Текст книги "Мечник (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Евдокимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Сегодня, в отличие от предыдущих уроков, пришлось учить что-то полезное – заклинание очистки воды. Вроде бы глупо было роптать, дело-то нужное, может пригодиться в жизни, но двадцать два слова! Судя по описанию в учебнике, жидкость последовательно должна была очищаться от грязи, песка, различных солей, возможных ядов и еще каких-то труднопроизносимых примесей – это все понятно, но нужна ли такая сложность?

– Слушай, Пайрус, – прошептал я соседу по парте, – а не проще ли выделять из заданной жидкости формулу чистой воды, все остальное отправляя в остаток? Так ведь заклинание будет гораздо короче.

Мой друг открыл было рот, собираясь возразить – по привычке, мол, ничего путного Тео в принципе сказать не может, но слова застряли у него в горле, когда до головы дошел смысл сказанного. Пайрус на мгновение задумался, после чего с самым серьезным видом сказал:

– Почему я об этом сам не подумал? Нужно будет обязательно заняться этим вопросом позже. А сейчас выбора нет – нужно учить, что задал Тахо.

На страноведении я с интересом прослушал лекцию о стране гномов. Ежу было понятно, что данные, записанные на основании рассказов путешественников, были сильно приукрашены, но других попросту не было. Так что приходилось довольствоваться имеющейся информацией.

Следом наступило время того урока, что мне особо нравился, то есть фехтования. При контакте с оружием я неизменно начинал испытывать необъяснимое чувство восторга вкупе с пониманием своих возможностей в бою. Меч словно сам порхал в руке, раз за разом находя бреши в защите оппонентов, успевал отражать грозящие мне контрудары, заставлял все тело двигаться в едином боевом танце. Это было странно, но мне нравилось. Осторожно попытавшись задать наводящие вопросы Пайрусу, я понял, что у него ничего подобного не наблюдается. Тем не менее заниматься самокопанием не было никакого резона: Теодора обучали обращению с оружием с малых лет, возможно, подобное чувство возникает лишь на определенном уровне мастерства, после долгих лет тренировок. Вон Анхель с Адальком тоже рубятся будь здоров как – там и защиты, и скоростные атаки, замысловатые финты, развороты и ловкие пируэты при уклонении от, казалось бы, неминуемых ударов. Наверняка у них тоже мечи порхают в руках, задавая ритм смертоносному танцу. Так что я наверняка не одинок в своей любви к фехтованию, просто для пришельца из другого мира это чувство в новинку.

А вот после местного аналога физкультуры пришел час того самого страшного не то зачета, не то годовой контрольной работы по вычислениям. С любезной улыбкой, не сулившей мне ничего хорошего, я был отсажен эльфийкой за последний стол третьего ряда. Ближайшие ко мне места были пусты и, по замыслу преподавателя, должны были играть роль заградительного кордона для желающих помочь. На стол передо мной легли три листа, исписанные ровным, красивым почерком. Тридцать заданий. Крутовато.

Очень быстро выяснилось, что особое местоположение давало мне как минимум одно неоспоримое преимущество перед остальным классом: считая меня надежно изолированным, Теана Шуль весь урок металась между другими кандидатами на слабую оценку, лишь изредка бросая в мой угол мимолетные взгляды. Мне же только это и было нужно, потому как я весь урок мог спокойно работать с черновиками, не беспокоясь, что кто-то увидит мои способы счета.

Как и прежде, задания сложностью не поражали, просто их было довольно-таки много для одного урока, а я, привыкший в последние годы вести все расчеты при помощи калькулятора или компьютера, немного подрастерял навыки и работал не так быстро, как хотелось бы. Потому к моменту, когда часы в кабинете Вычислительницы, отсчитав час времени, выдали свою финальную трель, у меня в работе было только задание под номером двадцать семь.

