Текст книги "Основать род (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Матвеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

– Я начальник вооруженных сил Замка Россия полковник Бероев Руслан Владимирович. Расскажите, пожалуйста, о ваших ресурсах в части вооружений.

– Руслан Владимирович, оружия у нас не так много, но кое-что есть. Во-первых, пулемет МГ-42 на станке с оптическим прицелом.

– Хорошая машинка.

– Один автомат АКМ, два снайперских карабина Lee-Enfield с оптическими прицелами, две штуки “Сайги-12”, шестнадцать помповых ружей “Benelli-nova”, четыре хаудаха, один пистолет “Люгер P08”. Патроны в достатке. Пулемет стоит на одной из башен, остальное оружие выдается людям для дежурства на стенах и при выходе из форта.

– Да, слабовато. Но уже кое-что. Ну, с оружием мы вам немного поможем из наших запасов. А что с людьми?

– Есть отставной капитан разведки, он командует нашими, так сказать, войсками, есть отставной сержант милиции, отставной майор авиации и один рядовой – швейцарец. Есть еще геолог-охотник и одна бабушка – спортсменка по стрельбе. Остальные будут проходить обучение.

– Что ж, все ясно. Попробуем вам помочь. Хотя бы на то время, пока вы не обучите своих людей. Чуть позже я бы еще пообщался непосредственно с вашим капитаном, подскажу ему кое-что.

– Евгений Михайлович, это главный механик Замка Россия Дугин. Вы говорили про технику. А что конкретно у вас есть?

– В локалке мы нашли мотоцикл “Ковровец” и “ЛуАЗ-967М”. Все в состоянии нового. Еще у эфиопов захватили два двухместных квадроцикла и “Лендровер” первой серии. Также есть один поврежденный маленький квадр, но мы его восстановим. Еще в лесу неподалеку нашли трелевочник ТТ-4, вроде бы новый, но попорчен зусулами. У нас есть один механик, из освобожденных немцев, завтра поедем смотреть, что нужно для восстановления.

Голос Дугина оживился.

– Очень интересно. А как бы…

На другой стороне что-то тяжело бумкнуло. Издалека послышался голос Сотникова:

– Руслан, вызови своих ребят, нужно прибрать кое-что.

И уже громко.

– Евгений Михайлович, за вас, за ваше присоединение, нам передали пряничек. Смотрящие за такое расширение территории от щедрот своих отвалили два пулемета ДШК. Один из них по справедливости ваш. Постараемся в ближайшее время вам его переправить. Теперь давайте продолжим. Меня интересует ваше географическое положение. Где вы находитесь?

– Точно определиться мы не можем. У нас есть самодельная карта, найденная у эфиопов. Если по ней судить, то примерно километров около трехсот к северо-востоку от вас.

– Очень интересно. То есть от вас к западу километрах в пятидесяти верховья реки Щитовой, которая впадает в Волгу. Это может быть вариантом постоянного маршрута. Видите ли, Евгений Михайлович, сейчас по суше к вам машиной добраться практически невозможно. Напрямую – леса и болота. А через Зусулку – это мы так дорогу от Берлина на Аддис-Абебу называем – там негров слишком много, не пробиться. У нас есть вертолет, но он как раз сейчас проходит регламентное обслуживание и вылететь к вам сможет только через три дня. Много им не навозишься, но самое необходимое подкинуть можем. Ну и обеспечить эвакуацию больных и, не дай Бог, раненых.

– Алексей Александрович, а можно поподробнее о международной обстановке?

– Мы в союзе с Германией, Францией и Египтом. То есть замки Берлин, Нотр-дам, Новый Каир. Есть положительные контакты с индусами и Шанхаем. Со Швейцарией и Канадой осторожно приглядываемся друг к другу, с большинством остальных только неофициальные переговоры радистов. С Аддис-Абебой вообще никаких отношений.

– Я со своей стороны наладил некоторые контакты с вождями эфиопских племен. Договорились о выкупе из плена европейцев, уже прошла первая сделка. Один из вождей – Джамал Сага, хорошо говорит по-русски, учился в РУДН. Он сказал, что при попадании сюда, на Платформу 5, у них кардинально переменилась власть – вместо христианских племен Амхара теперь рулят мусульмане Оромо. Возможно, с этим связано такое поведение эфиопов. По сути, большинство племен брошено на произвол судьбы и выживают как могут без поддержки центра.

