за это заплачу. – Он смотрел на нее жестким взглядом. – Сто долларов наличными прямо в руки. Тебе это подходит?
Она покачала головой.
– Мне кажется, что вы меня не поняли. Я нахожу вас очень привлекательным, но обстоятельства не позволяют этого. Я у вас на службе и пользуюсь вашим доверием и доверием вашей жены. Если мы… Вы же знаете, что я имею в виду. Как бы я чувствовала себя завтра?
Фрэнка поразила ее порядочность. Слишком мало порядочных людей встречалось на его пути. Однако остановить себя он был не в силах.
– А что, если я тебя вышвырну? – спросил он.
Она покачала головой. Ее мягкие, золотистые волосы очаровывали его, он купался бы в них, он хотел ее.
– Скажи, что же ты хочешь? – спросил Фрэнк. Ведь знал же он, что у каждого человека есть какие-то желания.
– Я ничего не хочу, – спокойно ответила она – Когда я увидела вас впервые, то сразу поняла что мне не следует наниматься на это место. Вы первый мужчина, о котором я подумала, что он не такой, как другие, что он поймет меня. Вы первый мужчина, которого бы я хотела, но вы женаты, и это невозможно.
Он вновь обнял ее своими сильными руками и стал целовать. Его рука скользнула по ее телу. Ее попытки отбиться были безуспешны, он становился все более похожим на того, который ее изнасиловал. Она выбивалась из сил, но в то же время ей стало легче. Скоро это произойдет, он этого хочет, а это значит, все идет по задуманному ею плану.
Она ничего не чувствовала, когда он нес ее в комнату. Он бормотал, что все будет в порядке, что все так и должно быть. Как хорошо, что она покурила немного травки, это сняло остроту и напряжение. Он сдернул с нее ночную рубашку, запер дверь и быстро сбросил с себя одежду.
– Я не причиню тебе боли, – бормотал он. – Это ведь не последний раз.
Под его тяжелым телом она откинулась назад и крепко зажмурила глаза, когда он раздвигал ей ноги. Она почувствовала его – напряжение спало, и она почти рассмеялась.
14
Лерой Джезус Болз спокойно стоял у входа в ресторан. Жесткий взгляд его карих глаз медленно скользил по сидевшим там посетителям и наконец остановился на мужчине за столиком в углу.
Владелец ресторана с открытым ртом кинулся к Лерою. Для таких, как он, мест в его заведении нет и быть не может. Это аристократический ресторан, и черные здесь нежелательны, даже если они хорошо одеты и имеют, как Лерой, много денег.
Хозяин еще не успел подбежать, как Лерой размахнулся и швырнул пакет, с которым пришел, в угол, где одиноко сидел за столиком мужчина. Еще миг – и он исчез.
В этот же вечер телевидение передало подробные сообщения о преступлении. В «Меджик латерн» – известном ресторане Манхэттена был произведен взрыв. Четырнадцать человек погибли и двадцать четыре ранены. Полиция ведет расследование.
Лерой Джезус Болз внимательно прослушал сообщение.
– Дерьмо, – пробормотал он про себя и выключил приемник.
– Что ты сказал, моя радость? – спросила его необычайно красивая темнокожая девушка. Ей было около двадцати – вьющиеся темно-каштановые волосы и карие глаза.
– Ничего, – ответил Лерой. – Ничего, что могло бы тебя заинтересовать.
– Но меня в тебе интересует все, – прошептала она, прижимаясь к нему и поглаживая его волосы.
Нетерпеливо он сбросил ее руку. Было бы неплохо найти такую, которая не тянула бы к тебе руки.
Лерою было двадцать два, ростом метр девяносто один сантиметр, стройный, но необычайно сильный. Правильные черты лица он унаследовал от своей матери-шведки, а темную, шоколадного цвета кожу – от отца с Ямайки.
Он всегда был безупречно одет: костюмы, жилетки, шелковые рубашки. Даже носки и шорты были из натурального шелка.
Он предпочитал черный цвет при выборе одежды, женщин, машин и мебели.
Мать привила ему вкус к роскоши, она же на всю жизнь закрыла ему дорогу к белым.
– Не пойти ли нам сегодня на ночной сеанс в кино? – спросила девушка. – Я завтра не работаю.
