Текст книги "В 1905 году"

Автор книги: Джафар Джабарлы

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

А г а м я н. Изменник!..

Священник. Смерть изменнику!..

Г о л о с а. Подлый изменник нации!..

Из-за двери слышатся шум и крики. Голоса. Держите, не пускайте!..

Г о л о с а. Держите, не пускайте!

Далеко за сценой раздаются выстрелы.

КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

Квартира А г а м я н а.

Свадьба. За сценой музыка. Танцы. На сцене звонит телефон. С двух

сторон входят – Набат из свадебного зала и Аллавердис улицы.

Н а б а т. Ну что, разузнал что-нибудь?

А л л а в е р д и. Как тут разузнаешь? В какой участок ни зашел, никто и слушать не хочет. Ни умер, не говорят, ни жив. Не был только в верхней части города. Думаю, может, выскочил как-нибудь и скрылся там.

Н а б а т. А что-же, сходил бы и туда. Небось ногу не сломишь.

А л л а в е р д и . А как сходить? Сукины дети такое натворили, что сам черт не разберет. Затеяли резню, теперь ни с той стороны сюда, ни с этой туда пройти невозможно. Да и сам бы он туда не мог пройти. Видно арестовали, или умер.

Н а б а т. Я ухожу отсюда. Мой сын пропал, а я на свадьбе сижу...

А л л а в е р д и. А что говорит Агамян?

Н а б а т. Ходила я к нему, умоляла его. А он и слышать не хочет. Он меня опозорил, говорит, и если всю кровь ему выпустят, я, говорит, и пальцем не шевельну.

А л л а в е р д и. А что же, в самом деле? Это не сын, а черт его знает, что. Нельзя же злоупотреблять добротой человека. Он спас его от смерти, люди его цветами осыпают, а он брыкается, как сумасшедший теленок. Ну, а как Сона?

На б а т. Как? Несчастная, побледнела, как мертвец. Сидит молча и заливается слезами.

Звонит телефон.

А л л а в е р д и . Да что это здесь мурлычет все время? (Берет телефонную трубку, приставляет к уху обратной стороной). Что говоришь? Что говоришь? Кто говорит? (К. Набат). Ничего не слышно.

Н а б а т. Да что ты, бестолковый. Не так взял. Я видела, это место прикладывают к уху, а это ко рту.

А л л а в е р д и (переменив положение трубки). Ты, кто, кто? Я – кто такой? Я – Аллаверди Кахраман оглы. Полицеймейстер? Полицеймейстер губернатора? (К Набат). Полицеймейстер губернатора хочет... (В трубку). Господин полицеймейстер, пожалуйста, мой сын пропал. А? Эйваз, Эйваз Асриян... А? Сволочь? (К Набат). Говорит – он сволочь... А? Губернатора? (Вешает трубку на место). Хоть лопни, не позову.

Н а б а т. А что такое – сволочь?

А л л а в е р д и. Сволочь, наверное, вроде как сукин сын. Только знаю, что сволочь это – ругань... Подумай о Соне, каково будет ее положение, если и мы уйдем отсюда.

Н а б а т. Не знаю, как быть? С Эйвазом что-то неладное случилось. Что ты молчишь? Наверное, голоден. Пойдем на кухню, покушай чего-нибудь. Тут нам не место. Ни друга, ни знакомого.

А л л а в е р д и. Дурак я был, что не выдал ее за сына Имамверди. По крайней мере, отец с отцом равны, и брат с братом. Своими же руками бросили родного ребенка в огонь.

Н а б а т. Сколько я говорила тебе. Тебя разве переспоришь?

А л л а в е р д и. Э, чего зря болтаешь? Не видела ты, как каждый по своему наигрывал. Один о нации, другой черт его знает о чем; поди-ка, ответь им всем...

Н а б а т. Эх, видно, судьба. Так, значит, богу было угодно. Пойдем, пойдем уж!

А л л а в е р д и . Пойдем! Ей богу, сегодня с горя я вдрызг напьюсь!..

Направляются к выходу. Звонит телефон.

А л л а в е р д и. Хоть лопни, все равно не подойду.

Уходит. Из другой двери входит А и к а з, подходит к телефону.

А й к а з. Я слушаю. Кто? Полицеймейстер? Пожалуйста. Его превосходительство? Да, здесь. Сейчас. (Уходит).

Губернатор (входит и берет трубку). Кто? Я. Нет, еще занят. А, что вы говорите? Готовятся к решительному выступлению? Кто? Завтра? Какое же это неотложное дело? Не можете сказать? Нельзя ждать? Ну, хорошо, приезжайте. Жду. (Уходит).