Пока эльфийка с боем отнимала у некоторых учеников бланки с ответами, я добил эту задачу, но решить три оставшиеся уже не было никакой возможности. Да и ладно, для хорошей отметки должно хватить и этого. На всякий случай засунув черновики поглубже в сумку, я вручил ответы Теане и со спокойной душой направился было к выходу, однако был остановлен полным сарказма голосом Вычислительницы:

– Не так быстро, Кейлор! По настоянию директора я дала тебе сразу три варианта заданий, чтобы ты мог выбрать по своим силам. Но если правильных ответов будет меньше пяти, клянусь, тебя не спасет от отчисления даже профессор Тирлих.

– Что ж вы, фера Шуль, сразу не сказали, что достаточно пяти решенных задач? Я бы так не напрягал мозги!

– Было бы что напрягать, – усмехнулась эльфийка, разворачивая листы с моей работой.

Занятно было наблюдать, как в процессе просмотра улыбка медленно сползала с ее лица. Исподлобья бросив на меня быстрый взгляд, профессор Шуль принялась лихорадочно выискивать в общей стопке работу Пайруса, затем Висты Эртис, Кайи Анлон, Вортана Дюйса… Мне не было видно, что там она увидела у ребят, но, видимо, перечень решенных ими заданий не сходился с моим.

– Ни один из отличников не решил полностью своего варианта, а ты справился с двадцатью семью задачами из тридцати! В чем подвох? Как вы это провернули? – швырнув стопку с работами нашего класса на стол, эльфийка грозно смотрела на меня, скрестив на груди руки.

– Ну как-то так получилось… – скромно ответил я, пожав плечами.

– Где твои черновики? – к моему вящему неудовольствию поинтересовалась Теана Шуль, требовательно протянув руку к моей сумке.

– Кейлор! – на мое счастье, в этот самый момент в кабинет ворвался директор школы в сопровождении доброй половины моих одноклассников. И у всех были такие взволнованные лица, что мне стало не по себе – уж не открылась ли каким-то образом правда о моем попадании в тело Теодора?

– Да, директор?.. – прошептал я заплетающимся языком.

– Теодор, к сожалению, – он поднял вверх зажатое в руке письмо, – скончался твой отец. Прими наши соболезнования. Я выписал тебе разрешение на поездку домой.

Мне пришлось закрыть лицо ладонями, чтобы скрыть вздох облегчения. Смерть человека – это всегда плохо, но в данном случае мне пришлось бы гораздо тяжелее в случае моего разоблачения. Можно сказать, что из двух зол случилось менее тяжкое, да еще и сорвалась попытка Вычислительницы влезть в мои черновики, так что грех жаловаться на жизнь. Правда, теперь придется совершить путешествие в отчий дом настоящего Кейлора, но тут уж ничего не поделаешь.

Глава 6

11

В Скуэли я прибыл вечером двенадцатого дня пути. У городских ворот пришлось задержаться – окрестности были взбудоражены слухами о появлении орочьих разведывательных отрядов. Поговаривали даже, что орки Золотого леса, почувствовав слабость имперской власти, снова выходят на тропу войны. Как всегда в таких случаях, активизировались и промышляющие в приграничной полосе банды разбойников – появятся орки на самом деле или нет, а списывать на них свои делишки очень удобно.

В связи с непростой обстановкой городская стража фиксировала всех прибывающих и убывающих из Скуэли, и само собой разумеется, что спешащих попасть внутрь городских стен на ночь глядя было гораздо больше, так что пришлось потратить почти час на непредвиденные формальности. Кроме того, все ближайшие к въезду в город гостиницы оказались переполнены, из-за чего пришлось тащиться в поисках ночлега почти до центра, где я вынужден был потратить на несколько монет больше того, на что рассчитывал. Если не удастся устроить свои дела дома, денег на обратную дорогу может и не хватить.

Накопившаяся за последние дни усталость и неожиданные трудности с въездом в город привели к тому, что я завалился спать, отказавшись от ужина. Проснулся же, когда на улице уже было светло и сквозь неплотно задернутые занавески в комнату проникали яркие солнечные лучи. Впрочем, проснулся я не сам по себе – меня разбудил осторожный стук в дверь комнаты.

