Текст книги "Дождь. Серый Город (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Шаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Глава 12

Крадущийся в темноте

В ночной тишине выстрелы казались особенно громкими. Бандиты несколько секунд с непонимающим видом смотрели друг на друга явно поражённые тем, что только что произошло.

Первым в себя пришёл Саня. Он отбросил в сторону книгу, снял автомат с предохранителя, включил фонарь и решительным шагом направился прямо на звук. Глыба и Линь молча, стараясь не шуметь, последовали за своим главарём. Твари редко забредали в эти места. Не нравилось им здесь, потому и обходили они этот парк стороной. Но всё же ночью просыпались настоящие хозяева Зоны, для которых не имело значение где и на кого им предстояло охотиться. Одной из таких тварей был сущий. Он охотился всегда ночью, а днём спал, спрятавшись где-нибудь в укромном месте, подальше от любопытных глаз. Мало кому из сталкеров доводилось его видеть, а многие вообще не верили в то, что он существует. Дескать, это всё были байки матёрых сталкеров, чтобы стращать зелёную и глупую молодёжь. Но твари эти существовали. Саня инстинктивно верил в них. Легенды никогда не рождаются на пустом месте. Почему-то именно сейчас, когда Саня выхватывал лучом фонаря окружающую местность в поисках Безликого, именно этот монстр и приходил на ум.

Сущий немного походил на человека. Огромная голова, утыканный тонкими зубами-иглами рот, длинные руки с не менее длинными когтями, короткие, но мощные ноги, рудиментарный хвост. Он был слеп от рождения, но прекрасно ориентировался в темноте. Но больше всего поражала его необыкновенная ловкость и скорость. Практически невозможно было отразить его атаку, даже если знать, что сейчас он на вас нападёт, настолько молниеносной она была. Сущие по большей части были одиночками. Всё же иногда природный зов брал над ними верх. Тогда новоиспечённые родители предпочитали охотиться в паре. Ихние малыши славились недетским аппетитом. Поговаривали, что они немного умеют воспроизводить человеческую речь, услышанную ими перед смертью от жертв.

С тех пор как прозвучала короткая очередь выстрелов больше так и не последовало. Ночной мрак разрезал свет фонариков, но не находил ничего примечательного. Звать Безликого бандиты не решались, боясь тем самым привлечь возможного мутанта. У всех троих закралась мысль, что Безликого уже нет в живых и кто-то из хищников утащил его прочь. Но вдруг луч Глыбы выловил серый силуэт в капюшоне. Это был Безликий. Он лежал на боку и казалось не подавал никаких признаков жизни. Пока его осматривал Саня, кое что знающий в медицине, Глыба и Линь по возможности, как могли, держали периметр.

– Он жив, но похоже у него сломаны рёбра.

– Кто это так с ним?

– Точно не скажу, но возможно сущий.

– Сущих не бывает. Это сказки.

– А я так не думаю. Нужно доставить его к зданию администрации. Помоги мне поднять его, Глыба. Линь, ты прикрывай. Если увидишь что подозрительное – сразу открывай огонь.

– Понял.

Но не успели бандиты сделать и трёх шагов, как из темноты на них накинулось нечто. Саня оказался абсолютно прав. Тот, кто напал на Безликого был ни кем иным, как сущим. Линь даже не успел ничего сообразить, как резкий выпад со стороны монстра опрокинул его наземь, заставив буквально сжаться от адской боли. Бандиты, аккуратно положив Безликого на землю, открыли огонь, но только потревожили им ночь. Сущего совсем не задело.

– Отступай к зданию. Я прикрою.

– Давай лучше ты, а я здесь останусь.

– Кому сказал? Живо!

Это было так похоже на Саню – спасать других, рискуя собой. Этим наверное и отличаются истинные командиры.

Без возражений, сгорбившись в три погибели, Глыба потащил Безликого как мог на себе, пока Саня, опустившись на колено возле Линя, лихорадочно искал в прицеле ночного охотника.