Входит С о н а, за ней А й к а з.

А й к а з. Ты куда?

С о на. Вы... почему сердитесь на меня? Что я вам сделала?

А й к а з. Слушай, Сона, чей это тар?

С о н а. Это мне на память.

А й к а з. Чей он?..

С о н а. Он его...

А й к а з. Почему же ты его в мой дом принесла?

С о н а. Я его... завтра отправлю...

А й к а з. Почему ты вообще держишь его при себе?

С о н а. Он мне напоминает родную деревню. Наш дом. Потому я его очень люблю.

А й к а з. А его хозяина? Слышишь?.. Ты его все еще любишь? Слышишь?.. Нет?..

С о н а. Я... его не люблю.

А й к а з. Ты ведь говоришь неправду.

С о н а . Да, я говорю неправду...

А й к а з. А-а... неправду? Значит, ты его любишь?

С о н а. Я постараюсь забыть его.

А й к а з (насмешливо улыбаясь). Гм, гм... постараешься. Какое снисхождение ко мне.

С о н а. Гайк, ты ведь все знаешь. Я же тебе все рассказала.

А й к а з. В мой дом, в дом Айказа Агамяна притащить любовь к какому-то ничтожному человеку, к врагу-тюрку!..

С о н а. Гайк... Ведь я от тебя не скрыла. Что делать?.. От меня же не зависит. Мое сердце ведь не стена, чтобы в один день перекрасить в другую краску или побелить...

А й к а з. Его никогда не побелишь... Ты теперь каждый день будешь думать о нем... И стараться увидеться с ним.

С о н а. Его же здесь нет, Гайк. Он далеко... В Карабахе... Я с ним больше не увижусь.

А й к а з. Ты с ним больше не увидишься?

С о н а. Гайк...

А й к а з. Слушай, Сона, хорошенько слушай. Со мной играть нельзя. Я спас твоего брата от смерти, а он опять тебя бросил в огонь. В последний раз я предупреждаю тебя. Завтра же я этот тар сломаю. И если хоть раз вспомнишь о нем, знай, что и тебя и его не будет в живых. В сердце моей жены должен быть один я, на ее устах – только мое имя.

С о н а . Я больше никогда не произнесу его имя.

А й к а з. Не произнесешь, но думать будешь? Это для меня мучительнее всего. Когда две нации стоят друг против друга и ведут кровавую борьбу, любить врага – бесчестье для армянки, национальное бесчестье...

С о н а. Почему ты такой беспощадный?! В чем я провинилась?

Входит полицеймейстер.

Полицеймейстер. Мне надо видеть его превосходительство генерал-губернатора.

А й к а з. Пожалуйста, Борис Матвеевич! (Соне). Ты пройди в другую комнату. (Полицеймейстеру). Он там, пожалуйте.

Полицеймейстер. Нет, мне надо видеть его наедине.

А й к а з. Сейчас. (Уходит).

Входит губернатор.

Губернатор. Что случилось, поручик?

Полицеймейстер. Ваше превосходительство, по последним нашим сведениям организация мятежников готовит решительное наступление завтра утром.

Губернатор (задумчиво). Завтра утром... Поручик, мы должны предупредить их сегодня же... Во. что бы то ни стало...

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство.

Губернатор. Поручик, мне кажется, что уже все готово. Можно начинать сейчас же?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство, все готово. Из армянской части в тюркскую и из тюркской в армянскую никто пройти не может. Каждый день происходят столкновения. Все настороже, ждут чего-то. На промыслах с обеих сторон расставлены отряды.

Губернатор. Поручик, сейчас же надо начинать. План ведь вам известен?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство, известен.

Губернатор. Но, поручик, гарнизон не надежен. Надо выделить из моих казаков отряд и отправить сейчас же в мусульманскую часть города. Они распустят слух, что армяне готовят нападение. Надо отправить и мусульманам оружие.

Полицеймейстер. И раздавать кому попало, ваше превосходительство?

Губернатор. Кому попало. В страхе они кривить не могут. Отправить отряд казаков и в армянскую часть. Пусть и там говорят, что мусульмане готовят этой ночью нападение. И все.

Полицеймейстер. А потом, ваше превосходительство?

Губернатор. Потом? Через час казаки откроют перестрелку, а дальше начнут они сами.

Полицеймейстер. Но, ваше превосходительство, казачьи бригады находятся лично в вашем распоряжении.

Губернатор. Да, я отправлюсь сам, но в обе стороны должны пойти вы лично и расставить людей.

