Текст книги "Я - логист (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Шилов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)
Пролог. Продолжение.
За одним из столиков в популярной молодёжной кафешке, где основными блюдами были всевозможные бургеры, сидели двое не очень молодых людей. Деликатно настойчивый официант пытался впарить им лучшие, по мнению многих, куриные крылья в городе, поскольку булка, набитая мясом и овощами, их не интересовала. Но парочка была непреклонна.
– Повторяю, молодой человек, два черных кофе, – твердо произнесла женщина, как говорится, в теле. Назвать её толстой язык не повернется, скорее, подойдет выражение «с пышными формами».
– Я вас понял, приятного вечера, – слегка разочарованно кивнул парень и забрал со стола меню.
– И когда будете нести заказ, повнимательнее, на полу может быть шо-то разлито.
– Людмила Аристарховна, но я ведь не пью кофе, – осторожно заметил второй гость, сидевший за столиком.
– Я знаю. Это я себе. И, Митрич, прекрати барабанить пальцами, раздражает!
Мужчина убрал руки со стола, сделанного из серой мраморной крошки.
– Людмила Аристарховна, у вас это, на щеке что-то.
Женщина прищурила глаза, громко втянула воздух через нос и резко бросила:
– Сейчас вернусь.
Она взяла чёрный кожаный клатч и удалилась в туалет. В дамской комнате Людмила Аристарховна прямиком направилась к огромному зеркалу, закрывавшему стену над двумя раковинами. Как обычно, она начала с самого низа. Влажной салфеткой протерла и так начищенные до блеска черные туфли с клиновидным каблуком. Провела руками по колготкам телесного цвета до коленей, где начиналась чёрная обтягивающая юбка-карандаш, оправила её и стряхнула несуществующие пылинки. Поправила широкий бордовый пояс, чтоб пряжка чётко легла посредине юбки. После проинспектировала в зеркале строгую белую блузку – нет ли каких изъянов. Затем подняла глаза и внимательно посмотрела на лицо. На правой щеке, чуть выше полных губ, накрашенных бордовой помадой, действительно белело какое-то пятнышко. Людмила Аристарховна многозначительно хмыкнула и достала из своего клатча пудреницу. Пару секунд – и дефект устранен. Женщина еще раз окинула взглядом свое отражение, пристально посмотрела сама себе в зелёные глаза, ногтем указательного пальца, покрытого бордовым лаком, аккуратно подправила чёрную, как перо ворона, чёлку, слегка подбила низ прически-каре и, забрав клатч, вышла из туалета.
– Шо, кофе мы так и не дождемся? – спросила она, когда вернулась за столик.
– Официант поскользнулся на разлитом соке и уронил поднос.
– А я ведь предупреждала. Митрич, вот почему меня никто никогда не слушает?
– Я вас всегда слушаю, – робко ответил собеседник.
– Ох-х-х, скажешь еще, – загадочно и с легкой ухмылкой протянула Людмила Аристарховна. – Ну, и где Серёжа? Ему пора бы уже явиться.
Дверь заведения распахнулась, и в помещение ввалился рыжий парень. Он уставшим взглядом пробежался по столикам и, узрев нужную ему парочку, направился к ним.
– Только не говорите, что здесь нельзя курить, – почти умоляюще выдохнул вновь прибывший, плюхнувшись на свободный стул.
– Здравствуйте, желаете чего-нибудь? – вежливо поинтересовался, неизвестно откуда появившийся официант, расставляя чашки с кофе на столике.
– У вас здесь курить можно?
– К сожалению, нет, у нас нельзя курить.
– Тогда, несите мне стейк средней прожарки и картошку фри, – тут же посмурнел Сергей.
– Вынужден вас огорчить, стейков у нас тоже нет. Но могу вам посоветовать шикарный бургер с индюшатиной, гарнир к которому как раз картошка фри.
– Несите.
– Напитки? – уточнил, улыбаясь, официант, довольный, тем, что всё-таки втюхал кому-то бургер.
– Воды. Вода же у вас есть? – раздраженно спросил рыжий парень.
– Да, конечно, приятного отдыха.
– Твою медь, как же задолбали эти кафешки с модной жрачкой. Мне хоть и всего двадцать семь, но я б лучше посидел в какой-нибудь чебуречной, – устало обратился парень уже к своим собеседникам. – Другое место не могли найти?
