Текст книги "Буря в Техасе"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава 15

Телевизионная передача, которую в городе окрестили «Новости Мака Болана», имела неожиданные последствия: несколько известных граждан, занимающих высокое положение в администрации штата, обратились в полицию с требованием обеспечить их безопасность. Окружной судья объявил о своей отставке. Его примеру быстро последовали двое членов законодательного собрания Техаса, после чего представитель губернатора объявил о начале «глубокой проверки» деятельности исполнительной власти.

Полиция по всему штату готовилась к предстоящей бессонной ночи. В спецвыпуске теленовостей ведущий сообщил о прибытии в Даллас большой группы высокопоставленных чиновников из федеральных правоохранительных органов.

Да, сюжет этой ночи начал раскручиваться под диктовку Болана: его действия вызвали волны шока и паники, захлестнувшие весь штат. Сам же Болан тщательно готовился к предстоящей работе.

Он медленно объехал квартал, настороженно присматриваясь к стоявшим у тротуаров машинам, затем зарулил на стоянку у дома Артура Клингмана.

Он как раз выходил из «порше», когда из тени здания к нему шагнул человек, на физиономии которого аршинными буквами было написано, что он из Нью-Йорка, предъявил удостоверение сотрудника полиции и заявил:

– Служба безопасности, сэр. Предъявите ваше разрешение на припарковку.

Болан выпрямился и посмотрел на парня сверху вниз.

– Да вот, смотрите, – проговорил он, слегка растягивая слова, – оно на ветровом стекле.

Мафиози низко нагнулся над машиной и больше уже не выпрямился. Колено Болана уперлось ему в поясницу, а обе руки «обняли» его шею в смертельном захвате. Последовал резкий рывок в сторону, шейные позвонки чуть хрустнули, и тело мафиози обмякло в мощных руках Болана.

Мак аккуратно опустил инертное тело на землю, оттащил его в сторону и ногами затолкал под скамейку.

Даже если бы это происходило средь бела дня, посторонний наблюдатель не понял бы, что произошло с охранником, – настолько быстро и четко все было проделано.

Болан, не медля ни секунды, двинулся к дому Клингмана и через черный ход вошел в небольшой холл.

Здесь он неожиданно наткнулся на толстяка, торопливо спускавшегося по лестнице. Болан усадил его на ступени, по-футбольному ударив ногой в пах, после чего нанес резкий удар ребром ладони по горлу. Глаза толстяка закатились, и он отключился. Не останавливаясь, Болан рванулся вперед к своей цели.

Сжимая в руке «беретту», он выскочил на лестничную площадку второго этажа, а оттуда – в просторный холл. От одной из дверей к нему рванулся охранник, на ходу расстегивая кобуру. «Беретта» слегка дернулась в руке Болана, и мафиози рухнул на пол у входа в апартаменты Клингмана.

Перешагнув через безжизненное тело, Болан ударом ноги распахнул дверь. Два гангстера, расположившиеся перед телевизором с пивом и бутербродами, вскочили на ноги в отчаянной попытке дотянуться до оружия, беспечно оставленного ими в кобурах, висевших на спинке стоявшего неподалеку стула. Они не успели ступить и шагу. Девятимиллиметровые свинцовые вестники смерти принесли им вечное успокоение прямо на опрокинутом пиве и недоеденных бутербродах.

Болан закрыл за собой дверь и двинулся в глубь апартаментов. Он нашел Артура Клингмана в дальней комнате сидящим за небольшим столом, на котором стоял кувшин с мексиканской текилой и тарелка с аккуратно нарезанными ломтиками лимона.

Это был красивый седовласый старик, краснолицый, с ясными глазами и массивным волевым подбородком. Несмотря на сложность ситуации, в которую он попал, от него веяло такой силой и энергией, что казалось, будто он один в состоянии разрешить все свои проблемы.

«Да, крутой старикан, – подумал Болан. – Колоритная личность».

