Текст книги "Пираты «Грома»"

Автор книги: Джек Лоуренс Чалкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

5. ПРИЯТНАЯ ОСТАНОВКА

Над «Молнией» Звездный Орел потрудился на славу. Раньше у нее был корпус пулевидной формы из темно-серого металла, к бокам которого присоединялись два похожих, только меньших корпуса. Теперь промежуток между ними был аккуратно заполнен, форма их изменилась, а новая обшивка корабля цветом напоминала бронзу. Он стал похож на трезубый наконечник стрелы и на экранах локаторов сильно смахивал на корабли Валов.

Это был неплохой компромисс. Необычный корабль должен был вызвать любопытство у флибустьеров, но не тревогу, и в то же время обычный пилот Главной Системы только на предельно малом расстоянии мог распознать в нем врага.

Внутри "Молния" тоже изменилась. Драгоценные файлы Клейбена, доступа к которым он до сих пор так и не получил, и автономный компьютер, в котором они хранились, перекочевали в отсеки "Грома". Освободилось порядочно места, и теперь в случае необходимости "Молния" могла взять на борт всех. Дубликат камбуза из старого межпланетного корабля мог снабжать их провизией неопределенно долгое время, хотя и в ущерб качеству. Система вооружения была сохранена и тщательно проверена, а в кабине появилось новое оборудование, позволяющее эффективнее следить за окружающей обстановкой.

– Хотелось бы сделать больше, – извиняющимся тоном сказал Звездный Орел, – а будь у меня соответствующее оборудование да еще время, я бы с удовольствием построил несколько таких же кораблей. Но при том, что у меня есть, лучше не сделаешь. Мне пришлось просканировать и проанализировать его вплоть до молекулярного уровня, но если бы мы каким-то чудом оказались на верфи, я бы, возможно, еще разок вывернул его наизнанку. Однако я и так узнал достаточно такого, что можно будет применить и на других кораблях.

Нейджи скользнул в капитанское кресло. Оба передних места остались в прежнем виде, включая удобные кресла с привязными ремнями. Сиденья для остальных выглядели попроще.

– Теперь он не так похож на космическую яхту, – вздохнул бывший шеф безопасности. – Впрочем, для наших целей это лучше.

– А водить его трудно? – поинтересовался Ворон.

– Очень легко, если есть практика. Кстати, ты прав, прежде всего надо научить вас этому. Любой из нас должен уметь поднять этот кораблик и драпануть, если что-то случится с остальными. Сабатини, надеюсь, воспоминания Колль помогут тебе вести эту штуковину?

– Если на нем стоит стандартный интерфейс, то да.

– Прекрасно, значит, нас двое. Ворон, я не думаю, чтобы вы с Вурдаль сразу стали асами, но научить вас основам я смогу. Сабатини, садись во второе кресло и возьми на себя оружие, а я сперва проверю корабль сам и преподам им парочку уроков.

Он вытащил из-под кресла шлем:

– Это интерфейс, в сущности, точно такой же, как тот, что Хань использовала на "Громе". Надо надеть его на голову. Сначала вы почувствуете легкое онемение и рассеянность, а потом, наоборот – полнейшую сосредоточенность. Не пугайтесь: это пилот составляет схему рецепторов головного мозга и определяет оптимальное сочетание импульсов. Эта процедура занимает несколько секунд, а потом интерфейс подключает вас непосредственно к кораблю. С любого из этих мест можно как управлять полетом, так и вести огонь, но сейчас мы с Сабатини, например, поделим эти функции. Бортовой компьютер принимает решения намного быстрее нас с вами, так что в критических обстоятельствах лучше предоставить ему самостоятельность. При необходимости его всегда можно перебить или посоветоваться. В обычных случаях управляете вы, а если корабль будет поврежден, возможно, вам придется все делать самим, без компьютера.

Нейджи нагнулся к панели и набрал код на маленькой клавиатуре, потом перебросил тумблер и набрал еще один код.