Полицеймейстер. Все будет исполнено, ваше превосходительство.

Губернатор. Сейчас выеду и я. Да, поручик, для начала пусть наши подожгут с обеих сторон несколько домов. Остальное будет поджигать само население.

Выходит и возвращается одетый в сопровождении Агамяна.

А г а м я н. Ваше превосходительство, зачем так рано? Остались бы...

Губернатор. Не могу, Рубен. Сейчас я получил неприятные известия. Надо спешить. Требуются решительные меры.

А г а м я н. Неприятные известия? А нельзя узнать, ваше превосходительство?

Губернатор. Пожалуй, вам можно. Сейчас поручик доложил мне, что сегодня ночью мусульмане готовят нападение на армянскую часть.

А г а м я н (тревожно). Сегодня ночью?

Губернатор. Да, да. Сегодня ночью. Я еду прк-нять необходимые меры. А вы будьте осторожны. Если понадобится, я предоставлю вам для защиты некоторое количество оружия. Только никому ни слова. Во всяком случае я сделаю все возможное. Если даже хотите, я могу послать вам на помощь несколько моих казаков, пока вы соберетесь сами с силами.

А г а м я н. От имени армянской нации я приношу глубокую благодарность, ваше превосходительство.

Губернатор. Ну, нельзя терять время. Надо быть готовым ко всему. Едем, поручик.

Выходят.

Агамян (проводив гостей, возвращается быстро и берет телефонную трубку). Город. 64-18. Аршак? Это-я. Да, да. Сегодня ночью мусульмане готовят нападение на нашу часть. Собери ребят и выйди на улицу. Ружья? Пусть возьмут, что имеется. Остальным тоже найдется. Живее. Предупреди и Седрака. (Кладет трубку и берет снова). Город. 73-56. Симон? Сегодня ночью... Вам сказали? Кто? Полицеймейстер? По телефону? Хорошо. Хорошо. Аршаку? Да, я передал. (Кладет трубку и берет снова). 63-42.

Входит А и к а з.

Ашот? Сегодня мусульмане готовят нападение. Выведи своих людей на улицу. Оружие? Найдется. (Кладет трубку)

А й к а з. Сегодня ночью?

А г а м я н. Да. Сегодня ночью. Ты только не говори там, чтобы свадьба не расстроилась. (Берет трубку). 55-80. Тихон Елисеевич? Ваше превосходительство, если возможно, несколько казаков на наши промысла. На несколько часов, только на несколько часов, пока людей приготовлю. Благодарю, ваше превосходительство. (Бросает трубку). Ты тихонько предупреди Саркиса. А я сейчас вернусь. Надо послать людей на промысла. Да прикройте окна, чтобы с улицы не было видно света...

А й к а з выходит. Агамян одевается.Входит А р з у м а н.

Ну, идем, Арзуман. (Уходит.).

Входят А ц к а з и несколько других. За ними группа гостей с бокалами ь руках.

К а р а п е т (весело). Да что вы так рано расходитесь?

А й к а з. Вы не беспокойтесь, господа. Они сейчас вернутся.

К а р а п е т. Ничего подобного. Постойте, вместе за молодых пить будем, Тут же, на ногах. Дайте вина и позовите невесту.

А й к а з. Карапет, мы можем пигь и без них. У них важные дела, нельзя задерживать.

Несколько человек уходят. Входит С о н а, окруженная дамами и

девушками.

К а р а п е т. Господа! А где музыканты? Сюда идите. Выпьем стоя за нашего действительного национального героя и за его прекрасную жену, ура!..

Пьют.

Г о л о с а. Горько... Пусть танцуют вместе... Карапет. А ну, маэстро, начинай.

Тарист играет туш.

А й к а з. Господа! Со своей стороны и от имени невесты я благодарю вас. Я только что окончил кадетский корпус. Сейчас наступило такое время, когда нашему народу нужны люди, умеющие смело драться. Я этому научился, я...

Вдруг останавливается, со страхом смотрит на дверь, бокал дрожит в его руках. Все поворачиваются к двери, которая медленно открывается. В дверях показывается Б а х ш и с букетом цветов. С криком "ах!" Сона делает шаг

вперед и останавливается.

А-а-а, это он... (Идет по направлению к Бахши).

С о н а (с диким криком бросается к Бахши и, раскрыв руки, загораживает его собой). Нет... Не трогайте его... Я не допущу..

А й к а з (с подавленным гневом, с деланной улыбкой). Ты... ты... чего так испугалась, Сона?