– Тер Теодор Кейлор? – вежливо поинтересовался обнаружившийся в коридоре хорошо одетый мужчина средних лет. Из-за его плеча робко выглядывал низенький старикашка в черной мантии, указывающей обычно на принадлежность либо к Палате правосудия, либо к городскому магистрату.

– Да, – ответил я настороженно, пытаясь прикинуть, откуда у меня могут быть проблемы с местными властями.

– Да вы не волнуйтесь, – поспешил успокоить меня незнакомец, делая шаг вперед и вынуждая меня тем самым впустить нежданных гостей в комнату. – Меня зовут тер Анри Берин. Наш досточтимый бургомистр тер Лорье попросил меня и тера Пагносиса – помощника нотариуса магистрата Скуэли сопроводить вас в замок Кри. Видите ли, бургомистр был неплохо знаком с вашим покойным батюшкой и теперь хочет помочь вам скорейшим образом уладить все формальности для вступления в наследство.

– Э-э… неожиданно, – только и сумел выдавить из себя я, потому как это действительно было очень неожиданно и, чего уж греха таить, заметно облегчало ситуацию. Однако я тут же вспомнил, что за все на свете нужно платить: – Простите, а сколько будут стоить ваши услуги?

– Не извольте беспокоиться, – тут же проскрипел старичок, – магистрату поручено высшей властью следить за соблюдением законности. Потому наши услуги оплатит городская казна. Я все оформлю и зафиксирую как надо, а тер Берин обеспечит безопасность.

На это мне уже возразить было нечего. Правда, заставлять людей ждать, пока я буду завтракать, было неловко, потому пришлось оплатить завтрак на три персоны и нанести еще один удар по уже порядком истаявшему бюджету.

Во времени мои сопровождающие были не ограничены, потому и с выездом особо не торопились, да и, выбравшись за городские ворота, ехали не спеша. Пагносис никак себя не проявлял, в основном помалкивал да с рассеянным видом оглядывал окрестности. А вот тер Берин оказался человеком с харизмой и обаянием, под которое я быстро попал. Он как-то сразу принял по отношению ко мне слегка покровительственный тон старшего друга и обращение на «ты». Да еще выяснилось, что он великолепный рассказчик. Я чуть ли не с открытым ртом слушал о его приключениях во время двух имперских войн и множества пограничных стычек с орками Золотого леса. Особенно захватывающим было повествование о совместном с эльфами Красных скал рейде вглубь территории орков.

– Я тебе так скажу, Теодор, этот самый Золотой лес – исконная территория орков. Сколько бы ни говорили, что эльфы являются непревзойденными лесными воинами, но в этой орочьей чаще они оказались так же беспомощны, как и мы. Нет, поначалу-то все шло хорошо. Мы застали врасплох сторожевой отряд серокожих и начисто разграбили ближайший к границе поселок. Но орки очень быстро пришли в себя и так насели, что все трофеи пришлось бросить. Никогда в жизни я не бегал так, как бежал в тот раз. Четверо суток, практически без сна и отдыха, каждый день теряя товарищей и остатки рассудка… Это было очень тяжело и не менее страшно. Мы даже не могли толком отдышаться, потому что стоило лишь нам поверить, что мы оторвались от погони, и остановиться, как из зарослей вылетала очередная стрела, забирая еще одну жизнь. Так что запомни, мой мальчик: если у тебя за спиной нет тридцатитысячной армии, даже не думай соваться вглубь Золотого леса. Орки знают там каждое дерево, каждый куст, каждую травинку! И чужаку там шагу нельзя ступить, чтобы не быть обнаруженным. Мне тогда сильно повезло, что сумел выбраться, а вот четыре сотни людей и эльфов остались в этом лесу навсегда.