– Я активировал оба интерфейса и задал им соответствующие функции, – пояснил он. – Прежде всего вы должны назубок выучить шифр. Вам дается всего три попытки. Если вы ошиблись первые два раза, интерфейс просто не включится. При третьей ошибке он сделает вид, что работает, но, едва вы наденете шлем, он погрузит вас в сон и продержит в таком состоянии до тех пор, пока не придет кто-нибудь, кто наберет верную комбинацию. Чистенько и безопасно. Ну ладно, сейчас я подниму корабль и взгляну, на что он способен, а затем дам попробовать вам.

Он надел шлем и откинулся в кресле; Сабатини сделал то же самое, и оба они, казалось, погрузились в глубокий сон. Так прошло несколько секунд, а потом Звездный Орел открыл створки грузового люка "Грома", и тогда "Молния" вздрогнула и ожила. Она плавно приподнялась на метр от палубы, медленно выплыла в открытое пространство и стала неторопливо удаляться.

Замигали контрольные огоньки, ожили экраны; на одном из них появилась уменьшающаяся громоздкая туша "Грома".

– Неплохо, но при таком управлении не очень-то поговоришь, – заметил Ворон, обращаясь к Вурдаль. Та равнодушно пожала плечами.

– С разговорами никаких проблем, – внезапно произнес спящий, казалось бы, Арнольд Нейджи. – Когда соединяешься с кораблем, он становится дополнением твоего тела, а не заменяет его. Разумеется, я могу отключиться от внешних импульсов, когда захочу, и целиком сосредоточиться на корабле. Иногда это необходимо.

"Молния" несколько раз вздрогнула, и Ворон услышал серию неестественных на слух коротких резких ударов.

– Это еще что? – спросила Вурдаль.

– Учебные стрельбы, – отозвался Сабатини. – Звездный Орел кое-что повыкидывал, и я малость попрактиковался по этому хламу. Ничего себе. Впечатляющее суденышко.

Тело Нейджи вздрогнуло, он несколько раз глубоко вздохнул, открыл глаза, сел и снял шлем.

– А теперь кто его ведет? – нервно спросил Ворон.

– Он вполне прилично летает сам по себе, а если что, спросит нас, – ответил Нейджи. – Ну, кто первый? Сабатини вас подстрахует, а оборонительную систему я поставлю на автоматику.

Ворон нервно облизал губы:

– До сих пор мне приходилось пилотировать только лошадь и каноэ. Я даже на скиммере не пробовал. Нейджи весело хмыкнул:

– Тем лучше, не придется переучиваться. Более опытные пилоты то и дело норовят сделать по-своему, а ты слушай компьютер и просто плыви по течению. По-моему, это проще, чем плавать в каноэ. Я в них вечно опрокидывался.

– С каких это пор у венгров завелись каноэ? – пропыхтел Ворон, пробираясь вперед. Нейджи усадил его в капитанское кресло и опустил на голову шлем.

– Вот так, – сказал он, – должна работать эта штука.

Ворон почувствовал мгновенное головокружение и обезоруживающую слабость. Все обычные мелкие ощущения внезапно исчезли, но сознание осталось. В какой-то мере восприятие даже обострилось. Ворон вспомнил многочисленные истории о выходе из тела, которые составляли часть мистической практики кроу. Он видел себя и остальных, причем со всех сторон сразу. Сперва это мешало, но потом он привык.

– То, что внутри, оставь в покое. – Негромкий голос Сабатини раздавался прямо у него в голове. – Смотри наружу, а то, что внутри, и так будет с тобой. Не думай, как сделать, просто делай.

Вокруг вспыхнули бесчисленные звезды. Ворон сосредоточился на одном направлении, и внезапно в голове всплыли подробные звездные карты, названия, расстояния, углы... Теперь он понимал, что чувствовала Хань, соединяясь с "Громом". Он, Ворон, составлял одно целое с кораблем! Он сам был кораблем! Могучие двигатели он ощущал словно собственные руки и ноги и мог использовать их не раздумывая. Это действительно казалось продолжением тела, и он не ощущал разницы между собой и кораблем, одинаково легко управляя тем и другим.

"Я отец всех орлов!" – развеселившись, мысленно пропел он.