Мистер Клингман был одет в накрахмаленную рубашку цвета хаки и такого же цвета брюки, заправленные в старые ковбойские сапоги. Взгляд Мака привлекли его руки, лежавшие на столе, большие и грубые. Они лучше любых слов говорили, что этот человек всю жизнь провел в тяжелом физическом труде. Могучий, коренастый, как дуб, в глазах Болана он олицетворял бескрайний богатейший Техас.

Артур Клингман медленно поднялся. Полные тревоги глаза оценивающе изучали незнакомца с пистолетом в руке.

– Ну вот, мы наткнулись на нефтеносный пласт, – сказал старик, низкий звучный голос которого удивительно соответствовал его облику.

Болан швырнул снайперскую медаль на стол и ответил:

– Похоже, что так, Клингман.

– О'кей. Я готов.

– Я пришел не за тем, чтобы наградить вас этой медалью, – сказал Болан.

Удивление в ясных глазах Клингмана сменилось любопытством.

– Тогда что вам надо?

– Я хочу выполнить обещание, данной одной отчаянной леди, – ответил Болан пионеру техасского нефтяного промысла. – Я пообещал сделать все, что в моих силах, чтобы спасти ее папу.

Веки Клингмана дрогнули, и жесткое выражение его лица смягчилось.

– Так вы говорили с моей девочкой?

– Ваша девочка у меня. С ней все в порядке: она жива и здорова. – Болан бросил на стол спички, и Клингман моментально схватил их. – Она находится в этом мотеле, комната 115. Джудит ждет, что вы придете за ней. Прихватите какую-нибудь одежду, а то у нее нет никакой. Ваши дружки посадили ее на иглу и держали голышом под замком.

Гневным движением руки Клингман сбросил кувшин с текилой со стола.

– Сукины дети! – взорвался старик. Его полные ярости глаза наткнулись на холодный взгляд Болана. Нефтепромышленник смущенно отвел глаза. – А я самый последний из всех, – добавил он упавшим голосом.

– Разобраться во всем – это ваше дело, – сказал Болан.

– А что вам известно?

– Очень многое. Джудит помогла. Я решил сорвать техасскую операцию мафии. Кажется, она называется «Седьмой флаг». И я добьюсь своего. С вашей помощью или без нее.

– Так вам нужна моя помощь?

Болан коротко кивнул головой и спрятал «беретту» в кобуру.

– Джудит считает, что вы сумеете сделать правильный выбор.

Воздев глаза к потолку, могучий нефтяник стоял в середине комнаты, раскачиваясь, как гигантская техасская сосна на ветру.

Он взъерошил огромной лапищей свою серебряную шевелюру и признался:

– А ведь это я начал «Седьмой флаг»...

– Я знаю, – ответил Болан. – Теперь у вас появился шанс похоронить его собственными руками. Признайте, Клингман, вы потеряли контроль над операцией.

– К сожалению, – со вздохом ответил техасец. – Я снова и снова пытаюсь понять, где допустил промах. Но, черт возьми, должен же быть какой-то иной выход!

– Нет, выхода нет, – заверил его Болан. – Вы заключили сделку с дьяволом, Клингман. Должен признаться, я почти восхищаюсь вами. Вы все поставили на одну карту, и по-человечески я могу вас понять. Но сделки с дьяволом не проходят даром. И с этим вы должны согласиться.

– Ни с чем я не собираюсь соглашаться!

– Вы должны повернуться лицом к дочери, – спокойно напомнил ему Болан. – Или вам придется иметь дело со мной. Вот ваш выбор.

Техасец ухмыльнулся, и Болан увидел в его улыбке истоки черного юмора Джудит Клингман.

– Я скорее повернусь лицом к дьяволу, чем к кому-нибудь из вас, – отрезал старик. – Я слышал ваше интервью. Весьма убедительно. А по всему Техасу воют койоты. Болан, хотите – верьте, хотите – нет: я перестал контролировать «Седьмой флаг» с тех пор, как койоты начали рыскать в наших краях. Тут вы совершенно правы. Сделка с чертом? И здесь вы тоже правы. Но все началось с невинной идеи, ну, почти невинной, – поправился он.

Болан взглянул на часы.

