Текст книги "Сталкер: Погоня за счастьем (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Манасыпов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Мара не ответила. И хорошо. Общаться с ней желания не ощущалось. Надо сделать работу и поменять свою жизнь. Никаких больше компаньонов. А отдыхать надо летать в Европу. В Северную Европу. Там арабов все-таки выгнали. Точно вам говорю. Вон, на огромной плазме новостная лента. Двое старых либералов стоят и плюются. А то. Министр по национальным вопросам гере Брейвик, им это как скипидаром гомосексуалисту на только что обработанный бандой афро зад.
– Летим на "Сухом", – Мара надула пузырь жвачки, – это хорошо.
– Патриотка?
– И это тоже. Маздай вложился в "Свердловские авиалинии".
– И?
– Теперь знаю, когда в последний раз закупались импортные самолеты независимых операторов.
– О как. И давно?
– Мы с тобой в школу ходили. В подготовительные классы.
– Да ну на хрен.
– Точно тебе говорю.
М-да. Тогда лучше Сухой. И вообще, если честно, быстрее бы. Хватит, надоело мне как-то оно все вокруг. Политика, карьера, учеба ради дипломов, дипломы ради работы, работа ради денег, деньги ради хорошей спокойной жизни. Надоело. Лучше мне в Зоне. Там все проще. Яснее и доступнее. Подставили подножку – сломай ногу. Выстрелили – лупани в ответ. Заработал, так прокути и иди снова ищи счастье. Только не бегом. Погоня за счастьем в Зоне это глупость. За счастьем в Зоне надо идти аккуратно и спокойно. Иначе идти нечем будет.
Когда лайнер оторвался от полосы, я дрых. В первый раз за последний месяц спал как ребенок, сам оторвавшийся от сиськи и уложенный мамой в постельку. И ни хрена мне не снилось. Ведь самолет нес меня домой. Там все будет на самом деле.
В Пушкине найти нужный транспорт не проблема. Просто надо знать, кого искать. Молчаливый Фархад, спокойно лузгавший семечки в своей «гарпии», кивнул мне, когда мы с моей ненаглядной и дорогой протопали в пельменную. Ну да, пельменная здесь одна, и если ты в ней, то тебе нужен транспорт. Особенно, если знать, что заказывать.
Фархад плюхнулся за стол позади. Попросил вареников с творогом и наклонился завязать шнурок.
– "Газель-нова", ноль пятьдесят. Через полчаса. Хэт, тебя с последнего раза мечтает увидеть Новиков.
Тоже мне, новость. Новиков постоянно мечтает увидеть кого-то из сталкеров. Все ему не хватает на жизнь.
– Спасибо, Фархад. Как оно вообще?
– Спокойно. Недавно какая-то странная хрень приключилась с Лордом. Он еще не вернулся. Говорят, ушел с каким-то спецназом в Зону.
– Лорд со спецназом?
– Точно тебе говорю. А что с тобой за красота?
– Супруга.
– А. Ну, не хочешь говорить, так не говори. Бывай, Хэт. Деньги оставишь у Сдобного.
– Бывай, Фархад. Спасибо.
Таксисты стучат в полицию. И "чекистам". А другим возить граждан за деньги нельзя. У-ню-ню и по рукам. Так что всегда лучше оставить деньги у Сдобного, тот Фархаду передаст. Зачем такие сложности вообще? Ну, а как еще? Личности сталкеров хорошо известны. Лишний раз попадаться под руку полиции, когда та выполняет план по разнарядке, не стоит. А ребята Фархада гоняют по трассе, контролируемой только отдельным батальоном. Батальон подчиняется кому-то из замов министра и к ним рядовое линейное начальство цепляться не может. Так что в этом случае сталкеров, желающих попасть или выехать из территории у Зоны, обдирают всего один раз.
Можно, конечно, и пешком протопать до Славянки. Только это долго. Зачем? Да и вертолеты тут летают часто, проверяют округу.
– Мы поедем в грузовике?
– В "газельке".
– Не один хрен?
– Нет. В армейском грузовике больше места и трясет не так сильно. Амортизаторы лучше.
Мара замолчала. И правильно сделала. Потому что спорить толку нет. Тем более водитель нашей овощевозки уже заказывал себе кофе и недвусмысленно мотал ключом от задней, надо полагать, открытой двери фургончика. Так оно и оказалось.
