Текст книги "Путешествие по берегам морей, которых никто никогда не видел"
Автор книги: Дмитрий Худяков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 24 страниц)
АКЧАГЫЛ
Пристанем здесь, в катящемся прибое.
Средь водорослей бурых и густых…
Вс. Рождественский
В самом начале нынешнего веха известный русский геолог, впоследствии академик, Николай Иванович Андрусов, вел исследования на восточном берегу Каспийского моря. Особенно его заинтересовала затерявшаяся в песках туркменских пустынь гора Акчагыл. Оказалось, что слагающие ее слои пород – полная «автобиография» одного из последних неогеновых морей, того, что 3,3 миллиона лет тому назад начало наступление на север, залило наше Заволжье, а затем, следуя по долинам праВолги, Камы и Белой, дошло почти до Уральских гор. Это море, проникшее более чем на 2500 километров в глубь континента, ученый назвал Акчагыльским, а отрезок времени в 1,5 миллиона лет, когда происходили эти события, акчагыльским веком.
В наших краях новое море оставило довольно много следов. Найти их можно на берегах Волги, Терешки, Курдюма, а в Заволжье – на Камелике, Сестре и восточнее, в предгорьях Общего Сырта. Мы сейчас заглянем в три характерных места…
Село Березняки, что на правом берегу Волги, против города Маркса. Оно стоит на песках и глинах, оставленных когда-то Акчагыльским бассейном, и поэтому некоторые акчагыльские «страницы» можно увидеть прямо на северо-западной окраине, в выемке, по которой спускается дорога, ведущая в пойму. Но не поленимся пройти по этой дороге на север километра три, чтоб в оврагах Крайнем и Среднем, которые появятся справа, увидеть более полные разрезы интересующих нас слоев.
Вот они… Белые, желтые, сероватые пески, разделенные прослойками серых, коричневых, зеленоватых глин. Местами глины больше, и она образует довольно толстые слои с мелкими кристалликами гипса, небольшими гальками из светлых кремнистых пород, мелкими раковинками моллюсков, рыбьими позвонками и с отпечатками чего-то, очень напоминающего еловые иглы…
Заволжье. Перелюбский район. Село Смоленка. Ниже его правый берег реки Сестры сложен слоями серых, чуть синеватых глин, почему его геологи в своих отчетах иногда называют Синей кручей. Здесь тоже попадаются кристаллы гипса, желваки сидерита, а кое-где почти черные прослойки, содержащие битум и чуточку похожие на горючие сланцы. Окаменелости – те же, что мы видели в Березняках. Небольшие, в расходящихся от макушки ребрышках створки кардиумов. Почти овальные, с концентрическими морщинками – мактр. Вытянутые, с острыми макушками – дрейссен. Крохотные «штопоры» брюхоногих – потамидесов…
Предгорья Общего Сырта. Северо-западные склоны Корепановой горы, что восточнее Озинок. Здесь в овражках, ближе к железнодорожной линии, видны слои светлых песков с прослойками серых глин, и с теми же окаменелостями…
Ты, конечно, понял, что во всех трех местах мы только что видели «страницы», «написанные» одним и тем же морем, поскольку везде в слоях пород одинаковые «маяки». Но почему в Березняках и у Озинок перед нами были в основном пески, а у Смоленки – глины? И это, я думаю, тебе должно быть ясно. В первых двух обнажениях мы видели «страницы», написанные у берегов моря, а в третьем – вдали от них, куда пески не доползали, а доплывали только легкие частички глины…
Придя около 3 миллионов лет тому назад в наши края, Акчагыльское море залило почти все Заволжье. Только на крайнем востоке саратовской земли сушей остался горный массив Общего Сырта. На западе же граница нового бассейна проходила примерно по линии, где в наши дни течет Волга. В Правобережье соленые воды только кое-где выклинились по долинам тогда уже существовавших речек Курдюма, Чардыма, Терешки. Впрочем, долина последней, по мнению некоторых специалистов, была занята тогда проливом, который отделял от континента большой остров, образованный Змеевыми, Девичьими и Хвалынскими горами. Были в Акчагыльском море и другие острова, которые сегодня нам известны как возвышенности нашего Заволжья: Три Мара, Шмала, Песчаный Мар.
