Текст книги "Ты только мой (СИ)"
Автор книги: Дорофея Анисимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)
Я уже говорила, что в последнее время стала сентиментальной? Теперь этому есть доказательства.
А как еще объяснить слезы, которые просто градом полились из глаз?
Мне надо бы разозлиться, но... эта чертова сентиментальность все попортила.
-Почему?
Я через силу заставила себя заговорить, но голос предательски дрожал, а сердце снова начало отбивать бешеный ритм. Такими темпами и до инсульта недалеко.
Бат развернул меня к себе и, глядя в глаза, проговорил:
-В прошлом я совершил большую ошибку, о которой жалею до сих пор, Аден. Я знаю, что мне никогда не выпросить у тебя прощения за тот поступок, даже не попытаюсь этого сделать. Я ненавижу себя и презираю, но, увы, не могу повернуть время вспять и изменить все. И теперь... я не смогу поступить иначе.
Дэв руками стер мои слезы и нежно поцеловал в лоб, вызвав новый поток соленых капель. Я понимала о чем идет речь и тоже жалела о том, что нельзя вернуть то время и исправить ошибки прошлого.
Спрятав лицо у него на груди, я сиплым голосом спросила:
-Ты хочешь сказать, что если не поможешь Михаэлю, то в будущем будешь жалеть об этом?
-Какой бы он ни был, Аден, он наш отец и я готов пойти на это. Но не ради него, а ради...
Брат не договорил, но я все поняла и без слов. Отодвинувшись, я посмотрела в его, наполненные грустью глаза, и покачала головой.
-Не может быть, Дэв. Неужели, ты думаешь...
Я не смогла докончить предложение, но брат ответил:
-Я не думаю, я знаю, Аден. Сим не может забеременеть из-за меня. Бог не пожелал наградить меня детьми и я понимаю почему. Ведь то, как я поступил со своей младшей сестрой, нуждавшейся в помощи, является лучшим доказательством того, каким отцом я стану.
-Не говори так, Дэв. Ты ошибаешься. Лучшего брата на все свее не сыскать, а тот поступок был вызван желанием почувствовать свободу, которой у нас никогда до этого не было. И уверена, что будь кто-то другой на твоем месте, он поступил бы точно так же. Прошу...
-Аден, хватит. Не надо меня успокаивать, родная, -Дэв снова поцеловал меня, только в щеку и продолжил, – я понимаю, что могу быть неправ, но дай мне хотя бы лелеять эту надежду.
О, Боже.
Значит, брат думает, что если он поможет отцу, то Сим наконец забеременеет? Вот его надежда?
Как же все запутано и я не могу ничего тут поделать. Я никогда не смогу лишить его этой маленькой надежды, даже если она окажется ложной. Не смогу лишить их с Сим последнего шанса.
Я же говорила, что боюсь перемены своего решения? Говорила же, что надо было не думать о всякой посторонней чепухе и валить, пока не поздно, а сейчас...
Взглянув в глаза брата, в которых затаилась скорбь и мольба ко мне, я, вытерев слезы, твердым голосом произнесла:
-Я остаюсь ради тебя, брат.
Глава 21
Почему все больницы одинаковы, а именно эта отличается?
Почему во всех знакомых мне больничных зданиях стены или голубые или белые, а здесь противного желтого цвета? А потолок и то красный? Про окна, занавешенные странными шторами, я промолчу, а вот деревянный пол под ногами, уложенный жесткими коврами вообще выходит за грани моего привычного представления.
Как можно при таком устройстве требовать снятия обуви?
Из речи дежурной медсестры я поняла только то, что утверждениями о бактериях, просачивающихся даже сквозь надетые бахилы, они стремятся лишь выгодно продать вышеупомянутые средства защиты.
Ну чем мешает им обувь, ведь она бывает и почище носков представителей сильного пола. Скажу вам честно, запах от одного медбрата шел приличный. Я даже готова была сама их ему постирать, если бы милая Сим не спасла меня, уведя его в прямо противоположную сторону.
Странные тут служащие, как и сама обстановка. Да что там говорить, я боюсь входить в палату.
Представлять не хочу, что там творится.
