Текст книги "Фэнтезятина (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 31 страниц)

Эпизод 53. Это называется приплыли...

Дорога в Эвронт запомнилась только разговорами, пираты нам больше не попадались. И началось все, как ни странно, с Фьерделина. Он некоторое время крутился вокруг меня, наконец, решился, подошел и попросил о разговоре наедине. Ладно, судя по эмоциям, на меня кидаться не собирается, а делать реально нечего. Самое время для разговоров. По крайней мере, послушать можно. Пригласил к себе в каюту.

– Ты, наверное, знаешь, что мои отец и дед были коннетаблями Лавардии?

– Про отца слышал, про деда не интересовался. Ты это к чему?

– Как к чему? – И Огаст даже как-то обвиняюще ткнул пальцем в направлении моего меча: – Ты снял с отца меч коннетабля! Государственную регалию. А теперь носишь, как будто имеешь на это право!

Так вот почему меня герцог Гальбар, коннетабль Валиссии, "коллегой" назвал! А я-то недоумевал. Что же, одной загадкой меньше:

– Как ты помнишь, группа вооруженных людей, не представившись, напала на мой замок. Перебила там всех, кроме меня, и разграбила его. Вообще-то это называется разбоем. Мне повезло убить некоторых из нападавших, и их амулеты и оружие я взял в качестве трофеев. Согласись, я был в своем праве. А то, что разбоем занялся коннетабль, указывает только на то, что в королевстве Лавардия не действуют ни закон, ни порядок.

– Закон в Лавардии слово ее короля.

– Был письменный приказ короля уничтожить мирный замок и его обитателей? Без предъявления обвинений и суда? Сильно сомневаюсь. Все-таки мои родители были дворянами. Но хотя бы постфактум король какой-нибудь документ подписал, оправдывающий эти деяния?

– Нет, он просто приказал мне разрушить до основания твой замок и замки напавших на вас соседей, и вернуть меч коннетабля.

– Которого там не было. Но за информацию спасибо. А то Клеона мне про судьбу моего замка ничего говорить не пожелала. Так что ты хочешь? Сам понимаешь, после такого, считать себя подданным короны Лавардии я не могу. И меч коннетабля уже делается военным трофеем, и возвращать его поступившему со мной столь подло королю я не буду. Если ему нужна эта регалия, пусть новую изготавливает. Но это ваши с ним проблемы. Я ответил на твой вопрос?

Некоторое время Фьерделин мялся:

– Я не прошу, чтобы ты вернул меч королю Альзену. Я хочу, чтобы ты сделал меня коннетаблем Лавардии.

– Это как? – Удивился я: – Отдав тебе меч? Во-первых, он мне самому нравится, и много раз меня выручал, а во-вторых, коннетабля назначает король. То, что я сейчас ношу этот меч, меня коннетаблем не сделало.

Молодой аристократ снова замялся, но потом выпалил единым духом, как в ледяную воду бросаясь:

– Нет. Если ты сам станешь королем Лавардии.

Я хотел рассмеяться, но тут это было бы явно не к месту. Фьерделин не шутил. У него с чувством юмора было как-то не очень. С мозгами, я считал – тоже. Но совсем тупым солдафоном его не назовешь. Что-то у него было, хотя бы частично компенсирующее отсутствие острого ума. Чутье, что ли? Нет, неслучайно он ко мне подошел с такой странной просьбой, и неслучайно он был первым, кто ко мне с таким разговором подошел.

– Так, что случилось с королем Альзеном?

И Фьердолин рассказал мне подробности, которые я не услышал от Бертана Хольтского. Король был очень сильным магом и, примчавшись в Эвронт с гвардией и магами, которых успел собрать в столице, сразу же решил показать хавингам свою мощь. Послав гвардию вперед, гнать пиратов обратно на их корабли, он ставил рядом с собой только пятерку солдат. А магов, десять человек (!) объединил в круг. Каким конкретно образом он собирался уничтожить корабли хавингов, осталось неизвестным. В момент накачки заклинания маной, какой-то мелкий шкет кинул ему прямо под ноги Плод Пустыни. Маги попадали без сознания. И сразу же откуда-то на них выскочила толпа пиратов.

