Текст книги "Я жажду тебе отомстить (СИ)"
Автор книги: Доминика Магницкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)
Глава 13. Ты напрочь стерла Аду, которую я любил
– Ответь мне только на один вопрос, – он больно схватил меня за волосы и потянул на себя с такой силой, что мне показалось, будто скальпель вот-вот поедет по швам, – что произошло шесть лет назад? Почему тебя месяц не было в университете?
Я застыла, впервые по-настоящему испугавшись Влада. Его красивое лицо исказилось от гнева и бесконечной ярости. Он впился взглядом мне прямо в глаза и требовал ответить, но я даже от себя пыталась спрятать настолько уродливую правду. Не могла произнести это вслух и уповала на то, что ему ничего не известно.
Мужчина усилил хватку, положил вторую ладонь на шею и прижал меня к стене. Я задыхалась, не могла вдохнуть и терялась в больных воспоминаниях, которые рвали душу на куски сильнее любого ножа. Распиливали ее таким образом, чтобы не было никакой возможности заштопать. Залечить. Спастись.
– Ну, Ада, я не слышу?!
Я захрипела, начиная терять сознание. Влад даже не осознавал, что держал меня слишком крепко. Он заметил мое состояние только после слез, потекших из глаз, и немного ослабил хватку, по-прежнему не выпуская из рук.
Нерешительно спросила:
– О чем ты? Я переживала твой уход и просто не находила в себе силы продолжать жить так, будто ничего не было. Будто ты не разбил мое сердце и не бросил в одиночестве.
– Заткнись. Не смей мне врать в лицо.
Я начала барахтаться в его руках и пытаться выбраться. Хотела сбежать, переехать в другой город, забыть обо всем и наплевать на контракт, потому что знала – стоит мне подтвердить его догадки, как он тут же выпустит свою ярость наружу. Даже не осознает, что перегнул палку. Поймет, когда будет уже поздно.
Острая боль в животе напомнила о незажившей ране, и я содрогнулась от жуткой агонии.
– Ты не имеешь права ничего от меня требовать. Отпусти! Слышишь, дай мне уйти и забудь вообще, что я существую!
Никогда не думала, что можно настолько дышать человеком, что тебе и без него плохо, и рядом с ним болезненно. Влад отравлял все вокруг, я видела в его глазах надежду на то, что я все опровергну, и тем ужаснее было осознавать мое положение. Нет никакой надежды, я отреклась от возможности иметь счастье и попыталась жить дальше, не чувствуя абсолютно ничего. Везде лишь пустота. Только прошлое было наполнено смыслом, но и оно причиняло адскую агонию, потому что в будущем и в настоящем нет никаких «нас».
За восемь часов до разговора
Несмотря на все уговоры Розы отдохнуть и проваляться еще один день в кровати, я вышла на работу. Не хотела давать Владу очередной повод поиздеваться, выпила обезболивающее и приехала в компанию. Чувствовала себя дерьмово, но таблетки быстро сгладили боль и помогли собраться с мыслями.
После произошедшего окружающее пространство казалось нереальным. Сюрреалистичным. Словно я в каком-то фильме, и вот-вот появятся титры, освобождающие от игры на публику, но время действия неумолимо продолжается и подталкивает к следующему шагу.
Рабочий день пролетел очень быстро. Вместо обеда я пошла в туалет и обработала порез. Долгое сидение за столом спровоцировало небольшое кровотечение, поэтому я приклеила бинт и посмотрела на себя в зеркало. Белое, как полотно, лицо, впалые щеки, заострившие черты лица, и огромные синяки под глазами делали из меня настоящее привидение.
Мне безумно повезло, что Влада сегодня не было на работе. Я смогла позволить себе спокойно проектировать отель и пристройку к нему и не вздрагивать от очередного хлопка дверей, опасаясь, что мужчина заявится в мой кабинет и опять начнет морально давить. Сегодня я просто не была способна ему сопротивляться и потому очень обрадовалась, что Влад уехал по своим делам. По крайней мере, так мне сказала Лилия, отношения с которой начали понемногу налаживаться. Я частично объяснила ей, что произошло, особо не вдаваясь в подробности.
