Текст книги "Магфиг. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Кружевский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 44 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
в которой наш герой читает на расстоянии и думает о том, что детишки бывают разные… странные… очень странные
Вы когда‑нибудь пробовали читать книги с расстояния полутора метров – нет? Повезло вам. Вроде бы и недалеко, но посидеть, расслабиться с чашечкой кофе, неспешно перелистывая страницу за страницей, явно не получится. Хорошо, хоть у меня зрение стопроцентное. А к чему это я? Ах да… Короче, когда я открыл эту папочку с делами, то обнаружил, что все страницы покрыты какими‑то черточками, загогулинами или вообще пиктограммами. Несколько минут я недоуменно хлопал глазами, пока до меня не дошло. Примостив папочку к стопке «Энциклопедий рас», тома которой я положил на стол, выстроив таким образом мини‑башню знаний, я отошел на пару метров назад. Опа‑на, ура моему гению. Строчки непонятного языка пошли волнами, точно мое зрение на мгновение расфокусировалось, и вот уже на меня смотрят родные буквы русского алфавита. Написано не мелким шрифтом, но, блин, похоже, придется где‑нибудь раздобыть бинокль – так, на всякий случай. Я вздохнул. Утешает одно: хорошо хоть, что я преподаватель труда, а не русского языка и литературы, а то от проверки тетрадок у меня глаза бы точно на лоб повылазили, а уж ошибки подчеркивать… пришлось бы палку с прикрепленной к ней ручкой заводить. Хотя про палку идея неплохая – страницы же надо как‑то переворачивать. Ладно, приступим к изучению класса, остальные проблемы потом. Итак, по списку у меня в нем четырнадцать человек.
Значит, нумер один: Аййдарано Эльторис и Аййдарано Глайдуэль, блин, чуть язык не сломал, кто же такие имена придумал. Оба, да это знакомые эльфийки, к тому же еще и родные сестры. Я с интересом принялся рассматривать фотографии девушек, неожиданно изображение на одном из фото подмигнуло мне, повернулось боком, и затем невидимая камера отдалилась, показав запечатленную девушку во весь рост. Через мгновение на меня вновь смотрела статичная картинка. Я только хмыкнул. Ну движущимися картинками нас не удивишь. Фотка тем временем вновь ожила, повторяя предыдущие действия. Ладно, теперь почитаем, что об этих девочках написано. Так, дочери одного из владык какого‑то там королевства и бла‑бла‑бла… я торопливо пробежал глазами по строчкам, пропуская ничего не значащие для меня названия и чины. А, вот: магическая специализация. Пожалуй, это самое важное в моем случае: всегда нужно знать, что с тобой может сотворить сей отрок, – просто поджарить на медленном огоньке или еще дать поколбаситься от электрошока. Так… «магия леса» – ну кто бы сомневался, эльфы же. Я ухмыльнулся. Знать бы еще, с чем эту «магию леса» едят. Ну можно, конечно, предположить, что эти девочки хорошо цветочки разводят и зверюшек всяких селекционируют, но что‑то верится мало. Ладно, двигаем дальше.
Второй номер или, точнее, третий. Арландино Грей фор Маушам де‑пум‑пурум, пум Банко, ну и как прикажете его величать – да пока я эту фамилию прочту, половина урока пройдет. Так, фото. Ну вполне ничего паренек, по виду вылитый чистый ариец. Белобрысый, с ясными синими глазами и взором, устремленным в бесконечность, нос вот только подкачал – курносый и веснушчатый. Ему бы орлиный такой профиль – вот тогда да.
Так, родители. Ни фига себе. Я несколько раз перечитал указанные сведения. Прямо цельная сага в трех частях. Отец какой‑то супермегазлодей, местного, конечно, масштаба, этакий Темный властелин деревни Загогулино фиг знает какого уезда, но все равно – впечатляет. Так, специализация – «магия земли». Ну да, конечно, понятно и внятно – «магия земли», ха, и что же ею делают? Червей на рыбалку за один присест набирают или картошку там самокопом окучивают, а может, погреба под заказ сами выкапываются, хотя… судя по папочке, там скорее могилка сама выкопается, и еще плитку сверху уложит – гранитную, тонны на три. Хе‑хе.