– Свободные столики были только здесь, – спокойно ответила женщина.
– Сергей, я, конечно, прошу прощения, но не могли бы вы, наконец, сказать нам, как всё прошло и что вы узнали? – не сдержал волнения Митрич и нервно почесал залысины.
– Да запросто. Людмила Аристарховна, как обычно, оказалась права, это намеренное убийство, – поделился информацией Сергей.
Митрич от ужаса выкатил глаза, а вот женщина лишь самодовольно хмыкнула.
– И, кстати, шеф не посылал Евгения на склад на Индустриальной, полиция сказала, что, судя по уликам, его туда кто-то притащили уже мёртвым. Но вот кто именно и зачем – неизвестно.
– Ну шо ж, Серёжа, расскажи нам поподробнее, шо говорит полиция, и одна, и другая, а затем мы все вместе займёмся организацией поминок. С крематорием я договорилась. И еще, надо потихоньку начинать поиски нового сотрудника, у Арсения Михайловича уже даже есть кто-то на примете.
Глава 2. Рюкзак с нарисованными кроссовками.
Сегодня кое-что произошло. Можно назвать это по-разному: выход за рамки, матрица дала сбой, форс-мажор, стресс для привычной и ленивой рутины.
Сначала всё было как обычно. Подъем в шесть утра. Десять минут борьбы с самим собой, внутренний диалог на тему «важность первой пары и её влияние на мою жизнь».
Затем всё-таки неведомая сила подняла меня с кровати. Дальнейший алгоритм действий выверен до мелочей: туалет, ванна, зубная щетка, холодная вода, разлепляющая мои веки, огромная баклага с водой, чайник, холодильник, колбаса, хлеб, масло, музыкальный канал по телеку, будильник младшего брата, еле передвигающееся долговязое тело, чашка, кипяток, пакетик зеленого чая, ленивое жевание бутерброда, комната, крик мамы: «ты витамины выпил?», одежда – первая попавшая под руку, оценка внутренностей кошелька, курточка, шапка, ботинки, шнурки, рюкзак, крик: «па, закрой дверь», пакет мусора в моих руках, лифт, мерзкий писк домофона.
Дальнейшее развитие событий принимает некую вариативность, которая создает иллюзию выбора. Состоит она из трёх веток, каждая из которых просто «кардинально» влияет на мою жизнь.
Во-первых, выкидывая мусорный пакет в бак и преодолевая при этом очень скользкую тропинку, я рискую упасть. Такое уже было дважды. Первый раз я порвал штаны, второй – упал в грязь. И в обоих случаях не поехал в Национальный автомобильно-дорожный университет, а вернулся домой, матерясь как заправский грузчик на оптовом рынке.
Во-вторых, подойдя к остановке, я могу сразу запрыгнуть в переполненную маршрутку, а есть вариант подождать следующую и даже умудриться посидеть. Во втором варианте с семидесятипроцентной вероятностью я опоздаю на пару.
Ну и в-третьих, что очень похоже на во-вторых, в метро я могу либо сразу заскочить в вагон, либо подождать следующий поезд.
Но, сегодня всё пошло под откос. Случилось, то, что повлияло на рутинный алгоритм жизни тысяч горожан! Нет, не зомби-апокалипсис, не падение метеорита, как в голливудских фильмах или отечественных попытках им подражать. Всё намного, намного катастрофичнее.
Я уже привычно вывалился из маршрутки, под напором бабушек, неведомо куда шурующих в такую рань, спустился в переход и поплелся по длиннющему коридору, ведущему к турникету. То что, основная масса людей прет в противоположную сторону, а не в одну со мной, как обычно, я понял лишь минуту спустя, когда меня задел какой-то двухметровый детина. От увиденной картины, я даже наушник правый вытащил.
На площадке перед турникетом около десяти полицейских выстроились в линию, перекрывая вход в подземку. Перед ними столпилось огромное количество людей. Кто-то орал, кто-то возмущался, но большинство застыли с каменными лицами, как будто им стёрли память, или взломали систему и они теперь понятия не имеют, что делать.
В паре метров я заметил парня с моего района. Я не знал его лично, но мы часто пересекались в маршрутке.
– А что здесь происходит? – обратился я к нему, протягивая руку для приветствия.
– Да, по ходу, какой-то дебил прыгнул под поезд, теперь вот станцию перекрыли.
