Текст книги "Жеребец"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)
Глава 26. ТОНИ
Все-таки я подлец. Надо было сказать Иану Теину, чтобы забирал свою дурацкую потаскуху с собой, и наплевать на то, что это могло бы повредить нашей сделке. Если сделка зависит от того, что надо трахнуть одну из его содержанок, то грош ей цена.
А я вот не удержался и трахнул. И откуда у меня уверенность, что он и впрямь даст деньги?
Я чувствовал себя последним негодяем. От Дианы я уже избавился – еле-еле выгнал. До чего она мерзкая, грязная! Да и я немногим лучше – лежал как бревно, позволяя ей делать со мной все, что заблагорассудится. Ладно, по крайней мере сам я к ней не прикасался.
Я уже твердо решил, что женюсь на Александре. Это сверхсерьезный шаг, я понимаю, но я в самом деле люблю ее, очень люблю. Убить готов любого подонка, которому взбрело бы в голову к ней подъезжать.
А положение между тем довольно щекотливое. Мне предстоит расстаться и с Фонтэн и с «Хобо». Господи, если Александра узнает про меня и Фонтэн, все будет кончено. Она такая чистая и доверчивая… Даже не могу поверить, что она моя! Моя!
Пожалуй, пора вставать. Оденусь и приглашу малышку Алекс на ленч. Правда, у меня нет ее служебного телефона. Надо было узнать вчера вечером. Ничего, возможно, ее подружка еще дома.
Я набрал их номер, но никто не ответил. Проклятье! Я даже не мог вспомнить название фирмы, в которой работала Алекс. Уже полдень, значит, мне придется ждать до половины шестого или до шести, пока она придет домой.
В три часа я встречаюсь с Ианом Теином. Может, удастся вытащить на ленч Сэмми?
Сэмми тоже не отвечал, но зато я отыскал Хэла с Франклином в их излюбленном кофейном баре, очень симпатичном местечке, где можно торчать хоть целый день, пялясь на праздных американских туристов.
Хэл сказал:
– Слушай, браток, у меня тут завертелось потрясающее дельце. Помнишь Мамми? Так вот, ее старик перед тем, как откинуть копыта, вложил уйму денег в одну римскую кинокомпанию. Компания сейчас на грани краха, Мамми выкупает контрольный пакет, а я становлюсь директором. Завтра мы вылетаем в Рим. Здорово, да? Если будешь себя хорошо вести, я приглашу тебя на съемки – мордашка у тебя вполне подходящая.
Ох уж этот Хэл со своими грандиозными проектами. В самый последний миг они почему-то прогорают, по его вине, заметьте.
– Прекрасно, Хэл, теперь ты будешь большим человеком.
– Я и так уже большой человек, малыш, – усмехнулся он, провожая взглядом двух американок в норковых манто. Хэл никогда не дремлет – высматривает добычу.
– А что у тебя нового, Тони? Как там мой город?
– Замечательно, Хэл, я от него в восторге.
– В один прекрасный день я вернусь туда. Вот только сколочу капиталец. В Нью-Йорке нужно преуспевать, малыш, в противном случае ты – ноль.
Подскочила знакомая официанточка, которая всегда млеет при виде меня.
– Доброе утро, мистер Блейк. Вам – как обычно?
– Да, милочка, смотри только, чтобы яйца не переварились.
Она лукаво улыбнулась.
– Поздравляю, ваш клуб опять сегодня на первых полосах газет.
– Что? – вылупился я.
– Ах, да, – встрял Хэл. – Ты что, не видел? Искупали в дерьме беднягу Стива Скотта.
– Вот как? – Я шлепнул официантку по задику. Похоже, под тоненькой синей юбочкой и белым фартучком ничего не было. – Сделай одолжение, приволоки мне газеты.
– Постараюсь, мистер Блейк. Сейчас у нас наплыв посетителей…
Но пару минут спустя она вернулась с тремя утренними газетами. Я быстро пробежал их. Стив Скотт безраздельно царил на первых полосах. Заголовки вопили о его тайном браке. Я прочитал первую заметку.