Эх, жаль мне Дэва, который вынужден будет провести здесь неделю с лишним.
Но ни капельки не жалко Михаэля, по совету которого нам и пришлось посещать подобное место. Уж простите называть ее и дальше больницей подобно Богохульству. Кто же был дизайнером этого ужаса?
Ну ладно, интерьер интерьером, главное, что врачи здесь профессионалы.
Все разложили по полочкам, объяснили, проверили, прооперировали...
И вот, мой брат из реанимации переведен в палату № 48, находящуюся на втором из пяти этажей, в то время как Михаэль находится на самом верхнем.
Его еще оперируют и навряд ли выпустят из нее ближайший месяц. Это ведь особая реанимационная, устроенная специально для проведения именно таких операций.
Оказывается, Михаэль уже с давнего времени наведывался в нашу скромную обитель, приезжая из Италии и посещая данную клинику. Знал гад, что не один, так второй уж точно поможет.
Данная информация просто поразила меня еще больше той, когда он попросил у нас с братом помощи. Нет, вы можете себе представить: он приезжал в Лондон по несколько раз в месяц, чтобы консультироваться, но ни разу не навестил своих детей.
Горячо любимых детишек, к которым он прискакал за помощью.
Если бы не вера Дэва и его надежды на Высший Дар, он бы никогда не получил бы костного мозга. Я бы так послала его вместе со «своей» свекровью, что он запросто забыл бы путь сюда.
Ожидание меня тяготит. Больше всего я ненавижу ждать и волноваться, а волнуюсь я ужасно. Врач не разрешает войти в палату брата, объясняя это тем, что все еще без сознания и ему нужен покой в ближайшие несколько часов.
И спрашивается, куда деваться эти «несколько часов»? Попить горькое кофе, почитать древнюю газету или же поиграть с маленькими детьми из соседней палаты?
И снова, как можно поселить детей рядом с палатами, где находятся взрослые, пусть даже и под предлогом о родителях рядом с ними?
Ух, я не перестаю удивляться этой удивительной... ну, вы поняли о чем я...
Откинувшись на спинку кресла, стоящего у окна рядом с палатой, я прикрыла глаза и провела обеими руками по животу. Мое дитя, мое солнышко... нам не удалось скрыться ото всех и расслабиться, но я обещаю тебе, что все будет. Скоро мы с тобой запремся ото всех и спрячемся от реальности.
Одно хорошо, я наконец осталась одна за все эти две недели после отказа от поездки в свою любимую Грецию. Сперва Дэв, который не отходил ни на шаг, заявляя, что боится побега, а затем и Ник, который следовал за мной по пятам, вымаливая прощение.
А еще говорят, что беспокоятся обо мне, переживают. Сами-то все нервы потрепали.
Дэва положили в черт знает что, именуемое клиникой, а Николас занял его пост, глумливо подмигивая мне и коварно ухмыляясь. Пытался соблазнить своими нелепыми физиономиями. А я что?
А я сжимала кулаки и кусала губы, пытаясь сдержать эмоции и не поддаться его обаянию.
Скажу вам, оно велико и безгранично. Все сметает на своем пути. Какая мимика бы не промелькнула на его дьявольски красивом лице, все давало мощный заряд моему сердцу, которое принималось отбивать чечетку громче привычного.
Когда рядом послышались шаги, я не открывая глаз, поджала губы и перестала двигать руками, прижав их к подлокотникам. Не хочу проявлять чувства перед ним, а то, что это Николас нет никакого сомнения. Его запах невозможно спутать ни с каким другим.
Запах леса и хвойных деревьев, в прямом смысле этого слова. И это не аромат одеколона – это аромат настоящего мужчины.
Аромат МОЕГО мужчины, на данное время провинившимся перед моей персоной.
И эта самая персона не собирается прощать его так быстро, как он того ожидает.
Когда теплая рука нежно дотронулась до моего слегка выпуклого живота, я дернулась и резко открыла глаза.
-Тихо, тихо...
Николас прижал меня снова к спинке и до того, как я успела вымолвить и слово, прильнул к губам страстным поцелуем.