– Время у меня вышло, – с сожалением сказал он. – Мы можем поговорить в пути. Пошли?

– Куда?

– Может быть, на встречу с дьяволом.

– Одну минуту. – Клингман снял с книжной полки пухлый портфель и, похлопав по нему широкой ладонью, сказал Палачу: – Это избавит нас от долгих разговоров. Здесь вся дьявольская правда, от первого до последнего слова. Карты, планы, графики – весь проект. Возьмите и уходите. Я буду вам только обузой, я сам вернусь к Джудит.

– Мы уходим вместе, – отрезал Болан. Он взял пионера техасской нефти под руку и повел к двери.

– Возможно, наш путь закончится в аду, – проворчал Клингман.

Болан не отрицал и такого исхода. Ему не раз приходилось встречаться лицом к лицу со смертью. Но он никогда бы не переступил через труп проигравшего старика. Вполне объяснимые мотивы побудили Артура Клингмана и некоторых его товарищей пойти по наклонной плоскости. Но у них хватило мужества и духа вести честную игру. К сожалению, из этого ничего не вышло: та каша, которую они хотели сварить, оказалась круто пересоленной. На каком-то этапе их одолел приступ жадности, видение в образе золотого тельца ослепило их, затмило их разум. Последовала роковая ошибка, и мафия наложила на все свою грязную лапу.

Вопреки утверждениям своих хулителей, Мак Болан никогда не стремился играть роль Бога. Он не судил и не осуждал таких людей, как Клингман. Он верил, что каждый человек – сам себе судья и сам себе проклятие.

Возможно, Клингман был прав. Может быть, им обоим суждено вместе пройти через все круги ада. Но Болан надеялся, что это произойдет не сегодня. Он отвез старика в надежное место и вернулся к осуществлению своего замысла.

Глава 16

В телефонной трубке послышался тревожный голос Джека Гримальди:

– Хорошо, что ты объявился, парень. В мотеле что-то неладно. Девчонка либо сбежала, либо по какой-то причине не может ответить. Я названиваю ей через каждые пять минут с тех пор, как прибыл на место.

Болан долго молчал. Наконец он ответил:

– Ну что ж, она птица вольная.

– А может, она просто боится подходить к телефону?

– Нет. Я ее предупредил, чтобы ждала звонка. Ах, черт возьми! Я только что отправил туда Артура Клингмана. Ты знаешь, этот старик – крепкий орешек. Пусть сам разберется со своей дочерью. Нас ждут другие дела. Готовь вертолет.

– Машина готова. Когда и куда тебе подать ее?

– Пока не знаю. Я сейчас затаился и веду наблюдение за противником. Но надо быть в готовности и не прозевать их. Не отходи от телефона, Джек.

– Понял. Кстати, у меня есть информация для тебя.

– Джек, я же просил тебя не высовываться.

– Да, я сижу тихо, как мышка. Но, черт побери, не могу же я всю ночь торчать в своей норе и валять дурака. Я тут потолкался среди людей, пытаясь что-нибудь разузнать о девчонке Клингмана, но безуспешно. Зато кое-что другое может тебя заинтересовать.

– Ладно, выкладывай.

– Лилео отправил группу своих головорезов на буровые Клингмана, которые мы атаковали утром. Похоже, мы проглядели там что-то очень важное. Мне сказали, что западнее атакованного участка чуть ли не целая квадратная миля накрыта маскировочной сеткой, а под ней спрятаны прелюбопытнейшие вещи.

– Конкретнее, Джек.

– Да просто бред какой-то. Если информация достоверна, то это район развертывания военизированного формирования.

– О'кей, информация принята, – сказал Болан. – Точно, бред.

– Но это еще не все. Они там, якобы, хранят сырую нефть в замаскированных резервуарах, а по секретному трубопроводу, проложенному от нефтеперерабатывающего завода, перекачивают в емкости бензин и авиационное топливо. Мой источник информации говорит, что под маскировочной сеткой длинными рядами выстроена бронетехника. Есть склады боеприпасов и все остальное, как в армии. Но самих войск нет. Они свою живую силу рассредоточили и скрывают среди гражданского населения, а теперь хотят сделать то же самое и со всеми своими запасами. По этой причине Лилео и Квазо перебросили туда группу своих людей для прикрытия операции.