– Это хорошо, но будьте осторожны – особенно с передачей оружия. В любое время это оружие может быть использовано против вас.

– Спасибо за предупреждение.

– Теперь еще важный момент. Как я понял, у вас есть свой терминал поставки.

– Да.

– Тогда вот что. Об оружии: во-первых, вы можете свободно заказывать черные охотничьи пороха в розничной таре. Если научитесь перезаряжать патроны, это сильно разгрузит канал. Кроме того, порох можно использовать и другими способами – ну, наши вояки между собой обговорят. Еще: посмотрите, что дадут из короткоствола. Как правило, без ограничений дают револьверы. У нас – наганы. Далее: старайтесь по максимуму использовать имеющееся, не выбрасывайте ничего, старайтесь чинить вещи и технику, делайте запасы. Смотрящие порой могут без видимых причин ограничивать или совсем закрывать канал. Впрочем, могут и наоборот, стимулировать разовыми или постоянными плюшками. Кроме того, есть возможность заказывать тяжелые вещи, суммируя вес поставок за несколько дней. То есть вы сообщаете смотрящим об этом через ваш планшет, пропускаете какое-то количество дней, зато потом получаете весь вес за одну поставку.

– Это очень ценный совет, спасибо.

– И последнее, что хочу вам сказать: поощрения Смотрящие дают за расширение и развитие анклава. И, в первую очередь, за присоединение монокластеров.

– Монокластеров?

– Вижу, вы не в курсе терминологии. Людей сюда, на платформу пять, забрасывают тремя способами: во-первых, как селективный кластер. Это сто двадцать человек, отобранных по национальному признаку. Их помещают в приличных размеров замок и по соседству дают некоторую первичную инфраструктуру. Далее – монокластеры. Это так же национальные группы, по двадцать четыре человека. Рядом с ними оставляют локалку – дом с ресурсами, типа того, который нашли вы. И еще – одиночки или мелкие группы. Мы называем их потеряшками. Так вот: за присоединение селективного кластера или монокластера Смотрящие дают бонусы в поставках по каналу. Теперь, как мы выяснили, локалки бывают разные. Универсальные – в них продукты, хозтовары, техника. Производственные – в них пиломатериалы, металлопрокат, лакокраска и прочее. И оружейные. Ну, тут название говорит само за себя. Так что ищите – раз специально для вас Смотрящие подкинули универсальную локалку, то вполне может быть, что и другие тоже неподалеку. И имейте в виду: зачастую локалки караулит какой-нибудь ископаемый монстр. Например, пещерный медведь или саблезубый тигр. Ну, а теперь давайте оставим военных договариваться между собой. До свидания, Евгений Михайлович.

– До свидания, Алексей Александрович.

Женя спустился во двор и присел на свежесколоченный топчан. От разговора у него осталось двойственное ощущение. С одной стороны, он получил, так сказать, членский билет элитного клуба. С другой, остро чувствовал недостаток знаний и умений для руководства все увеличивающимся анклавом. Но и передать все утежеляющуюся ношу было некому. Большинство людей не согласились бы встать на его место, разве что только побитый бизнесмен. Но такому Женя бы и сам ничего не доверил. Придется ускоренными темпами учиться. Где бы вот только найти школу начальников?

– Что, Михалыч, тяжко?

Топчан жалобно скрипнул под весом Григорьева.

– Вот потому я и проходил всю жизнь сержантом. Меньше звезд – меньше седых волос. Но тебе тут уже деваться некуда. Хочешь – не хочешь, придется быть начальником до конца. Не факт, что тебе выпадет от Наблюдателей замена. Разве что сам в лес сбежишь, но это уже трусость, не по-мужски. До сих пор ты, хоть и косячил порой, но держался хорошо. Мы с мужиками потерли вчера вечером за это дело. Кем уж ты там в прошлой жизни был и как жил – сейчас неважно. Считай, ты здесь заново родился и жизнь сызнова начал. А как жить будешь и кем станешь – от тебя самого зависит. Ну да не грузись, пока что нормально выходит.