Бывшие рядом гвардейцы подхватили короля, остальные кинулись на помощь. Но хавинги и не пытались магов унести. Они почти молниеносно обобрали их и, отступая от гвардейцев, зарезали всех. Двух архимагов и восемь магистров! Из лучших аристократических родов королевства! Чудовищная, невосполнимая потеря, вину за которую их родственники возложили на Альзена V.

В довершение несчастий короля, с ним произошло то же самое, что и с Ортом Зейманом – каналы пошли вразнос, и он, фактически, утратил магические способности. В результате, Альзен V застрял в Эвронте, в Лаварде собирается Совет Пэров, и остаться на своем месте у короля не получится. Сам он хочет ввести регентство до своего выздоровления, предлагая на место регента Клеону. Возможно, вариант и прошел бы, но королева-мать попыталась уговорить Совет сделать регентом или сразу королем своего младшенького. Но, глянув на магический потенциал Отона, пэры возмутились, и последствия теперь непредсказуемы. Регентство? Новый король? Смена династии? Среди прочих кандидатов на трон прозвучало и мое имя. Дети, участвовавшие в нашем походе, успели связаться с родней, среди которых были и пэры. Так что Совет в курсе моего происхождения, магической силы в шестнадцатилетнем возрасте и заслугах перед страной. Шансы у меня есть. Фьерделин, конечно, не пэр, но род у него уважаемый, в коннетабли просто так не попадают. Так что он считает, что наши интересы совпадают.

Смелое заявление. И перспективы – голова может закружиться. Похоже, все, чего я опасался, стало сбываться. Меня, не спросясь, двигают в короли. А оно мне надо? Как бы не оказаться в положении Генриха Валуа, выбранного поляками в короли. Добравшись до Кракова и поняв, что его там ждет, бедный король рванул бегом в родную Францию, а ясновельможные паны гнались за ним с собаками, чтобы вернуть обратно на трон.

Впрочем, игра пошла такого уровня, что резкие высказывания стали недопустимы. Я вежливо улыбнулся:

– Грустная ситуация возникла в королевстве, можно только посочувствовать. Вы правы, положение надо спасать. Но я совершенно не уверен, что являюсь реальным и, уж тем более, лучшим кандидатом. Хотя за лестное мнение – спасибо. И при любых условиях, ты должен понимать, что, не зная всех подробностей, а ты их тоже не знаешь, давать какие-либо серьезные обещания было бы безответственным. Но я понимаю твое желание сохранить пост коннетабля в роду, и что ты, несомненно, будешь основным кандидатом на этот пост.

Во, как сказал! После чего добавил:

– Надеюсь, все недоразумения между нами остались в прошлом?

И даже слегка его приобнял, прощаясь.

После чего сел медитировать и думать.

Итак, что мы имеем? Король Альзен – больше не может быть правящим королем. И это факт. Если его накрыло, как в свое время Зеймана, прежнюю силу ему уже не вернуть. Даже если я ему буду помогать, используя заклинания и методики Витадхоциуса. А я буду? Помогать человеку, который приказал разрушить мой замок и ответственен за смерть родителей моего тела? Как ни странно, при определенных условиях – это возможно. Матильду и Бриана-старшего мне жаль, но родителями я их не ощущаю. Для меня они просто хорошие люди, наследником которых я, волею обстоятельств, стал. Их непосредственным убийцам я уже отомстил, а из королевской семьи реальный враг у меня – королева-мать. Королю, скорее всего, вся эта история была безразлична, вот он и дал Теодоре карт-бланш. Это его, конечно, не с лучшей стороны характеризует, но, по большому счету, всем политикам наплевать на жизни простых людей. Не думаю, что остальные монархи тут много лучше.

Важно другое. Полностью восстановить силы, чтобы снова претендовать на трон, Альзен по-любому не сможет. И помогать ему я, если буду, то небескорыстно. Простым восстановлением баронства он не отделается.

Другие варианты?

Поддержать Теодору? Не рассматривается. Максимум, в чем я готов ей помочь, это – повеситься.

Смена династии или регентство, как более мягкий ее вариант?

Скажем прямо, хреново мне в этом случае будет. Даже если я получу за отказ от притязаний на корону какое-нибудь приличное имение, сидеть мне там придется под домашним арестом и быть вечно под подозрением. Там и до покушений недалеко, если, вообще, обвинение в измене не сфабрикуют. Оставлять в живых дееспособного представителя старой династии – слишком большая роскошь, на которую ни один нормальный политик не пойдет.

