Текст книги "Убийство жарким летом"

Автор книги: Джадсон Пентикост Филипс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Питеру стоило огромных усилий оставаться в кресле, прихлебывая бурбон.

– Я не уверен, что знаю то, что должен делать и в чем мне нужно помочь, – сказал он. – Я ведь репортер, обозреватель.

– Не только, – возразила Грейс. – Ты – борец, Питер, и всегда будешь им. Натан и Спрэг пришли, чтобы убедить тебя. Это ведь не "Власть – черным" стоит за той опасной ситуацией, которая обрушилась на голову мэра. Им это удалось?

– Они заставили меня поверить, что такое возможно.

– Не "возможно", Питер, а именно так! Что бы там ни было, я никогда не буду утверждать чего-то, в чем не уверена. Если бы в Гарлеме просочилась хоть какая-то информация, я бы о ней давно знала. Сейчас мы должны найти доказательства и представить факты мэру и его советникам до того, пока не станет слишком поздно и не начнется избиение невинных людей.

Зазвонил телефон; Питер взял трубку. Это был Пайк. Ликующим голосом он сообщил:

– Оба – и мальчик, и ваш негритянский друг – опознали одно и то же лицо, мистер Стайлс! Сейчас нет времени заставлять вас угадывать, кто это. Так вот, этот парень – Ирвинг из "Молино". Я выезжаю. Может быть, вы захотите поехать с нами? Полицейская машина здесь.

– Встретимся у дома, – сказал Питер.

Он положил трубку и коротко рассказал Грейс о разговоре с Пайком.

– Можно мне с тобой, Питер?

Он нежно дотронулся до ее щеки тыльной стороной ладони и сказал:

– Я больше не позволю себе потерять тебя, пока я жив...

Выйдя на улицу, Питер и Грейс увидели подъезжающую полицейскую машину с красной мигалкой. Пайк опустил стекло, и брови его поползли вверх от удивления, когда он увидел Грейс.

– Так-так, миссис Майнафи...

– Здравствуйте, лейтенант, – сказала Грейс, одарив его широкой и очаровательной улыбкой.

– В нашей армии пополнение, Пайк, – сказал Питер. – Я хотел бы, чтобы миссис Майнафи поехала с нами.

Пайк криво улыбнулся.

– Мне приказано сотрудничать с вами, мистер Стайлс, – сказал он. Надеюсь, мне не придется выслушивать от леди лекции о жестоком поведении полиции в негритянских гетто.

– Обещаю, – сказала Грейс.

– Договорились, – ответил Пайк.

Питер и Грейс сели на заднее сиденье, а Пайк остался впереди, рядом с водителем в форме патрульного. Он повернулся, чтобы поговорить с ними:

– Насколько я понимаю, леди известно, куда мы едем и зачем. Так вот, Тимми Фэллон был прав: тот человек на фотографии выглядел как "младший брат", но это был сам Ирвинг, Ирвинг Миллер. Ваш негритянский друг опознал его совершенно независимо от мальчика. Наш Ирвинг был замешан в одном деле, связанном с ограблением ростовщика. Это было в районе порта лет шесть назад – вот откуда полицейские снимки. Он отсидел два года за словесное оскорбление и угрозу жизни; освобожден условно сроком от трех до десяти лет. До сегодняшнего дня нарушений не было. – Пайк мрачно улыбнулся. – Хорошо ловить то, что не исчезает, как туман. Ирвинг – это реальность, и это он избил нашего друга Симса и, возможно, его жену.

Питер был благодарен судьбе, чувствуя рядом крепкое бедро Грейс, прижавшееся к нему. В темноте она нащупала его руку. Господи, какая замечательная ночь! Как хорошо, что она вернулась! Теперь вырвались на волю все чувства, которые он к ней испытывал, и Питер без конца мог бы говорить ей о них.

Полицейская машина двигалась к отелю "Молино". Метрах в ста пятидесяти от него был припаркован большой черный лимузин. Когда Питер, Грейс и Пайк вышли из машины, к ним присоединились Маршалл и Маккомас, приехавшие на лимузине.

– Добрый вечер, миссис Майнафи, – сказал Маршалл. – У Питера всегда сюрпризы.

– Грейс приехала ко мне, потому что много знает о сложившейся ситуации, Джером. Думаю, она сможет нам помочь.