Так, четвертый. Ом Кум – во, проще простого, ну хоть имя нормальное. Так, судя по фото, вылитый мальчик‑волшебник – худой и в очках на полфизиономии. Родители – ну точно, тоже маги, отец какой‑то доктор магических наук, мать – фея. Фея? Такая маленькая, с крылышками, это, извините, как? Или все же… бр‑р‑р, хватит подобных фантазий. Специализация – «молния». Стоп, стоп – молния!? Ага, значит, это он меня хотел чуток подпалить, ради шутки, а на вид такой интеллигент, очки даже нацепил. Ну‑ну, генератор ходячий.
Короче, просмотр списка занял у меня около часа. Кроме вышеуказанных в классе были еще два эльфа, мальчик и девочка, правда, темных – причем в натуральном виде: этакие негры местного общества, точнее, мулаты. Колайс и Анрайс Эльдурейз, в общем, Колян и Анька. От первых девочек‑эльфиек отличающиеся прежде всего цветом кожи, которая у них была темно‑коричневого цвета, как будто ребятки в солярии перезагорали. К тому же, как оказалось, они муж и жена… Не спрашивайте меня почему, сам знаю, что им лет по четырнадцать – пятнадцать стукнуло, но факт остается фактом.
Позднее я, правда, узнал, что в их мире женят еще до рождения и разводы, увы, не предусмотрены, разве что в случае гибели одного из супругов.
Ну про мальчика‑оборотня и девочку с красными глазами, которая и в самом деле оказалась вампиром, можно и не рассказывать особо: у нас про данный типаж столько фильмов наснимали, что можно сказать, ребята практически родные. Парня звали Теодор Эф, и в специализации у него стояла «трансформация», как позднее оказалось, парень может быть не только волком. Девочка – Эрнеста Гадриан, судя по записям, имела успехи в «звуковой магии», что бы это ни значило, и кроме всего, была чистокровным вампиром в десятом поколении. Кстати, света она не боялась, правда, даже на слабом солнце мигом обгорала, а кремами от загара здесь не особо разживешься, так что когда мы с ребятами поехали на отдых, пришлось мне ей доставать пару флаконов, и потом… упс‑с, опять отвлекся.
На чем я там остановился? Ах да, еще две девицы, какие‑то там магички, причем одна из них блондинка (мамма мия!), специализирующаяся на магии огня (вообще кирдык – срочно заказать Дорофеичу десяток огнетушителей или что тут вместо них используется!?). Не, вы не подумайте чего, вообще я к блондинкам вполне толерантен, они мне даже симпатичны, но тут… короче, лучше перебдеть, чем недобдеть. К тому же имечко Парфулия Омен, бр‑р‑р, придумают же, правда, к концу чтения у меня создалось впечатление, что такие имена – это особенность перевода, ну тут уже никак не проверишь, приходится довольствоваться тем, что имеем. Вторая, Тея Гария, вообще ведьма. Ага, прям так и написано – ВЕДЬМА. Правда, весьма симпатичная, такая миленькая девочка с косичками. Эх, и не подумаешь даже, хотя с женщинами так всегда.
Так, кто еще остался? А еще парень и девчонка – Райка Майлар Озерная и Дерик Ойбалд Луговой, оба из рода дриад: кто это, интересно, такие? Что‑то вроде слышал, типа эльфов или что‑то подобное. Хотя по фотке не скажешь, что похожи: обычные люди, разве только волосы зеленого цвета и ба… ушки на макушке, а‑ля «я киска», – прикольно. Кстати, вроде дриады должны все быть женского пола, ну хотя кто их знает, в конце концов не почкованием же размножаются, хотя здесь, чую, все может быть. Девочка специализируется на «магии ветра», мальчик – на «магии воды».
Так, и наконец последние в моем классе, – вот тут интересно. Тори Гай Урсул фон Ройзенбраун – сын повелителя добра (да‑да, так прям и было написано). М‑да, значит, полный набор, то есть сын злодея – одна штука, сын добродея – тоже одна штука. Вот, блин, сладкая парочка. Как же они уживаются? Так магия, вообще нормаль – маг‑универсал. Значит, может все, но очень – не очень, вот такой, блин, каламбурчик.
