Текст книги "Что, если это правильно? (СИ)"

Автор книги: Дж.б. Хеллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Дж.Б. Хеллер
ЧТО, ЕСЛИ ЭТО ПРАВИЛЬНО?

ПРОЛОГ

Уэстон

Она издала приглушенный стон.

– Уэстон, – мое имя слетело с ее губ мягким протяжным стоном, и я потерял способность ясно мыслить. Сократив расстояние между нашими ртами, я сделал с ее губами все, о чем мечтал.

Руками Тори скользила по моим волосам, прижимаясь ко мне. Я отстранился, чтобы прошептать:

– Не заставляй меня ждать, Тори, – выдохнул я.

Закрыв глаза и сморщив носик, она задрожала в моих объятиях.

– Уэстон, это так неправильно.

Поглаживая большим пальцем ее губу, я усмехнулся ей, когда она открыла глаза.

– А что, если это правильно?

ГЛАВА 1

Виктория

Четырнадцать лет назад…

Я не могла стереть улыбку со своего лица, когда ветер разметал мои волосы, и они парили вокруг меня. Желудок будто сделал сальто, но улыбка стала еще шире. Я взглянула на своего племянника Финна, так сильно сжимавшего защитный поручень, закрепленный вокруг его груди, словно от этого зависела его жизнь. Его улыбка была такой же широкой, как и моя.

– Юху-у-у! – радостно крикнул он, и я присоединилась к нему, когда американские горки вошли в последний вираж.

Вскоре вагончик остановился. Я помогла Финну встать, и его ноги немного дрожали.

– Это было потрясающе! А мы можем прокатиться еще раз? – с надеждой спросил он, и его большие карие глаза растопили мое сердце.

– Да, мы можем. Но сначала давай проверим твою маму. У нее, наверное, сердечный приступ случился. Пойдем, дадим ей знать, что ты выжил, – засмеялась я.

Финн закатил глаза.

– Она такая трусиха.

Я взъерошила его волосы.

– Знаю, и поэтому у тебя есть я. Чтобы вместе с тобой делать всякие крутые штуки, – подмигнув, сказала я, а затем взяла его за руку. Когда мы вышли из вагончика, я заметила у ворот сестру, ожидающую нас.

Она так сильно сжимала руками перила, что у нее побелели пальцы. Увидев нас, она облегченно выдохнула и прижала руку к груди.

– Боже мой! Вы больше никогда не приблизитесь к этой ловушке смерти! Не могу поверить, что позволила тебе уговорить меня пойти на поводу у Финна, – сказала она, притянув Финна и сжав его в крепких объятиях.

Пришел мой черед закатывать глаза.

– Выдохни, Жак, пусть малыш немного повеселится. Посмотри на него, он в порядке.

Финн поднял голову и посмотрел ей в глаза.

– Было так здорово, мам. Можно мне прокатиться еще разок? Пож-а-а-луйста!

Жак улыбнулась своему сыну и вздохнула.

– Не сомневаюсь, что это было потрясающе, но давай на этом остановимся. На сегодня хватит. У меня чуть сердце из груди не выпрыгнуло.

– Но, мам… – захныкал Финн.

Она покачала головой.

– Может, в следующем году. Пошли на автодром, покатаемся на машинках!

Лицо Финна засияло, и, нетерпеливо кивнув, он убежал в сторону автодрома. Мы с Жак внимательно следили за ним, чтобы не потерять в толпе. Я подхватила сестру под локоть.

– Как у тебя получается говорить «нет» этому милому личику? – непонимающе спросила я.

Она рассмеялась надо мной.

– Погоди, вот появятся у тебя дети, Тори.

– О, дорогуша, нет. Этого не произойдет. Ни сейчас, ни потом, – сказала я.

Мы купили билеты и нашли себе по свободной машинке. После сигнала о старте, я направила свою машинку в сторону тачки Финна, врезаясь синим авто в его бампер, пока он не обернулся в мою сторону. Озорная улыбка озарила его личико, и он вдавил педаль в пол, отбрасывая меня назад.

Мне стало не до смеха. Жак тоже включилась в игру, и я сбилась со счета, сколько раз ее пурпурная машинка таранила меня. Я любила свою сестру. Такая же сосредоточенная, как и я, она была потрясающей.

Остальная часть дня пролетела за хот-догами, смехом и слишком большим количеством сладостей.

