Текст книги "Фэнтезятина (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 31 страниц)

Эпизод 26. Прохладный прием в Академию

Помещение приемной комиссии, как я и предполагал, пустым не простаивало. В нем оказался довольно колоритный и еще довольно молодой человек. Как выяснилось в последствии, некий Ален Дерк, всего-навсего бакалавр, но стремящийся стать в скором времени магистром артефакторики. Магических сил у него, действительно, было весьма немного, у меня уже сейчас больше. Но, как выяснилось в ходе дальнейших наших бесед (в следующую неделю мы общались довольно часто и говорили, в том числе, и на самые отвлеченные темы) артефакторам редко требуется применять магию самим. По крайней мере, обычным артефакторам. Им важнее иметь хорошее пространственное воображение и, главное, уметь чувствовать структуру материала. А для остального приборы-артефакты есть.

Когда я вошел внутрь (стражник, убедившись, что тут есть кому меня передать, сразу же пошел обратно в КПП, предупредив, чтобы после беседы не пытался дальше гулять по Академии, все равно выход только в ту же дверь, через которую мы вошли) этот Ален Дерк сидел за столом, припав глазами к окуляру прибора, немного напоминавшего внешне очень большой микроскоп. Или манипулятор с микроскопом, по крайней мере, настроечных ручек на нем было до фига и больше. Меня этот господин заметил, но еще минут пять никак не мог отрываться от прибора. После чего разочаровано изрек:

– Ну вот, опять руна Дагаз с Пертхом конфликтует.

– А разве не должна? – удивился я: – Всегда считал, что "исцеление" и "смерть"... это как-то о разном.

– Сам знаю, – буркнул сей молодой человек, так и не оторвавшись от окуляра: – Но Параментос в одной старой работе утверждал, что сумел это сделать и получил эффект "мертвой воды".

Я не стал сразу отвечать, погрузившись в зазипованную память Витадхоциуса. Что-то такое мне попадалось, я тогда зацепился за описание процессов, знакомых еще из детских сказок. Вот и пытался разобраться. Точно, вот оно:

– Для превращения воды в мертвую, то есть передачи ей способности восстановления немертвой материи, на нее требуется наложить заклинание из сочетания следующих рун, – я перечислил. Приводить не буду, там шел список из четырнадцати рун в различных модификациях, в том числе и озвученных Дерком: – Но, вообще-то это из раздела некромантии. Так обычно живучесть зомби повышают. При изготовлении химер тоже используют...

Молодой человек оторвался от окуляра и смотрел уже на меня. Выражение его лица постепенно менялось, так как мой вид явно вступил в противоречие с его ожиданиями:

– Действительно... А вы, собственно, кто?

– Барон Бриан Стонберг, из Фрозии. Прибыл по решению отца обучаться в вашу Академию. От него есть рекомендательное письмо.

– Вам сколько лет, молодой человек?

– Скоро пятнадцать, Первую инициацию прошел, некоторые знания о магии успел получить дома от матери. Она у меня магистром была.

– Почему "была"? – Удивился мой собеседник.

– Мама умерла. Но я бы предпочел пока не обсуждать свои семейные дела, я ведь не подданства Леиды прошу, а разрешения учиться в вашей Академии.

– Извините. Но у начальства вопросы возникнуть могут, – и после паузы добавил: – Скажите, а заклинание "мертвой воды" вы только что сами придумали, чтобы мое внимание привлечь?

– Нет. Вроде, я ничего не перепутал, и перечень рун верный. Только там связи между ними очень сложные, и возможность их реализовать пока лежит далеко за пределами моих достижений в концентрации.

– Моих тоже, но в артефакторике руны можно не сплетать одномоментно, а внедрять их по одной в теле артефакта. Так откуда у вас это заклинание?

– Дома матушкины книги в библиотеке просматривал, когда никто не видит. За название зацепился, вот в памяти и отложилось. У меня, вообще-то в предках и архимаги были. Мама – урожденная графиня Видрская.

– Повторите заклинание, я не уверен, что все сразу запомнил.