«Стив Скотт (23 года) признался вчера в лондонской дискотеке» Хобо «, что на прошлой неделе тайно сочетался браком с актрисой и танцовщицей Кэролайн Ингленд (23 года). Стив Скотт прославился два года назад, когда его пластинка» Лори-бэби» взлетела на первую строчку хит-парада. С тех пор его диски постоянно попадают в списки десяти лучших. Стив Скотт только что закончил съемки собственной программы и приступает к работе над своим первым фильмом «Грязь». Мисс Ингленд вы можете часто наблюдать на телевизионных экранах. В прошлом году она победила на конкурсе длинноногих красавиц. Тайное стало явным, когда мисс Ингленд, появившись вчера в «Хобо», застала там своего мужа в обществе Александры Халед, восемнадцатилетней дочери миллиардера Бенджамина Аль-Халеда. Миссис Скотт сообщила также, что ожидает прибавления семейства. Клуб поклонников Стива Скотта вывесил сегодня утром из окна траурный флаг. Стив Скотт отказался комментировать новость о тайном бракосочетании «.
Газета поместила огромную фотографию соблазнительно улыбающейся Кэролайн в костюме из мелкоячеистой сеточки и маленький снимок, на котором поклонницы срывали со Стива рубашку.
Я едва не поперхнулся. Как они, черт побери, узнали про Александру? И зачем впутывать ее сюда? Мерзкая газетенка. Впрочем, остальные не лучше.
Бедненькая Алекс жутко огорчится. С другой стороны, пусть это послужит ей уроком. Не будет впредь связываться с такими ублюдками.
Я набросился на яйца.
– Привет. Ты не возражаешь, если я подсяду? Это была Сьюки. В хламиде, едва прикрывающей задницу, и пестром жакете.
– А где твоя сестра? – обратился к ней Франклин. – Ты обещала свести нас.
– Ах, извини, пожалуйста, я была так занята, что у меня это из головы вылетело. Обязательно поговорю с ней.
Не понимаю я Франклина. Такой симпатичный парень, в клубе вокруг него уйма девчонок вертится – готовы по первому взгляду запрыгнуть к нему в постель, а он и ухом не ведет. Теперь вот возлагает надежды на сестру Сьюки.
– Раз обещала, так сделай, – сказал я. – Договорись с ней на сегодня.
– Сегодня она, наверное, занята, – ответила Сьюки, извлекая пудреницу. – Кто-нибудь видел Мэсси?
Она принялась изучать в зеркальце свою размалеванную мордашку. Я впервые заметил, что под толстым разноцветным слоем скрывается вполне милое личико.
– А зачем тебе Мэсси? Ты же теперь снюхалась со студентиком, – сказал я.
– Я просто спросила, видел ли кто Мэсси, вот и все, – отрезала Сьюки. – Хотела узнать, не появится ли он здесь.
Я покончил с яйцами и заказал пирог. Люблю вкусно поесть, и при этом совершенно не толстею. Поддерживаю великолепную форму. Двадцать пять отжиманий каждый день. Пресс у меня накачан как железо.
В этот самый момент вошел – кто бы вы думали? – Мэсси! В белом костюме и коричневой водолазке, подтянутый и безукоризненный. Потрясающий парень!
– Тони, привет, старик! – Он похлопал меня по плечу. – Рад, что ты вернулся. Привет, Сьюки… Франклин… Хэл.
Он уселся за наш столик. Наша компания росла как на дрожжах.
Сьюки захлопнула пудреницу и убрала в сумочку.
– Мэсси, можно я вернусь? – спросила она.
– Нет, – спокойно ответил он. – Иди к своему белому мальчику.
Клоунские глаза заполнились слезами.
– Мэсси, ну, прости! Позволь мне вернуться.
– Я же сказал – нет.
И, повернувшись ко мне, он принялся расспрашивать меня о Нью-Йорке.
Сьюки еще немного посидела, потом встала и ушла. С накрашенных глаз по щекам струились два черных ручейка.
Я доел оставшийся на ее тарелке сандвич с сыром, к которому она даже не притронулась.
– Думает, я жду не дождусь, когда ей наскучит этот сопливый белый мальчонка, – угрюмо произнес Мэсси. – Ничего, пусть теперь помучается.
Похоже, Мэсси всерьез ревнует Сьюки.
Я посидел с ними, пока не подошло время встречи с Ианом Теином. Его контора находилась в паре кварталов от кафе.
Теин сидел в огромном кожаном кресле за широченным столом красного дерева. Стены его кабинета были сплошь увешаны фотографиями его персоны. Едва увидев меня, он выпалил:
– Я же обещал тебе, что будет хорошо, да? Эти девки вкалывают на совесть.
– Да, спасибо, Иан.