"Не думай, как сделать, просто делай". Да, это и впрямь было очень просто. Ведь никто не раздумывает, как ходить, говорить, дышать. Мозг предоставляет информацию мгновенно, а теперь мозг корабля был и его мозгом. Мысль только мешала его пилотировать.

– На самом деле все обстоит немного сложнее, – заметил Сабатини, ощущающий внешние проявления мыслей Ворона. – Но, похоже, ты достаточно освоился с кораблем, чтобы вести его, если придется. Более тонкие материи оставим на потом. Дай-ка я тебя отключу и дам попробовать Вурдаль.

Ворон отсоединился с большой неохотой, а чувство потери и ощущение внезапной слабости после мощи и величия ошеломили его. Сняв шлем и передав его Нейджи, он вернулся на свое место и неторопливо зажег свою недокуренную сигару. Система кондиционирования тотчас же переключилась на максимум.

– Вот это да, знаете ли, – сказал он, ни к кому не обращаясь. – Теперь я понимаю, почему малышка Хань так отчаянно стремится быть кораблем.

* * *

Халиначи не являлась полноправной планетой. И все же была одним из тех немногих мест, которые отчасти не зависели от тирании машин. Впрочем, от этого здесь не стало безопаснее, ибо все, кто тут жил, понимали, что Главная Система терпит сей мир, лишь пока он ему полезен.

– Значит, чтобы жить вне Системы, надо вылизывать ей задницу, – сухо заметила Вурдаль. – Эти люди не свободны. Они просто мазохисты.

Нейджи усмехнулся:

– Да, подмечено верно, но свобода – не реальность, а состояние души. Невежественное большинство землян тоже верит, что оно свободно и независимо. Они и знать не знают ни о компьютерах, ни о скиммерах, ни даже о том, что Земля круглая.

– Но их держат в неведении, – вмешался Ворон. – А эти знают все.

– Никогда не переоценивайте человеческий разум, – ответил Нейджи. – Даже без ментопринтеров, гипносканеров и прочей машинерии люди могут убедить себя в чем угодно, если по-настоящему захотят.

На экранах медленно поворачивалась маленькая скалистая пустынная планета – полная противоположность тому миру, который они недавно покинули.

Облака, а тем более дожди здесь были редки, и лучи оранжевого солнца, маленького, но яркого, как никакое из виденных ими ранее, беспрепятственно падали на поверхность. Халиначи была разноцветной, холмистой, а ее странный, изломанный ландшафт пестрел такими красками, которых на Земле не увидишь. Зелени почти не было, зато стойко царили пурпурные, коричневые и апельсиновые оттенки.

– Здешняя атмосфера неплохо задерживает жесткое излучение, но воды почти нет, – пояснил Арнольд Нейджи. – Воздухом дышать нельзя – слишком много азота и мало кислорода. Впрочем, в кислородной маске разгуливать здесь можно без опаски. Если бы увеличить содержание кислорода и синтезировать побольше воды, можно было бы вырастить леса и сделать планету пригодной для жизни, но об этом никто всерьез не думал. Для этого нужны ресурсы Главной Системы, а она не настроена помогать.

– И что, в этой дыре вправду живут люди? – ужаснулся Ворон. – На вид она такая же безжизненная, как Луна.

– Так оно и есть. На всей планете только одно поселение – резиденция Савафунга. Скоро мы окажемся прямо над ним. Я с минуты на минуту ожидаю вызова с их станции слежения.

Вызов пришел почти сразу же, но Нейджи уделил ему внимание не раньше, чем вывел на экран крупным планом изображение поселка. Он состоял из двух больших куполов, соединенных длинным цилиндром. Вдоль цилиндра были разбросаны купола поменьше. Все строение напоминало скорее космическую базу, нежели пиратскую малину.

Поблизости от одного из больших куполов находился маленький космопорт. Здесь, разумеется, не строили кораблей, но скорее всего умели ремонтировать их, модифицировать и обслуживать. Судя по виду, космопорт вряд ли мог принимать корабли намного крупнее "Молнии", хотя и она не была особенно велика.