– Простите, я до сих пор даже не знаю, как вас зовут?

– Шевалье Ален Дерк, ассистент на кафедре артефакторики.

– Очень приятно. Но, еще раз простите, пока вопрос о моем обучении в Академии остается открытым? Наверное, рано еще спрашивать меня о знаниях моего рода?

– Ладно, давайте ваше письмо.

– Оно, вообще-то адресовано мессиру Силуану, но у меня есть еще одна копия, – я протянул третий экземпляр письма, оставшийся без внешнего конверта.

– Н-да, – изрек после некоторых размышлений молодой преподаватель: – Прием у нас действительно закончен, и не в моей власти расширять его сроки. Занятия уже идут, хотя, если магии вы начали учиться еще дома, догнать курс вы сможете. Но решение принимать не мне. Даже проверка ваших знаний вне моей компетенции, надо, как минимум, дождаться мессира Силуана, он не только председатель приемной комиссии, но и декан факультета Общей магии и заведующий кафедрой Основ конструирования.

– ?

– Мессир Силуан далеко не всегда находится в Академии, совещания он проводит примерно раз в декаду, а остальное время проводит исследования у себя в имении недалеко от Леиды. Когда он появится, я ему доложу о вашей ситуации. Вы, как я понял, хотите сами платить за обучение?

– Да, желательно.

– Даже не знаю. Обучение для подданных королевы Изольды стоит тысячу экю. Но возможно заключение различных договоров с обязательной отработкой, вплоть до полностью бесплатного обучения. Для иностранцев, не состоящих на службе Леиды, стоимость обучения доходит до тысячи экю в год, но опять же, каждый случай рассматривается индивидуально.

Я немного приуныл. Ну и цены у них тут:

– И много иностранцев у вас учится?

Ален Дерк ненадолго задумался:

– Кажется, и нет никого, кто бы в королевстве на службе не состоял. Но я же говорю, давайте начальство подождем, вроде, через пять дней мессир Силуан будет заседание своей кафедры проводить.

Я было собрался раскланяться, чтобы снова прийти через пять дней, но тут уже Алену Дерку не захотелось отпускать меня просто так. Он предложил предварительно зачислить меня на подготовительные курсы (занятия раз в неделю). Курсы – платные, идут в течение года (до нового набора студентов), стоят сто экю. Но главное, для их слушателей выдают временный амулет студента, по которому я смогу приходить в Академию хоть каждый день и пользоваться общим залом библиотеки. Если меня зачислят в студенты, платить сотню за занятия, которые я так и не успею посетить, не потребуется. А если нет – у меня будет возможность заплатить и хорошо подготовиться к следующему году.

Идея мне понравилась, и амулет я принял с благодарностью. Ален его прямо из ящика стола вынул. И выразил надежду, что по поводу "мертвой воды" мы еще поговорим.

Далась она ему! Не тянет меня светить знания по некромантии. Но чем-нибудь не столь опасным можно будет и поделиться. Надо подумать. Парень мне понравился и "эмпатия" сигнализировала, что он не только хочет с меня поживиться, но и искренне готов помочь. Кстати, неплохо бы с его помощью со снятыми с архимагов амулетами разобраться.

– И мой вам добрый совет, – сказал напоследок шевалье ассистент: – В эти несколько дней особое внимание уделите, во-первых, истории Леиды. Здесь это обязательный предмет, и я боюсь, что привезенные из Лавардии знания об этом, положительной оценки вам не принесут. А во-вторых, постарайтесь хотя бы немного подтянуть орфографию. Эссе по магии – обязательный экзамен не только при приеме, но и в каждую сессию. Боюсь, в вашем пограничье с этим все совсем плохо, если даже ваш батюшка в столь небольшом письме умудрился три ошибки сделать.

Мне стало очень неловко, но я все-таки попробовал возразить, что магия и правописание с историей – не совсем одно и то же. На что получил ответ, что диплом Академии наук и искусств свидетельствует не только о магической подготовке выпускника, но и дает гарантию, что он является всесторонне образованным дворянином. Так что мне еще и литературу с поэзией, и рисование, и танцы, и даже музыку изучать придется. А история и орфография – первое, на чем я могу провалиться.