Трясло нас не так и долго, а остановка случилась всего одна. И нам даже не пришлось прятаться. Никто фургон не открывал. Водитель вышел, хлопнув дверью. Вот только Мару пришлось успокаивать. Эта дикая кошка явно потянулась за чем-то, спрятанным у нее в куртке. И как только протащила с собой, кто бы мне сказал? И в поезд, и в аэропорт, и в самолет, а? Не женщина, а кладезь сюрпризов. Но все обошлось. И где-то через часок, чуть запачкавшиеся пылью от мешков с картошкой, свеклой и другими корнеплодами, мы благополучно выгрузились точно во внутреннем дворе "Солянки". Моего, если не считать родителей, самого настоящего дома.
Почему "Солянка"? Ну, как говорил сам Сдобный, ее хозяин, традиции надо уважать. А "Борщ" и "Щи" давно заняты. Не "Ухой" же называть? Или там "Буайбесом".
– Халупа... – протянула Мара, выбивая пыль из своей модной юбки. – Натурально халупа.
– Не греши напраслиной, дорогая. Это наш с тобой личный рай для медового месяца.
– Трепло.
Ну, в чем-то она права. Процентов на сто двадцать. Потрепаться – это как меду ложкой зачерпнуть. И съесть, ясное дело. Вприкуску с хлебом, намазанным маслом. И запить горячим чаем. К чему это я? Правильно, к тому, что есть хочется. Тем более, и это полная правда, из кухни тянуло самым прекрасным запахом на свете. Запахом варящихся свежих пельменей.
– Пошли, милая. Буду тебя знакомить с местной аристократией.
Дом, милый дом...
Сдобный приехал откуда-то с Волги. Чуть ли не сразу после того, как все устаканилось и первые бродяги начали топтать Зону. Матерый волчара, сразу показавший клыки кому надо. Не особо молодой и высокий, крепкий, с почти полностью седой головой и повадками серьезного "спеца". В том смысле, что не слесаря или сварщика, а прошедшего серьезную школу обладателя берета какого-то там цвета. Глядя на Сдобного и его спокойное лицо лично я склонялся к мысли о зеленом берете разведки. Почему? Сталкерская чуйка, не более и не менее.
Так вот, приехал себе Сдобный практически в одно лицо. Вернее, как говорили, именно что в одно. При деньгах и с четким пониманием собственного бизнеса. Скупкой и перепродажей таскаемых бродягами из Зоны цацек и артефактов. Некоторые местные оказались таким подходом недовольны. Само собой, как водится, объяснения у нас тут простые и незатейливые. Чаще всего те, кто не смогли доказать свою правоту, начинают работать по чужим условиям. Или их закапывают.
Со Сдобным фокус не прокатил. Ни сразу, ни потом. Лучше бы местные попытались договориться, честное слово. Как Папа Карло. Потому как сперва к Сдобному приехали первые двое. Брат с сестрой. Пикассо и Скопа. Почему сорокалетние дядька с тетей решили именовать себя как вольные бродяги, стало ясно позже. Когда выяснилось, что к Зоне им не привыкать. Также, как и к серьезным образцам огнестрельного вооружения и его пользованию в экстремальных ситуациях. В общем, чего тут огород городить. Никто так и не дознался об их прошлом, но все трое явно в прошлом явно были опытными бродягами. Честными бродягами.
Где-то через месяц к ним присоединились еще трое. Сокол, спокойный и уверенный в себе белобрысый крепыш с явственно проглядываемыми ментальными погонами на плечах. И две огроменные оглобли, Казак и Барин. И тут Сдобный открыл свой второй бизнес. Зондер-команда из пяти ветеранов начала работать службой спасения для попавших в беду ребят. Процент Сдобный всегда брал один и тот же, не самый большой, но и вполне нормальный. И бизнес пошел. Тем более, что за цацки, таскаемые из-за Периметра он платил честно и полностью. Без обмана.
А "Солянка" как-то сама собой стала частью нашего общего куска спокойной жизни. Куском, наполненным всем необходимым. Спиртным, красивыми девочками и вкусной домашней кухней. И гостиницей на втором этаже, где селились многие, в том числе и я.
– Здравствуй, Хэт, – Сокол, покачиваясь выбрался на крыльцо черного хода, – давненько не виделись. Тьфу ты, и вам здравствуйте, красавица. Ты бы, Хэт, предупредил, что ли. Мол, что ты тут не один.