– Вячеслав Иваныч, так ведь я же не знаю ничего, ни про политику, ни про экономику, ни всякие умные разговоры вести. Вон, иные людей с первого взгляда распознают. А я что…

– Ты, Михалыч, главное не тушуйся. У тебя котелок нормально варит, народ тебя слушает. Те же немцы – люди практичные. Они ни за что над собой тупого болвана не поставят. А что ты иных тонкостей не знаешь, так это дело наживное. Ты, главное, людей слушай, не стесняйся совета спросить у знающих. Один ты всего не охватишь, так найди людей, кто тебе опорой будет. Вот Петровича поставил главным по военным вопросам – это правильно. Он свое дело туго знает. Лотту в завхозы определил – тоже верно сделал. Немцы – они аккуратисты, педанты, да и она всю жизнь хозяйство вела, считать умеет. Ну, баба Лиса сама к котлу встала, так она вон какой обед забабахала – пальчики оближешь. Механик у тебя есть такой, что любой завгар обзавидуется, плотник есть, даже фермер есть. А остальные люди – они ж тоже не без рук. У каждого какие-никакие, а навыки есть. Ни в жисть не поверю, что есть люди абсолютно криворукие. Что-то человек да умеет. Ты про японский кадровый подход слыхал?

– Нет, не приходилось.

– Так вот слушай. Американцы, у них все люди как винтики. Они механизм состряпали, производство к примеру, а потом нужные винтики подбирают под каждое место. А японцы – у них другой подход. Они смотрят, что человек может, а потом ставят его на такое место, где от него наибольшая отдача будет. Так вот и ты: смотри, кто что умеет, где кого использовать можно. В конце концов, землю копать и картошку сажать любой сможет, тут навыков особых не нужно. А склонности, они у каждого человека есть. У кого-то хобби было мебель дома делать – пусть столяром будет. Кто-то из глины фигурки лепил для забавы – пусть гончаром становится. Раз есть теперь связь с Большой землей, всегда можно совета специалиста спросить. Да можно и просто отправить человека в науку, пусть специальность приобретет. Вот так-то. Ну, понятно, и сам учись. Человек всю жизнь учиться должен, иначе мозги жиром заплывут.

– Спасибо, Иваныч, за совет.

Женя от слов Григорьева испытал почти физическое облегчение.

– А сам ты что умеешь?

– Да я-то много чего умею. Могу дом поставить, могу печь сложить, могу дичь добыть, ружьем или капканом.

– Слушай, Иваныч, – в голову Жени пришла удачная мысль, – А ты не мог бы с людьми поговорить, выяснить кто что умеет?

– Мог бы, конечно. Что ж, мысль ты мою верно ухватил. Говорю же – котелок у тебя варит.

– Иваныч, а что ты как профессионал скажешь про этих эфиопов? Что-то чем больше о них думаю, тем меньше они мне нравятся. Не хочется им слишком доверять. Я боюсь, что они про канал догадаются, тогда форт попытаются захватить и нас тут всех перебить.

– Правильно не доверяешь. Ну, второй-то, этот Тэкле, просто тупой и жадный. А вот первый, Джамал, он товарищ непростой. Ты заметил, каких нам людей привезли? Почти что на последнем издыхании. Скорее всего, они уже работать не в силах, вот и решили с них еще доход получить. Да и нас заодно к форту привязать, чтобы никуда сдернуть не могли.

– Значит, хотят все-таки напасть и форт захватить. Видимо, раз до сих пор не напали, значит сил у них достаточно нет. Ну, тут уже епархия Касаткина, это с ним нужно обсуждать. Интересно, сколько они могут бойцов выставить… Сто двадцать человек сразу в Аддис-Абебе. Двадцать четыре на каждый монокластер, Ольга говорила – у них там около двухсот племен. То есть, почти пять тысяч человек. Будем считать, что племена равномерно расположены вокруг центра. Мы попадаем как бы в четверть, в юго-западный сектор. Получается тысяча двести. Половина племен Оромо. Джамал хочет здесь создать альтернативный центр влияния для Амхара. То есть если считать, что Амхара – это половина нашей четвертушки, то это шестьсот человек. Из двадцати четырех человек монокластера – десять мужчин, десять женщин и четверо детей. Получается, мужиков примерно сорок процентов, двести сорок человек. Чтобы не остаться совсем без мужчин, вряд ли сюда пошлют больше половины воинов. Итого, в пределах ста двадцати человек. Вообще-то дофига. Ну, утро вечера мудренее. Завтра с капитаном буду говорить.