Интерлюдия 5. Обычный-необычный день заведующего кафедрой

Мессир Лорис Силуан появился в Академии ближе к полудню и сразу развил бурную деятельность.

– Где все!? – заорал он еще с порога, входя на кафедру: – Если я назначаю заседание, сотрудники к моему приходу должны быть все на месте!

– Так ведь занятия идут, – робко подал голос ассистент Штенс, выполнявший одновременно обязанности секретаря завкафедрой: – Большой перерыв только через час, Вы на него заседание и назначили.

– Да? Тогда зайди, – кивнул он ассистенту, проходя через общую комнату в свой кабинет.

Через минуту из кабинета раздалось:

– Опять бумаги на стол мне накидал?! Сколько раз говорил, ничего вслепую подписывать не буду! Бери всю папку и по одной рассказывай, о чем там речь.

Мессир декан и завкафедрой был графского рода, маленького роста, кругленький, с поросячьими глазками и обладал пронзительным голосом, прекрасно слышным сквозь любые закрытые двери. В отличие от голоса секретаря, который было трудно разобрать дальше, чем за пару шагов.

Оставшиеся на кафедре сотрудники пошептались между собой, что в прошлый раз мессир Лорис отчитал секретаря за то, что тот занимает его время пустыми докладами, и что бумаги он способен прочитать и понять самостоятельно. Но, видимо, настроение за десять дней у него поменялось.

Мессир, вообще, всегда плохо помнил, какие он давал указания, но всегда требовал их неукоснительного выполнения. Правда, к его чести следует отметить, что устроив подчиненному разнос, через пять минут он уже забывал об этом, и дальнейшего наказания не следовало. Поэтому сотрудники кафедры всегда с ним соглашались, с благодарностью принимали любые распоряжения и приказы, и все делали по-своему, прекрасно обходясь без начальника. Почти по всем вопросам. Если, конечно, не были задеты личные интересы мессира. Как сейчас:

– Да, пока не забыл. Студентка Дорье приезжала ко мне в поместье сдавать хвосты. Сдала. Слабенько, надо сказать, на троечку. Но ты там пометь, чтобы ей в зачетке поставили.

– Ведь есть же нормальные студентки. Вот, помню, Стенвиль со второго курса ко мне приезжала. Целую декаду сдавала. И как сдавала! Чудо, а не девушка, хорошая магиня из нее получится. Кстати, сейчас у нее хвостов нет? Хотя, откуда... Семестр только начался...

– Ладно, давай свои бумаги, рассказывай, что у тебя там.

– Что ты пристал со своим расписанием?! Утрясли?! Ладно, я подписываю.

– Лекок новый учебный план просит утвердить?! Сам курс читает?! Аспирантов зарядил?! Ладно, подписываю.

– Какая предзащита?! Только семестр начался! Пусть сначала на семинарах поработает! Какая принцесса?! Как Хельга?! Она – наша аспирантка?! Конечно, помню. Нет, нет, семинары пусть Лекок с Вольвье отрабатывают. Или их аспиранты. А прекрасную Хельгу надо обязательно послушать. И консультации ей назначить. Индивидуальные. Ты их с моими планами согласуй.

– Премии?! Почему сразу не сказал?! Откуда?! Ах, королева расщедрилась?! Ты ей благодарственное письмо подготовь, подпишу. Что сама будет?! Когда?! На предзащите дочери?! Тогда Хельгу прямо сегодня пригласи. Вежливо!

– А суммы? Сколько мне? Ладно, подписываю.

– Что еще? Какой Дерк из приемной комиссии?! А, артефактор! Помню, артефакторы народ усидчивый, вот в приемной комиссии им самое место! Только закрылась же комиссия?! Уже занятия идут!