– Не за что… Для своих я всегда готов… И он пустился в пространные воспоминания о сексуальных способностях каждой из трех старлеток, которые жили с ним. Потом отомкнул ящик стола и извлек из него кипу» полароидных» снимков, изображавших упомянутых старлеток на разных стадиях раздевания. Причем откровенно порнографических. Я почувствовал отвращение.
– Сам снимал, – гордо похвастался Иан. – Порой я устраиваю маленькие оргии – в следующий раз могу тебя позвать.
И этот червь мечтает познакомиться с Фонтэн! Не попаду ли я из огня да в полымя? Но пора переходить к делу. Я быстро просмотрел остальные снимки и сказал:
– Да, Иан, отличная работа. А как насчет контрактов и всего прочего?
– Контрактов? – переспросил он. – А в чем дело, ты разве мне не доверяешь?
– Доверяю, конечно, но если я берусь колесить по городу, высматривая подходящее местечко, то все бумаги должны быть в порядке на тот случай, если кто-то поинтересуется. Конечно, как только мы на что-то наткнемся, я тут же увольняюсь из «Хобо».
В одном я был уверен: я больше не буду Тони Простофилей и не позволю водить себя за нос. Я впрягусь в одну упряжку с этим мерзким онанистом лишь при условии, что он не сможет меня шантажировать. Если бумаги будут в порядке, я с легким сердцем откажусь от приглашения на любую из его грязных оргий без риска быть уволенным. Фонтэн, сама того не желая, научила меня уму-разуму.
– Хорошо, – сказал Иан, – Я велю, чтобы бумаги подготовили. А ты пока начинай подыскивать помещение. Кстати, как насчет миссис Халед?
Я удивленно вскинул глаза. Откуда он узнал про меня и Фонтэн?
– Что ты имеешь в виду? – подозрительно спросил я.
– Нужно ли упоминать ее в соглашении?
– С какой стати? – Я уже не скрывал удивления.
– Она ведь – твой… компаньон, не так ли? Она ведь тоже участвует в этой игре с нами, верно?
– О-оо, – только и выдавил я. Иан продолжал развивать эту тему:
– Я хотел бы познакомиться с ней. Когда ты сможешь нас свести?
Потрясающе! Как будто я хоть раз упоминал Фонтэн!
– Она сейчас в Нью-Йорке, – неопределенно сказал я.
– Да, замечательно красивая женщина, – вздохнул Иан, убирая снимки. Я поднялся.
– Хорошо, Иан, буду ждать твоего звонка.
– Да, мой юрист немедленно возьмется за составление бумаг. Это не займет много времени.
– Ладно, тогда я выхожу на охоту.
Мы попрощались, подав друг другу руки. Конечно, я не доверял Иану, хотя и был уверен: до тех пор, пока он считает, что Фонтэн тоже принимает участие в сделке, он будет готов финансировать ее. Не знаю, почему он вбил себе в голову, что Фонтэн – мой компаньон, но коль скоро это так – на здоровье. Зачем отнимать у бедного извращенца надежду? Всему свое время.
Я никак не мог дождаться, когда малышка Алекс вернется со службы. Почему я не удосужился выяснить, где находится ее контора? Ждать оставалось еще по меньшей мере два часа.
Интересно, какие у нее планы на вечер. Я решил сводить ее в какое-нибудь тихое уютное местечко, где мы могли бы посидеть и спокойно поговорить о нашем будущем. Потом провожу ее домой – пораньше. Моя малышка должна выспаться. А чтобы скоротать время, навещу пока нескольких агентов по продаже недвижимости.
Запустим колесо – пусть крутится.
Глава 27. АЛЕКСАНДРА
Кажется, никогда в жизни мне не доводилось испытывать такой позор! Мистер Маклафтон лично вызвал меня в свой кабинет, и я отправилась туда ни жива ни мертва от страха. Я опоздала утром на полчаса и думала, что меня выгонят.
Мистер Маклафтон был крупного роста, с кустистыми бровями, из-под которых выглядывали водянистые, налитые кровью глаза. Я не понимала, почему именно он собирается объявить о моем увольнении, ведь я никогда прежде его в глаза не видела.
– Садитесь, Александра, – прогудел он. – Вы не возражаете, что я называю вас по имени?
Он громко расхохотался.
Я испуганно присела на край стула. Папочка был прав: мне следовало устроиться на службу к кому-нибудь из его знакомых.