В этот момент послышался шум моторов, ворота открылись и последний караван с последними остававшимися вещами въехал в форт. Но, к удивлению Жени, людей вернулось больше, чем он ожидал. Оба джипа были заполнены людьми, а в середине колонны на трещащем “Ковровце” ехал молодой длинноволосый парень.

– Вот, принимай пополнение.

Григорий Смыков слез с квадроцикла и подошел к Жене.

– Четверых по дороге подобрали, а еще один сам к дому вышел. Оказался слесарем-байкером. Увидал это чудо техники – глаза так и заполыхали. Упросил дать ему на этом экспонате прокатиться. Сам подготовил, сам завел, опробовал и, как видишь доехал.

– Здорово. А другие?

– Приходько Евсей Кузьмич, колхозный сторож. Занятный дед. Потом Воеводин Максим Витальевич, менеджер по рекламе, хитрован, купипродай. Еще Верейко Любовь Антоновна, офицерская вдова, переводчица глухонемых. И тетка одна – вот уж точно из разряда “что нам негоже” – Хейфиц Гретта Алексеевна. Правозащитница, мозги определенно набекрень. Отказывается верить в то, что мы ей рассказали. Порывается жаловаться властям, грозит связями. Хапнем мы еще с ней горюшка.

– А что бизнесмен?

– Морду морщит, но работает вместе со всеми. Ел – чуть миску не вылизал. Оголодал – все понты пропали.

– Будем надеяться, мозги на место встанут. Может, что еще выйдет из человека. Ну, пойдем разгрузим остатнее, да на ужин и спать.

В эту ночь все спали в относительном комфорте, не ограниченные тесными стенами дома. Каменный форт давал ощущение безопасности. Два человека с биноклями и тепловизорами, сменяясь каждый два часа, стояли на страже. Жене досталась первая, вечерняя вахта. Сдав пост смене, он поднялся в свою комнату на верхнем этаже башни. Подошел к окну и какое то время стоял, глядя на ночное небо, обрезанное понизу зубчатой кромкой леса. Не было видно ни огонька, только редкие звезды тускло мерцали в небе. Стояла полнейшая тишина, даже комары не звенели – кто-то заботливо развесил по стенам пучки полыни. На мгновение ему почудилось, что он совершенно один в этой ночи под этим небом и острое, неизведанное ранее чувство тоски охватило его. Он страстно, всем своим существом захотел, чтобы сейчас рядом с ним оказался близкий – он боялся даже в мыслях произнести “любимый” – человек. Ольга. Он отказывался признаться себе, но эта женщина все больше становилась ему нужна. Когда в немногие свободные минуты он думал о ней, то словно раскаленный стержень пронзал его насквозь, от макушки до пяток. Он желал ее, и вместе с тем боялся проявить это желание, боялся неосторожным словом или прикосновением разрушить тонкую еще только возникающую между ними связь.

Женя зажмурил глаза и изо всех сил сжал кулаки, стремясь изгнать посетившее его наваждение. Но вдруг позади него скрипнула дверь и знакомый голос сказал:

– Женечный, ты же не прогонишь несчастную женщину, которой не досталось отдельного одеяла?

День 8.

Их обоих разбудило яркое солнце, щедро льющееся в окно комнаты. Ольга с видимым наслаждением потянулась всем телом, как сытая довольная кошка.

– Оль, почему ты…

– Не стоит спрашивать женщину о том, чего она сама не знает. Просто ты мне понравился. Да еще твое эффектное появление – я, если честно, уже решила, что мне кранты. А тут – ты, весь такой из себя рыцарь на белом коне. Вот и охмурил бедную девушку.

Ольга лукаво улыбнулась.

– А вообще каждой женщине хочется иметь рядом мужчину – сильного, надежного, за которым как за каменной стеной. Ты знаешь, как это сладко – положить голову на крепкое мужское плечо… Кстати, где оно? Ну-ка давай его сюда!