– Линь, ты как?

– Больно.

–Терпи. На привале осталась аптечка.

– Я наверное умру. Кровь в горле. Дышать тяжело. Уходи.

– Никуда я без тебя не уйду. Держись и не вздумай умирать!

Саня по-прежнему крайне сосредоточенно изучал окружающую местность. Тварь была неподалёку и вот-вот нападёт. Готовит атаку, не спешит, ждёт.

– Ухо...

– Линь!

Но Линю уже было ничем нельзя помочь. Он умер захлебнувшись собственной кровью.

Саня демонстративно встал и зачем-то двинулся вперёд.

– Выходи! Я здесь!

Но на его призыв никто так и не ответил. Лишь небольшой ветер перебирал голыми ветками.

– Где же ты?!

Он совсем потерял самообладание, что было на него так не похоже. Ни каждый день видишь смерть, но здесь, особенно здесь, к этому нужно быть готовым.

Позади послышались шаги. Саня вскинул автомат и резко обернулся.

– Свои. Что с Линем?

Это был Глыба, который вернулся на подмогу.

– Погиб.

– Чёрт! Мать вашу!

– Как там Безликий?

– Вроде дышит. Я дал ему обезболивающее.

– Хорошо. Возвращаемся.

– А как же эта тварь?

– Сейчас её здесь нет.

– Надо бы на рассвете вернуться и похоронить, честь по чести, Линя.

– Так и сделаем. Веди, а я замыкающий.

Бандиты быстро устремились обратно. Заморосил мелкий дождь. Кое-где всполохами по небу обозначилась гроза. Потревоженные дождём проснулись вороны.

Трудно описать то, что произошло в следующую секунду. Даже секунды для этого бы показалось слишком много. Словно на замедленной съёмке, двадцать пятым кадром, из темноты выскочило нечто и повалило наземь Глыбу. Саня незамедлительно открыл огонь. Он стрелял в разных направлениях, скорее от бессилия, чем будучи уверенным, что точно попадёт в цель, но жалобный визг монстра дал понять, что пули зацепили его. Саня лихорадочно вглядывался во тьму ища глазами зверя, но всё было без толку.

– Глыба – позвал он бандита.

Глыба не ответил.

– Глыба, ты живой?

Саня подошёл к валявшемуся в грязи ничком товарищу. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять – он мёртв. Сущий отличался молниеносным и мощным ударом, который просто разрывал внутренние органы жертвы ни давая той никаких шансов. Поразительно, что после такой атаки Безликий ещё дышал.

Саня выругался и от бессилия встал на колени припав к сырой земле. Он потерял сразу двух своих товарищей и винил в этом только себя. Нужно было идти одному. Приказать остаться им в Сером Городе и ждать его. Но разве бы они стали слушаться? Всё равно бы пошли за ним. Не могли они отпустить главаря одного.

Саня не спеша встал и нетвёрдой походкой зашагал к зданию администрации парка. Он совсем перестал следить за местностью. Если эта тварь ещё где-то поблизости, то ему абсолютно плевать. Пусть убивает. Жить – это то, что сейчас хотелось меньше всего. Только мысль о Безликом и о том, что ему нужна помощь придавала ему сил идти.

Безликий лежал у самого входа. Он дышал и по всей видимости спал. Саня перетащил товарища поближе к центру, а дверь для надёжности забаррикадировал досками, остатками мебели и прочей рухлядью. До рассвета оставалось всего пара часов.

Через полчаса Безликий очнулся и попросил пить. Саня отвинтил крышку от своей фляги и поднёс её к губам товарища. Тот жадно стал пить.

– Как ты?

Безликий показал жестом, что всё окей.

– Идти сам сможешь?

Безликий чуть заметно кивнул.

– Хорошо. Оставайся здесь. На сделку я сам схожу, а затем вернёмся в Серый Город, в наше логово. Странно вообще, что ты выжил. Да и кровотечение само по себе остановилось.

