Текст книги "Вино желаний"

Автор книги: Дороти Иден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

8

Ясное воскресное утро обещало теплый и солнечный осенний день. В восемь часов утра Лора была уже в дороге, направляясь к одному из пляжей, к югу от Сиднея, подальше от Дирка. Увидев мелькнувший за мостом через залив указатель, она решила, что пляж Кронулла как раз подойдет. Лора не собиралась плавать, вода уже слишком холодная. Но поспать на теплом песочке не помешает, думала она, борясь с одолевавшей ее зевотой.

Она и в самом деле заснула, лежа на песке, и проспала все утро. Умственная и физическая усталость взяла свое. Проснувшись, она долго бродила по берегу. Наконец устала и села, и беспокойные мысли начали одолевать ее. Действительно ли Дирк покорно уйдет, увидев, что ее нет дома весь день? Лора знала, что не в его привычках уступать и сдаваться. Ей он этого никогда не позволял. Благодаря его помощи и поддержке она научилась плавать, исправила свое произношение, получила водительские права. Ему она обязана своей теперешней работой. Он много требовал от нее, но делал это всегда с любовью, и она постоянно чувствовала его заботу.

Теперь она задавала себе вопрос – кому из них все это было нужно больше? Может, он переделывал ее на свой лад, чтобы потешить свою гордость и самолюбие? Ведь продавщица из магазина одежды, не умеющая даже читать как следует, едва ли была подходящей женой такому блестящему адвокату.

Почувствовав головокружение, Лора уткнулась лицом в ладони. Не надо думать, сказала она себе, иначе можно сойти с ума. Неважно, каким он был раньше. Сейчас он другой. Чужой. И это горькая правда.

Около половины шестого на побережье опустились сумерки, с моря подул холодный ветер, и Лоре волей-неволей пришлось покинуть свое пустынное убежище. Но возвращаться домой было рано, Дирк все еще мог дожидаться ее.

В такие минуты Лора горько сожалела, что у нее нет родных и друзей. Если бы где-то был теплый приветливый очаг, куда она всегда могла прийти, люди, которым можно рассказать все без утайки. Кроме Морри и Кармель, конечно.

Перед ее глазами возникло сочувственное лицо Эстер. "Но я не знаю ни ее адреса, ни номера телефона", – печально размышляла Лора, возвращаясь к машине. Можно поискать в телефонной книге. Даже в таком городе, как Сидней, не может быть много Э. Эппльярд.

Но тут она остановилась и нахмурилась. Помнится, Эстер говорила, что живет не одна, а с каким-то мужчиной. Ей не понравится, что я беспокою ее в воскресенье. Нет, придется придумать самой, чем заполнить время. Например, перекусить в «Макдональдсе», а затем сходить в кино. Ну, а уж после кино можно, наконец, вернуться домой.

Фильм оказался ужасным и по содержанию, и по исполнению. Лора ушла бы в самом начале, если бы знала куда. Но она не знала и продолжала сидеть и молча возмущаться, глядя, как на экране некий маньяк по неизвестной причине убивает одну женщину за другой, и чувствуя только раздражение из-за потраченных на эту чушь денег.

Но больше всего раздражала ее глупость жертв. Как могла женщина, осведомленная о том, что в районе ее дома бродит опасный маньяк, глубокой ночью отправиться на прогулку по темной уединенной аллее? Она просто напрашивалась на убийство. Так и случилось!

Когда преступник получил по заслугам и в зале вспыхнул свет, Лора поняла, что раздражение тоже может отвлекать от ненужных мыслей. За последние два часа она ни разу не вспомнила о Дирке. Просто чудеса!

Но выйдя из кинотеатра, она уже не могла не думать о нем. Сейчас половина десятого. Отказался ли он от мысли встретиться с ней сегодня? Пока она дойдет до стоянки, проедет через весь город, а потом через мост до своего дома на Мильсон-пойнт, будет одиннадцатый час. Дирк любил утром в понедельник приходить в свою контору ровно в восемь и взял за правило ложиться в воскресенье вечером пораньше. Лора не думала, что он изменил своей привычке. Или изменил? Ведь в остальном он сильно переменился, признала она с горечью. Неуверенно покачав головой, она направилась к машине.

Лора подъехала к своему дому в начале одиннадцатого. Переулок был узким, без специально отведенной стоянки, но тем не менее люди, не имеющие гаража, должны были где-то оставлять машины, и каждый вечер вереница автомобилей выстраивалась вдоль тротуара, наполовину его занимая, чтобы оставить место для другого транспорта.