Финн, плюхнувшись на свое место, пребывал в коматозном состоянии по пути домой. Он обхватил своими маленькими ручками животик.

– Ох, у меня живот болит, – пожаловался он.

– Я говорила тебе, хватит есть. Но нет, ты меня даже не слушал. Сам виноват, – ругалась моя сестра.

– Знаю, знаю. У меня мятежный дух, и я ничего не могу с этим поделать, мама. – Финн откинулся на спинку сиденья.

Мне пришлось прикрыть рот, чтобы подавить смех, и Жак послала мне устрашающий взгляд. Я пожала плечами.

– Малыш ужасно забавный, так что не надо меня винить.

Жак закатила глаза, но больше ничего не сказала. С наступлением сумерек мы почувствовали себя измотанными, так как провели на ярмарке весь день. Я закрыла глаза, откинула голову на подголовник и быстро уснула.

Следующее, что я помнила, это что мою голову резко отбросило в сторону, и я так сильно ударилась об окно, что разбила стекло.

Я пыталась понять, что произошло, но все плыло перед глазами, и я не могла сосредоточиться. Я вскрикнула, когда мне, наконец, удалось сфокусировать взгляд, и заметила, под каким неестественным углом находилось тело Жак. Половину ее прекрасного лица покрывала кровь.

– Жак, – закричала я. – Жак, очнись!

С заднего сидения раздался стон. О, Боже, Финн. Я попыталась развернуться, чтобы увидеть его, но моя рука оказалась зажата, и это ограничивало мои движения.

– Финн, дружище, ты в порядке? – позвала я его.

– Тори, – всхлипнул он, – мама не двигается, почему мама не двигается?! – у него началась паника. – Мамочка!

– Она в порядке, приятель, у нас все будет хорошо, – мой голос дрожал от напряжения.

Грудь словно тисками сдавило, когда эти слова слетели с моих губ. Это была самая большая ложь в моей жизни.

* * *

Жак наехала на масляное пятно на дороге, из-за чего потеряла управление, и автомобиль вынесло на встречную полосу. Сторона, с которой сидела Жак, приняла на себя основной удар, и она умерла мгновенно.

Финн отделался парой царапин из-за разбитого стекла и сломанным запястьем.

Мое предплечье придавила к сидению автомобильная рама. Пожарным пришлось использовать «Челюсти Жизни» (Примеч.: специальный аппарат, которым спасатели разрезают машину, как консервную банку), чтобы освободить меня. Рука была так сильно повреждена, что можно было увидеть сломанную кость, выступающую из рваной кожи.

Но даже когда наши кости срастутся, а раны заживут, эмоциональные шрамы, полученные в тот день, будут преследовать нас еще очень долго.

ГЛАВА 2

Виктория

Тринадцать лет назад…

– Финн, я не буду спорить с тобой по этому вопросу. Ты должен ходить в школу! – я повысила голос, хоть и ненавидела кричать на него, но этим утром он перешел границу.

– НЕТ! – закричал он. – Все смотрят на меня с жалостью, а я ненавижу это.

Вздохнув, я села за стол и запустила пальцы в волосы. Мне было всего девятнадцать, и я была неспособна растить девятилетнего ребенка. Фактически, я сама еще была ребенком.

– Почему ты думаешь, что они смотрят на тебя с жалостью? – раздраженно спросила я.

Он плюхнулся на стул напротив меня.

– Потому что у меня больше нет мамы.

Боль в его голосе ранила мое сердце, и я приложила все силы, чтобы сохранить перед ним самообладание.

– Финн, дружище, у тебя всегда будет мама. Сейчас она живет в наших сердцах.

Я наблюдала, как он борется со слезами. Это было так несправедливо, что ему приходилось проходить через это. Он сжал кулаки и ударил ими по столу.

– Я не хочу, чтобы она была в моем сердце! Хочу, чтобы она была рядом!

Вскочив, он побежал по коридору в свою комнату, и через несколько секунд я услышала, как захлопнулась дверь.

Услышав, как щелкнул замок, я опустила голову. Сегодня он не выйдет из своей комнаты, и я не пойду на работу.

Я прижалась лбом к столу.