И последняя в списке – Рейнерна Ярай. Техномаг, и все. Ага, и все – в смысле вообще все, ни строчки больше. Техномаг – это в смысле? Маг, производящий технику или ремонтирующий ее, или, наоборот, поганящий? М‑да‑а‑а. А как же быть с тем, что тут многое из технических устройств не работает, хотя у ректора я даже компьютеры видел, или… бр‑р‑р, вопросы, вопросы. Так, сейчас бы кофейку… Бабах, короткая вспышка – и на другом конце стола появляется дымящаяся кружечка, причем, судя по разнесшемуся аромату, как раз с кофе. Я неверящими глазами уставился на возникший из ниоткуда сосуд, затем встал и осторожно стал подходить к дымящейся кружке. Бабах. Я вздохнул: так и есть – стоило мне приблизиться, как магия испарилась, но стоило мне усесться на свое место, как кружка с кофе вновь возникла на краю стола. Издевательство какое‑то. Интересно, кто это так постарался? Я резко встал и двинулся к кружке… Бабах. Я сел на место. Бабах… Минут через пять я уже возлежал посреди стола, а дымящаяся кружечка возникла на ближайшей парте. Садюги!!! Хотя, скорее всего, это развлекается сама академия – как ни парадоксально это звучит, но, видимо, завуч прав: чем‑то я ей не приглянулся. Хотя чем – понятно: вон Гоймерыч меня с занозой в одном месте сравнил, а кто же будет любить занозу? Через полчаса, когда ко мне заглянул Гоймерыч, чтобы сообщить, что уроки уже закончились и мои ученики скоро будут здесь, он застал вашего покорного слугу в раздраженно‑нервно‑депрессивном состоянии, задумчиво взвешивающим на руке один из томов энциклопедии и неторопливо прицеливающимися в стоящую на одной из дальних парт кружечку кофе. Покачав головой, он быстро куда‑то смотался, и вскоре перед моим взором предстал объемный кофейник с какой‑то плошкой, заполненной различными сладостями. Нет, все‑таки местный Энштеин – мировой старикан, если бы не эти его постоянные попытки испробовать на мне различные магические смеси, кхе‑кхе, ну да ладно, у каждого, в конце концов, свои слабости имеются. Короче, когда в класс стали входить первые ученики, мы с Гоймерычем пребывали в спокойно‑расслабленном состоянии и неторопливо вели беседу о вечном, прекрасном и добром – ну в смысле о женщинах.
Ребятки подтянулись шустренько и, потихоньку рассевшись за парты, практически молча ждали, пока мы с завучем наточим наши лясы, – сразу видать, дисциплина тут не так уж и страдает, может, я зря переживал.
– Так, вроде все собрались, – сказал Гоймерыч, прерывая нашу беседу и оглядывая шушукающийся класс. – Ну‑с‑с, начнем‑с.
Завуч поднялся и несколько минут рассматривал замолчавший класс, затем заложил руки за спину и сказал:
– Итак, дети, как вы знаете, у вас теперь новый классный руководитель. С прежним вы как‑то не особо ужились, и теперь он поправляет здоровье на курорте, кстати, заметьте, за счет академии.
Вот так новость! Я обеспокоенно покосился на стоявшего ко мне спиной завуча: что ж эти «ангелочки» сделали с прежним классником, что он до курорта докатился?
– Ну‑с‑с, я все сказал. Надеюсь, вы найдете общий язык с вашим новым преподавателем. Засим хочу откланяться, – между тем закончил свою речь Гоймерыч и повернулся ко мне: – Ну Ярослав Сергеевич, теперь они все ваши, а я побежал, не то пропущу Герту в созвездии Дракона.
Проводив глазами завуча до двери, я медленно повернул голову к классу. Сидят мои умницы и даже не шелохнутся, ну‑ну, меня этим не проведешь, я внутри просто сжатая пружина и, как пионер, готов ко всему.
– Ну. – Я, нахмурясь, обвел грозным взглядом класс. – Вы меня уже знаете, теперь я хотел бы познакомиться с вами, поэтому давайте проведем перекличку, а затем обсудим кое‑какие вопросы. Все понятно?
Молчат, только дружно улыбаются. Ох, не нравится мне эта атмосфера – поди, пакость какую задумали. Помню, когда в школе к нам пришла молоденькая учительница физики вместо нашей заболевшей, хе‑хе, короче, не зря мой сосед по парте все утро доску воском натирал, а на химии, когда мы пересыпали реактивы, – во фейерверк был! Интересно, что эти гаврики для меня припасли?
Ладно, а пока – перекличка. Я взял в руки журнал и… м‑да, забыл как‑то.
– Э‑э‑э, а кто у вас сегодня дежурный?
