Текст книги "Дух волков"
Автор книги: Дороти Херст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
Она склонила голову набок и улыбнулась.
– Кажется, идут твои друзья. – Она наклонилась, выхватила лосося из корзинки Тали и побежала в лес.
Я услышала, как сквозь кусты продираются люди.
– Ты видела это? – раздался голос Давриана. Я бы учуяла его отвратительный запах даже во сне. – Это не обычный волк. А это вообще медвежьи следы.
Из моей глотки непроизвольно вырвался грозный рык.
– Милсиндра специально привела их сюда, – сказала я Аззуену. Обычно верховные изо всех сил уклоняются от встреч с людьми. – Она хотела, чтобы они увидели верховных.
Давриан пролез сквозь тонкие длинные ветви и выбрался на берег. За ним, нахмурившись, шла Хесми. Когда она увидела на берегу нас и Тали, то нахмурилась еще больше.
– И ради этого ты привел меня сюда? – она махнула рукой в нашу сторону. Мы – я и Аззуен – сидели у воды с самым невинным видом.
Давриан отрицательно покачал головой.
– Здесь бродят гигантские волки, Хесми. Я видел их. Они просто прячутся, заметив нас.
Один из следов Милсиндры виднелся слева от ноги Тали. Девушка незаметно поставила ступню на след и растерла его в песке. След исчез, будто и не было.
– Я их здесь не видела, – солгала Тали. – Хотя, конечно, одни волки бывают больше, другие – меньше. – Она недоуменно пожала плечами.
– А некоторые люди трусливее, чем другие, – подхватил Брелан, появившись из-за кустов. Он спрыгнул на песок с высокого камня и оказался рядом с Тали.
Лицо Давриана потемнело, и я подумала, что сейчас он бросится на Брелана, но вместо этого он заглянул в корзинку и насмешливо произнес:
– Пять рыбешек? – Ровно столько лососей осталось после того, как по одной рыбине взяли Йилдра и Милсиндра. Давриан злобно рассмеялся: – Этого, конечно, хватит на пропитание одной-двух семей на один вечер.
Это была неправда. Из того, что я знала о том, как люди едят лососей, пяти рыб хватило бы на пропитание нескольких семей в течение нескольких дней. Но, конечно, этого мало для такого большого племени, как Каар.
Тали, презрительно прищурившись, взглянула на Давриана.
– Мы можем поймать и больше. Волки нам помогут.
Тот снисходительно усмехнулся.
– Конечно, конечно, сможете, я в этом не сомневаюсь. К тому же осторожность никогда не повредит. Если волки не могут помочь в опасной охоте, то надо ловить рыбу.
Я тут же разозлилась. Угрозы Милсиндры и оскорбления Давриана буквально меня воспламенили.
– Как думаешь, люди крадут добычу у длиннозубов? – поинтересовалась я у Аззуена.
Он оскалил зубы в улыбке.
– Не стоит делать этого, волки, – предупредил Тлитоо, приземлившись между нами. – Это будет совершенно ненужный риск.
Я перепрыгнула через ворона, подошла к Давриану и посмотрела ему в глаза, зная, что это вызывает страх у подобных людей. Потом медленно отошла, повернулась и снова взглянула на него.
– Я приведу остальных, – проворчал Тлитоо и взмыл вверх.
– Чего хочет это животное? – нервно спросил Давриан, опасливо уставившись на меня.
– Она хочет, чтобы мы пошли за ней, – насмешливо улыбаясь, ответил Брелан.
Для того чтобы добраться до поля длиннозубов, людям потребовалось в два раза больше времени, чем нам, если бы мы были одни. Длиннозубы завалили еще одного лося. Мать и ее котята, как и в прошлый раз, стояли поодаль и смотрели, как самцы рвут на части большую тушу. Правда, на этот раз самке и котятам досталось плечо с лопаткой, и котята, жадно урча, ели мясо, роняя на траву его кусочки. Я слышала, что длиннозубы, в отличие от пещерных и степных львов, охотятся стаями. Непонятно было одно: почему мать и котята впали в немилость.
– Мы уходим, – заявила Хесми, увидев длиннозубов. Я все время забывала, что у людей очень слабое обоняние и они не чуют опасность на расстоянии. Я думала, они в курсе, что ждет их на поле.