– Молодой барон какой-то к набору опоздал, просит индивидуального рассмотрения?! Из Фрозии?! За свои деньги? Хм! Подумать надо. Что Дерк пока сделал? На подготовительные курсы его записал? Сколько этому барону лет? Четырнадцать, скоро пятнадцать? Тогда все правильно. Пусть на курсы походит. Готовится. На будущий год примем. Но смотри, чтобы не сбежал. Напомни мне с Грегори поговорить, ведь он в этом году приготовишками занимается?

Вопросов было довольно много, но при четкой работе завкафедрой и его секретаря, они закончились как раз к началу большого перерыва. Началось заседание кафедры. Часть вопросов повторяло только что рассмотренные в кабинете. Большое внимание уделили визиту королевы.

– Надо будет к ректору зайти, – подвел итог обсуждения мессир Силуан.

Дважды заседание кафедры прерывалось, так как в дверь неосторожно заглядывала какая-то студентка (две разных). Какие у них были вопросы, осталось неизвестным, так как мессир самым подробным образом выяснял у обеих, не нужны ли им индивидуальные консультации у него самого. Но только подъехать придется в поместье, он там очень интенсивно работает. Обе умудрились что-то пропищать и не сказать ничего конкретного, так что заседание продолжилось.

Наконец, заседание завершилось. Потом были индивидуальные беседы с некоторыми сотрудниками. Потом в гости заглянул коллега, завкафедрой Теоретической магии. Потом сам на пять минут заскочил к Грегори, поговорить о подготовительных курсах. Осталось только сходить к ректору и можно ехать домой, в поместье.

Неожиданно снова прибежал взволнованный секретарь вместе с артефактором из приемной комиссии. Как его, Аленом Дерком. В лицо-то мессир Силуан помнил исполнительного молодого человека очень хорошо, но имя периодически забывал:

– Что там еще случилось?! – не слишком довольным голосом спросил мессир, при этом нутром чуя, что случилось. И значительное.

– Мессир, барон из Фрозии, которого Вы распорядились годик подержать на подготовительных курсах, принес к шевалье Дерку на консультацию несколько амулетов. Очень хороших и дорогих. Но главное, среди них было вот это кольцо. Шевалье еле уговорил юношу дать ему это кольцо на денек, пообещав за это провести завтра полный анализ всех принесенных амулетов.

Секретарь протянул Лорису Силуану дворянский перстень с печатью. Действительно, дорогой. Мессир не специализировался на артефактах, но сразу увидел, что помимо личной подписи перстень обладал дополнительными функциями. Что-то вроде небольшого огня (костер разжигать?) и (ого!) выскакивающее на небольшое расстояние (пара ладоней? локоть?) воздушное лезвие. Таким и убить можно. Но, главное, не это, а герб:

– Это же не герб барона?

– Нет мессир, я проверил, это кольцо сбежавшего герцога Монтероссо! Того самого!

Мессир Силуан считал себя тонким ценителем красоты, любителем изящной словесности, знатоком искусств и почти никогда не допускал в своей речи грубых выражений. Но сейчас он выругался. Неумело, но с чувством:

– Где сейчас этот юноша?

– Был в библиотеке, наверное, еще там.

– Немедленно..., – начал мессир и осекся, неожиданно сообразив, что спешить как раз совершенно не стоит. История с припозднившимся кандидатом в студенты стала набирать такой вес, что тысяча экю рядом с ним начинает казаться мелочью. Первый порыв, тащить барончика к ректору на ковер был быстро подавлен. Идти надо одному. И не сразу. Надо сначала своими глазами на этого юношу посмотреть:

– Еще раз, как этого барона зовут?

– Бриан Стонберг, из Фрозии.

– Вот что, пригласите-ка барона Стонберга ко мне в кабинет. Пожалуй, следует пойти ему навстречу и посмотреть его потенциал, провести с ним собеседование. Может, и нет смысла держать год в приготовишках студента с такими интересными кольцами. Только вы это кольцо с ним не обсуждайте. Можете только сказать, что это не только печатка, но и зажигалка, и кинжал. Настолько интересное, что я захотел его одному своему другу показать, но верну обязательно, через несколько дней. Но я ему об этом и сам скажу. Идите!