Медленно проезжая вдоль этих машин, Лора высматривала новый синий «ягуар» Дирка. Такая машина сразу бросилась бы в глаза. Но ее не было.

Она проехала мимо дома и дальше, до конца переулка, чтобы проверить все машины. Единственный на всю улицу «ягуар» был черного цвета.

Глубоко, с облегчением вздохнув, она развернула машину и подъехала к гаражу.

То ли на нее подействовал увиденный фильм, то ли опасения, связанные с Дирком, но только поднимаясь торопливо по плохо освещенной лестнице, она чувствовала нервную дрожь. Лишь оказавшись дома, в безопасности, и закрыв дверь на цепочку, Лора поймала себя на том, что вздыхает с облегчением.

– Вот трусиха, – усмехнулась она, но смех вышел нервный и неуверенный.

Все еще слегка вздрагивая, она включила свет в прихожей и направилась в ванную комнату, чтобы наполнить ванну. В последнее время это входило в ее вечерний ритуал – перед сном принять теплую успокаивающую ванну, обычно после просмотра какого-нибудь фильма по телевизору.

Теплая вода действовала как хорошее снотворное. Лора выработала целый ряд приемов, помогавших ей уснуть ночью. Иногда она делала усиленную гимнастику. Иногда шила и шила, пока не начинала засыпать над машинкой. На столике у кровати лежала стопка разных книг, которые она читала, если сон все же не шел. Но только не любовные романы. Их она не читала никогда.

Но если эти средства не помогали, то иногда – редко – она прибегала к таблеткам, которые ей выписал врач после смерти матери. Она стала принимать их только после памятного посещения Дирка, добавившего к ее горю чувство безнадежности. Она злоупотребляла этими таблетками довольно долго, но когда Морри предложил ей сделать костюмы к его спектаклю, ей удалось оторваться от пагубной привычки, заменив ее трудоемкой ответственной работой.

Вздыхая, Лора нагнулась над ванной и покрутила кран с горячей водой. Раздумья о вечерних обрядах заставили ее еще острее ощутить, как невыразимо одинока стала ее жизнь. И как пуста. Она выпрямилась и бросила взгляд на свое отражение в большом зеркале, висевшем в ванной.

– Надо что-то с этим делать, – сказала она себе строго. – Видимо, придется поискать нового спутника жизни.

Пробормотав еще что-то разумное, она сняла одежду и бросила ее в корзинку. Потрогав осторожно воду и обнаружив, что она все еще горячее, чем нужно, Лора добавила холодной, убрала волосы под шапочку для душа и осторожно погрузилась в воду.

– Ах! – вырвался у нее вздох. Она легла на спину, и тут же толща воды начала выталкивать тело на поверхность, пока оно не приобрело приятное равновесие. Лора закрыла глаза и позволила своим мыслям плавно плыть помимо ее воли. Но тщетно.

Мысли упорно сбивались в одну точку, в душе шевелилось запоздалое раскаяние, в голове одно поспешное решение сменялось другим. Когда она вышла из ванны, стало яснее ясного, что жизнь ее без Дирка потеряла всякий смысл и что еще много воды утечет, прежде чем ей удастся посмотреть на другого мужчину с интересом или доверием.

Взяв мохнатое красное полотенце, ярким пятном оживлявшее белизну ванной комнаты, Лора быстро вытерлась, после чего щедро нанесла на кожу свою любимую лавандовую пудру. Шапочка была снята и длинные темные волны волос свободно упали на плечи. Лора пропустила их сквозь пальцы, но всегда послушные пряди сегодня спутались в узелки – сказался целый день на песчаном пляже, где она ни разу не причесалась: не для кого было.

Снова вздохнув, она взяла с зеркальной полочки щетку и принялась приводить блестящие черные локоны в порядок. Руки, разомлевшие после ванны, двигались медленно и апатично. Но надо причесаться как следует, не то завтра утром она будет похожа на пугало.

Лора машинально следила взглядом за движением своих рук в зеркале, отмечая с неудовольствием, что щеки и нос слегка покраснели от солнца, как вдруг рядом с ее отражением, в углу зеркальной поверхности появился Дирк.

От неожиданности сердце ее замерло, затем бешено застучало. Широко открыв глаза, Лора стремительно обернулась, надеясь, что это все лишь галлюцинация. Но галлюцинация оказалась пугающе реальной.

