Текст книги "Убийство жарким летом"

Автор книги: Джадсон Пентикост Филипс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Вам для этого понадобится грузовик, – заметил Маршалл.

– Я должен положить их в багажник своей машины, – сказал Северенс, – и быть готовым к встрече завтра ровно в полдень. Если я этого не сделаю, они больше не будут связываться со мной и приведут в действие свой план, независимо от того, будет вокзал открыт или закрыт.

– И куда вы должны доставить деньги?

– Я должен направиться по Ист-Ривер-Драйв через мост Трибороу до автострады Мэджор-Диган. Если меня не будут сопровождать, они вступят со мной в контакт. Если же сопровождение будет, пусть даже вертолет, то я могу ехать, пока не кончится бензин.

– Еще какие-нибудь детали? – спросил Маршалл.

– У меня два автомобиля: спортивный и обычный седан. Я должен буду ехать на седане, сером "бьюике".

– Так, давайте подумаем, – сказал Маршалл. – Если с вами свяжутся, то прикажут остановиться у бензоколонки. На этой бензоколонке будет стоять другой серый "бьюик"-седан, точно такой же, как ваш. Вы выйдете заплатить за бензин, а затем сядете в другой автомобиль и уедете. Когда вы скроетесь из виду, некто заберет ваш автомобиль и деньги.

– Нужно перекрыть автостраду Мэджор-Диган с одного конца до другого, сказал Рэмси.

– Бензоколонки на автостраде не будет, – сказал Маршалл. – Скорее всего, она будет на какой-нибудь боковой улице в Бронксе или другом закоулке.

– Нужно снабдить Мартина радиоустановкой, – предложил Рэмси.

– Если им известно, где он покупает сигареты, думаете, они не осмотрят автомобиль? – спросил Маршалл и покачал головой. – Если вы собираетесь платить выкуп, Джим, не стоит пытаться хитрить.

– Я должен буду выехать из своего гаража около одиннадцати часов утра, – сказал Северенс. – У меня будет час, чтобы встретиться с ними. Так ты решил, Джим, будешь платить или нет?

Рэмси колебался. Питер догадывался, о чем он думает, – в этом секрета не было: обеспокоенный мэр не верил ни одному из них.

– Будь готов, Марти, – сказал он, – мы подготовим деньги и уложим их в твой автомобиль. Я объявлю о своем решении завтра в одиннадцать – время, когда ты должен будешь начать действовать.

– Хорошо, – сказал Северенс.

– Это как дурной сон, – ответил Рэмси.

Глава 3

Когда Питер и Маршалл вернулись в кабинет начальника вокзала, от Грейс никаких вестей еще не было. Комиссар полиции О'Коннор сообщил им мрачные новости из Гарлема.

– У нас там находится дюжина полицейских-негров, переодетых в штатское и смешавшихся с толпой, – рассказывал он. – Так вот, они сообщили, что Спрэг выступал в пивном зале прямо в духе Гитлера и толпа реагировала так же. Они говорят, что его уже не остановить. Когда он заведет толпу до такой степени, что она будет готова нанести удар, он отдаст приказ – и дело с концом. Мне кажется, что мэр должен приказать генералу Дэнверсу привести войска в боевую готовность.

– Насколько я знаю генерала, он уже рвется в бой, – заметил Маршалл.

– Я собираюсь отправиться туда, – сказал Стайлс.

– Не дури, Питер.

– Вы послали туда Грейс, и я пойду за ней. Бог знает, что может случиться с ней, если она попытается навязывать свои доводы Спрэгу.

– Я отправлю тебя в полицейской машине с парой человек, – сказал Маршалл.

Он понимал, что спорить бесполезно.

– Я против, Джерри, – вмешался О'Коннор. – Полицейская машина, пытающаяся проехать сквозь толпу, может сыграть роль спускового механизма.

– Просто подвезите меня как можно ближе, а дальше я доберусь сам, сказал Питер.

– Не думаю, что вас там встретят с распростертыми объятиями, – заметил О'Коннор.

По пути в верхнюю часть города они наблюдали странные картины: масса военных в северной части Центрального парка; северные и южные улицы были перекрыты баррикадами из грузовиков, из которых торчали пулеметы.

– Сами напрашиваются, – сказал Питер.