С о н а (почти со стоном). Он... ни в чем не виноват...

К а р а п е т. Да что вы? Кто к нему имеет претензию? На то и женщина, чтобы пустяков бояться. Пришел, пожалуйста, милости просим. Пожалуйста, друг, иди, садись.

А й к а з (спокойным голосом). Вам что надо?

Б а х ш и (также спокойно). Я слышал, что сегодня свадьба Соны. Мы -соседи. Я и пришел отдать свой долг. Я пришел... поздравить Сону.

К а р а п е т. Ай да молодец, братец-мусульманин. Пожалуйста, садись! Присоединяйся к нашей компании.

А й к а з (сдержанно). Пожалуйста, садитесь.

К а р а п е т. Ну, вот, садись сюда. И ни о чем не думай. Раз в такой суматохе перешел фронт, значит, смельчак. А за смельчака можно и жизнь отдать. Ну, господин Айказ, продолжайте вашу речь. Вас прервали. Мы вас слушаем.

А й к а з. Сейчас я больше не хочу говорить. Я скажу потом. Вы продолжайте свое дело.

К а р а п е т. Уж если так, то, маэстро, играйте что-нибудь. Пусть молодожены танцуют. А ну, начинайте...

С о н а. Я танцевать не умею.

К а р а п е т. Ничего подобного. Это не пройдет. Все говорят, что в Карабахе никто лучше Соны не танцует. Давайте... на середину... Маэстро, играй быстрее, пожалуйста.

С о н а. Да я танцевать не хочу.

К а р а п е т. Ну, что такое? Так нельзя. Тогда первым я сам протанцую, чтобы вас разохотить... (проходит несколько шагов в танце и снова обращается к Соне). Ну, теперь вставай.

С о н а. Да ей богу же... я не умею танцевать.

А й к а з (холодно, криво улыбаясь, подходит к Соне). Сона, вставай.

Сона покорно встает.

Играй, маэстро...

С о н а. Гайк, у меня голова кружится.

А й к а з. Ничего, ничего. (Что-то вспомнив). А ну-ка постой, постой... Подожди, маэстро. (Быстро подходит к стене, снимает тар, передает Бахши, который все это время сидел задумчиво и напряженно курил). А ну, дорогой, раз уж пришел, так не сиди без дела.

К а р а п е т. Как, он и играть умеет?

А й к а з (с неопределенной улыбкой). О-о-о, да еще как! Мелодию Соны никто лучше его не знает.

К а р а п е т. Ну, тогда дуй по всем швам. Бог сам тебя послал нам... Водки хотите?

Б а х ш и. Я... не пью...

К а р а п е т. Ну, так начинай.

Бахши пробует тар.

А й к а з. Ну, Сона, иди.

С о н а. Гайк, я не сумею танцевать. У меня голова кружится.

А й к а з. Ничего, ничего. Пил я, а у тебя голова закружилась? Ну, дружок, начинай.

Бахши начинает играть.

Ах да, эта мелодия с пением! А ну-ка, Карапет, пусть кто-нибудь споет. (Певцу). Маэстро, катайте вы сами.

П е в е ц. Я вольная была.

Вылетела из гнезда.

Прилетела в сад.

Я молодая была.

Охотник меня увидел,

В сердце прицелился.

И наземь я упала...

Я молодая была.

Поют все более быстрым темпом и хлопают в ладоши.

Эй, ты, солнце,

Эй, вы, звезды,

Другу передайте!

Эй, вы, друзья,

В дальние края

К другу прилетайте!..

Сона танцует нехотя. По ходу музыки она стремится ускорить темп.

Наплыв на рассказчика.

С т а р ы й Б а х ш и. Сона танцевала. Чем дальше, тем больше у нее путались мысли. Ее родной очаг, детство, зеленые горы, разноцветные луга и равнины бесконечной лентой проходили перед ее глазами. Бахши смотрел на нежную, гибкую фигуру Соны, глаза его туманились, но он сдерживал себя и молча продолжал играть, Сона вращалась, и вместе с нею вращались в ее глазах и стены, и люди, и все окружающее.

Наплыв на сцену.

Сона продолжает танцевать. Все медленнее и медленнее. Она еле

держится на ногах. Гости быстрым темпом поют под музыку

и бьют в ладоши.

Эй, ты, солнце,

Эй, вы, звезды,

Другу передайте!

Эй, вы, друзья,

Милые друзья,

Ко мне прилетайте!..

Вдруг Сона теряет равновесие и тяжелым камнем падает на пол. Все

взволнованно подбегают к ней. За сценой раздается залп.

