Текст книги "Охота на Минотавра"
Автор книги: Дмитрий Агалаков
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
– А-а, тут спору нет! – согласился Куприянов. – Хоть святых выноси, такая жуть. Мифы Древней Греции, понимаешь. Ну так что, ребятки, вы довольны своим визитом?
– Еще как, Борис Борисович, – первой ответила Юля. – Но кто он, этот загадочный художник? Где авторская подпись?
Они стали искать автограф, но подписи в нижнем правом углу полотен не было. И в левом тоже. Не было подписи и наверху. Впрочем, какой сумасшедший станет подписывать свои работы сверху? А вот спрятать ее в картине, так поступали художники, и не раз, автор еще как мог.
– Вот она! – первым нашел ответ Паша, ткнув длинным пальцем в холст. – Смотрите, в кирпичах!
И действительно, подпись была, но всякий раз она таилась в разных местах – в кирпичах лабиринта! Точно была выцарапана на них. Три буквы: «Р.О.К.».
– «Р.О.К.», – прошептала Юля. – Как красноречиво. Это похоже на псевдоним. А, Борис Борисович? Вы у нас – искусствовед, специалист по автографам художников. Что скажете?
– Соглашусь с вами, Юленька, – кивнул Куприянов. – Подобрано словно нарочно. Ведь вся античная трагедия – это один сплошной рок. Один безысходный ужас. От которого не уйти никому! Но кто такой этот «Р.О.К.»? В Вольжанске таких художников не было, я всех наших наперечет знаю. Это действительно похоже на псевдоним. Или кто-то выдавал себя за этого художника? Но манеру, чуть примитивистскую, я тоже не узнаю.
– И как нам быть? – спросила Юля.
– Я знаю, как нам быть. Надо сделать звонок.
– И кому?
– Терпение, милая дама, – улыбнулся Куприянов. – Сейчас вы все узнаете, – он достал из кармана сотовый и стал искать в записной книжке номер. Потом нажал на кнопку вызова, подождал. – Алло, Розана Викторовна, это Куприянов, да, не зайдете ко мне? А вот я вас сейчас и удивлю. Тут у меня молодежь собралась, просили показать кое-что из запасников, а нашли целую новую коллекцию. Да только художник неизвестен. Нет, не вольжанский. Чужой. Картинам более ста лет. Из архива Мельникова. Вся надежда на вас. Ждем! – Он дал отбой. – Это наш старейший искусствовед! Розана Викторовна Шульц. Специалист по Репину. Она у нас на полставки работает. Ей уже восемьдесят. Но боевая старуха! Давайте разложим пока работы этого РОКа!
Едва они закончили, как вдалеке за стеллажами открылась дверь и послышались шаги. К ним действительно вышла боевая старуха: худая, морщинистая, в брючном костюме, с короткой стрижкой выкрашенных в рыжий цвет редких волос. Экстравагантный персонаж! С проницательным взглядом. Молодые люди поздоровались, боевая старуха ответила кивком.
– Взгляните, Розана Викторовна, на это чудо, – кивнул искусствовед Куприянов на холсты.
– Мать моя женщина! – вырвалось у боевой старухи. – Мистификасьон! Илья Ефимович бы не одобрил. Они нашли? – кивнула она на ребят.
– Они.
– Молодцы! – похвалила старуха. – Лабиринт Минотавра. Я им за это мороженое куплю. Недорогое. Молочное.
– Мороженое мы сами купим, вы нам лучше скажите, кто этот художник – таинственный Р.О.К.?
Розана Викторовна сцепила руки на тощей груди.
– Р.О.К. Да уж. Загадка. В Вольжанске таких нет.
– Нет, – отрицательно покачал головой Куприянов.
– Значит, девятнадцатый век? – процедила она.
– Он самый, – кивнул Борис Борисович.
– В Саратове таких художников тоже нет, – продолжала рассуждать Розана Викторовна. – И в Ульяновске. Я и там и там работала. Где же его этот Мельников откопал? Р.О.К. Стоп-стоп-стоп…
Ребята и Куприянов внимательно уставились на боевую старуху. В ее блеклых от глубокой старости глазах появился живой блеск.
– Стоп-стоп-стоп, – повторила она. – Идемте.
– Куда, Розана Викторовна? – спросил Куприянов.
– Шагай, Боря.
– Дорогу переходить будем? – поморщился он, когда они покидали отдел запасников.
– Пару-тройку коридоров.
– Мне кажется, она знает, что делает, – тихонько предположила Юля.
– Точно, девочка! – не оборачиваясь, бросила искусствовед Шульц.