Деньги на Халиначи были не в ходу. Тот, кто владел трансмьютером, владел и любыми вещами. Средством обмена была информация – нововведения, идеи, но кроме этого имелась еще одна валюта – мурилий. Слабое место трансмьютерной цивилизации заключалось в том, что трансмьютер, как и любое устройство, нуждался в независимом источнике энергии. Этим источником являлась сложная смесь абсолютно чистых высококачественных элементов, и важнейшим ее компонентом был мурилий, минерал, встречающийся чрезвычайно редко. Фернандо Савафунг держал в руках всю систему трансмьютеров, но он сам зависел от поставок мурилия, единственного вещества, которое невозможно было получить в трансмьютере, ибо тот, кто пытался получить мурилий в трансмьютере, питаемом мурилием, бесследно исчезал во вспышке взрыва, превращавшего в пыль все окружающее в радиусе тридцати километров.

Когда-то большие запасы мурилия были на Мельхиоре, но роботы-зонды Главной Системы давным-давно их опустошили. В оставшихся штольнях, собственно, и поселился нынешний Мельхиор, живущий остатками мурилия, которыми роботы пренебрегли.

В некотором смысле Халиначи напоминала древние города североамериканского Дальнего Запада, золотые прииски Австралии или Южной Африки, только торговала она другими вещами. "Молния" и "Гром" сами нуждались в мурилий, поэтому остро вставал вопрос – чем платить флибустьерам. Нейджи обсудил эту проблему с Клейбеном, и тот нашел решение: несложный набор выведенных им уравнений позволял повысить эффективность трансмьютера более чем на десять процентов. Это был один из маленьких секретов Мельхиора, вынужденного прибегать к невероятным ухищрениям, чтобы сводить концы с концами.

– И мы вот так просто возьмем и отдадим формулы Савафунгу? – недоверчиво спросил Ворон. – Ведь он может нас надуть.

– Может, но не сделает, – успокоил его Нейджи. – Видишь ли, если он станет обманывать клиентов, то очень скоро окажется не у дел. Здесь, знаешь ли, существует довольно сильная конкуренция, и не только между тремя более или менее легально разрешенными поселениями. Нет, он заплатит, и заплатит хорошо – кредитом на Халиначи, – потому что захочет, чтобы пришли и второй раз. Понятно?

– Одно-единственное ментосканирование – и у него будет все, что ему нужно, – с подозрением сказала Вурдаль.

– Это бы тоже не осталось без последствий, – ободрил ее Нейджи. – Но в любом случае мы предприняли все меры предосторожности. Поэтому-то "Гром" и следит за нами. Черт побери, мы же все профессиональные убийцы, а там, внизу, сплошь люди нашего сорта. Савафунг – это ерунда. Меня гораздо больше тревожит вон тот черный кораблик у причала номер три.

– Корабль Вала! – охнула Вурдаль. – Нам нельзя садиться!

– Теперь уже нам нельзя не садиться, – хладнокровно ответил Нейджи. – В бою нам его не одолеть, а если бы мы сейчас попробовали пойти на попятную, нам пришлось бы с ним схватиться.

– А если он настроен на одного из нас? Я хочу сказать, из нас четверых?

– Значит, придется его уничтожить, хотя я сомневаюсь в том, что у нас получится. Но ручаюсь, он послан не за одним из нас, а за всеми. Думаю, нам не стоит беспокоиться, пока не настанет время уходить.

– Ты так просто об этом говоришь, мне даже нравится, – мрачно заметил Ворон. – Уничтожим его, и все дела. Эту чертову машину-убийцу! От нее не так-то легко избавиться!

– Разумеется, и пока ты веришь, что это невозможно, они действительно неуязвимы. Учти, Валы запрограммированы в том числе и на то, чтобы по возможности избегать большого количества жертв. Их первейшая цель – арест, а не убийство. Вал не станет поливать огнем помещение, полное невиновных людей, и не сможет перешагнуть через заложника. Кроме того, у них много других слабых мест. Конечно, Вала не уложишь выстрелом в голову, но способы есть. Например, трансмьютер. Для него нет ничего неразрушимого.

– Включая нас с тобой, – буркнул Ворон.