Безликий вместо ответа достал из под полы комбеза маленький синий камешек на простой верёвке.

– Вон оно что.

Безликий носил на шее артефакт мотылёк. Тот обладал просто потрясающими лечебными свойствами. Он был способен вытащить с того света безнадёжных больных и закрыть самые ужасные раны. Стоил сей камушек целое состояние и Безликий продав его мог обеспечить себе безбедную жизнь, но серой скуке обыденности он предпочитал острые ощущения, которые ему предоставляла Зона. Это было сродни наркотику. Мозгом понимаешь что нельзя, но всё равно тянет.

– Хорошо. Я пойду, а ты постарайся поспать. И ни в коем случае не выходи наружу. Если я не вернусь через несколько часов, то уходи без меня.

Безликий опять кивнул.

***

Немого бандита разбудил странный шорох. Он взглянул на часы – почти семь утра. Безликий тут же поднялся и вскинул ствол направив тот на дверь. Всё тело болело, но сама мысль того, что он пережил атаку ужасной твари доставляла. Снаружи послышался чей-то голос.

– Это я, Саня! Слышишь меня?

Безликий принялся разбирать импровизированную баррикаду, убирая в сторону хлам от входной двери. Он стукнул в дверь, чтобы Саня понял, что его услышали. Через несколько минут молодой главарь ОПГ был уже внутри. Безликий вопросительно посмотрел на Саню.

– Всё в порядке. Встреча состоялась. Артефакт сдан – бабло получено. Вот, кстати, твоя доля.

Саня протянул Безликому увесистую пачку купюр, но тот даже не взглянул на них, лишь насупился.

– Не возьмёшь? Понимаю. Видимо эти деньги будут нужнее родственникам погибших Глыбы и Линя. О себе ты совсем не думаешь, Безликий. Уважаю. Это признак большого человека.

Безликий лишь отмахнулся, дескать, ничего в этом такого нет. В нашем жестоком мире так явственно проступает наружу человечность, что когда видишь её проявление, то невольно не веришь своим глазам. Система способна пожрать любого, но некоторыми она всё же брезгует. И чаще всего эти некоторые – лучшие из нас.

После того, как Саня с Безликим похоронили своих товарищей и отдали им последние почести, они направились обратно, к Серому Городу.

Глава 13

Былое и думы

Около полудня было решено сделать привал.

Место, где я сейчас находился с Медведем и Лешим, было довольно примечательным. Небольшой овраг с местами пожухлой травой не представлял бы из себя ничего интересного, не будь здесь кладбища. Обычное городское кладбище, но только в пределах Зоны. Что было действительно странным, так это то, что к этому месту не притронулась и пальцем сама хозяйка этих земель. Здесь не было аномалий, никакие твари не забегали сюда, счётчик Гейгера молчал, показывая допустимый уровень радиации для какого-нибудь жилого района. Да и сами могилы были в идеальном состоянии. У некоторых крестов по-прежнему лежали ещё свежие печенья с конфетами. Венки же вовсе не ржавели. Суеверные сталкеры боялись приближаться к этому месту и потому обходили его стороной. Мы расположились несколько поодаль, на отшибе, где хорошо просматривалась прилежащая рядом территория.

– У меня брат здесь захоронен – вдруг обронил Медведь. – Вон его могила – он показал рукой в неопределённом направлении.

– Как это произошло? – спросил я.

– Это всё из-за меня. Не уберёг я брата от Зоны.

Медведь, казалось, опять завёл свою старую песню. Горе горем, но в такие моменты он становился просто невыносим.

– Расскажи нам о брате – тихим и спокойным голосом попросил Леший. – Что с ним сталось?

