Текст книги "Четыре властелина бриллианта. Тетралогия (ЛП)"

Автор книги: Джек Лоуренс Чалкер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 57 страниц)

А я слыл хорошим агентом. Лучшим, как сказал Крег. Вот почему я теперь здесь, в этом теле, в этой камере, на борту этого корабля. Мои мысли не будут стерилизованы, и я выживу, если выполню задание. Чувство ненависти к другому “я”, находящемуся где-то рядом, внезапно прошло. Когда все закончится, его мозги опять хорошенько прочистят, выкинув из них все значимые воспоминания, а возможно, просто убьют, если кто-то из моих “коллег” или я сам разузнаю слишком много. В лучшем случае он вернется к своей пустой, полурастительной жизни.

Я... я останусь здесь... Я буду жить... И это будет уже реальное “я”, даже более реальное, чем он, мой прототип.

Хотя я знал достаточно, чтобы не питать никаких иллюзий. Убить меня им ничего не стоит. Достаточно только не выполнить приказ. И прямо с автоматического спутника, не ведая сомнений. Я слишком хорошо это понимал. Но ведь я совершенно беззащитен лишь до тех пор, пока не овладею ситуацией и своим новым домом, теперь уже постоянным. Мне известны в мельчайших подробностях их методы работы, их образ мышления. Я выполню свою грязную работенку, и они знают это, но только тогда, когда представится подходящая возможность. И я смогу их обставить даже в такой, казалось бы, полностью контролируемой ими ситуации. Вот почему они в первую очередь прибегают к услугам таких, как я: чтобы распознать всех, кто распоряжается своей судьбой, кто достаточно силен, чтобы избежать полного им подчинения.

Но если я обведу их вокруг пальца, нового суперагента специально, чтобы меня обезвредить, сюда больше не пошлют – чтобы избежать повторения ситуации с моим предшественником. По всей видимости, то же самое поручат кому-нибудь еще.

Видимо, мое руководство ни минуту не сомневалось – у меня нет выхода, придется выполнять. И не стоит меня опасаться до тех пор, пока я работаю на них. А там видно будет.

Головоломка разрешима, и цели достижимы. Я предвкушал победу, достаточно легкую, если не вдаваться в подробности – надо лишь бросить вызов судьбе или противнику и ощутить свое интеллектуальное и физическое превосходство. Во-первых, следует оценить степень опасности, исходящей от пришельцев. Как таковая, она меня больше не интересовала – отныне я пленник Ромба. Если пришельцы выйдут из предстоящей схватки со щитом, Ромб Вардена выживет – как их союзник в войне с Конфедерацией. Если они проиграют (в моем положении это мало что изменит) – теперешняя ситуация продлится неопределенно долго. Отсюда следует, что проблема пришельцев сугубо интеллектуальная, решение ее представляет чисто спортивный интерес. И поэтому она казалась мне столь привлекательной.

Другая задача – выследить властителя и при первой же возможности убить его – на деле может оказаться гораздо сложнее. Ведь предстоит работать в совершенно незнакомой обстановке, и, кроме того, наверняка потребуются союзники. Если мне удастся свалить властителя, это значительно увеличит мое могущество и упрочит репутацию. Если же ситуация сложится не в мою пользу, это сразу решит все проблемы.

Правда, я никогда не допускал даже мысли о поражении, что всегда способствовало достижению цели. Организация и осуществление убийства – это всегда борьба не на жизнь, а на смерть. И если постоянно думать о том, что проиграешь, ты обречен.

Неожиданно мне пришло в голову, что разница между мной и властителем лишь в том, что я работаю во имя закона, а он (или она) – вопреки ему. Но, конечно же, это не так. Здесь, на планете, именно он – живое воплощение закона, а я – нарушитель. Замечательно. На редкость симметричная ситуация.