– Вот это слух, – прошипел Мишка.
– Не все старухи глухие, молодой человек, – отреагировала Розана Викторовна. – Мне повезло!
Они прошлись по музею и в одном из коридоров, на отшибе, остановились у пейзажа с коровами. Розана Викторовна кивнула на картину.
– Ну, Боря, видишь?
Куприянов прищурился и потянулся к холсту.
– Постойте, постойте…
– Стоим, – откликнулась боевая старуха. – Посмотри на мазок, на светотень, на примитивистский взгляд на предмет. Как у Руссо. На этих коров. Видишь?
– Ведь это Рокотов из Бирюкова. Верно?
– Верно, Боря, верно. Рокотов Одиссей Карпович.
Куприянов шлепнул себя по лбу:
– Основатель Бирюковской живописной школы! Странный тип. Как же я сразу не догадался…
– То-то и оно. Молод ты еще, Боря! – усмехнулась она.
– Это он, Р.О.К., – взглянув на молодых людей, заметил Куприянов. – Известный художник, пейзажист, портретист.
– А почему странный? – спросила Юля.
– Потому, что такие вот коленца выкидывал, как этот ваш Лабиринт Минотавра, – ответила за Куприянова старуха. – Босху пытался подражать. Ужасы всякие рисовал. Короче, чудак-человек!
– А как сложилась его судьба, Розана Викторовна? – спросил Куприянов.
– Плохо сложилась. Много странствовал по Европе, насколько я знаю. В свите какого-то богача. А в революцию сгинул. Без следа. Ходили слухи, что его расстреляла ВЧК.
– А родственники?
– Есть у него родственники, – кивнула та. – Были по крайней мере.
– И где они, Розана Викторовна?
– Внук живет в Бирюкове. Старичок совсем, но держится. Из стойких. Я с ним встречалась лет десять назад, когда инспектировала тамошний музейчик. У него дома много этюдов деда сохранилось.
Юля выступила вперед:
– А как с ним связаться, Розана Викторовна? С внуком?
– Хотите обрадовать, что нашлись фантастические работы дедушки? Его ночные кошмары?
– Разумеется, – кивнула Юля. – И задать пару вопросов тоже хотим. Я ведь историк, теперь точно буду писать курсовую по Рокотову.
– Хорошее дело, – согласилась старая искусствоведша. – Ладно, идемте ко мне, я вам адрес дам – и разбежимся. У меня дел по горло.
– И у нас, – честно призналась Юля. – Такое открытие!
– Застолбить надо, – поддержал ее Мишка.
– Да кому нужен этот бред? – снисходительно спросила Розана Викторовна. – Вот если бы вы нашли с десяток волжских этюдов Ильи Ефимовича Репина, вот тогда бы мы вам памятник поставили! Может быть. Идемте, энтузиасты!
Они взяли телефон и адрес внука художника и вернулись в зал запасников.
– Зря она так про эти работы, – кивнул Паша на картины, разложенные по полу.
– Конечно, зря, – подтвердил Куприянов. – Но она на Репине помешанная, на великом классике! Он осчастливил Вольжанск своим присутствием и прославил его картиной «Бурлаки». И вообще, Шульц предпочитает только реалистическое искусство, что тут поделаешь!
– Мы снимем этот вернисаж на телефоны, да? – спросила девушка.
Куприянов пожал плечами:
– Пожалуйста! Вот на это вы имеете полное право! Вы же – конкистадоры, первооткрыватели! Вам и карты в руки.
Юля поправила картины, чтобы они лежали ровнее. Трое ребят вытащили телефоны и защелками камерами.
– А теперь, Михаил, вам нужно вернуть картины на место. Первые три коробки. Эту оставим – хочу показать сотрудникам.
– Вы, наверное, экспозицию будете готовить? – предположила Юля. – Такое чудо открыли! Надо всем жителям Вольжанска показать.
– Особенно детям, чтобы заиками стали, – кивнул Мишка.
– Мы поднимем этот вопрос на общем совещании, – заверил ребят искусствовед Куприянов. – Кстати, надо сказать Зинаиде Ивановне, что ее племянник остер на язык. Вы с антрепризами не выступаете, юноша?
– Это я себя перед работой разогреваю, – польщенный, объяснился Мишка. – Кстати, а как насчет грамоты? Вы обещали.
– Буду ходатайствовать, – пообещал искусствовед. – А теперь за работу.