Медведь шумно вздохнул, ещё раз бросил взгляд на могилы, а затем, словно нехотя, начал:

– Деньги были нужны на лечение матери. Болела она сильно. Вот я и решил пойти в Зону. На прежней работе платили одни гроши, а тут можно было сорвать куш. Я тогда был молод и глуп. Плохо представлял всю опасность данного предприятия. По Зоне гулять – не с красавицей на свидании обниматься. Но деньги были нужны срочно, иначе... В общем я пошёл тогда со своим знакомым Лёвой. Хороший мужик был.

– Погиб?

– Да. Не со мной в ходке, но совсем скоро после этого. В аномалию угодил.

– Зона с самой смертью давно побраталась – изрёк глубокомысленно Леший.

– Так вот. Пошёл я в Зону с Лёвой. Мы тогда совсем недалеко забрались, буквально в паре часов от периметра были, возле Щукиного озера. Там сейчас глухо и пусто, словно на дне стакана завсегдатая бара ''Приют''. В те не столь далёкие времена там было погуще. Собрали мы пару артефактов, сдали их Кузьмичу, деньги естественно поровну. Почти все из них ушли на лекарства матери. Она тогда на поправку пошла. Мой брат, Олежек, как я его звал, подумал было, что такой случай сорвать лёгкие деньги упускать было нельзя. Он не видел всех ужасов Зоны, но в голове это место представлялось ему загадочным и романтичным.

– Как и всем нам поначалу – буркнул я.

– Верно, Дождь. Как и всем нам.

Медведь снова поднял взгляд на кладбище, а затем, опустив голову, затянулся сигареткой.

– У него тогда подружка была. Кажется её Полиной звали. Красивая – жуть. Он её очень ревновал. Ей, что вполне естественно, хотелось красивой жизни. Хотелось платья менять, цацки блестящие чтобы покупал, на машинке приличной кататься. С запросами была девушка, прямо скажем. А кто сейчас не с запросами?

Сталкеры, словно соглашаясь с этим, шумно вздохнули. Среди моих знакомых только один Леший был женат. Остальные, как я – одиночки.

– Вот она, непроизвольно конечно, и подбила его в Зону поддаться. Я тогда на смене был. В охране работал. В Зону, после того случая, больше решил ни ногой. Удача и отвернуться может.

– Так он что же твой брат – один пошёл?

– Нет. Мозгов хватило. С другом со своим, Димкой. Они ещё вместе в колледже учились. Этот тоже романтик, каких поискать. И откуда их развелось в последнее время?

– Он тоже первоход был? – спросил Леший.

– Нет. Ходил пару раз, но с группой опытных сталкеров. У него знакомый отца – проводник был. Сейчас уже не знаю, что с ним сталось. Его кажется Адлером величали. Он всё про этот курортный город любил рассказывать.

– Да, был такой – кивнул Леший. Пересекался с ним пару раз. Немного странный, но хороший мужик. В Зоне толк знает. Он вроде ушёл на покой. В Адлер и вернулся.

Повисло молчание. Где-то в вышине гаркнули вороны. Я подсел поближе к костру. Меня что-то морозило.

– Значит пошли они в Зону вдвоём – продолжил Медведь. – Я как узнал, что Олежек пропал и на связь не выходит, сразу заподозрил куда он мог деться. Тут же собрался и за периметр отчалил. А ведь буквально ещё вчера зарок себе давал не ходить. Не успел... Они к заброшенной фабрике поддались, что возле солёного озёра. Мне знакомый сталкер, что в баре тогда был поведал. Слышал якобы о том, куда они могли пойти. А там сами знаете, какие твари водятся.

Медведь замолк. Дальнейшие разъяснения были бессмысленны.

– Матери тогда совсем плохо стало. Все болячки обострились. На лекарства много денег нужно, вот я и остался топтать Зону. Охранником не заработаешь. Хоть и ненавижу её всем сердцем, за то что с братом сделала, а что поделать. Она жестока, но всё же кормит. Да и не меньше она виновата, чем я. Ему только двадцать два было. Вся жизнь у парня впереди была. Эх, знал бы я тогда...