– А мы уже уходим, да, дорогой? – мило проворковала Мара, беря меня под локоток. – Правда ведь?
– Конечно.
И мы пошли внутрь. Туда, куда мне так сильно хотелось вернуться. Вот только не совсем таким образом. Но уж как вышло, так вышло.
Первым, вернее, первой, если не считать Сокола, решившего наплевать на удобства бара, оказалась Ириш. Как и всегда красивая, подтянутая и вообще. Мне ее "вообще" очень нравились. Что верхние, что нижние. И она, меркантильная зараза, прекрасно это понимала. Не счесть дукатов, потраченных на ее блажи и пожелания, чего уж там. Но Ириш хотела постоянства и уехать. Причем с кем-то постоянным. Что лично мне как-тоне особо нравилось. О чем и сообщил, вслед за чем и расстались.
Но даже факт расставания с вполне приличным сроком, не меньше целого месяца, не помешал ей фыркнуть вслед и что-то там по-женски заявить насчет Мары. Моя попутчица даже не обернулась. Просто ткнула назад ножкой. Воткнув каблук точно в какое-то больнющее место. Так что следующим нас встретил уже хозяин. Сам. Лично. Откликнувшись на вой хнычущий Ириш, сидевшей на ступеньке лестницы, ведущей наверх.
– Так... – Сдобный вздохнул. – Прямо и не знаю, что сказать.
– Здравствуй, Сдобный.
– И тебе не хворать, Хэт. Давай-ка, для начала, познакомь меня с твоей спутницей.
– Мара, это Сдобный. Сдобный, это Мара. Очень приятно... в данной ситуации подходит. А, да, забыл сказать. Это моя супруга.
Ириш на ступеньке зашипела. Как чайник. Или как кошка.
– О как... Рад познакомиться, Мара. Интересное имя. Если с любезностями покончено, разъясните мне, почему одна из моих самых любимых в народе танцовщиц сидит и заливается горючими слезами боли. Или теперь, после твоего Хэт, громоподобного заявления, в ход пошли и слезы горя, смешивающиеся с раскаяньем и стонущей жадностью?
– Она сказала, что у меня жопа жирная и ноги кривые, – радостно хлопая глазами улыбнулась Мара, – это же обидно. Каждая девчонка знает.
– Ну да... – Сдобный пожевал нижнюю губу. Есть у него такая некрасивая привычка. – Ириш, хорош заливаться. Нога работает? Ну и хорошо. Хэт, выпишешь даме премию за свой счет.
– Хорошо.
– Разрешаю не прямо сейчас.
– Спасибо.
– Совершенно чудесно. А теперь, молодожены, прошу за мной. Думаю, есть о чем поговорить. Да?
Старый пес, как всегда, зрил в корень. Чего-чего, а понимания жизни ему не занимать. А ведь поговорить с умным человеком, чего уж там, иногда лучше хорошей выпивки. Или даже, хотя и редко, хорошей женщины.
Сам бар встретил тем, за что его и любили. Компанией, музыкой, едой, выпивкой и девочками. Хотя последнее мне и не светило. При всем желании и возможностях. Да и тех, в смысле возможностей, кот наплакал.
– Здорово, бродяга! – Урфин помахал стаканом с пивом. Пиво пролилось прямо на макушку Лысого. Лысый, раскинув по столешнице свои дреды, никак не отреагировал.
– Давно гуляют?
Сдобный поморщился:
– Пятый день. Как с цепи сорвались и в себя приходить не собираются. Говорят, их возле Зеленого фонтана чуть Серая слизь не схарчила. А все потому, что никакого внимания на предупреждение Рыси не обратили.
– Рысь дурного не посоветует, дорогая, – с важным видом я изрек мудрость и поднял вверх палец. Указательный, само собой. – В любой ситуации слушай Рысь.
– Ну-ну...
Сдобный улыбнулся.
– Ну, вообще да. Рысь дурного не посоветует. Хотя сейчас снова там.
– Где? – удивилась Мара.
– В Зоне.
Мара замолчала. Ну, а как еще? Ведь ежу понятно, что здесь "там" может означать только нашу кормилицу.
– Слушай, Хэт, – пробурчал Мумий, зацепив меня за карман на куртке, – тебя Новиков искал. А, да, здорово.
– И тебе не хворать, Мумий. Спасибо. Новиков постоянно кого-то ищет.