– Ух, жуть какая! – я передернул плечами. – Умеете же вы, тер Анри, страху нагнать! И, кстати, очень необычно, что вы рассказываете о своей неудаче, о том, что вам пришлось уносить ноги от противника. Обычно любят говорить только о своих победах, да еще приукрашивать их сверх всякой меры.

– Ты верно подметил, Теодор! Но жизнь воина не может состоять из одних только побед. А если кто-то скажет тебе обратное, можешь смело посылать этого человека ко всем демонам, потому что он обыкновенный хвастун.

Анри Берин с каждой минутой нравился мне все больше. Спокойный, рассудительный, уверенный в себе, с открытым взглядом и располагающей улыбкой – вот человек, на которого хотелось равняться. Не зря бургомистр поручает ему столь щекотливые дела. Тер Берин одним своим присутствием сумеет остудить горячие головы, придать значимость и внушить уважение к моей персоне. С ним совершенно не страшно войти под своды замка, где мачеха наверняка не очень-то хочет меня видеть. В особенности живым и здоровым.

– Позволь дать тебе один совет, – произнес Берин, когда мы проехали мимо расположенной всего в нескольких сотнях метров от замка деревни, – как можно быстрее реши вопрос с мачехой и сводным братом. Причем реши кардинально.

– Что вы имеете в виду? – опешил я.

– Эх, молодежь! – тяжко вздохнул Анри, скосив глаза на помощника нотариуса, но тот, как и прежде, был погружен в собственные мысли и к разговору не прислушивался. – Неужели непонятно, что один только ты стоишь между ними и счастьем обладания собственным замком? Пока ты жив, они могут оставаться в нем только при наличии твоей доброй воли. Думаешь, им хочется довольствоваться ролью приживал? Я вот в этом совсем не уверен. Устроить же тебе «нечаянную» смерть при твоем-то наследственном недуге – раз плюнуть. Похоронят тебя быстренько, никто даже вопросов задавать не станет, да и заживут припеваючи в твоем родном доме. Я понятно изъясняюсь?

– Вполне, – задумчиво пробормотал я.

Не то чтобы он для меня открытие сделал, но я почему-то считал Амелию неспособной на такое. Думал, мне достаточно будет официально вступить в наследство да и укатить обратно в школу. Пусть себе живут в замке, тем более что сам я вернусь сюда не скоро. Если вообще вернусь.

С другой стороны – неспроста же все эти телодвижения последнего года со сменой начальника охраны и доброй половины стражников замка? И прежнему Тео ведь еще на прошлых каникулах нашептывали слуги, что молодая хозяйка очень неровно дышит к этому самому Симусу, пришедшему на смену старому Вальтеру. А если это правда, то у нее под рукой есть люди, готовые выполнить грязную работенку.

– Бей первым, парень! – шепнул внимательно наблюдающий за мной тер Берин. – Жизнь жестока и проста: тут либо ты хищник, либо жертва. Определяйся с выбором и не зевай. Как в наследство вступишь, долго не тяни – избавься от конкурентов да поскорее женись, чтобы успеть наследником обзавестись. Уж я не знаю, болезнь ли это у вас такая или проклятие заковыристое, но род без наследника оставлять не стоит. Ты понял?

– Понял, – автоматически ответил я, не от того, что проникся речами вмиг ставшего неприятным Анри Берина, а исключительно чтобы он от меня отстал.

– Вот и славно. Амулеты защитные есть?

– Да, «Тонизирующий» и «Заживитель».

– О, боги! Я же говорю про защитные амулеты! На, держи! – мой сопровождающий снял с шеи и протянул мне вырезанный из дерева медальон. – «Защитник третьей степени». Отведет один удар ножа и пару стрел, выпущенных с двадцати шагов. Не бог весть что, но лучше, чем ничего. Главное, успей активировать.

– Спасибо.

– Не за что! Ты же маг, тер Кейлор! Не можешь создать свой амулет, так купи в магической лавке!

