Текст книги "Смертельная битва"

Автор книги: Джефф Ровин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Глава 32

Когда джонка с украшающей нос резной головой дракона достигла тумана, окружавшего остров, Кэно стало знобить от холода. В своей жизни он не раз чувствовал себя как в тумане, но несколько часов тому назад туманом был он сам.

Кэно поднял руку, с которой свисал талисман. Надо же, сколько суеты, тревог и волнений из-за какой-то паршивой безделушки – странного матового, отливающего золотистым блеском амулета на потертом кожаном ремешке! Ему ничего не стоило в любом ювелирном магазине украсть колье из бриллиантов с изумрудами, которое стоило бы несравненно дороже этой бижутерии.

Впрочем, магической силой оно бы, конечно, не обладало. Да и в этой побрякушке, скорее всего, нет ничего таинственного, однако на все сто Кэно не был в этом уверен. Когда он взял талисман в руки, у него по всему телу побежали неприятные мурашки, как однажды в детстве, когда он еще совсем мальчонкой приложил мокрую золотую рыбку к штепсельной розетке в надежде на то, что она поджарится. Того кошмарного ощущения он до сих пор не мог забыть – как он сжал маленькое, отчаянно сопротивлявшееся существо и ему в руку вылезли все его внутренности.

Когда пришло время спускаться с горы, его все еще не покидал озноб, каждый сустав ломило – было такое ощущение, что у него свело и руки и ноги. Потом боль усилилась, и он вообще какое-то время не мог двигаться; ощущение было такое, что его тело, как батон салями, нарезают тонкими ломтиками. Однако вскоре острая боль прошла, но он по-прежнему чувствовал себя так, будто кто-то припарковал у него на плечах «бьюик». Под тяжестью собственного веса он чуть было не упал на колени, а потом возникло ощущение, что его снова собрали по частям. Кэно посмотрел направо, потом налево и увидел лежавшего на земле с талисманом в руке Кун Лао.

– Нечего на чужое добро зариться, – сказал Кэно и с силой ударил бывшую свою половину ногой по ребрам. – Неплохая попытка, парень, но из нас двоих тебе до меня далеко.

Потом Кэно поспешил вниз с горы. Он прошел совсем немного, как невесть откуда взявшаяся вспышка ярко-красного света ударила прямо в него, так что волосы его встали дыбом и дико заболела голова. В следующий миг он стоял на берегу моря, а в паре сотен ярдов от берега качалась на волнах джонка, нос которой украшала резная голова дракона. Матросы, закутанные в странные одежды с капюшонами, подобрали его на борт, и джонка вошла в полосу густого тумана.

Кэно смекнул, что Шен Цун все время наблюдал за ним с помощью своего хрустального шара или что там у него еще было, и когда он, Кэно, использовав Кун Лао, захватил талисман, колдун послал за ним эту красную молнию. Но сейчас, глядя на маленькую безделушку, он задумался над тем, достаточно ли ему будет получить за нее еще три миллиона. Шен Цуну она, должно быть, нужна позарез, иначе ради нее он не стал бы пускаться во все тяжкие.

Тут в голове его мелькнуло нечто другое. «Интересно, – подумал бандит, – почему это красный лазерный луч колдуна доставил меня только до побережья, а не до самого его логова?»

Кэно почесал отросшую на щеке щетину, удивляясь тому, что все еще с трудом мог поднять как свинцом налитую руку. «Может быть – как ни мала такая вероятность, – подумал он, – Шен Цун стал терять силы. А коли так, то не исключено, что эта безделушка может их ему вернуть». Если его предположение соответствовало истине, талисман должен был стоить гораздо больше трех миллионов.

Пристально вглядываясь в завораживающий, с опаловым отливом камень в центре талисмана, он задумался над тем, имело ли вообще смысл отдавать его Шен Цуну.

«Надо будет его немного подразнить, чтобы выведать, в чем сила талисмана и как он действует, – подумал Кэно. – Или просто сказать ему пару ласковых и потребовать половину того, что он получит с этой штуковины».