– Знаю, ты верила, что я справлюсь, Жаклин, но я не могу. Я не могу тебя заменить, – тихонько плача, я умоляла мою мертвую сестру послать мне знак. Что-то, что поможет мне понять, как она решилась оставить своего сына на мое попечение.

Отец Финна умер через неделю после его второго дня рождения в результате взрыва нефтяной платформы, на которой он работал. Жак была опустошена, но Финн помог ей справиться с горем.

И это мой ответ – мы должны помочь друг другу справиться с этим.

Я поднялась и пошла в ванную, чтобы умыться. Глядя на свое отражение, я видела не девятнадцатилетнюю девушку, у которой была вся жизнь впереди. Нет, я видела печальную женщину, которая надеялась, что сделала правильный выбор. С этих пор все принятые мною решения будут касаться не только меня, но и Финна.

Еще раз ополоснув лицо, я вытерла его полотенцем и пошла звонить своему начальству. В течение последнего года они были на редкость понимающими и милыми. Но я опасалась, что скоро их терпение иссякнет. Хотя они не давали мне повода так думать, я просто не представляла, что им было легко прикрывать меня, когда у Финна случался кризис.

Корпоративные компании не были столь понимающими, и я благодарила звезды за то, что «Финер Фаншингс» был семейным магазином. Я начала в нем работать много лет назад, на полставки после школы, и так и не уволилась. Когда окончила школу, они предложили мне полную ставку менеджером, так что я осталась.

– Привет, Мейз, сожалею, что так поздно предупреждаю, но Финн сегодня неважно себя чувствует. Я не смогу прийти, – сказала я в трубку, пытаясь понять, будет ли сегодня именно тот день, когда они решат, что с них хватит.

– Ничего, дорогая, ты главное позаботься о своем мальчике. Мы что-нибудь придумаем.

Я тяжело вздохнула:

– Спасибо, Мейз, я сожалею.

– Не глупи. Ты – все для этого мальчика. Ты же знаешь, как мы относимся к Финну, просто присмотри за ним, а я присмотрю за всем здесь.

– Спасибо, – пробормотала я и повесила трубку.

Я взяла еще минутку, чтобы собраться, прежде чем отправиться в комнату Финна и постучать в его дверь.

– Можно войти? – спросила я.

– Нет, – крикнул он в ответ.

– Пожалуйста, Финн, впусти меня, приятель. Я просто хочу посидеть с тобой, – сказала я, прислонившись головой к двери.

Прошла минута, а затем я услышала, как щелкнул замок. Я надавила на ручку, вошла внутрь и закрыла за собой дверь. Финн снова сидел в углу своей кровати, между двумя стенами. Он выглядел таким маленьким, таким уязвимым.

Я подошла к нему и притянула его к себе.

– Что нам делать, приятель?

Он пожал плечами.

– Не знаю.

Потрепав его по волосам, я вздохнула.

– Я тоже, приятель, но мы со всем разберемся. Обещаю.

– Я знаю, Тори, и мне жаль, что нам приходится это делать, – он всхлипнул мне в плечо, и я крепче обняла его.

Я понимала, что больше некому заботиться о Финне. У нас не осталось родственников. У Финна не было дедушки и бабушки по отцовской линии, и я даже не потрудилась узнать, что с ними случилось, когда у меня была такая возможность. Мои мама и папа умерли практически друг за другом, когда мне было пятнадцать. Я была поздним ребенком – мама родила меня в пятьдесят пять, а отцу к тому времени стукнуло шестьдесят.

Мы сидели молча следующие полчаса, потом я почувствовала, как маленькое тело Финна расслабилось, а дыхание выровнялось. Я поцеловала его макушку. Мой чудесный малыш. Я поняла, почему Жак оставила его со мной – мы нуждались друг в друге. Пока у меня есть Финн, моя сестра будет со мной. И пока у Финна есть я, с ним, по-прежнему, его мама.

ГЛАВА 3

Виктория

Двенадцать лет назад…

Мы с Финном сидели и ели на завтрак хлопья со вкусом кокоса, когда я спросила:

– Итак, что ты хочешь устроить на свой день рождения в этом году?

Он бросил на меня быстрый взгляд, а затем снова уставился в свою миску, прошептав:

– Я хочу переехать.

Может, я неправильно расслышала? Это ведь дом Жак. И он хотел уехать? Я не понимала этого.

– Прости, я тебя не расслышала, приятель.