А й к а з (поднимая голову). Началось. Прикройте ставни.

Наплыв на рассказчика

С т а р ы й Б а х ш и. Была глубокая ночь. Бахши молча сидел в углу и задумчиво курил. Теперь он ясно представил себе всю глубину трагедии, но противодействовать ей не был в силах. Он не знал даже о том, что ожидает его самого. Жизнь его висела на волоске, но об этом он думал меньше всего. За стенами время от времени раздавались выстрелы, и в комнату проникал отдаленный гул. Вдруг Бахши услышал какой-то шорох в соседней комнате.

Наплыв на сцену.

Та же свадебная комната. Свет потушен. В комнату пробиваются лучи из соседней комнаты. Ощупью входит С о н а в ночной сорочке. Скользя рукой по

стене, подходит к Бахши.

С о н а. Бахши.

Б а х ш и (вздрогнув). А... Сона, ты?

С о н а (шепотом). На. (Дает ему ключ). Скорее уходи.

Б а х ш и. Потом тебя замучают, Сона... И без того на улице перестрелка. Здесь или там, не все ли равно?

С о н а. Уходи, и ни слова.

Б а х ш и. Хорошо, Сона.

Берет ключ, тихо пробирается из комнаты. Сона стоит, прислонясь к

стене. Долгое молчание. Сона поворачивается уходить. Перед ней

скользит тень. Не выдержав, Сона вскрикивает от страха.

Э й в а з. Не бойся, Сона, это я. Где Бахши? Мне передали, что он здесь, и я зашел за ним. С о н а. Я ему отдала ключ. Он ушел.

За сценой поднимается шум. Айказ с криком бросается в комнату,

зажигает свет.

А й к а з. Эй, кто здесь? Сона?..

Э й в а з. Это я.

А й к а з. Эйваз?.. Это ты? Ты что тут делаешь?

Э й в а з (с насмешливой улыбкой). Что я тут делаю? Национальный герой! Нация на улице, под дождем, на мостовой, в окопах. Убивают. Умирают. А ты спишь дома. Национальный герой!..

А й к а з (осматриваясь по сторонам). Где же он? Куда он ушел? Сона, говори, куда он ушел?

Э й в а з. Я его освободил.

А й к а з. По какому праву ты распоряжаешься в моем доме?

Э й в а з (резко). По какому праву? Вот смотри. (Быстрым движением распахивает ставни; комната озаряется светом от далеких пожаров). Смотри, дома горят, промысла горят, строения рушатся. Город окутан пламенем, дымом и туманом. Пулеметы, карабины, винтовки неумолчно трещат. Небо сверкает в огне, по земле течет кровь. И кто же в этом огне? Голодная, бездомная, бесправная масса. Они продают последнее одеяло, чтобы купить патроны. И против кого? Против родного брата. Ради чего и ради кого? Ради вас! Чтобы сохранить вам ваши промысла, ваши дома, чтобы уберечь ваш сладкий сон. Все эти жертвы ради сладко спящих в своих пышных постелях Агамовых, ради играющих у генерал-губернатора в карты Саламовых.

А й к а з. Вы бросили его из огня да в полымя. Я хотел поберечь его, чтобы потом освободить. Я гостей не убиваю. И за эту кровь я не ответственен. Людей в окопы послал не я. Нападение устроили мусульмане.

Э й в а з. В окопы послал не ты, но окопы создал ты, твой отец, ваша классовая природа, прикрывающий вас под своими крыльями двуглавый орел.

А й к а з. Они защищают свою национальную честь.

Э й в а з. Нет, они защищают ваши деньги.

А й к а з. Ты – изменник.

Э й в а з. Я не изменник. Я враг, враг – вам, вашим промыслам, вашей природе, вашим церквам и мечетям, и враг зловещему империалистическому орлу о двух головах. Ты не один, с тобой бы я легко справился...

А й к а з. Я, Асриян, не мертвая муха. Враг врага встречает с оружием в руках.

Вытаскивает из кобуры револьвер. Эйваз направляет в него дуло

револьвера.

Сона (бросаясь между ними). Умоляю вас, не делайте этого...

Э й в а з. Остановись, назад...

Выстрел с улицы разбивает стекло.

Прикройте ставни. Пуля с вашими деньгами считаться не будет.

КАРТИНА ТРИНАДЦАТАЯ

Баррикада на одной из улиц.

Два врага лицом к лицу.

А р м я н и н. Эй, сумасшедший мусульманин! Не лезь вперед, не то, клянусь богом, так шлепну, что разорвешься, как бурдюк.