Рисуя в голове восхитительные перспективы переговоров с колдуном, Кэно продолжал наблюдать за игрой синего и красного цветов в центре талисмана, которой никак не вредил густой туман. Потом в уголках его губ промелькнула злобная усмешка, он надел кожаный ремешок на шею и почувствовал на груди его тепло. Нет, решил бандит, половины ему будет маловато. Ведь именно он выполнял в этом деле всю грязную работу, именно он был обращен в дым и спарен с самым никудышным подельником, какого когда-либо имел капер его квалификации. Так дело не пойдет, подумал Кэно. Ему по праву должно было достаться девяносто процентов, а колдуну он великодушно решил оставить десять.

Глава 33

Когда Рэйден, Скорпион и Лю Кан вошли в храм, они увидели, что Кун Лао сидел там на корточках, прислонившись спиной к алтарю. Священник еле туда добрался со склона горы, с трудом раздул угли в жаровне, а теперь вот молился Рэйдену, собираясь с силами.

Когда троица вошла в зал, потолок которого сверкал заледеневшими молниями, Кун Лао попытался встать и поклониться богу грома.

– Повелитель Рэйден, – только успел выговорить он и повалился на выложенный белыми каменными плитами пол.

Лю Кан со Скорпионом подбежали к нему, а Рэйден остановился в центре храма. Двое смертных подняли священника с пола и посадили его в одно из двух золотых кресел, стоявших по обе стороны от алтаря.

– Не надо, – воспротивился было им Кун Лао, стараясь остаться на полу. – Священник должен преклонить колена перед повелителем Рэйденом.

– Ты прав, – сказал Рэйден, подошел к Кун Лао, подхватил его своими сильными руками и поднял на ноги. – Но я вижу, что творится в твоем сердце, Кун Лао. Тебе вовсе не надо становиться на колени, чтобы доказывать мне свою преданность.

На глазах Кун Лао выступили слезы.

– Благодарю, повелитель, но я тебя подвел. Талисман – я был не в состоянии совладать с собой и привел сюда Кэно.

– Вот теперь мы займемся как раз Кэно и Шен Цуном. – Бог грома усадил Кун Лао в одно из кресел и повернулся к Скорпиону. – Я чувствую, что в тебе заключены две души.

– Да. Отца и сына, – ответил Скорпион. – Нас взял под защиту божественный дух Ю.

– Ты знаешь, где в Восточно-Китайском море расположен остров Шимура?

Скорпион кивнул.

Рэйден взглянул на Лю Кана.

– Прошу тебя о помощи, воин Белого Лотоса.

– Я готов сделать все, что в моих силах, Рэйден, – с готовностью ответил Лю Кан.

– Мы со Скорпионом должны отправиться в логово Шен Цуна немедленно. Вы с Кун Лао последуете за нами.

Лицо Лю Кана удивленно вытянулось.

– Получается, что вы прямо сейчас туда те депортируетесь, а как же нам пешим за вами успеть?

Но Рэйден со Скорпионом уже исчезли – бог во вспышке молнии, Скорпион в поглотившем его облаке непроглядной тьмы.

– Думаю, другого выхода у нас нет, – сказал Лю Кан, взглянув на то место, где секунду назад стояли две фигуры. – Интересно, почему они не взяли нас с собой?

– Потому что наши души не смогли бы пройти сквозь чистилище, – ответил Кун Лао. – Богам и бессмертным никакого вреда это не принесет, а душа любого смертного там погибнет. – Он оперся на протянутую ему Лю Каном руку и встал с кресла. – Остров Шимура, конечно, отсюда далеко, но мы сможем там очутиться довольно скоро… уже сегодня.

– Как это? Уж не с помощью ли магии?

Кун Лао ответил:

– А почему бы и нет? Шен Цун, сам того не осознавая, дал нам в руки грозное оружие. – С этими словами священник прихрамывая доковылял до алтаря и опустился подле него на колени. – Подойди ко мне, – сказал он Лю Кану.

Воин подошел и встал на колени рядом со священником. Глядя на сомкнутые его веки, на скрещенные на груди руки, он стал в такт ему медленно покачиваться взад-вперед и повторять за ним молитвы из священных свитков Ордена Света.

– «Сказано, что дух верящих в божественную сущность Рэйдена подобен семи цветам радуги, означающим все состояния, в которых могут пребывать смертные…»

– Прости меня, святой отец, – произнес Лю Кан, – но неужели ты думаешь, что это невнятное бормотание сможет нам как-то помочь?