– Лучше последи за собой там, внизу, чтобы не показать, что ты новичок. Держи язык на привязи и не пялься на неземлян. Просто не обращай на них внимания.

– Что? Здесь бывают и колонисты?

– Разумеется. Человек всегда человек, и не только мы знаем, как обмануть Систему. Здесь могут встретиться даже настоящие инопланетяне, но, конечно, куда реже. Никто из них не имеет права покинуть свой мир без одобрения Главной Системы, но некоторых нанимают флибустьеры ради каких-то особых талантов или способностей. Устойчивость к некоторым видам радиации, жаре и тому подобное. Там, где нет больших трансмьютеров, где не рассчитывают на помощь роботов или боятся их, найдется место для всех. Все пристегнулись? Садимся!

Сверху поселение выглядело неплохо, но, едва они вышли из корабля, в глаза им бросились все признаки развала. Откуда-то доносилась вонь, воздух был пересушенный и слишком холодный, а изношенный до крайности лифт, спустивший их в жилой комплекс, непрерывно дергался и гремел.

На главном уровне города их встретили четверо представителей местных органов безопасности. Все они выглядели странно и весьма неприятно, но Ворон и Вурдаль, как и подобало истинным профессионалам, держали свои чувства при себе.

Один из четверых, видимо главный, был достаточно похож на человека, но вместо рук у него были стальные протезы, напоминающие руки скелета! Он их не прятал и либо предпочитал их пересаженным конечностям, либо не имел доступа к квалифицированным медикам.

За его спиной возвышалась женщина ростом метра два, чья темно-оливковая кожа казалась состоящей из толстых пластинок. Глаза у нее были круглые, желтые и немигающие. Она была безволосой, а пальцы ее оканчивались кривыми когтями. Рядом с ней стоял приземистый коренастый человек. Темно-серый цвет кожи и массивное телосложение делали его похожим на грубо высеченную каменную статую. Последним был пожилой мужчина восточного типа с густыми белыми волосами, длинными висячими белыми усами и темной кожей в светлую крапинку. Все они были вооружены.

– Вы капитан Хокса? – низким и сиплым голосом, как нельзя лучше подходящим к его внешности, осведомился человек со стальными руками.

– Да, это я, – спокойно ответил Нейджи. – Я вас помню по своему последнему приезду. Беклар, не так ли?

Обладатель стальных протезов кивнул. Всякий, кто знал его, должен быть здесь своим, хотя сам он явно не мог припомнить Нейджи.

– Да. Насколько я понимаю, у вас есть информация в обмен на кредит?

– Есть. Проводите меня к терминалу, и я наберу ее.

– А почему бы не поручить это мне? Нейджи усмехнулся:

– Вы переквалифицировались в грабителя или за дурака меня держите?

Стальнорукий пожал плечами, повернулся и повел их к терминалу. Ворон невольно отметил, что Нейджи чувствует себя как дома. Интересно, часто ли он бывал здесь в бытность шефом безопасности и зачем?

Нейджи поразительно быстро набил формулы, выведенные Клейбеном, и стал ждать. Взамен введенной информации на экране внезапно высветилось число. Нейджи грохнул кулаком по стене и повернулся к четверке сопровождающих:

– Сорок тысяч! Я приношу в эту лавочку целое состояние, а мне за него – сорок тысяч?! В следующий раз я предложу свой товар в другом месте!

Маленький громкоговоритель возле терминала ожил:

– Хорошо, капитан. Четыре дня неограниченного кредита вам и вашему экипажу. Если вы не будете слишком расточительны, при вашем отлете я положу сорок тысяч на ваш счет до вашего возвращения. Такие условия вас устроят?

Нейджи кивнул:

– Это уже похоже на дело. – Он вернулся к остальным и взглянул на сопровождающих. – Теперь мы можем войти?

– Да, проходите, – проворчал человек со стальными руками. – Я вижу, вы тут в почете. В следующей комнате сдадите оружие и личные вещи, а потом идите куда вздумается.

– А Валу вы тоже приказали сдать оружие?

– Глупые шутки! А что? У вас с ними проблемы?

– Как и у любого другого – все зависит от того, кого он ищет и зачем. Не хотите ли намекнуть?