К тому же смена династии – дело непростое, грязное и кровавое. Про доминирующий род среди местных пэров я что-то не слыхал, тут такая грызня поднимется, что от гражданской войны не сильно отличаться будет.

Если же этот вариант все-таки состоится, придется брать деньгами и гарантиями неприкосновенности в письменном виде, уматывать к тому же князю Свантинскому и потом, все равно, всю жизнь следить за своей спиной. Не скажу, что весело.

Самый смешной вариант. Самому стать королем. В моем случае это означает согласиться быть чьей-то марионеткой. Королевский домен – это, как я понимаю, земли Виттингов. Которые я вместе с короной не получу, ибо есть старший в роде и их текущий владелец – Альзен. Если, как король, он недееспособен, то как герцог – вполне. Так что ни землевладений, ни вассалов у меня нет и не будет. То есть будут – вся страна, но это то же самое, что ничего.

К тому же официально мне только через пару месяцев шестнадцать исполнится, наверняка в помощь малолетнему королю назначат либо регентский совет, либо канцлера, либо все вместе. Так что будет кому проследить, чтобы я власть к рукам не прибрал.

Есть еще вариант с женитьбой. Например, на Эгрейн. Ха-ха! И не хочется, и не дадут. На местной аристократке? С учетом того, что своей силы у меня нет, моя женитьба де факто будет равносильна смене династии. Со всеми вытекающими. Только в этом случае мне в стороне отсидеться не удастся. Наоборот, для всех недовольных главной мишенью буду.

А если без смены династии? Тогда надо на Клеоне жениться? Совместить приятное с полезным? Что врать, нравится мне эта девушка. Сильно нравится. Но не настолько, чтобы голову на плаху класть.

В общем, как ни крути, наименее рискованный (но, все равно, далеко небезопасный) для меня вариант – линять отсюда подальше, пока мои знания о Пустыне в цене. Так чего я в Лавардию еду?

Во-первых, мой хомяк меня загрызет, если я за просто так от короны откажусь. Мне и за баронство спросить с Альзена с Теодорой хочется, а тут целое королевство. Как минимум, надо попытаться получить компенсацию.

Во-вторых, с королевой-матерью все-таки хочется посчитаться. Если не самому, так хотя бы поприсутствовать при том, как у нее все ее планы рушатся, а ведь именно к этому все и идет. Ну и свой камешек в нее бросить, если удастся. Слишком много она мне гадостей сделала, чтобы об этом забыть.

В-третьих, банальное любопытство. Оно, конечно, кошку сгубило, но никто его не отменял. Тем более, что моя интуиция по этому поводу молчит. Шерсть дыбом не поднимается, а вот состояние некоторого предвкушения присутствует. Так что наложу-ка я на себя пока "исполнение желаний (Ансуз), глядишь, чего-нибудь интересного и выгорит.

И, наконец, хотя не хочется в этом сознаваться даже самому себе, проблемы у меня с Клеоной возникли. Единственная тут девушка, с которой мне, как ни странно, комфортно. Хотя проблем от нее немало. Но, чем больше впрягаюсь ей помогать, тем больше она мне нравится. Это, что ли, любовью называют? Угораздило! Умом понимаю, что лучше бы отойти в сторону, но вместо этого, наоборот, поближе подхожу.

Вот и сейчас, пойду-ка я с ней побеседую. Может, какие общие интересы найдем?

Как всегда, сказать оказалось легче, чем сделать. Принцесса заперлась в своей каюте. Одна. И никого к себе не пускала, хотя некоторые из лавардских магистров пытались с ней поговорить. Даже крутились где-то поблизости. В результате, стоило мне туда сунуться, они стали переключаться на меня. Еле отбился, уйдя в полную несознанку. У нас же здесь не Совет пэров, так что вы хотите от простого провинциального барона? Который, в отличие от них, ни с кем по магосвязи не разговаривал и информацией не владеет?