Поцелуем, который вышиб из меня последние остатки воздуха после недавнего испуга и заставил застыть изваянием.
Как долго я не испытывала это сладострастного чувства, как много времени прошло с той поры, когда я каждый день словно парила на небесах, чувствуя вот такие прикосновения.
Нежные и в тоже время сильные, глубокие.
Страстные и собственнические, утверждающие свои права на меня.
Теплые губы, влажные прикусы, горячая глубина, сладкий язык, вторгающийся в мою территорию. Поцелуй, заставляющий сердце скакать в бешенной скачке, а мысли превращаться в какую-ту вязкую кашу.
Хорошо хоть, я сидела в таком «удобном» кресле, не то пришлось бы повиснуть прямо на нем. Ноги просто ослабли и не выдержали бы такого веса.
Язык касается неба и я впиваюсь ногтями в широкие «непробиваемые» плечи, пытаясь сдержать стон, рвущийся из самых потаенных уголков души. Все тело покалывает, словно в него вонзают множество маленьких иголок, пальцы ног непроизвольно поджимаются, а тело стремится к источнику этой безумной страсти.
Стон все равно пробивается и ему вторит рычание дикого зверя, все больше и сильнее придавливающего меня к твердому оперению.
Воздуха не хватает, но никто из нас не способен разорвать единение душ. По-другому это не назовешь.
Поцелуй – это простое соприкосновение губ и обмен микробами и для нашего случая это определение не подходит.
Это яростное единение двух половиной одного целого, которые продолжительное время находились в разлуке.
Родные руки вплетаются в распущенные волосы и бездумными движениями треплют их, перебирая порывистыми движениями.
Языки сплетаются вместе и ведут борьбу за первенство. Никто не желает сдавать свои позиции и признать поражение, каждый стремится одержать верх.
Не знаю, как долго это продолжалось бы. Хотя нет, наоборот.
Это продолжалось бы до последнего вздоха, которого становилось все меньше и меньше, если бы нам не помешали:
-Ой, простите, но можно прервать вас на минутку?
Мелодичный девичий голос вонзился в мой мозг и прорвал баррикаду, выстроенную Николасом. Он подействовал, словно ушат холодно воды и привел меня в сознание. Грубо оттолкнув мужа и не глядя на него, я обратила все свое внимание на мою спасительницу и врага Ника.
Лучше бы продолжала целоваться или же глупо смотреть в пол, превратившись в нечто неосязаемое, чем созерцать боль моей матери и отца Ника.
Прелестная девушка невысокого роста, с копной длинных черных волос и изумрудным, на пол-лица, глазами стояла напротив нас, выжидательно смотря и изучая.
Я не была готова к этому видению, которое своим появлением сумело разрушить чары этого притягательного мага и вернуть меня в реальный земной мир. Прояснила разум, и заставило очнуться.
По-прежнему не глядя на мужа, я встала с кресла и, отодвинув с пути огромную преграду, подошла к девушке ближе и протянула руку.
Нет, все-таки лучше это знакомство, которое было неминуемым, чем тот шквал неконтролируемых чувств, охвативших от одного прикосновения Ника.
-Ты Эви, не так ли?
Девушка удивленно приподняла изящной формы брови и спросила:
-Как вы узнали?
Я выдавила из себя улыбку и ответила на ее вопрос тихим, недрогнувшим, голосом:
-Было нетрудно угадать в тебе нашу сестру, так как ты очень похожа не только на Николаса, но и на моего... нашего брата.
Как-то необычно осознавать, что твой брат, которого ты считала своим единственным, близким родственником теперь считается и братом другой девушки.
А еще удивительнее то, что и твой муж приходится ей братом, как и ты сама являешься ей сестрой.
Так запутано, и так трудно усвоить это.
-У нее твои глаза, – послышался позади хриплый голос, который невербальной почтой послал мне ММС-ку с дивной картинкой табуна мурашек, которые вырвавшись из плена мнимого экрана, не упустили возможности поиграть с моим телом.
Он сказал это таким интимным шепотом, что я сразу поняла подтекст. Николас имеет в виду совсем не глаза своей... нашей сестры... Он подразумевал совсем иное.