Что еще мы можем узнать об Акчагыльском бассейне?
Смотрим на окаменелости. В основном перед нами двустворчатки и улитки – брюхоногие. И к тому же мелкие. И их много. Я думаю, что ты уже все понял: вода в новом море была опресненная. Не зря же его щедро питали пра-Волга, Кама, Белая и еще многие речки, сбегавшие с Уральского хребта и стекавшие с центра Русской равнины!
Смотрим на горные породы. На те, что родились вдали от берегов, на более глубоких местах. Цвет глин – серый, а кое-где даже почти черный от обилия органического вещества. Значит, и в Акчагыльском море было много разнообразных водорослей и еще каких-то живых существ, окаменевших остатков которых не сохранилось. Немало плавало, надо полагать, в водах мелководного бассейна рыб, для которых тут было изобилие пищи.
Кстати, «химические заводы», которые, как ты тоже, надеюсь, понял, увидев кристаллики гипса и сидерит, работали на дне этого моря весьма интенсивно. В числе их «продукции» был и горючий газ – метан. Любопытно, что впервые «голубое золото» в наших краях было получено именно из акчагыльских слоев в Заволжье еще в самом начале века.
Правда, в незначительных количествах. Но он использовался при производстве стекла.
Ну, а что было в конце неогена в западной части нашей области?
Суша. И мы можем догадаться, что на ней тогда кое-какая «хроника» могла вестись. Кем? Реками, которые, после того как их подпрудило Акчагыльское море, должны были начать заваливать песком, глиной и гравием свои же каньоны. Однако места, где такие «заметки» можно было бы увидеть на поверхности земли, мне не известны. А вот кое-что о том, что происходило на этой начавшей выравниваться суше, мы можем узнать из «летописи» самого моря.
Вспомни, я сказал, что в оврагах к северу от Березняков, в прослойках глин, встречаются отпечатки, похожие на иглы хвойных деревьев. Так это и есть – иглы. А раз так, то, вероятно, в конце неогенового периода в наших краях появились в большом количестве ели, сосны секвойи.
Изменился климат? Да. Он посуровел. И та тайга что ранее покрывала только север Русской равнины, пододвинулась вплотную к рубежам саратовской земли Однако в акчагыльском веке у нас было еще достаточно тепло. Вероятно, даже чуть теплее, чем сейчас. И поэтому по редколесьям бродили стада древних слонов и их родственников – мастодонтов; на степных участках паслись табуны лошадей, верблюдов, оленей, антилоп. И там же охотились саблезубые махайроды и появившиеся уже волки, лисы, гиены.
КИТЫ… У НАС?
Все изучите вдоль и поперек,
Поразмышляйте над событьем каждым,
В минувшие вглядитесь вновь дела…
Н.М. Грибачев
Летопись акчагыльского века может показаться несколько скучноватой. Согласен. Пески, глины, галька… Окаменелости – одни мелкие раковины… Ну, еще рыбьи позвонки, изредка – рыбьи скелеты… Еще отпечатки растений… А из того, что было тогда на суше, и совсем почти ничего не сохранилось.
Ничего не поделаешь. Летописи тоже бывают разные. Однако и у этого времени есть свои примечательности. Скажем, его море, если угодно, рекордсмен. За 2 миллиона лет оно сумело накопить в нашем Заволжье толщу осадков, достигающую местами 500 метров! Такого ни одному морю до Акчагыльского не удавалось. И эти отложения завалили все грандиозные каньоны рек, почему после ухода соленых вод восточная половина области снова стала очень гладкой равниной.