– Ну, смотри. – Мумий побрел куда-то дальше.
– Садитесь вон туда, в уголок. – Сдобный лично проводил к столу. – Присаживайтесь, передам на кухню пожелания. Хэт, заберешь, короче. А, да, пока выбираете чего поесть, напитки. Тебе как обычно?
– Да. А моей ненаглядной "Кровавую Мэри". А лучше две. Дорогая, меня так умиляет твоя любовь к этому простому коктейлю и вообще, к помидорному соку...
Сдобный кивнул и отправился к стойке. Он сам любил постоять, посмотреть, поговорить. Правильно поступает, что сказать. Пьяный такого наговорит, что потом сам удивится. А информация, правильно, это власть.
– А ты наблюдательная сволочь, – протянула Мара, – Кровавая Мэри, значит?
Ну, а что? Вам милая моя, причитается за пинок по моему боку. Не любите помидорный сок? Пейте его с водкой. Пусть вам станет еще более неприятно.
– Ты с той кошелкой спал? – поинтересовалась "супруга". – Ни вкуса, ни чего другого. Мне с тобой даже в одной комнате оставаться боязно. Мало ли вдруг ты от нее чего подцепил?
– Слушай...
– Попробуй удивить меня и заставить тебя слушать. Вся внимание.
Глупый разговор. Последний раз так в школе общался. С девочкой, что сильно нравилась.
– Хватит.
Она смогла меня удивить.
– Хорошо. Только за, дорогой. Особенно если ты закажешь ирландский виски, и на этом успокоишься. И, кстати, что имелось ввиду под "как обычно"? Ты таким образом лад что-то понять?
– Да нет... это как раз и есть ирландский виски.
– С возвращением, бродяга, – Сдобный поставил бутылку "Джеймиссон" и две чистых стакана. – Коктейли сейчас принесут.
– Лучше еще стаканчик. Чистый. Женщины, они же такие ветреные.
– Ну да... – Сдобный махнул рукой. Как ни странно, его поняли. Наверное, у него здесь разработана своя система сигналов. Пальцами в одну сторону – несите водку, клиенту все равно, пальцами в другую – срочно необходим горячий и сладкий чай. Интересно, а средний палец что означает?
– Ты не говорил про свадьбу, уезжая. – Сдобный, хитро щурясь, смотрел мне в переносицу. – Совсем не говорил.
– Такое бывает, – ладонь у Мары оказалась сухой и горячей. И бархатистой, очень даже приятно бархатистой. Молодец, даже не вздрогнула. – Случайно встретились. В парке.
– Да ты что?
– Да. – Моя "супруга" явно растапливала сердце седого Сдобного. – В тире. Я победила. Выбила сто из ста.
– Непорядок, – прохрипел над ухом практически незаметно подобравшийся Полоскун, – это, брати-ик-ишка, непорядок. Здорово, мелочь пузатая!
– Вот блин... – Сдобный встал, подхватив Полоскуна. – Отдыхайте, попозже подойду, потрещим.
Полоскуна уважают. Он из Зоны Че, ветеран по самое не балуй, как его не уважать. Жаль старика. Спивается, медленно и верно. А так как его все уважают, то сейчас Сдобный и потащит его на себе в небольшой чуланчик за кухней. И уложит спать, на мешки с картошкой. Но очень уважительно.
Янтарь ирландского побежал по стенке стакана. Ирландия, это вам не абы что. Это красота и все оттенки зелени. Это волынка и темный портер. Это рыжеволосые красотки и виски с местных винокурен. Пафосно, конечно, но именно так. И если пьешь ирландское, то обязательно янтарь должен лениво стекать, бежать или струиться. А литься в стакан – прерогатива водки.
– Ты еще понюхай, лизни из стакана и помурчи, – Мара прыснула, – вылитый кот с валерьянкой.
– Да ну тебя... – клеверно-изумрудное видение рассеялось. И все из-за одной совершенно не романтичной убивицы.
– Ладно... – она протянула свой стакан. – С приездом.
Угу, с приездом. И именно в этот момент, вспомнив Маздая, принял решение. Окончательное и бесповоротное. Закончу дело, верну деньги и уеду в Ирландию. В Дублин, например.
– Веселое место, – Мара оглядывалась, явно находясь в своей тарелке и ничуть ничего не смущаясь, – мне нравится.
– Искренне рад.