Эпизод 27. Какое небо голубое... (Б.Ш.Окуджава)

Дни ожидания появления на работе председателя приемной комиссии оказались довольно насыщенными. Почувствовал себя в положении Золушки, которой, чтобы успеть попасть на бал, надо было перебрать фасоль, посадить семь кустов роз, прополоть грядки, вымыть окна, натереть полы и еще что-то, я уже забыл что. Времени у меня было побольше (пять дней Ален обещал), но и помощников мне никакая фея не прислала.

Спал я теперь мало, так что медитацией и разучиванием заклинаний успевал позаниматься до рассвета. Затем некоторое количество физических упражнений для общего развития, приведение себя в порядок, включая подновление наложенных на себя заклинаний, завтрак.

Затем, пока студенты были, в основном, на занятиях, библиотека Академии. К сожалению, в общем зале, куда у меня был пропуск, книги по магии были на уровне, разве что, азбуки. В смысле, руны в них приведены были, причем не уверен, что все. Набор, почерпнутый мною из памяти Витадхоциуса, был заметно больше, а если считать с вариациями начертания, так и в десятки раз. Про ментальную магию ожидаемо ничего не обнаружил, но делать окончательный вывод, что ее тут не знают совсем, на основании этих учебников для начинающих преждевременно. Про некромантию в них тоже ни слова не было, а ведь Ален про нее явно слышал.

На орфографию я решил пока плюнуть. Правила, конечно, можно попытаться выучить, но мне, в смысле – Диме Бершову, знание правил, которые я в школе честно зубрил, грамотность нисколько не повысило. Тут либо спелчекер нужен (увы), либо большая практика. Набрать практику за пять дней я никак не успею, так что можно время зря не тратить.

А вот на историю с географией я налег. Реально интересно знать, куда же я попал. Что сказать? От Земли местный мир отличается очертаниями морей и континентов, но для обычного человека это не так принципиально. Главное, что они есть, и даже в близкой к земной пропорции три к одному. А вот Луны нет, точнее, есть два спутника, но гораздо меньшего размера. Так что приливы тут больше от местного солнца зависят, а не от них. И, кстати, море, по берегу которого я шел, почти полностью внутреннее (так и называется), соединяющий его с океаном пролив пришлось искусственно углублять, чтобы суда проходить смогли. Так что он теперь даже не проливом, а каналом называется.

И еще, наклон оси у планеты почти отсутствует, так что зима от лета практически не отличается, а климатические пояса корректируются только морскими течениями и рельефом местности.

Что еще важно? Леида, Лавардия и другие соседние государства расположены к югу от Внутреннего моря, а вот северное его побережье опять пустыней перекрыто, притом еще более суровой, чем та, через которую я шел. Так что связь с более северными странами только через очень длинный морской путь по океану. В общем, проблемы глобализации тут не стоят. Живут узким мирком, торгуют и воюют почти исключительно с ближними соседями, поэтому торговля не слишком активна. У всех почти все свое имеется. Такой вот отсталый мир. Но я не уверен, что это так уж плохо.

К окончанию занятий студентов, библиотеку я старался покинуть. Статус мой пока не определен, причем во всех смыслах. Примут – не примут меня в студенты, конфисковали или нет у меня баронство, на какой срок в Леиду приехал и как дальше жить буду – пока полная неясность. При таком неопределенном статусе лучше лишние знакомства не заводить.

Так что шел я из Академии по городу погулять. В основном, по торговым улицам. Одежду у портного я себе все-таки заказал (камзол выходной – одна штука), а повседневную одежду купил готовую. Главное, куртку удалось удачную подобрать, фасон – по местной моде, но с карманами и размер подошел почти идеально. Местные, правда, говорят, что готовую продукцию и индивидуальный пошив отличают с мимолетного взгляда. Но мне на свой внешний вид, и что о нем думают другие, не то, чтобы совсем плевать, но и не предмет особого беспокойства. Ну а белье, рубашки, штаны – на мой взгляд, готовые от специально сшитых и вовсе не отличаются. Все равно, ничего в обтяжку я шить не стал и не стану никогда – неудобно носить.