Маршалл посмотрел на облезлый фасад отеля.

– Да... Это тебе не званый обед. А вы знали семью Симс, миссис Майнафи?

– Я хорошо знала Ричарда, – ответила Грейс, – а с Мэриан виделась один или два раза.

– Кровавое и неприятное дело, – заметил Маршалл и, обратившись к Пайку, спросил: – Готовы?

– Пошли, – ответил Пайк.

Первое, что осознал Питер, пройдя через вращающуюся дверь в грязный вестибюль, были непрерывные звонки на коммутаторе. За столом дежурного никого не было, и на звонки не отвечали. Вестибюль был пуст. Маккомас прошел к двери с табличкой "Управляющий" и толкнул ее. В обшарпанном офисе тоже было пусто.

Лицо Пайка посуровело: неужели кто-то предупредил шайку из "Молино"?

– Подвал – владения Ирвинга Миллера, – сказал Маршалл.

– Пойду взгляну, – откликнулся Маккомас.

– Осторожно, – сурово сказал Пайк. – Загнанные в угол крысы...

Маккомас достал из наплечной кобуры пистолет.

– И не говорите никому, что я не взял с собой адвоката, – с вечной горечью в голосе сказал он.

Он вошел в шаткий лифт и спустился вниз. Пайк обошел стол и снял трубку. Звонки прекратились.

– Извините, – сказал он, – телефонные аппараты в номерах не работают. Он посмотрел на остальных. – Спрашивают Эвелин, рыженькую с седьмого этажа. Прямо притон какой-то!

Лифт вернулся наверх; из него вышел Маккомас с пепельно-серым лицом. Он облизнул губы.

– Вам лучше спуститься вниз, – сказал он и, повернувшись к водителю, приказал: – Отведите миссис Майнафи к машине и ждите нас там.

– Вы нашли его? – спросила Грейс.

– Да, миссис, я его нашел, – ответил Маккомас. – Пройдите с патрульным Рушем.

– Что бы там ни было, я выдержу, – сказала Грейс.

– Что там? – спросил Маршалл.

– Настоящая бойня, – сказал Маккомас. – Толстяк, Джорджи, Ирвинг и четвертый парень. Поставили к стенке и расстреляли из автоматического оружия. Они настолько нашпигованы свинцом, что пойдут ко дну, если их бросить в воду.

У Питера неожиданно возникло видение гигантского негра в синей бейсбольной кепке. "Мы позаботимся о них, позже..." – говорил Джон Спрэг...

Неизвестно, чем занимался в "Молино" Ирвинг Миллер, но только не поддержанием чистоты в подвале отеля. Там была настоящая мусорная свалка из старых картонных коробок, бочек и другого хлама. Похоже, что они валялись здесь месяцами вместе с безногими стульями и разбитыми зеркалами. Единственным незахламленным местом была "комната", находившаяся рядом с масляным фонарем и тремя большими емкостями с горячей водой. В одном из углов этого пространства стояла раскладушка, на которой, видимо, спали Ирвинг и его ночной сменщик, если таковой был. Рядом с раскладушкой на перевернутой оранжевой корзине стояла полупустая пинта дешевого бурбона.

Взгляд Питера охватил всю обстановку за доли секунды и остановился на том, что лежало около дальней стены. Он почувствовал, как пальцы Грейс сжали его запястье. Там в нелепых позах лежали четыре тела: кроме толстяка, Джорджи и разыскиваемого Ирвинга здесь был еще ночной портье, с которым Питер столкнулся во время первого своего визита в "Молино". Выпученные глаза толстяка смотрели в потолок сквозь зеленый козырек, который оставался у него на лбу.

В "комнате" ощущался сладковатый, тошнотворный запах крови.

– Может, не стоит оставлять здесь лишние следы, пока ребята лейтенанта не обработают это место? – сказал Маккомас.

– В каждом из них, наверное, пуль по двадцать, – заметил Пайк.

У всех убитых, кроме Джорджи, рубашки на груди были изорваны в клочья и покраснели от крови. Джорджи получил пули в лицо и шею, видимо, он умолял кого-то, стоя на коленях.

– В этой крысоловке должен быть еще какой-то обслуживающий персонал помимо этих четверых, – сказал Маршалл ровным голосом профессионала. Его изборожденное морщинами лицо стало холодным и сдержанным.