Или еще… После Акчагыльского моря остались такие «документы», каких от других древних бассейнов у нас не сохранилось…
Вспомни саратовскую Лысую гору или не забудь к ней присмотреться при случае. Ты увидишь, что до того места, где стоят на ней самые последние дома, склон поднимается довольно полого. А выше, почему там и не строят, он становится крутым. Это – сглаженная временем гигантская ступенька, которую выбили волны Акчагыльского моря, ударяя в высокий западный берег!
В строительных котлованах ниже этого уступа, в траншеях, овражках часто попадается настоящая плоская морская галька, выточенная прибоем из песчаников, опок и кремнистых глин Лысой горы 2–3 миллиона лет тому назад. Такие же следы берегового уступа и галька есть во многих местах на правом берегу Волги у Березняков, Воскресенского, Вольска, Багаевки. Виден он и там, где был в свое время восточный берег моря, – на отрогах Общего Сырта, в Синих горах, около Меловой горы, на горе Ичке.
Есть у Акчагыльского моря и свои загадки. Некоторые слои, оставленные им, так похожи на те, что создавало в конце своей жизни Аптское море, что геологи до сих пор, например, спорят, чьи же «сочинения» хранятся в южной части вершины Соколовой горы. Об этом мы уже говорили выше.
С Акчагылом связано и несколько весьма таинственных находок, о которых я тебе сейчас расскажу…
Это – позвонки. И не какие-нибудь, а огромные, по 30 сантиметров в длину и примерно такого же диаметра, а весом почти в 5 килограммов! Один из них был найден братьями Сашей и Павлом Сескутовыми, учениками седьмого класса, в Ленинском районе Саратова на улице Шехурдина, около строящегося дома. Было это в 1983 году. Там же немного позже был обнаружен и другой такой же, но уже Володей Грузиновым. Свои находки ребята прислали мне на телестудию, сопроводив их, естественно, множеством вопросов.
Кому принадлежали эти позвонки когда-то, выяснить помогли палеонтологи. Оказалось, что таинственные каменные цилиндры – детали хребтов крупных китов, имевших длину, вероятно, не менее 15–20 метров. Но когда жили у нас эти гиганты?
По форме позвонков это определить не удалось, описаний древних китов мы найти не смогли. Из каких слоев были извлечены окаменелости, тоже было не известно. На месте котлована уже строился дом. Оставалось только, пока не появится новая информация, попытаться вычислить, в каком геологическом веке могли жить в наших краях обладатели гигантских позвонков. Киты, как известно, появились на нашей планете только в середине палеогенового периода, первого в кайнозойской эре. За 50 миллионов лет, прошедших с тех пор, в наших краях побывало два больших моря – Эоценовое и Акчагыльское. Оба были связаны с океаном, и в обоих, в принципе, киты обитать могли. И то, и другое могло оставить свои отложения в районе улицы Шехурдина. Ведь, скажем, около Торгового центра довольно часто встречается окаменевшая древесина, остатки деревьев, захороненных в свое время на дне Эоценового моря. Сюда же, в нынешний Ленинский район, заходили и воды Акчагыльского моря. Так что, как видишь, однозначного ответа на вопрос «когда» пока нет. Мне лично кажется, что владельцы загадочных позвонков жили все же в Акчагыльском море.
Возможен, естественно, и еще один вариант. Поскольку окаменелости были найдены не в каком-то определенном слое породы, а лежали «просто так, на улице», то не были ли они просто привезены кем-то в наши края в наше время, а потом, как говорится, за ненадобностью выброшены? И такое ведь бывает? Но подобное опасение скорее всего напрасно. И вот почему.
Задолго до событий на улице Шехурдина в другом месте Саратова, там, где улица Радищева начинает подниматься по склону Соколовой горы, при рытье колодца был найден точно такой же огромный позвонок. Его ты можешь увидеть в Областном краеведческом музее. Эта находка тоже не дает нам точного ответа на вопрос, когда же в наших краях плавали киты. Окаменелость могла попасть на склон Соколовой горы с ее вершины, где находится немало кусков породы и обломков окаменевшей древесины эоценового возраста, снесенных туда ранее с вершины Лысой горы. Мог позвонок сползти и из размываемых слоев самой Соколовой горы, лежащих у южного края ее вершины и принимаемых многими геологами за акчагыльские.