Прибытие в Эвронт ожидалось на следующий день. Ночью почему-то не спалось, что мне совсем не нравилось. Обычно я сразу же отрубаюсь, как голову на подушку положу, и дальше меня из пушки не разбудишь, если сам себе установку на чуткий сон не давал. Добро бы мысли какие тяжелые спать не давали, так, вроде, все возможные варианты развития событий продуманы, алгоритмы действий намечены. Да и не чувствую я никакого волнения относительно решения Совета пэров. Вот, честное слово, по большому счету, мне все равно, предложат мне корону, или нет. Самолюбию бы, конечно, немного польстило, но я не обольщаюсь. Если предложат, значит нашли и согласовали рычаги, как мной управлять, а не потому, что я такой замечательный. Так что придется от короны отказываться. Вежливо. А лучше и вовсе до получения такого предложения дело не доводить. Но это меня почему-то почти совсем не волнует. Интуиция мне совсем что-то совсем другое подсказать хочет, только я что-то не понимаю.

Отчаявшись заснуть, вышел на палубу, поднялся на кормовую надстройку. И обнаружил там еще одну фигуру, смотрящую назад, на воду. Только спутники у этой планеты куда меньше земной Луны, так что света дают совсем мало и видно плохо. Но фигуру я, разумеется, узнал. Клеона.

Подошел, встал рядом:

– Тоже не спится? А тут что делаешь? – говорю, в общем-то не ожидая ответа.

– Тебя жду. Что-то ты задержался.

Тут уж я не выдержал, схватил ее в охапку и крепко прижал к себе. Хотел поцеловать, но она голову ко мне на плечо положила. Так что, пожалуй, это будет преждевременно.

– Переживаешь за Альзена?

– И за Альзена, и за себя, и за тебя, кстати, тоже, – она немного отстранилась, и я не стал ее удерживать. Только за руку взял.

– Альзену, конечно, хуже всех, – согласился я с ней: – Падать сверху всегда очень больно. Но, я слышал, что он на регентство надеется до своего выздоровления.

– Не будет никакого регентства. Его и раньше не очень-то любили, а теперь самые сильные роды злы на него за гибель своих магов, другие просто рады пнуть упавшего. И не верит никто, что он восстановиться сможет. Даже он сам. Ты же видел, что с Ортом было? У Альзена, говорят, ситуация еще хуже.

– Тогда что? Новый король? Или королева?

– У нас не Леида. У меня есть шанс только быть соправительницей вместе с мужем. А тут, во-первых, противно замуж выходить за того, кого мне Совет пэров назначит. Во-вторых, все равно, соправительницей я буду чисто номинальной, это будет та же смена династии. И в третьих, кандидатуру моего мужа пэры будут согласовывать еще очень долго, а стране власть нужна прямо сейчас. После такого удара от хавингов срочно порядок наводить надо и порушенное восстанавливать. Так что все плохо и противно.

Что на это можно сказать? Встал рядом и обнял рукой ее за плечи. Помолчали.

– У тебя, кстати, даже больше шансов стать королем, чем у меня королевой, – продолжила Клеона: – Был бы ты законным сыном, уже бы все за тебя проголосовали.

– В моих нынешних условиях мне это неинтересно. Корона – это ответственность за страну, но делать что-нибудь полезное можно только имея реальную власть. А меня к ней и близко не подпустят. Даже если я стану сильным архимагом, я один, нет у меня ни родни, ни команды. А и то, и другое мне пэры назначат и проследят, чтобы я ничего изменить не мог. Те же проблемы, что и у тебя. Смена династии через женитьбу. На династию, мне, ты прости, наплевать. А вот жениться на ком прикажут, я не хочу. Ты ведь тоже не хочешь?

– Не хочу. Тем более уверена, что никого достойного не предложат. Какого-нибудь старого властолюбца и, упаси меня от этой напасти, сластолюбца. Которого терпеть будет противно.

И после небольшой паузы:

– Братик! Вот ты сказал, что хотел бы жениться на такой, как я, – Во как! Любое сказанное вслух слово немедленно делается всем известно, даже если рядом никого не было: – Ну почему мы с тобой такие близкие родственники? Я вот тоже теперь любого жениха с тобой сравнивать буду.

После такого заявления промолчать и просто ее отпустить, было выше моих сил:

– А если я тебе скажу, что мы совсем не родственники? И что к твоему отцу я не имею ровно никакого отношения? Тут же все мое происхождение по магической силе определили. А я просто специальные техники знаю, как ее развивать. И еще некоторые вещи, про которые больше никто не знает. Откуда – не скажу, не проси. Но научить родного для себя человека я бы этому мог. Так как, пойдешь замуж за простого барона?

– Да ну тебя! Я тебе не верю. Даже если ты сам в это веришь, это не доказательство.