– Откуда ты узнал это, Джек?

– Источник информации – человек, приближенный к руководству, начальник команды Квазо. Занимается девочками в Далласе и Форт-Уэрте. Не слишком ли подозрительно, как ты считаешь?

– Да я ко всему отношусь с подозрением, – устало ответил Болан.

– Если это дезинформация, то она очень впечатляет. По словам болтуна, на заре мафиози планируют взорвать все буровые Клингмана.

– Зачем?

– Думаю, хотят скрыть свою деятельность и замести следы. Я слышал, там хватит сырой нефти, чтобы обеспечить работу всего транспорта страны в течение года. А они якобы хотят все взорвать. Могут ли они сделать такое?

Согласно документу из портфеля Клингмана, вполне могли, о чем Болан откровенно сообщил пилоту.

– Да, Джек, они могут стереть с лица земли все, на что наложили там лапу.

– Безрадостные перспективы, старик...

– Задумано с размахом, – с досадой заметил Болан.

– А кого, собственного говоря, волнует, что они хотят взорвать несколько скважин? Или они рассчитывают, что ты клюнешь на этот крючок?

– В том-то и дело, Джек. Пока до этого никому нет дела, но через несколько месяцев, как я слышал, это взволнует весь мир.

– Что это значит?

– А то, что по расчетам специалистов, мы на всех парах несемся к мировому энергетическому кризису.

– Так вот оно что! И как только ты разнюхиваешь такие истории?

– Боюсь, что на сей раз история до ужаса смахивает на правду, – мрачно ответил Болан. – Именно на ней держится весь безумный техасский проект.

– А что это еще за проект?

– Это уже другая история, но не менее кошмарная, чем предыдущая. Прелюдия к тому, что, вероятно, ожидает нас несколько позже. Больше не будет борьбы из-за политических идеалов, будет борьба за выживание в мире, стремительно лишающемся своих природных ресурсов. Грядет эра локальных войн, Джек.

– Ты наговорил столько, сержант, что я, боюсь, уже не смогу заснуть сегодня.

– На сон даже не рассчитывай. Сейчас самое время вернуться на участок Клингмана, Джек. Иди разогревай двигатель и готовь птичку к полету.

– Я все понимаю, Мак, но какое отношение все это имеет к мафии?

– Самое непосредственное, Джек. Тебе никогда не приходило в голову, что мафиози похожи на муравьев?

– Что-что?

– На месте каждого пикника всегда появляются муравьи, верно? А самый большой пикник в нашей стране состоялся именно здесь – на техасскую нефть клюнуло немало любителей поживиться.

– Эге! Я, кажется, начинаю понимать...

– Правильно, и размах этого пикника оказался гораздо больше, чем мы думали... Ну ладно. Будь готов, Джек. Я еще позвоню.

Болан повесил трубку и в глубоком раздумье вернулся к машине.

Конечно, кто даст гарантию, что в Техасе состоялся последний пикник хищников? И где будет следующий? Вероятнее всего, там, где властвует Ее Величество Нефть. Все идет к тому, что властелином мира станет тот, кто обретет контроль над нефтью. А раз так, то предстоит серьезная драчка. При мысли об этом Болан даже поежился. Ни одна война не справится с отчаянно жестокой схваткой богатейших промышленных стран мира за выживание в условиях топливного кризиса. Да, Мака не могла не волновать судьба техасских скважин. Пока он жив, мафия может не рассчитывать на наживу в Техасе.

Информация Гримальди, безусловно, с душком. Такие серьезные сведения никогда просто так не падают с небес, если их не пытаются навязать с определенной целью.

Способны ли эти болваны взорвать скважины, если он клюнет на приманку? А если нет?