Помимо бытовых покупок, пытался разобраться в ценности добытых мною в пустыне трофеев. Продавать их спешки пока нет, если что денег оплатить первый год обучения у меня хватит, но реальные цены узнать не мешает. Только трудно это. Нехорошие тут лавочники. Предложить за редкий товар сотую долю цены, самому запросить за ерунду в сто раз больше, тут в порядке вещей, вдруг провинциальный мальчишка согласится? В одном торговом ряду дал двоим алхимикам в рыло, вроде, помогло немного, цены на порядок изменились, но только здесь. И уверенности в их честности, все равно, никакой. Хорошо бы в Академии с кем из преподавателей посоветоваться, но там ведь могут попытаться просто на нужды Академии реквизировать. Нормальные отношения у меня пока только с Аленом сложились. А он артефактор и в стоимости алхимических ингредиентов не петрит совершенно. Спрашивал.

С этим шевалье мы как-то быстро сдружились. Формально он лет на десять меня старше, но если с Димой Бершовым мерить, так мы ровесники. И подобные аспиранты у меня еще в прошлой жизни симпатию вызывали. Здесь, правда, кандидатов наук нет, диссертации только магистерские. Причем выяснилось, что местный магистр и магистр с указанием специализации (например, "магистр артефакторики") – совершенно разные вещи. Просто бакалавр, магистр, архимаг (без указания специализации) – это свидетельство об уровне силы мага. Его характеристика, как боевой единицы. А специалист может быть слабым магом, но сильным теоретиком. Немного запутано, но что-то в этом есть. Надо же как-то поощрять тех, кто новые заклинания разрабатывать пытается. Но престиж "силовиков" значительно выше. Кстати, стать архимагом по специальности, теоретически, возможно, но на практике прецедентов не было. Помогать себе амулетами или артефактами для создания сложных заклинаний можно только до определенного предела. После обязательно рассогласование возникает. Как с заклинанием "Бессмертия", которое с Витадхоциуса слетело. Нельзя такое заклинание по частям из рун в кристалле собрать, как Ален Дерк свои амулеты собирает.

Сомневаюсь, что и с "мертвой водой" у него что-нибудь получиться сможет. Точнее, не сомневаюсь, что ничего не получится. Не осилит он уровень архимага. Хочется ему помочь, но в артефакторике я почти полный ноль (в памяти Витадхоциуса я порылся, но понял мало, поэтому больше на обычные заклинания налегал), придумать Алену тему исследования – не по моим знаниям. Ему бы руководителя толкового, но что-то у него не сложилось. Вот и пытается сам себе работу подобрать. Только больно многого хочет. Вроде, нет в этом мире аналога Нобелевской премии, но уровень своей работы Ален хочет именно такой.

В общем, вернувшись из города в Академию, я по вечерам либо с Аленом, либо вновь в библиотеке сидел.

В гостиницу возвращался поздно. Собственно, я там только ночевал, есть предпочитал поближе к Академии. Там несколько мест было, где кормили и вкуснее, и дешевле.

В планах было отсюда переехать, но из-за оставшейся неопределенности с поступлением, они отложились. Предложения были, вокруг площади перед Академией и далее хватало частного жилья, где хозяева с удовольствием были готовы сдать комнату студенту. Также было несколько больших квартир, превращенных в пансионы и даже один доходный дом. Цены для меня пока были доступными. А вот с гарантиями сохранности имущества всюду было совсем плохо. Охраны никакой, двери хлипкие, замки кривым гвоздем открыть можно. С тем же успехом можно вместо них табличку "Не беспокоить" вешать, как в гостиницах. Честные люди не полезут, а воры и не заметят. Конечно, я могу двери и окна магией укрепить (что я, кстати, и сделал в гостинице), но из дома я буду уходить надолго, а без помех в конце концов любую дверь вскрыть можно. А что-нибудь убойное на двери вешать – так и всех соседей перебить можно. Мало ли кто дверь заденет случайно или даже к ней прислониться решит?