Рассказала в общих чертах о сложных отношениях, связывающих нас с Владом, и о том, что мы скорее враги, чем любовники. Лия попыталась выведать настоящую правду о нашем прошлом, но я была непреклонна. Пусть я и доверяла ей, прошла вместе с ней через многое и знала девушку довольно давно, но мы по-настоящему никогда не раскрывались друг перед другом. У нас не было искренних и теплых отношений, как у верных подруг.
Такой уровень доверия я испытывала лишь к Арине, которая знала всю правду и не отреклась от меня, постаралась понять и не осуждать. Жаль, что она уехала в другой город, и связь мы поддерживали лишь через звонки.
Сейчас мне очень не хватало человека, перед которым я бы смогла полностью раскрыться. Выговориться, обсудить и попросить совета. Иногда так сильно хочется сбросить всю ответственность за будущее на других и перестать сомневаться в своих действиях, но даже это я не могла себе позволить.
Если уж родная мать отреклась от меня и выставила за дверь, то остальным людям я точно не должна доверять. Хватит. Еще два года, и я начну жизнь с чистого листа. Перееду в другой город или даже в другую страну, начну поиск себя заново, словно мне опять девятнадцать лет, и весь мир перед моими ногами.
Рабочий день подошел к концу. Я взяла сумку, спустилась вниз и направилась к своей машине. На душе было неспокойно, и это чувство преследовало меня со дня нападения. Словно кто-то вечно смотрит мне в спину и ожидает очередного промаха.
Села за руль, пристегнулась и вздрогнула, услышав знакомый голос и звук открывающейся двери:
– Поехали, прокатимся.
Влад занял соседнее место и посмотрел на меня. Я потеряла дар речи от неожиданности. Что он здесь забыл? Только-только я наконец-то расслабилась и насладилась его отсутствием и свободой, как вдруг мужчина снова появился из ниоткуда и смотрит на меня с затаенной горечью.
Я даже не нашла в себе сил возразить. Завела машину и спросила:
– Куда едем?
– Ко мне домой.
– Если тебе нужен личный водитель, можешь нанять специального человека. Я устала и хочу домой.
Я повернулась к нему, настроенная высказать все, что я думаю о его взбалмошных поступках, как вдруг от резких движений живот снова пронзила боль. Я аккуратно проверила левой рукой бинт и немного успокоилась, потому что неприятные ощущения начали отступать. Устало сказала:
– Влад, я правда хочу немного поспать. Давай я отвезу тебя домой и поеду к себе. Не нужно усложнять еще один день.
– Хорошо, но сперва поговорим у меня. Я тебя не задержу.
Он как-то слишком быстро согласился. Я бросила взгляд на Влада, пытаясь найти подвох, но лицо мужчины было абсолютно непроницаемо. Он смотрел так, словно его тоже одолела многовековая скука.
Ладно, возможно, там ничего серьезного. Влад настолько упрямый, что лучше сразу сделать так, как он хочет. Сокращу время и избегу ненужных ссор. Все равно вытолкать его из машины я сейчас не в состоянии.
Всю дорогу мы провели в молчании. У меня было паршивое настроение, поэтому я выключила музыку и приоткрыла окно, вдыхая свежий воздух. Хотела как можно скорее узнать, о чем он хочет поговорить, и избавиться от жутких сомнений.
В последнее время и Влад, и Роза вели себя странно, но оба ни о чем не говорили. Я спрашивала женщину несколько раз, пытаясь узнать, все ли у нее в порядке, но та лишь устало улыбалась и кивала, говоря о том, что после произошедшего у нее нет никаких забот. Главное – я в порядке, а с остальным разберемся.
Мы подъехали к дому. На улице стояло несколько черных машин, однако никого вокруг не было. Я затормозила и спросила у Влада:
– У тебя гости?
Мужчина повернул голову и посмотрел на меня затуманенным взглядом. Я переспросила:
– Влад, к тебе кто-то приехал?
Он, словно выдернутый из глубоких дум, отрицательно покачал головой и вышел из машины.
– Пойдем. Я тебя не задержу.
Заглушила двигатель и последовала за ним. Не стоило мне заходить в дом, потому что вышла я из него совсем не скоро.