Я удивленно хмыкнул и отошел немного в сторону. Краем уха я улавливал разные версии случившегося и чем дольше стоял, тем более красочными и разнообразными они становились. Дошло до того, что какая-то бабуля бомжеватого вида заорала во всё горло: «Там высадились рептилоиды, государство хочет скрыть это от нас!» – и, расталкивая всех руками, устремилась по направлению к выходу.
Постояв еще несколько минут, я услыхал, как дед заверяет двух женщин, что он только что звонил сыну и тот спокойно себе едет в метро, а значит, заблокировали лишь эту станцию, максимум следующую.
На пару я уже опоздал, поэтому не спеша вернул наушник на привычное место, нашел в телефоне забористую рок-композицию, напоследок стал обводить взглядом бурлящую толпу и… и заметил девушку.
Привлекло меня в ней, в первую очередь, не милое лицо без косметики, не светлые длинные волосы, которые мне очень нравились, а то, что она появилась с другой стороны от турникетов. Девушка уверенно миновала препятствие, полицейские, завидев её, мгновенно расступились, и незнакомка растворилась в толпе. Странненько.
Не успел я огорчиться, что упустил очаровательную повелительницу людей в форме, как она вынырнула из гущи людей недалеко от меня и стремительно направилась к выходу, оставляя за собой слабый, но чарующий запах мяты и барбариса.
Не отдавая себе отчета в том, что делаю, я невольно пошел за ней. Её запах был для меня как поводок, тянущий за собой пса. Лишь на улице, вдохнув свежего воздуха, я немного пришел в себя. Точнее сказать, стал более трезво мыслить, но по-прежнему следовал за незнакомой, отставая шагов на десять. Меня почему-то радовало, что она шла туда, куда нужно было мне, к трамвайной остановке.
Хотелось подойти к девушке в красном пуховике и с бледно-серым рюкзаком на котором множество различных нарисованных кроссовок, но в то же время охватывала паника: «А что я ей скажу?!» Хотя один вопрос у меня к ней точно был: как она оказалась на платформе метро, когда полиция там всё перекрыла?
Нежданно молодая особа сорвалась с места, не уступая в проворности бегуну стометровки. Неужели она заметила, что я её преследую, и испугалась? А нет, просто трамвай вот-вот должен был тронуться. Я тоже прибавил ходу. Но водитель как будто специально ждал, когда я подбегу, и перед самым носом закрыл двери.
Я огорченно выдохнул и невольно поднял взгляд на стекло в двери. Сердце бешено заколотилось, в груди что-то сжалось, стало трудно дышать, ладошки мгновенно вспотели. Сквозь грязное стекло на меня смотрела незнакомка из метро. Она улыбалась с таким выражением лица, как будто поймала меня с поличным во время кражи казенных кирпичей на стройке. Странно, но это добавляло ей обаяния. Девушка подмигнула мне и … исчезла. Да, да, именно исчезла! Не испарилась, не растаяла, не растворилась как в тумане, а просто бац – и её нет. Это похоже на то, когда ты смотришь фильм на ноутбуке и случайно клацнул на клавишу перемотки. Только что туповатый полицейский был в кадре, клац – вместо него уже пустая улица и переполненные мусорные урны.
Я, конечно, не умственно отсталый и совсем недавно был на осмотре у психолога и психиатра (требование военной кафедры – еще одно жизненно необходимое заведение, в которое я попёрся незнамо зачем), но то, что сейчас произошло, ввело меня в конкретный такой ступор.
С немножко придурковатым выражением лица я смиренно дождался следующего трамвая, сел в него и проехал три остановки до работающей станции метро.
Спустившись в подземку, я обнаружил, что инопланетяне всё так же игнорируют нашу планету, поэтому пикнул студенческой картой метро с пятидесятипроцентной скидкой на шестьдесят поездок и зашел в подъехавший вагон.
То, что наушники выпали из ушей и уже минут десять тусовались у меня под ногами вместе с ботинками я заметил только сейчас. То есть понимаете, насколько я был в шоке.
Небрежно сунув изобретение для ухудшения слуха в карман, я водрузил рюкзак себе на колени и уставился на рекламу, обещавшую всего за три сеанса полностью излечить геморрой, еще и с огромной скидкой, но только до конца этого месяца.
Станции через три из глубоких раздумий меня вывел запах. Не тот прекрасный запах мяты и барбариса, а тот неповторимый аромат, который источают бомжи со своей поклажей.