Патрульный кивнул.

– Мэр велел провести линию через Сто десятую улицу, – сказал он. Войска не должны пересекать ее, толпа тоже не пройдет дальше. Отсюда и до Сто двадцать пятой совершенно никого нет.

– Тогда лучше идти пешком, – сказал Питер.

Полицейский взглянул на него и сказал:

– Вы, наверное, или герой, или сошли с ума.

– Если бы ваша девушка была там, вы бы пошли за ней?

– Сами знаете, – ответил полицейский.

– Вот и я так, – сказал Стайлс.

Он вышел из машины и пошел в северном направлении. Мостовая под ногами раскалилась. Здесь еще царила вчерашняя тишина: на улицах не было видно детишек, на пожарных лестницах тоже никого. Ни единого человека! Однако ближе к северной части города стал слышен гул, похожий на шум голосов болельщиков на стадионе во время футбольного матча.

Питер шел быстро, и от жары вся его одежда взмокла. Постепенно слова, которые скандировала толпа, стали ему ясны:

– Убить! Убить! Убить!

Питер облизал пересохшие губы и побежал трусцой. Теперь в окнах были видны чернокожие. Прямо перед ним кто-то сверху швырнул картонный пакет с молоком, и оно забрызгало его брюки.

Стайлс оказался среди взбудораженной ревущей толпы; вдруг он заметил какого-то человека, пробиравшегося по проходу? Он подошел к Питеру и схватил его за руку. Питер попытался вырваться, но тут узнал в нем чернокожего гиганта, который сопровождал Натана Джоунса прошлым утром.

– Слава Богу, вы пришли, – сказал человек. – Босс хочет видеть вас.

– Отпустите мою руку, – сказал Питер.

– Только после того, как скажу вам, что, если вы сейчас пойдете в толпу, вас убьют, – сказал он и отпустил руку Питера.

– Где Джоунс? – спросил Питер.

– На верхнем этаже следующего здания. Оттуда вы сможете увидеть все представление. Идите спокойно. Может быть, Натан сможет вам помочь.

Стайлс пошел следом за гигантом. Толпа стояла блоками, между которыми образовались узкие проходы. Пройдя по пятому проходу, они протиснулись в другой; дальше был какой-то подвал и подъем по бесконечно длинной лестнице. Здесь перемешались неистребимый запах лука, капусты, кулинарного жира и отвратительная вонь из туалета. Наконец негр позвонил в дверь условным звонком: короткий – длинный – короткий. Кто-то изнутри отодвинул засов, и дверь открылась. Симпатичная девушка-негритянка, появившаяся в дверях, пропустила их в комнату, где у окна, как на наблюдательном пункте, стоял Натан Джоунс.

– Значит, Эдди нашел тебя, – не оборачиваясь, сказал Джоунс. – Ты когда-нибудь наблюдал извержение вулкана? У тебя может появиться такая возможность.

Из открытого окна доносился голос из репродуктора, а вслед за ним крики скандирующей толпы:

– Убить! Убить! Убить!

Питер подошел к окну. Отсюда открывался вид на Сто двадцать пятую улицу, запруженную народом. В самом ее центре на грузовой платформе стоял человек, окруженный многочисленными громкоговорителями. Питер узнал гиганта в оранжевой спортивной майке и синей бейсбольной кепке.

– Все эти годы мы просили! – громко говорил Спрэг. – Все эти годы мы умоляли на коленях. Теперь мы возьмем власть сами!

– Убить! Убить! Убить! – неистовствовала толпа.

– Дни рабства сочтены. Мы завоюем нашу свободу своей кровью!

– Убить! Убить! Убить!

– Наш Джонни – настоящий оратор, умеющий увлечь аудиторию, – сказал Джоунс. Он взглянул на часы. – Он решил немного потянуть время, прежде чем даст сигнал. Ты мне поверишь, если я скажу, что у них на Ист-Ривер есть орудие? Они собираются обстрелять здание ООН. – Впервые за это время он посмотрел на Питера сквозь затемненные стекла очков. – Надо быть врожденным идиотом, чтобы послать сюда миссис Майнафи, Стайлс.

– Где она?