Мы поднялись на второй этаж. Я окликнула Влада, желая как можно скорее разобраться, в чем дело, и поехать домой отдыхать. Рана на животе периодически пронизывала все мое тело целым котлом боли, и я переставала дышать, отчитывая про себя до десяти, чтобы мысленно убедить себя перетерпеть. Дождаться момента, когда я вернусь домой и все обработаю.
Все-таки Роза была права насчет того, что постельный режим в течение как минимум дней трех мне был необходим. Вечно собственное упрямство и желание что-то кому-то доказать доводят меня до жуткого состояния разбитости.
Мы подошли к спальне. Влад открыл передо мной дверь и пропустил вперед. На нем был пиджак с длинными рукавами, практически закрывающими кисти рук, и я не заметила, что тот держал ключи. Прошла в комнату и замерла на месте, боясь обернуться, потому что тишину между нами нарушил скрип закрываемой двери на замок.
Я отошла как можно дальше от него, медленно повернулась, обняв себя ладонями, и посмотрела в его сторону затравленным взглядом. Глаза мужчины за секунду преобразились. Больше он не скрывал свою агрессию и гнев за личиной безразличия. Влад положил ключи в карман брюк и поправил воротник на шее. Комната была достаточно большой, и я стояла максимально далеко от него, но меня окатило настолько жуткая ненависть, что мне показалось, будто она мешает мне дышать.
Он не трогал меня. Просто смотрел и молчал. И этим взглядом словно затягивал невидимый поводок на шее. Я закашлялась и дотронулась ладонью до кожи, пытаясь убедить себя в том, что все это – лишь плод моего больного воображения.
Невозможно описать словами, насколько страшно испытывать такие эмоции. Насколько сильно ты начинаешь дрожать, когда боишься единственного любимого человека. Это ненормально, он даже еще не подошел ко мне, и я сомневалась, что смогу скрыть свои истинные чувства, если тот сделает хотя бы один шаг.
Я хорошо его знала. Слишком хорошо. Именно так он чаще всего смотрит на тех, кого собирается ударить.
Влад медленно расстегнул пиджак, кинул его на кровать и занял расслабленную позу, не спуская с меня глаз. Чего он ждал? Что же произошло, если его ненависть достигла настолько безумного масштаба?
Пусть мужчина и спокойно стоял, не делал никаких резких движений и выглядел умиротворенным, я на подкорках сознания чувствовала, что он готов в любую минуту, как дикий зверь, подлететь ко мне и схватить.
Я осторожно спросила и сделала еще один шаг к окну:
– Ты вроде бы говорил, что разговор будет недолгим.
– Если не будешь сопротивляться, то недолгим. Но домой ты сегодня не вернешься. Как, впрочем, и завтра.
Я ошарашенно посмотрела на него и сипло уточнила:
– Что с тобой? Ты в порядке? Если кто-то вызвал твой гнев, не надо срываться на мне.
Влад усмехнулся и коснулся ладонью глаз, словно ему было больно даже просто смотреть на меня:
– А что, если источником моей злости являешься именно ты? Что тогда, Ада?
Мужчина медленно шагнул в мою сторону. Я задержала дыхание, слыша безумно быстрый стук сердца, пытающегося выпрыгнуть из груди.
Влад сделал еще один шаг и остановился, прохрипев:
– Судя по твоей реакции, она сдержала свое слово.
– Она? Ты о ком говоришь? Я ничего не понимаю!
– О, милая, ты поймешь. Жаль, что мои добрые намерения не повлияли на тебя, и приходится переходить к серьезным мерам.
Он расстегнул пуговицы на рубашке, развязал галстук и бросил все на кровать. Оскалившийся дракон, стерший нашу совместную татуировку, казалось, смотрел мне прямо в душу и выворачивал ее наизнанку.
– Я не подхожу к тебе лишь потому, что боюсь не сдержаться. Боюсь придушить тебя прямо здесь за то, что ты сделала.
Я вздрогнула и пошатнулась, когда Влад со всей дури обрушил кулак в стену. Никак не могла понять, какого черта он так себя ведет и что вообще происходит.