Напротив меня сидел яркий представитель этой субкультуры: бородатый, грязный, в порванных старых вещах, с огромными вонючими клетчатыми сумками, – в общем, всё как полагается.
Вполне себе обычный мужик, которого наказала жизнь, или он позволил ей себя наказать, но через мгновение его обычность уже не была для меня столь очевидной.
Бомж спокойно и уверенно расстегнул молнию одной из сумок, покопался там немного, достал половину граната – фрукт такой, с маленькими красными зёрнышками внутри, – сосредоточенно посмотрел на зёрна, нажал на парочку, одно вытащил и приложил половину фрукта к уху. Несколько секунд ничего не происходило, а затем мужик заорал на весь вагон:
– Алло, да, говори громче, я в метро! Да! Да! Нас накрыли! Скоро буду!
После этих слов, сказанных в гранат, бомж положил фрукт на место, взял в руки баулы и застыл, рассматривая пассажиров вагона. Мужчина по громкоговорителю объявил станцию, поезд остановился, двери открылись, и бомж, подхватив свою поклажу, вылетел на перрон.
Оставшийся путь до университета я преодолел без особых приключений, коих за сегодняшнее утро случилось уже не мало.
Так-с, аудитория двести тринадцать. На экране телефона восемь двадцать, то есть я уже на двадцать минут опоздал на лекцию по Устройствам регулирования дорожного движения (кстати, еще один отличный предмет, на котором вы полгода будете изучать, что такое светофор).
Я снял шапку, поднялся по лестнице на второй этаж и постучал в нужную мне дверь. Ответа не последовало. Я уверенно опустил ручку вниз и толкнул дверь.
– Извините за опоздание, разрешите во…
– Дверь закройте.
– Но…
– Я сказал, дверь закройте. Уже двадцать минут лекции прошло.
– Но я не специально, там человек под поезд попал.
– Вы что, оглохли? Повторяю, закройте дверь с другой стороны.
– А как же те великие знания, которых я не получу, пропустив ваши лекции?
Преподаватель повернул ко мне красную от злости голову и собрался сказать что-то очень гневное, но я уже благоразумно закрыл дверь, предварительно выпрыгнув из аудитории. Вот же усатый гусь, думает, что его предмет самый важный во всей вселенной.
Настроение было полностью и бесповоротно испорчено, поэтому я вызывающе напялил шапку, как будто бросал вызов всему миру, и отправился домой.
Остаток дня я провел дома, разделяя его вместе с героями одного из моих любимейших сериалов: Тёрком, Джей Ди, доктором Коксом и всеми остальными обитателями «Клиники».
Пролог. Окончание.
Людмила Аристарховна снова попыталась поудобнее умоститься в своём кресле, но попытка не увенчалась успехом. Вместо ровного положения её пятую точку слегка клонило вправо.
– Да шо ж такое? – возмутилась женщина.
Она взяла со стола смартфон, нашла в контактах нужный номер и нажала вызов.
– Да-да, слушаю, – прозвучало из динамика.
– Серёжа, зайди ко мне.
Женщина сбросила вызов и аккуратно положила аппарат параллельно компьютерной клавиатуре. Оценивающим взглядом пробежалась по рабочему столу, ручку убрала в футляр, а мышку подровняла с правой стороны от клавиатуры, чтоб она симметрично лежала вместе с телефоном. В дверь дважды постучались.
– Заходи.
В небольшой кабинет с рабочим столом, двумя офисными креслами и огромным окном на пол стены вошел рыжий парень.
– Вызывали, Людмила Аристарховна? – игриво спросил подчиненный, закрыл за собой дверь и уселся в свободное кресло.
– Я смотрю, у тебя хорошее настроение.
– Конечно, вчера зарплата пришла, а скоро выходные.
– У тебя же нет выходных.
– Ну, работу в баре я не считаю работой. Это, скорее, занятие для души и чтоб за коммуналку заплатить.
– Как обстоят дела с кандидатом? – женщина резко перешла к делу, она очень не любила попусту трепаться, тем более на рабочем месте.
– Алеся уже подготовила отчёт, где-то через час будет в офисе и сама вам всё расскажет. Но мне кажется, уже можно начать вербовать голубчика. А то мы с Митричем зашиваемся.