Т ю р о к. Не болтай глупостей, дурак. Клянусь святым имамом, твоих детей оставлю сиротами. А ну, высунь только голову, если ты настоящий мужчина, я тебе лоб пропечатаю.

А р м я н и н. Слушай, Ишхан. Веди ребят обходом и захвати этого собачьего сына, мусульманина.

Т ю р о к. Клянусь святым имамом, наступай хоть с ротой, ни на шаг не сдвинусь, как цыплят, вас всех перестреляю. Недаром я – карабахец. Хочешь, выходи один на один, я такой фонарь тебе наставлю, что всю жизнь помнить будешь.

А р м я н и н. Пожалуйста, выходи. А кто не выйдет?

Т ю р о к. Не-е-ет, брат, не проведешь!.. Сижу себе спокойно, в безопасности, в руках винтовка, на груди полный патронташ, и в ус себе не дую. Пусть вся Россия идет, с места не тронусь.

А р м я н и н. Погоди, безумец, как послушаю тебя, видать, и ты вроде меня немного насчет ума богом обижен. Скажи-ка, ты из каких карабахцев будешь?

Т ю р о к. А ты кого знаешь?

А р м я н и н. За Евлахом я всех карабахцев знаю.

Т ю р о к. Уста Мухана знаешь?

А р м я н и н. Какого, музыканта Мухана? Да я весь его род знаю.

Т ю р о к. Слушай, приятель, поговори-ка еще немного, сделай милость!..

А р м я н и н. Знаешь что? Я и сам хотел просить тебя о том же. Что-то голос твой, кажется, мне знаком.

Т ю р о к. Знаешь, друг, покажи-ка чуток свою голову.

А р м я н и н. Нет, брат, шутки эти брось. Это не пройдет.

Т ю р о к. Да ей богу же, не буду стрелять. Клянусь святым имамом, не буду.

А р м я н и н. Нет, брат, и не проси. Ни за что. Раз на то пошло, сам высунь чуточку голову. Клянусь богом, не убью.

Т ю р о к. Да ведь у меня же глаза острее, чем у тебя. Хочешь, брошу ружье. На! (Бросает ружье). Не веришь, вот мои руки. (Поднимает руки).

А р м я н и н. Нет, приятель. Не уговаривай. Ничего не выйдет.

Т ю р о к. Послушай, из какой ты деревни?

А р м я н и н. Из Аданлара.

Т ю р о к. Да ведь и я оттуда. А ты Аллаверди Кахраман-оглы знаешь?

А р м я н и н. Какого Аллаверди? (Высовывает голову). Да я сам и есть Аллаверди.

Т ю р о к. Ты-Аллаверди? (Приподнимается).

А л л а в е р д и. Ай, Имамверди! Это ты! Фу ты черт, сумасшедший мусульманин.

Бегут навстречу друг к другу, обнимаются.

И здорово же ты напугал меня. Со страху еле держался. Когда приехал? Как дети? Как Гюльсун-баджи?

И м а м в е р д и. Слава богу, все живы и здоровы. А как Набат-баджи поживает?

А л л а в е р д и. Спасибо. Ничего себе. Слушай, Имамверди, а куда ты ружье положил?

И м а м в е р д и. А дьявол его знает, увидел тебя, от радости и не знаю, куда бросил. Откровенно говоря, и ружье-то не особенно важное. Затвор не действует. У меня раньше было набивное ружье с пистонами, допотопное. А после вот это нашел, и то патронов не имею. Послушай, Аллаверди, дай-ка, пожалуйста, несколько патронов.

А л л а в е р д и. Да и у меня их немного. Но тебе, так и быть, четыре штуки отдам. Только, ради бога, не стреляй в эту сторону. Натворили, сукины дети, такое, что и сказать нельзя. Сколько народу понапрасну гибнет. Постой, а ведь ты говорил, что у тебя полный патронташ...

И м а м в е р д и. Какого черта, патронташ. Я нарочно пугал тебя. Слушай, Аллаверди, мы-то сидим себе здесь, а вдруг этот Ишхан или какой еще там мошенник из твоих придет да поймает нас.

А л л а в е р д и. Да какой там Ишхан! Я тоже нарочно пугал тебя, чтобы ты убежал. А то я – один.

И м а м в е р д и. Даю тебе честное слово, заговори ты чуть погромче да построже, я бы уж не выдержал...

А л л а в е р д и . Положим, я сам раньше тебя бежать собирался. Послушай, чего это ты вылез вперед, а?