– Тебе нужно успокоиться. Давай я поеду домой, и завтра мы спокойно поговорим.
Мужчина яростно заорал:
– Не будет никаких «завтра»! Хватит, я сыт по горло твоей ложью. Даже сейчас не можешь наконец-то произнести это вслух? Не думал, что ты способна еще ниже пасть в моих глазах. Молодец, Ада, просто умница. Облегчаешь мне задачу. Теперь я по-настоящему тебя ненавижу.
Я хотела оправдаться, сказать утешающие слова, чтобы как-то его успокоить, но Влад резко приблизился ко мне и схватил за горло.
Настоящее время
Мужчина закрыл мне рот рукой и процедил, наматывая волосы на кулак:
– Не можешь сказать, тогда послушаешь меня. Ты сделала аборт. Убила моего будущего ребенка, стала работать шлюхой и потеряла вообще какие-либо моральные ориентиры. Ты напрочь стерла Аду, которую я любил. Новую версию тебя я хочу лишь уничтожить.
Единственный человек, кто это знает – Роза. Почему людям так нравится предавать друг друга? Что заставило ее пойти на это?
Он снова крепко стиснул мою шею и прошипел у уха:
– Чувствуешь это? Тебе больно? Дрянь, ты и представить себе не можешь, как сложно мне сдержаться и не убить тебя прямо на месте. Нет, нет. Не будет так легко. Я заставлю тебя страдать и проживать свой Ад наяву.
Я вцепилась зубами в его руку и оттолкнула мужчину в сторону. Закричала изо всех сил:
– А что мне было делать? Скажи, тебе было бы легче, если бы, вернувшись сюда, ты вдруг узнал о том, что у тебя есть ребенок, который скоро пойдет в школу и ни черта не знает о своем отце? Ну, легче было бы?
– Закрой свой рот.
– Нет. Я тебя выслушала, теперь твоя очередь заткнуться. Мне было всего девятнадцать лет. Я не была готова стать мамой, забивать на университет и на все будущие перспективы, посвятив себя лишь дому и ребенку. И уж тем более я не собиралась становиться матерью одиночкой без заработка, сидеть у мамы на шее и плакаться о своей никчемной жизни! Прекрати врать, Влад, тебе было бы плевать на ребенка.
Даже сейчас я не говорила ему правду. На самом деле меня заставили это сделать. Угрожали жизнью моей матери, обещали опубликовать видео и оставить меня ни с чем. Он не сможет это понять. Если узнает, опять попадет в неприятности. Сколько бы власти у Влада ни было, ему не в силах справиться с этими людьми. Для него безопаснее просто меня ненавидеть. Я не могла позволить еще одному человеку пострадать из-за меня.
Мужчина замахнулся и крепко сжал ладонь, с гневом смотря мне в глаза:
– Страшно?
– Нет. Ударь. Больнее мне уже не будет. Если тебе полегчает, пожалуйста. Бей.
Мы замерли. Смотрели друг другу в глаза и тосковали по жизни, которая была у нас отнята. Можно винить в этом судьбу или случайное стечение обстоятельств, но решение мы принимали самостоятельно. И потому эта боль жгла сильнее любого пожара. Осознание вины и последствий преследовало нас и било наотмашь.
Глаза Влада покраснели, и он начал быстро моргать, чтобы прогнать непрошенные слезы. Его рука задрожала, тело напряглось, как комок заржавевшей проволоки. Взгляд мужчины не отрывался от меня, был неподвижен и непроницаем.
Я схватила его ладонь, которой он хотел меня ударить, и приблизила к своему лицу.
– Почему не бьешь? Ты же меня винишь во всем. Я не отрицаю, что совершила ошибку. Поступила ужасно, продавшись за деньги. Если бы ты знал всю историю, то понял бы.
– Я не бью женщин, но на тебя рука так и поднимается. Не пытайся оправдываться. Я не поверю ни одному твоему слову после тонны лжи.
Я убрала ладонь и тихо сказала:
– Тогда отпусти меня. Дай уйти. Я тебя больше не побеспокою.