Одно плохо: я изначально оказываюсь в очень невыгодном положении. Необходимо было всю информацию по данному делу вложить непосредственно в мой мозг заранее, еще до того, как отправить в дальний путь. Но на этот раз обычной процедурой почему-то пренебрегли. Вероятно, из-за того, что мне предстояло выполнить четыре совершенно различных задания, и дополнительные сведения существенно затрудняли процесс передачи информации в мозг исполнителя; наверное, их добавят позднее. Но такой процедуры врагу не пожелаешь. Я с раздражением подумал, что тому, кто планировал операцию, не мешало бы над этим поразмыслить.

Но сначала надо выяснить не “кто”, а “как”. Примерно через час после моего пробуждения в камере раздался негромкий звонок. Я встал и подошел к пищепорту. Из него мгновенно появился горячий поднос и пластмассовые приборы. Стандартные столовые приборы для тюрем.

Омерзительная пища, да я и не надеялся на лучшее. Но обогащенный витаминами сок оказался вполне приличным. Я взял еще, оставив себе чистый легкий стакан на случай, если захочется воды. Все остальное затолкнул обратно в порт, и оно моментально испарилось. Панель захлопнулась.

Централизованному контролю не поддавалось только функционирование органов жизнедеятельности; примерно через полчаса после первого приема тюремной баланды они дали о себе знать. На противоположной стене камеры размещалась панель с надписью “туалет” и маленькое вытяжное кольцо. Самая обычная конструкция. Я потянул за кольцо, панель опустилась, открыв то, что положено, – небольшой зонд с тонкими, как бумага, стенками и жесткий трубопровод. Я уселся прямо на трубопровод, прислонившись задом к панели, глубоко вдохнув и одновременно расслабившись.

Все произошло в момент контакта тела с поверхностью сантехнического устройства – и не спрашивайте меня, как именно – я в инженерных вопросах мало что смыслю. Это было столь же неприятно, как и программирование, но позволило им общаться со мной и даже посылать мне визуальные образы, которые воспринимал только я.

– Надеюсь, первый шок уже прошел, – раздался голос командора Крега непосредственно у меня в голове. – Теперь вы знаете, кем и чем стали.

Особенно потрясало то, что даже мои тюремщики ничего не слышали и, очевидно, понятия не имели, кто я такой.

– Доводим до вашего сведения, что это простейший способ, так как процесс передачи информации крайне затруднен. О, вам не о чем беспокоиться так будет постоянно. Хотелось бы дать вашему мозгу время адаптироваться к новым условиям, но на самом деле надо спешить. Мы вынуждены приступить к работе немедленно, поскольку, к моему глубокому сожалению, стоящая перед вами задача гораздо сложнее, чем у ваших коллег.

Я почувствовал радостное возбуждение. Вызов, вызов...

– Вы будете работать на планете Лилит, главной колонии Ромба, продолжил командор. – Честно говоря, это настоящий сумасшедший дом. То, с чем вам предстоит столкнуться, не поддается логическому объяснению. Нас обнадеживает только одно – на планете свои законы и они вполне согласуются с внутренними убеждениями местных жителей. Я передам все необходимые сведения. Вас встретят представители властителя Лилит и проинструктируют как осужденного преступника, и это гораздо эффективнее, чем любой пересказ доступной нам скудной информации.

– Хотя возможности этого устройства весьма ограниченны, – продолжил он после короткой паузы, – мы снабдим вас одной весьма полезной вещью, которую вы вряд ли найдете там. Это географическая карта – самая точная, какой мы располагаем.

Резкая боль, приступ головокружения, тошнота. Внезапно я понял, что полная физическая и политическая карты Лилит крепко впечатались в мое сознание.

Потом хлынул поток всевозможных данных о планете. Диаметр ее составлял примерно 52 000 километров и по экватору, и по меридиану. Как и остальные небесные тела Ромба Вардена, она являлась почти совершенной геометрической фигурой, что весьма необычно для планет, хотя принято считать их просто шариками.