Прокашлявшись, чтобы дать себе несколько мгновения для успокоения, я, не обращая внимания на мужа, продолжила знакомство.
-Аден,– когда девушка в ответ пожала руку, я поспешила мигом спрятать ее за спину, чтобы не выдать дрожь.
То, что эту самую дрожь видит Ник мне плевать, с ним я потом разберусь.
Это ж надо пользоваться слабостями беременных женщин и одурманивать им голову.
Совсем нечестная и подлая игра с его стороны.
-Приятно познакомиться, сестра Аден, радостным голоском пропела Эви и перевела взгляд за спину, – привет Ники, давно не виделись.
Ники????
Это уже интересно!
Неужели они так сблизились, что муж позволяет ей так обращаться к себе?
М-м, забавненько...
Но это перестало быть забавным, когда «Ники» выступил вперед и крепко сжал, теперь и моего врага, в объятия.
-Я тоже соскучился, ангел, – прошептал он, целуя девушку в маленький вздернутый носик и поражая меня еще больше.
Ангел?
Это что прикол? Меня пытаются разыграть?
И что вообще блин происходит? Я ревную собственную сестру к мужу, то есть ее брату?
Право, это смешно. Никого я не ревную. Я вообще кинула его и послала ко всем чертям.
Но все равно, почему-то эта сладкая, приторная нежность причиняет мне боль и щиплет глаза.
Сглотнув, мешающий дышать, комок в горле, я уже хотела прервать эту идиллию, как раздался еще один голос, который теперь я узнаю среди тысячи.
-Привет, милашки.
Из-за спин двух близких мне людей, показалась русая головка с растрепанными волосами, а затем и все тело моего любимого атлетика...
Гарри, уж я успела позабыть имя этого варвара, увидев меня, остановился как вкопанный и разинул свой миленький ротик в притворном ужасе.
Шедший позади него, близнец мужа наткнулся на сию преграду и толкнул того вперед. Только мгновенная реакция Ника остановила трагедию, которая всем своим телом чуть не раздавила меня.
Гневно зашипев, Ник оттолкнул Гарри в сторону брата и пристальным взглядом окинул вновь прибывших.
Я заметила, как нахмурилось его лицо, и как побледнел Стив, который прижал к себе своего любовника.
-Я пришел поддержать мать, – проговорил близнец, не отводя своих глаз от глаз брата.
Я ждала ответа Николаса, но его не последовало, а обстановка все накалялась, заставляя интригу глубоко во мне становится все громаднее.
Что же тут происходит, черт побери?
Почему братья взглядами стремятся, будто испепелить друг друга?
Все!!!!
Меня достала эта неизвестность и я всеми путями выясню все интересующие меня ответы.
Я спрашивала себя, каким образом провести это время до встречи с братом?
Хм, кажется, я нашла способ интересненько его провести.
Радостно хлопнув в ладоши, чем привлекла к себе всеобщее внимание, я улыбнулась самой коварной улыбкой, на которую была способна и приказала твердым звенящим голосом:
-Здесь неподалеку есть одно маленькое кафе и вы, мальчики, – я указала на Ника и Стива, – быстренько поведете меня туда и угостите мороженным.
-Но... – попытался возразить Стив, но мой явно полыхнувший красным взгляд, заставил его замолкнуть и согласно кивнуть.
Увидев, что и атлетик хочет пойти следом, я остановила его взмахом руки и отрицательно покачала головой:
-Ты останешься тут и приглядишь за нашей новоявленной сестрой.
Ступая в направлении лифта и слыша за спиной шаги двух самых красивых и сексуальных на свете мужчин, я решила, что на этот раз всеми силами вытяну из обоих демонов правду и разрешу всю ситуацию.
-Быстрее мальчики, шевелите булками.
«Ох, как же я люблю командовать мужиками!»
Глава 22
От мороженого я, конечно, отказалась, но вот зеленым чаем угостилась. Парни сели напротив меня, касаясь друг друга широкими плечами, но стараясь при этом немного отодвинуться подальше. Это было так забавно, что сдержать улыбку я не смогла, что мигом привлекло внимание близнецов.