Сомов загрузил картины обратно и вновь «извозился», Паша активно помогал ему. «Вечером поцелую», – едва сдерживая улыбку, тихонько пообещала Юля, когда они на несколько секунд остались одни. Паше позвонили, и он что-то забурчал в трубку. «Я напомню», – строго ответил Мишка.
Они попрощались с искусствоведом Куприяновым. Потом выпили по чашке чая с печеньем в кабинете у Зинаиды Ивановны, где рассказали о волнующей находке, опять попрощались и вышли на улицу, где уже вовсю припекало солнце. Время было за полдень.
2
В одном из полуподвальных бутиков на центральной улице проходила распродажа джинсов и маек. Причем по самой низкой цене.
– Идемте, – сказала Юля.
– Куда? – спросил Мишка.
– Вот в этот подвал.
– Зачем?
– Объясню по дороге, – решительно ответила девушка.
Ребята переглянулись и послушно последовали за ней вниз по узкой лестнице. Вышли через пятнадцать минут. На Мишке была новая синяя майка. И новая черная майка была на Паше. Без рисунка.
– Я уже сказала, – говорила Юля строгим голосом, – пусть это будет мой подарок. Я же приехала из столицы, к тому же я девушка состоятельная. Должна я была сделать своим провинциальным друзьям подарки? Которым не так повезло, как мне? Вот я и сделала. А то у одного майка как у трубочиста, а у другого, – она даже разозлилась, – ну просто кошмар!
– А я думал, она тебе нравится, – вздохнул Паша. – Прикольно ведь: «Крик».
– Вот и я говорю: ужас! Ты, Паша, взрослый мужчина и должен выглядеть соответственно. А не как сбежавший из дурдома псих. Уж прости меня, – она развела руками.
– А мне он с этой страшилкой даже нравился, – не удержался от реплики Сомов. – Отпугивал злых духов! И других психов.
Киселев еще раз вздохнул. Но забота красивой девушки, к которой он был неравнодушен с ранней юности, вдохнула в его сердце удивительное чувство. Это в нем, отчужденном от светской жизни, книгочее, Чудиле, вдруг забурлило счастье! Мишке тоже было приятно.
Они шли по солнечной улице и рассматривали фото на айфонах.
– Кстати, а вы ничего не заметили странного в этом ужасном лабиринте, где Минотавр убивал этих молодых людей? – вдруг спросила Юля. – Паша, ты ведь у нас краевед.
Киселев пожал плечами:
– Заметил: хороший лабиринт. Надежный.
– А как у тебя со знанием античности?
– Ну так, в рамках программы.
– Эх ты! Кносский лабиринт царя Миноса на острове Крит был создан из белого камня и белого мрамора. Из того материала, который и был в изобилии на Крите. А тут он сложен из красного кирпича.
– Точно! – воскликнул Паша, да так, что прохожие на них обернулись.
– Хорошо, что ты сейчас не в своей майке, – заметил Мишка. – К чему ты ведешь, Белоснежка?
– Она к тому, что этот лабиринт, – Киселев потряс айфоном, – из того самого кирпича, который выпускал на своем заводе купец Мельников. Да?
– Именно так, Паша, – кивнула девушка. – Как известно, Лабиринт, куда спрятали подальше от глаз выродка Минотавра, находился под Кносским дворцом. Я не удивлюсь, если этот лабиринт, – она тоже махнула айфоном, – находится под заводом промышленника Мельникова.
– Вот почему Минотавр по ночам выходит на руины?! – Мишка заморгал глазами. – Жуть какая!
Паша Киселев покачал головой:
– Крутая версия, Пчелкина. Я тебя уважаю. Честно.
– И я, – поспешил добавить Мишка Сомов.
Он ни в чем не желал отставать от долговязого всезнайки! Пока им выпало бок о бок вести расследование.
– Спасибо, мальчики, – улыбнулась девушка. – Ну что, а теперь позвоним внуку художника? Вдруг он нам расскажет что-то интересное? Только уйдем от шума и доберемся до первой лавочки.
Они зашли в крохотный парк в центре города, где мирно журчал фонтан и болтала на лавочках такая же молодежь. Юля набрала номер.
– Алло, это Владимир Константинович Рокотов? Здравствуйте. Вас беспокоит историк Пчелкина из Вольжанска. Мне ваш телефон дала Розана Викторовна Шульц. Да, вы ее знаете. Всего час назад мы нашли в запасниках музея неизвестные ранее картины вашего дедушки – Одиссея Карповича Рокотова. Да! Они удивительные! Я буду писать о них искусствоведческую работу и хотела бы поговорить с вами о его картинах.