Взгляд его больших карих глаз встретился с моим, и он с трудом сглотнул.

– Я хочу переехать, – повторил он.

Пытаясь скрыть свое шоковое состояние, я отправила в рот еще одну ложку хлопьев. Когда я сглотнула, он все еще смотрел на меня, не понимая моей реакции. Я отложила ложку и скрестила руки над своей миской.

– Почему? – Когда его личико поникло, я добавила: – Я не говорю «нет», просто спрашиваю почему, вот и все.

Его плечи расслабились, и он скопировал мою позу.

– Я хочу уехать туда, где никто не знает, что случилось с моей мамой. Хочу быть нормальным мальчиком, но люди продолжают меня жалеть и относиться ко мне иначе.

Я кивнула, понимая, что он имеет в виду; прошло уже два года, а на нас до сих пор были обращены сочувственные взгляды, когда мы делали покупки или гуляли по главной улице. Возможно, новый старт пошел бы на пользу нам обоим.

– Куда ты хочешь переехать?

Финн почесал подбородок.

– Куда-нибудь подальше.

Я нахмурилась.

– Я не против переезда, Финн, но, знаешь, нам не обязательно уезжать далеко, чтобы начать все с начала. Знаешь, мы могли бы остаться здесь, а ты бы поменял школу, если хочешь.

Он покачал головой.

– Нет, это не сработает. Соседи по-прежнему будут знать. Весь район будет знать. Я хочу переехать туда, где никто нас не знает. И притвориться, что ты моя настоящая мама.

– Понятно, – пробормотала я.

Финн был умным и харизматичным ребенком. До гибели Жак с ним хотел дружить каждый. Но потом окружающие просто не знали, как себя с ним вести, как вести себя с нами. И его друзья были всего лишь детьми, а Финн прошел через такое, что никто из них не мог понять. Так что со временем все они пропали.

– Значит, ты давно уже подумываешь об этом, да? – спросила я его.

Он кивнул.

– Ага, я решил, что это будет лучшим подарком на день рождения. Не нужно никакой вечеринки или торта. Я просто хочу переехать.

Я сделала бы для Финна что угодно, и если переезд поможет ему, то мы сделаем это.

– Хорошо, приятель, мне достать карту? Или ты уже прикинул, куда хочешь переехать?

Финн широко улыбнулся.

– Я подобрал пару мест.

Это была первая настоящая улыбка, которую я увидела за долгое время. Я собиралась переехать куда угодно, если это означало, что он снова начнет улыбаться как обычный десятилетний мальчик.

Я встала и достала свой ноутбук, а затем вернулась и села рядом с ним.

– Ладно, хм, давай посмотрим эти места.

Финн засиял и в следующий миг обнял меня за шею.

– Спасибо, Тори.

* * *

Шесть недель спустя…

– Это последняя коробка, мисс Диксон. Нужно еще что-то перенести, прежде чем мы уйдем? – спросил грузчик, когда занес большую коробку с телевизором.

– Нет, спасибо, думаю, мы справимся, – ответила я, обернувшись по кругу в нашем новом доме.

– Хорошо, тогда мы пойдем. Удачи с обустройством, – сказал он, поставив телевизор на пол в гостиной. Затем он ушел, и мы с Финном остались одни.

– Финн, ты выбрал себе спальню? – спросила я, пробираясь по коридору в его поисках.

– Да, – раздался его голос из дальней комнаты в конце коридора.

Прислонившись к дверной раме, я сложила руки на груди и спросила:

– Почему именно эта?

Он посмотрел в окно.

– Мне нравится это дерево, – сказал он, указав подбородком на посаженное между домом и забором дерево.

Я улыбнулась; до того, как мы потеряли Жак, он постоянно лазил по деревьям.

– Может, ты покажешь мне, как на него залазить… – пошутила я.

Он тихо засмеялся.

– Не-а, ты старовата для такого. Если упадешь, сломаешь бедро.

Я ахнула:

– Эй! Я не старая! Ты ответишь за это, маленький засранец, – сказала я, прежде чем наброситься на него, утянуть за талию на пол и заняться старой доброй пыткой.

– Прости! Прости! Конечно же, ты не старая! Беру свои слова обратно! – завопил он, когда я начала щекотать его ребра.

Я остановилась.

– Ты серьезно? – спросила я, приподняв бровь.