– Может быть, и нет, – ответил Пайк. – Так называемым гостям предлагается немногое: номера не обслуживаются, коридорных нет. Четыре или пять пожилых женщин приходят по утрам мыть пол. Если бы здесь работал еще кто-нибудь, мы бы, видимо, нашли его. Ладно, Мак, звони в отдел убийств. Когда Маккомас направился к лифту, он повернулся к Маршаллу и сказал: Похоже, их под дулами пистолетов привели сюда, выстроили вдоль стены и безжалостно убили. Как вы думаете, мистер Маршалл, это расплата за то, что случилось с Мэриан Симс, или с ее мужем, или с ними обоими?

– Или они слишком много знали, – сказал Маршалл. – Относительно Ирвинга сомнений нет? Мальчик и друг Питера опознали его по полицейским снимкам?

– Без колебаний.

– Хорошо... Питер, кто такой этот ваш друг?

– Поверишь или нет, но я не знаю, – ответил Питер. По некоторым причинам он сомневался, стоит ли говорить всю правду. – Его привел Натан Хейл Джоунс, негритянский репортер и писатель – я говорил тебе о нем?

– Твой друг из Гарлема?

– И мой тоже, – прошептала Грейс.

– Да. Видимо, этот человек (имя его он не назвал) был на том шумном митинге в Юнион-сквер прошлой ночью вместе с Ричардом Симсом. Симс пошел звонить, а этот его друг вышел вслед за ним через несколько минут и увидел, как Симс выбежал из телефонной будки, а вслед за ним из соседней будки бросился какой-то белый. Белый, которым, вероятно, был Ирвинг, крикнул нескольким своим друзьям, находившимся в этом же холле: "Этот черномазый ублюдок слышал, о чем я говорил!" – и все четверо бросились за Симсом. Его друг испугался и сразу не забил тревогу, но позже рассказал об этом Джоунсу или кому-то другому, а Джоунс рассказал мне и предоставил этого человека в распоряжение Пайка.

– Он назвался Мэтью Твиннингом, – сказал Пайк. – У него были подтверждающие это документы. Сказал, что его можно будет найти через мистера Стайлса и еще что у него нет постоянного адреса. Поскольку он пришел ко мне как друг мистера Стайлса, я все это просто принял к сведению.

– Когда он опознал Ирвинга Миллера, вы ему не сказали, кто это и где его можно найти?

– Думаю, да, – ответил Пайк. – Я сказал ему, что он опознал человека, который работает смотрителем в отеле "Молино"; спросил, знает ли он кого-нибудь из "Молино" или по соседству. Я думал, что он мог ошибиться и указать на кого-то знакомого.

– Таким образом, он мог вернуться к себе и указать на Ирвинга друзьям Ричарда Симса, – сказал Маршалл.

"Возможно, – подумал Питер. – Общий друг мог рассказать Джону Спрэгу. Ему не нужно было никуда ходить: Спрэг и его парни могли ждать его где-нибудь в районе Ирвинг-Плейс".

– Посмотрите на пол около тел, – сказал Пайк. – Кровь уже высохла. Это произошло довольно давно, мистер Маршалл, а я отпустил Твиннинга только около сорока минут назад. Я позвонил вам, заехал за мистером Стайлсом и миссис Майнафи, и мы сразу же прибыли сюда. Эти парни сделали свое дело задолго до нашего прихода сюда.

– И никто не слышал стрельбы из автоматического оружия?

– Они привели их в подвал, чтобы не поднимать шуму, – сказал Пайк. Ночь жаркая, все окна нараспашку, а по телевизору столько стрельбы, что эти выстрелы слышишь даже во сне.

– Идемте отсюда, – сказал Маршалл.

Они поднялись на лифте в вестибюль. Маккомас отошел от коммутатора.

– Ребята выехали, – сказал он Пайку.

Маршалл посмотрел на Питера и Грейс.

– Может быть, чашечка кофе в заведении по соседству немного развяжет вам языки? – спросил он.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты – плохой актер, Питер, – сказал Маршалл. – Ты сказал мне не все.

– Тогда самое время, – ответил Стайлс.