– Волки знают, что делают, – сказала Тали. Она так искусно скрыла свой страх, что, кажется, никто из людей его не заметил. Я прижалась к девушке, делясь с ней своей силой. Давриан посмотрел сначала на Тали, потом на Хесми. Старейшина пожала плечами и села на землю, опершись на копье. У Давриана не осталось выбора. Если бы он ушел, то навсегда прослыл бы трусом.
Брелан улыбнулся старейшине.
– Ты не поверила, когда я говорил, на что способны волки, – заметил он. – Теперь смотри сама.
Прошло довольно много времени, в течение которого людям только и оставалось, что смотреть и ждать. Длиннозубы охраняли свое мясо так хорошо, что мы не осмеливались к ним приближаться.
Потом самка не выдержала и на брюхе поползла к самцам, рвавшим тушу лося. Один из самцов поднял голову и предостерегающе зарычал, но самка продолжала ползти, постепенно, почти незаметно продвигаясь вперед. Времени у нас было мало.
Я кивнула Аззуену.
Мы бросились по траве к котятам. Аззуен бегал не так быстро, как Марра, но зато был очень проворен и умел быстро менять направление бега. Он погнался за одним из котят и укусил его за зад. Котята, рыча и скаля зубы, бросились на него.
– Это наше! – крикнул один из них. У этого котенка были темные ушки и длинная морда – длиннее, чем у его сестры.
Я накинулась на него и ударила головой в бок. У котенка оказались жесткие ребра, расположенные близко под кожей. Наверное, эти звери очень быстро растут, и у них на костях не успевает нарасти мясо.
Кошка, которую укусил Аззуен, повернулась ко мне, глаза ее вспыхнули безумным огнем. Аззуен и я сделали большой круг вокруг котят. Потом Аззуен схватил кусочек мяса и бросился бежать.
– Это наше! – снова обиженно воскликнул котенок с темными ушками, и брат с сестрой бросились в погоню за Аззуеном, забыв о лопатке. В этот миг на поле выбежала Марра. Тлитоо действительно ее нашел. Волчица кинулась наперерез котятам. Она неслась так быстро, что они не успели увернуться от столкновения. Потом Марра бросилась на них еще раз.
Я подхватила с земли больший кусок мяса, а Аззуен уронил свой в траву, и котята бросились к нему. В это время мы с Маррой уже пробежали полдороги к тому месту, где нас ждали люди, – с большим куском мяса.
Тяжело дыша, я бросила мясо к ногам людей. Котята решили преследовать нас, но Тали, Брелан и Хесми встали и подняли свои копья. Котята остановились, глядя на оружие. Аззуен помог мне отволочь мясо в лес.
Хесми улыбалась. Тали с торжеством смотрела на женщину-вождя.
– Они смогут сделать это еще раз? – спросила Хесми.
– Да, – ответил Брелан. – В любое время по нашему желанию.
Аззуен негромко зарычал, и Брелан улыбнулся волку.
– Или в любое время по их желанию, – поправился он.
Хесми недоуменно посмотрела сначала на Брелана, а потом на Аззуена и тоже рассмеялась, оценив шутку. Забрав мясо, она направилась к стойбищу. Давриан шипел от бешенства, как ворон. Он посмотрел на меня с такой злобой, что я отпрянула. Потом он отвернулся и поспешил за Хесми.
Именно в этот миг до моего слуха донеслось жалобное мяуканье. Я глянула на Аззуена, думая, что он ранен и скулит от боли, но он тоже повернул голову в сторону поля. Это мяукали котята – они жаловались на нас матери, которая вернулась от туши ни с чем. На боку большой кошки зияла свежая кровоточащая рана. Котята посмотрели на нас и замяукали еще громче.
Мне был до боли знаком этот звук. Я помнила его еще с тех пор, как крошечным щенком не выползала из логова. Это был звук голода и отчаяния. Я снова посмотрела на котенка, которого ударила, вспомнила его выпирающие ребра. На опушке леса я еще раз оглянулась и увидела боль и отчаяние в глазах матери. Это мы украли их добычу и оставили голодными.