Ну, а чего не радоваться-то? И наплевать, что одно из самых любимых мест моей жизни выглядит как декорация к не самому лучшему фильму. Какая разница? Здесь чертовски клево. И никаких гвоздей.
Дым коромыслом? В углу кто-то щупает довольно визжащую го-го? За соседним столом пьют с выражением "атыменяуважаешь" и уже готовятся бить морды друг другу? Из колонок ревут гитары полувековой давности? На шесте наворачивает акробатику дева в одних стрингах из кристаллов Сваровски? Не, а чего? Мило. Уютно. Просто и по-домашнему, больше никак и не скажешь.
Криво прикрученная светомузыка в углу, запах мяса, жареного мяса, вареного и тушеного мяса, тяжело-спиртового разного происхождения, пота, табака и сигарет, пьяные разговоры за жизнь, Зону, жизнь в Зоне и Зону в жизни. Сборище поганцев, бродяг, опасных личностей, корыстных негодяев и крайне душевных личностей со склонностью к философии. То, что мне надо. Да-да, так и есть.
Сбоку резались в карты. В дурнющий и мало кому понятный голландский похер. С покером игра если и имела общие корни, то явно в виде самих карт, не более. А с Голландией и того меньше. Играли, как ни странно, на деньги. Чума, Бес и Паук. Парни меня не особо любили, и я не видел ни единственного повода отвечать им противоположным чувством. Лишь бы не мешали сидеть и есть.
Чуть дальше, очень увлеченно и с чувством, вешал лапшу на уши Дикой. Дикой, если уж честно, промышлял по самому краю Периметра. Таскал "чечевицы" на сувениры, приносил мешки с крошкой Стеклянного поля, обклеивая ими черепа, найденные на кладбищах. Не самый доходный бизнес, зато почти безопасный. Черепа он обычно выдавал за жертв "стекляшки", наклеивая брызги осколков вкривь и вкось.
Лапша равномерно качалась на ушах пятерки туристов, явно намеревающихся в Зону с таким вот героическим проводником. Сидевшие за спиной Дикого Шеф и Бульба только улыбались, но не вмешивались. Дикой, может, и так себе сталкер... но свой.
Вокруг шеста наяривала параболы и прочие окружности, заметно привлекающие взгляд, Милашка. Милашка, при всем создаваемом ей вихре из длиннющих тонких ног, копны светлых волос и радостно подпрыгивающих верхних полушарий, работала на результат. Результатом, как показалось, должен стать один из туристов, временами чуть не теряющий собственную отваливающуюся челюсть. Ну, да, девочки здесь такие, старательно добиваются чего хотят.
Как ни странно, но у стены совершенно не обращал внимания на старающуюся Милашку кто-то из плохо знакомых бродяг. То ли Финн, то ли Швед. То не суть, короче. Этот с очень умным видом ковырялся в коммуникаторе, судя по шевелившимся губам – читая. Что сказать... каждому свои понятия о библиотеках или читальных залах.
– И вот эти вот рожи и есть крутые сталкеры? – поинтересовалась Мара. – Как-то прямо не верится. Хотя... если посмотреть на тебя, к примеру.
Затеять новый ненужный спор не дал кто-то с кухни, всем видом зовущий меня за самой вкусной едой в мире. За пельменями. За местными пельменями с фаршем из трех сортов мяса, политых маслом и приправленных сметаной, посыпанных мелко крошенным зеленым луком и вообще, просто произведением искусства. Как полагается, к пельменям в пристяжку шли две стопки перцовки. Ну, не с виски же в качестве стременной их потреблять, не находите?
Вообще, если разбираться, пельмень есть произведение искусства. Да-да, по-мещански, но именно так. Понятно, что у каждого своя шкала искусства и уж тем более, его произведений. Но обычный пельмень и красивая женская задница явно ими являются. И относиться к ним надо соответственно. Хотя сейчас речь только об одном. О пельменях.
Не надо торопиться поливать его буржуйским кетчупом. Не надо ляпать на него сверху маянезик и, адски урча, кидаться пожирать. И уж ни в коем случае не стоит пользоваться соевым азиатским соусом. Для русского пельменя все это противопоказано. Только сливочное масло и сметана, только хардкор.