На вкус кофе был как щелок. Питер закурил сигарету и с отвращением посмотрел на свою чашку. Грейс сидела рядом напротив Маршалла.

– Я терпелив, друзья мои, – сказал Маршалл. – У нас еще около тридцати семи часов.

Питер кивнул. Он должен был верить этому человеку и подробно рассказал окружному прокурору обо всем, что произошло этим вечером. Маршалл слушал, прикрыв глаза и пожевывая погасшую трубку.

– И ты поверил всему, что они тебе говорили? – спросил он, когда Питер закончил свой рассказ.

– Ты всегда составляешь свое собственное мнение о людях, Джером. Я думаю, Джоунс и Спрэг были откровенны со мной. Это мое мнение.

– Они говорили правду, – сказала Грейс.

Маршалл долго молчал. Чувствовалось, что из отдельных кусочков он складывает в своем мозгу полную картину.

– Может быть... – наконец произнес он.

– Вы читали отчет комиссии о беспорядках, мистер Маршалл? – горячо заговорила Грейс. – Дело не только в бедности, отсутствии образования и того, что имеет хотя бы отдаленное отношение к равным возможностям. Наша страна больна расизмом. Есть кое-кто, кто не может дождаться, когда армия войдет в гетто и уничтожит всех живущих там. Кто-то достаточно ловкий, проницательный и образованный мог придумать, как просто будет возложить вину за вымогательство и ограбление города на организацию "Власть – черным". И когда речь пойдет о подложенной бомбе, никто не станет спрашивать дважды, если хотя бы один-единственный голос обвинит в этом негритянское сообщество.

– А что вы скажете о том, что произошло за соседней дверью? – спросил Маршалл, кивнув на "Молино". – Почему я должен верить в какую-то другую версию, а не в то, что друзья Симса отомстили за него?

Грейс сидела на стуле, очень прямо держа спину.

– Предположим, что они сделали это, мистер Маршалл, но доказывает ли это, что "Власть – черным" причастна к заговору вымогателей против города? Если друзья Ричарда ответственны за это жестокое убийство, то это только доказывает, что доведенные до отчаяния люди не верят в помощь закона.

– Смею утверждать, что мы бы оказали немедленную помощь Ричарду и любому жителю нашего города.

– Вы, возможно, и оказали бы, мистер Маршалл, потому что вы некоррумпированный государственный служащий, но таких – один на сотню.

Маршалл слегка поклонился:

– Благодарю вас, миссис Майнафи. Я считаю вас очень красивой женщиной, так что будьте осторожны с комплиментами.

– Она не льстит тебе, Джером, – сказал Питер.

– Благодарю еще раз, – сказал Маршалл. – Итак, оба вы убеждены, что мы должны искать тайную преступную организацию за пределами негритянского сообщества. Откуда, по-вашему, следует начать? Мы не укладываемся во времени, друзья.

К ним подошел бармен.

– Простите, что прерываю вас, господин окружной прокурор, – сказал он, – вы слышали новость? Только что передали по радио. Закрывают Центральный вокзал и перекрывают все на два квартала вокруг него. Какая-то угроза взрыва.

– Что-нибудь еще? – резко спросил Маршалл. – Какие-нибудь подробности?

– Только то, что существует угроза взрыва бомбы на Центральном вокзале, и что-то о том, что на помощь полиции будут вызваны подразделения национальной гвардии.

Достопочтенный Джеймс Рэмси наконец принял свое решение.

– Не думаю, что можно осуждать его за это, – спокойно сказал Маршалл. Прежде всего он обязан думать о жизнях двадцати пяти тысяч людей. Не думаю, что у меня хватило бы мужества и воли рисковать ими до самого последнего момента. Невозможно закрыть вокзал и примыкающую к нему территорию за пять минут – это настоящий маленький город в городе.

– События развиваются помимо нас еще до того, как мы начали поиски, сказал Питер, стукнув кулаком по столу.

– Так с чего же мы начнем? Несмотря на то что времени не остается, мы должны начать сначала, – сказала Грейс. – Насколько я понимаю, все началось с телефонного звонка Марти Северенсу. Не начать ли нам с него, мистер Маршалл? Может быть, он забыл рассказать еще что-нибудь о своем собеседнике, например о его манере говорить или особенностях голоса, о том, что он постоянно повторял или что особенно вызывало его неприятие. Вы не задумывались об этом?