– Хотел бы я знать, – ответил Джоунс. – Она как-то внезапно ушла отсюда и очутилась в толпе, правда, там были ее друзья, но вчера, а не сегодня, парень, не сегодня. Они почти содрали с нее одежду, но ей, слава Богу, удалось пробраться к грузовику и крикнуть Джонни. Он увидел Грейс и втащил на платформу. С минуту он поговорил с ней, потом повертел ее, держа за руку, словно продавал на аукционе, и сказал, обращаясь к толпе: "Наш друг миссис Майнафи пришла к нам сообщить все ту же старую чепуху: "Подождите и дайте нам возможность лучше подготовиться; подождите и дайте нам возможность собрать побольше солдат, побольше оружия и газа". Что мы ей ответим?" Ну, ответ тебе известен, Стайлс: "Убить! Убить! Убить!" Они стащили ее с платформы, и это было последнее, что я видел.

Питер был потрясен.

– И ты просто сидел здесь?

– Да, я просто так сидел здесь, – сказал Джоунс. – Меня здесь не жалуют. Я сторонник мирных методов, если ты помнишь, но я из тех, кто напишет правду о том, что происходит, если кто-нибудь из чернокожих останется в живых, чтобы прочитать это.

– Я должен найти Грейс, – сказал Питер.

– Там, внизу? – Джоунс горько усмехнулся. – Ты не пройдешь и пяти метров. Жажда крови уже овладела толпой, Стайлс. Они с удовольствием попрактикуются на тебе.

– У тебя есть какие-нибудь предположения, где она может быть? Куда они могли ее увести?

– Я просто сидел здесь, – ответил Джоунс. – Но у меня есть пара парней там, внизу. Ты подожди и посмотри на развлечение.

– Она пришла сюда помочь, – сказал Питер. – Мы получили инструкции шантажистов о передаче выкупа. У нас есть сутки, Натан. Нам они очень нужны. Тем людям, внизу, они тоже очень нужны, потому что если они пойдут за Спрэгом, то получат свое: армия стоит меньше чем в пятнадцати кварталах отсюда.

– Они знают, но для них это не имеет значения: "В долину смерти идут шесть сотен..."

– Это же массовое самоубийство!

– Но может быть, кто-то из их детей будет жить нормально. Они сейчас не живут.

У Питера пересохло во рту, болело горло. Глядя на эту бурлящую толпу истерически настроенных людей, он забыл о войне на улицах, об угрозе взрыва бомбы; сейчас он не мог думать ни о чем другом, кроме как о беспомощности своих попыток найти и спасти Грейс. Он повернулся к Джоунсу. Губы его шевелились, но он не мог произнести ни слова. Слабый лучик симпатии промелькнул в уголках глаз Джоунса, спрятанных за темными стеклами очков.

– Я не дурачу тебя, парень, – сказал он. – Я действительно не знаю, где она. – Он повернулся и посмотрел на улицу. Призывы убивать раздавались все громче и настойчивее. – Иногда я думаю о том, что человек не был создан как общественное животное, – сказал он. – Когда люди собираются вместе в толпу, они сходят с ума, но, когда затрагивают лично их или их дом, они тут же забывают о деле жизни, об интересах огромного большинства и думают только о том, что произойдет ЛИЧНО С НИМИ. Тогда единственное, что имеет значение, это Я. Так и у тебя, Стайлс. Сейчас для тебя имеет значение только миссис Майнафи.

– Ты читаешь мои мысли, – прошептал Питер.

Он взглянул на бесконечные черные грязные крыши. Ее не было рядом; может быть, ее держат в каком-нибудь из этих домов, а может быть, затоптали в проходе. Он почувствовал желание закричать во всю мощь своих легких, чтобы выплеснуть свою муку, страдание и безнадежность.

В дверь крошечной квартирки снова постучали условным стуком. Девушка-негритянка вышла из задней комнаты, прошла к двери и отодвинула засов. Дверь открылась.

За дверью стоял негр в ярко-вишневой спортивной майке. На нем тоже были черные очки, которые могли уже показаться частью какой-то униформы. У негра были тонкие усы, козлиная бородка и неприязненно искривленные тонкие губы. Питер узнал его: это был один из тех, кто сопровождал Спрэга к нему домой прошлой ночью.

Внезапно вся тревога и затаенный гнев сконцентрировались на этом человеке.