И не тыкайте вы в него вилкой и не старайтесь располовинить ножом. Это произведение искусства, его надо оценивать целиком. Дождаться, пока подостынет, перестанет парить и начнет неуловимо и безумно вкусно пахнуть начинкой. Дождались? Вот тогда берите эту самую перцовку, поддевайте, не разрывая теста, пельмень и, хлопнув рюмашку, нежно и аккуратно, кладите пельмешек в рот. И, прямо как с женщиной, осторожно и ласково, кусайте, упивайтесь теплым соком, чувствуйте, как растопленное масло придает мясу еще больше вкуса, как...
– Новиков! Так же нечестно. Ты своей кислой физиономией весь аппетит отбил.
Старший инспектор МВД отдельного подразделения Периметра, майор Новиков, довольно улыбнулся. Если в его случае можно говорить и про улыбку и про довольную. С его-то постной рожей ни то, ни другое, никак не вяжется.
Не один? Конечно, один никуда не ходит. Троица опричников, не скрывая оружия, уселась чуть подальше. Новиков и его гоблины, о как. Видно персона Хэта для чего-то ему и впрямь нужна.
– Мельников, охолони. – Майор закурил. – Рад видеть тебя живым. Хотя вас, поганцев, порой и запоминать не хочется. Так часто вы дохнете.
– У меня вредная работа. Тяжести, погрузчики, стеллажи...
Мара погладила меня по руке. Новиков хмыкнул. Хмыкать он умел разнообразно. Некоторые "хмыки" действовали на матерых ветеранов также отрезвляюще, как ствол, приставленный к голове. Другие заставляли пересмотреть свое отношение к нарушению законов. А от совсем редких, говорили и про такие, хотелось вернуться к маме и снова пойти учиться в школу.
По всем документам сталкер Хэт, в миру Владимир Мельников, работал логистом в небольшой фирмешке неподалеку от "Солянки". Нет, а как еще? Зона, если уж серьезно, в некоторых смыслах режимный объект. Шастать по ней за просто так не получиться. И торчать рядом, постоянно, нигде как бы не работая, сложновато. Особенно если ты не местный житель или беженец с Питера.
– Допустим, – Новиков затянулся, прищурясь и рассматривая меня точь-в-точь, как через микроскоп, – допустим, что работа у тебя тяжелая. Хотя на кой хрен ты мне заливаешь, не понимаю. И вообще, бескультурщина, ты меня даме бы представил.
И действительно. Думаю, до вечера моей как бы супруге обеспечено такое количество мужского внимания, какого ей вряд ли когда представлялось. Даже целый майор вот желает познакомиться.
– Мара, – моя "убивашка" протянула руку, – Мара Мельникова.
– Очень приятно... – Новиков аккуратно пожал ее вполне твердую ладошку, где набитые костяшки даже и не думали прятаться. – Приятно удивлен желанию этого товарища остепениться. Вы тоже работаете в сфере погрузок и перевозок, если не секрет?
– Нет. Я тренер по кик-боксингу. Любите кик-боксинг?
– Нет. Люблю боевое самбо. – Новиков кивнул, туша сигарету. И занялся своей самой мерзкой привычкой. Выпотрошил фильтр, автоматически, не глядя, и сотворил из него цветочек. Как-то раз, когда он меня в очередной раз окучивал на предмет ходок сами знаете куда, к концу разговора в пепельнице лежал целый букет.
– Ладно... Мельников, есть разговор. Не здесь.
– Хотите прогуляться при лунном свете?
– Не смешно. Хотя, Мельников, если вспоминать именно этот ретро-фильм, то ты как раз подходишь под выражение из него.
– Какое?
– Про умного ниггера. Одного из десяти тысяч. Хваткого, преданного и умного. Вот эти... – Новиков, не смущаясь, ткнул пальцем на все также резавшихся в похер. – Не такие. Вставай, пойдем на улицу. Красавица Мара, с вашего позволения. И ненадолго. Не возражаете?
– Бить его не будете?
– Да пока не за что.
Ребята за соседними столами хмурились и играли желваками. Сдобный, смотревший за стойкой новости, смотрел недовольно и немного встревоженно. Но цапаться с полицией просто так явно не стоило.
– Пельмени остынут. Совсем.
Новиков вздохнул.
– Новые закажешь. Вам, складским работникам, автослесарям и прочим пролетариям очень даже неплохо здесь платят, насколько мне известно.
Ясное дело, что "здесь" Новиков подчеркнул особо, с выражением.
На улице хмурилось и крапало. Обычная и привычная погода. Можно сказать, родная. Тучи нависали тяжело, прям как не смытая на ночь тушь у подпивших сдобновских девочек.