Гравитационное поле у поверхности – 95 процентов нормального, так что мне предстояло стать чуточку легче и прыгучее. Чтобы приноровиться к этому, потребуется время. Содержание кислорода в атмосфере чуть выше нормы, так что я стану несколько энергичнее; огонь на планете, судя по всему, горит ярче и быстрее. И развести его наверняка намного проще. Высокая концентрация водяных паров в сочетании с наклоном оси вращения планеты в 85 градусов и расстояние до светила около 192 000 000 километров предполагали очень теплый и влажный климат и практически полное отсутствие сезонных изменений. Разница температур на Лилит связана с широтой и относительной высотой местности, а не со сменой времен года. При подъеме на тысячу восемьсот метров температура понижается примерно на 3 градуса.

Но даже не это явилось решающим фактором. На экваторе царила нещадная жара – от 35 до 50 градусов, на средних широтах температура изменялась в пределах 25-34 градусов и даже на полюсах никогда не опускалась ниже двадцати. Вечная мерзлота полностью отсутствовала, поэтому суша на Лилит представляла собой огромный континент, вдоль которого тянулась вереница островов.

День длился 32,2 стандартных часа, так что придется привыкнуть к новому биоциклу. Сутки там на 8 часов больше обычных. Год соответственно состоит из 344 местных суток. Судя по всему, это большая планета с относительно слабым гравитационным полем. Она наверняка очень бедна металлами. Неплохая тюрьма, без всякого энтузиазма подумал я.

– В настоящее время властителем Лилит является Марек Криган, продолжил Крсг. – Похоже, он самый опасный из всех Четырех Властителей Ромба, хотя именно он не совершил пока ничего преступного. Как и вы, он в свое время был агентом Конфедерации, причем одним из лучших агентов. Если ему удастся покинуть систему Вардена, он наверняка станет самым опасным человеком во всей Конфедерации.

Я почувствовал легкий озноб. Во-первых, мне предстоял поединок с коллегой, получившим такую же разностороннюю подготовку. Фантастически сложное задание. Однако ситуация не казалась мне безнадежной. У меня даже мелькнул проблеск надежды, который наверняка привлек внимание Крега. Если Криган на самом деле был наилучшим агентом и ситуация, в которую он попал, сродни моей, а он до сих пор жив – значит, шанс выжить есть и у меня. Он выжил. Отлично. Если выжил Криган, значит, выживу и я.

Он не только выжил, но и стал властителем Лилит.

Отлично, значит, и я обладаю такими же шансами. Я тоже не лыком шит.

– Однако, – продолжил Крег, – поиск Кригана, не говоря уже о его убийстве, может оказаться задачей нелегкой, практически невыполнимой. Во-первых, он редко появляется на людях, а если и появляется, то всегда тайно. Любой, кто смог бы опознать его, немедленно уничтожается. У него нет постоянной резиденции, Криган перемещается по всей планете и всегда инкогнито. Он держит своих подчиненных в постоянном напряжении и вынуждает их быть относительно честными, по крайней мере по отношению к нему. Они не знают, как он выглядит, но страшно боятся его: властитель в состоянии уничтожить каждого, и ничего с этим не поделаешь. По последним подсчетам, на Лилит проживает 13 244 000 человек – естественно, оценка очень приблизительная. Согласитесь, население невелико, но Криган может оказаться кем угодно.

Да, Крег действительно дилетант в нашем деле, подумал я. Во-первых, у Кригана стандартная внешность гражданина Конфедерации. Следовательно, его тело имеет строго определенные физические данные – рост, вес и так далее таким образом, можно отсеять множество людей. Он, разумеется, мужчина – еще половину долой. Ему примерно семьдесят семь лет, однако он попал на Лилит двадцать один год назад, и за это время его внешний облик, должно быть, существенно изменился. Мужчина средних лет должен резко выделяться среди других обитателей Лилит – в этом царстве дикой природы далеко не все доживают до такого возраста. Итак: немолодой мужчина стандартного роста и телосложения. Если учесть, что все население около тринадцати миллионов, можно значительно сузить поле поиска – гораздо существеннее, чем удалось командору Крегу.