Влад зло усмехнулся и провел ладонью по моей щеке:
– Ну конечно же ты хочешь уйти. Больно смотреть на меня? Я ведь для тебя как ходячее напоминание о прошлом, верно? Ты никуда не пойдешь. Я хочу, чтобы ты страдала каждый раз, когда будешь видеть меня. Начнем, например, с совместного просыпания. По утрам будешь открывать глаза и смотреть только на меня. Добро пожаловать в новый дом.
Я пошатнулась и попыталась отойти к окну, но он не позволил. Прижал еще сильнее к разгоряченному телу и больно схватил меня за подбородок.
– Я не буду жить с тобой.
– Конечно же будешь. Как будто я спрашивал твое мнение. Просто сказал, чтобы ты не обольщалась. Ты привыкла обводить мужчин вокруг пальца, пользуясь своей красотой. Она ядовита. Может, ты прекрасна снаружи, но я единственный, кто видит твое уродливое нутро.
– Ты когда-нибудь ответишь мне на вопрос, как заработал все эти деньги?
– Тебе же было недостаточно нашей простой жизни. Сейчас вокруг тебя самые дорогие вещи, побрякушки, машины и дома. Счастлива?
– Влад, ты прекрасно знаешь, что меня никогда не привлекали деньги. Я любила т…
Он резко закрыл мне рот и прошипел:
– Ты не способна на любовь. И я могу поблагодарить тебя лишь за одно – за то, что теперь я тоже не умею любить. Спасибо за хороший урок.
Мужчина отстранился, схватил меня за локоть и подтолкнул к кровати:
– Ложись спать. Будешь и дальше болтать всякий бред, и этот день точно станет для тебя последним.
Я не удержала равновесие, оступилась и упала на кровать. Поднялась на локтях, чувствуя резь в животе, и зло сказала:
– У тебя нет права приказывать мне, что делать. Я не хочу здесь находиться. Мне нужно на работу.
– О, так девочка волнуется о бабках, которые не сможет заработать, трахаясь направо и налево?
Я дернулась, словно он дал мне пощечину. В горле застряли слова, которые мне так давно хотелось ему сказать. Наконец-то открыться, чтобы он не думал, будто я занимаюсь сексом за деньги. Тот раз был единственным, но что будет, если я расскажу?
Вряд ли он перестанет меня ненавидеть. Сам же сказал, что не поверит ни одному слову. Им управляла лишь агрессия, и я не хотела нарываться еще сильнее.
– Я волнуюсь о работе в компании. Ты не можешь вечно держать меня в этом доме.
– Я все могу. И, чисто для справки, – он присел на корточки, коснулся губами щеки и тихо прошипел, – ты уволена. Хочешь быть шлюхой, будешь моей шлюхой.
Глава 14. Я верю тебе, но это тебя не спасет
Я проснулась от жуткой боли, раздирающей мое тело на части. Вчера я смогла лишь немного промыть рану прохладной водой, но этого было недостаточно. Она воспалилась и опять начала саднящее покалывать. Я приподнялась на кровати и увидела красные пятна, обагрившие низ майки.
Черт возьми, почему именно сейчас все произошло таким образом? Если бы Влад не узнал, и если бы Роза ему не рассказала, то ничего бы из этого не было. Я отказывалась верить в то, что Роза просто решила предать мое доверие. Она бы не посмела, мы прошли через много дерьма вместе, и я пыталась придумать различные оправдания, но постоянно что-то упускала. Возможно, мне не все известно.
Кого винить? Себя за то, что совершила, Влада за его жуткое поведение или Розу, которая, вероятно, под давлением сломалась и раскололась?
Теперь я правда не знала, на что мужчина готов пойти, чтобы меня уничтожить. И больше всего страшила именно неизвестность. Мне было непонятно, пытается он защитить меня или же просто хочет самостоятельно вонзить нож мне в спину.
Вчера я надеялась, что боль как-то исчезнет, и я чудесным образом поправлюсь. Не стала говорить Владу и просить лекарства, потому что тогда он бы начал задавать вопросы, на которые я не собиралась отвечать.
Пусть ненавидит и уничтожает, лишь бы был живой.