– Они рыщут вокруг уже пару недель, если не больше. Ходят слухи, что кто-то драпанул с Мельхиора и угнал один из тех больших межзвездных кораблей, что болтаются у Юпитера. Нам не нравится, что они здесь крутятся – это вредно для бизнеса, – но что поделаешь? Они ищут людей с клеймом Мельхиора, так что вам не о чем беспокоиться.

– Во всяком случае, что касается Валов – да. Ну ладно, ведите.

– Нам что, совсем все оставить? – улучив момент, шепнул Ворон.

– Совсем. Даже одежду. Савафунг не стал бы тем, кем он стал, если бы устроил здесь проходной двор. Пока вы находитесь на планете, вы под его полным контролем.

Раздевшись догола, они прошли через дезинфекционную камеру и затем получили другую одежду. Она была скверно пошита, неважно сидела и явно использовалась уже не в первый раз. Все это время за ними бдительно следили телекамеры и люди.

У выхода их встретили мужчина и женщина, принадлежащие к земной расе. Мужчина был высок, сантиметров сто восемьдесят, очень мускулист, у него были идеальные черты лица, длинные светлые волосы, темная кожа и волосатая грудь. Его одежда выразительно подчеркивала все его мужские достоинства. Женщина тоже была темнокожей, и хотя невысокой, но полногрудой и с пышными формами. Судя по выражению глаз и застывшим лицам, у обоих было не больше мозгов и воображения, чем у капустного кочана, но это, как и все остальное, явно было сделано специально. Единственное, что нарушало совершенство их тел, – небольшие треугольные татуировки в середине лба. Похоже, эти метки служили той же цели, что и татуировки Мельхиора, только не так бросались в глаза. Теперь Ворон, кажется, понял причину частых командировок Нейджи: перед ним стояли великолепные образцы искусного обращения Клейбена с трансмьютером и ментопринтером.

"Скоро старик почувствует, как ему недостает Мельхиора", – внезапно подумал Ворон. Видимо, в обмен на красивых, благовоспитанных и покорных рабов Клейбен получал столь необходимый ему мурилий. Он был связан с флибустьерами намного теснее, чем казалось на первый взгляд.

– Меня зовут Амал, – представился красавец блондин, – а это Джем. Пока вы здесь, мы к вашим услугам. Все что пожелаете, только скажите.

– Мы долго были в дороге и прежде всего хотели бы немного отдохнуть, – ответил Нейджи. – Мы пойдем в бар, но позже вы можете нам понадобиться.

– Тогда просто попросите любого из прислуги позвать Амала или Джем, и мы немедленно появимся, – заверил блондин. – Позвольте проводить вас в бар.

– Я правильно поняла насчет "все что пожелаете"? – приглушенным голосом спросила Вурдаль по дороге.

Нейджи кивнул:

– Конечно. Любой из них, или оба, сделают все, что вы прикажете, и притом с удовольствием. Если вам будет недостаточно их, они приведут кого угодно. Полный кредит не ограничивается только ими. Всякий человек с треугольником на лбу, стоит вам пожелать, немедленно станет вашим покорным рабом. Их тут уйма, любого роста, цвета кожи, расы и так далее. Примерно половина – земляне, а остальные – колонисты. Поисковики уходят в полет на месяц и более и, как правило, в одиночку, а когда они возвращаются, хотят получить от жизни все удовольствия. Вся прислуга стерилизована и проходит ежедневную медицинскую проверку, так что риска никакого.

Ворон ожидал увидеть убогую заплеванную забегаловку, но бар оказался уютным местечком с полузакрытыми кабинками для посетителей и небольшой стойкой. Сиденья были обтянуты слегка потертым мягким бурым мехом, а столики сделаны из камня, похожего на мрамор.

В баре оказались и другие клиенты, что немного удивило новичков. Кроме истребителя Вала и "Молнии", у причала стоял всего лишь один корабль, и его никак нельзя было назвать большим.