– Перестань! Может уже хватит себя корить! – прервал Медведя на полуслове Леший.

Мне ещё никогда не приходилось видеть его в таком гневе.

– У тебя мать есть. О ней заботиться надо. Брату ты уже ничем не поможешь. И твоей вины здесь абсолютно нет!

Медведь сначала посмотрел в сторону кладбища, затем повернул голову к Лешему и едва заметно кивнул.

Разговор прервался. Я доедал остатки тушёнки, Леший грелся кипятком, Медведь ушёл в свои думы, как вдруг наши ПДА запиликали. Вначале я подумал, что пришли какие-то новости, возможно даже работёнка какая предлагается. Сталкерская сеть была налажена на ''ура'' и почти никогда не сбоила. Но это было кое-что поинтереснее.

Медведь вдруг вскочил и заревел что было сил:

– Убью!

– Успокойся – одёрнул его Леший. – Местью ты ничего не решишь. Да и не стоит он того.

Леший сразу же просёк, кому эта угроза предназначалась, едва только взглянул на экран своего гаджета.

– К тому же, – продолжил он, – если ПДА заработал, это вовсе не значит, что его включил именно хозяин, то бишь Шалый.

Как можно было догадаться, ПДА Шалого вдруг ожил и показывал своё текущее местоположение: ''Серый Город''.

– Это моё личное. Вас обоих это не касается. Периметр в паре часов пути. Идите с Богом.

– Ты хочешь вернуться за ним? – уточнил я.

– Да. Этот сучёныш-предатель заплатит за смерть Двойника.

– Подожди, успокойся, нужно это всё обдумать как следует. Шалый далеко не дурак и не стал бы включать ПДА без острой на то необходимости. Поэтому, здесь я с Лешим солидарен – есть большая вероятность того, что его просто кто-то нашёл. К тому же Шалый, скорее всего, попытался бы убраться подальше от этого места.

– Дождь прав. Нельзя спешить. Сам знаешь, что бывает с такими в Зоне.

– Даже не пытайтесь меня отговорить. Это мне, а не вам придётся в глаза брату Двойника смотреть! Я ухожу. Это не обсуждается.

Было ясно видно, что Медведь не отступит. В своём теперешнем состоянии он был готов отправиться за Шалым хоть в ад, лишь бы отомстить тому за убийство и предательство. А ведь он столько для него сделал, столькому научил. И ведь тот поразительно внешне похож на Олежека. А что теперь об этом говорить...

Мы переглянулись с Лешим и посмотрели вслед спешно удаляющемуся Медведю.

– Нельзя его отпускать одного. Не в таком состоянии. Мало ли на кого он может наткнуться в Сером Городе.

Леший казалось обдумывал мои слова и не спешил с ответом.

– Я пойду с ним. Я жутко устал, зверски хочу спать, но отпустить его одного – не лучшее решение. Что скажешь?

– Эх, не бросать же вас молодых одних. Пропадёте же. Пошли за ним, пока совсем из видимости не пропал.

И мы пошли.

Глава 14

Пробуждение зверя

Шалый пришёл в себя в гнилой луже коллектора. Было темно, но Шалый поразительно ярко видел всё окружение вокруг. Он видел крыс снующих в поисках пищи, различал какие-то надписи сделанные сталкерами на мокрых стенах, поросших грибком, даже какие-то совсем незначительные детали, вроде мелких камешков в углу или щебня. Также остро он ощущал запах ночи – поразительно сладкий, пьянящий, невыносимо чарующий и зовущий. А ещё этот непонятный, но такой приятный слуху звук. Шалый не мог пока различить его, понять что это такое. Несколько позже он поймёт, что это биение сердца, звук текущей по артериям крови. В голове не было ни одной чёткой мысли, только наплыв каких-то образов, каких-то спутанных очертаний. Он совершенно не помнил кто он и что делает в коллекторе.