Неужели все-таки придется банку ни за что изрядную часть своих денег отдавать? Таскать все время на себе золото стало меня уже утомлять. Вместе с кольчугой это же килограммов тридцать. Все время быть под такой нагрузкой! Не говоря о том, что при этом я расту, и лишний вес тут никак на пользу не идет. Еще останусь таким же маленьким, а руки до колен вытянутся! Шучу. Кольчугу, все равно, скоро снимать придется, если в студенты примут, а я на это очень рассчитываю. Если с Силуаном не получится договорится, пойду к ректору, но тратить год исключительно на повышение собственной грамотности, в мои планы никак не входит. В общем, не ходят студенты на занятия в доспехах. И мешки с золотом, с собой не носят. Только кошелек. Мечи, правда, носят – дворяне все-таки, но больше легкие, только для обозначения статуса.

В гостинице, к сожалению, тоже ненадежно оказалось. В первый же вечер, вернувшись в свой номер, я заметил, что вещи мои кто-то двигал. Влезть не влезал, но это и трудно сделать. Не открываются мои саквояжи, я для них это конструкцией не предусмотрел, только парусиновый мешок и ручка, и никаких клапанов! Парусину тоже, как мог, укрепил, теперь ее обычным ножом не разрежешь. Только чем-нибудь типа моего меча.

Сильно меня сей факт не взволновал, может, тут сервис такого уровня, что каждый день в номерах убираются. При такой цене это было бы неудивительно. Но решил немного припугнуть обслугу, что бы от излишнего любопытства отучить.

Вскрыл один из саквояжей с трофеями и извлек из него засохший трупик одного из паучков. Их тут, вроде, улемзурами называют.

Спустился вниз. Хозяина, понятно, нет, но на "ресепшене" сидит какая-то тетка в летах. Попросил ее позвать кого-нибудь из горничных и предъявил паучка.

– Знаете, что такое? – Говорю: – Очень ядовитый улемзур. Если о него случайно поцарапаться, даже не о жвалы, то есть вот эти челюсти, а о коготь или даже жесткую шерсть, смерть наступит быстро, но будет мучительной. А поцарапаться можно прямо сквозь саквояж, таким челюстям и когтям парусина не преграда. Я через пустыню шел, у меня в багаже таких монстров немало. В общем, вы поняли. Я свои сумки в шкаф сложу, и лучше ни их, ни шкаф не трогать. Если жить хочется. Понятно?!

Тетка на "ресепшене", вроде, впечатлилась, обещала всем передать. А саквояжи я не только в шкаф сложил, но еще их между собой и к стенкам приклеил. Подумал и шкаф к полу и стене тоже приклеил. И укрепил заклинаниями. Авось, поможет.

Пара дней прошла спокойно, ко мне никто не лез, но, думаю, в номере в мое отсутствие все-таки убирались. По крайней мере, пыли там не было совсем, а я соответствующие бытовые заклинания пока не освоил. А потом вечером зашла одна из горничных узнать, всем ли я доволен, и не нужно ли мне чего-нибудь. Вполне себе естественный вопрос при хорошем уровне сервиса, только в номер я вернулся весьма поздно, ночь на дворе, и я в этот момент спать укладывался. Дверь, правда, "заклеить" еще не успел и сигналку не вешал, но кровать уже разобрал и параличом обработал. И сам уже в одной нижней рубахе был.

В общем, сказал: "спасибо, ничего не нужно" и собрался за ней дверь запереть. Так ведь не идет. Вроде намекает, что обслуживание может и в кровати осуществляться.

Идея, в принципе, была здравая, юное тело очень даже "за", особенно если его более старшие товарищи по сознанию на путь истинный направят. Да и планировал я этим заняться в самое ближайшее время. Вот как только со студенчеством определюсь, так сразу в лучший бордель схожу. А тут оказия сама подворачивается.