– Здесь никогда не бывает тесно, – вполголоса пояснил Нейджи, – но людей больше, чем может высадиться в порту. Как правило, корабли остаются на орбите, а экипажи спускаются в челноках или через трансмьютер. Кое-кого просто оставили здесь и заберут попозже. Но вообще место здесь довольно тихое. Сейчас на планете, пожалуй, не больше тридцати – сорока гостей, а обычно бывает до сотни. Наверное, остальных спугнул Вал.

У столика возник громадный чернокожий мужчина с треугольником на лбу, одетый в одни только узенькие плавки. Ворон взглянул на Вурдаль и с удивлением заметил, как потеплел ее неизменно холодный взгляд.

– Меня зовут Бату, – представился официант густым звучным баритоном. – Чем могу служить?

– Мне кружку пива, – ответил Нейджи. – Сабатини?

– Двойное виски с содовой, безо льда. И чтобы хорошее, не горлодер какой-нибудь.

Официант словно бы и не заметил нарушения этикета.

– Я бы тоже выпил пива, – сказал Ворон. – И не найдется ли у вас хороших сигар?

– Да, сэр. Какие желаете?

– Большие "гаваны".

– Как угодно, сэр. Леди?

– Ром с тоником, – ответила Вурдаль. Официант поклонился им и удалился.

– Бросили бы вы это дело, – посоветовал Нейджи Ворону. – А то рано или поздно курение вас убьет.

– Я буду счастлив, если проживу достаточно долго, чтобы умереть от курения.

Нейджи только пожал плечами:

– Ну и как вам нравится это местечко?

– Неплохо, – ответил Ворон. – После жизни в глуши иначе и быть не может. Теперь понятно, почему кому-то охота здесь править. Но просто удивительно, что Главная Система, зная о таких местах, позволяет им существовать.

– Я уже говорил, это взаимный интерес. Но я здесь всегда чувствовал себя на мушке. Стоит Главной Системе передумать – и баста. Будь я флибустьером, я бы все время жил на корабле, чтобы легче было в случае чего затеряться во Вселенной.

Официант принес напитки и узкую коробку сигар. Ворон жадно взглянул на них. Он уже успел забыть, что сигары могут быть целыми и такими большими.

Вурдаль огляделась.

– Уютное местечко и удобное, но нам не особенно подходит, – заметила она. – Какую информацию можно почерпнуть в баре, обслуживаемом рабами?

– Верно, – согласился Нейджи. – Но есть и другие места. У нас еще будет время для подробной разведки, а пока успокойтесь и наслаждайтесь жизнью. Немного погодя я попробую увидеться с самим стариком. Он меня хорошо знает, так что я могу рассказать ему обо всем, не рискуя схлопотать нож в спину.

– Савафунгу? Нейджи кивнул:

– Я... – Увидев, как напряглись остальные, он замолчал и, обернувшись, увидел перед собой Вала. Его отливающая вороненым металлом фигура здесь казалась особенно неуместной. Алые глаза внимательно изучали людей.

– Прошу прощения, – произнес Вал. – Я понимаю, что мое присутствие стесняет вас, и спешу уверить, что не получал никаких приказаний относительно этого заведения и тех, кто его посещает.

Ему, как ни странно, ответил Сабатини:

– Ты знаешь, что тебе здесь не место. Зачем ты пришел?

– Не ради флибустьеров. Наоборот, я намерен просить их о помощи. Вы слышали о колонии Мельхиор в Солнечной системе?

Сабатини кивнул:

– И что из этого?

– Там произошел побег. Угнано несколько кораблей, включая один межзвездный транспорт. Беглецы носят на лицах метки Мельхиора. Они обладают неким знанием, которым никому не дозволено обладать. Любой контакт с этими людьми может оказаться фатальным. Их корабль самый большой из всех, которые когда-либо строились, так что спутать их с кем-то другим невозможно. Видели вы этих людей?

– Во всяком случае, не здесь, – холодно ответил Сабатини. – Едва ли они осмелятся показаться в таком месте, не правда ли?

– Сами они – возможно, но у них были помощники среди персонала. Мы еще не совсем уверены, кто именно, но выясняем это. Если вы увидите их или кого-то, кто на них работает, немедленно уведомите нас, и вы не пожалеете. Это заведение лишь бледная тень той награды, которая ждет тех, кто поможет их арестовать. Тот, кто сделает это, уподобится богам.