– Ну надо же, надо же, – закудахтал мистер. Маклафтон и вдруг закашлялся. – Стало быть, среди нас появилась знаменитость.
– Знаменитость, сэр? – недоуменно переспросила я.
– Вы ведь дочь Бена Халеда, не так ли? Как им удалось это узнать?
– Да, сэр.
– Ну надо же. Жаль, что вы сразу не сказали. А почему вы это скрываете? Я вспыхнула.
– Не знаю, сэр.
Интересно, что я должна была сделать? Явиться на службу и во всеуслышание возвестить, что я дочь Бенджамина Аль-Халеда?
– Думаю, мы можем предложить вам должность получше той, что вы занимаете сейчас, – сказал мистер Маклафтон, расплывшись в улыбке. – Вы будете работать в моем офисе доверенным младшим помощником с жалованьем на три фунта в неделю выше, чем сейчас. Хотя, уверен, деньги не представляют для вас проблемы, не так ли?
Мне вовсе не хотелось служить в его офисе доверенным младшим помощником и получать на три фунта в неделю больше только из-за того, что он узнал, кто мой папа.
– Благодарю вас, сэр, – пробормотала я. Все же не хватает мне характера. Терпеть не могу устраивать сцены. Придется позвонить или попросить, чтобы позвонила Мэдди – пусть скажет, что я увольняюсь.
– Обе мои дочки с ума сходят по Стиву Скотту – вы уж возьмите у него автограф для них. Я страшно удивилась.
– Стив Скотт… – только и вырвалось у меня. Мистер Маклафтон поднял со стола газету и помахал ею перед моим носом.
– А с его хорошенькой женой вы тоже дружите? – спросил он.
Я взяла из его рук газеты и быстро просмотрела. Какой ужас! Теперь мне все стало ясно. Вот, значит, откуда они узнали про меня. Господи, что скажет мамочка, когда увидит это? А папочка? Он просто рассвирепеет.
– Я этого не видела, – пробормотала я.
– Так не забудьте про автографы. Если хотите, можете отдыхать остаток недели, а на службу выйдете в понедельник, хорошо? Может быть, я как-нибудь встречусь с вашим отцом и расскажу, какая у него талантливая дочка.
И он снова закудахтал.
– Да, сэр. Благодарю вас, сэр.
Я унеслась, не чуя под собой ног.
В три часа я была уже дома. Мадлен куда-то отлучилась. Я позвонила мамочке. Похоже, она еще не видела газет, поскольку ничего мне не сказала.
– Ты привезешь с собой друзей на уик-энд? – поинтересовалась она.
А ведь я еще не успела спросить Майкла. Надеюсь, он все-таки приедет.
– Да, мамочка, – сказала я. – Только одного.
– Очень хорошо, милая. Тогда до завтра. Вскоре вернулась Мадлен, вся увешанная сумками и свертками.
– Я бегала по магазинам, – провозгласила она. – Накупила уйму потрясающих шмоток. А почему ты дома?
Я рассказывала, а она распаковывала свертки и примеряла обновки. Мадлен – замечательная девчонка и моя лучшая подруга, но вкус у нее отсутствует начисто. Обтягивающие шорты смотрятся ужасно на ее толстом заду. И мини-платье с полупрозрачным верхом совершенно ей не идет. Единственная удачная покупка, на мой взгляд, – длинное коричневое платье. Нужно посоветовать ей надевать его почаще.
– Тебе тоже надо купить себе такое прозрачное платье, – заявила Мэдди. – Смотри, как здорово, а на твоей фигуре будет просто потрясающе! Если хочешь, могу дать тебе его на сегодняшний вечер.
Да, на мне платье и впрямь выглядело куда лучше. Мэдди выведала у Джонатана, что Сьюки поселилась у них с Майклом и, хуже того, понавезла кучу своих вещей.
– Джонатан вне себя от ярости! – сказала Мэдди. – Квартирка у них крохотная, и на каждом шагу теперь ее шмотки. Джонатан говорит, что у Майкла совершенно крыша поехала из-за этой дурацкой Сьюки. Извини, старушка, но я все-таки уверена, что это у них ненадолго.
– Почему же тогда Майкл сегодня пригласил меня?
Мэддит передернула плечами.
– Понятия не имею. Кстати, а когда ты увидишься с Тони?
– Не знаю. Надеюсь, что никогда.
– О, Алекс, он такой душка и такой симпатичный. И потом – он теперь твой любовник. Нет-нет, ты просто обязана с ним встретиться.