На Дирке были повседневные джинсы и спортивный свитер с надписью "НЬЮ ЙОРК", но выглядел он не менее эффектно, чем тогда в ресторане. Не смущаясь, он смотрел откровенно жадными глазами на ее обнаженное тело.

– Как ты сюда попал? – с трудом проговорила она, закрываясь полотенцем.

Дирк сунул правую руку в карман джинсов, вытащил связку ключей на кольце и принялся небрежно вращать их на указательном пальце. Лора чуть не застонала. Как могла она забыть, что у него остались ключи от квартиры! Должно быть потому, что он никогда ими не пользовался.

– Я позволил себе зайти часов в девять, – сказал он, положил ключи на место и беззаботно прислонился к дверному косяку. – Тебя не было…

– Так ты уже давно здесь! – ахнула она.

– Я сидел на диване и терпеливо ждал, когда ты примешь ванну и… будешь готова.

Застыв, она увидела, как он перевел взгляд на зеркало за ее спиной. Она чувствовала, как его глаза медленно скользнули по ее отражавшейся в зеркале нагой спине и остановились на обнаженных бедрах.

– Тебе интересно? – язвительно воскликнула она и быстро обернула полотенце вокруг стана на манер индианок. Он улыбнулся с насмешливой иронией.

– Какая девственная невинность! Ты забыла, что я уже имел счастье видеть все это.

– Нет, – отрезала она, – не забыла. Но тогда мы жили вместе, и я думала, что ты любишь меня. Теперь можешь удовлетворять свой интерес к женскому телу с Виргинией.

Его улыбка стала еще шире, и Лора ощутила, как от томительного предчувствия по спине побежали мурашки.

– Ты выглядишь чертовски соблазнительно, когда начинаешь сердиться, тебе это известно, дорогая? Ты вся так и пылаешь, глаза горят, а грудь бесподобно опускается и поднимается, словно нарочно дразнит…

Лора отчаянно пыталась успокоиться, но все впустую. Опять началось мучительное раздвоение. Ее охватил гнев вперемешку со страстью. В ней словно боролись два существа: одна ее половина хотела яростно вцепиться в Дирка, вторая – та, которая отказывалась понять, что этот человек не заслуживает больше ее любви, хотела бы прижаться к нему всем телом, бешено целовать, забыть в его объятиях всю тоску прошедшего года.

Но мысль о Виргинии и других женщинах, с которыми он был, с тех пор как оставил ее, отрезвила Лору. Думай, думай о них, когда почувствуешь, что слабеешь!

Она тряхнула головой, откинув назад волосы, и вздернула подбородок. Ее носик тоже воинственно приподнялся.

– Надеюсь, тебе ясно, что ты должен немедленно уйти!

– Нет.

Она стиснула зубы.

– У меня нет ни малейшего намерения ложиться с тобой в постель, – произнесла она с восхитившем ее саму ледяным самообладанием.

Но если бы он мог прочитать ее мысли, в то время как глаза ее смотрели так холодно и бесстрастно!

– Я догадался, – кивнул он небрежно. Лора постаралась не выдать своего удивления. Или, может, разочарования.

– Тогда зачем ты пришел, скажи на милость? Он выпрямился и наградил ее плотоядной улыбкой.

– Чтобы соблазнить тебя, разумеется.

Теперь она действительно удивилась.

– Но ведь ты сам сказал…

И тут же замолчала, увидев, что он медленно двинулся к ней.

– Обольщение вначале вызывает сопротивление, – сказал он. – Но я намерен убедить тебя.

– Не делай этого, Дирк! – воскликнула она, подняв руку в жалкой попытке защититься.

– Не делать чего? – прошептал он, беря эту руку и прижимая ее к своему глухо стучащему сердцу, затем поднял ее к губам. – Не делать того, чего ты на самом деле ждешь от меня? Ты выдала себя с головой вчера вечером, Лора. И не пытайся больше дурачить меня. Это не пройдет.

Он перевернул ее ладонь и с ошеломившей ее жадностью начал целовать ей пальцы. На несколько секунд Лора онемела, все вокруг поплыло, и кровь застучала в висках. "Он начал добиваться намеченной цели", – вспыхнула вдруг четкая мысль, и яростный протест встряхнул Лору со страшной силой и победил проснувшуюся страсть. Она вырвала руку, намереваясь ударить его по щеке, но он перехватил ее. Лора в отчаянии взмахнула свободной рукой, но и эта рука была поймана.