Маршалл устало улыбнулся ей.

– Вы мне нравитесь все больше, миссис Майнафи, – сказал он.

В прежние времена политиков можно было встретить в каком-нибудь из партийных клубов, расписывающими пульку или же за кружкой пива с близкими друзьями и избирателями. Марти Северенс проводил нынешний особенно напряженный вечер в "Шамони" – довольно большом и очень красиво убранном ночном клубе Ист-Сайда. Маршалл нашел его там, наведя справки в офисе мэра. Все ответственные деятели городской администрации должны были находиться на постоянной телефонной связи и никуда не отправляться, не известив Рэмси о том, где их можно будет найти.

В жаркие летние дни "Шамони" был самым популярным местом в городе. Его стены, украшенные пейзажами Швейцарии, видами заснеженных Альп, окружали столики и площадку для танцев. Акцент делался на холод. Посетители клуба были расточительны и немного безвкусны. "Драгоценностей, сверкающих на них, хватило бы на то, чтобы заплатить выкуп за город", – подумал Питер.

У бархатного каната Грейс, Питера и Маршалла остановил метрдотель.

– Среди здешней публики мы выглядим так, словно только что сошли с корабля, – сказал Маршалл, оглядывая твидовый пиджак Питера, ситцевое платье Грейс и собственный помятый тропический костюм.

Марти Северенс, красивый темноволосый мужчина, был сегодня в белом смокинге с широким поясом-шарфом из батика и в галстуке с янтарной заколкой. Он вышел к ним из-за большого круглого стола, за которым сидел с двоими мужчинами в белых смокингах и тремя леди, короткие элегантные платья которых были предусмотрительно декольтированы. Северенс был слегка возбужден. "Наверное, немного выпил", – подумал Питер.

– Что-нибудь случилось? – спросил он Маршалла, подойдя к бархатному канату. Узнав Грейс, сказал: – Миссис Майнафи, только не говорите, что пришли жаловаться на грязь станции метро в Гарлеме!

"Видимо, Грейс доняла их своими требованиями", – с приятным удивлением подумал Питер.

– Придется оторвать вас от вечеринки минут на десять, Марти, – сказал Маршалл. – Есть здесь где-нибудь место, где мы могли бы поговорить?

Северенс повернулся к метрдотелю:

– Мы можем воспользоваться офисом Макса на несколько минут, Марио?

– Конечно, мистер Северенс. Пройдемте сюда, пожалуйста.

Он проводил их по узкому коридору мимо мужской и дамской комнат в офис. Это была маленькая комната без окна, охлаждавшаяся мерно жужжащим кондиционером. Стены увешаны фотографиями знаменитостей с автографами: Армстронга, Синатры, Джуди Гарленд, Перла Бейли и еще дюжины других. Пустая поверхность письменного стола свидетельствовала о том, что это отнюдь не место работы делового человека. Скорее всего, здесь Макс беседовал с кем-нибудь из клиентов, когда ему требовалось продлить кредит или обналичить чек.

Марио вышел. Северенс остановился у дверей, нетерпеливо теребя монеты в кармане. Грейс села на стул позади стола, Питер встал рядом с ней. Маршалл набил трубку табаком из своего желтого клеенчатого кисета.

– Я услышал по радио, что мэр начал эвакуацию людей в районе вокзала, сказал он.

– Давление оказалось слишком сильным для него, – сказал Северенс. – Это может вызвать большой скандал, но, думаю, у него не было другого выбора. Не знаю, что я бы сделал на его месте. Возможно, то же самое.

– Какой скандал вы имеете в виду? – спросил Маршалл.

– Сегодня это еще не так страшно, – ответил Северенс, – но утром, когда тысячи людей обнаружат, что они не смогут добраться до города поездом или попасть в офис, где работают, – в компаниях "Пан-Америкэн", "Крайслер" и других, – вот тогда-то наступит кульминационный момент. Некоторые из самых крупных и влиятельных бизнесменов города уже в курсе. Их не устроит простое объяснение о заложенной бомбе. Они должны знать, что ситуация – из ряда вон выходящая. Джиму Рэмси придется продемонстрировать сильную руку, и, когда он вынужден будет снять секретность и вся эта история выйдет наружу, тысяча крупных "шишек" завопят, требуя ввести армию в Гарлем и другие гетто. Потребуют повесить на столбах негритянских лидеров – Спрэга, Линкольна Уотерса и других. Вот о каком скандале я веду речь, Джерри.