– Да какой из меня …

– Не спорь, мне со стороны виднее. Людей принято оценивать по их делам. А дела у тебя выходят вполне мужские. Ты полдюжины негров пристрелил, кучу народа спас, в начальники выбился – как не мужчина. Да и люди тебя уважают. Особенно после того, как ты этого распальцованного хлыща построил. А мускулатура – дело наживное. Ты, кстати, похудел, вон как штаны болтаются.

– Похудеешь тут, со всеми этими переживаниями. То одно, то другое…

– Ты еще будешь трусцой бегать и зарядку делать.

– Ну вот, опять… Самое страшное женское оружие – это каблучок.

– Не ленись.

Ольга неожиданно отстранилась.

– Ты уже пробовал однажды, что вышло – сам знаешь. Начинаешь новую жизнь – так не повторяй старых ошибок. Есть еще одно мужское качество – упорство. Упрись, Женя, сделай все правильно и до конца.

– Я постараюсь.

– Ты не постарайся, а сделай. Не так уж это много. И еще подумай сам: ты – лидер, вождь, хоть это, может, и забавно звучит. Вождь – это тот, кто ведет за собой других. Власть вождя основывается либо на силе, либо на уважении. Вариант с силой – не самый лучший, да и по силе ты пока что далеко не образец для подражания. Значит, ты должен заставить себя уважать. У тебя есть неплохой стартовый задел, но этого мало. Люди должны видеть твои усилия, видеть, что ты стараешься вырасти, стать лучше. Тем же Лори и Касаткину будет легче признать над собой сильного мужчину, чем рыхлого недотепу. Ну и мне будет приятно ощущать, как меня обнимают и поднимают сильные, мускулистые мужские руки.

И Ольга потерлась головой о Женино плечо.

С утра четверо мужиков на “лендровере” повезли Вальдо смотреть трелевочник. Остальные – кто на стены, кто в помощь на кухню. Часть женщин под началом Клауса – его в рейд не взяли, последствия сотрясения еще давали о себе знать – учились стрелять из дробовиков. Женя тоже немного потренировался с “люгером” – стойка, правильный хват, поднял пистолет – палец на спуск, опустил – палец на скобу. Полчасика поупражнялся и двинулся на кухню.

– Василиса Феофановна, как у нас с продуктами?

– Да ничего, Евгений Михайлович, хватает пока. Вот еще Вячеслав Иваныч да Григорий Сергевич мяса добудут, так и вовсе хорошо будет.

– А вот так если прикинуть – нас сейчас двадцать восемь человек. На сколько хватит запасов, если нормально варить, не урезая пайку?

– Ну, круп и макарон хватит недели на две. Жиров – дней на десять. Муки – на неделю. Сахару и чаю вот маловато. Дня на три, не больше.

– Спасибо, баба Лиса. Вы, если что кончаться будет, сразу мне говорите. Чтобы всегда запас был. Мало ли что может случиться.

– Непременно.

С дежурства на стене сменился Касаткин, подошел к Жене.

– Смотрел, как ты упражняешься. Молодец, получается. Надо бы тебя еще уходам и перекатам поучить. Тогда – хоть сразу в разведку.

– Да куда уж мне…

– Не принижай себя, ни к чему это. Я, собственно, о другом хотел поговорить. Вчера после тебя беседу имел с Русланом Бероевым. Грамотный мужик, много полезного рассказал. Его, кроме прочего, что-то этот Джамал заинтересовал. Хочет на него поглядеть. Говорит, знавал одного эфиопа по имени Джамал Сага. Только не в Лумумбарии, а в Академии генштаба СССР. Если что, нас ждут веселенькие дела.

– Мы вчера с Иванычем о том же говорили. Я тут прикинул, эфиопы в нашем районе могут собрать отряд до ста двадцати человек.

– Да, это серьезно. Ну, у нас позиция крепкая. Если еще пулемет подкинут, будет вообще круто. Но бойцов, конечно, мало. С такой численностью они могут одновременно со всех сторон напасть. А у нас половина людей – женщины, многие в жизни оружия в руках не держали. Надо бы подготовиться. Ты нынче возьми в поставке пороху килограмм пятнадцать и бикфордова шнура метров десять. Я кой-чего наваяю. Ну и патроны к пулемету нужны. Эти три тысячи, что есть – на полчаса-час хорошего боя.