Финн усмехнулся.

– Нет, – заявил он, рассмеявшись мне в лицо.

– Ну, все! Ты за это заплатишь! – пригрозила я.

Но прежде чем я успела кинуться на него вновь, раздался стук во входную дверь. Финн с триумфом посмотрел на меня.

– ХА! – фыркнул он, поднялся на ноги и выбежал из комнаты.

К тому времени, как я подошла к входной двери, он уже открыл ее. На пороге стояла женщина с тарелкой печенья.

– Здравствуйте, я Вера, – представилась она и отошла в сторону, показав мальчика возраста Финна. – А это Уэстон. Мы живем в соседнем доме. Решили зайти, поприветствовать вас, соседи.

– О, здравствуйте. Я Тори, а это Финн, – сказала я, положив руку на плечо Финна. – Мы еще ничего не распаковывали, поэтому я даже чая вам предложить не могу, но, пожалуйста, проходите.

Вера улыбнулась.

– Нет-нет, все в порядке. Может, вы с Финном придете к нам на ужин? Тогда еще и об этом вам сегодня не нужно будет беспокоиться, – сказала она, подмигивая. – С нашего переезда прошло уже какое-то время, но я помню, что это за адская задача.

Я засмеялась. Она была абсолютно права. Переезд – та еще хрень.

– Аминь! Спасибо за ваше щедрое предложение.

Вера улыбнулась мне.

– Отлично, значит, договорились, жду вас после пяти. Мы живем в доме справа от вас, – сказала она, подмигнув, затем повернулась, чтобы уйти.

– Спасибо, – крикнула я ей вслед.

Мальчик, Уэстон, продолжал стоять на нашем крыльце. Я бросила взгляд на Финна. Он с любопытством смотрел на парнишку, и я решила его подтолкнуть.

– Почему бы тебе не узнать, не хочет ли Уэстон побыть с тобой, пока ты распаковываешь вещи в своей комнате?

Глаза Уэстона загорелись.

– Я не против помочь, – сказал он Финну.

На лице Финна появилась небольшая улыбка.

– Отлично, пошли. – Он указал подбородком на Уэстона, жестом показал ему следовать за ним, и тот так и сделал.

Несколько часов спустя, когда я заканчивала распаковывать кухонные принадлежности, мне в голову пришла запоздалая мысль, что стоило доплатить, чтобы их распаковали вместо меня. Я как раз ставила последний стакан на полку возле холодильника, когда на кухню вошли мальчишки, оживленно беседуя между собой.

Облегчение заполнило каждую клеточку моего тела. Финн завел друга, а это только наш первый день здесь.

– Можно попить, Тор… ой, мам? – спросил Финн. Он послал мне взгляд, умоляющий оставить все, как есть…

Я прищурилась, но вспомнила, что он хочет, чтобы люди считали, что я его настоящая мама. Скрыв эмоции, мешающие мне дышать, я выдавила:

– У нас есть только вода из-под крана, завтра нужно будет сходить за покупками.

Он кивнул.

– О, точно, я забыл, – он обратился к Уэстону. – Извини, похоже, вода или ничего.

Уэстон пожал плечами.

– Все в порядке. Вода подойдет.

Финн широко улыбнулся.

– Дай нам два стакана воды, пожалуйста.

Я не смогла удержаться и взъерошила его волосы.

– Сейчас, сейчас, – и занялась их напитками.

Взглянув на часы, я увидела, что уже без четверти пять.

– Когда попьешь, быстренько прими душ. Мы скоро пойдем в дом Уэстона на ужин.

Уэстон улыбнулся Финну.

– У меня есть все фигурки «Мстителей», хочешь поиграть с ними, когда доберемся до моей комнаты?

У Финна округлились глаза.

– Потрясающе! Я хочу играть Тором, он самый крутой.

Я прочистила горло.

– Вспомни о манерах, Финн. Это игрушки Уэстона, ты не можешь говорить ему, кем будешь играть. Нужно сначала спросить.

Его щеки покраснели от смущения.

– Извини, – пробормотал он Уэстону, но тот покачал головой.

– Не стоит, все нормально. В любом случае, Капитан Америка лучший.

– Вот и хорошо, Финн, марш в душ, – велела я, а потом повернулась к Уэстону. – Можешь сбегать домой и предупредить маму, что мы будем через полчаса?