Маршалл поднес зажигалку к трубке.

– Стайлс и миссис Майнафи убеждены, что "Власть – черным" не имеет отношения к сложившейся ситуации. Они полагают, что мы имеем дело с законспирированной криминальной организацией, которая намеренно бросает тень на чернокожих, отвлекая внимание от себя.

Северенс посмотрел на него, словно недоумевая, правильно ли он все понял.

– Но вы же видели письмо, точнее, его фотокопию, Стайлс?

– Кто угодно мог поставить под письмом эту подпись, – сказал Питер, – и этот же человек с самого начала мог звонить вам каждый день.

– Двадцать три или теперь уже двадцать четыре звонка, – сказал Северенс. – Последний был сюда минут двадцать назад. Он узнал новость о действиях мэра и сказал мне, что это не поможет. "Вокзал взлетит на воздух по расписанию", – заявил он.

Грейс посмотрела на Маршалла.

– Можно мне? – спросила она.

– Конечно, – ответил Маршалл.

– Когда вы разговариваете с кем-то много раз, как, например, с этим человеком, мистер Северенс, то проявляются какие-то особенности его речи, только ему свойственные шуточки или, к примеру, акцент. Кстати, каждый раз говорил один и тот же человек?

– Да, – ответил Северенс и горько улыбнулся. – Он всегда говорил слишком ласковым, даже заискивающим тоном, ублюдок.

– Может быть, были слова, которые он часто повторял?

Северенс пожал плечами:

– Он всегда называл меня "мистер Марти, сэр". Полагаю, что это была ироническая имитация речи почтительного негра – дяди Тома. Этими словами он заканчивал свои монологи.

– Заканчивал?

– Да. Он говорил с акцентом: сильно растягивал слова.

– Что-нибудь еще?

– Этот тип использовал характерные для негров выражения, к примеру "не кипятись, парень".

– Вы отстали от жизни, мистер Северенс, – улыбнувшись, сказала Грейс. Мой пятилетний племянник вовсю использует подобные выражения. Это характерно для речи хиппи и почитателей рок-н-ролла и стало частью современного сленга.

– Он всегда заводил одну и ту же песню: дети не получают образования, нет отопления, нет горячей воды, нет водопровода, нет работы – весь этот вздор. Да вы это сами знаете, миссис Майнафи.

– Для того чтобы знать все эти выражения, достаточно читать "Ньюсвью", "Лайф" или любое другое ежедневное издание.

– Но у его речи была характерная для негров интонация и манера растягивать слова, – сказал Северенс.

– Она чем-то отличалась от речи белого южанина из Литл-Рока или Атланты? – спросила Грейс.

– Да, отличалась, – ответил Северенс. – Вы были бы так же уверены, как я, если бы услышали его.

– Кстати, почему эти звонки никогда не перехватывались? – спросил Стайлс.

– Не было возможности сделать это. Мы никогда не знали, куда он позвонит. Например, сюда, или в аэропорт, или в ресторан, где я обедаю.

– Но почему никто вместе с вами не слушал, когда он звонил?

– Мы пытались сделать это, – вступил в разговор Маршалл. – Мой человек находился рядом с Марти, и у него был мощный транзисторный магнитофон. Но при нем так никто и не позвонил. Было такое ощущение, что они постоянно за нами наблюдают.

Северенс многозначительно кивнул:

– Возьмите всех негров этого города и добавьте к ним всех их белых благодетелей – либералов и коммунистов, которые на их стороне, – и вы сможете держать под надзором все двадцать четыре часа каждого значительного человека в этом городе. Они, несомненно, наблюдают за мной. Для них я фигура значительная; через меня они контактируют с Рэмси. Сейчас сложилась взрывоопасная ситуация. Они знают, что здесь и сейчас я разговариваю с вами. Кто-нибудь из официантов клуба уже позвонил. – Северенс пожал плечами.

Питер снова почувствовал навалившуюся на него усталость. С Северенсом не найти общего языка. Он убежден в личности телефонного шантажиста, и ничто не сможет поколебать это его убеждение...