Шалый попытался встать. Он сразу ощутил небывалую доселе лёгкость во всём теле, словно он и не весил своих прежних восьмидесяти килограмм. Он был жутко голоден, но сейчас ему хотелось вовсе не мяса или хлеба. Ему хотелось чего-то другого.

Он бросил взгляд на небольшую стайку крыс неподалёку, которые ужинали собачьими потрохами. Одним неуловимым движением, не успев даже осознать того, что произошло, он схватил одну из крыс и с жадностью погрузил в беднягу свои, ставшие иголками, зубы. Ему нужна была только её кровь. Едва ощутив на кончике языка капельку этой солёной субстанции, Шалый пришёл в неописуемый восторг. Это было настолько острым наслаждением, что в сравнении с ним секс, адреналин или наркотики казались какой-то несущественной ерундой. Он буквально всем своим организмом ощущал это наслаждение, этот острый кайф. В следующую секунду он вдруг подумал, что ни на что больше в жизни не променяет его, пусть даже под страхом смерти.

Крыса, поначалу слабо пищащая, совсем замолкла и превратилась в серую тряпку. Глаза-бусинки поугасли. Другие её сородичи, почуяв неладное, поспешили скрыться в разломах и щелях в стене. Но Шалый ещё успел поймать двух и выпить у них кровь. Просто лёгкость переросла в какую-то воздушность. Хотелось парить, вдыхать этот пряный аромат ночи, хотелось вновь ощутить на языке этот божественный вкус крови.

Шалый невольно зацепился взглядом за лужу, в которой лежал доселе. Его даже не обескуражило, не поразил сам факт того, что его отражения не было в чуть серебристой от лунного света гнилой воде. В ней отражалась кромка бетонной стены, трещины, мокрицы, привлечённые сыростью, но только не он сам. Там, где он сейчас стоял, была зияющая пустота. Но его сознание отказывалось принять это, как что-то несуразное или невозможное. Он так до конца и не осознавал ещё того, что сделал с крысами и почему ему так понравилось (до жути!) пить их кровь.

Он подошёл к ржавой лестнице ведущей наверх. С потолка коллектора капала вода. Где-то наверху шёл дождь. Шалого тянуло туда, наверх. Он ощущал постоянный голод и ему просто была необходима сейчас новая порция свежей крови. Этими жалкими каплями, что дали ему крысы, он лишь раззадорил аппетит.

Он уже был готов взобраться по лестнице и поставил левую ногу на первую ступень, как вдруг, только теперь, обратил внимание на себя. Ноги стали какими-то тонкими, словно ходули, равно как и руки. Сквозь армейские ботинки чувствовались просившие наружу, и словно не стриженные уже вечность, ногти. В тоже время он почти физически ощущал прилив сил в мышцах. Сердце стало биться как-то по другому. То замирало совсем, то стучало, словно отбойный молоток. Он провёл языком во рту. Зубы превратились в тонкие иглы. Потрогал лицо. Кожа на ощупь была гладкой, словно у младенца. Никакой прошлой щетины.

– Что со мной стало? – промелькнуло в сознание Шалого. – Кто я такой?

Он вроде бы помнил что-то из прошлого. Воспоминания рваными образами лезли в голову, опрокидывали сознание навзничь, чтобы потом раствориться в шуме ночи, в шуме дождя. На секунду перед ним встали глаза зверя – того, кем он теперь стал сам.

– Меня убил кровосос. Я видно умер, но на ад это не похоже. А может быть у каждого из нас есть свой личный ад? Если я стал тем, кто меня убил, то это очень на него смахивает. Даже смерть не принесла мне покоя. Я вновь оказался здесь, в этой сучьей Зоне!

Шалый, разумеется, не умер, но сейчас трезво рассуждать мешали наплывшие разом эмоции.

Он вдруг понял, что не в силах ничего сказать. Он слышал свои слова в голове, но не произносил их вслух. Мышцы рта отказывались произносить хоть что-то членораздельное.