Я и сама не знаю, почему мне стало их так жалко – ведь они не были волками и не принадлежали нашей стае. Но когда я последовала за людьми в лес, то от стыда поджала хвост и прижала уши.
Глава 13
После того как люди вернулись в Каар, мы с Аззуеном устроились на тенистой полянке между вязами, в кустах шалфея, с наслаждением валяясь на прохладной земле. Марра ушла искать Миклана, оставив нас двоих нежиться в холодке наступившего вечера. Аззуен, несколько раз вздохнув, сладко уснул. Мне не спалось. Я повернулась на бок, потом перекатилась на брюхо, но сон не шел. Я была очень довольна нашей рыбной ловлей и впечатлением, какое мы произвели на Хесми игрой с длиннозубами. Но до Равноденствия оставалось семнадцать дней, а нам надо было еще хотя бы несколько раз поохотиться с людьми и принести добычу, чтобы окончательно завоевать их расположение.
– Опять волнуешься, волчонок. – Я даже не заметила, как на ветку вяза сел Тлитоо. Он резво слетел с ветки, шлепнувшись о землю, и вразвалку подошел. Блеск его глаз насторожил меня. Он бесцеремонно втиснулся между мной и Аззуеном.
– Что ты делаешь? – возмущенно поинтересовалась я.
– Хочу напомнить тебе, что жизнь состоит не только из исполнения долга и борьбы.
– Я так не думаю, – запротестовала я. – Вы, вороны, сами все время упрекали меня в том, что я не хотела брать на себя исполнение долга.
На самом деле они, конечно, ни в чем не упрекали. Они угрожающе хлопали крыльями, клевали меня в спину и обзывали трусихой – еще давно, в Широкой Долине, когда я сомневалась, что задача мне по плечу.
– Да, и ты обязана его исполнить, волчонок. Это должны сделать вместе Нейя и Лунный Волк, дрельволк, – он покачал головой, и в его глазах засветилась нежность, какой я не ожидала. – Но тебе нужно помнить, зачем все это нужно.
И прежде чем я успела его остановить, ворон оперся спиной об Аззуена, а грудью прислонился ко мне. Я почувствовала, что падаю куда-то в пропасть. Запахи земли, волка и вяза исчезли…
Бок о бок бежали они, преследуя обезумевшего от страха оленя. Аззуен остро чувствовал запах возбуждения от погони, исходивший от Каалы, и слышал частые удары ее сердца. Каждый раз, когда ее лапы касались земли, он тотчас попадал своими лапами в ее следы, и их дыхание сливалось…
Я с трудом вырвалась из плена мыслей Аззуена.
– Нет, – едва слышно выдохнула я, – это неправильно.
Я не могла попросить у Тали разрешения проникать в ее мысли, потому что она все равно бы меня не поняла, но Аззуена я должна была спросить. Однажды я уже побывала в его мыслях и до сих пор испытывала страшный стыд.
Тлитоо с любопытством посмотрел на меня.
– Рад, что ты смогла это сделать, волчица, но я не помню, чтобы раньше заставляла нас уходить из снов.
Я уставилась на ворона негодующим взглядом.
– Очень хорошо, волчица, – каркнул Тлитоо. – Я не стану отправлять тебя в чужие мысли, если ты этого не захочешь. Я просто хотел показать, что впереди тебя ждут не только трудности и испытания.
Он расположился рядом со мной, потом громко и резко каркнул, и я снова начала падать в пропасть, на этот раз еще быстрее. Звуки стихли, запахи исчезли, но теперь их сменил жуткий пронизывающий холод.
– Я не хотел приходить сюда, волчица, – произнес ворон.
Нас окружали высокие скалы Каменного Пояса Широкой Долины. Этот вид и страшный холод подсказали, где мы находимся. Инехалин был местом, где встречались два мира. Мы уже бывали здесь с Тлитоо. Он не всегда мог сразу его отыскать, и всякий раз оно возникало перед нами совершенно неожиданно. Здесь мы познакомились с верховным волком Индру, который еще до начала времен говорил с Древними о спасении волчьего рода, и здесь же мы общались с моим предком Лиддой, которая отвечала за соблюдение Обета до меня. Но я не могла долго тут оставаться. Инехалин был небезопасен для любого живого существа, за исключением Тлитоо. Если бы я замешкалась, Инехалин отнял бы у меня тепло и жизнь.