Сабатини тихонько присвистнул:

– Похоже, они вам здорово нужны. Уж вы мне поверьте, как только я увижу их, сразу вспомню о вас.

– Очень хорошо. Я намерен покинуть эту планету сегодня вечером. Желаю вам хорошо провести время.

С этими словами огромное создание повернулось и исчезло за дверями бара.

Все порывались заговорить, перебивая друг друга, но Нейджи предостерегающе поднял руку, нагнулся и нашарил под столом крошечную гладкую пластинку толщиной не больше волоса, а размером с ноготь. Вал оставил "жучка".

– Черт бы побрал этих ублюдков, – с подчеркнутой досадой заметил Нейджи. – Идем, это место потеряло для меня всякую привлекательность. Поищем Амала и Джем и попробуем найти удовольствие в чем-нибудь другом.

Его спутники неразборчиво пробормотали что-то в знак согласия и, пока Нейджи аккуратно прилеплял "жучка" на прежнее место, встали и вышли. "Попечители", как их тут называли, отыскались через пару минут.

– Покажите нам наше жилье, – приказал Нейджи. Остальные в молчании последовали за ним.

"Попечители" привели их в номер люкс: круглая гостиная с кушетками, встроенным баром и развлекательным центром, окруженная четырьмя отдельными спальнями.

– Амал, я хотел бы видеть шефа по неотложному делу личного характера, – сказал Нейджи рослому блондину. Тот был явно растерян, услышав просьбу, не укладывающуюся в обычные стереотипы.

– Сделаю все, что смогу, сэр.

– Передай, что это касается Вала и нашего здесь статуса. Думаю, он согласится уделить мне минуту.

– Да, сэр. Я постараюсь. – Амал поклонился и вышел.

Нейджи сделал знак остальным наклониться поближе.

– Пока я не вернусь, не говорите ничего, что не предназначалось бы для посторонних ушей, – прошептал он. – Неизвестно, как далеко зашло дело.

Каждый понял его. Все они слышали голос Вала, голос человека, на которого тот был нацелен. Голос Козодоя.

* * *

Фернандо Савафунг был маленьким худеньким азиатом лет пятидесяти с тонкими черными усиками, аккуратной короткой прической и седеющими висками. Он обладал приятным голосом и манерами опытного адвоката. Только по усталым глазам и по тому, как он непрерывно курил сигарету за сигаретой, можно было понять, в каком напряжении протекает жизнь хозяина Халиначи и какой груз ответственности лежит на нем. В разговоре он время от времени вставлял испанские словечки.

– Да, сеньор Нейджи, я удивлен, что вы пришли ко мне по такому поводу.

Бывший шеф безопасности сидел, вальяжно развалившись в кресле, напротив правителя Халиначи.

– Я не привык встречаться с Валами в баре, – ответил он. – И в особенности к тому, чтобы они оставляли "жучков" у меня под столом. Как мне узнать, могу ли я свободно поговорить со своими спутниками?

Савафунг нахмурился:

– Это мне совсем не нравится. Значит, он вас знает?

– Сомневаюсь, иначе мы бы сейчас не беседовали. Скорее он затеял этот разговор в качестве отвлекающего маневра, а сам тем временем просканировал нас, измерил наше кровяное давление, частоту пульса, реакцию зрачков и что-то заподозрил. Думаю, что я могу по меньшей мере потребовать, чтобы ваши люди обшарили все места, где он побывал – и, кстати, мое жилье, – и навели там порядок.

– Немедленно позабочусь об этом. Я не могу себе позволить оставлять такие происшествия без внимания.

Нейджи кивнул:

– Отлично. В свете всего этого, думаю, нам пора потолковать и о другом.

Савафунг откинулся в кресле и зажег очередную сигарету:

– Итак, насколько я понимаю, слухи о безвременной кончине нашего дорогого доктора оказались несколько преувеличенными. Помня, насколько он умен и осторожен, я подозревал это с самого начала. Но устроил побег явно не он. Может быть, вы?