Николас хмуро насупил брови, а Стив по-мальчишески усмехнулся. В отличии от брата его ухмылка не поражала меня своим обаянием и не заставляло ритм сердца сорваться на ускоренный бег.
Как же я сразу не догадалась, что передо мной не муж, а другой человек?
Да, они сильно похожи внешне, но привычки, взгляд, улыбка у них совершенно разные.
У Стива на правой щеке небольшая родинка, в то время как у Ника она на левой; глаза Стива не отдают таким металлическим блеском и не светятся как серебро в ночи, а Николас не щурит их постоянно так, словно у него плохое зрение.
Я могу перечислять и перечислять, но толку то от этого?
Жена обязана была почувствовать разницу и уличить мужа во лжи, но я догадалась слишком поздно. Это моя ошибка и взваливать ее кому-нибудь другому на плечи, я не собираюсь.
Сделав еще один глоток чая, я выжидательно уставилась на братьев. Кто-то ведь должен начать разговор, не так ли?
Но, Ник и Стив даже не обратили на меня внимания – они просто испепеляли друг друга злобными глазами, кажись, желая быть замешанными в убийстве.
Но, если они продолжат так и дальше, подсудимой буду я.
Что же такого между ними случилось, что разрушила их «теплые» отношения?
Неужели, все из-за моей скромной персоны?
-Так, мальчики, хватит поглощать друг друга томными очами, и снизойдите до смертной.
От моего голоса веяло зимним холодом – я постаралась – и близнецам пришлось, оставив свое занятие, обернуться в мою сторону.
Я сложила руки домиком и, положив на них подбородок, продолжила:
-Кто начнет исповедоваться первым, дети мои? Или мне самой выбрать, – так как оба молчали, я усмехнулась и посмотрела на мужа, – Ник? Поскольку все началось именно с тебя, мне кажется, будет правильнее, если ты начнешь.
Николас несколько долгих секунд что-то пристально высматривал на моем лице, а после (не знаю, что же он там искал и нашел ли), глубоко вздохнув, проговорил:
-Хорошо, если ты так хочешь.
-Хватит пафоса, милый, давай по делу.
Стив тихо рассмеялся и похлопал брата по плечу, будто поддерживая его. Ник же на этот жест только скривился и передернул плечами.
-Как я уже говорил, мне пришло письмо от матери, к которому я не счел нужным прислушаться. Как и вы с братом, мы тяжело пережили ее уход, и я не хотел более видеть изменницу. Когда я не ответил, написала мне Эви, – я сморщилась от этого ласкательного сокращения, но Ник сделал вид, что не заметил, – она просила, просто умоляла, меня приехать к ним, но так, чтобы ты и твой брат не знали этого. Сперва я сопротивлялся, думал, меня берут на жалость и хотят манипулировать, но после разговора с Эви по телефону...
-Вы с ней еще и разговаривали до отъезда?
Не знаю почему, но сей факт меня неприятно кольнул, и я не сумела сдержать свои чувства. Столько всего было скрыто от меня, что я просто была в замешательстве. Не желая показывать им, как мне тяжело, я поспешила уткнуться в чашку. Распущенные волосы укрыли меня от чужих взоров, а глоток чая давал время на обдумывание всей информации.
-Да, мы разговаривали с ней. В письме она указала свой номер и прежде, чем делать какие-то выводы или принимать необдуманные решения, я счел нужным позвонить ей.
-А мне рассказать ты нужным не счел, – прошипела я, не поднимая головы.
Черт! В голосе проскользнули нотки обиды, чего я совсем не хотела.
-Не знаю, поверишь ты мне или нет, но как только я получил эти письма, сразу же кинулся к тебе, чтобы поделиться новостью. Я никогда ничего не скрывал от тебя до того момента, но когда ворвался в нашу комнату, я впервые увидел тебя со слезами на глазах, Аден.
Я вскинула голову от этого заявления и, встретившись взглядом с его, поняла, что он говорит правду.
Неужели?
Я хорошо помню тот день. День, когда я вернулась с кладбища, где мы с братом навещали могилу матери.