Сложная задача, но не такая уж невыполнимая. Что немаловажно, он, как властитель и главный администратор, должен посещать определенные места и выполнять определенные функции. Круг подозреваемых значительно сузился, а я ведь даже еще не попал на планету.

Остальная часть инструктажа протекала традиционно. После его завершения я поднялся со стульчака и задвинул шпионский инструмент. Послышался звук спускаемой воды, и я опять открыл устройство, вспомнив, что так и не использовал его по назначению. Вся процедура получения информации заняла не более минуты.

Весьма эффективно, подумал я. Недремлющие тюремщики, бдительно следящие за каждым моим шагом, вряд ли подозревают, какую роль играло теперь в моей жизни выдвижное устройство.

Теперь я знал, кто я такой – с полным правом я мог называться “грязной скотиной”.

Отныне меня звали Кол Тремон. Старый одинокий пират, убийца – короче, весьма отвратительный тип, с точки зрения изнеженного обитателя благоустроенных планет Конфедерации. Почти двухметрового роста, весом 119 килограммов – сплошные кости и мышцы. Мое волевое, почти квадратное лицо обрамляла копна иссиня-черных волос и густая борода, да вдобавок пышные длинные усы, достававшие до всклокоченных бачек. Большой рот с толстыми губами, несколько сплющенный, но очень большой нос. Большие карие глаза пристально глядели из-под насупленных, сросшихся над переносицей бровей.

Я чувствовал себя пещерным человеком. Я был в отличной форме, огромное и сильное тело во сто крат сильнее, чем мое собственное. Такое тело таит немалые возможности. Исключительно ценное приобретение, только вот с ловкостью и изяществом придется распрощаться.

Итак, теперь я Кол Тремон. Отныне и навеки – Кол Тремон.

Я улегся на койку и погрузился в легкий транс, переваривая информацию, обдумывая и размышляя. Особую важность представляла история красочной, если не кровавой, жизни Кола Тремона. Хотя он не походил на парня, у которого есть друзья, на извилистых дорожках Лилит можно встретить кого угодно. Не исключено, что его узнают.

ГЛАВА 2 ПО ЭТАПУ

За ходом времени я мог следить только по регулярности подачи пищи, но, несомненно, путешествие слишком затянулось. Никто не собирался попусту тратить деньги, доставляя заключенных в Ромб с большей скоростью.

Наконец наш корабль причалил к базовой станции, дрейфующей в доброй трети светового года от системы Вардена. Я понял это лишь по прекращению вибрации, сопровождавшей меня на протяжении всего полета. Тюремщики действовали обычно: как я и предполагал, они ожидали, когда соберется достаточно большая партия приговоренных с самых разных концов Галактики, чтобы забросить на планеты всех сразу. Я по-прежнему пытался анализировать имеющуюся информацию, зачастую вспоминая, что нахожусь не очень далеко от своего прежнего тела. Я бы искренне удивился, если бы он периодически не наблюдал за мной – просто из праздного любопытства. За мной и еще тремя коллегами, тремя его копиями.

У меня хватало времени сосредоточиться на ситуации в Ромбе Вардена и на причинах, по которым он превратился в столь совершенную тюрьму. Разумеется, я прекрасно понимал, что в мире нет ничего совершенного, а тем более тюрем. Хотя для Ромба Вардена такое определение подходило как нельзя лучше. Как только меня высадят на Лилит и я вдохну местный воздух, мельчайшие микроорганизмы проникнут во все клетки моего тела, поселятся там и станут контролировать весь организм. Ими движет только одно – воля к жизни; отныне их существование будет неразрывно связано с моим. Их гибель повлечет за собой мою, и наоборот.