– Уведи меня отсюда, – попросила я, едва шевеля замерзшими губами.
– Именно это я и стараюсь сделать, волчица, – раздраженно прохрипел Тлитоо.
Мы заметили, как кто-то переходит через Каменный Круг. На скалы упала тень огромного волка, но мы его не видели. Тень Волка повернулась к нам, и я поняла, что он в упор смотрит на меня. Я явственно услышала его слова: Мы оказались бессильны и сдались. Мы спрятались в пещере, отказавшись от Обета и не желая признать свой стыд и позор. Пора исправлять положение, и ты поможешь нам в этом.
У меня похолодело в груди.
– Иди, – громко приказала Тень Волка. – Ты не должна умереть здесь. Я найду способ прийти к тебе, но сначала я должен был дождаться твоего прихода. Мне многое нужно сказать тебе, но пока уходи.
Потом какая-то неведомая сила схватила меня за холку и перебросила через Каменный Пояс. Я проснулась на полянке рядом с Аззуеном.
Мне было тяжело дышать, я просто задыхалась. Я чувствовала полное изнеможение – устала так, словно бежала три дня без сна и отдыха. У того призрачного места была и еще одна плохая сторона: чем дольше там находишься, тем хуже оно становится. Но ведь на этот раз я пробыла там всего несколько мгновений…
– Прости, волчонок. – Тлитоо сочувственно посмотрел на меня. – Я и сам до сих пор знаю не все обычаи Инехалина, а они очень и очень необычны. – Он опустил голову между крыльями. – Как ты себя чувствуешь?
– Неплохо, – ответила я, преодолевая невероятную сонливость. – Но мне надо отдохнуть.
Это было все, что я смогла произнести. Мои глаза закрылись, и я погрузилась в глубокий сон.
Я проснулась от волчьих голосов и человеческого смеха. Открыв глаза, я поняла, что наступило утро и солнце давно взошло. Марра возилась на полянке с Микланом – они, играя, наскакивали друг на друга. Марра ловко повалила мальчика на землю, поставила лапу ему на грудь, подхватила с земли копье и побежала через полянку. Миклан догнал волчицу и отнял у нее свое оружие. Потом Марра нагнала мальчика и загородила ему путь. Им было так весело, что я и сама непроизвольно завиляла хвостом. Рядом громко тявкнул Аззуен.
– Ты проспала почти полдня, Каала! – заметил он. – Я уже хотел тащить тебя к реке, чтобы макнуть в холодную воду и разбудить.
Я от души пожалела, что он этого не сделал. Я ощущала такую жажду, что готова была выпить целое озеро. Вместо озера я нашла неподалеку лужицу и вылакала ее до дна. Потерян целый день… Я попыталась посчитать, сколько дней осталось до Равноденствия, но не смогла, потому что после посещения Инехалина у меня разболелась голова. Я подняла глаза, надеясь увидеть Тлитоо, но на ветках вяза его не было.
Миклан опустил палку так, чтобы Марра могла схватить ее зубами. Она вырвала палку из руки мальчика и бросилась наутек. Миклан погнался за ней. Волчица бегала быстрее, но позволила мальчику почти настигнуть себя, а потом рванулась вперед. Мы подбадривали Миклана громким лаем. Нам было так весело, так хорошо не думать в этот момент о Давриане, Кааре и судьбе волчьего рода.
Миклан сумел наконец схватить палку и потянул ее на себя. Марра уперлась лапами в землю. Мальчик попытался сдвинуть ее с места, но волчица встала на задние лапы, а передними уперлась ему в грудь и повалила на землю. Миклан, громко смеясь, оттолкнул Марру, и они клубком покатились по земле.
Они так шумели, что я не заметила, как появились люди. Их было трое, во главе с Даврианом. Они вбежали на полянку, потрясая поднятыми копьями. Я вскочила на ноги и свистнула Марре.
– Отпусти его! – завопил Давриан, кинулся на волчицу и попытался ударить ее копьем. Она увернулась.
– Она ничего мне не сделала! – закричал Миклан.