– Что вы сделали с миссис Майнафи? – спросил он дрогнувшим от усилия сдержать себя голосом.

– Она заслуживает худшего, – сказал негр.

Питер бросился на него. Негр быстро шагнул в сторону от двери, и пружинный нож сверкнул в лучах солнца, падавших через окно.

– Не трогай меня, парень, – сказал он.

– Полегче, полегче, – строго сказал Натан Джоунс и удержал своей рукой Питера. – Это Рикки Ноулс, один из парней Джонни.

– Мы встречались, – сказал Стайлс.

– У вас мозгов меньше, чем у новорожденного младенца, – у тебя и твоей миссис Майнафи, – сказал Ноулс. – Мы здесь не закатываем вечеринку для белых парней. Вам что, надо это объяснять? – Он кивнул в сторону окна.

– Что с миссис Майнафи? – упрямо повторил Питер, глядя на Ноулса словно сквозь красную дымку.

– Я могу к ней проводить, – сказал тот. – А Джонни хочет поговорить с тобой.

– Сейчас, – сказал Питер.

Ноулс пожал плечами.

– С тобой тоже, Натан, – сказал он. – Джонни хочет говорить при свидетелях.

– Где?

– На генераторной станции.

Они спустились по длинной лестнице в подвал, где по-прежнему стоял туман из кухонных запахов, и вышли наружу в проход позади здания. Ноулс шел впереди, ни разу не оглянувшись.

– Примерно квартала через три – прачечная, – сказал Питеру Джоунс, шедший рядом с ним. – У них есть автономная генераторная станция, где они вырабатывают ток для себя.

В проходе, располагавшемся позади убогих многоквартирных домов, сдаваемых в аренду, грязи было по колено. Крысы на черных лестницах не убегали, а воинственно смотрели на проходящих людей. Наконец они оказались с тыльной стороны квадратного кирпичного сооружения; Ноулс открыл металлическую пожарную дверь, и они вошли.

Питер услышал грохот: это во всю мощь работало шесть огромных генераторов. От вибрации здание сотрясалось от пола до потолка. Ноулс начал подниматься по железной лестнице, Питер и Джоунс пошли следом за ним. Они вышли на площадку, расположенную над страшно шумевшими генераторами, как показалось Питеру, на уровне пятого этажа. Там, на дальнем конце железного мостика, находился маленький застекленный офис. Почти перед самой дверью Ноулс остановился, повернулся к Питеру и указал на что-то внизу. Питер застыл, крепко сжав руками перила. Далеко внизу, в помещении маленькой механической мастерской, он увидел Грейс. Она сидела на полу, опустив голову и прикрыв лицо руками; платье было разорвано и обнажало загорелое плечо.

– Грейс! – закричал Питер во всю мощь своих легких.

Гигантские генераторы откликнулись злобным грохотом. Грейс не шелохнулась. Даже если бы он кричал в десять раз громче, она не услышала бы его. Питер повернулся и хотел было направиться назад к железной лестнице, но Ноулс вернул его.

– Если хочешь дать ей шанс, тебе лучше поговорить с Джонни! – прокричал он и жестом указал на стеклянную дверь офиса, украшенную морозным узором.

Питер снова посмотрел на Грейс и махнул ей рукой, но тщетно: она не посмотрела вверх. У нее не было на это причин.

Ноулс дернул Питера; он неохотно повернулся и вошел вслед за Ноулсом в офис. Здесь было уже намного тише, но все помещение сотрясалось от вибрации. Джонни Спрэг в неизменной оранжевой спортивной майке, весь вспотевший, сидел на краю П-образного стола и, закинув голову, одним большим глотком пил что-то из бутылки. Зашвырнув пустую бутылку под стол, он посмотрел на Питера сквозь черные очки.

– Не надрывайся, Стайлс, рассказывая мне, какой я сукин сын. Я вытащил твою миссис Майнафи с грузовика и притащил сюда. Если бы я не сделал этого, ее затоптали бы насмерть. Ее, конечно, немного потрепали, но она цела.

– Как мне забрать Грейс? – спросил Питер.