Но что-то меня в этой ситуации резануло. И не внешний вид горничной, которая была уже не самой первой молодости, но еще ничего. И вроде даже чистая, по крайней мере, ни потом, ни духами от нее не воняет. Что между прочим, достижение. В условиях отсутствия в домах горячей воды слегка подванивает здесь абсолютное большинство граждан. Но вот на уровне эмоций (а "эмпатию" я так на себе постоянно и держу) было что-то не в порядке.

Не ощущалось в ней желания заняться со мной сексом. Совсем. Вроде, надо было предложить, чтобы мальчика уважить, но лучше бы он заробел и отказался. Где-то так я ее эмоции прочитал. При этом мои кошельки, сложенные на ночь на столе, она очень даже заметила и очень они ее заинтересовали. Но, даже не зная, что они к столу приклеены, понимает, что украсть ни один из них просто так не получится. А энтузиазма честно заработать через секс почему-то не прибавилось. Что странно и подозрительно.

В общем, пересилил я себя и все-таки выпроводил ее из номера. После чего завершил навешивание заклинаний и лег спать.

Несмотря на некоторую подозрительность поведения горничной, никто ко мне в номер ночью лезть не пытался. Ни в эту, ни в следующую. А вот в третью ночь, под утро, когда я уже не спал, а медитировал, кто-то предпринял наглую попытку влезть ко мне в окно. Сначала, вроде, тихонько в него поскребся, потом чуть погромче постучал, а потом уже и вскрывать принялся. Без толку, понятно. Зачем щеколду ножом отжимать, если рама к подоконнику приклеена? Но попытка мне не понравилась. Встал, подошел тихонько к окну и зажег над плечом "шар света" – посмотреть, кто это там у нас такой шустрый?

Не увидел. Кто-то вскрикнул и с грохотом свалился во двор (окно у меня во двор гостиницы выходит) прямо в росшие там кусты. Вместе с приставной лестницей. Открыл окно и отправил "шар света" вниз, но разглядеть никого не удалось. Только "поиском жизни" смог зафиксировать, что двое неизвестных шустро уползают в дальний угол двора.

Я уже собирался закрыть окно и рвануть вниз их ловить (только штаны одеть не мешало бы), но тут до меня дошло, что "поиск жизни" показал еще что-то постороннее прямо в моей комнате. Точнее кого-то и под моей кроватью. Зажег еще один "шар сета", подвесив его к потолку, обнажил меч и полез смотреть.

Оказалось, лежит под кроватью у меня мальчишка. Лет десяти. Парализованный. Выходит, он туда пробрался, пока меня не было, а потом под раздачу вместе с клопами попал? Забавно. И даже поучительно. Хорошее у меня заклинание в арсенале, полезное.

Оделся, прицепил меч к поясу и вытащил стервеца из под кровати. Поставил вертикально, держа за шиворот, и развеял на нем заклинание "паралича". Мальчишку повело в сторону, но я его удержал. Так этот крысеныш меня за руку укусить попытался. Понятно, что "щит" не прокусил, но как зубами лязгнул! Я его, от неожиданности, даже выпустил.

Как он рванул к двери! Заклеенной. Гоняться за ним по комнате я не стал, припечатал к той же двери "воздушной стеной". Довольно жестко его приложил, так как рассердился. После чего за шкирку его уже нести пришлось, как щенка.

На "ресепшене" никого не было, но охранник у дверей в наличии был. Ему и сдал нарушителя, обрисовав картину происшествия.

– Так это же Эльзары сынок! – Неожиданно изрек охранник, прерывая мой рассказ.

– Какой такой Эльзары?

– Так горничной. Так вот и она!

Действительно, откуда-то рядом нарисовалась давешняя горничная (мелькнула мысль, что плохо я подходы контролирую, видимо, от Витадхоциуса прилетела). Бухнулась на колени и, подвывая и размазывая слезы, стала что-то нести про свою тяжелую жизнь, и что она не своей волей так поступила...