Он энергично кивнул.

– Без проблем, скоро увидимся, Финн, – а затем выбежал через заднюю раздвижную дверь.

Я подошла к двери, проверить, что он благополучно вернулся в свой двор, и увидела соединяющую наши участки калитку, которую не заметила раньше. Очень удобно для мальчишек.

Финн вышел из душа и отправился на поиски чистой одежды.

– Тори, где моя одежда?

Я как раз просматривала коробки с одеждой.

– Дай мне минутку, приятель, сейчас посмотрю, – ответила я, и мой взгляд остановился на коробке с надписью «Шмотки Финна», написанную его подчерком.

Смеясь, я подняла коробку и отнесла в его комнату.

– Нашла твои шмотки, – поддразнила я.

Он улыбнулся.

– Звучит круче, чем одежда, – сказал он, пожимая плечами, когда я поставила коробку возле его кровати.

– Я застелю тебе постель, когда вернемся, – сказала я через плечо и вышла из комнаты искать свою одежду.

Двадцать минут спустя мы стояли на крыльце Веры в чистой одежде, и я прихватила бутылку вина, найденную при распаковке кухонной утвари. Вино же не будет лишним, правда?

ГЛАВА 4

Виктория

Десять лет назад…

– Она очень симпатичная! – сказал Уэстон, когда мальчишки уселись перекусить за кухонный стол.

– Кто симпатичная? – спросила я, доставая хлеб и начинку для бутербродов.

По пятницам Вера работала до пяти тридцати, поэтому Уэстон начал зависать после уроков у нас, а не оставался в школе. Я заставляла мальчиков перекусить до ужина, а потом они вместе делали домашку, прежде чем накинуться на Xbox (Примеч. игровая приставка).

Финн сильно покраснел.

– Никто, – пробормотал он.

Мои глаза загорелись. Неужели он влюбился? В последнее время он ничего мне не рассказывал о девочках.

– У тебя новая подруга? – поддразнила я.

– Мама! – застонал он.

Уэстон рассмеялся.

– Кэрри Тейт сегодня пригласила Финна на свидание.

– О, правда? – сказала я, заканчивая делать бутерброды. – И что ты ответил? – спросила я Финна, и когда он промолчал, придержала тарелку с бутербродом. – Скажи мне, иначе я съем этот восхитительный бутерброд.

– Я отказался, – проворчал он.

Я передала ему тарелку и стала наблюдать, как он ерзает, уставившись на стол перед собой.

– Почему ты отказался?

Финн бросил на Уэстона взгляд, который я прекрасно знала.

– Выкладывай! – потребовала я.

Он покачал головой, пристально уставившись на Уэстона, но тот проигнорировал его.

– Он запал на Келли Киммонс.

– Разве ты не говорил, что Келли четырнадцать? – ахнула я, искренне потрясенная.

Оба мальчишки пожали плечами.

– И что? – озвучил Уэстон то, о чем они оба думали.

Я сморщила нос.

– Но, ребята, вам всего по двенадцать. Разве вас это не смущает? Она, как бы, старше вас.

Мальчики фыркнули, засмеявшись, и кусочки листьев салата выпали из их еще полных ртов.

– Это всего лишь значит, что у нее большие сиськи, – сказал Финн, отсмеявшись и, очевидно, преодолев смущение в этом вопросе.

Я прикрыла ладонями уши.

– Фу-у-у! – закричала я, а они снова засмеялись, подхватили школьные сумки и пошли делать домашнюю работу. Я вздрогнула. Разве в двенадцать не слишком рано обращать внимание на чьи-то сиськи?

Я, конечно, понимала, что они скоро обратят внимание на девочек, но чтобы в двенадцать? Я думала, у меня есть еще, как минимум, года два, прежде чем придется об этом беспокоиться. Я прибралась на кухне, пока переваривала эту мысль. Это значит, что у нас должен состояться Разговор? Боже, я надеялась, что нет, потому что не была к этому готова.

Позже в тот вечер, когда Вера вернулась домой с работы, я решила, что мне не повредит крошечный родительский совет.

Дождавшись, когда мальчишки уйдут в гостиную играть в новую игру, которую я раздобыла для Xbox Финна, я подняла эту тему с Верой.

– У тебя уже состоялся Разговор с Уэстоном?

Вера перестала намыливать тарелку и посмотрела на меня.