Болан отрицательно покачал головой. Он не клюнет. Он знал, что возможность диверсии не исключена – это подтверждали сведения, полученные от Клингмана. Фактически весь нефтеносный участок «Клингман Петролеум» был подготовлен к уничтожению. И тем не менее, полученную информацию следовало бы проверить – готовят ему западню на буровых или нет.

Но сначала он должен попасть на две встречи: одна – с человеком из Вашингтона, другая – с клоуном из Сент-Луиса.

Глава 17

Болан остановился у парадного подъезда местной штаб-квартиры здания ФБР и мигнул фарами.

Небрежной походкой Гарольд Броньола вышел на тротуар, открыл дверцу и занял место рядом с человеком, которого полиция разыскивала по всей Америке.

– Хорошая машина, – одобрительно сказал он вместо приветствия.

«Порше» плавно тронулся от бордюра и влился в бесконечный поток машин.

– Куплена на деньги мафии, – пояснил Палач шефу спецгруппы ФБР, созданной специально для поимки Болана.

Броньола хихикнул и закурил сигарету. Это был человек лет сорока – сорока пяти, непримечательной наружности и, на первый взгляд, любезный и обходительный. Его можно было принять за продавца супермаркета, который в душевных муках, но с мрачной решимостью сохранить праздничное настроение готовится к неизбежным опустошительным набегам покупателей за рождественскими подарками. В действительности же он был одним из руководителей ФБР с дипломом юриста и многолетним опытом работы в правоохранительных органах. Броньола заслуженно считался одним из лучших специалистов по борьбе с организованной преступностью. Ему удалось установить личный контакт с Боланом еще в самом начале его крестового похода против мафии и добиться от федерального правительства негласной поддержки Болана, но впоследствии Мак сам отказался от этой затеи.

Он однажды сказал Броньоле:

– Пути, которые я торю ценой собственной крови, – только мои пути, и ответственность за содеянное лежит только на мне. Мне не нравится, что в ад партизанской войны вместе со мной втягивается вся страна, начиная с рядовых граждан и кончая Президентом.

Самостоятельность Палача и его трезвый взгляд на вещи заставили Броньолу по-новому взглянуть на человека, полностью посвятившего себя служению истинному правосудию. И даже официальное назначение Броньолы начальником отдела ФБР по борьбе с особо опасными преступлениями, под юрисдикцию которого формально попадала деятельность Мака Болана, никак не повлияло на его отношение к воину-одиночке и привело к опасному конфликту интересов.

– Этот человек – вовсе не кровожадный маньяк-убийца, каким его пытаются изобразить средства массовой информации, – заявил однажды Броньола своему шефу. – Мы могли бы поручить ему выбор и поиск нужных целей. На сегодняшний день Мак Болан – самый выдающийся специалист по борьбе с организованной преступностью. Он заслуживает всяческого поощрения и помощи.

Но «выдающийся специалист» не принял от государства никакой помощи, и давление, оказываемое правительством на Броньолу, усилилось.

Кризис во взаимоотношениях Гарольда Броньолы и Мака Болана достиг наивысшей точки в Лас-Вегасе, когда Броньоле, к его огромному сожалению, пришлось применить оружие против Палача. И тот и другой ясно понимали, что в Вегасе шла оголтелая охота на «возмутителя спокойствия», осмелившегося узурпировать право государственного аппарата вершить правосудие над своими гражданами. Впоследствии Броньола с отвращением и стыдом вспоминал, как воспользовался основным принципом Болана – его отказом поднять оружие на представителей полиции и других органов правопорядка. И только провидение предотвратило тогда трагическую развязку в Вегасе. После того случая Броньола научился безошибочно находить компромисс между чувством долга и своим уважением к этому мужественному человеку.

И вот сейчас долг снова свел их вместе в крутой переделке. Какая ирония судьбы: делая одно дело, они, тем не менее, находились по разные стороны баррикады. Официально Болан был для Броньолы таким же преступником, как самый оголтелый гангстер – убийца полицейских.