– Для этого Рикки и привел тебя сюда, – сказал Спрэг. – Я скажу тебе как. Меня бы сейчас здесь не было, если бы не неприятности. – И он стукнул своим огромным кулачищем по столу. – Ты не хранишь бензин там, где дети балуются со спичками. – Даже здесь шум работающих генераторов был настолько силен, что приходилось говорить громко. – Мы долго собирали оружие и старались хранить его подальше отсюда – у нас слишком много таких горячих парней, как Рикки, готовых самостоятельно пустить его в ход. Мы хранили его на старом складе в Йонкерсе. Пару часов назад я послал два грузовика в Йонкерс, чтобы привезти оружие, но грузовики не вернулись. Знаешь почему? Этот ненормальный генерал Колхаун и его расистская армия угнали их вместе с оружием. Теперь сотня расистов сидят в Ван-Кортленд-парке и ждут приказа Колхауна, чтобы направить наше оружие против нас! Мы попали в клещи. Позади нас – армия, впереди – Колхаун. Так что я решил все отменить – другого пути нет.

– Если ты не вернешь мне миссис Майнафи... – начал Питер, словно ничего не услышав.

– К черту твою миссис Майнафи! – заорал Спрэг. – Или слушай меня, белый, или я швырну твою миссис акулам. Там, на улице, их тысячи, и все они – пожиратели женщин. – Он наклонился вперед. – У нас появился шанс, вонючий, жалкий шанс вытащить настоящего виновника этой ситуации перед телевизионными камерами с признанием, что это ОН писал письмо, ОН терроризировал город. Тогда мэр отзовет армию, и Колхаун не сможет подавить на нас, потому что реакция общества будет слишком жесткой для него.

– Буду с тобой так же честен, как и ты со мной, – сказал Стайлс. – У нас пока нет и намека на того, кто шантажировал город.

– Я знаю, что у вас нет ничего. Зато у меня есть. Послушай: на Ист-Ривер есть пристань для яхт и шлюпочная мастерская. Там ремонтируют маленькие яхты и моторные катера для богачей, живущих на Ривердейл. Кое-кто из наших людей работает там – конопатят, красят... На прошлой неделе они закончили ремонт одной яхты, принадлежащей парню по имени Роджер Мэнсфилд. Он расплатился за работу чеком – что-то около пяти с половиной тысяч баксов – и забрал свою яхту. Чек не был оплачен банком – оказался недействительным.

Питер озадаченно слушал Спрэга.

– И что дальше? – спросил он.

– Этот самый Мэнсфилд – бывший морской офицер. Он был специалистом по взрывным работам и знает все о взрывных устройствах замедленного действия и других подобных вещах. Прекрасно знает, как сделать бомбу.

– Но есть тысячи людей, которые это умеют.

– Его чек недействителен, и ему нужны деньги, – ответил Спрэг.

Питер вспомнил слова Томса: "Найти того, кому нужны десять миллионов долларов".

– И все же нет ничего конкретного, что связывало бы Мэнсфилда с угрозой городу, – сказал Питер.

Уголок рта Спрэга задергался.

– Марти Северенс – зять Мэнсфилда, – сказал он. – Мне это сообщили.

Питер почувствовал, как холодная струйка пота побежала по позвоночнику. Северенс!

– Я много думал над этим, парень, – сказал Спрэг. – Северенс был единственным, кто вступал в контакт с шантажистом. Он говорит, что они звонили и писали ему!

– А теперь сообщили, как надо передать выкуп, – сказал Питер.

– И это опять говорит он!

Это была дикость. В это не верилось, но могло быть единственной правдой. Северенс! Холодный и непринужденный Северенс, друг и доверенное лицо мэра. Единственный, с кем вступал преступник в контакт. Северенс? Чей шурин – специалист по взрывным устройствам? Северенс с десятью миллионами долларов в багажнике машины, которые он должен передать... Северенсу?

– Можешь себе представить, что произойдет, если кто-нибудь из нас попробует убедить достопочтенного Джеймса Рэмси, что за всем этим стоит его дружище, – сказал Спрэг.

Питер знал, что Спрэг был прав: никто не станет слушать его, опасного фанатика. Можно себе представить, что произойдет, если Питер лично сообщит об этом мэру. Тот, скорее всего, рассмеется. Он мысленно представил себе Северенса, слушающего его. "Вы, должно быть, сочиняете фантастические истории, мистер Стайлс?"