Каждый год, в один и тот же день, мы с Дэном покупали синие розы (любимые цветы матери), ехали на место захоронения и 5 часов (не больше и не меньше) проводили у могилы.
Чувство близости, присутствия родного человека придавало нам сил, и мы были готовы к преодолению дальнейших преград. Было такое ощущение, словно мама спускалась к нам с небес, дарила силы и успокаивала. Какой бы не была, какой бы образ жизни не вела и как бы с нами не поступала, только она могла дать нам надежду на будущее.
Даже тогда, когда исчез брат, я ходила туда и только ее помощь позволила мне выжить и не согнуться. Было страшно одной, без брата, но я преодолевала этот страх в себе и, выкрав у цветочника розы ( да простит он меня за это) ходила к маме за поддержкой и любовью.
Мы верили и вера эта жива до сих пор, только...
Только в тот день мы, придя на кладбище, узрели то, что пошатнуло эту веру в нас.
Кладбище было разгромлено и уничтожено. Все было перевернуто и раскопано.
Это было таким потрясением, что я даже не могла вымолвить ни слова. Слезы сами катились из глаз, и только присутствие рядом посторонних не дало мне выплеснуть свои чувства.
Поговорив с рабочими, которые, ничуть не смущаясь и не боясь Бога, грешили таким изощренным образом – раскапывая могилы и уничтожая обитель покойников.
Да, это было маленькое место, которое не принадлежало местным, и никто не имел право хоронить здесь мертвых, но сделанного не воротишь и не исправишь. Они просто не могут так поступать.
Но кто нас слушал? Каждому из них хотелось поскорее выполнить свою работу и получить деньги, на боль и чувства остальных им было плевать.
Ничего больше не предпринимая, и не давая мне кинуться с кулаками на этих тварей, Дэв увел меня оттуда, предварительно забрав останки матери.
Не знаю, что он с ними сделал и куда повторно захоронил, но в тот день моя вера в людей пошатнулась. Маленькие крохи невинности, которые еще прятались в глубине души, были разрушены.
Я помню, как вернулась домой и кинулась в спальню. Помню, как дала волю своим слезам и помню... жаркие и теплые объятия мужа, который был обеспокоен моим поведением.
Он спрашивал меня о причинах слез, злился на кого-то, но, не получив ответа смирился, сказав: «Что-то причинило тебе много боли, Аден и я понимаю, что ты ищешь спасения во мне, и это греет мое сердце. Я обещаю, что не позволю ничему больше так глубоко ранить тебя, даже если это будет стоить мне очень многого. Даже, если лишусь твоей любви, я буду оберегать тебя от плохого, ибо не могу видеть твои слезы и печаль в глазах».
Теперь мне понятен смысл его слов, которые тогда я сочла за утешение.
Я сама много скрывала от него, а Николас не требовал и мирился с этим.
Аден всегда была эгоисткой и уже не сможет ничего исправить.
Очнувшись от воспоминаний, которые я с того дня запрятала в глубинах своей памяти, я сглотнула комок в горле и опустила глаза, не вынося отчаянного взгляда Николаса.
-И что же произошло дальше?
К моему удивлению, голос не дрожал, а руки не подрагивали, когда хватали чашку и подносили к губам.
-Я разведал причину твои слез, – поймав мой потрясенный взгляд, Ник улыбнулся и спросил, – а ты думала я все так и оставлю? Когда выяснились причины твоей грусти, слова сестры о твоем отце стали иметь совсем иное значение.
-Она уже тогда сообщила тебе об этом?
-Да, по телефону, – Ник дотронулся до моей руки, лежащей на столе, но я отдернула ее и откинулась на спинку стула. Сделала вид, что не замечаю боли в его глазах и вскинула брови, ожидая продолжения, – Я понимал, как тебе важны были походы к матери, и вспомнил о твоих надеждах найти отца. Это стало последним шагом к моему решению. Конечно, я еле удержался, чтобы не рассказать тебе эту радостную новость, но если эта была приманка? Не мог так подставить тебя, это бы усугубило твою боль. Отсюда и мое решение ничего тебе не говорить. Думал, сначала съезжу туда, разведаю все, и если это окажется правдой, то уже тогда все и расскажу...