Однако находка, хранящаяся в музее, – важный довод в пользу того, что найденные ребятами в Ленинском районе позвонки раньше принадлежали китам, которые плавали когда-то все-таки в наших краях. Ведь едва ли и окаменелость, найденная на улице Радищева, тоже была кем-то откуда-то привезена, а потом выброшена, и более того – закопана в землю на склоне Соколовой горы!
Так что в Акчагыльском море, вероятно, обитали не только хилые двустворчатки, улитки, рыбы и водоросли, а еще и гигантские млекопитающие, превосходившие своими размерами и знаменитых морских ящеров мезозоя, и многих из их сородичей – динозавров!..
ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ
…Вы миновали дальние моря.
В скитаниях своих неутомимы..
Данте
Итак, капитан, еще немного, и наш «корабль» пересечет границу третьего периода кайнозойской эры, того, в котором мы с тобой сегодня живем. А пока его форштевень еще рассекает волны самого последнего моря, которое заглянуло в наши края, а точнее – в Заволжье, после Акчагыльского и оставило свои незначительные следы в обрывах берега реки Малый Караман около села Бородаевка и на Большом Иргизе у Березова и Пугачева.
Этот разлив морских, но вообще-то сильно опресненных вод принято называть Апшеронским морем, так как впервые он был изучен на Апшеронском полуострове Каспия в конце XIX века русскими исследователями Барбот де Марни и Симоновичем. Последний бассейн неогена держался в наших краях недолго и выглядел, вероятно, много скромнее своего предшественника.
Внимание! Стрелка «корабельного хронометра» перешла через отметку «2 миллиона лет тому назад». Мы – в четвертичном периоде.
…Когда ученые только еще начали разбираться в Каменной книге истории планеты, строение земной коры представлялось им состоящим всего из трех групп слоев. Самые древние они называли «первичными», а те, что образовались позже, – «вторичными» и «третичными». Но в 1823 году бельгийский геолог Ж. Денуайе нашел еще более новые, образовавшиеся после третичных слои и назвал их, согласно традиции, «четвертичными». Немного позже и время, когда была «написана» заключительная часть Каменной книги, было названо четвертичным периодом.
Казалось, чем ближе к нашим дням какой-то этап истории, тем проще должны читаться его «документы». Однако это не так.
Последние «страницы» биографии Земли писались не только морями, но и множеством других «авторов». Эти «хроникеры» порой «трудились» одновременно и так «мешали» друг другу, так «подталкивали под руку», что ученым пока не удалось полностью разобраться в их «сочинениях» и с полной ясностью представить себе, что же происходило на Земле в самой последней части ее биографии.
Кстати, не сложилось пока и единого мнения о продолжительности четвертичного периода. Одни специалисты, выделяя его по изменениям климата, называют цифру всего 0,6–0,75 миллиона лет. Другие, основываясь на событиях, происходивших в животном и растительном мире, увеличивают это время до 3–4 миллионов. Большинство же пока сходится на 2 миллионах и делит его на плейстоценовую эпоху, то есть «совсем новую» (1,99 миллиона лет) и голоценовую – «полностью новую» (0,01 миллиона лет, или 10 тысяч лет).
Но кто же они, «летописцы» последнего периода земной истории? Какие «документы», написанные ими, можно увидеть в наших краях? Давай с этим познакомимся хотя бы в самых общих чертах…
ОПЯТЬ КАМНИ-ПУТЕШЕСТВЕННИКИ?
Есть на ниве камень,
Вековой гранит.
Сглодан лишаями.
Ливнями омыт…
Петер Силе
Река Медведица. Село Лопуховка на правом ее берегу. Поднимемся на пологую возвышенность, что лежит юго-восточнее, сразу за околицей. Никаких оврагов с крутыми берегами здесь нет, карьеров и котлованов тоже. Только вспаханное поле. Но оно-то нам и нужно. Пройдем по его краю, внимательно глядя под ноги.