– Не бей меня, Лора, – угрожающе произнес он, и его голос стал глухим и хриплым от желания. – Я не хотел бы сделать тебе больно.

Из горла Лоры вырвался страдальческий стон. Сделать больно ей? Что он делал все это время, как не причинял ей боль?

– Ненавижу тебя! – вырвалось у нее вместе с рыданием, в то время как он стал целовать ее в шею. – Ненавижу, – не переставала повторять она, даже когда голова ее невольно запрокинулась назад, поддаваясь натиску его алчных поцелуев.

– И прекрасно, – бормотал он, прижимаясь губами к ее пылающей коже. – Но только не мешай мне…

И скользнув вверх по ее стройной шее, его губы завладели ее губами.

Борьба Лоры с собой была недолгой. Позднее она поражалась, как один поцелуй, хотя бы и столь искусный, мог так стремительно заглушить в ней голос рассудка и повергнуть в таинственную пучину нерассуждающей покорности. Она успела только отметить, что Дирку недолго пришлось добиваться полной капитуляции, так как он еще раньше затратил немало усилий, чтобы обеспечить себе теперешнюю победу.

Ее искушение началось неделю назад, с тех хищных взглядов, которые он бросал на нее в фойе театра. И с тех пор при каждой их встрече он сознательно делал так, что она не могла думать ни о чем другом, лишь о своем страстном желании опять принадлежать ему.

Сперва на вечеринке у Кармели, затем в ресторане, и наконец прошлой ночью, так наглядно завершившей все его усилия.

Но эти здравые размышления пришли гораздо позже. Сейчас способность думать покинула ее, а чувства неслись в бешеном потоке страсти и наслаждения. Она слабо стонала под стремительным напором его атакующих губ, и даже не заметила, как он сорвал полотенце с ее тела. Она только радостно вздрогнула, ощутив прикосновение его груди и затрепетала под властным прикосновением его рук к ее обнаженным бедрам. Он привлекал ее к себе все сильнее. Внезапно он повернул ее так, что она оказалась напротив зеркала. Оба с трудом переводили дыхание. Расширенными голубыми глазами она смотрела, как его руки движутся по ее телу, ее губы пересохли, когда она наблюдала свою собственную реакцию на эти страстные порывы.

Земля уходила из-под ног. Ей казалось, что она теряет сознание от острого блаженства, чувствуя его страстные, даже грубые ласки. Его руки обхватили ее грудь, то сжимая, то отпуская, нежные соски стали твердыми как ракушки и до боли чувствительными. Когда его голова опустилась, целуя и бессознательно слегка кусая нежную кожу ее шеи, внезапный порыв желания пронзил ее насквозь. Ее губы раскрылись, она закинула голову в поисках его рта, с мучительным блаженством выкрикивая его имя.

Он поцеловал ее дрожащие губы, а руки скользнули вниз по животу и бедрам. Лора откинулась назад, повинуясь интимным прикосновениям.

Никогда еще ей не приходилось испытывать столь жгучие ощущения, подобные удару электричества, от которых захватывало дух, и вместе с тем бесподобно возбуждающие. Всем телом она прижалась к нему, содрогаясь от наслаждения.

– Не надо, перестань, – она застонала, чувствуя, что ее тело безудержно жаждет конечного экстаза.

– Никогда, – один миг, и он схватил ее на руки и понес в спальню. Долю секунды ее рассудок слабо протестовал, но она подавила этот протест. Она хочет, стремится к тому, что должно сейчас произойти. Никакие угрызение совести, ни мысли о предстоящем раскаянии не смогут остановить ее в этот момент!

Но когда он опустил ее на кровать, последние остатки гордости потребовали разрешить один вопрос.

– Дирк, – прошептала она, обнимая его за шею.

– Да?

– Ты ведь не пойдешь отсюда к ней, нет? Я этого не вынесу.

Долю секунды он колебался, и эта заминка словно ножом пронзила ей грудь. Ощущение было настолько реальным, что Лора чуть не вскрикнула от боли. Она еще пыталась убедить себя, что не любит этого человека. Разве мало доказательств, что это любовь заставляет ее делать такие глупости. Почему она здесь, почему позволяет ему завладеть ее телом и разбить ей сердце?

– Глупышка, – проговорил он. – Я же сказал. С Виргинией покончено. Ты мне нужна, только ты.