– Врет – не краснеет, – покачал головой Мишка, и, как обычно, получил легкий пинок в ногу. – Ай! Жестокая ты, Белоснежка!
– И, конечно, о вашем уникальном дедушке! Поэтому, если вам есть что рассказать, я была бы очень вам благодарна, – продолжала Юля. – Что за картины? – Глаза Юли непритворно вспыхнули. – Там ужасы всякие! На картинах… Дедушка любил ужасы рисовать? – Юля перехватила взгляд Паши, очень внимательно ее слушавшего. – Какие именно ужасы? Там лабиринт Минотавра, представляете? Что?! – после паузы Юля даже в лице изменилась и сделала ребятам большие глаза.
– Что?! – вопросили те хором.
– Вы знали, что эта коллекция существовала? Но думали, что погибла? Как интересно, – Юля смотрела на горевшее лицо Мишки, в его пытливые синие глаза. – Вам есть что мне рассказать? А можно, мы сегодня после обеда приедем? Можно? Отлично. И покажем вам работы вашего дедушки – мы сделали фотографии. Я и два моих друга, тоже историки. Да, отлично! Ждите! – Юля дала отбой. – Фу! Вот это реакция!
– Да что он такого сказал? – спросил Паша.
– Что сказал? Вы слышали: он знал, что такая коллекция существует, но думал, что она погибла, как и многие другие коллекции его дедушки. Который действительно любил рисовать ужасы… Ну вот, теперь надо слетать в Бирюков. На чём поедем?
– «Ямаха» только двоих берет, – с чувством превосходства пожал плечами Мишка. – Увы, Павел Александрович!
– А «Нива» четверых, – гордо заметил Киселев.
– Что за «Нива»? – спросила Юля.
Паша пожал плечами:
– У меня «Нива» есть, мне ее отец подарил, я вам не сказал?
Эта новость не на шутку разозлила Мишку Сомова.
– И ты водить умеешь? – Его рыжее лицо зарделось от веселого гнева еще сильнее.
– Легко, – отозвался Паша.
И, сцепив тощие руки на тощей груди, уставился триумфатором на веселые брызги фонтана.
– А кто тебе права дал? Волшебник Мерлин? Нет, ты расскажи. (Паша нервно улыбался и упрямо смотрел в одну точку.) Официальная организация? – не унимался Мишка. – Или ассоциация чудил? Мы же будем жизнями рисковать, Киселев!
Юля взяла Мишку за пальцы:
– Уймись, Гном. Поедем на «Ниве» втроем. Разве плохо?
– Он в шестом классе сказал, что машину времени собрал, помнишь? Ты уверена, Пчелкина, что это не та же самая машина?
– Уймись, говорю.
– Ладно, так и быть, – сдался Сомов. – Могу себе представить: «Нива», Паша и майка «Крик». Пусть права нам покажет.
– Ты покажешь нам права, Паша? – спросила девушка.
– Покажу, – кивнул тот.
И тут же, сменив позу, устремил интригующий взгляд на Юлю.
– Что? – спросила она.
– Мы ведь будем мимо руин завода проезжать. Прямо сейчас. Мимо Лабиринта Минотавра. Можно будет и остановку сделать.
– Точно, там же развилка на три города, – вспомнила Юля. – Что ж, все сходится. Тогда по домам. Перекусим. А потом заезжай за нами, Паша. И поторопись – мы будем тебя ждать во дворе.
– Я просигналю три раза, когда приеду, – пообещал Паша.
Глава четвертая
По следам Фокусника
1
Когда после быстрого обеда Юля вышла во двор, Мишка Сомов уже дожидался ее на скамейке. Даже в тени садика его рыжая физиономия солнечно светилась. Мишка хитро улыбался.
– Чего улыбаешься, Гном? – спросила девушка.
– А ты догадайся.
Она пождала плечами:
– Да скажи уже!
– Это будет вечером? – многозначительно произнес он. – Или раньше?
– А-а, вон ты о чем! – вскинула голову Юля. – О поцелуе?
– Как ты сказала: «когда захочешь».
– Я помню.
– Взасос.
Она встала перед ним.
– Да помню я.
– И с чувством.
– Да помню, помню!
– Это хорошо, что помнишь. – Сомов гляделся. – Я вот думаю, а может, сейчас?
– Ну, если хочешь, давай сейчас. – Юля тоже взглянула по сторонам. – Кроме деток в песочнице, четырех бабушек и трех лентяев-котов, за нами никто не наблюдает. Так хочешь сейчас? – Ее веселила подготовка к поцелую. – Так хочешь, Гном?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