– А как ты думаешь, скоро ли нападут?

– Давай прикинем. Форт три дня как появился. У негров шайки по Волге и Шпрее ходят, ищут, где бы поживиться. Сюда им вернуться – километров двести – триста. Это по лесу пять-шесть дней пути. Ну, посчитаем пять. Еще день на подготовку и сосредоточение. Всего выходит шесть дней. Три уже прошли. То есть у нас три дня, считая сегодняшний.

– А как они нападать будут?

– У нас положение довольно неплохое. Большое открытое пространство по всему периметру. Днем скрытно подобраться невозможно. Поэтому, скорее всего, нападать будут ночью. От форта до леса около полутора-двух километров. Хороший бегун пробежит это расстояние за пять-шесть минут. Тут небольшая горка, да еще с грузом – значит, минут десять. Мы за это время положим их всех. Значит, они сделают бросок на каком-то транспорте, чтобы сократить время атаки максимум до минуты. А потом часть из них будет подавлять огнем пулеметы и стрелков, а другая часть забросит кошки и поднимется наверх. И вот тогда нам всем здесь хана.

– И что же мы будем делать?

– Ну, есть некоторые возможности.

Капитан хитро улыбнулся.

– Несколько сюрпризов мы им устроим. Ну и многое зависит от того, как мы успеем научить наших женщин стрелять. Залп картечи из десятка стволов остудит самые горячие головы.

– Ну что ж, действуй, капитан. Если что нужно – говори, это сейчас в первую очередь. Ресурсы, люди. Сегодня попробую получить короткоствол. Как раз пригодится на стенах.

– Класс! Вот обрадовал так обрадовал.

– Ты сильно – то не радуйся. Скорее всего, дадут наганы.

– На безрыбье, как говорится, и лифчик – портупея. Все в дело пойдет.

Приехал Вальдо, веселый, довольный.

– Ойген, техника в полном порядке. Эти негры совсем тупые. Давай аккумулятор, двадцать литров солярки и две бензопилы – к вечеру будет здесь стоять. А потом потихоньку приборы, стекла, шланги поменяем.

– А бензопилы зачем?

– Так просеку нужно, метров двадцать. Иначе не выехать.

– Спроси у Лотты, есть ли у нас бензопилы. Если нет – буду заказывать. А ездить ты на этом тракторе сможешь?

– Смогу. Там ничего особенного.

– Ну, тогда действуй. Бери мужиков в помощь. Только капитана не трогай и дежурную пару.

Подошла правозащитница, дама монументальных форм, с остатками косметики на породистом увядающем лице.

– Евгений Михайлович, до меня дошла информация, что вы собираетесь воевать с эфиопами.

– Гретта Алексеевна, для начала здравствуйте.

– Не уходите от вопроса. Вы собираетесь воевать?

– Насколько я знаю, это эфиопы собираются воевать с нами.

– Это софистика. Вы собираетесь убивать людей. Это недопустимо и противозаконно.

– Гретта Алексеевна, скажите пожалуйста, вы общались, скажем, с Лоттой Циммер, с Екатериной Подольской? Они вам могут много рассказать о манерах поведения местных негров.

– Не смейте так их называть!

Дама аж взвизгнула.

– Это неполиткорректно. Это – афро… африканцы.

– А вы не скажете, случайно, как называется материк, на котором мы с вами сейчас находимся? Сдается мне, это уж никак не Африка. И даже не Америка.

– Все равно. Вы пытаетесь дискриминировать людей по цвету кожи. Во все времена белые люди притесняли, угнетали и эксплуатировали коренное население Африки и теперь они обязаны возместить причиненный ущерб.

– Гретта Алексеевна, вы не ответили на мой вопрос. Так вы общались с этими женщинами?

– Мне это ни к чему. Я прекрасно вижу, что здесь происходит, и беззакония я не допущу. А вы сами? Что вы творите? Вы торгуете людьми!

– Торговать людьми – это продавать их. Я же напротив, выкупаю их из рабства.

– Это ничего не меняет! Люди не должны быть предметом купли-продажи!

– То есть вы считаете, что они должны умереть в рабстве у эфиопов?