– Ты не стал смеяться надо мной, – прервал его размышления Спрэг, поэтому я и рассказал все тебе, а ты дашь этому ход.

Натан Джоунс посмотрел на Питера:

– Тебя могут посчитать идиотом, Стайлс, но, ей-богу, то, о чем говорил Джонни, вполне вероятно.

– Верните мне миссис Майнафи, и я сделаю все, что смогу, – сказал Питер.

– Не сейчас! – закричал Спрэг. – Я должен быть в тебе уверен, парень. Я должен быть уверен, что ты этого хочешь так же сильно, как и я.

Питер плотно сжал губы.

– Сколько у меня времени?

– Один Бог знает, когда эти ненормальные, сидящие в парке, могут начать стрелять, – сказал Спрэг. – Вот сколько у тебя времени. Когда это случится, мы будем драться разбитыми бутылками против пулеметов, и тогда я не смогу отдать тебе миссис Майнафи, даже если ты будешь умолять меня об этом на коленях.

– Как мне выбраться отсюда? – мрачно спросил Питер.

– Рикки проводит тебя.

– Можно сообщить миссис Майнафи, что я пытаюсь действовать?

Спрэг пожал плечами:

– Почему бы и нет. В глубине души мы понимаем, что у тебя нет шанса. Никто не станет слушать тебя, парень, – не время...

Когда Ноулс вел Питера вниз по железной лестнице через ад звуков, он снова увидел Грейс, но никак не смог привлечь ее внимание. Теперь она сидела с закрытыми глазами, прислонившись спиной к стене. Господи, хоть бы посмотрела вверх! Видимо, из-за постоянного страшного шума она уже ни на что не реагировала.

Ноулс снова вывел его по лабиринтам проходов на боковую улицу. Как, вероятно, было оговорено, там его ждало такси с водителем-негром. Питер попросил подвезти его как можно ближе к Центральному вокзалу.

Питер знал, что есть единственный человек, который не станет смеяться над его словами: Джерри Маршалл, окружной прокурор. Он выслушает, заинтересуется, но поможет ли ему?

Вблизи вокзала Сорок седьмая улица была перекрыта, и водитель остановил машину. Только начав расплачиваться, Питер обнаружил, что флажок на машине не был опущен.

– За счет фирмы, – широко улыбнувшись, сказал водитель. – Надеюсь, вам повезет, мистер Стайлс.

И тут Питер понял, что никак не сможет попасть в здание вокзала: у него не было ни пропуска, ни удостоверения личности. Он зашел в аптеку-закусочную и позвонил в кабинет начальника. Маршалл велел ему пройти через отель "Рузвельт", а Маккомас будет ждать его у разблокированного входа в здание.

Здесь шум толпы слышался не так отчетливо, скорее напоминал равномерное сердитое жужжание. Маккомас уже ждал Питера в условленном месте.

– Что-нибудь удалось узнать?

– Возможно, вполне возможно.

Они поспешили по пустому туннелю в кабинет начальника вокзала. Теперь здесь было многолюдно: помимо Маршалла, О'Коннора и Мейберри в кабинете толпилась дюжина экспертов, стоявших группами и гудевших, непрерывно обсуждая какие-то проблемы. В одной из таких групп Питер заметил Маршалла. Взяв под руку, он отвел его в сторону.

– Что с миссис Майнафи?

– На данный момент она в безопасности. Мне срочно нужно поговорить с тобой наедине.

Они прошли к двери в конце кабинета и вошли в небольшой архив, где не было ничего, кроме многочисленных рядов зеленых металлических ящиков с узкими проходами между ними. Сесть было негде.

– Приготовься, сейчас ты такое узнаешь! – сказал Питер и рассказал все, о чем сообщил ему Спрэг, и напрашивающиеся из этого выводы: человек отремонтировал яхту, оплатил работу чеком, чек оказался недействительным. Этот человек – бывший морской офицер, специалист по взрывным работам, обладающий специальными знаниями о высокоэффективных взрывчатых веществах. Этот человек, Роджер Мэнсфилд, – шурин Мартина Северенса.

Воспаленными глазами Маршалл смотрел на Питера.

– Это все? – спросил он.

– Да, все.