Следовательно, им нужно нечто вроде контрольной субстанции, присутствующей только в системе Вардена. Что это за субстанция – не знает никто, экспериментально обнаружить ее невозможно, но она существует и существует только здесь, на Ромбе Вардена. Вряд ли эта субстанция находится в воздухе – ведь между планетами Ромба курсируют челночные корабли, и в них можно дышать очищенным воздухом без всяких последствий. Нет ее и в пище; подобная гипотеза уже неоднократно проверялась. Один из бывших обитателей системы Вардена превосходно чувствует себя в комфортабельных условиях и в полной изоляции от внешнего мира в лаборатории космической станции . Но стоит кораблю удалиться от Ромба, и он погибнет. Микроорганизмы модифицируют клетки человека, превращая их в свою среду обитания. Отныне они управляют делением клеток и биохимическими процессами, и гибель микроорганизмов приведет к бесконтрольному развитию клеток. Человек погибнет в страшных хорошо хоть недолгих – мучениях. Разрушение микроорганизмов начинается с расстояния примерно в четверть светового года. Именно этим и определялся выбор орбиты базового корабля. Природа всех четырех планет совершенно различна. Микроорганизмы приспосабливались к местным биосферам, однако их зависимость от светила изменялась в зависимости от расстояния, видимо, поэтому образовывавшиеся симбиоты имели существенные отличия. На развитие микроорганизмов сильно влияет то, какую из четырех планет Ромба вы посетите в первую очередь.

Создается впечатление, что все микроорганизмы поддерживают своего рода телепатическую связь, что, впрочем, никто пока не смог объяснить. Естественно, они не разумны; по крайней мере поведение их всегда предсказуемо. Изменения в жизнедеятельности колонии одного организма-носителя каким-то образом влияют на другие. При помощи сознательного импульса можно управлять колонией вашего организма и таким образом стать доминирующим элементом этого кентавра. Славная и простая, но справедливая система; если бы кто-нибудь еще и пролил свет на все это.

О Лилит я знал только то, что это воплощенная мечта о райских кущах. Я недобрым словом помянул начальство, не позаботившееся о моем предварительном программировании: на изучение местных условий потребуется время, и, судя по, всему, немалое.

Примерно через полтора дня после нашего прибытия на базовый корабль пол неожиданно накренился и резкие беспорядочные толчки отшвырнули меня на койку. Но я не растерялся. Ясно, что тюремщики уже собрали подходящую партию ссыльных и готовятся зашвырнуть нас на поверхность. Сразу же всколыхнулось множество разнообразных эмоций: с одной стороны, я отчаянно хотел выбраться из опостылевшего бокса, в котором царила нескончаемая, неизбывная скука. С другой стороны, отсюда мне только одна дорога – в тюремную камеру попросторнее и попривлекательнее, камеру размером с планету.

Толчки и удары вскоре повторились, но очень быстро прекратились, и после короткой неожиданной паузы послышался непрерывный гул – гораздо громче, чем раньше. Либо мы находились на очень маленьком судне, либо камера граничила с маршевыми двигателями. Затем еще четыре томительных дня – еда подавалась двадцать раз – и мы добрались до места назначения. Долго, конечно, но для субсветового транспорта, скорее всего переоборудованного и полностью автоматизированного грузовика, вполне сносно. Наконец гулкая вибрация прекратилась, я понял, что мы на орбите Лилит. И снова некая двойственность – безысходность и одновременно бесовское веселье.

Неизвестно откуда послышался резкий дребезжащий голос:

– Заключенные, внимание! Мы на орбите планеты Лилит в системе Вардена.

Для меня в этой информации не содержалось ничего нового; хотя, возможно, для других арестантов это поразительное откровение. Понятно, что их положение во сто крат хуже. Я уже имел представление о Лилит, даже о властителе Кригане. Им придется узнавать все с нуля и причем на собственной шкуре. Непонятно, почему их не просвещают, хотя бы в общих чертах. Видимо, подробности местной жизни известны только избранным.