– Через час или где-то через час? – уточнила Людмила Аристарховна, сощурив глаза.
– А который час?
– Девять ноль восемь.
– Через сорок пять минут. Она написала в общем чате, что помогает отцу.
– А позвонить нельзя было?
– Людмила Аристарховна, уже все давно в мессенджерах общаются по рабочим вопросам. Я вон даже Митрича к этому делу приучил.
– Ты думаешь, шо кандидат согласится? – перевела тему заместитель директора. Она на дух не переносила текстовые сообщения, потому что вечно кто-то или запятую не там поставит, или мягкий знак пропустит. А эти смайлики! Ужас!
– Алеся говорит, сто пудов. Всё-таки целую неделю за ним следила.
– Хорошо. Почини мне стул, а я полетела к Арсению Михайловичу, а то он сам в налоговой наделает сейчас делов.
– Будет сделано, – ответил Сергей.
Повисла неловкая пауза. Обычно, после таких указаний заместителя директора подчиненные тут же бросаются выполнять поручения, чтоб не схлопотать выговор. Но женщина продолжала неподвижно сидеть в неисправном кресле. Еще через десяток секунд Людмила Аристарховна тактично покряхтела.
– А, точно! Извините.
Сергей оттолкнулся ногами от пола и повернулся вместе со стулом спиной к начальнице. Дальше парень слышал только звуки. Открывание окна. Непонятный скрежет. Легкий стук. Взмахи крыльев.
– А теперь поглядим, что там с этим креслом.
Глава 3. Легенда рестлинга.
Это что ж за фигатень такая происходит? Я, конечно, люблю неожиданность и спонтанность, но то, что случилось вчера и позавчера, ни в какие раздвижные двери не лезет.
Сначала гопники, тыкающие друг в друга световыми палками, затем баба, исчезающая на ровном месте, еще и бомж с радиофруктами. К такому набору не хватает только медведя в лосинах на гироскутере и летающей первоклассницы с сигаретой.
– Как же он достал, ненавижу его лекции, скучнее только практические занятия с Бропытковичем, – вывел меня из жизненно важных размышлений голос одногруппницы Клары. Отличная девочка, если б только не проводила всё свое время, бороздя логистические просторы учебников.
– Так не ходи на его лекции, потом конспект перепишешь или, как все добропорядочные студенты, материально поможешь благосостоянию кафедры и самому преподавателю, – я был бы не я, если б промолчал.
– Ну конечно, не все ж среди нас работают, чтоб так сделать, – повернув голову зло кинула она в мой адрес. Аудитория, в которой мы находились, имела вид амфитеатра, поэтому, сидя на ряд выше, я прекрасно рассмотрел укоризненный взгляд Клары.
– А что тебе мешает пойти работать? – не думая, парировал я.
– А зачем ты тогда здесь сидишь? – спросила она, тем самым обезоружив меня.
Почему обезоружив? Да потому что нечем мне ей возразить. Я уже который год пытаюсь ответить себе на этот вопрос, но тщетно. Логистику я ненавижу, часами сидеть на одном месте не терплю. Так какого лешего я тут делаю?
– Ножов… Ножов… – преподаватель очередной раз назвал мою фамилию, тем самым намекая, что мне не мешало бы встать.
– А повторите вопрос, пожалуйста, – отозвался я, мигом переходя в режим дурочка.
– Да без проблем. Присутствует ли на лекции студент Ножов?
– Да, – угрюмо буркнул я, – простите, задумался.
– Ничего страшного, после переклички мы с вами побеседуем на тему прошлой лекции, – добродушно улыбнулся высокий белобрысый доцент с залысинами, опуская голову и переходя к остальным фамилиям.
Зашибись, теперь еще спрашивать меня будет по прошлой лекции, хотя на его занятиях я был последний раз месяц назад.
Минуты шли, фамилии звучали одна за другой, а я лихорадочно листал конспект соседа в надежде запомнить хоть что-то из шести исписанных вдоль и поперек листов.
В дверь аудитории постучали, затем она немного приоткрылась. Оттуда что-то невразумительно спросили. Преподаватель разочарованно кивнул и сел на стул.
В аудиторию вошел мужчина. Я не знаю, как описать увиденный экземпляр. Скажем так, я очень хотел бы в его возрасте выглядеть подобным образом. Хотя нет. Всё же можно попробовать его описать. Если вы в детстве смотрели рестлинг и фильмы с Рокки, то должны были запомнить такого мужика, как Халк Хоган. Огромный рестлер, с белой аккуратной бородкой, усами и вечно носил банданы.