-И что же, надо было строить весь этот маскарад, да? Тебе обязательно надо было ставить вместо себя Стива?
-Нет, все было не так...
От злости, вспыхнувшей во мне от воспоминаний о прошедшем маскараде, я со всей силы стукнула кулаком по столу, что привлекло внимание соседей, и прошипела:
-Ты знаешь, кто ты после этого? Да, все твои прежние действия все объясняют, и я могла бы тебя простить, но то, что ты устроил...
-Кажется, теперь моя очередь все объяснять.
Реплика Стива, о присутствии которого я вообще забыла, заставила меня замолкнуть и кинуть на него злобный взгляд. Дыши, Аден, дыши глубже.
Николас, который тянул ко мне руки, пытаясь утихомирить и, кто бы сомневался, обнять, тоже оставил свои глупые попытки и перевел все свое внимание на брата.
Дождавшись, когда мы успокоимся, Стив улыбнулся, уже поднадоевшей мне улыбкой, снял с себя джинсовый пиджак, надетый поверх темной водолазки, и начал:
-Когда мне позвонил Ник и попросил о встрече, я как раз был в Лондоне, по делам. Так что встретились мы довольно быстро, на следующий же день. Заявление о матери меня не то, что не обрадовала, просто я отнесся к этому равнодушно. В отличие от Ника, я никогда особо не переживал о ее уходе, у меня были и свои проблемы, связанные с взрослением и изменениями взглядов на жизнь. Ты же понимаешь о чем я, – Стив пакостно ухмыльнулся и, получив сильный толчок от брата, продолжил, – так вот, его предложение о том, чтобы я на время переселился в ваш дом, я сразу же отклонил, но после того, как он показал мне фотки твоего неожиданного пациента, я мигом согласился. Это уже случилось на нашей второй встрече.
-Ты повелся на атлетика?
-Атлетика? – недоуменно спросил Стив, затем поняв о ком я, громко рассмеялся. У него, видимо сегодня хорошее настроение, – да, он был мой тип. И в какой-то степени, я даже рад, что брату потребовалась моя помощь. Ведь благодаря этому я встретил свою Судьбу.
Ник, услышав это, поморщился и недовольно бросил:
-А я теперь жалею о своем поспешном решении.
-Ну что ты, не рад, что брат, наконец, нашел свою любовь и теперь счастлив?
-На чужом несчастье, дорогой брат...
-Но вы же счастливы вместе!
-И где ты это счастье видишь?
-Просто сейчас у вас трудный период и я...
-Заткнись!
-Но...
-Хватит! – я чуть не уронила чашку от злости и раздражения, – это вы вдвоем пришли сюда отношения выяснять? Ник успокойся и дай ему продолжить.
-Да он специально тяготит и не говорит всю правду. Специально мучает и издевается, – прошипел Николас, сжимая кулаки.
Я посмотрела на Стива и заметила лучики смеха в его серых глазах.
М-м, так ему доставляет удовольствие выводить Ника из себя?
Вот, урод. На это имею право только я.
-Эй, ты, голубчик. Хватит мне тут разводить сопли о своей Судьбе, и давай выкладывай правду.
Стив поднял руки вверх, будто сдаваясь, и поиграл бровями, что только усугубляло ситуацию. Я была не в настроении с ним играть.
-Твой Ник никогда не просил мне врать и притворяться собой. Наоборот, он послал мне тебе для поддержки.
-Что?
Слово вырвалось из меня хриплым восклицанием, и я удивленно уставилась на Стива, ожидая продолжения. Тот же, понимая, как меня все тяготит, и какую интригу создал вокруг, медлил. Пока Николас не дал ему звучный подзатыльник.
К сожалению, какой бы трагичной ни была ситуация, не улыбнуться я не смогла. Больно потрясенным было лицо Стива.
-Твой муж попросил меня приехать к тебе и сообщить о его срочной поездке по делам. После ты должна была позвонить ему и накричать о его незапланированной поездке.
Улыбка сразу же исчезла и я обратила свой взор на мужа, который молча слушал исповедь брата:
-Это правда?