Я промолчал. Не рассказывать же, что вместо покупки приличной магической защиты потратил деньги на маленький трехзарядный арбалет гномьей работы! Тер Берин не поймет, такие, как он, на подобные «игрушки» никогда не поведутся, отдав предпочтение старой доброй стали и запечатанному в амулет заклинанию. Да и некогда уже было разговаривать – мы въехали на подъемный мост. Тот самый, что уже давно не поднимался из-за своего плачевного состояния.

В общем-то, после настойчивых «жизненных» советов представителя бургомистра Скуэли мне уже совсем не хотелось с ним откровенничать. Вроде бы и прав он, вроде искренне помочь хочет, но все одно на душе после его слов стало как-то мерзко. Да, никаких теплых чувств к мачехе я не испытываю, но это еще не повод убивать ее за одни лишь подозрения. А уж четырехлетний Филипп и вовсе ни в чем не виноват. Ладно, разберемся по ходу действия…

Во дворе замка нас встречал новый командир стражи Симус и пятеро стражников. Тео ранее видел только двоих из них, да и те появились в Кри примерно год назад. Тогда Амелия убедила лорда Кейлора увеличить количество солдат, якобы из боязни за безопасность их маленького сына. Как уж потом Симус оказался на месте старого доброго Вальтера и что сталось с прежним начальником замковой стражи, мне было неведомо. Симус же не понравился Теодору еще в предыдущий приезд, и у меня он сразу вызвал сильную неприязнь. Я-то мог оценивать его не только посредством инстинктов восемнадцатилетнего Тео, но и на основании своего жизненного опыта. И опыт этот мне уверенно говорил, что подобный человек не будет играть в чужие игры, тем более задуманные женщиной, – он всегда будет вести свою игру. А самостоятельный игрок гораздо опаснее послушного орудия в чужих руках.

– Добро пожаловать домой, тер Кейлор, – сдержанно приветствовал меня Симус, склонив голову к груди. Не столько из уважения к новому хозяину, сколько из необходимости скрыть недобрую усмешку, которую он не смог сдержать, несмотря на все старания.

– Приветствую, Симус, – я спешился и передал повод одному из солдат, – распорядись разместить господ из магистрата Скуэли.

– Будет сделано, – на этот раз он совладал с эмоциями и поклонился с самым учтивым видом.

– Опасный тип, – прошептал мне на ухо тер Берин, когда мы уже шли с ним по коридорам замка, – как разделаешься с мачехой, сразу гони его в шею.

Я молча кивнул. Бывшее большую часть дня таким хорошим настроение улетучилось без следа. Мысли, одна мрачнее другой, медленно ворочались в голове, постепенно поднимая волну страха. Если, отправляясь домой, я больше опасался организованных мачехой неприятностей где-то на подходах к замку, то теперь отчетливо понимал, что угодил прямиком в самый центр осиного гнезда.

Амелия не теряла времени даром и за прошедший год почти полностью сменила стражу. Большая часть попадавшихся на пути слуг тоже была мне незнакома. По сути дела, единственными благосклонно настроенными ко мне людьми в моем родном замке сейчас были люди бургомистра Скуэли. Но завтра, оформив бумаги и подтвердив мой статус хозяина, они уедут, оставив меня один на один с суровой реальностью. Сколько я протяну здесь в таких условиях? Отравят меня аккуратно или придушат где-нибудь в темном уголке, позже списав все на «родовой недуг», – вот и вся недолга.

Что же мне делать? Неужто действительно прислушаться к совету тера Анри и сыграть на опережение в этой кровавой игре? Да нет, это нереально. Я не смогу поднять руку на молодую женщину, которая еще ничего плохого мне не сделала, и на малолетнего брата. Хорошо это или плохо? Не знаю. Наверное, хорошо для простого человека, но плохо для владельца замка.