Маршалл глубоко вздохнул и тихо заговорил:

– К кому обратились с угрозами? К Северенсу. Доказательство – его слова. Кто получил письмо? Северенс. Где доказательство, что он действительно получил, а не сфабриковал его сам? Его слова. Кому делались все прежние звонки и последний с инструкциями о том, как передать деньги? Северенсу. Доказательство – его слова.

– Спасибо, что не посмеялся надо мной, – сказал Питер.

– Мне следовало бы самому поразмыслить. Сейчас я скажу тебе кое-что, но об этом не знает даже мэр. Моя служба занималась изучением слухов о некоторых случаях злоупотреблений служебным положением, когда использовалось влияние при заключении контрактов государственных ведомств с частными фирмами. Все специальные уполномоченные, имевшие право заключать такие контракты, были буквально под микроскопом. В их числе был и Северенс. Сам понимаешь, никто на него специально не указывал, но он был важной персоной, поскольку в его ведении оказалось несколько очень выгодных контрактов на строительство. Я собрал факты, которые мог бы связать с этим. Собственное финансовое положение Северенса сейчас неважное: он задолжал черт знает сколько денег. Возможно, если бы на него надавили, он расплатился бы. У его жены деньги водятся, кроме того, он владеет кооперативной квартирой на Бикман-Плейс и летним домом в Уэстчестере. Он мог бы расплатиться, если бы ликвидировал свои активы, то есть продал все имущество, но тогда был бы совершенно разорен. Все это заставило меня изучить вопрос о вознаграждении за заключение контрактов, о которых я тебе говорил.

– Он получал взятки?

– Никаких доказательств... Но ему нужны деньги, Питер, очень нужны это я могу доказать, однако нет никакой связи с происходящим. Понадобятся месяцы, чтобы раскопать что-то. – Маршалл вскинул голову. – Сколько времени дает нам Спрэг?

– Немного, совсем немного.

Стайлс рассказал о том, что "Армия истинных американцев" Колхауна готова выступить.

– Ты думал о письме, о том самом, отпечатанном на машинке? – спросил Маршалл.

– А что такое?

– Эксперт, изучив его, за две минуты может определить, на какой машинке оно отпечатано, но для этого нам нужно иметь образец текста с машинки Северенса. С той, что в его офисе, я смогу получить за пятнадцать минут. Пошлю туда своего человека под видом мастера по ремонту машинок якобы для проверки, но сомневаюсь, чтобы такой хитрый дьявол, как Северенс, воспользовался машинкой из офиса.

– А дома у него есть своя?

– Сегодня у всех есть собственные портативные машинки. Возможно, у него одна здесь, а другая за городом. Их проверить сложнее: не явишься же в дом к человеку проверять машинку, это тебе не газ и не электричество.

– Ордер на обыск?

– Потребуется несколько часов, пока я найду подходящего судью. Северенс – фигура политическая, близкий друг мэра. Я бы мог завести на него настоящее дело, но пока оно не заведено. И сейчас на это нет времени.

– Северенс сейчас дома? – спросил Питер.

– И да, и нет. Решено, что он должен быть на связи.

– Предположим, я отправлюсь к нему – он ведь знает, что я в курсе дела. Могу наболтать чего-нибудь о том, что я якобы нашел в Гарлеме какую-то зацепку, – в общем, что-нибудь, что оправдало бы мой приход к нему, чтобы задать несколько вопросов о его телефонном собеседнике. Когда буду у него, могу попросить разрешения воспользоваться его машинкой, чтобы напечатать кое-что для своей статьи. Я не вижу другого способа сделать так, чтобы он не заподозрил, что мы интересуемся им.

– Стоит попытаться, – сказал Маршалл.

– А если он воспользовался машинкой, находящейся за городом?

– Мне кажется, что, скорее всего, она – в квартире. Ведь ему нужно было сочинить письмо вымогателя так, чтобы мы поверили: оно пришло именно оттуда, куда он хотел нас направить. Ему необходимо было остаться одному, поэтому я и сомневаюсь, чтобы он печатал письмо в офисе, а за городом – жена и трое-четверо слуг. Я склоняюсь к версии о квартире. Он проводит там много времени. Мне позвонить ему и сообщить о твоем приезде?

– Думаю, не стоит, – сказал Питер. – Предпочитаю появиться неожиданно.