-Да.
Констатация факта и никаких оправданий. Значит, не врет.
-Ты ожидал моего звонка?
-И очень удивился, когда позвонил Стив вместо тебя. Он сказал, что ты обиделась на меня и решила не звонить.
-М-м, и что же было дальше, Стив?
Мой тон был ровным, но все кто меня хорошо знал, поняли бы, что предстоит буря.
К сожалению, Стив этого не знал и преспокойненько так продолжал свою речь, словно он был каким-то героем, спасшим всех и вся.
-Ник просил меня передать тебе письмо, полученное от сестры после того, как он выяснит правду, но я, увы, не мог этого сделать.
-И каковы же причины ТВОЕГО спектакля?
-Все тот же, кхм, атлетик. Я боялся, что он не захочет иметь ничего общего с не таким уж и богатым парнем. В отличие от Ника, который имел все, чтобы он ни пожелал.
Прежде чем выплеснуть все накопившееся, оставался нерешенным один вопрос, который я и задала Нику:
-Тебе на все потребовалось целых два с лишним месяца?
-Я не мог поверить на слово какому-то постороннему мужику, а результаты экспертизы не приходят так быстро.
-И ты ничего не подозревал, не общаясь со мной так долго? Или ты уже не ждал моего звонка?
Николас прищурил глаза и гневно воззрился на Стива, затем снова взглянул мне в глаза и четким твердым тоном ответил:
-В этом моя вина. Я просто безоговорочно верил своему брату, которого всегда считал до неприличия честным.
Глава 23
Услышав это, я только горько усмехнулась и, повернувшись к Стиву, бросила:
-Проваливай.
Стив удивленно приподнял брови, но ничего не ответив, ретировался. До его выхода из кафе я смотрела ему вслед, отмечая гордо приподнятые голову и плечи. Даже на расстоянии он излучал уверенность в себе, привлекая внимание всех окружающих женщин.
Те, ничего не зная о его предпочтениях, провожали его томными взглядами и сладко вздыхали.
Это было смешно и в то же время грустно, поскольку именно эта его самоуверенность разрушает жизни близких мне людей. Да что там и говорить, именно из-за его прихоти и моя жизнь пошла под откос.
Когда копия моего мужа скрылась за дверью, я обернулась к Нику и грустно спросила:
-Ты так ему доверял, что даже ни разу не решился мне позвонить и поинтересоваться, что со мной? Как я воспринимаю твой уход, как себя чувствую, в конце-то концов? Неужели, я так мало для тебя значу Ник?
Николас на секунду прикрыл глаза, будто собираясь с духом, затем ответил:
-Я люблю тебя больше жизни, Аден. Но иногда мне бывает слишком трудно показать весь пыл своих чувств и эмоций. Они бурлят во мне таким стремительным потоком, что я теряюсь. Такого со мной еще никогда не было и это все ново, – он всплеснул руками, что говорило о том, что он нервничает в эту минуту. Таким я видела его крайне редко, – Я звонил на твой мобильный каждый день, но ответ был всегда один. Вне зоны доступа.
Я не веря ему, достала сотовый из сумки, прихваченной с собой и стала рыться в контактах.
-Не ври мне, Ник. Если бы ты звонил мне, я бы не пропустила, – вспомнив одну вещь, я отложила мобильник и с долей презрения уставилась на мужа, – твой сотовый ведь у Стива, что ты выдумываешь?
-Я звонил тебе с номера, с которого звоню всегда, когда уезжаю на командировки. Неужели, ты забыла?
Вот блин, и правда вылетело из головы. У Ника были две сим-карты, которые он применял для разных целей. Одна для деловых отношений, вторая для личных контактов.
Но все равно, он не имеет права сейчас меня обвинять в забывчивости. Это неудивительно, ведь столько всего произошло и этот немаловажный факт просто вылетел из головы.
Когда в поисковике нашелся деловой номер, я была немало удивлена.
Под цифрами стояло пояснение о том, что этот номер внесен в Черный Список.
Та-ак, и здесь поработал Стив.
Вот урод, до всего добрался. Все предусмотрел.