– Ни за что!
Потерю девственности мы обсуждали с семи утра, когда Мэдди наконец проснулась, и до половины девятого, когда мне пора было уходить на службу. Мэдди буквально забросала меня вопросами. Было ли мне больно? Влюбилась ли я в Тони? И как это у него выглядит? Кричала ли я? Я же почти ничего не помнила. Тело, кажется, у Тони красивое – вот и все. И уж, конечно, я в него не влюбилась – ведь я люблю Майкла. О, Майкл, Майкл – ни о ком другом я даже думать не могу.
В шесть часов вечера позвонил Тони:
– Привет, малышка. Как дела?
– Прекрасно, спасибо.
– Когда мне за тобой заехать?
– Заехать? – переспросила я, напрягая мозги, чтобы сообразить, не пообещала ли я ему, что мы сегодня увидимся.
– Может, часов в восемь? Поужинаем где-нибудь, а потом я отвезу тебя домой.
– Нет, Тони, извини, пожалуйста, но вечером я занята.
Долгое молчание, потом:
– Ты шутишь, да?
– Нет, я еще сто лет назад договорилась. Он вновь надолго замолчал, потом сказал:
– Отмени.
– Что отменить?
– Свое свидание, дуреха. А в восемь я за тобой заеду.
– Тони, я не могу, это…
Голос его вдруг сделался резким:
– С кем же ты, черт возьми, встречаешься, если это для тебя так важно?
Я стиснула зубы. Не люблю, когда на меня кричат.
– Извини, Тони, это… это семейная встреча. Я не могу отменить ее.
– О, Алекс, Алекс, что ты со мной делаешь?
– Ничего я с тобой не делаю.
– Может, ты сердишься на меня за прошлую ночь?
– Тони, честное слово, я вовсе не сержусь. Я с удовольствием встречусь с тобой, но только не сегодня вечером.
– Хорошо, малышка. А когда?
– Я пока не знаю…
– Послушай, я позвоню тебе в одиннадцать. Если ты не слишком устанешь, то я заскочу к тебе на часок перед тем, как идти в клуб. Как ты на это смотришь?
– Отлично, – выдохнула я, рада-радешенька, что удалось от него отделаться.
Увидев меня в платье с прозрачным верхом, Майкл присвистнул.
– Ото! – изрек он. – Я вижу, ты взрослеешь. Он повел меня в маленький ресторанчик, где царил полумрак и было очень уютно. Там он долго читал мне нотацию о том, что я связалась с дурными людьми, которые плохо на меня влияют; что если я не буду за собой следить, то у меня будут неприятности; что все мои новые знакомые употребляют наркотики и все такое. Как будто я сама всего этого не знала.
– Я же все-таки несу за тебя ответственность, – закончил он, – Не хочу, чтобы ты, едва закончив школу, превратилась в прожигательницу жизни.
Надо же! Кто бы мог подумать!
– Что сказали твои родители по поводу сегодняшних газет?
– Ничего, – пробормотала я. Я была жутко несчастна и разочарована. Я-то думала, что он пригласил меня на ужин, а он, оказывается, просто хотел прочитать мне мораль – какая я глупая и беспутная.
– А что у тебя с этой девицей, раскрашенной под клоуна? – не выдержав, спросила я. – Что твои родители думают по поводу того, что ты живешь с ней?
– Ну, мне-то не семнадцать, слава Богу, – назидательным тоном ответил Майкл. – Не обижайся, Алекс, я просто пытаюсь помочь тебе. Ты ведь еще совсем несмышленая.
Ненавижу его!
Едва мы кончили ужинать, я холодно распрощалась с Майклом и в половине одиннадцатого была уже дома.
Тони позвонил ровно в одиннадцать. Ничего, я утру Майклу нос. Я пригласила Тони провести со мной уикэнд в мамином загородном доме. Майкл сказал, что Тони глупый задавака. Посмотрим, что он скажет теперь! Если он и на сей раз не взревнует, то уж не знаю, что и делать.
Глава 28. ТОНИ
Жизнь идет своим чередом, а у меня все идет как по маслу. Отличное настроение, делам сопутствует удача, от девчонок отбоя нет, много друзей, деньжата водятся – немного поигрываю, каждый вечер хожу в ресторан, время от времени подбрасываю пятерки Сэйди.
Блеск!