– Дежурный? – Сидящая в переднем ряду эльфийка недоуменно посмотрела на меня.
– Ну да, доску там вытирает, за порядком следит и прочее.
Теперь уже весь класс дружно таращит на меня глаза. Так, понятно, с дежурными облом, ну ничего, это мы быстро исправим.
– Значит, нет дежурных, ну да ладно. Вот ты. – Я ткнул пальцем в эльфийку, отчего та аж подпрыгнула на месте и густо покраснела, а класс подозрительно и ехидно захихикал.
Блин, что‑то не то, я быстро убрал руки за спину. Елки‑палки, надо скорее прочитать энциклопедию, а то кто знает, что у эльфов обозначает подобный жест, – может, я ей только что в любви признался.
– Да, нер.
Эльфийка поднялась с места, кротко уставившись глазами в парту. Нет, ну точно что‑то не то сделал.
– Э‑э‑э…
– Аййдарано Эльторис, нер, – представилась девочка.
– Точно, – облегченно вздохнул я. – Ты меня извини, я человек новый, может, что не так сделал…
– Вы только что обратились к ней как к младшей жене, – неожиданно хихикнул сидящий на соседней парте очкастый мальчуган.
Блин, я почувствовал, что краснею. Не хватало, чтобы меня еще в местные педофилы записали.
– Ну ты извини, – пробормотал я. – У нас этот жест ничего такого не значит.
– Я понимаю, нер, – кивнула девочка. – Завуч нас предупредил, что вы можете допускать подобные оплошности, просто так неожиданно…
Она подняла на меня свои необычайно изумрудные глаза и кокетливо улыбнулась. Блин, я почувствовал, что краснею сильнее, причем в районе ушей, а мои ученички только что под партами не лежат от хохота. Очкарик вон вообще сполз по стулу и дергается в судорогах, как будто сам себя током шандарахнул. Приколисты, блин.
– Так, – хлопнул я ладонями по столу. – Эльторис, давай заканчивай с глазками, ну а с твоим замужеством потом разберемся. Пока марш сюда, будешь мне список присутствующих зачитывать.
– Да, нер. – Эльфийка подошла ко мне и взяла протянутый мною журнал. Открыв его, она удивленно посмотрела в мою сторону: – Это же не список, а личные дела.
– Ну и что, просто называй каждого по фамилии, а названный пусть встает.
– Хорошо, нер. Тогда мне это не нужно, – положила она папку с делами обратно на стол.
Ребятки вставали по очереди, а я их внимательно рассматривал, сравнивая свое первое впечатление с увиденным. В принципе все совпало, только это… тьфу ты, ну сын мегазлодея оказался таким невысоким, худеньким белобрысым пареньком, постоянно читающим какую‑то книгу. На фотке он выглядел внушительней.
– Все? – спросил я, когда эльфийка замолчала.
– Нет, нер, – покачала головой девочка. – Рей, как всегда, отсутствует.
– Рей?
– Рейнерна Ярай.
– Та, что техномаг?
Эльторис кивнула.
– И что с ней?
– Не знаю. – Девочка пожала плечами. – Она вообще редко появляется на уроках. И вообще техномаги очень непредсказуемые создания.
Эльфийка фыркнула. Я внимательно посмотрел на девочку, мысленно сделав себе пометочку в голове, что эльфийка, похоже, находится не в самых дружественных отношениях с последней.
– Ну хорошо, – сказал я. – Теперь о планах. Итак, нам, точнее, мне выделили помещение, где будут проходить уроки труда, а так как я ваш классный руководитель, то в каком‑то смысле это и ваше помещение. Вот.
Если честно, сам не понял, что завернул, но, надеюсь, звучит умно.
– А что за класс? – спросил мальчик‑оборотень, нежно так улыбаясь, но мне что, после улыбки очаровательной драконицы, или драконессы, или… ну короче, его улыбка – так, дружеский оскал хомячка.
– Класс? Ну внизу через холл по коридору, а, да, там еще какой‑то призрак обитает.
– Проклятая комната!
Вот, блин, надо же, как дружно, в один голос – и чего это они так этой комнаты боятся? – вон темная эльфийка аж побледнела вся, лишь один… тьфу ты, мать честная, короче, этот белобрысый оторвался так от своей книжонки, оглядел класс изумленным взглядом – и дальше читать.
– Нер, вы уверены? – Помогавшая мне девочка испуганно уставилась на меня.