Броньола несколько раз глубоко затянулся, затем, чувствуя себя очень неуютно рядом с выжидательно молчащим Боланом, заговорил, нервничая с каждым словом все больше и больше:

– Я хочу, чтобы ты немедленно покинул Техас, Мак. Это моя личная просьба, и ты можешь отнестись к ней, как тебе заблагорассудится. Считай ее расплатой за старые долги. Назови это любовью, страхом или просто дерьмом собачьим, дело твое... Но я хочу, чтобы тебя к полуночи не было в этом штате.

«Порше» продолжал плавно нестись в общем потоке машин. Болан пожал плечами.

– Боюсь, я не успею закончить всю работу к полуночи, Гарольд.

– Ты уже все закончил, – дружелюбно заметил Броньола. – Ты сделал достаточно. Крысы стаями бегут с корабля. Теперь дай нам вступить в игру. А ты уходи. Мы сами разберемся с недостающими элементами головоломки.

– Вы даже не знаете, где они лежат, – как бы между прочим заметил Болан.

– Возможно, нам известно больше, чем ты думаешь.

– Так вы, значит, нацелились на «Седьмой флаг», – проворчал Болан, искоса взглянув на своего собеседника.

– Какой флаг?

– А я думал, ты в курсе, – ехидно заметил Болан.

– Перестань.

Болан раскатисто рассмеялся.

– А не хочешь ли ты несколько отодвинуть срок? – спросил он, оборвав смех.

Броньола заерзал, продолжая курить, затем небрежно поинтересовался:

– Сколько тебе нужно времени?

– Я начал операцию на рассвете, – сказал Болан, – и планирую закончить ее к этому же времени.

Броньола поспешным кивком выразил свое согласие.

– О'кей. Я дам своим людям поспать ночью. Но это все, что я могу. Ты наступишь на любимую мозоль правительства, дружище. На рассвете полиция получит приказ стрелять на поражение. Считай это предупреждение любезностью с моей стороны. Так что ты говорил про флаг?

– Мафиози назвали свой проект «Седьмым флагом», – пояснил Болан. – Идея родилась в голове Артура Клингмана, личности, хорошо известной в Техасе.

– Это имя и мне хорошо знакомо, – со вздохом прервал его Броньола.

– Теперь его знают все мафиози Америки, – сказал Болан. – Но плодами его идеи воспользовались другие. А изначальный толчок его мыслям дал жесткий прессинг со стороны некоторых крупных нефтяных компаний. Клингману стало предельно ясно, что дни независимых нефтепромышленников-одиночек сочтены. Коренные техасцы – очень крутые люди, Гарольд. Особенно те, кто вырос в хижине бурильщика. Так вот, они задумали тайную операцию, которую назвали «Седьмой флаг» – символ их духа независимости. Собственно говоря, сначала их проект действительно был не более чем символом. В нем, может быть, отразилась решимость сохранить Техас независимым от крупных международных махинаторов. Лично у меня реакция техасцев вызывает понимание и сочувствие. Но потом у Артура Клингмана поехала крыша, и его просто-напросто сожрали с потрохами. Безрассудный политический авантюризм и мощный экономический кулак объединили свои усилия, чтобы реализовать «Седьмой флаг» в качестве генерального плана создания новой Республики Техас, – и это все на полном серьезе! Мафиози создали здесь свое военизированное формирование и военную базу. Невероятно, но факт.

– Теперь понятно, что здесь не обошлось без Спеллмана, – прокомментировал Броньола, со все возрастающим интересом слушавший рассказ Болана.

– Вот именно. Нат Спеллман был у них шефом разведки. Он прослушивал здесь все телефонные разговоры местной администрации, в том числе самого губернатора. Кроме того, он организовал просто фантастическую утечку информации с крупной национальной станции радиорелейной связи в Эль-Пасо.

Броньола был поражен и подавлен.

– Безумие! Что они затевают? Новую гражданскую войну?

Болан пожал плечами.

– Не знаю. Это бредовая идея. Сначала я думал, что затевается смена политических и экономических декораций. Но у меня есть доказательства, что дело обстоит гораздо серьезнее. Организация действительно хочет поднять седьмой флаг над Техасом. Они играют по-крупному, задумали возродить Республику Техас, не больше и не меньше.