Решение пришло в голову неожиданно. Бежать отсюда нужно! Не ждать, когда у Амелии с подельниками после отъезда Берина и Пангосиса окажутся развязаны руки, а взять да и уехать вместе с ними! А что? Тронуть меня при людях из магистрата Скуэли вряд ли посмеют, мой отъезд даст мачехе относительную свободу действий, а я окажусь обладателем эдакого «отложенного» статуса хозяина Кри. Получится что-то вроде замороженного конфликта. А лет так через пять-шесть, когда у меня будут другие силы и возможности, можно будет вернуться и навести порядок. Отличный план! Вряд ли в сложившихся обстоятельствах я смогу придумать что-то получше.

На этом решении и остановлюсь. А пока следует быть осмотрительным, чтобы подручные мачехи не придушили меня в темном углу, выдав это потом за результат очередного приступа. Это я убежден в том, что никаких приступов больше не будет, все остальные-то уверены в обратном.

Можно было до самого ужина, от участия в котором отказаться было бы совсем не вежливо, просидеть, запершись в своей комнате. Однако же было в замке еще одно место, посетить которое я был обязан, – семейный склеп Кейлоров. Все это до сих пор было для меня странно и необычно: имея полный доступ к памяти настоящего Тео, я при этом остался самим собой, сохранил свои собственные мысли, мироощущение и жизненный опыт. Так что на самом деле никаких сыновьих чувств я к усопшему не испытывал, однако это не отменяло необходимости отдать ему дань уважения.

12

Не хотелось, чтобы много народу было в курсе моих перемещений по замку, потому спустился вниз я не по основной, а по так называемой тайной лестнице. Тайной она по неизвестной мне причине называлась испокон веков, но никакой тайны в ее существовании не было – просто запасной выход. Как бы то ни было, пользовались ею не часто, потому неудивительно, что спускался я по ней в полном одиночестве. На мое счастье, на заднем дворе тоже было немноголюдно, так что попасться на глаза можно было только паре служанок, да и то сомнительно, потому как они были заняты своими делами.

Двери в усыпальницу были приоткрыты. Попытка осторожно потянуть одну створку на себя так, чтобы не произвести шума, не увенчалась успехом – старые петли издали душераздирающий скрип. Таиться более не имело смысла, и я ступил под старые своды, скупо освещаемые лучами заходящего солнца сквозь четыре узких оконца. Здесь было бы совсем темно в это время суток, если бы не десяток факелов, горящих в закрепленных по стенам держателях.

Стоящая у нового надгробия женская фигура в темном плаще испуганно обернулась на произведенный мною шум, но, узнав меня, тут же успокоилась.

– Амелия, – я вежливо кивнул головой, подходя к могиле отца.

– Теодор, – так же вежливо ответила женщина.

Она была молода, всего двадцати трех лет от роду, красива: аккуратная фигурка, бледная кожа и тонкие черты лица, пышные золотистые волосы, сейчас уложенные в замысловатую прическу. Если ко всему этому добавить, что она обладала покладистым характером и была достаточно умна, то выбор тера Ивена вполне можно было понять. Он и так тянул со второй женитьбой долгие пятнадцать лет – все никак не мог забыть мать Тео.

Амелию тоже можно было понять: как водится в таких делах, ее согласия вообще никто не спрашивал, родители дали согласие – вот и весь вопрос. Она просто безропотно подчинилась их воле, а дальше уже жила, действуя по ситуации. Так что я, в отличие от настоящего Тео, в своих бедах ее не винил. Правда, сейчас учитывать ее стремление отодвинуть меня от законного наследства придется.

– Скорбишь? – поинтересовался я сухо, всматриваясь в высеченный в камне барельеф с изображением отца.

– Сильнее, чем ты думаешь, – холодно ответила она.

– Однако же чувство скорби не мешает тебе активно управлять замком, – произнес я, как мне казалось, весьма многозначительно, намекая сразу и на ее связь с Симусом, в которой я нисколько не сомневался, и на стремление избавиться от меня как от единственной преграды на пути к единоличному обладанию Кри.

– А разве это запрещено? – Амелия смотрела на меня с вызовом, похоже, нисколько не опасаясь моей возможной реакции. Это сбило меня с толку, поскольку было совершенно непонятно: намеренно ли она пропустила мои намеки мимо ушей или просто не поняла их?