Ночью он не вернулся. Я несколько часов просто лежала на кровати, смотря в потолок и добивая себя сумасшедшими мыслями. Когда моя жизнь успела превратиться в эту постоянную борьбу? Причем я воевала не только с Владом, но и с самой собой.
Слишком много тайн, которыми запрещено делиться…и ведь все началось после единственной ошибки. Навалилось как снежный ком, и я представить не могла, как все исправить.
Медленно поднялась с кровати и пошла в ванну. Приняла душ, стараясь не задевать водой живот, но все равно с трудом сдерживала крик, цепляясь за прохладный кафель как за единственное спасение.
Получилось немного освежиться. Я нацепила широкую майку Влада и решительно направилась вниз. Пусть мне совершенно не хочется что-то у него просить и оставаться в долгу, я не могу позволить себе умереть из-за собственного упрямства.
Влад сидел в гостиной за ноутбуком. Подойдя к окну, я заметила все те же машины, которые вчера привлекли мое внимание, однако посторонних в доме по-прежнему не было. Или же этот особняк настолько большой, что они умудряются совсем со мной не сталкиваться?
Я зашла в комнату и без лишних прелюдий сказала:
– Мне нужен антисептик, бинты, марля и мазь с антибиотиком.
Мужчина оторвал взгляд от экрана и, нахмурившись, спросил:
– Зачем?
– Разве это не очевидно? Для чего еще нужны медикаменты?
Влад поднялся с дивана, убрал руки в карманы и медленно начал приближаться ко мне. Он впился взглядом в мое лицо и снова повторил:
– Зачем, Ада? Я вчера до тебя даже не дотронулся.
Я хмыкнула, вспоминая события прошедшего дня. Было бы не совсем правдиво говорить, будто он совершенно ничего мне не сделал.
– Можешь ты хотя бы раз не задавать мне вопросы?
– А ты можешь хотя бы раз сделать так, как я говорю?
Я вздохнула и покачала головой. Как бы мне того ни хотелось, видимо, все равно придется сказать хотя бы часть правды.
– У меня есть небольшой порез. Он воспалился, и если ты не хочешь, чтобы я истекала кровью и пачкала твою дорогую мебель, то было бы неплохо дать мне то, что я прошу.
Влад подошел ко мне впритык и снова просканировал меня взглядом. От близости его тела я с трудом смогла сдержать дрожь. Чувствовала себя полной идиоткой, потому что после всех угроз и требований я по-прежнему скучала. По его голосу, аромату и теплу рук. Это было выше моих сил – постоянно сопротивляться.
Но он, увы, не оставлял другого выбора.
– Ты правда сейчас думаешь, что меня волнует чистота мебели?
Он мягко, но непреклонно потянул майку вверх, пытаясь понять, о каком порезе я говорю, но я тут же одернула его ладонь и освободила ткань от мужского захвата.
– Просто принеси мне средства, и я сама о себе позабочусь.
– Да, я заметил, – он усмехнулся и наклонил голову набок, – как ты заботилась о себе последние шесть лет. Поражаюсь просто, как ты выжила без меня. Почти каждую нашу встречу что-то с тобой происходит. Может, пора поумнеть?
Влад прошел мимо, задев меня своим плечом. Кинул на ходу:
– Поднимайся обратно в комнату. Я все принесу.
Я облегченно выдохнула, сжала ладони, стараясь унять непрошенную дрожь, и вернулась в спальню.
Он пришел через десять минут. Кинул на меня взгляд и сказал:
– Пошли. В ванне обработаем.
Я нерешительно последовала за ним, остановилась у раковины и замерла, прикованная к месту его холодным взглядом. Все пыталась прочесть его мысли, понять, что у него на душе, но Влад превратился в настоящую загадку. Вероятно, если бы я и узнала, что стоит за его тайнами, то для безопасности мужчине пришлось бы от меня избавиться.
Однако, несмотря на все доводы рассудка, я все равно не могла его бояться. Знала, что обожгусь, но даже такие маленькие моменты того стоили.
Мы были как солнце и луна. Как бы сильно мне ни хотелось приблизиться к Владу, я понимала – он спалит меня и сожжет на месте, если снова оступлюсь и покушусь на то, что давно утрачено.
Он включил прохладную воду и повернулся ко мне:
– Раздевайся.