– Сейчас двери камер откроются, – продолжил голос, – и вам следует выйти наружу. Ровно через тридцать секунд они закроются и начнется вакуумная стерилизация боксов, так что медлить не советую.

“Хорошенькое дельце, – подумал я. – Вряд ли кто-либо из арестантов замешкается”.

– Сразу после выхода в коридор вы должны остановиться и ждать, пока дверцы камер не закроются. Каждый, кто попытается сдвинуться с места, будет мгновенно расщеплен на атомы. Никаких разговоров. Каждый, кто нарушит тишину или ослушается приказа, будет немедленно уничтожен. Дальнейшие инструкции вы получите в коридоре. Приготовиться... Пошли!

Дверь скользнула в сторону, и я, не теряя времени, нырнул в образовавшуюся щель. Маленькая белая пластинка с метками для ступней показывала, где именно надо встать. Как ни противно, пришлось подчиниться. Для абсолютно голого и беспомощного человека на борту корабля, управляемого только компьютером, скромность – наиболее эффективная линия поведения.

Осторожно оглядевшись, я лишь убедился в собственной правоте. Мы находились в длинном, закрытом с торцов коридоре, по обе стороны которого тянулись дверцы камер. Арестантов было человек десять-пятнадцать, не больше. Сливки общества, угрюмо подумал я. Дюжина мужчин и женщин – примерно половина на половину – голых, грязных и избитых. Искоса поглядывая на лица, я пытался понять, почему именно их отправили в столь долгое путешествие? Почему не применили к ним стандартную процедуру принудительной психокоррекции? Чем они так поразили психиатров? Что заставило сохранить им и жизнь, и личность одновременно? Сами они, очевидно, не имели об этом ни малейшего понятия. А кто, интересно, имел?

Двери камер с треском захлопнулись. Я прислушался, не раздастся ли сдавленный крик какого-нибудь задержавшегося в камере арестанта, но слезливой сцены не последовало. Выяснить, предпочел ли кто-нибудь смерть, теперь уже невозможно.

– По моей команде, – из динамиков сверху послышался тот же голос, – вы повернете направо и медленно, соблюдая дистанцию, направитесь вперед, в челнок, который доставит вас на поверхность. Занимать места с головы салона, все кресла. Пристегнуться немедленно,

– С-сукины дети, – пробормотала стоящая рядом женщина. Тут же мощный столб света, вырвавшись из-под потолка, вонзился в пол в миллиметре от нее.

– Все-все, – потрясенно прошептала она.

– А сейчас – напррааа-во!

Мы немедленно повиновались.

– Вперед, шагом марш!

Мы осторожно, в полном молчании двинулись вперед. Металлический пол коридора отдавал холодом. Здесь вообще царила жуткая стужа, как в хорошем морозильнике.

Челнок оказался на удивление удобным и современным, хотя жесткие сиденья явно не рассчитаны на голые задницы. Я добрался до свободного кресла в четвертом ряду и сразу же пристегнулся. Я оказался прав: среди арестантов было восемь мужчин и шесть женщин.

Люк автоматически закрылся, перегрузка вдавила нас в кресла, и челнок покинул базовый корабль, унося приговоренных навстречу судьбе.

Для тюремного транспорта корабль подозрительно хорош, отметил я про себя. Очевидно, один из тех аппаратов, которые регулярно курсируют между планетами Ромба Вардена.

Динамики вновь ожили, и неожиданно раздался приятный женский голос. Я почувствовал себя гораздо лучше.