И не ограничиваясь словами, он успокоил ее сомнения поцелуем, полным такой безумной страсти, что когда он оторвался от нее, чтобы раздеться, Лора, забыв обо всем, лежала в блаженном оцепенении.

– Сейчас, – пробормотал он, ложась рядом, и его руки снова властно овладели ее трепещущим телом. – Нам надо наверстать упущенное.

Лора глядела в потолок, прислушиваясь к ровному дыханию лежащего рядом Дирка. Ей тоже надо бы заснуть, ведь уже через пару часов придется вставать и собираться на работу. Но она не могла спать, слишком много впечатлений теснилось в голове. И это было странно, так как пресытившееся тело, наконец, успокоилось, стало безвольным и слабым. Лора с удивлением открыла для себя, что их новая близость дала ей больше ощущений, чем прежние отношения, которые она считала восхитительными. Объяснение лежало в ней самой, так как Дирк вел себя как раньше. В любви он всегда был артистичен и страстен. Но если раньше ему приходилось побуждать ее к необычным позам и свободным безудержным ласкам в любовной игре, теперь же она сама стремилась к этому.

Каким неожиданным показалось ему ее предложение принять вместе ванну, где она вымыла и вытерла его полотенцем. Конечно, в конце концов они поменялись ролями, и он наслаждался ее изумлением. Потом он снова стал осыпать ее ласками перед зеркалом. Но ее начальное смущение исчезло и сменилось небывалым наслаждением. Она до сих пор ощущала внутри сладкий трепет при воспоминании об экстравагантной картине, увиденной в зеркале.

– Ты что не спишь? – сонно пробормотал он. Лора повернулась к нему.

– Не могу. Я слишком возбуждена.

– Все еще? – ее ответ очень его позабавил.

– Я вспоминала, как мы были в ванной, – прошептала она застенчиво.

– Ммм, – он повернулся к ней, и она в полутьме могла разглядеть его лицо. – Только не говори, что тебе это не понравилось.

– Понравилось, но в постели мне все-таки нравится больше. Это как-то… нежнее.

Дирк слегка усмехнулся.

– И гораздо скучнее. Всем женатым следовало бы запретить заниматься любовью в постели после года совместной жизни. Тогда у людей не возникало бы столько сексуальных проблем, как сейчас. Мужья научились бы проявлять инициативу, а жены…

Он коротко засмеялся.

– Жены бы никогда не знали заранее, что их ждет.

Неожиданно его рука скользнула ей под спину, и он притянул ее к себе.

– Я собираюсь держать тебя в постоянном ожидании, дорогая, – пообещал он. – В ожидании и предвкушении.

И он поцеловал ее. У Лоры перехватило дыхание, когда она вновь ощутила волнующее прикосновение его рук.

– Мы не можем начинать все сначала, – 1 слабо запротестовала она.

– Говори за себя. Я могу отлично.

И он действительно мог. Она чувствовала это.

– Какой ты нехороший, – засмеялась она дрожащим смехом.

– Разве ты не знала?

– Перестань!

– Что перестать?

– Ты знаешь.

– Ах, ты имеешь в виду вот это?

И он вновь овладел ее телом, заставляя осознать, что она принадлежит ему и только ему, и будет принадлежать всю жизнь, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит их.

"Ничто больше нас не разлучит", – неистово давала она себе клятву. "Ни другая женщина, ни желание иметь ребенка, ни самолюбие Дирка, ни другая причина, столь же глупая и ненужная. Он снова со мной и больше я никогда не отпущу его".

– Я сегодня засну на работе, – со вздохом сказала она позже. Он все еще не выпускал ее из своих объятий, и водил кончиками пальцев вверх и вниз по ее руке.

– Возьми выходной, – предложил он. – Мне сегодня не надо в суд. Мы сможем выспаться, потом вместе позавтракаем где-нибудь, потом поедем ко мне. Ты еще не видела мою берлогу. Это в Бонди, и окна выходят прямо на море.

У нее что-то сжалось внутри. Одно дело – дать себе обещание выбросить из головы других женщин, совсем другое дело – сдержать его. Она не хотела видеть квартиру, куда он приводил Виргинию и других, где у него было с ними то же, что сегодня с ней. Это для нее слишком.

– Нет, – ответила она довольно резко. – Я не видела и не хочу видеть.

– Это что, ревность, Лора? – мягко усмехнулся он.

– Да, – откровенно призналась она.

– Это хорошо, – пробормотал он.