– «Когда они сидят спокойно, – невозмутимо продолжал священник, – их мысленному взору доступны все восемь сторон света и даже мир подземный. И в темной комнате, и в непроглядной тьме ночи им все озаряет внутренний свет их душ».

Кун Лао склонил голову ниже. Лю Кан скривился, но последовал примеру священника.

– Я все никак не возьму в толк, – сказал он. – Рэйден нас оставил, заботясь о твоей безопасности. Но теперь-то зачем ему нам помогать, и как он собирается это сделать?

В небе раздались громовые раскаты, и глаза Лю Кана настороженно забегали по сторонам.

– Он грядет, – произнес Кун Лао.

– Кто? – не понял Лю Кан.

– Ключ.

Воин Белого Лотоса нетерпеливо спросил:

– Ключ от чего?

– От превращения, – ответил священник, и в тот же миг алтарь и стены храма задрожали мелкой дрожью, пол под ногами заходил ходуном, а замороженные молнии на потолке зашипели и заискрились, возрожденные к жизни словами заклинания на фенга, произнесенными Кун Лао…

Глава 34

Как только Соня оказалась во дворце вместе с Шен Цуном, в нее мертвой хваткой вцепилось множество рук. Некоторые руки были бледными, некоторые просто чудовищными, но все они оказались очень сильны. Ее подняли с пола в воздух настолько быстро, что она ничего не успела сделать. Она молчала, не проклиная судьбу и не взывая о помощи, но эти руки все равно зажали ей рот и с четырех сторон обхватили ей голову так, что она даже пошевелить ею не могла.

Обладатели всех этих рук были одеты в плащи с надвинутыми на лица капюшонами. Соня обратила внимание на то, что белые как слоновая кость руки странных существ в черных капюшонах, казалось, медленно двигались, но на самом деле оставались неподвижными, руки же тех, чьи головы были покрыты белыми капюшонами, двигались нормально, хоть их плоть желтовато-янтарного цвета была такая морщинистая, как дно самой сухой лужи в самый жаркий день в самой засушливой пустыне. Однако, кому бы ни принадлежали эти руки, все они одинаково остервенело терзали ее тело, а зловоние от их обладателей было почти невыносимым – от некоторых тянуло сырой землей, от других – прокисшим молоком, но все эти запахи были до омерзения отвратительными.

Соня услышала, как Шен Цун сказал:

– Отнесите ее на алтарь Шао Кана.

Толпа таинственных существ сомкнулась вокруг нее таким плотным кольцом, что она слышала только шуршание их одежд, шарканье ног и биение собственного сердца.

Вырваться из их цепких объятий Соня не могла никак. Пока толпа гнусных тварей неудержимо влекла ее к широкой двери в дальнем конце помещения, она еще не оправилась от потрясения и была слишком слаба и измучена, слишком опустошена непостижимостью странного способа, каким ее доставили во дворец колдуна, чтобы сопротивляться. Особенно сильно на нее подействовало путешествие в красном зареве через барьер, отделявший Внешний Мир от Земного. Произнеся простое заклинание и пройдя сквозь него, можно было во мгновение ока оказаться в любом из миров, хотя само это путешествие было подобно прыжку в обрушивающиеся вниз воды огромного водопада.

Когда Соню вынесли на свежий, прохладный утренний воздух, в голове ее слегка прояснилось от тошнотворной вони, исходившей от таинственных созданий, которые продолжали сжимать ее мертвой хваткой. Соня увидела, что ее несут к возвышавшейся поблизости пагоде. Ее внесли внутрь, распахнув настежь золоченые двери, пронесли по коридору со сводчатыми потолками, и вся процессия остановилась перед чем-то отдаленно напоминавшим огромный рогатый человеческий череп. Соня решила, что это и есть тот самый алтарь Шао Кана.

Не без труда ей удалось разглядеть по обе его стороны ряды странных существ в мантиях, державших в руках зажженные светильники. За ними высились слабо освещенные стены, выкрашенные в красный цвет. На них были изображены языки пламени и какие-то странные фигуры в нелепых позах, некоторые из них были человеческими, другие походили на неестественные гибриды самых разных существ – мужчины с головами ящериц, женщины с головами лис и ланей, дети с крыльями летучих мышей.