Конечно, я мечтаю о большем, хочется открыть собственное заведение. Ничего, не буду подгонять события, всему свое время. Пока можно просто расслабиться и радоваться жизни. Мог ли я раньше мечтать о том, что люди, о которых я только читал, станут общаться со мной как с равным и даже более и что самые классные девчонки будут меня домогаться.
И вдруг на горизонте появляется Александра Халед – переливающиеся каштановые волосы, огромные карие глаза, фантастическое тело, юная, свежая, целомудренная, шикарная, милая, робкая, добрая… И я пал, плененный! И влюбился по уши.
Все это означает, что в моей жизни грядут перемены. Теперь мне понадобятся крупные бабки – не для игры, ресторанов или подарков Сэйди. Теперь мне нужно обзаводиться нормальным домом. Должен же я хоть что-то ей предложить.
Стоит ей только взглянуть на меня своими доверчивыми глазищами, и я просто таю на месте. В жизни со мной такого не случалось. Во мне просыпается рыцарь, я хочу опекать ее, защищать от всех опасностей нашего грубого, уродливого мира.
Когда она сказала, что сегодня вечером занята, я почувствовал себя раздавленным, уничтоженным. Весь день я жил только предвкушением встречи с ней. Я был страшно обозлен и обескуражен, меня обуяла ревность. Но Алекс объяснила все так мило и просто…
Да, ребята, вот никогда не ожидал, что так влипну. Я давно потерял счет женщинам и был уверен, что по этой части у меня всегда все будет спокойно. Встретил, оттрахал, и хватит с нее – пусть ждет. Никогда не давал осечки. И вдруг угодил в самую древнюю на свете ловушку.
Когда Алекс сказала, что не может со мной встретиться, я ощутил настоящую, физическую боль, клянусь вам. Нет, я просто обязан на ней жениться. И никаких «но». Поселю ее в уютной квартирке, настрогаем детишек. Интересно, готовить она умеет?
Я провел скучнейший вечер в обществе Сэмми и его давешней пигалицы. Мы лопали бифштексы, а эта фифочка между делом, думая, что никто не видит, дрочила Сэмми под столом. А покончив с бифштексом, ковыряла в зубах, сосала палец да еще вытирала нос ладонью. Чудненько!
Дождавшись, когда она ушла в туалет, Сэмми спросил меня:
– Что случилось – чего ты как в воду опущенный? Я пожал плечами.
– Нет, все в порядке.
Не рассказывать же Сэмми, что со мной творится.
– А как тебе моя краля? Она еще в средней школе, представляешь?
– Мне кажется, ты не успокоишься, пока тебя не арестуют. Она же несовершеннолетняя, это ведь ясно как Божий день.
– А кто меня арестует? Она уверяет, что родители никогда не задают ей лишних вопросов. Приходит и уходит когда вздумается.
– Сэмми, – я осуждающе покачал головой, – ну зачем тебе это?
– Ты что, издеваешься надо мной? Или вправду не понимаешь?
Пигалица вернулась. Типичный подросток с длинными ногами и нескладной фигурой. Пожалуй, ей все-таки лет пятнадцать. . Я еле дождался одиннадцати. Набрал номер Алекс, стараясь держать себя в руках.
Она была само очарование.
– Я уже в постели. Тони. Сто лет, как пришла домой.
– Хочешь, я заскочу и расскажу тебе сказку на ночь?
Господи, что я такое плету – даже ушам не верится.
– Нет, я уже сплю. Но, послушай, как бы ты отнесся к тому, чтобы поехать со мной за город на уик-энд?
– Когда? – тупо спросил я.
– Завтра днем. А в воскресенье вечером вернемся.
– Заметано. С удовольствием.
К черту клуб. Один уик-энд как-нибудь обойдутся без меня. Целых три дня с моей обожаемой Алекс. Потрясающе!
– Поедем на поезде? – спросила она. – Или на твоей машине? Это примерно час езды.
Вряд ли Сэмми согласится одолжить мне свое авто на целый уик-энд. Поэтому я просто ответил:
– Поедем на поезде.
– Тогда сядем на четырехчасовой с Кингз-Кросс, а мамочка встретит нас на станции.
Вот о ком я совсем позабыл – о дражайшей мамочке.
Мой пыл сразу несколько угас. Что, если мамочка расскажет папочке, а папочка поделится с Фонтэн? Впрочем, скоро я уволюсь из «Хобо».
– Да, это очень удобно. Я заеду за тобой около трех.