– Безумная затея, – растерянно воскликнул Броньола.

– Безумная и потому чертовски опасная, – кивнул Болан. – При наличии общности интересов она могла бы сработать. Здесь уже сформировано теневое политическое ядро и внушительная экономическая база. И теперь, когда боссы мафии уже настроились на обильную трапезу, готовясь проглотить Техас, будет очень сложно отнять у них такой лакомый кусок.

– Все равно это безумие. Я не понимаю, как они могут надеяться на успех...

По мере того как Болан продолжал объяснение, в его голосе тоже зазвучали нотки сомнения.

– Я знаю. Это действительно похоже на какое-то умозаключение, что так не свойственно мафии. Я всегда был уверен, что ее боссы твердо стоят на земле, а не витают в облаках. Но... вероятно, многие недооценивают значение Техаса для Америки. Одна только нефть чего стоит. Ты знаешь, какая доля от ее общей добычи приходится на Техас? Третья часть.

– Да. Погоди минутку, пожалуйста, а то у меня голова кругом идет. Дай мне подумать. – Броньола щелчком выбросил в окно машины окурок сигареты и тут же прикурил новую.

Болан молча вел «порше» по улицам Далласа, тоже погрузившись в раздумья.

Спустя несколько минут Броньола шумно выдохнул густое облако табачного дыма и заговорил снова:

– Сейчас мне приходит в голову множество незначительных мелочей, на первый взгляд, мелочей... Теперь они, как кусочки мозаики, складываются в новую картину. Ты, конечно, прав насчет Техаса. Это богатейшая политико-экономическая субструктура. И не только из-за нефти. Здесь все поражает гигантскими масштабами: горнорудная и химическая промышленность, сельское хозяйство, промышленное производство, объекты военно-промышленного комплекса... И нет ничего удивительного в том, что кое-кому захотелось урвать этот лакомый кусок и поднять над ним собственный флаг. Но я не вижу, каким образом можно осуществить подобный замысел. Штат слишком велик, а затея слишком уж похожа на самоубийство.

– Ты говоришь «велик», а знаешь ли ты, что расстояние от Эль-Пасо до Бомонта намного больше, чем от Нью-Йорка до Чикаго? И в этом тоже часть проблемы, Гарольд. Я заметил, что местная полиция испытывает массу трудностей в связи с огромными просторами штата. Ты хоть раз задумывался над тем, как укомплектована кадрами полиция штата, который больше, чем вся северо-восточная часть страны? Они не смогли бы контролировать эти огромные пространства, даже если бы патрулировали на вертолетах.

– О'кей. Оставим пока полицейских и кадровую политику. Ни один штат невозможно безнаказанно вырвать из сложившихся границ страны. В свое время Эйб Линкольн весьма успешно доказал это. Неужели ты всерьез думаешь, что мафия собирается воевать с Соединенными Штатами Америки?

– Может быть, и так, – задумчиво ответил Болан. – Есть много способов ведения войны. И мы знаем о них, как, впрочем, и аналитики Организации.

Броньола покачал головой:

– И все же я не представляю себе, каким образом можно провернуть такую авантюру.

– А ты подумай о таком хорошем средстве, как шантаж, – мягко предложил Болан.

– Что?

– На минуту представь себе, что мафия внедряет своих людей на руководящие посты обеих политических-партий. Они постепенно меняют все на свой лад и незаметно подчиняют себе экономику. Забудь о федеральных судах и федеральных ресурсах. Тогда уже на техасской земле не будет ни того, ни другого. В ход пойдет лозунг: «Богатство Техаса – для техасцев!» И пусть возмущаются Уолл-стрит, Цюрих и прочие финансовые центры всего мира – эти парни будут сидеть здесь под своим седьмым флагом и свысока поплевывать на всех и вся.

– Что-то здесь не так, – возразил Броньола. – Звучит, как сценарий фантастического фильма.

– Так и есть, – согласился Болан. – Но у них имеется отличный козырь.

– Какой козырь?

– Нефть.

Последовала продолжительная пауза. Наконец Броньола буркнул:

– Будь я проклят.