– Нет, если только твои действия не направлены против меня.

– Я не делала ничего предосудительного. Только то, что необходимо для процветания Кри! – после этого заявления она, резко развернувшись, направилась к выходу.

– Отлично! Но можно ведь было просто договориться со мной! – произнес я нарочито громко, чтобы успела расслышать. Знаем мы эти ваши нейтральные фразы двойного назначения. Кто угодно может заявлять, будто действует ради общего блага, просто у всех понимание этого общего блага свое. И то, что хорошо для нее, может быть смертельно для меня.

– А что, кому-то когда-то удавалось договориться с тобой? – женщину так возмутили мои слова, что она передумала немедленно покидать усыпальницу. – Ты никогда никого не слушал, все делал по-своему, и меня возненавидел с самого первого дня моего пребывания в замке! И Филиппа ненавидел так, что мы с Ивеном боялись хоть на мгновение оставить его без присмотра!

– Это все в прошлом! – ошарашенный этим неожиданным напором, поспешил я перебить вошедшую в раж Амелию. – Все изменилось! Вы с Филиппом моя семья, и я никому не дам вас в обиду!

– Что? Что ты сказал? – мачеха, а юридически Амелия являлась для меня именно мачехой, приблизилась, внимательно вглядываясь в мое лицо. – Это мог сказать кто угодно, только не настоящий Тео! Ты не он, не так ли?

– Чего? – вот от этих слов у меня точно мурашки по коже побежали.

– Твой отец нанимал колдуна. Очень сильного, с самых верхов Магического приказа, за что-то изгнанного из столицы. Тот обещал избавить тебя от недуга путем подселения сущности из другого мира. Обещал, что ты останешься собой, только получишь чужое здоровье. Но Ивен наводил справки, и мы знали, что может вообще ничего не выйти, а может получиться так, что чужая сущность окажется сильнее и Теодор Кейлор исчезнет навсегда, уступив свое тело чужаку.

– Ты этот бред сейчас на ходу придумываешь…

– Ивен хотел проверить сначала на себе, но колдун заявил, что его тело уже слишком сильно пострадало от болезни и шансов на благополучный исход нет. Тогда твой отец пообещал магу триста золотых.

– Триста золотых⁈ – я с нескрываемым скепсисом усмехнулся. – За эти деньги можно весь Кри купить!

– А колдун так и думал – что Ивен с ним замком расплатится. Но твой отец занял эти деньги под залог имущества.

– Нет-нет-нет! Пожалуйста, не говори, что вы отдали золото колдуну! Потому что со мной ничего необычного не происходило! Ваш отставной великий маг – банальный мошенник! Как отец мог согласиться на такое?

Не хватало еще ко всему прочему узнать, что мое родовое гнездо заложено ростовщикам и при вступлении в наследство я моментально окажусь обладателем баснословного долга! Впрочем, тут же мелькнула другая мысль: может, это просто придуманная история, призванная заставить меня бежать из замка без оглядки? Но зачем? Это ведь не решает проблемы мачехи – уехав, я все равно останусь законным наследником. Не думает же она всерьез, что от нервных переживаний со мной случится приступ, который сведет меня в могилу? Бред полный. Хотя в качестве оправдания моей неожиданной смерти такое объяснение вполне может сгодиться.

– Да уж как я его отговаривала! – горько усмехнулась Амелия. – Было бы ради кого идти на такой риск! Но раз Ивен что-то решил, переубедить его уже было невозможно.

– Повторяю: ко мне никто не приходил и никаких манипуляций не производил. Да я вообще сомневаюсь, что это реально! – уже гораздо более уверенно заявил я. Хотя, чем больше она рассказывала, тем полнее становилась картина произошедшего со мной.