– Мельников, – майор снова закурил, – зачем оно тебе надо, если честно?
Психолог, мать его ети.
– Майор... Вы же давно можете перевестись отсюда в Столицу. Ну, как мне кажется.
Новиков кивнул, явно соглашаясь.
– Подловил, думаешь?
– Думаю, что да.
– Хорошо... – Новиков курил, как и обычно – жадно, в несколько затяжек. – Мне здесь нравится. Я тебя понял, Хэт.
– Что у вас за дело?
Трое, нависавшие позади, ощутимо отошли дальше. А ведь майор даже и не посмотрел в их сторону.
– Что ты знаешь про Триггер?
Во беда... Триггер. Что знаю про Триггер? Да ничего не знаю. Знаю, что Лорд его ищет. Причем постоянно. А Лорд, как известно, человек упрямый. И еще он ушел в Зону, со спецназом.
– Не заливай, Мельников.
– Да нечего мне заливать, майор. Вроде есть, вроде что-то там он исполняет. Чуть ли не любое желание. Так ведь оно везде. В любой Зоне есть легенда про Монолит, Золотой шар или что-то похожее.
– Лорд не рассказывал про его местонахождение?
Во дает, а?!
– Майор, Лорд в барах не сидит. Он если выпивает-закусывает, то на накрахмаленных скатертях и чуть ли не под симфонический оркестр. Этораньше "Борщ с пампушками" его домом был. И я с ним очень плохо знаком. Вот Фукс, мягкой ему травы на острове Яблок, его вроде знал хорошо. Только где он, Фукс?
Фукса съели мурены. Одного из первых, кто их встретил в ходке. Такие дела.
– А мне говорили немного иначе. Ну, положим, я тебе поверил. Но, Мельников...
– Да, майор?
– Узнаю, что обманул, накажу. А что за барышня?
– Жена. Из-за нее уезжал. Думаю, вообще уехать. Сделаю ей небольшое сафари и рвану к чертовой матери.
– Экстремалка?
– Типа того.
– Ясно. Мельников?
– Да, майор?
– Ты на самом деле немного другой. Не стань таким, как многие. Не становись вне законов.
– Законов?
Новиков накинул капюшон куртки.
– Законы есть разные. Написанные людьми и просто человеческие. Не верю я в твою свадьбу. Опять попрешься в Зону ради денег, и все.
Майор пошел к служебному "Комбату". Троица двинулась следом. Странный человек Новиков. Чего хотел? А ведь, давайте честно, он мог бы сейчас многое понять. Ума ему не занимать. Или он что-то знает? Да ну к лешему.
Внутри царила тишина. Бар молчал. Сдобный сидел напротив любителя гаджетов. Почему-то прямо за ним стоял Казак, а Барин подпирал стенку тоже неподалеку. Моя "дорогая" увлеченно доедала пельмени, плюя на всех и вся.
– Финн... – Сдобный кивнул, увидев меня. – Некрасиво так поступать.
А, все-таки Финн, не Швед.
– Как?
– Своих сдавать нехорошо. Наказуемо. Барин, пропиши ему.
Сто-десяти-килограммовый Барин нехотя отлепился от стенки и прописал. Леща, да такого, что зазвенело. А Финн никак и не отреагировал. Только вжал голову в плечи.
– Что и следовало доказать. – Сдобный поднялся. – Не мог Новиков так быстро появиться. А в руках что-то крутил только ты. Сюда больше не приходи.
Финн убрался быстро. И стараясь быть незаметным. Прописывать ему от себя не стал. Ну его. И вообще, даже остывшие пельмени заставили желудок радостно сжаться. Лови день, завтра может и не быть.
Дела прошлые-2
Вывеска подрагивала, поскрипывала в ритм ветру. А тот дул что-то совсем неприлично. Неимоверно издевательски дул сегодня ветер. С залива, судя по еле заметному запаху соли.
После Прорыва чаще всего несло не морем. Пахло остатками гари и трупами. Позже прибавилась тяжелая гуща болот, сырость появившихся провалов в подземелье Питера. Ну и, чего уж там, временами остро и дразняще вклинивались сгоревший порох и железная сладость пролитой крови.
Самая окраина, казалось бы, ну-ну. Окажись рядом кто из военных, они бы нам показали «окраина».