– Добро пожаловать на Лилит. Вам, по-видимому, не надо объяснять, что Лилит – последний пункт путешествия и ваш новый дом. Хотя отныне вы не сможете покинуть систему Ромба Вардена, вы автоматически перестаете быть заключенными и становитесь свободными гражданами Ромба. Уже на борту нашего корабля – коллективной собственности Ромба Вардена, флот которого составляют четыре пассажирских челнока и шестнадцать грузовых транспортов, законодательство Конфедерации на вас не распространяется. Совет системы имеет официальный статус инстанции, которая управляет Ромбом. Мы признаны суверенным субъектом Конфедерации и даже располагаем местом на Всеобщем Съезде. У каждой из четырех планет собственная административная система управления, уникальная и полностью независимая от остальных. Отныне ваше прошлое не имеет никакого значения – теперь вы граждане Лилит. Впредь учитывается только ваша социальная деятельность.

Голос на мгновение смолк, давая возможность переварить ошеломляющие новости. Изменение социального статуса люди восприняли как нечто чрезвычайное.

– Из-за уникальных свойств Лилит челнок не может долго находиться на поверхности. Он немедленно вернется на орбиту, чтобы забрать остальных. Вы покинете салон, как только откроется люк. Вас встретят, ответят на вопросы и познакомят с вашей новой обителью. Пожалуйста, помогайте друг другу, так как Лилит – дикая и необустроенная планета и новичков здесь подстерегает немало опасностей. Примерно через пять минут мы произведем посадку.

За оставшееся время никто не проронил ни слова – отчасти под впечатлением предпосадочной “суеты”, отчасти из-за нервного потрясения от только что услышанного.

Внезапное ощущение падения, сильная перегрузка, глухой удар... Челнок сел с предельно безопасным для пассажиров ускорением, люк быстро отошел в сторону. Волна очень теплого и влажного воздуха внезапно ударила в лицо.

Не теряя ни секунды, мы покинули корабль. Бессмысленно сопротивляться новому, еще совершенно неизвестному местному начальству. С удивлением я обнаружил трап, который спускался от люка до самой земли. Конечно, никакого космопорта. Некоторое время мы – голые, но уже взмокшие – растерянно озирались по сторонам. Вокруг простирался луг, густо покрытый буйной растительностью.

Мы прибыли на Лилит. И с того самого мгновения, как волна горячего воздуха ударила нам в лица, неведомый и невидимый противник начал методично внедряться к нам в организмы.

ГЛАВА 3 АККЛИМАТИЗАЦИЯ

Невдалеке стояла небольшая группка людей – отъезжающие, понял я. Несколько человек в свободных рубашках и даже в блестящих мантиях мало чем отличались от забытых в медвежьих углах цивилизации, прошедших огонь и воду пограничников, хорошо мне знакомых. На самом деле они не очень-то отличались от нас. Когда последний арестант покинул челнок, они быстро забрались внутрь. Трап тут же втянулся обратно, и люк захлопнулся.

– Быстро управились, а? – бросил стоящий рядом мужчина, и я кивнул.

Внезапно я понял, что насторожило меня в улетавших пассажирах: ни у кого не было при себе багажа. Как не было и времени погрузить его в отдельный отсек. Единственное, что у них было, – одежда.

Корабль загудел и быстро начал набирать высоту. Вскоре он превратился в едва различимую точку, а затем скрылся из виду. Казалось, челнок оборвал последнюю ниточку, связывающую нас с цивилизацией, с родными планетами, с людьми.

Опустив глаза, я заметил, что к нам приближается весьма привлекательная девушка. Одетая в хламиду из блестящей полупрозрачной ткани, на ногах что-то типа простых сандалий, непривычно высокая – сантиметров 180, не меньше. Длинные черные волосы и почти такой же темный загар.

– Привет! – произнесла она низким гортанным и, пожалуй, даже приветливым голосом. – Я ваш гид и учитель. Вас не затруднит проследовать за мной?

Несколько человек, словно громом пораженные, все еще пялились в небо, но вскоре и они пришли в себя, и мы нестройными рядами двинулись за гидом. Жизнь продолжалась.