– Вполне, – пожал я плечами. – Вчера и сегодня там полдня провел, ничего страшного, только грязно. Кстати, насчет этого я и хотел с вами поговорить. Дорофеич сказал, что за пару дней там все установит, так что, ребятки, готовьтесь к генеральной уборке.
– К чему?
– К уборке, ну там помоем все, приберем, шторочки на окна повесим.
– Это еще зачем? – Стоявшая рядом эльфийка удивленно посмотрела на меня. – У нас же есть феи‑уборщицы.
– Феи кто?
– Уборщицы, – со вздохом пояснила та.
– Ага, – почесал я в голове. – Это, конечно, все хорошо, но потом, а пока нам самим надо привести будет класс в порядок, и без возражений – считайте это чисто моей блажью.
Судя по их глазам, они именно так и считали.
– Ладно, на том и порешим: через два дня после уроков все в классной комнате, точнее, зале, тьфу… короче, в новом кабинете труда. Всем все понятно?
– Да.
Как‑то нестройно и без особого энтузиазма, ну да ладно, даст бог, со временем подправим, будут как пионэры.
– Всё – все свободны.
Ребятки дружно встали и, коротко поклонившись (блин, мне даже здесь нравиться начинает – культура), потянулись к выходу. Я проводил их глазами и, облегченно вздохнув, откинулся на стуле. Похоже, сегодня пронесло, наверное, мои гаврики настолько были поражены новостью об их новом классе, что все пакости у них из головы вылетели. Я усмехнулся и принялся раскачиваться на стуле, как вдруг краем так глаза вижу нечто… Голова моя с диким скрипом поворачивается на обнаруженную цель, и я чувствую, что мои глаза начинают медленно вылезать из орбит. Сбоку от стола стоит этакое чудо чешуйчатое, помесь, блин, Годзилы с Гамадрилой, и, так ласково улыбаясь, смотрит на меня. Блин, рука, судорожно шарящая по столу в поисках чего‑нибудь, нащупала нечто тяжелое, и я, метнув толстенный том энциклопедии в ЭТО, сиганул с места як Сергей Бубка, только что без шеста. Ну лечу я, значит, над полом, приветы посылаю пробегающей внизу живности, местные мыши мне там уже плакаты развернули с надписями: «Слава нашим летунам», – и тут замечаю, что пущенное мною оружие возмездия пролетает сквозь стоящего монстра. Елки зеленые! Приземлился я очень удачно – где‑то между вторым и третьим рядом – и с громкими овациями со стороны коридора.
Подловили все‑таки! Я, кряхтя, поднялся, чувствуя, как с противными щелчками мои суставы встают на законное место, и бросил гневный взгляд в сторону двери. Тишина… Я хмыкнул и, собрав свое добро в виде тяжелого оружия знаний, направился прямиком на ухмыляющееся чудо‑юдо. Как я и предполагал, стоило мне подойти ближе, как этот морок с каким‑то протяжным воем испарился.
Ну как и водится, в коридоре уже никого не было, лишь где‑то в конце его мелькнул зеленый пиджачок. Я усмехнулся и подумал, что везде все одинаково.
Гоймерыча, как ни странно, на месте не оказалось. Дверь в его кабинет была заперта, и я, пристроив свои книженции на подоконнике, принялся рассматривать открывающийся из окна вид. Драконы были на месте, правда, моего знакомого, ну того, что с красным гребнем, как‑то видно не было. Наверное, на обед улетел. Я вздохнул. Кушать хотелось. Да и правда, не называть же едой те сладости, что мы с Гоймерычем уписывали, а утренняя каша Дорофеича уже давно рассосалась. Позади меня что‑то щелкнуло, и я резко обернулся. Метрах в трех на уровне моей головы висел небольшой светящийся шарик, подозрительно смахивающий на шаровую молнию. Вот, блин, похоже, мои молодцы никак не успокоятся: мало им одного прикола – до сих пор ребра болят, хорошо, хоть у меня подушка безопасности спереди хорошая. Я осмотрел пустой коридор. Нет, где‑то точно затаились и наблюдают – ладно, сейчас покажу им фокус‑покус. Я резко прыгнул к огоньку, протягивая руку. Бабах… Я лежу на полу, а сверху у меня на груди восседает растерянная девица. Короче, это рыжеволосое чудо, увешанное какими‑то коробочками и цилиндриками, что прикреплены на блестящих ремнях, нацепленных на манер революционного матроса – крест‑накрест, смотрит на меня вот такенными зелеными глазами и так непонимающе ресничками: хлоп‑хлоп. Я не менее непонимающе – хлоп‑хлоп в ответ.