– Мы понимали, что проверить колдуна до твоего приезда не получится, – продолжала женщина, – да и вообще результата может не быть. Так что отец подстраховался. Колдун ждал бумаги на замок, но получил кошель с золотом. Правда, далеко уехать с ним не сумел – Симус с солдатами подстерегли его на дороге и отправили к праотцам. Золото вернулось к своим хозяевам с совсем небольшими процентами. И вот теперь выясняется, что колдун-таки свое дело сделал. Только результат вышел не таким, как ожидал Ивен, – Тео больше нет!

– Прекрати нести бред! – выделяя интонацией каждое слово, заявил я. – Если ты в чем-то сомневаешься, можешь задать мне любой вопрос из тех, ответ на которые могу знать только я.

– Ты участвовал в драке с другим учеником, и у тебя приключился сильный приступ, – не обратив внимания на мои слова, продолжила Амелия.

– Да, драка была. И завершилась она не в мою пользу, да еще так некстати этот приступ произошел, – не стал отпираться я.

– Он именно так и рассказал! – в глазах мачехи сверкнуло торжество. – Теперь я точно знаю, что Тео больше нет!

– Отправляйся к демонам за грань со своими домыслами! – не выдержал я. И тут же громко повторил: – Вы с Филиппом – моя семья. Пока я жив, вам ничего не грозит. Только не нужно делать глупостей!

Амелия в ответ только презрительно фыркнула и, быстро простучав каблучками по полу, исчезла за скрипнувшей дверью. Вряд ли она произнесла что-то вслух, но мне показалось, будто в воздухе прошелестело насмешливо едва слышное «вот именно: пока жив».

Все понятно. Она слишком хорошо знала прежнего Теодора, чтобы питать какие-то иллюзии относительно своего будущего, и убедить ее сейчас в моих благих намерениях нет никакой возможности. Мачеха в курсе истории с колдуном, и если старого Тео она ненавидела, то от нового просто не знает, чего ожидать. По логике вещей, ей действительно проще избавиться от опасного соперника, чем покорно ожидать милостей от судьбы.

Что же, выходит, хотя осознавать это очень неприятно, что тер Берин относительно мачехи мне дал дельный совет: если я с ней не разберусь, то она разберется со мной. И даже никаких угрызений совести испытывать не будет. Таковы реалии этого жестокого мира.

Только вот я являюсь продуктом совсем другой реальности, и мысль о хладнокровном убийстве женщины, даже замышляющей против меня плохое, все еще не укладывается в моей голове. И ладно еще Амелия, но мой малолетний брат вообще ни в чем не виноват, так что ж его – просто «за компанию» с мамашей? И как потом с этим жить?

Чувствуя, что еще немного – и от подобных размышлений у меня разболится голова, я решил, что у могилы старшего Кейлора пробыл уже достаточно времени, приличия соблюдены, следовательно, можно отправляться в свою комнату. Тем более что место здесь уединенное, очень подходящее для устройства засады. А что? Прирежут меня наемнички Амелии здесь тихонечко, засунут тело под чью-нибудь надгробную плиту – и поминай как звали. Был наследник, да пропал.

И стоило только мне об этом подумать, как до моих ушей донесся какой-то шорох. Внутри у меня вмиг похолодело от страха. Резко развернувшись и судорожно вцепившись в рукоять меча, я замер в напряженном ожидании.

Клинок очень быстро напомнил о себе: приятное тепло потекло в руку, через несколько мгновений распространившись по всему телу. Страх медленно ушел, уступив место уверенности в себе. Не знаю, как и почему, но теперь я чувствовал, что справлюсь с любой угрозой. Даже если из-за надгробных памятников предков сейчас выползет пятеро-шестеро убийц, даже если из темноты вылетит арбалетный болт. Интересно, имеет ли эта уверенность под собой реальную подоплеку или это нечто сродни боевому наркотику – адреналин в кровь накачивает, физически бодрит, – а дальше уже все зависит от твоего мастерства? Проверить бы, да страшно. И хочется, и колется.

– Лорд Кейлор, – послышался из глубины склепа испуганный шепот. Фу-ты ну-ты, кажется, ребенок!