Вошедший был точь-в-точь как Халк Хоган, только без банданы, но с такой же растительностью на лице, лысиной и врожденной харизмой. До безобразия обтягивающий бордовый джемпер подчеркивал мускулатуру, от чего некоторые девочки тут же перешли из режима «повтыкать в инстаграм» в «а что это за интересный мужчина».
– Здравствуйте, господа студенты, – властно и уверенно прогремел мужчина, привлекая внимание даже галерки, которая вечно дремала. – Я мог бы сейчас представиться, рассказать, кто я, где работаю, что мне от вас требуется, но я не буду этого делать. Мне лень тут перед вами распинаться. Поэтому мы поступим так: я вам сейчас раздам анкеты, вы их заполните, затем я их проверю и по результатам анкетирования побеседую с четырьмя из вас.
Выскочки с первых парт, которые лебезили перед всеми подряд, быстро разнесли анкеты, и студенты принялись их изучать. Обычный А4 с двадцатью вопросами. Ничего, казалось бы, сверхъестественного, но речь мужика и сами вопросы заставили брови большей части присутствующих стать домиком.
Вопрос номер один: ваше первое воспоминание из детства?
Вопрос номер два: ваш любимый фильм?
Вопрос номер три: в каком возрасте вы впервые поцеловались?
Вопрос номер четыре: вы когда-нибудь ели раков?
Оставшиеся шестнадцать вопросов были один чуднее другого. Я поднял голову и обнаружил, что многие ребята так же недоуменно смотрят друг на друга. Всё это больше походило на какой-то прикол, хотя славянский брат Хогана и не думал улыбаться, он терпеливо ждал.
Решив, что в этом нет ничего криминального, я честно ответил на все двадцать вопросов, включая тот, что про раков, которых я никогда не пробовал, и отнес лист вниз. Пока я шел по ступенькам к столу, за которым расположился незнакомец, меня сверлили около семидесяти пар глаз. Было ощущение, что я не анкету несу отдавать, а с динамитом на пузе иду взрывать станцию метро.
Лист опустился на стол, и это стало своеобразным камешком, который пробудил лавину. Студенты посыпались со всех концов аудитории, складывали свои анкеты в стопку и возвращались на места. При этом никто не промолвил ни слова. Даже белобрысый преподаватель был немного в шоке от происходящего.
Шли минуты, дальний родственник рестлера неторопливо листал анкеты, вчитываясь в каждую строку. Я же стал прислушиваться, о чем шепчутся в разных концах аудитории. Версий по поводу того, кто этот мужик и для чего ему анкеты, выдвигалось множество, от легкой степени бредовости до самой крайней. Некоторые уникумы даже считали, что он представитель НАСА. Я уже вижу это объявление: «Представитель НАСА посетил Национальный автомобильно-дорожный университет, дабы отобрать лучших студентов для работы на космической станции».
– Что ж, прошу выйти со мной Зелёнкина, Ефремову, Кобылянскую и Ножова, – изрек свой вердикт мужчина, читая фамилии с листа. – Можете продолжать, – любезно кивнул он преподавателю.
Зелёнкина и Ефремову я видел всего пару раз и ничего не могу о них сказать, а вот Кобылянская была главным светилом в нашей группе. И если её выбирали всегда и везде, то услышать сейчас мою фамилию было крайне удивительно.
Мы молча вышли из аудитории, незнакомец с анкетами закрыл за нами дверь и пошел вдоль коридора к окну. Нам ничего не оставалось, как следовать за ним.
При близком рассмотрении я вынес ему безоговорочный вердикт – метр девяносто, а то и все девяносто пять, около шестидесяти лет, сможет навалять любому на нашем потоке.
– Жду вас всех завтра в одиннадцать ноль, ноль, по адресу Московский проспект сто сорок два, третий этаж. С учебы я вас отпросил. Это будет небольшое собеседование по поводу вашего дальнейшего трудоустройства. Всем это ясно? Отлично. До встречи.
Мы и опомниться не успели – мужик свернул на лестницу и исчез из поля зрения. Да уж, так всё ясненько, что аж никак. Но в одном я убедился сейчас на все сто процентов: этот дядька умеет заинтриговать.