Но люди были так возбуждены, что не услышали его. Они решили, что Марра хотела загрызть ребенка, и все вместе бросились на нее со своими копьями. Миклан встал между Маррой и Даврианом, но тот отшвырнул мальчика в грязь.
– Уходи! – крикнул он Марре. Но она не послушалась и встала над ним. Миклан попытался оттолкнуть ее ногой.
– Они мне ничего не сделают! – истошно закричал он, видя, как Давриан опять поднимает копье.
Марра снова увернулась, посмотрела на Миклана, а потом на меня.
– Чего ты ждешь? – спросила я. – Они покалечат Миклана, если он постарается тебя защитить!
Марра рванулась в лес. Аззуен и я последовали за ней. Она убежала недалеко от края полянки и затаилась в кустах лавра.
– Они ничего ему не сделают, – сказала я, но Марра не обратила ни малейшего внимания на мои слова. Она, присев на задние лапы, продолжала внимательно следить за людьми.
Давриан обнял Миклана за плечи.
– Ты думаешь, что волки – твои друзья, но это не так, – заявил он и потрепал мальчика по волосам. Мальчик попытался вырваться, но Давриан держал крепко. Наверное, людям казалось, что он проявляет заботу, но я-то знала, какие у него намерения.
– Ты действительно хочешь жить с такими ложными крианами? – осведомился Давриан и презрительно скривился, произнеся это слово. – Я хочу отвести охотников Каара на Дальнюю равнину, поохотиться на туров. Пойдем с нами.
Миклан в ответ только сверкнул глазами и опять постарался освободиться, но передумал. Он посмотрел на кусты, словно мог увидеть там Марру. Может, он и правда ее видел. Она дрожала так сильно, что тряслись ветки.
– Я пойду в Каар, – сообщил мальчик, снова попытавшись вырваться из рук Давриана.
– Мы все сейчас туда пойдем, – заметил один из мужчин, – расскажем, что волк напал на ребенка.
Давриан улыбнулся, и они отправились в стойбище, уводя с собой Миклана.
Марра прыгнула, но мы с Аззуеном удержали ее – я повисла у нее на шее, а Аззуен на крестце.
– Они ничего ему не сделают, – повторила я. – Давриан не настолько глуп.
– Мне нельзя было его оставлять, – пробормотала Марра.
– Нет, ты должна была его оставить, – возразила я, хотя прекрасно понимала, что она сейчас испытывает. Я бы не смогла оставить Тали наедине с Даврианом. Я извернулась, прикоснулась носом к щеке Марры и почувствовала, как она успокаивается. Аззуен и я встали и отступили от нее, дав подняться. Она не побежала в Каар, как я ожидала, а продолжала стоять, глядя себе под ноги.
– Что случилось? – спросила я. Скрытность была не в характере Марры.
Она некоторое время переминалась с лапы на лапу, а потом подняла голову. В ее взгляде я прочитала вызов.
– Миклан хочет вернуться в Широкую Долину и рассказать тамошним крианам, что здесь происходит, – объявила она.
В груди у меня похолодело. Миклан говорил об этом, еще когда мы привели Тали к Ралзуну. Тогда это меня не взволновало. Но теперь, когда перед нами стояла грандиозная задача, мне нужна была любая помощь, какую мы могли получить. Я поняла, чего не договаривает Марра.
– Ты хочешь пойти с ним?
– Ему небезопасно идти одному в такой далекий путь. – Она снова опустила голову. – И потом, я не хочу отпускать его от себя надолго. Мне будет очень его не хватать.
Об этом мы никогда раньше не говорили. Любовь человека и волка была так сильна, что разлука казалась столь же болезненной, как удар копьем в грудь. Когда я долго не виделась с Тали, мне казалось, что я лишилась части своего тела. Иногда я сомневалась, что в какой-то ситуации мне удастся сохранить безусловную верность волчьей стае.
Мне очень хотелось попросить Марру остаться. Я не представляла, как удастся завоевать Каар без нее. Но я не могла ни о чем ее просить. И дело не только в том, что нечестно разлучать ее с Микланом. Она права и в другом. В пути мальчика могли подстерегать многочисленные опасности. Я бы ни за что не позволила Тали одной вернуться в долину. Таков закон любви к людям. Они всегда попадают в опасные ситуации, и наш долг защитить их.