Я быстро замотала головой и сделала два шага в сторону двери. Не могла допустить, чтобы он ко мне прикоснулся. Даже на расстоянии мои ноги начинали мелко подрагивать от волнения, чего уж говорить о ситуации, когда Влад стоит совсем рядом. Настолько близко, что я вдыхаю его аромат и чувствую тепло разгоряченного тела.
– Нет. Я же сказала, что сама все обработаю. Выйди.
Он резко пересек разделяющее нас пространство и задрал мою майку вверх. Замер, пораженно разглядывая швы и воспалившуюся рану. Мы несколько минут простояли в абсолютной тишине, не произнеся ни звука.
Было наивно с моей стороны надеяться, что он не потребует самостоятельно все обработать. Мы слишком одинаковые даже в этом плане. Оба до безумия упертые и настырные.
Я попыталась убрать его ладонь и оттянуть ткань, но мужчина лишь сильнее сжал ее в руках, схватил меня за локоть и холодно процедил:
– Какого черта ты не сказала мне об этом вчера?
POV: Влад
Глупенькая. Куда бежать собралась? От меня тебе нигде не спрятаться. Я смотрел в ее глаза, провожал взглядом стройные ноги и узкую шею, замечал блестящий лоск черных, как сама ночь, волос, и не мог перестать вдыхать ванильный аромат, привычно ассоциирующийся у меня с комфортом и любовью.
Было сложно ненавидеть ее даже сейчас. Собственное тело предавало, и от напряжения я замер, как стальная глыба, боясь случайно сделать ей больно.
Забавно. Как я собираюсь вредить единственной женщине, которая была в моей жизни? Как справлюсь с инстинктивным желанием защитить, а не уничтожить?
У меня перехватило дыхание, когда я увидел глубокую рану и наложенные швы. Ее белоснежная кожа была изуродована кровавыми синяками, и у меня непроизвольно задрожали руки от желания разорвать на куски тех, кто причинил ей эту боль.
И тут же мое тело пронзила волна злости на Аду. Глупая идиотка, когда уже она закончит доказывать всем вокруг, что сможет самостоятельно позаботиться о себе? Как она вообще продержалась всю эту ночь?
Я несколько раз заходил в комнату и просто молча стоял, разглядывая ее умиротворенное лицо. Пытался понять, что я вообще собираюсь с ней сделать, зачем ломаю карьеру и есть ли у меня право злиться на девушку, которую я сам бросил? Одному Дьяволу известно, через что она прошла.
И все-таки…я не мог простить ей убийство моего ребенка. Решение должно было принадлежать нам обоим, но она просто обрубила последнюю связь между нами. Я бы все забыл, если бы узнал, что она является матерью моего ребенка. Вместо этого Ада сделала аборт, стала работать шлюхой в притоне и начала вести двойную жизнь.
Дурашка…зря ты так. Пусть я и хочу тебя уничтожить, но никому не позволю прикоснуться к тебе даже пальцем. Право ранить тебя есть лишь у меня. Никто другой не смеет с тобой так обращаться.
Я достал ватные диски и антисептик. Провел по ее коже, случайно надавив слишком сильно, потому что был глубоко погружен в свои мысли и не заметил, что переборщил. Ада дернулась, сжала зубы и прошипела:
– Можешь быть аккуратнее? Или это еще один способ причинить мне боль?
– До этого бы не дошло, если бы ты перестала быть такой упрямой.
Я обработал рану, взял марлю и наложил поверх нее мазь. Забинтовал, стараясь осторожно дотрагиваться до пораженного участка кожи, чувствуя, как она вздрагивает и сдерживается от крика.
Я не мог ее жалеть. Все, что я ощущал – безумный жар внутри тела, толкающий на жуткие поступки. Будь сейчас рядом со мной тот, кто в нее стрелял, он бы просто молил о смерти.
Я все равно его достану. Чего бы мне это ни стоило.
Сквозь вихрь мыслей услышал приглушенный голос Ады:
– Ты закончил? Я окоченею, если буду стоять здесь полуголая еще хотя бы несколько минут.