– Э‑э‑э, – наконец выдавил я. – Ты кто?
– Рей, ой. – Девочка вскочила.
Слава богу. Я поднялся. Что‑то в последнее время у меня пол стал лучшим другом, надо как‑то переломить эту дурную тенденцию.
– Значит, ты эта, как там…
– Рейнерна Ярай, – подсказала девочка.
– Вот‑вот, и почему, спрашивается, тебя не было в классе?
– Ну… – Девочка сделала невинный вид и даже пошаркала ножкой. – Занята была.
– И чем?
– Так, летала.
– Летала.
– Ага, туды, сюды…
– Вот сюды – это нужно, а туды вообще‑то не обязательно, – выдал я, попутно сам пытаясь понять смысл сказанного.
Ярай замерла – видно, тоже пытаясь врубиться в вышеобозначенное произведение моего мысленного гения.
– А как вы меня раскомпенсировали?
– Рас… что? – не понял я.
– Ну развернули из компенсат‑состояния.
И кто тут дурак? Я недоуменно таращусь на девочку и медленно начинаю понимать, что, видимо, тот огонек – это и было ее компенсат‑состояние.
– Ну это секрет.
Я напустил на себя таинственный вид. Действительно, мой секрет раскрывать пока рано, пусть ребятки помучаются. Хотя надо признать, что пока счет не в мою пользу.
– Странно, – между тем продолжила девочка, отстегивая от ленты одну из коробочек и направляя ее в мою сторону. – Что‑то совсем ничего не показывает.
– Может, батарейки сели? – посочувствовал я.
– Он на соликанах, – отмахнулась та. – Ой, а вы что, тоже из техногенного мира?
– Угу, – кивнул я. – Из самого что ни на есть техногенного.
– Здорово. – Девочка непонятно чему обрадовалась и даже захлопала в ладошки, затем вдруг моментально стала серьезной и коротко поклонилась. – Нер, прошу меня извинить, но я должна вас покинуть. Мне нужно связаться с сестрой и сообщить о произошедшем.
Она отступила на несколько шагов назад и вдруг резко сузилась (а как еще сказать? – представьте, что девочку с обеих сторон резко сдавили прессом), превратившись в лучик света, который, в свою очередь, собрался в знакомый шарик. Тот сделал вокруг меня крюк и резко ушел в точку, причем прямо сквозь стекло.
– Ну‑с‑с, как прошла ваша встреча с учениками?
Блин, ну зачем так подкрадываться! Я обернулся и укоризненно посмотрел на Гоймерыча, но тот улыбался такой добродушной улыбкой, что я чуток расслабился и сразу получил под нос какую‑то пробирочку. Ёпрст, бедный мой нос, подобной вони я не чувствовал, даже когда мы в армейке сортиры чистили. А там запах был еще тот – ядреный, от него даже у противогазов хоботы в узел закручивались. Тут уж мой русский язык не выдержал и выдал по полной, причем с такими фразеологическими оборотами, что парящие за стеклом драконы, по‑моему, даже чуть вниз не попадали. Торчавшие же в разные стороны волосы завуча медленно зашевелились, а сам он застыл посреди коридора с открытым ртом. Видать, академия все же как‑то перевела ему мою гневную тираду, причем, судя по осоловевшим глазам, весьма точно. А не фиг совать мне что ни попадя! Когда я закончил бегать туда‑сюда по коридору и отплевываться, Антиох Гоймерыч молча протянул мне платок.
– Ну спасибо вам, – только и смог выдавить я, вытирая набежавшие на глаза слезы.
– Э‑э‑э. – Завуч несколько замялся, затем вздохнул и, посмотрев на меня виноватыми, но очень добрыми глазами, поинтересовался: – Ярослав Сергеевич, кушать хотите?
Я недоверчиво покосился на него.
– Нет, нет, – замахал он руками. – Клянусь богами, больше ничего такого. Кстати, а вот ваше последнее выражение… ну про того, трижды… какого‑то… дебила – что значит? А то перевод как‑то не сработал…
А наш Энштеин – любознательный тип, оказывается. Представив себе подробное объяснение выданной мною тирады, я покраснел.