– Что с тобой приключилось? – изумленно спросил Сэмми, когда я вернулся. – Ты словно золотую жилу раскопал.
– Ты угадал, – засмеялся я. – Поехали в клуб.
Ночка обещала быть напряженной. Народ завалил рано – все места уже были заняты. Франко суетился с выпученными глазами. Цветик запустил диск Уилсона Пикетта.
Хэл, Франклин и Мэсси были уже на верхотуре. Мэсси с пышнотелой блондинкой, Франклин, как всегда, один, а Хэл уже порядком набрался. Отмечал, должно быть, последнюю ночь свободы перед Римом и Мамми.
Я немного послонялся по залу. Объявлять о том, что скоро у меня будет собственный клуб, было еще преждевременно, а вот одарить всех напоследок своим обаянием было в самый раз. Не забыть бы выкрасть список членов клуба и отдать его копировать.
В зале возникла Гнусик в сопровождении киношного люда – пухленькие губки, торчащие во все стороны рыжие космы. Сразу кинулась ко мне, явно позабыв прошлые обиды. Повисла на шее и пылко расцеловала. Ее груди при этом едва не вывалились из низко декольтированного черного бархатного платья. А девка она, что ни говорите, ничего. Мне было с ней неплохо, совсем неплохо.
– Тони, киска! – запищала она. – Представляешь, я буду сниматься в «Грязи» вместе со Стивом Скоттом. Здорово, да?
– Замечательно, – великодушно улыбнулся я. Настроение у меня было такое приподнятое, что я готов был всех расцеловать.
– Что она сказала? – полюбопытствовал Франклин, когда я уселся рядом.
– Что будет сниматься в «Грязи» вместе со Стивом Скоттом.
– Ха, – покачал головой Франклин. – Главную роль там играет Кэнди Кук, а у нее, наверное, только какой-нибудь эпизод.
Бедняга Франклин, все еще не отошел от знакомства с Гнусиком.
– Франклин, – серьезно заговорил я, – что нам с тобой делать?
– В каком смысле?
– Чтобы размочить тебя – лишить девственности. Ну для кого ты это бережешь? Господи, да я в твои годы, да с твоими связями… Впрочем, что тут говорить!
– Просто я не встретил пока подходящую девушку.
– Черт побери, да в твоем возрасте любая девушка – подходящая. Не можешь ведь ты всю жизнь заниматься онанизмом.
Франклин обиженно замолчал, а я пошел и выпил рюмку виски с ребятами из рок-группы «Мает», только что возвратившимися после триумфальных концертов в Париже.
Есть у шотландского виски и кока-колы одно хорошее качество. Если их смешать, получается приличный коктейль, который можно пить хоть целый вечер без всяких опасений, не то что какую-нибудь гремучую смесь. Я выпил их, должно быть, штук шесть или семь и, лишь когда пошел отлить, обнаружил, что уже поймал кайф. Еще чуть-чуть, и был бы уже пополам. Хорошо, что вовремя остановился. Обычно я могу позволить себе и больше, но сегодня, видимо, из-за перевозбуждения, спиртное подействовало на меня гораздо сильнее.
Пот лил с меня градом – так я наплясался с Молли Мэнди, которая любому танцору сто очков вперед даст. Она пришла в «Хобо» одна и подсела к нашему столу. Я хотел было подсунуть ее Франклину, но вовремя спохватился, ведь Мэнди слопает молокососа с потрохами! Хотя, кто знает, может, это и пойдет ему на пользу.
Внезапно я обнаружил, что танцую с Гнусиком. Гнусик виляла бедрами как ненормальная.
– Ох, Тони, как здорово! Ты никогда не танцевал со мной, когда мы были вместе.
«Фанки-стрит». Цветик сегодня превосходит сам себя. Гнусик потряхивает грудями. Цветик улыбается во весь рот. Хитрюга, я ему покажу! Он ставит «Джампин Джек Флеш». Пот льет с меня в три ручья. Хэл переругивается с Франко. Кругом все покатываются со смеху. Сегодня всем весело. Сэмми тискает свою школьницу. «Трамп». И почему именно Отис Реддинг должен был погибнуть в этой паршивой авиакатастрофе? Цветик несколько месяцев не вылезает из траура, дольше, чем по Мартину Лютеру Кингу. Гнусик почти вывалилась из платья, хихикает, рыжие волосы развеваются. Внезапно она превращается в Молли Мэнди, а я говорю:
– Сделай одолжение, Молли, трахнись с Франклином.