Я зачерпнул воду, провел ладонью по ее коже, стирая остатки крови, и ответил:
– Пошли. Я найду тебе одежду, и ты мне расскажешь, что произошло. У нас весь день впереди, так что, хоть я никуда и не спешу, давай ты не будешь оттягивать этот момент. Все равно узнаю.
В спальне Влад подошел к зеркальной панели и отодвинул ее в сторону. Я пораженно замерла, наблюдая, как он проходит в новое помещение. Для меня было в диковинку видеть настолько неоднозначную планировку комнаты. Пусть временами в компании мы и разрабатывали нечто похожее, однако чаще всего это делалось под заказ и только при явном желании клиента.
Раздался приглушенный мужской голос:
– Ты идешь?
Я встряхнулась и последовала за ним. Внутри обнаружилась гигантских размеров гардеробная, визуально поделенная на две части. С одной стороны находилась одежда темных тонов. В основном это были костюмы, рубашки, галстуки и брюки. Правее я увидела более яркую одежду, очевидно, женскую. Здесь было все – от платьев до нижнего белья.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы узнать владельца гардероба. Какого черта?!
– Откуда у тебя вся моя одежда?
– Приказал привести ее сюда, чтобы не одалживать тебе мои вещи.
Я стремительно подошла к комоду и начала открывать каждый отдел. Мое сердце замерло от шока, когда я увидела всю свою косметику, украшения и даже духи. Жгучая боль в животе резко отошла на второй план. Куда больше меня волновало его спокойствие и молчание, будто то, что происходит – закономерно и нормально.
Но это не нормально. Он не может просто взять и забрать всю мою жизнь. Я искренне надеялась, что Влад передумает. Мужчина и раньше угрожал, но в итоге, так или иначе, события вносили свои коррективы, и у него появлялись дела куда важнее меня.
Я дотронулась ладонью до головы и попыталась унять нарастающую панику. Чувствовала себя так, словно я опять заперта в той машине с удушливым газом, который мешает мне дышать. Теперь кислород перекрывал мне именно Влад, и я просто не могла поверить, что для него это настолько легко. Вторгся в мою квартиру, взял вещи и привез их сюда.
На его лице не было ни единой эмоции. Тревога и забота, проявленные Владом в ванной, исчезли настолько быстро, словно их никогда и не было. Снова на меня смотрела бездушная пустота.
– Ты не можешь врываться в мой дом и брать то, что тебе захочется.
Влад усмехнулся, искривил лицо насмешливой полуулыбкой и заметил:
– Я уже давно взял тебя. Так почему мне недоступны твои вещи? Или ты бы предпочла все время носить мои майки? Прости, я не люблю делиться.
Я застыла, сжала руки в кулаки, приблизилась к нему и ударила мужчину в плечо. Получилось слабо, отдача сильно полоснула острой болью по моему телу, но я не обращала на это внимание. Злость, гнев и бессилие толкали меня на необдуманные поступки. Я чувствовала, что еще немного, и Влад правда добьется того, чего хочет.
Превратит мою любовь в ненависть. И я крайне сомневалась, что буду способна вернуться к первоначальным эмоциям. Потому что в моей жизни всегда было именно так – что-то на грани, но никогда не посередине.
Я смотрела на свою одежду, находящуюся в чужом доме, на украшения, документы, лежащие на маленьком стеклянном столике, и на косметику, старалась успокоиться и не кромсать ни в чем не повинные вещи, однако, стоило мне снова взглянуть на Влада, как тут же все попытки потерпели крах. Он с наслаждением смотрел на меня, как на какую-то домашнюю зверушку, даже не пытался скрыть довольной ухмылки, в то время как я металась из стороны в сторону и начинала постепенно сходить с ума.
Я молча рванула к выходу, подбежала к двери, ведущей в коридор, и уже потянулась к ручке, но совсем немного не успела. Влад закрыл дверь прямо перед моим носом и встал за спиной. Облокотился о стену, сканируя меня взглядом, и придерживая второй ладонью мое плечо.
Я прикрыла глаза, собираясь с мыслями, и медленно повернулась. Столкнулась с его ледяными глазами и тут же пожалела об этом, потому что мы находились слишком близко друг к другу.