И тут она увидела тела своих бывших спутников – Майкла Шнайдера и Джима By. Они лежали без рубашек лицами вверх на каменных плитах. В груди того и другого, как раз над тем местом, где должно было быть сердце, зияли сквозные дыры; над ними склонились фигуры в капюшонах, ковырявшиеся в этих отверстиях какими-то палочками. Время от времени фигуры поворачивались к стене и начинали тереть своими палочками по ней. Внезапно, к неописуемому ужасу Сони, до нее дошло, что это были не палочки, а кисточки. Твари в капюшонах обмакивали их в кровь убитых и красили ею стены. Они были красными не от краски, а от крови!

Соне совсем не хотелось стать жертвой столь необычного вида искусства. Когда она оказалась около фигур в капюшонах, сгрудившихся подле еще одной пустой каменной плиты у самого алтаря, то уже точно знала, что намерена защищаться, и принялась неистово биться и дергаться, пытаясь сбросить с себя цепкие руки. Однако это ей не удалось – ее слишком крепко держали, поэтому оставалось только с ужасом следить за тем, как ее несут к фигуре, облаченной в красную мантию.

Голова этого существа была ничем не покрыта, и Соня, разглядев его физиономию, подумала: «А почему бы и нет?» Череп твари был абсолютно лысым, с заостренными, оттопыренными ушами, узкими, затянутыми бельмами глазами под кустистыми бровями, маленькими, диагональными разрезами ноздрей и ртом, полным длинных, острых, редких зубов, чем-то напоминавших акульи. Рот этот – точнее, пасть – занимал почти всю нижнюю половину лица чудовища, контуром своим сливаясь с линией нижней челюсти таким образом, что создавалось впечатление постоянной, как бы застывшей омерзительной ухмылки. Однако ни злобный разрез глаз, ни оскал гнусной пасти не сулили ничего похожего на шутку или веселье. В остальном фигура ничем не отличалась от человеческой.

Монстр в красной мантии поднял глаза вверх и воздел руки к сводчатому потолку святилища. Рукава красной мантии соскользнули вниз, обнажив плотные, мускулистые руки. Соня заметила, что они были такого же янтарного оттенка, как плоть державших ее тварей, закутанных в белое. Однако у этого их жреца руки кончались длинными, тонкими стальными лезвиями, которые, казалось, росли у него прямо из запястий. Фигура в красном скрестила лезвия двух рук, которые при этом тихо звякнули, и устремила взгляд на женщину.

– Внесите его сюда, – прогнусавил монстр булькающим голосом, что напомнил Соне звук плеера, который она как-то раз случайно искупала в бассейне.

– Слушаюсь, жрец Барака, – глухо ответил голос кого-то в белом одеянии.

«Кого еще они собираются сюда внести?», – подумала Соня, заметив легкое движение среди державших светильники фигур справа от алтаря. Уж не Лю Кана ли или кого-то другого из ее остававшихся на свободе друзей.

Она не знала, что и думать, когда две фигуры в белом что-то поднесли к алтарю. Это была клетка из слоновой кости с тонким резным рисунком, нефритовыми петлями и крючком, на который закрывалась ее дверца. Из-за поясов внесших клетку фигур высовывались щетки.

– Хозяин решил совершить жертвоприношение, – сказал Барака, – и все мы, прибывшие сюда из Внешнего Мира, чтобы проложить Шао Кану дорогу в Земной Мир, удостоены чести присутствовать при этом торжественном обряде.

Клетку поставили у каменной плиты, и Соня увидела внутри ее удивительно красивого белого голубя. Перед тем как пойти на службу в специальное подразделение вооруженных сил США, она прошла солидную подготовку по всем современным и древним религиозным культам и знала, что в семнадцатом веке ведьмы в Новой Англии и жрецы вуду в наши дни во время своих ритуалов имели обыкновение приносить в жертву голубей, и ей стало любопытно, является ли древний культ Шао Кана источником этих или каких-то иных форм черной магии.

– Поднесите ее ко мне! – приказал Барака.

Глухие звуки булькающего голоса отвлекли ее от размышлений, и буквально в тот же миг ее внезапно бросили на каменную плиту. Она так сильно ударилась, что едва могла дышать. Сопротивляться десяткам сильных рук, теперь прижавших тело ее и руки к холодному камню, было просто невозможно.

Барака подошел ближе и сверху вниз пристально взглянул на Соню.

– Тебе повезло, – сказал он ей. – Очень немногим из людей выпадает увидеть перед смертью собственное сердце, но мои ножи действуют быстро.