…Камень! Зеленоватый валунчик… Вот еще – серый!.. Вот – красноватый с темными крапинками!.. Вот – желтоватый, полупрозрачный!.. Вот – ноздреватый, с остатками кораллов и отпечатками раковин плеченогих, явно карбонового облика!..
Камней на краю поля много. Больше мелких, но есть и с крупную тыкву. И у всех оббиты или источены края, сглажены, а местами поцарапаны бока. Ну, конечно же, это опять камни-путешественники, очень похожие на те, что мы видели на северо-востоке области. Только прежние наши знакомые прибыли, как ты помнишь, примерно 250 миллионов лет тому назад с Уральских гор, подталкиваемые бурными потоками, возникавшими время от времени в Красной Пермской пустыне. А эти добрались сюда значительно позже, совсем из других мест и на другом «транспорте».
Восточнее Медведицы мы таких камней не найдем. Зато чем дальше на запад, тем их больше. Овраги, выходящие к Хопру, например, вскрывают порой целые слои валунов и валунчиков, лежащих в бурой, красноватой и желтой глине. Кое-где прямо на поверхности земли видны россыпи этих потрепанных дальней дорогой кусков горных пород. Встречаются они и по всем районам Русской равнины, лежащим северо-западнее нашей области.
Исследуя эти камни, русские ученые еще в XVIII веке сделали удивительное открытие: состоят валуны не из местных пород, а из тех, что слагают далекие Скандинавские горы и скальные гряды Финляндии и Карелии. Тогда же академик В. М. Севергин высказал смелое предположение, не сразу нашедшее понимание у современников: валуны доставлены на Русскую равнину ледниками. Позже, однако, эта гипотеза была блестяще подтверждена.
А уже в наше время, в конце 40-х годов, саратовский геолог В. С. Вышемироний проделал следующее. На западе нашей области и в соседней – Пензенской – в 55 разных местах он собрал 266 наиболее типичных валунов и подробно исследовал их состав. Оказалось, красные камни-путешественники состоят из гранитов, выходящих на поверхность земли в Финляндии. Оттуда же родом и зеленоватые, представляющие собой куски изверженных когда-то глубинных пород. Полупрозрачные камни из кварцита и серые из кремнистого сланца – с берегов Сегозера, что в Центральной Карелии. Красноватые песчаниковые – из слоев, выходящих около Онежского озера. Кремни и куски ноздреватого окремнелого известняка с остатками плеченогих, кораллов, фораминифер – из Подмосковья. А состоящие из зеленоватого глауконитового песчаника – уже наши, саратовские, из западных районов области.
Получается, что начавший свой путь с далеких Скандинавских гор древний ледник вел себя как заправский турист, в каждой местности, где он проходил, прихватывал что-то «на память». А в конце «похода», тая, собрал в одном месте все свои «сувениры», как бы составив «отчет» о проделанном путешествии.
На самом деле, соединив одной линией все названные выше районы, можно увидеть, что ледник когда-то полз через Финляндию, Карелию, потом, взяв чуть к востоку, по Подмосковью и наконец добрался до западной части саратовской земли, проделав путь в 2,5 тысячи километров.
Вот и получается, что на поле около Лопуховки и во многих других местах западнее реки Медведицы находятся коллекции минералов и горных пород, собранных льдом на северо-западе нашей страны и за ее пределами. Но почему это в четвертичном периоде на Скандинавских горах появились ледники и поползли оттуда на юг?
Помнишь, в слоях, оставленных Акчагыльским морем около Березняков, мы видели остатки хвои? И подумали тогда, что в конце неогена в наших краях началось похолодание? Так вот, с того времени климат стал более суровым не только на Русской равнине. Установлено, что 3–4 миллиона лет тому назад появились ледяные шапки на полюсах планеты, на высоких горах, плавающие льды в северных морях. Почему это случилось, пока неясно, но холода с тех пор волна за волной стали вторгаться в страны, до того бывшие очень долгое время теплыми. Накапливаясь на возвышенных участках суши, снега постепенно начали превращаться в лед. Одним из центров оледенения в Северном полушарии стала Скандинавия, откуда ледники двинулись на Европу…
У КРАЯ ВЕЛИКОГО ЛЕДНИКА
…То я блуждал по пескам жарче горячей золы.