– Не передергивайте. То, что вы делаете, это незаконно!

– А какой закон вы сейчас защищаете? Законы устанавливаются государством. Государства здесь, в данном месте, нет. Если небольшое поселение и неполных три десятка людей, которые по их общему решению предоставили мне право распоряжаться. Так что здесь власть и государство – это я. И законы, которым я следую – это элементарный здравый смысл и правила выживания во враждебном окружении. В данной ситуации каждый член общества обязан работать, в том числе и физически. И вас, Гретта Алексеевна, это тоже касается. Каков ваш личный вклад в копилку нашей общины? Что вы сегодня сделали для общества? Кстати сказать, общество имеет право защищаться от паразитов и демагогов.

– Да вы… Да я…

Дама просто задохнулась от возмущения.

– Знайте, я этого так вам не оставлю! Я найду на вас управу.

И правозащитница величественно удалилась. Полетаев, стоявший неподалеку и слышавший весь разговор, сочувственно покивал Жене и изобразил рукой пистолет у виска. Мол, застрелиться легче. Вот ведь мымра! Черный пояс по упертости и твердолобости. Надо поспрошать Сотникова, как они с такими борются. А уже и сеанс поставки близится, надо продумать, что сегодня брать. Обещал капитану короткоствол. Ну, и патроны к нему. Потом броники. Поди, тяжелые. Хотя бы штуки четыре. Для трелевочника аккумулятор. Тоже немалый вес. Патроны к пулемету – треть поставки. Да еще с продуктами нужно решать… Ну да ладно, посмотрим по месту.

Пилик! Планшетка канала доставки известила о том, что сеанс начат. Сперва посмотрим гражданское. Аккумулятор: е мое! 54 кг! А куда деваться… Соляра. Канистра 20 литров, 16 кг. Итого уже 70. Почти половина веса.

Теперь воякам… Что важнее, патроны или броники? Все нужно, и то, и другое. Начнем с легкого.

“Оружие нарезное”. “Пистолеты”. Ого!

Доступно 4 шт.

Пистолет ТТ-33

Пистолет Люгер Р08

Пистолет Browning GP35

Вот, млин, задачка! Ну, кое-что Женя знал – благо, в стрелялках просидел немало. У “браунинга” и “люгера” один калибр патрона, 9x19 para. Значит, проще будет заказывать, значит ТТ отпадает. У американца 13 патронов в магазине против 8 у немца. Кроме того, “браунинг” долго был популярен и после войны, в отличие от “люгера”. Видимо, что-то такое было в конструкции, что обеспечило его долголетие. Пусть будет браунинг. С кобурами, да с запасными обоймами 4 штуки – 6 кг. Патроны – еще 5. Уже 81. Ящик патронов к пулемету – 45 кг. Остается 24. Нужно защитить хотя бы пулеметчика, он-то за стену не спрячется. Броник 6 класса в полной комплектации 19 кил, шлем “сфера” – 2,3. Еще немного осталось. Что там баба Лиса говорила – чай и сахар? Кило чаю и сахару на остаток. Все, надо пойти, порадовать Петровича.

Капитан Касаткин сидел во дворе и сосредоточенно занимался странным на первый взгляд делом: в одноразовые стаканчики сыпал порох, закрывал сверху картонной крышкой, снаружи обкладывал гвоздями и обматывал скотчем. В прорезь крышки вставлял отрезок бикфордова шнура, сантиметров 10.

– Что ваяешь, капитан?

Женя взял в руки один из уже законченных стаканчиков, покрутил, поставил на место.

– Гранаты делаю. Из подручных средств. Конечно, не Бог весть что, но для зусулов сойдет. Бикфордов шнур горит примерно сантиметр в секунду. Зажигаешь запал, выжидаешь сколько надо, кидаешь.

– Посади рядом пару женщин, пусть помогают. Дело-то нехитрое. Или, вон, Йогана. Он только сидеть и может, а тут ему посильное занятие – мужик доволен будет, полезность свою ощутит.

– Хорошая идея, так и сделаю. – Касаткин было поднялся, но Женя его остановил.

– Погоди чуток. Я, собственно, по другому поводу. Во-первых, тебе подарочек – четыре “браунинга”. Держи.

– Класс!