Вообще, если уж честно, какого-то общего и понятного деления Зоны СПб нет. Да, она ограничивается КАД-ом. Ну и что? Обзывают ее владения все по-разному. Моя личная картография включала в себя Первое, Второе и Третье кольцо. И, вот ведь, если накладывать на карту, то граница Третьего выпирала аж к самому Парголово. Почему?
Потому как не километрами едиными стоит мерять и делить Зону. Нет, понимать ее размеры можно, и нужно, совершенно иными формами измерения. Теми, что просто так на карту, электронную, пластиковую или бумажную, не нанесешь.
Количеством пройденных шагов – запросто. Шаги ж здесь, в Зоне, не такие, как за Периметром. Это там вы можете себе позволить идти прямо, налево или направо, да хотя назад приставным шагом. Не задумываясь, и стараясь не наступить только в лужу или в собачье дерьмо. Зона такого не позволяет.
Прежде, чем сделать шаг, особенно, начиная со Второго круга, стоит проверить, взвесить, прикинуть... и только потом обойти опасное место. По-другому никак, если жизнь и здоровье дороги.
Вот, к примеру, сейчас... Ну, казалось бы, чего тут такого? Ничего, окраина города, не более. Метро Пролетарская. Хотя, кто знает, питерские могли ее называть и просто Пролетаркой. Сейчас вообще модно сокращать все, что можно сократить. Ну, тяжело даже не языком, пальцами пошевелить, по клаве или сенсору пробежаться.
Круглая завалившаяся блямба станции, трамвайные пути с навсегда замершей пластиков-стеклянной гусеницей 631-го трамвая Усть-Катавского завода. Ретро не трамвай. А ведь к моменту Прорыва был инновационным и модным, внедряемым к чемпионату мира по футболу. Я-то был маленьким, но помню, как хохотал отец, наблюдая нахмурившегося сурового и усатого дядьку на экране плазмы. Это сейчас, даже не копаясь в исторических сайтах, могу точно сказать: бацЪка истово негодовал из-за отказа белорусской «Метелице». Беда прям.
Так вот, чего это про трамвай-то? Да все просто. Как пример, смотрите.
Там, за Периметром, проще сказать: да тебе сто метров до метро. А здесь не так. Здесь мне и Урфину, пошедшему со мной компаньоном, надо: пройти десять шагов по прямой от трамвая к метро и потом еще десять на два часа. И остановиться, осмотреться. Невелика разница при разговоре, да уж. В реале разница велика.
Первое: трамвай аномальный. Почему? Здесь прошлась первая волна великой Серой слизи, спящей под Питером. Как это понять? Любое органическое соединение она пожирает, растворяет и включает в себя. От человека в лучшем случае остаются металлические пуговицы, клепки и молнии. Пластик слизь потребляет за милу душу. И от трамвайки, наполовину сделанного из пластика, должен остаться металл огрызка и битое крошево стекол. А вот шиш. Вон он, полностью целый.
Второе: почему надо осматриваться после десяти шагов? Потому что на гравии, оставшемся от асфальта после слизи, навалена огромная куча металлических стоек, стенок, профилированных листов и прочей байды от всех киосков на пятачке. А это опасно. Само по себе оно же никак не появится, верно?
А какого ляда мы приперлись сюда на пару с Урфином? Ну, как вам сказать? По нормальным сталкерским надобностям. Найти что плохо лежит и убраться за Периметр, срубив бабла. Конкретно в данном случае нам надо на ту сторону. Во-о-он там, за второй линией трамвайных путей и за той самой грудой металлолома лежит наша цель. Или стоит? Наверное, стоит.
Дом номер двести двадцать семь по проспекту Обороны, корпус два. Квартира... ага, так и сказал. Мне эта инфа стоила немало в дойч-марках, между прочим. Другое дело, что оно того стоило. Если выгорит.
Многие ювелиры старой закалки не доверяют банкам. Или сейфам в арендуемых помещениях. Скажем так... сложно их не понять. И не стоит удивляться, что у кого-то из этой братии сейф есть дома. И именно такой милый малыш, «триста шестой» от «Кросны» ждал меня и негаданного напарника впереди. По этой причине и пришлось его брать. Урфина, в смысле. Тащить сейф – неудобно и опасно. Комбинации нет. Переть автоген – глупо. А вот использовать интересную газовую смесь, изобретенную ребятками Грека – самое оно то. Черт его знает, что входило в ее состав, но способ действия мне нравился.