Ее от природы вспыльчивый характер мгновенно вышел из-под контроля, и все благие намерения и мысли о самопожертвовании улетучились перед лицом подобной бесчувственности.

– Почему это хорошо? – выкрикнула она, приподнимаясь на локте, чтобы лучше видеть выражение его лица. – А тебе понравится, если я примусь хвастаться перед тобой своими мужчинами? Если я скажу тебе, что вот это место, на котором ты лежишь сейчас, не всегда пустовало?

Дирк рывком выпрямился, словно от толчка.

– Не шути со мной, Лора, – резко произнес он. – Если у тебя действительно кто-то есть – мужчина или мужчины – я хочу услышать об этом сейчас! Черт возьми!

Он схватил ее за плечи и встряхнул.

– Если ты спала с кем-то еще, я…

Он угрожающе придвинулся к ней, и в его глазах появилось странное выражение, словно сам того не желая, он невольно осознал что-то важное. Ну конечно же! Он понял наконец, что его чувства не сводятся к одной лишь жажде обладания. Возникший рядом с ней образ другого мужчины открыл ему глаза.

Внезапно он взял себя в руки, отодвинулся от нее и снова лег на спину, лицо его приняло насмешливое выражение.

– Извини, – пробормотал он. – Это была неуместная вспышка. Я не имею права ревновать и интересоваться твоей личной жизнью за этот последний год. Думаю, я просто встревожился. Ты ведь тоже беспокоилась вчера, бываю ли я осторожен. Надеюсь, что и ты достаточно осторожна, и не встречаешься с кем попало. Я тоже хотел быть уверен, чтобы в следующий раз принять меры предосторожности.

Лора лежала неподвижно, пытаясь не выдать своей радости. "Тебе не одурачить меня, Дирк Торнтон", – думала она, ликуя. – "Ты меня любишь. И всегда любил. Вот из-за чего ты так разъярился. Вот почему, стоило нам вновь встретиться, и ты понял, что не можешь отказаться от меня".

– Никого у меня нет и не было, – сказала она. – Мне хотелось заставить тебя ревновать.

Он засмеялся сухим ироничным смехом.

– И тебе это удалось, – он придвинулся к ней. – Ты уже решила, что будешь делать сегодня?

– Да. Я пойду на работу. Мне, правда, надо. Но этой неделе необходимо оформить все летние счета, Эстер одна не справится.

– Понятно, – вздохнул он. – Я должен был знать, что в этом ты не изменишься. Поступайте правильно всегда и во всем!

– Это не всегда плохо, – пробормотала она, немного задетая его критикой.

– А что если по правилам не получается? И чтобы добиться желаемого, приходится слегка нарушать правила?

Она не совсем поняла, на что он намекает, то ли на уловки, которые приходится применять адвокату, то ли на настойчивость, с которой он преследовал ее.

– Тогда надо быть готовым отвечать за последствия, – ответила она серьезно. – Общество наказывает любителей нарушать правила.

Он снова засмеялся, и этот циничный смех смутил ее.

– Что ж, придется мне рискнуть.

– О чем все-таки идет речь, Дирк?

– О нас, конечно.

– В каком смысле?

– В смысле наших будущих отношений.

– А именно?

– Мы будем жить во грехе.

Теперь настала ее очередь рассмеяться.

– Глупости, Дирк, мы муж и жена, ты сам недавно напомнил мне об этом.

– Но когда развод будет оформлен, мы перестанем быть мужем и женой.

– Но я думала…

– О нет, Лора. Я уже говорил тебе и повторяю опять. Супружеская жизнь не для меня. Я начал оформление. Ну, не надо расстраиваться. Я буду с тобой, сколько ты сама захочешь. А ты ведь хочешь этого, правда? – добавил он лукаво.

– Да, конечно, но…

– Больше никаких «но», Лора. Жизнь дана, чтобы жить, а не беспокоиться вечно о несущественном. Тебе сейчас не о чем беспокоиться. Я собираюсь быть очень преданным любовником.

Он привлек ее к себе.

– А теперь закрой глазки и поспи, а то бедный Фенвик Фейшенз утром недосчитается одного из своих самых важных сотрудников.

Лора могла бы продолжить этот спор, но одна мысль победила огорчение, которое доставило ей его желание развестись.

Он любит ее. Он всегда любил ее. Это она знала теперь твердо. Неважно, что он скажет или сделает в дальнейшем. Ничто больше не сможет поколебать ее уверенности в этой любви!