– А ты тоже поверь. Я ведь не вру. Ты же знаешь, что я не люблю это делать. У вас никакого артефакта нет, который бы родство определял?

– Нет, такого нет. Есть в сокровищнице артефакт Параментоса, который позволяет правду от лжи отличать. Альзен его иногда одевал, когда придворных попугать хотел. Но не часто, боялся, что все разбегутся. Но в данном случае он не поможет. Ты не врешь. Но и сам можешь не знать.

– Не было у Стонбергов никаких хитрых планов, и в детстве был я очень слаб в магии. Я же говорю, специальные техники есть развития этих способностей. На детей они много сильнее действуют, чем на взрослых. У меня даже "инициаций" ни одной не было, не нужны они. Но это мы с тобой как-нибудь в другой раз обсудим. Вот если у нас с тобой дети будут, то с этими техниками они такими архимагами станут, про каких ты даже и не слышала.

Я сделал паузу, чтобы обнять Клеону двумя руками за талию:

– Так что за детей можешь не беспокоиться. И люблю я тебя отнюдь не братской любовью. А ты?

Клеона ничего не сказала, так как я ее просто поцеловал. В губы. И она мне ответила! Так мы и стояли, наверное, несколько минут, не отрываясь друг от друга.

– Что ты со мной делаешь, развратник малолетний, – пробормотала она, но вполне ласково. И эмоции тоже, хоть и содержали определенную долю растерянности, но нежности и радости в них было с избытком.

Эпизод 54. Окончательный расклад

Эвронт выглядел примерно так же, как и другие города по нашему пути следования. Опален, частично разрушен, но почти цел по окраинам. В одну из таких усадеб мы и направились всей толпой. Как лавардцев, так и леидцев. А мы с Клеоной – под ручку.

В усадьбе шла суета спешно организуемого приема. Лавардцы обнимались с родней, представляли леидцев, чтобы вместе рассказывать о нашей экспедиции. А вот о ситуации в Лаварде речи не шло. Это дело внутреннее.

Зато мы с Клеоной дружной парой двинулись в кабинет пока еще короля Альзена. К гостям он не вышел, но по дороге нас никто остановить не пытался.

– Братик! – Клеона выпустила мою руку и быстро подбежала к старшему брату. Обняла его.

И этот "братик"! Интересно, она и раньше его так называла или со мной привыкла это слово использовать? Видимо, все-таки второе, так как Альзен поднял на меня глаза и сказал:

– И еще одного "братика" привела? Как же, наслышан. Во всех последних разговорах по магосвязи только и было "братик то", да "братик се"...

– Но ведь, правда, хорош? – выдала Клеона.

– Хорош, только смотря для кого.

– Для меня! – Решительно заявила принцесса: – Мы решили быть вместе. Бриан говорит, что он не принц, и я могу выйти за него замуж. А вместе мы, наверное, и тебе помочь можем лучше, чем по-отдельности.

– Не так быстро. Что значит не принц? Он и так не принц, просто барон. Может стать принцем, только если я его братом признаю, – король прожег меня глазами: – Ты что, от короны отказываешься?

– Не претендую. Без реальной власти она не нужна. Сделать ничего не можешь, только то, что тебе прикажут, даже если с этим не согласен. И сидеть под домашним арестом, пусть и во дворце. Не слишком интересно. Простым архимагом жить лучше.

– "Простым архимагом"! – Король неожиданно рассмеялся: – И одновременно выполнять функции мужа королевы? Неплохо! Но не получится. Ситуация изменилась и очень скверно. Не быть тебе, Клеона, ни регентом, ни королевой.

– Что случилось?

– Случилось?! Проклятый Херренвилд! Целитель-отравитель! Его вызвали в Совет пэров, спросить о твоем, Бриан, происхождении. Была ли Матильда беременна на момент смерти короля-отца? Так этот мерзавец, н этот вопрос как раз и не ответил, не следил, мол, не до того было. Вместо этого грохнулся на колени и принялся голосить, что он не виноват, его королева-мать заставила! И пошел всех нас поливать. Дескать, король Альзен IV собирался развестись с Теодорой Беррильской, так как она сына своего младшенького на стороне нагуляла. От простого гвардейца. И на Матильде Видрской после этого жениться планировал. Но вот он, целитель Херренвилд, по приказанию Теодоры ее мужа-короля отравил! Можешь представить, что тут началось?!