– Нет, не пойти, Мелаяи, – спокойно ответил Лерой. – Я должен сегодня еще поработать.
– Что тебе нужно еще сделать? – заинтересовалась Мелани.
Она была знакома с ним уже три недели, две из них спала с ним, но не знала о нем ничего, кроме того, что у него была прекрасная квартира, масса денег и что ей было с ним интересно.
– Я уже говорил тебе, не будь такой любопытной, – сказал Лерой бесцветным голосом. – Переговоры, деловые проблемы. Я занимаюсь делами, которые тебя едва ли заинтересуют.
Мелани на минуту замолкла, затем спросила:
– Когда тебе нужно уходить?
– Позже.
– Я могла бы остаться здесь на всю ночь и согреть постель. Ты хочешь, чтобы я осталась?
– Да, но в другой раз.
На глазах Мелани выступили слезы. Она подумала, что он хочет от нее отделаться.
– У тебя есть другая! – завопила она. – Ты уходишь, потому что договорился с ней.
Лерой вздохнул. Они все одинаковы, просто удивительно. Почему он не найдет себе умной девицы?
Он выбирал подруг всегда очень тщательно, чтобы не попалась шлюха, наркоманка и вообще нечистоплотная девица. Это были чернокожие манекенщицы, актрисы или певицы. Мелани, к примеру, до недавнего времени позировала для обложек журнала «Космополитен», а предыдущая девушка заняла второе место на конкурсе «Мисс-черная Америка».
– Будь умницей, – убеждал Лерой Мелани, которая плакала уже в полный голос. – Твои красивые глаза станут красными и размазанными, а я этого терпеть не могу.
– Так остаться мне или нет? – спросила Мелани сквозь слезы.
Лерой покачал головой.
– Я ведь тебе уже сказал, у меня сегодня деловая поездка.
15
Рио привлекала к себе извращенцев и лесбиянок, как бегущая сучка стаю кобелей. Они окружали ее небольшими возбужденными компаниями, одетые экстравагантно, как иностранцы, высокомерные, жадные до сплетен, озлобленные.
Рио это не мешало. Она со всеми умела ладить, если обоюдные отношения были хоть в какой-то мере теплыми и великодушными. Она искала в каждом доброту и, когда не находила, пыталась искать снова.
Единственную трудность представляли для нее «праведники», как, например, Ларри Болдинг.
Она считала, что они переполнены вызывающим смех чванством, неискренностью и другой чепухой. Это вызывало у нее отвращение. В их присутствии она ощетинивалась и вела себя вызывающе. Рио еще никогда не была в Лондоне, но имела там друзей, которые с нетерпением ждали ее приезда: фотомодель, сказочно красивая блондинка Пичез, которая прежде была мужчиной, и Перри Хернандо – певец-гомосексуалист мексиканского происхождения, находившийся в Лондоне в поиске новых партнеров.
Встречу отпраздновали шумно и весело: с шампанским, много курили всяческого невообразимого зелья. Затем всей ватагой отправились в Трэмп – единственный, по их мнению, пригодный для развлечений район в Лондоне.
Рио хотела туда непременно попасть. Это был именно тот район, где по ночам появлялся Анжело Бассалино со своей дамой. Она знала все места, где он бывал, и все его привычки.
Сейчас он спал с одной малоизвестной актрисой – худой блондинкой, с замужней женщиной, имеющей четырех детей и толстого богатого мужа, а также с цветной женщиной-крупье из какого-то казино.
Он любил женщин независимо от того, какая у них фигура, рост или цвет кожи, – особых вкусов у него не было.
Рио заранее никакого плана не готовила. Она чувствовала себя надежно и уверенно. Обходиться с людьми она умела и знала, что может завоевать каждого, если только захочет. Когда надо будет найти верное решение, как одолеть Анжело, она найдет его.
Если бы все трое достались ей: Фрэнк, Ник и Анжело. Она бы никогда никому ничего не сказала и великолепно справилась бы со всеми.
Бет и Лара, что они могли знать о том, как разделаться с тем, с кем необходимо, превратить его в развалину, как найти его уязвимые места и держать за горло до тех пор, пока ему не придет конец. Уложить мужика в постель – это они могут, но, черт побери, это же и все, на что они способны.
Маргарет была не такой. Вот она могла бы это сделать. Она была ведьма. Она знала все.