Музыка постепенно становится медленнее, потом еще медленнее. С кем же я танцевал? Ах, да, с Карлой Кассини, прелестной итальянской кинозвездой. Пахнет она просто обалденно, но вот волосы под мышками отравляют все впечатление. «А у тебя большой, да?» Ах, Цветик, что он со мной делает? Это не Мэсси там со Сьюки?
– Мой продюсер – он возвращается в Рим, но только на один день, так что я жду тебя этой ночью. Хорошо я придумала, да?
Ох, какая женщина! А как же Алекс? Может, если я в последний раз изменю ей, то это не страшно? Опять медленная нежная мелодия. Цветик – уничтожу! Карла прижимается ко мне всем телом, просунула ногу между бедрами и откровенно трется…
– Нужно соблюдать осторожность, – шепчет она. – За мной следят. Он всегда оставляет своих шпионов.
Мы кружимся, так тесно прижавшись друг к другу, словно слились в одно целое.
– Мой адрес: 102, Марлофилд-стрит. Маленький дом. Приходи через полчаса, постучи в заднее окно. Я все устрою.
Вот те на! Франко и итальянцы-официанты сгрудились вокруг танцплощадки, вытягивая шеи, чтобы получше разглядеть, чем мы занимаемся.
– Я пошла, – вдруг сказала Карла, и я остался один как неприкаянный.
Час от часу не легче. Лучше пока посидеть. Молли Мэнди уже развернулась на полную катушку – прижалась к Франклину и что-то нашептывает ему на ухо. Вид у Франклина совершенно обалдевший. Потолок вдруг поплыл, клянусь Богом. Откуда-то вынырнула Гнусик.
– Может, тряхнем сегодня стариной, а? – шепчет мне на ухо, одновременно пытаясь всунуть в него язычок.
Молли Мэнди весело подмигнула мне через стол. Мэсси и Сьюки вернулись и сели рядышком. Жирный коротышка с сигарой в зубах подкатился к Гнусику и положил пухлую лапу ей на плечо.
– Ты что, всю ночь собираешься сидеть с этим козлом?
– О, Чаки, извини, я сейчас.
– Да уж, пожалуйста.
– Кто это? – спросил я.
– Чак Ван Марлес-младший, – ответила она. – Продюсер. Придется идти. – – А тебя, кажется, никто не держит. Гнусик грустно посмотрела на меня.
– Какая же ты все-таки сволочь, Тони.
Ну и голос, как он меня раздражает! Я проследил, как она пробилась через толпу к Чаки-младшему. Черт с ней!
Я люблю Александру. Какой там номер по Марлофилд-стрит? В конце концов я ведь еще не женат – пока.
Франклин и Молли Мэнди внезапно встали из-за стола.
– Нам пора, – торжественно провозгласила Молли, сверкнув белоснежными зубами. Франклин смущенно потупил взор. Наконец-то! Наконец-то! Аве Мэнди!
– А как же моя сестра? – спросила Сьюки, когда парочка удалилась.
– А где твоя разэтакая сестра? – спросил я.
– Здесь… где-то. Мы вошли, и она заметила каких-то друзей, но она должна вот-вот вернуться. Она уверена, что Франклин с ней…
– Слушай, крошка, – вмешался Мэсси. – Мне кажется, она не слишком рвется в бой. Мы как-никак уже целый час тут с тобой, а она до сих пор не появилась.
Сьюки пожала плечами.
– Пойдем потанцуем.
И они ушли, обнявшись, счастливые, что помирились.
Я никак не мог вспомнить чертов номер – сто с чем-то. Кажется, сто два – точно. Пора топать. В конце концов не каждый день на тебя вешаются настоящие кинозвезды, а то, о чем Алекс не узнает, ей не повредит. Все равно я люблю только ее. Потом всем известно, что мужикам это нужно гораздо больше, чем девкам. Правда, что делать с этой стервой Фонтэн?
Я остановил такси, но, памятуя о предостережении Карлы, велел таксисту высадить меня в нескольких кварталах, на площади, откуда двинулся пешком, высматривая номер сто два. Номера различить было совершенно невозможно – темно, хоть глаз выколи, да еще этот вонючий дождь припустил. Я плелся от дома к дому, чиркая зажигалкой. Черт побери, на какие только подвиги не пойдешь ради настоящей кинозвезды!