– Ага, – сказал Болан.

– То есть они национализируют нефтяную промышленность Техаса, только теперь это будет Республика Техас. И если кто-то захочет купить техасскую нефть, должен будет вести себя с ними прилично.

– Да. И их проект вполне может осуществиться, они с умом возьмутся за дело. А умных голов у них хватает. Cosa di tutti cosi – вот что это такое, Гарольд. То самое главное дело, на которое мафиози большие мастера.

– Мак, мне нужно как следует все обдумать.

– Думай без меня. У меня работы по горло, – Болан взмахнул ладонью под подбородком.

– Чепуха. У нас обоих хватает работы. И не пудри мне мозги всякой ерундой насчет твоей самостоятельности и желания самому уладить это дело. Покатай меня еще немного.

Болан мрачно ухмыльнулся и надавил на газ.

– Значит, суть проблемы сводится к нефтяному шантажу, – задумчиво протянул Броньола. – Хуже всего то, Мак, что мы действительно стоим перед лицом энергетического кризиса. На днях я беседовал с членом президентского совета по энергетике и ресурсам. Он был чертовски озабочен. Возможно, скоро будут введены лимитные карточки на бензин. Особенное беспокойство у этого человека вызывает то, что мафия использует возникающие трудности в своих целях – участились случаи спекуляции нефтепродуктами, налеты на нефтехранилища. Но кто бы мог подумать, что боссы Организации попытаются прибрать к рукам весь рынок!

– А насколько остро стоит проблема топливного кризиса, Гарольд?

– Острее не бывает. У нас не хватает собственных ресурсов.

– А что же импорт?

– С импортом имеются свои сложности, – махнул рукой Броньола. – У нас мало глубоководных портов для приема супертанкеров. Не хватает и нефтеперерабатывающих мощностей. Недостаточно...

– Ладно, вижу, что проблема действительно очень серьезна, – сказал Болан. – Значит, потеря техасской нефти ввергнет Штаты в настоящий хаос.

– Скорее всего, так и случится.

– Это равносильно нокауту, – резюмировал Болан. – Нет смысла гадать, смогут ли мафиози провернуть техасскую аферу. Даже сама попытка может привести к катастрофе.

– А я не...

– Молчи и слушай. Я тебе говорил, что у них есть некое подобие армии. И это тоже реальная сила, ее нельзя сбрасывать со счета. Все боевики обучены подрывному делу. Я тут упоминал о шантаже. Так вот какую попытку они предпримут. Военизированные группы просочатся на нефтяные месторождения и займут их. Первым делом они закроют нефтеперерабатывающие заводы и остановят перекачивающие насосные станции. Этому они научились, тренируясь на участке Клингмана. Затем начнется усиленная обработка общественного мнения с помощью хорошо отлаженной пропагандистской машины: «Техас для техасцев» и тому подобный бред. Такой лозунг упадет здесь на благодатную почву. Они...

– Стоп, – перебил Мака Броньола. – Давай-ка вернемся назад, к участку Клингмана. Значит, мафия именно там устроила свой опорный пункт?

– Точно. Они уже несколько месяцев ведут там подготовительные работы: готовят буровые к судному дню.

– Что-что?

– То, что слышал. Это отчаянная авантюра типа «пан или пропал». Боевики минируют скважины по всему Техасу. Вот тут-то на авансцену как раз и вступает шантаж. Конечно, «дядя Сэм» слишком велик и могуч, чтобы им помыкали, как сопливым мальчишкой. Но даже он приостановится и почешет в затылке, раздумывая, стоит ли рисковать потерей трети своих нефтяных запасов. Ну а мафиози знают, на что идут. Участок Клингмана послужил им испытательным полигоном. Он уже заминирован, в этом можно не сомневаться. Тем временем насосы работают вовсю, качают нефть на полную мощность. Сырая нефть хранится там же, в потайных хранилищах. В общем-то, я не верю, что гангстеры хотят взорвать участок, но они могут пойти на такой крайний шаг в случае необходимости.

– Но это же безумие!