Мне доводилось слышать, будто Лилит – истинный райский сад. И это сущая правда, судя по первому впечатлению. Хотя полуобнаженные женщины и хижины из пучков травы с непривычки шокировали.

Здесь встречались легкие бараки из желтого бамбука с соломенными крышами. Похоже, всех нас обуревали одинаковые чувства. Хотя мы и старались ничему не удивляться, но выросли-то мы как-никак в урбанистическом мире, полностью механизированном и автоматизированном. Даже самые неимущие привыкли глядеть на часы, чтобы узнать время; привыкли к автоматически включающемуся свету; привыкли получать готовую пищу при одном только прикосновении к панели пищепорта. В этом первобытном мире отсутствовал контроль за погодой, здания сооружались из простого камня или дерева, к тому же планета казалась девственно заросшей. Теперь я не только знал, как жил доисторический человек, но и сам стал точно таким же.

Мы уселись перед хижиной, и женщина приступила к занятиям.

– Меня зовут Патра, – сказала она, слегка грассируя. – Я тоже была приговорена к ссылке на Лилит за уголовное преступление пять лет назад. Я не хотела бы останавливаться на своем прошлом, называть свою прежнюю фамилию такое на планетах Ромба Вардена не обсуждается. Вы и сами вольны рассказывать о себе что хотите и кому хотите; можете оставить прежнее имя или выбрать новое.

Послышался оживленный шепот, некоторые согласно закивали. Мне эта идея понравилась. Теперь я легко смогу избежать риска быть случайно узнанным кем-нибудь из друзей Кола Тремона и уйти от нежелательных вопросов.

– Вы пробудете здесь несколько дней, – продолжила Патра. – По одной лишь причине: вы попали в совершенно незнакомый и враждебный вам мир. Я прекрасно понимаю, что многие из вас и раньше бывали на совершенно незнакомых и негостеприимных планетах, но никогда на столь своеобразных. Раньше вы располагали картами местности, планами и схемами, компьютерами и прочими полезными вещами, не говоря уже об оружии... Здесь ничего этого нет, и всю необходимую информацию вы получите от меня. Кроме того, вы наверняка знаете, что местные микроорганизмы проникают в ваши тела. В ближайшие дни этот процесс может сопровождаться побочными эффектами. Не пугайтесь: самое большее – головокружение, легкая тошнота, расстройство желудка. По-настоящему болеть вы не будете, только периодически станете замечать некоторые неудобства. А потом очень скоро все пройдет. В этом, как ни странно, есть свои преимущества...

– Да, хрен отсюда удерешь, – проворчал кто-то. Патра весело улыбнулась.

– Ну что же, – сказала она. – Это просто данность, вот и относитесь к ней соответственно. О побеге даже не мечтайте: до вас это пытались осуществить умнейшие люди Галактики. К чему обрекать себя на такие муки?

Она немного помолчала.

– Так вот, что касается преимущества. Оно состоит в том, что теперь вы можете совершенно не беспокоиться о своем здоровье. Забудьте о зубной боли, о простудах, об инфекциях – обо всем. Даже самые тяжелые ранения, если только они не смертельны, излечиваются очень быстро; возможна даже регенерация утраченных конечностей. Доктора на Лилит не нужны. Иными словами, ты – мне, я – тебе.

Она перешла к особенностям географии планеты, которые я узнал из инструктажа в туалете. Затем настало время обеда. Казалось, в пищу годилось абсолютно все: насекомые и множество разнообразнейших трав, перемешанных с неизвестными ягодами на редкость неаппетитного фиолетового цвета.

Кое-кто из ссыльных не смог даже притронуться к еде, но рано или поздно все равно придется себя пересилить.

Тушеные ножки гигантских насекомых и подозрительно фиолетовый хлеб для первого раза это уж слишком, но ведь надо же что-нибудь есть.

Несколько дней я привыкал к местной пище, учился ходить по нужде в джунгли, применяя листья местных лопухов в качестве туалетной бумаги...