– Кошмар! Не верю!

– Королева-мать с Отоном под арестом, о регентстве речь идти больше не может. Мало того, в твоем, Клеона, происхождении сомневаться стали. Раз жена неверная, то и раньше гулять могла начать. Тем более, что ты хоть и сильный маг, но слабее, чем я был в твоем возрасте. И слабее, чем этот твой "братик" Бриан уже сейчас. Вот, мол, в ком королевская кровь проявилась, а твоим отцом любой магистр мог быть.

Возникла тяжелая пауза. Всем срочно понадобилось осмыслить новую ситуацию. В том числе и королю.

– Ситуацию по сильнейшим родам не проясните? – Спросил я: – Кто чем удовлетвориться может, но главное, кто какую силу имеет?

– Герцоги? Хольтские злы лично на меня, за развод с Брунсвемой и гибель двоих из рода в Эвронте, так же как и Роанны и Дюфо, из их семей архимаги погибли. Блумберы и раньше претензии мне предъявляли, ты в Стонберге архимага из их семьи зарезал. А Беррильские теперь н ножах со всеми. На Теодору злы, но особенно за потерю позиций. Сейчас их род – сильнейший после королевского, а теперь его, наверняка, задвинут. Да, теперь и Виттинги, наверное, только герцогами считаться могут. Больше пэров нет. Не такое у нас большое королевство.

– А Фьерделины к кому относятся?

– Младшая ветвь Дюфо. Ты к тому, что они за меч, что у тебя на поясе висит, кого угодно поддержат? Пожалуй, ты прав.

Мы опять помолчали.

– А знаешь, действительно забавный вариант пройти может, – вдруг сказал король: – Дюфо тебя поддержат, Роаннов можно уговорить. Хольтские меня будут топить, но против тебя или Клеоны у них ничего нет. Блумберы будут против при любом раскладе. Беррильские сейчас тоже будут против всего. Сейчас ничего хорошего не получается. НО!

Альзен сделал многозначительную паузу, после чего подозрительным голосом уточнил:

– Вы с Клеоной и вправду пожениться хотите?

– Да! – Это Клеона, я просто кивнул и приобнял ее.

– Тогда, Тебя, Бриан, мне придется признать законным Виттингом. А тебя, бедная моя девочка, объявляем незаконнорожденной, переводим в род Беррильских и вы спокойно женитесь. И восходите на престол нашей бедной страны. А я лечусь и помогаю вам советами.

– Ну и вариант, – Клеона была в шоке: – А ты на незаконнорожденной точно женишься? Новоиспеченный Виттинг?

– На тебя я готов жениться в любой момент, а вот королем делаться только при определенных условиях. Корона без реальной власти и силы мне не нужна. Так что, во-первых, за тобой от Беррильских должно быть приданое, размером не меньше графства. Хотя бы того, что они за твоей матушкой раньше давали. Во вторых, королевский домен тоже должен приндлежать королю, ты согласен, Альзен? Так что лечиться будешь в солидном землевладении, которое сам выберешь, но большую часть, будь любезен, нам с Клеоной уступи. А я, в качестве компенсации, помогу тебе магию вернуть. До прежнего уровня, к сожалению, маловероятно. Лет тебе много, а моя техника на молодых действует много эффективнее, но магистром должен стать. И сразу проясню, откуда техники знаю, не скажу. Но Клеону научу. После свадьбы и коронации. А про дальнейшее вместе думать будем. Так как?

То, что Клеона на все согласна, было видно сразу. А вот Альзен надолго задумался. И я его понимал. Собственно, всю комбинацию реализовывать придется именно ему. И в результате – отказаться от короны и большей части владений. Не знаю, что больше повлияло на его решение, но в конце концов он сказал:

– Согласен. Только ради тебя, сестренка. Смотри, исполняй свои функции хорошо!

Остался последний вопрос, о котором, кстати, вспомнила Клеона. Что с королевой-матерью делать? Не век же ее под арестом держать? Конечно, неплохо бы ее казнить за все хорошее. Но ни Альзен, ни Клеона меня не поймут.

– Думаю, будет правильно сделать Отона бароном Стонбергом с передачей ему всех моих владений во Фрозии. Замок по их с Теодорой вине разрушили и крестьян разогнали? Пусть теперь для себя и на свои деньги восстанавливают! И живут в свое удовольствие.