И м а м в е р д и . А как же? Ты хотел бы, чтобы Карабах отстал от прочих. А сам ты чего вперед всех полез?

А л л а в е р д и . Почему я знаю. Ведь я тоже карабахец, такой же дурак, как и ты.

И м а м в е р д и. А что слышно об Эйвазе? Я никак не найду своего Бахши.

А л л а в е р д и. Ну, с Эйвазом история длинная. Жив ли, умер ли, ничего не известно. А знаешь, я здорово проголодался.

И м а м в е р д и. Да я сам, Аллаверди, прямо умираю с голоду, аж в животе урчит.

А л л а в е р д и. А ну, постой-ка, у меня, кажется, в кармане кое-что имеется. Я ведь дочку замуж выдал. Сегодня была свадьба.

И м а м в е р д и. Дочку выдал? Ну, поздравляю. За кого же?

А л л а в е р д и. И не спрашивай, Имамверди. Такую совершил глупость, что и на деда, и на прадеда хватит. Ну, дело конченое. И вот, слышу, на улице суматоха. В кухне было полкурицы и немного свинины. Я их скорее в карман и выбежал...

И м а м в е р д и . Ну, свинину кушай сам, а курицу вали сюда.

А л л а в е р д и. Черт бы побрал их, проклятых! Что сделали с бедным народом.

И м а м в е р д и. Правда, Аллаверди, какой умница эту глупость выдумал, а?

А л л а в е р д и. А черт его знает, разве их поймешь? И зачем было нам с тобой в эту драку впутываться!

И м а м в е р д и. Зря только бедный люд гибнет.

Издали слышен чей-то голос.

Г о л о с. Эй, кто там?

А л л а в е р д и. Я... Я... черт возьми, куда ружье пропало?

И м а м в е р д и. Да ну, садись. Это или армянин, или мусульманин. Если окажется армянин, ты не допустишь, если мусульманин-я. А не то, вдвоем его изобьем.

Г о л о с. Не двигайтесь с места! Как звать?

А л л а в е р д и. Аллаверди Кахраман-оглы Асриян.

Г о л о с. А-а-а, дядя Аллаверди, это – ты?

А л л а в е р д и. Я, я... Имамверди, это, оказывается, мой знакомый. Проходи за мной. А ты кто будешь, приятель?

Г о л о с. Я – Арам.

А л л а в е р д и. Ах, это ты, Арам?

А р а м. Я. Только что на той улице я заметил какую-то тень. Издали мне показалось, что это Бахши. Он шел тихо и рассеянно. Побежал за ним, но не мог догнать и потерял из виду. Странный какой-то. Бедняга, как бы не застрял в этой части и не попал кому-нибудь в руки.

И м а м в е р д и (выходит). Слушай, Арам, а куда он шел?

А р а м . Дядя Имамверди, это ты здесь? Какими судьбами вы встретились?.. Да я его недалеко отсюда встретил. Но, думаю, что это не Бахши. Только походкой он напоминал Бахши.

А л л а в е р д и. Разве в такое смутное время можно ходить к этим сукиным детям?

И м а м в е р д и. Слушай, Арам, мошенник ты этакий, что ты забыл про бедную старуху и денег ей не посылаешь? Осталась в деревне голодная. Недавно я набрал кое-как полпуда пшеницы, да отдал ей. Она примешала еще ячменя и испекла хлеб.

А р а м. Ей-богу, дядя Имамверди, все это время я был безработным. Только недавно начал работать, а тут эти сволочи затеяли смуту и обрекли всех на погибель!..

Неожиданно раздается залп. Арам хватается за револьвер. Аллаверди

падает. Имамверди ложится.

И м а м в е р д и. Ах ты проклятый! Убили человека. Арам. Ложитесь на землю. Идут, кажется.

А л л а в е р д и (умирает). Стреляли казаки...

КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Кабинет генерал-губернатора.

Губернатор за столом что-то пишет. Полицеймейстер стоит перед ним.

Губернатор (не поднимая головы). Кто это организовал?

Полицеймейстер. Интернациональная революционная организация, ваше превосходительство.

Губернатор (не поднимая головы). Революционная организация? А что она организовала?

Полицеймейстер. Интернациональную мирную комиссию, ваше превосходительство.

Губернатор. Ну и что же?

Полицеймейстер. Ходили с белыми флагами и пытались приостановить резню.

Губернатор. Они этого не сумеют. Чем же кончилось?

Полицеймейстер. С обеих сторон взяли их под обстрел. Убиты один грузин и два мусульманина. Ранен в руку и сам Володин.