Рио хорошо помнила, как они встретились впервые. Была очень холодная зима, и она вдруг подумала: а не поджечь ли дом? Это была абсолютно сумасшедшая мысль, но тогда она готова была на – все. Полыхающее море огня. Это был бы прекрасный финал! Но затем она подумала о тех, кто жил там, да и какой прок от прощальных строк Ларри Болдингу, если и они погибли бы в пламени. Это дерьмо должно за все заплатить. Она хотела уничтожить его самого и его проклятую политическую карьеру.
Она тщательно наложила на лицо косметику, подобрав экстравагантные экзотические краски, и надела красное, плотно облегающее платье. В конце концов она была суперзвездой и в ее намерение не входило исчезнуть со сцены тихо и незаметно. Небольшая доза наркотика ЛСД должна была помочь ей легко уйти из жизни.
Было три часа утра, когда она включила на полную громкость какую-то дурацкую музыку, взяла бритву, которую у нее оставил Ларри – он не любил электробритв, – и выдвинула острое лезвие. Она прорезала им глубокую линию на внутренней стороне кисти правой руки, затем на левой. Боли она не чувствовала. Это было красивое зрелище – бьющая фонтаном кровь. Она смеялась. За последние месяцы ей ни разу не было так восхитительно: никаких обязательств, никаких забот, ничего.
Она смеялась до тех пор, пока не потеряла сознание.
Кровь струилась из разрезанных ран на чистый белый ковер.
Все, что происходило потом, было как в тумане: лицо Маргарет, очень близко, очень озабоченное. Затем бессознательное ощущение, что ее подняли и понесли. Голоса, звучавшие приглушенно, издалека. И пробуждение. Через сколько дней? Два, три? За столом сидела Маргарет Лоуренс Браун и что-то писала. Длинные черные волосы, очки с затемненными стеклами, очень выразительное лицо.
Рио не могла пошевелиться. Она лежала в какой-то очень странной кровати, в странном помещении, ее руки были забинтованы по локти.
– Ой, – ее губы шевельнулись. Маргарет подняла голову и в упор посмотрела на нее своими зелеными глазами. Ненакрашенное лицо, даже некрасивое, излучало столько необычайного тепла и привлекательности, что Рио полюбила ее с первого взгляда. Странное чувство. Что должен был означать весь этот идиотизм? Она вообще не хотела здесь находиться.
По лицу Маргарет скользнула улыбка. Она встала. Высокого роста, с маленькой грудью, в свободной тенниске и джинсах.
– Я надеюсь, что ты с этим справилась, – сказала она несколько хрипловатым голосом. – Какое-то время ситуация была критической, но интуиция подсказывала мне, что ты выживешь. Меня зовут Маргарет. Я живу рядом и выскочила из постели из-за рева музыки. А поскольку раньше у тебя всегда было тихо, я решила пойти посмотреть. Это был бы прекрасный материал для фоторепортажей и газет: красное платье и кровь на белом ковре. Было даже жалко спасать тебя, но, детка, таких вещей из-за какого-то парня делать нельзя! – Маргарет укоризненно покачала головой. – Ларри Болдинг – дерьмо. Мне даже не надо с ним быть знакомой, чтобы понять, какое он дерьмо. Девочка, мы с тобой никогда больше не будем лишать себя жизни из-за такого дерьма. – Как обычно, Маргарет говорила четко и ясно.
Рио оставалась у нее еще две недели, а потом вернулась в свою квартиру. За эти две недели она узнала больше, чем за всю свою прошлую жизнь.
Маргарет была исключением. Рио восхищалась этой самостоятельной сильной личностью. Она делала добро людям, и ничего другого ей не нужно было в жизни. Она отдавала все свое время, энергию, жизнь зато, что считала справедливым. Ее бесило, злило, раздражало, как в обществе обращаются с женщинами. Она хотела изменить все это, но не болтовней, как другие. И делала для этого все, что могла.
В свете сверкающих огней Трэмпа Рио видела, как вошел Анжело. Она долго и внимательно наблюдала за ним. Вместе с ним была худая маленькая блондинка.
Рио больше не хотела терять времени. Она подошла к их столу и села.
– Эй, Анжело, – сказала она, – правда ли, что ты здесь лучший жеребец?