– Что со мной стало? – в который раз задал себе он этот вопрос, но теперь, кажется, знал на него ответ. И от этого ответа он пришёл в ужас.

Одним молниеносным движением он оторвал солидный кусок ржавой лестницы и бросил его в грязь коллектора. Оставшаяся целая половина осталась торчать вверху, но угрожающе покачивалась. Ещё одно молниеносное движение и он оказался под самым люком, ведущим наверх. Пятнадцатиметровую высоту он преодолел одним лишь усилием своего нового тела. Люк, словно картонка, отскочил со своего места и устремился во тьму, пока Шалый хищно осматривался вокруг. Его внимание привлекла часовая вышка, за которой располагались казармы. Инстинктивно, отчего-то, его тянуло туда. Там, казалось ему, он вспомнит кто он такой и как стал тем, кем стал – ещё одним порождением Зоны.

***

Сразу же за вышкой он наткнулся на трёх бродячих псов. Те слишком поздно почуяли его, потому не стали бежать, а лишь ощерились в тщетной попытке напугать. В другой раз Шалый предпочёл бы избежать драки, но не в этот. Он абсолютно не боялся их. Казалось, что он вообще сейчас ничего не боится, окромя себя. Один из псов, видимо главарь, бросился прямо к горлу Шалого, но тот ловко парировал этот выпад, одним движением своей когтистой руки. Пёс заскулил и попятился назад поджав хвост. Его морда вся была в свежих глубоких порезах, которые сочились кровью. Двое других, видимо потеряв последние остатки храбрости, бросились наутёк. Одного из убегавших Шалый настиг в ту же секунду и впился тому в горло. Бедный пёс задрыгал лапами и чуть заскулил в предсмертной агонии. Второй, уже видимо плохо соображавший из-за панического страха за свою жизнь, угодил в аномалию ''Свечка''. Он вспыхнул и замертво упал, обдав других запахом горелого мяса.

Главарь не спускал глаз с Шалого, ожидая его атаки. Он видимо понял, что бежать бесполезно. Оставалось только сражаться. Шалый же находился в какой-то прострации. Собачья кровь показалась ему куда вкуснее крысиной. Весь мир для него перестал существовать. Выживший слепой пёс сообразил что к чему и стал медленно отступать к подлеску, где и надеялся скрыться. На его беду из нирваны зверя вывела стая воронов, которая с шумом, совсем неподалёку, покинула свои насиженные места и устремилась в небо, явно чем-то или кем-то потревоженная. Шалый пришёл в себя и повернул голову к отступающему всё дальше псу. Тот замер, прикидывая откуда последует атака зверя. Шалый прочёл в его глазах дикий страх. Такой страх читается в глазах почти каждого, кто понимает, что вот, прямо сейчас, умрёт. Внезапно, сам пёс бросился к Шалому, скорее даже от бессилия, чем в расчёте на успешную атаку. Шалый даже не дёрнулся, приглашая врага к бою и давая тому призрачный шанс. Пёс уже был совсем близко, когда ужасные когти зверя одним невидимым глазу движением вспороли тому брюхо. Внутренности уже мёртвого пса вывалились наружу источая дикий смрад. Шалого этот запах не смутил, скорее лишь раззадорил его неуёмный аппетит. Он с жадностью присосался к горлу новой жертвы.

Близился рассвет. Зона медленно отходила от сна. Ночной пьянящий воздух сменился прохладным предутренним. Лёгкий ветерок принёс с собой букет всевозможных ароматов, который Шалый теперь с лёгкостью мог прочесть.

Шалый забрался в ближайшую казарму, осмотрелся, прислушался к звукам извне. Идеальное место для дневного сна ночного охотника. Он ощущал временную сытость и сейчас ему хотелось только одного – спать. Он даже не обратил внимания на то, что ПДА, который всё время лежал мёртвым грузом в кармане его рваной спецовки, вдруг ожил и предательски показывал всей сталкерской сети его местоположение.