Кроме того, если люди думали, что Марра опасна, то ей было лучше пока уйти из Каара.
– Да, – согласилась я, – ты права, тебе надо идти с ним.
Марра слегка прижала уши.
– Я вернусь, – пообещала она, – когда увижу, что Миклан в безопасности.
Я опустила голову и принялась рассматривать свои лапы.
– Расскажи в стае, что здесь происходит. Я хотела попросить об этом Хлелу, но тебе они поверят легче, чем ворону. Вернешься – расскажешь, что тебе ответят, да и вообще, как у них дела.
Марра задумчиво покачала головой, а потом лизнула меня в щеку и потрусила в стойбище.
Всю дорогу до Каара меня снедала тревога. Люди не доверяли Давриану, но с ним были еще два человека, видевшие, как Марра играла с Микланом. Давриан скажет, что Марра хотела загрызть мальчика, и его спутники это подтвердят.
– Может, тебе пока не заходить в деревню? – предложила я, когда впереди показались человеческие жилища.
– Я только увижусь с Микланом и уйду, – ответила Марра. Она осталась в густом ельнике, а я вышла на большую поляну. Миклан сидел на корточках рядом с Тали и Бреланом и что-то взволнованно им рассказывал. Марра не отрывала взгляд от своего человека. Я шла, прячась за постройками и стопками шкур, чтобы другие люди меня не увидели. Давриан и его друзья стояли с Хесми и рассказывали ей свою ложь. Они говорили, а я все сильнее нервничала.
Подошедший Аззуен толкнул меня в плечо. Он подкрался так тихо, что я не услышала его шагов.
– Ты же знала, что это будет нелегко, Каала, – напомнил он и окинул взглядом поляну. – Но мы умнее Давриана. Надо только найти способ показать Хесми, что нам можно и нужно доверять.
Да, будет нелегко убедить вождя в том, что волку можно доверять больше, чем собрату человеку. Оставалось лишь надеяться, что Аззуен не опоздает со своими умными идеями.
Марра и Миклан ушли в Широкую Долину до наступления темноты. Аззуен, Пелл и я проводили их до сосен и кипарисов на опушке леса, а потом долго смотрели, как они пересекают травянистую равнину. Правильно, что они пошли вместе. Миклану надо было оповестить о происходящем крианов Широкой Долины, а Марре удастся избежать неприятностей, которые могли причинить ей обвинения Давриана. Она поможет Рууко и Риссе ухаживать за щенками, когда те появятся. К тому же она обещала вернуться, если вдруг понадобится мне. Вороны быстро ее найдут, и ей потребуется не больше одного дня, чтобы дойти от Широкой Долины до Каара. Конечно, это не то же самое, как если бы она осталась с нами… Хорошо бы еще и моя стая была здесь со мной.
Издали Марра и Миклан выглядели маленькими и беззащитными. Как же они уязвимы перед верховными волками, людьми и другими опасностями, которые могут подстерегать их в пути… Быстрые лапы Марры сослужили бы ей хорошую службу, но она не сможет ими воспользоваться – ведь ей придется защищать Миклана, который не умеет так быстро бегать. Наверное, моя тревога была слишком явной, потому что ко мне подошел Пелл и ткнулся носом в щеку.
– Я провожу их до холмов, – вызвался он.
Пелл по праву считался нашим лучшим бойцом, он был крупным волком и мог выглядеть устрашающе. С ним Марра и Миклан будут в большей безопасности.
– Спасибо тебе, – поблагодарила я.
Он положил голову мне на шею, и по телу разлилась волна тепла и волнения, как после охоты на лосей. Я оцепенела.
Пелл отступил. Вид у него был немного растерянный. Он долго смотрел на меня, потом встряхнулся и побежал за Маррой и Микланом. Аззуен и я видели, как он догнал их и они вместе взошли на холм, а потом исчезли за его вершиной. После этого мы отправились назад, в Каар.
Мы, крадучись, вошли в стойбище, чтобы удостовериться, что наше появление не вызовет паники. Тали и Брелан сидели возле пахнувшего травой шалаша, и мы направились к ним. Ложь Давриана встревожила и насторожила людей. Несколько человек посмотрели на нас с подозрением, когда мы пришли, и даже взялись за копья.