Губернатор. А-а, значит и Володин ходил?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство... Но они дерутся с таким азартом, что кажется даже мы сами не сумеем остановить их, если захотим.

Губернатор. Кровь в них кавказская, поручик, южная. Началась резня, и уж никакая сила ее не остановит.

Полицеймейстер. Но это же ужас, ваше превосходительство.

Губернатор. Эх, поручик! Милосердие в политике не более, как трусость. Да, это ужас. Да, это ужас. Но ужас, который спасет от гибели вашу и мою жизнь и трон императора. Понимаете?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство, понимаю.

Губернатор. Идите, поручик. Мое приказание должно быть исполнено немедленно. И поручите там, чтобы ко мне сегодня никого не впускали. Я занят. Но люди, отправляемые в Карабах и в другие места, предварительно должны побывать у меня.

Полицеймейстер. Резня должна продолжаться и сегодня, ваше превосходительство?

Губернатор. Будет продолжаться. Торопиться незачем. В случае надобности казаки должны будут поддержать...

Полицеймейстер. Кого, ваше превосходительство?

Губернатор. Кого? Никого, обе стороны... Как только немного стихнет, надо, чтобы казаки подогрели. У кого не хватит патронов, не жалеть, выдавать. Стоимость их будет оплачена ими самими.

Полицеймейстер. Но относительно революционной организации в приказе ничего не сказано, ваше превосходительство.

Губернатор. Это я вам потом скажу, поручик, через два часа. Ну, поручик, идите.

Полицеймейстер. Слушаюсь, ваше превосходительство. (Выходит).

Губернатор один. Что-то пишет.

(Возвращаясь). Простите, ваше превосходительство, пришли иностранцы.

Губернатор. Иностранцы?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство. Англичане, французы, немцы... Они протестуют.

Губернатор. Протестуют? Вы им передайте, поручик, что мы – в своей стране. Российская империя в чьей-либо опеке не нуждается. Пусть они протестуют в Индии, в Африке, в Китае, в Египте и в других своих колониях. Мы идем по их же стопам, пользуемся их же методом: разделяй и властвуй! Это лозунг всех современных правительств, желающих господствовать. Если в этом есть преступление, то научили нас они, мы только ученики.

Полицеймейстер. Простите, ваше превосходительство, они не против резни протестуют. Они просят указать место, где им можно было бы укрыться. Протестуют же они против того, что мы не даем им свидания с вашим превосходительством.

Губернатор. Пусть каждый идет в свое консульство и выжидает там окончания событий. У меня нет времени для разговоров с ними. Идите, поручик.

Полицеймейстер. Слушаюсь, ваше превосходительство. (Уходит).

Звонит телефон.

Губернатор (берет трубку). Слушаю. Саламов? Да, здравствуйте. Такие вещи по телефону не говорят, Амир-Аслан-бек. Промысла сжигают? Это уж не мое дело, господин Саламов. У вас есть руки, у них промыслы. Патроны? А... это можно, устроим.

Полицеймейстер (входя). Простите, ваше превосходительство.

Губернатор (недовольно). Вы все выходите и возвращаетесь, поручик.

Полицеймейстер. Простите, ваше превосходительство, пришли рабочие представители, хотят видеть ваше превосходительство.

Губернатор. Я же сказал вам, что сегодня никого принимать не буду.

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство. Но он сам тоже пришел.

Губернатор (встает). Володин? Сам?

Полицеймейстер. Так точно, ваше превосходительство. Володин сам.

Губернатор. А кто еще с ним?

Полицеймейстер. Грузины, мусульмане, армяне, русские. Из всех наций.

Губернатор (лукаво улыбаясь). Это – растерянность, поручик. Он рискует своей жизнью. Но он смелее, чем я представлял. Пусть товарищи его подождут, а его впустите. Оставайтесь и вы там и ждите моего приказа. Да, чтобы не забыть. Надо выдать мусульманам немного патронов.

Полицеймейстер. Слушаюсь, ваше превосходительство. (Выходит).

Входит Володин.

Губернатор. А-а, господин Володин. Наконец-то нам посчастливилось видеть вас. Видно, судьба еще не совсем от нас отвернулась. Пожалуйста, садитесь. Ведь вы словно сказочный герой. Везде о вас говорят, а самих нигде не видно. Имя есть, а самого нет! Кажется... и бог такой же? Хе-хе-хе...

В о л о д и н. У нас, генерал, ни для шуток, ни для комплиментов нет времени. Мы пришли по делу. Прошу распорядиться впустить и моих товарищей.