Северенс вернулся на вечеринку, а Грейс, Питер и Маршалл оставались в маленьком офисе Макса. В зале "Шамони" гремел диксиленд.

Еще час был потерян.

– Есть человек, с которым мой муж и я познакомились в Африке, когда работали там в "корпусе мира", – нарушила тишину Грейс. – Он служил там в одной судоходной компании, кажется техником в доке или кем-то еще. Это один из немногих американцев, с которыми мы частенько пили вместе пиво и стали хорошими друзьями. Он сейчас находится в Нью-Йорке, работает докером.

– И что? – спросил Питер.

– Может быть, он сможет нам дать какую-то информацию об Ирвинге Миллере, – сказала Грейс. – Я думаю, он расскажет все без утайки, если что-то знает.

– Это – работа полиции, миссис Майнафи, – сказал Маршалл. – Будьте уверены, Пайк, чтобы накопать одну фразу, хоть сейчас перероет весь район порта.

– Одно дело говорить с полицейским, другое – со старым другом. Уж я-то это знаю, – заметила Грейс.

Маршалл посмотрел на нее с сомнением:

– Что же такого, по-вашему, может сказать ваш друг вам, миссис Майнафи, чего не сможет разузнать Пайк по своим каналам?

– Дай мне, пожалуйста, сигарету, Питер, – сказала Грейс.

Питер вынул пачку сигарет и зажигалку и протянул ей. На мгновение их взгляды встретились, и это было их, только их личным, теплым секретом. Питер просто не понимал, как все это время он мог жить без Грейс. Теперь она сидела сосредоточенно нахмурив темные брови.

– Безусловно, вы гораздо лучше кого бы то ни было разбираетесь в такого рода ситуациях, мистер Маршалл, – сказала она. – Вы тысячи раз сталкивались с необходимостью получать информацию из недружелюбно настроенных источников. В местах, где мы можем получить сведения, которые помогут нам, люди как раз настроены недружелюбно по отношению к законной власти. Например, лидеры чернокожих – Натан Джоунс и Джон Спрэг – пришли со своими идеями к Питеру, человеку им незнакомому, а не к вам, представителю закона. Они воспринимают закон как нечто враждебное. Так не должно быть, но это так. Район порта это еще одно маленькое тесное сообщество, которое боится закона, боится Портовой комиссии, боится своих собственных руководителей, для которых убить человека – это так же легко, как съесть завтрак. Если вы вызовете этих людей на ковер, мистер Маршалл, то добьетесь немногого. В порту никогда не бывает свидетелей преступления – это давно известно, не так ли, мистер Маршалл?

Маршалл кивнул.

– То же самое – в Гарлеме и других гетто: там тоже никогда не бывает свидетелей преступления, каким бы оно ни было. – Грейс стряхнула пепел в латунную пепельницу, стоявшую на столе Макса. – Посмотрите на часы, мистер Маршалл. – Она указала на электронные часы, висевшие на противоположной стене. – Они идут и идут, время неумолимо приближается к двенадцати часам пятницы, а мы ведем бесконечные разговоры! Я не знаю, что мой друг сможет сделать для нас (кстати, его зовут Майк Келли, Рыжий Келли), но уверена: он станет говорить откровенно. Что он может мне сказать? Не знаю, но уверена: единственный ключ, который был у вас, – это Ирвинг Миллер.

– Но он уже ничего не скажет, – добавил Питер.

– Связи же Миллера вряд ли к чему-то приведут, – сказала Грейс. – То, что Ричард Симс слышал в телефонной будке, может и не иметь отношения к происходящим событиям. Миллер вполне мог говорить о какой-нибудь мелкой краже на пирсе. Он мог убить Ричарда за то, что тот слышал что-то о краденом грузе или планирующейся краже. Рыжий Келли может что-то знать об этом. Однако может и завести нас в тупик. Тогда существует другой возможный вариант.

Маршалл посмотрел на часы:

– Продолжайте, миссис Майнафи.