– Ты должен держаться очень спокойно. Не допускай спешки, чтобы он не заподозрил ловушку.

– Это будет нелегко. Мне кажется, я мог бы своими руками убить этого сукиного сына.

Маршалл прищурился:

– Запомни, Питер, он может быть абсолютно не виновен. Это всего лишь догадки, а до выводов еще очень далеко. Пока ты будешь у него, я проверю его офис и изучу результаты. Как только получишь образец текста, немедленно доставь его сюда. Эксперты уже будут готовы дать ответ.

– Молись за меня и за Грейс, – сказал Питер.

Город был окутан знойной дымкой. Казалось, боги специально выбрали день, словно воплотивший в себе тлеющую ненависть, которая распространялась по улицам и готова была запылать в любую минуту.

Не надеясь поймать машину, Питер пошел пешком. Квартира Северенса на Бикман-Плейс находилась в районе пятидесятых улиц. Дом стоял над рекой, а справа от него возвышалась прямоугольная башня здания ООН.

В фойе на первом этаже должен был сидеть дежурный, но его не оказалось. Питер подумал, что сегодня, наверное, пустует много подобных мест: людям любопытно самим посмотреть на происходящее, а может быть, человек, дежуривший в фойе, беспокоился о своей семье.

Над столом дежурного висела небольшая табличка со списком жильцов. "МАРТИН СЕВЕРЕНС, 901". Лифт был на самообслуживании. Питер вошел в него, нажал девятую кнопку и почти не почувствовал, как очутился на нужном этаже. Квартира номер 901 располагалась со стороны реки в дальнем конце коридора. Прежде чем позвонить, Стайлс сглотнул слюну. Раздался звонок, похожий на звук корабельных склянок.

Дверь открылась, и на пороге появился незнакомец. Это был крупный, широкоплечий мужчина в серых фланелевых брюках и синем блейзере с медными пуговицами и эмблемой клуба на нагрудном кармане. "Типичный представитель спортивной элиты", – подумал Питер.

– Мистер Северенс дома?

– Вышел на несколько минут, – вежливо ответил незнакомец.

– Меня зовут Питер Стайлс. Мне необходимо встретиться с Северенсом.

– Стайлс! Парень из "Ньюсвью"! Вы тоже в курсе, не так ли? Марти ушел ненадолго – такова его работа, в любой момент могут позвонить, вы ведь знаете. Я – шурин Мартина, Роджер Мэнсфилд. – Крепким рукопожатием он стиснул руку Питера. – Входите и подождите его, – сказал Мэнсфилд.

Осторожно ступая, Питер прошел мимо Мэнсфилда в гостиную. Она была изысканно обставлена в колониальном стиле. На стене висели картины Вайета и Бентона. "Интересно, – подумал Питер, – в чьем вкусе оформлена гостиная: холодного, невозмутимого Северенса или, может быть, его жены?"

Мэнсфилд был очень радушен.

– Есть что-нибудь новенькое? – спросил он.

– Я только что приехал из Гарлема. Обстановка там накалена до предела.

– Черные ублюдки, – процедил Мэнсфилд. – Могу я предложить вам что-нибудь? Кофе? Пока мы сидим здесь и ждем, пьем его литрами. Для выпивки, наверное, еще рановато?

Питер изо всех сил старался говорить непринужденно:

– Кофе было бы замечательно. Кстати, у вас, случайно, нет пишущей машинки? Я тут набросал кое-что для статьи, пока был в верхней части города. В ожидании мистера Северенса я бы мог это перепечатать.

– Будьте как дома, – сказал Мэнсфилд. – Пройдите в эту дверь. Там, в кабинете, на столе Мартина стоит портативная машинка.

– Благодарю вас, – сказал Питер. Это был шанс получить образец текста, даже не встречаясь с Северенсом.

Кабинетом служила небольшая комната, первоначально предназначавшаяся для спальни. Машинка в пластиковом чехле стояла на небольшом квадратном столе. Не было никаких признаков того, что хозяин утруждал себя упорными занятиями. Стол был пуст. Питер сел перед машинкой и снял с нее чехол. В среднем ящике стола он обнаружил несколько листов бумаги. Вставив лист в машинку, Стайлс стал быстро печатать. Нужно было получить образцы всех букв, цифр, знаков препинания и символов.