То по стране, где зимой мрамора тверже ручей…
Норис Хисроц
200 тысяч лет тому назад западная часть саратовской земли оказалась покрытой слоем льда, толщина которого там, где сейчас стоят Балашов, Романовка, Турки, Ртищеве, достигала, вероятно, двух километров. Далее к востоку тело ледника делалось более тонким, и где-то около нынешней Медведицы он кончался. Там мчались многочисленные потоки талой воды, голубели озера, подпруженные грядами песка, глины, валунов. Продвинуться восточнее пришельцу из Скандинавии помешала Приволжская возвышенность. Как бы в отместку за это ледник сковал все на ней своим холодным дыханием.
Едва ли в то время в нашем Правобережье могли быть какие-то леса. Разве что по берегам речек тянулись ленточками прозрачные перелески из чахлых елей да низкорослых ив и берез. Зимой все тут укрывал снег. В общем-то, и летом он не везде исчезал, затаиваясь на северных склонах холмов. Даже в самое теплое время года здесь, надо думать, оттаивал только самый верхний слой земли, покрываясь ненадолго зеленой травой.
Под прикрытием Приволжских гор, восточнее их, текла Волга. Еще дальше к востоку, до хребтов Общего Сырта, тянулась рассеченная неторопливыми речками степь. Земля и тут тогда, вероятно, оттаивала летом только с поверхности, так как граница вечной мерзлоты проходила в то время значительно южнее нашей области, почти у берегов Черного и Каспийского морей.
Итак, 200 тысяч лет тому назад наши края как бы оказались у края Арктики. Однако безжизненными они не были. Вдоль речек и по степным участкам бродили стада мамонтов, шерстистых носорогов, овцебыков. Густая шерсть защищала их от холода, а пищу, мерзлую траву, мох, побеги низкорослых деревьев они умели добывать и из-под снега, как это делают обитатели современной тундры.
Жили у края ледников и лисы с волками, и хищники покрупнее: медведи, леопарды и даже пещерные львы. Вероятно, в это время в наших краях были уже и люди, добывавшие себе пропитание охотой и рыбной ловлей.
Ледники за последние 1–2 миллиона лет неоднократно вторгались в различные районы планеты. Были моменты, когда 27 процентов материков находились в их власти. И не случайно, что последний период истории Земли нередко называют еще и ледниковым…
На Русскую равнину льды приходили несколько раз. Специалисты различают следующие оледенения: Ярославское (700 тысяч лет тому назад), Окское (500 тысяч), Днепровское (200 тысяч), Валдайское (с 62 до 10 тысяч лет тому назад). Самым большим было Днепровское, которое еще называют Великим. Один из языков ледника тогда спустился по долине Днепра до нынешнего Запорожья, а другой вдоль Дона до параллели Волгограда.
Вот он-то и вторгся своим боком в наши края.
Однако и в те годы, когда ледники захватывали только северо-западный угол Русской равнины и не доходили до саратовской земли, у нас становилось заметно прохладнее. Саванну, лесные островки которой составляли дубы, грабы, буки, сменяла лесостепь с еловыми, березовыми, сосновыми перелесками. Вместо слонов и носорогов появлялись их более хладостойкие родственники – мамонты и шерстистые носороги. На смену быкам, верблюдам и лошадям приходили стада северных оленей. И только волки, лисы, зайцы и мелкие грызуны вроде бы чувствовали себя одинаково и в саваннах и в лесостепях. А затем наступало очередное потепление. Ледники отступали. Снова у нас появлялись теплолюбивые растения и животные. Около 150 тысяч лет тому назад начал усиленно таять и Великий ледник. Вот тогда-то и произошло интересное событие из числа тех, которые, вероятно, сопровождали каждое отступление льдов…