– Этот город болен ненавистью, – горячо продолжала Грейс. – Мне знаком способ мышления, приводящий к жестокости, с которой расправились с Симсами. Возьмите того же Ирвинга Миллера. Он пришел из жестокого портового мира. После истории с полицией затаился и устроился на работу техником-смотрителем в отель "Молино", который играл роль "крыши". Возможно, у толстяка и его сына были какие-то связи в порту. Миллер узнает о Симсах – чернокожем мужчине, живущем с белой женщиной. В нем закипает ненависть, утверждается пренебрежительное отношение к ним. Ирвинг говорит об этом вызове морали своим друзьям. Они решают проучить Ричарда и Мэриан. Как видите, ничего общего с главными событиями, мистер Маршалл. Просто негодяи.

– И ваши друзья из Гарлема отплатили им, – сказал Маршалл.

– Возможно, и это – дело полиции, – сказала Грейс. – Но существует и третий возможный вариант. Ричард слышал телефонный разговор о происходящих событиях. Это уже связано с проблемами мэра. Если так, то Рыжий Келли может указать нам друзей Миллера, а когда мы сможем их найти, те, в свою очередь, приведут нас к людям, которые действительно угрожают городу. Это один шанс из трех, мистер Маршалл, но на него следует обратить внимание.

Маршалл протянул руки.

– Идемте, – сказал он.

– Но я не знаю, где найти Рыжего Келли, – сказала Грейс.

– О Господи! – воскликнул Питер.

– Он докер, зарегистрированный Портовой комиссией, поэтому должен быть в телефонной книге, которая лежит на столе Макса...

Было около двух часов ночи. Влажный туман спустился на город. Со стороны Норт-Ривер доносились пронзительные гудки корабельных сирен. Склянки пробили два часа. Улицы, примыкавшие к береговой линии, были пустынны. Пирс длинным черным туннелем уходил в воду.

Питер и Грейс остановились перед ветхим особняком на противоположной стороне улицы. Грейс посмотрела на листок бумаги, на котором Маршалл написал адрес.

– Это здесь, – сказала она.

В окнах света не было.

– Кажется, все спят, – сказал Питер.

Прохладная рука Грейс дотронулась до его руки.

– Ты оставайся здесь, но так, чтобы тебя не было видно, а я попытаюсь разбудить Рыжего. – Она крепко сжала руку Стайлса. – Спасибо тебе за все. С тобой я чувствую себя такой же шикарной женщиной, как... как Элизабет Тейлор.

– Ей до тебя далеко, – сказал Питер.

– Молчи уж, глупенький, – сказала Грейс и пошла по пустынной улице к входу в дом. У двери она остановилась и позвонила.

Питер почувствовал, как напрягся каждый его мускул.

В одном из окон дома зажегся свет. Прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась и на пороге появился пузатый человек огромного роста, одетый в майку и синие джинсы; он уставился на Грейс. Питеру, стоявшему на противоположной стороне улицы, были слышны их голоса.

– Мне нужен Рыжий Келли, – сказала Грейс. – Он живет здесь?

– Кажется, да, леди.

– Мне хотелось бы встретиться с ним. Это срочно.

Огромный детина бросил на нее хитрый взгляд:

– А мне-то что за дело?

– Простите.

– Ладно, заходите.

– Я подожду здесь, если вы не против, – сказала Грейс.

Гигант неохотно закрыл за собой дверь и оставил Грейс ждать на каменной лестнице. Она подала Питеру знак, что все в порядке.

Прошло не меньше пяти минут, прежде чем дверь снова открылась и появился крупный мужчина с вьющимися рыжими волосами в синей майке и рыжевато-коричневых армейских брюках.

– Грейс! – воскликнул он, но затем они стали говорить тихо, и Питер больше ничего не слышал.

Через несколько секунд Келли снова скрылся в доме, а Грейс пошла через улицу к Питеру.

– В конце квартала есть ночная закусочная, – сказала она. – Рыжий встретится с нами там. Нам надо будет занять кабинку где-нибудь в глубине зала и заказать что-нибудь.

Закусочная "Джоз-Плейс" представляла собой длинное узкое помещение с буфетной стойкой и высокими стульями вдоль нее с одной стороны. Отдельные кабинки находились напротив. За стойкой стоял бармен в белом фартуке поверх тенниски и парусиновых брюк, с красным платком на шее. На стуле у стойки сидел старик в очках с толстыми стеклами, читал газету и ел оладьи. Бармен окинул Грейс и Питера бесстрастным взглядом, когда они двинулись к кабинке в дальнем конце закусочной.