«Мое собственное сердце? – пронеслось у Сони в голове. – А зачем тогда голубь?»

Барака вновь воздел руки, вытянув лезвия вверх.

– О благородный Хамачи, – прогнусавил жрец, когда клетка была поднята с каменной плиты, – верный и преданный посланец своего могущественного господина. Мы приносим тебе эту жертву, чтобы кровью ее запечатлеть твой образ на стенах святилища. Во имя твое, благородная птица, мы вырвем сейчас сердце из груди этой смертной.

Затем жрец медленно опустил запястья так, что лезвия исходивших из них ножей оказались направлены прямо в грудь Сони. Блеснув в отсветах неровного пламени светильников, они молнией устремились вниз.

Глава 35

Заклинания, переносившие Шен Цуна и его прислужников с места на место, высосали из колдуна все силы, не оставив ему больше энергии ни на какие магические трюки… ни на что-либо еще.

Вернувшись во дворец с лесной поляны у горы Энджайлас, он сгорбился еще больше, чем прежде, дряблая кожа некогда могучего тела сморщилась еще сильнее. Когда Соню унесли, Шен Цун шаркающей походкой ушел в святилище своего божества. За долгое время общения с Рэйденом и Кун Лао он утратил значительную долю былого оптимизма, но полагал тем не менее, что после нескольких грубых просчетов сумеет наконец расставить все по своим местам и дело дальше пойдет, как он задумал. Разъяренный Шао Кан позволил тогда Ящеру появиться на поляне, и они с Горо загнали-таки Рэйдена в угол. Да, у Шен Цуна появилась хоть одна хорошая новость для Шао Кана.

Войдя в комнату и все так же приволакивая ноги, Шен Цун миновал мерцавшую оранжевыми искрами тьму и вошел в пределы магического круга, где в жаровне по-прежнему слабо тлели угли.

– Рутай, – с одышкой проговорил он, – скажи, нашел уже Кэно талисман или еще нет?

– Он… нашел его.

«Вот и еще одна хорошая новость», – с радостью подумал Шен Цун.

Закрыв глаза и бросив жалкие остатки своей души в проход между двумя мирами, Шен Цун послал красную молнию за Кэно, чтобы поскорее доставить его во дворец. От души колдуна ничего не осталось, а молния со слабым потрескиванием и шипением погасла незадолго до прибытия Кэно. Теперь Шен Цун лежал на полу своего святилища и молился лишь о том, чтобы талисман помог ему закончить ту титаническую работу, которую он начал так много веков назад.

Он не знал, сколько времени прошло, когда послышались тяжелые шаги, сначала в коридоре, а затем в святилище, и наконец раздался бодрый голос человека, которого он ждал с таким нетерпением.

– Ты что, Шен, решил вздремнуть, чтобы собраться с силами?

– Кэно, – проговорил колдун, с трудом повернув голову, – ты ведь выполнил мое поручение.

– Ага, – ответил Кэно. – Твоя побрякушка у меня. Вот тут, – он ткнул в талисман указательными пальцами обеих рук, – на моей шее.

– Хорошая… работа, – сказал Шен Цун, силясь протянуть к талисману иссохшую руку. – Будь добр, передай мне амулет.

– Конечно, сейчас, – ответил Кэно, опускаясь на колени и снимая через голову талисман. Он уже протянул было руку с драгоценностью к колдуну, но внезапно отдернул ее обратно. – Знаешь… вот что, погоди минуточку. Давай-ка мы сначала пересмотрим условия нашего договора.

– Я… я что-то тебя не пойму.

Кэно поднялся на ноги.

– Вот что я тебе скажу. Ты тут растянулся на брюхе, и у тебя нет сил даже моргнуть. Если бы я дунул тебе в нос молотым перцем, ты бы так чихнул, что потом никакой доктор тебе бы уже не понадобился. А я стою здесь перед тобой, крепкий и упругий, как новенький бумажник, держу этот талисман в руке и горю желанием узнать, что надо с ним делать. Так вот, когда я узнаю, как этой штукой пользоваться, то отстегну тому, кто меня научит – а это будешь ты, – десять… ладно, так уж и быть, пятнадцать процентов всего того, что получу с ее помощью – денег, женщин, стран, других миров, в общем, всего того, что ты сам пожелаешь.