Мы уже почти добрались до наших людей, когда послышался заливистый детский смех. Я завиляла хвостом, даже не успев сообразить, откуда он доносится. Потом услышала топот детских ножек и урчание играющего волка.
Джалимин, немой мальчик, потерявший дар речи после гибели брата, кругами бегал вокруг Праннана, который лежал на спине и махал лапами в воздухе. Несколько взрослых людей стояли чуть поодаль и внимательно следили за этой игрой. Глаза Джалимина светились осмысленной радостью, он широко улыбался. Когда Праннан перестал размахивать лапами, ребенок остановился и нетерпеливо топнул ногой.
– Играй! – требовательно воскликнул он и взмахнул куском оленьего рога.
Праннан перекатился на брюхо, потом снова на спину и принялся извиваться так, словно его мучила чесотка. Мальчик сделал еще несколько кругов, а потом плюхнулся на землю рядом с волком.
Праннан подбежал к кострищу, подобрал у его края остывший печеный корень и положил его к ногам Джалимина. Мальчик поднял лакомство и, счастливо улыбаясь, вонзил в него зубы. Я внимательно следила за взрослыми людьми, опасаясь, что они подумают, будто Праннан хочет напасть на ребенка. Но я напрасно беспокоилась. Одни смотрели на них с улыбкой, другие с удивлением. Страха, который жители деревни испытывали в первый день, уже не было.
– Он не смеялся с тех пор, как погиб его брат Паймин, – заметил один молодой мужчина. – Он не произнес ни слова за прошедшие двенадцать лун!
– Я думала, он уже никогда не заговорит, – раздался голос Хесми. Мне вспомнился рассказ Ралзуна о том, что Джалимин и Паймин были ее внуками. Сейчас она говорила странным, сильно сдавленным голосом.
Праннан подбежал к ней, на его морде было печальное выражение, как у щенка, ждущего одобрения. Мне захотелось предупредить его об осторожности, но в это время Джалимин приблизился ко мне.
– Поиграй со мной, волк, – отчетливо произнес он и бросил к моим лапам кусок оленьего рога. Я искоса взглянула на смотревших на нас людей, лизнула мальчика в ухо, подобрала с земли рог и бросилась бежать. Ребенок погнался за мной вокруг кострища. Сделав несколько кругов, я дала Джалимину догнать себя. Он толкнул меня в бок, и я повалилась на землю, выпустив из зубов рог. Джалимин схватил его и со счастливым смехом бросился наутек, скрывшись в одном из жилищ. Мы с Тали часто так играли до тех пор, пока она не повзрослела.
Хесми медленно подошла ко мне. Рядом с ней трусил Праннан.
– Спасибо вам, волки, – сказала она. – Я уж не надеялась, что когда-нибудь услышу его смех, – она говорила так, будто знала, что мы ее понимаем.
Праннан, часто дыша, преданно посмотрел старейшине в глаза и улыбнулся, обнажив белые зубы. Обычно люди пугаются волчьей улыбки, но Хесми в ответ тоже улыбнулась.
– Оказывается, вы умеете не только охотиться. – Она наклонилась и погладила Праннана между ушей, и он тотчас опрокинулся на спину. Волки стаи Мышеедов всегда отличались послушанием. Хесми с надеждой посмотрела на меня. Она являлась вождем, главой совета старейшин, и влияние у нее было больше, чем у Давриана или Инимина. Я плюхнулась на бок и перекатилась на спину, подставив Хесми брюхо, и женщина потрепала меня по животу. Праннан счастливо повизгивал. Хесми еще раз улыбнулась и пошла прочь. Мы сумели завоевать ее дружбу.
Я встала и удовлетворенно посмотрела ей вслед. Потом заметила, что на меня глядит Инимин, и оскалила зубы, но в тот же миг уловила горький запах хвои. В страхе я обернулась. На границе деревни, в кустах, с презрительным выражением на морде стояла Милсиндра, а рядом с ней молодая волчица Лаллна. Они видели, как я подставила брюхо Хесми. Я направилась к ним, чтобы объясниться, но они повернулись и убежали в лес.