Касаткин вынул один из кобуры, осмотрел, сноровисто выщелкнул обойму, вставил обратно.

– Ну, удружил! Теперь можно и на близкой дистанции с эфиопом побиться. Мне, Григорьеву, Полетаеву, Лори. Теперь все боевое ядро с короткостволом.

– Пошли еще людей наверх – утащить в оружейку патроны к МГ и броник. Тяжелый, зараза, только один взял.

– Хорошо. А еще что?

Мне эфиопы покою не дают. Если они одномоментно выставят против нас хотя бы сотню бойцов, нам тут хана.

– Ну, может, и не хана, но будем себя чувствовать весьма кисло. И что ты предлагаешь?

– Я вот о чем думаю. Лучшие бойцы у них обычно в набегах. Мы с тобой прикидывали, что вернутся они дня через два-три. Так вот я хочу заставить негров поторопиться и напасть теми силами, что есть сейчас.

– И как ты это себе мыслишь?

– Нужно хитрость измыслить, ввести их в заблуждение. Примерную нашу численность они знают, примерное вооружение тоже. Знают, что так просто каналом мощного оружия не добудешь, а локалки искать они не дадут. Или отследят и пока мы будем телиться и организовывать вывоз, вытащат все сами. Я хочу дать им понять, что в ближайшее время, может завтра, наша огневая мощь резко вырастет и мы станем им не по зубам.

– Джамал не дурак, он почует блеф.

– Он ведь ходит сюда разнюхивать, разведывать. Нужно во дворе начать стройку. Пусть люди возятся, копошатся, бревна тешут. Он обязательно найдет повод спросить об этом. А я как наивный чукотский вьюнош похвастаюсь, что, мол, завтра Сотников перебрасывает сюда два десятка бойцов, тяжелые пулеметы и минометы. Вот, мол, готовим места для установки вооружения и размещения гарнизона.

– А что, может и клюнуть. По крайней мере, попытаться использовать эту возможность стоит. Если и не выгорит, он будет поосторожнее. А если дело перейдет к осаде, мы будем в выигрыше. Наши боевые возможности будут помалу прирастать. А мы можем и вылазки ночные делать, негров сокращать.

– Тогда вот что. Бери людей, сколько тебе нужно, и со своим рукоделием прячься. Делай гранаты, делай еще что там тебе нужно. Только пусть Джамал этого не видит. Пусть думает, что мы лохи ушастые, западлы не ждем и он нас развел.

– Договорились.

– Ну и ладно. Двигай в помещения, эфиоп уже скоро появится.

Все прошло как по маслу. Джамал, услышав о грядущем десанте, внезапно вспомнил о срочных делах.

– Дорогой Евгений, сегодня я привез тебе двоих людей. Но вечером мои воины должны привезти еще одного. Я не смогу приехать сам, но этим людям я доверяю. И поэтому прошу тебя – встреть их и отдай им оговоренную плату.

– Хорошо, Джамал, я все сделаю как ты просишь. Приезжай завтра, я познакомлю тебя с Русланом Бероевым, он начальник гарнизона Замка Россия.

Женя успел заметить, как дернулось было лицо эфиопа, но Джамал тут же овладел собой.

– Конечно, Евгений. До свидания.

Лишь только Джамал уехал, как Женя кинулся к Касаткину.

– Ну что, капитан, кажется, клюнуло. Теперь давай командуй ты. Весь гарнизон в твоем распоряжении. Я на ужине двину речь о том, что Родина в опасности, а ты озвучишь диспозицию. Любого, включая меня, привлекай на любые работы. Пришло время напрячься по максимуму.

Тут за стеной затарарахтело, ворота распахнулись и трелевочник втянул во двор пятнадцатиметровые сосновые хлысты. Двигатель трактора заглох, и из кабины выскочил донельзя довольный Вальдо Циммер.

– Вот, Ойген, принимай аппарат. Машина – зверь! До темноты еще ходку сделаю, в лесу еще бревна остались. Только ты сперва побеседуй – мы тут привезли кой-кого.

Он открыл правую дверцу трактора. Там, скрючившись в три погибели, сидел эфиоп. Одежда у него была плохонькая, местами продранная, местами заштопанная. На ногах – самодельная кожаная обувь, наподобие индейских мокасин.