Шен Цун смежил веки.

– Ты… идиот, – процедил он сквозь зубы. – Ты даже отдаленного представления не имеешь… о том, что по глупости собираешься натворить.

– Вот и я тебе о том же толкую, Шен… гм… старый пень. Потому-то ты мне и нужен! Из нас с тобой вышел бы отличный тандем.

– Чтобы использовать любой талисман, – сказал колдун, – нужна вера. Без веры все обращается… в пустой звук.

– А я верю. Я верю в то, что получу власть над миром. – Кэно наклонился и взял Шен Цуна за руки. – Теперь давай-ка я тебя посажу куда-нибудь, и ты расскажешь мне про этот талисман и…

Внезапно святилище озарилось кроваво-красным светом, и в следующее мгновение Шен Цун снова растянулся на полу, а Кэно почти в двух футах над ним как безумный болтал в воздухе ногами.

– Как ты осмелился коснуться хозяина? – прорычал Горо, крепко сжав руки Кэно и изготовившись бросить его спиной на каменную стену. – Как ты посмел?!

– Вы очень вовремя, – пробормотал Шен Цун, когда Ящер помог ему подняться на ноги.

– Да, похоже, – согласилась рептилия из Внешнего Мира, – но порадовать тебя нам нечем. Мы проиграли, Шен Цун.

– Как… проиграли?

– К Рэйдену на помощь подоспели двое – один из Общества Белого Лотоса и еще какая-то тварь, которая может телепортироваться сквозь тьму чистилища.

– Через мир мертвых? – удивленно переспросил Шен Цун.

– Да. Хоть нам и помогал ниндзя, которого ты послал – Саб-Зиро, – но одолеть их все равно не удалось.

– А где Саб-Зиро теперь?

– Этого мы не знаем, – сказал Горо, снова как кошку подняв за шкирку ошалевшего Кэно. Он снял с него талисман и швырнул бандита на пол. – Он скрылся.

Шен Цун оперся на руку Ящера.

– Он, конечно, может снова предпринять атаку, но полагаться на это не стоит. Они ведь наверняка уже на пути сюда.

Горо передал Шен Цуну талисман.

– Наше преимущество в том, что здесь мы лучше ориентируемся… кроме того, у нас тут много помощников – все эти души и воины-мутанты…

– Ты прав, Горо. Кроме того, теперь у нас есть вот это, – сказал колдун, держа талисман перед глазами и пристально вглядываясь в белесую радугу, отливавшую золотом. – Теперь иди и готовь все к обороне дворца, а я тем временем проконсультируюсь с нашим повелителем. А еще, Горо, пойди проследи, чтобы от тела Сони Блэйд к их прибытию ничего не осталось. Они могут разделиться, чтобы скорее ее найти, и нам это на руку. Разделаемся с ними поодиночке.

Появление Горо и Ящера подкрепило почти иссякшие силы колдуна, теперь он был в состоянии подняться и без посторонней помощи, волоча ноги дойти до мистического круга, напоминавшего заброшенную могилу.

– Ты слышишь меня… Рутай?

– Да… слышу! – отозвался демон. – Твоя победа… и мое освобождение – о, сладкая свобода… – уже, должно быть, близки!

– Ты не совсем прав, – ухмыльнулся Шен Цун, вступив в круг и надев на шею талисман. – Они уже точно близки. Рэйден с его приятелями, сами того не желая, очень нам помогут, друг мой. Через несколько минут я использую силы талисмана, чтобы вынуть души из живых тел и поедать их в проход между двумя мирами Шао Кану. И повелитель сможет наконец его преодолеть.

Сердце Шен Цуна, полное надежды и злобы, быстро билось, когда он, стоя подле жаровни внутри магического круга, взывал к Князю Тьмы, предвкушая скорый конец пятнадцативекового ожидания.

В этот момент снаружи до него донесся шум какой-то возни.

– Шен Цун, – воскликнул Рутай, – они пришли, они пришли!

Колдун не стал спрашивать Рутая о том, кто именно объявился во дворце, – в этом не было нужды.

Он с неохотой вышел из круга, кликнул Горо с Ящером, приказал очухавшемуся Кэно неукоснительно выполнять все, что ему будет сказано, если тот хочет живым убраться с острова, покинул святилище и направился к воротам дворца.