– Разговор? – переспросила она, приподняв бровь.

Я кивнула.

– Ага, Разговор.

Она медленно сполоснула с тарелок пену и загрузила их в сушилку к другой посуде. Вытерла руки, подошла к шкафчику, в котором хранила бокалы, и достала два, а затем наполнила их до краев. Я молча наблюдала за ее манипуляциями, ожидая объяснений.

Закончив, она обернулась ко мне и протянула бокал.

– Думаю, для обсуждения столь щекотливой темы, это пригодится, – сказала она, указывая на два наполненных вином бокала. – И, наверное, лучше говорить подальше от любопытных носов мальчиков.

Я поспорила с последним утверждением.

– Они так поглощены новой игрой, что мы можем обсуждать рождение ребенка и менструальные циклы, а они и не заметят.

Мы посмотрели на мальчишек, чтобы проверить мою теорию, и, конечно же, они даже не повернулись. Они слишком сосредоточились на экране стоящего перед ними телевизора.

Вера нахмурилась.

– Похоже на то, но давай все равно выйдем на улицу. Я – параноик, знаешь ли, – тихо рассмеялась она, и я последовала за ней к раздвижной двери, ведущей в наш небольшой внутренний дворик.

Закрыв за собой дверь, я вздохнула.

– Они сегодня обсуждали сиськи, – заскулила я. – Сиськи! Им всего двенадцать. Должна ли я поговорить с ним? Потому что я не думаю, что готова к этой беседе, Ви, я совсем не готова, – выпалила я и плюхнулась на один из деревянных стульев, которые купила вместе с домом.

Вера тоже вздохнула и сделала здоровенный глоток вина.

– Я боялась, что этот день рано или поздно наступит. Надеялась, отец Уэстона возьмет на себя инициативу в этом вопросе, но мы с тобой обе знаем, что этот сукин сын скорее посоветует мальчику идти и сеять свое семя везде, где удастся, как можно чаще. И я стану бабушкой до сорока.

Мы засмеялись, но такой исход был весьма реален в ситуации Веры. Ее бывший был первоклассным мудаком, бросившим ее, когда Уэстон был совсем маленьким.

Я отпила со своего бокала.

– Так что я должна ему сказать?

Вера пожала плечами.

– Не думаю, что пора начинать беспокоиться. Мальчишки есть мальчишки, и они пока просто стали обращать внимание на эти вещи. Пока мы в безопасности. Просто начинай вспоминать свой разговор с родителями.

Я съежилась.

– Я была сюрпризом для родителей, мама родила меня, когда ей было за пятьдесят. Так что, меня, определенно, не планировали. Жак говорила со мной о сексе, когда мне было лет тринадцать. И это походило на что-то вроде: «Никогда не оставайся наедине с мальчиком, или он попытается засунуть свой пенис в твое влагалище. Тогда ты растолстеешь и должна будешь вытолкнуть целого ребенка из своей крошечной вагины».

Вера засмеялась, прыснув вином на весь внутренний дворик.

– Ого, это было наглядно, – удалось ей выдавить, когда она перестала задыхаться от смеха.

– Без шуток. Разумеется, я была в ужасе от идеи остаться наедине с мальчиком, пока не поняла, что не все парни в мире хотят меня обрюхатить, – сказала я, улыбаясь.

По сей день помню, в какой ужас впадала от перспективы вытолкать целого ребенка из своей крошечной вагины. Эта мысль до сих пор пугает меня.

Вера продолжала смеяться.

– Ты должна признать, это был отличный метод избежать подростковой беременности.

Я кивнула.

– Так и есть, – сказала я с усмешкой, вспоминая, как испугала первого мальчика, попытавшегося меня поцеловать. Мне тогда было четырнадцать. Я пригрозила, что ударю его по яйцам, если он хоть на миг подумает о том, чтобы вытащить пенис из штанов.

– Может, когда придет время, тебе стоит провести аналогичную беседу. Что-то вроде: «Никогда не оставайся с девушкой наедине, или она попытается залезть тебе в штаны, чтобы забеременеть, и тебе придется смотреть, как ребенок выходит из местечка, которое ты считал особенным. И это навсегда испортит для тебя все вагины», – рассмеялась над собственными словами Вера.

Громкое фырканье и истерический смех были моим единственным ответом.