Текст книги "Вещи, которые приносят нам удачу (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Колосовцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Колосовцев Дмитрий Николаевич
Вещи, которые приносят нам удачу

Вещи, которые приносят нам удачу.

Часть I

Таинственный амулет

Южная Корея, побережье Желтого моря:

Маленький Сун Чоу, которому едва исполнилось восемь лет, с интересом смотрел на развивающийся под натиском ветра парус. Лодка стремительно несла Суна прочь от берега. Он обернулся, украдкой взглянул, как песчаный пляж рядом с его деревушкой уверенно отдалялся.

– О чем ты думаешь, сын? – Лин Чоу сосредоточенно смотрел вперёд, медленно вдыхал солёный воздух. Он заговорил впервые за время начала их маленького путешествия.

– Мы так далеко от берега... – Сун рефлекторно дотронулся до лямок спасательного жилета, всегда нервничал, когда родные берега скрывались из виду.

– Да, Сун, это и есть свобода, настоящая! Есть только море, ветер, солнце и ты. Не стоит её бояться. -

Лин подмигнул сыну, взял весельный руль вправо. Море, солнце, ветер... Сун пытался понять, чему так радуется его отец, взгляд постоянно приковывал к себе парус их маленькой лодки. Чоу думал, что кто-кто, а действительно свободен этот огромный кусок лоснящейся материи. Он то вздымался от резких порывов, то повисал, обтягивая тонкую мачту. Лин еле заметно улыбнулся, заметив интерес сына.

– Парус всегда идёт за ветром, – произнёс он. – Они неразлучны, как собака и её хвост.

– Как хвост Чинга? – это сравнение заставило Суна улыбнуться, вспомнить свою любимую собаку. Лодка медленно развернулась к солнцу, стоящему в зените. Чоу и до этого выходил с отцом в море, но именно этот поход запомнился ему больше всего. Миниатюрный якорь упал за борт, поднял струю солёных брызг. Сун завороженно смотрел на верёвку, уходящую под воду. Здесь приличная глубина, а значит более крупная рыба. Мальчик отстранился на нос лодки, затаив дыхание. Якорь достал дна до того, как кончилась верёвка. Лин начал спускать и складывать парус. Сун помог ему, делал это уже не первый раз.

– Хорошо, ты запомнил азы, а это немаловажно в нашем деле, – отец разматывал удочку, сидя на пластиковом ящике с приманкой. – Подержи.

Он привстал, отдал удочку сыну, повернулся к ящику, открыл его крышку. Сун с интересом заглянул отцу за плечо. Внутри что-то красное, кровавые разводы подсохли на стенках. Чоу поморщился, когда отец запустил в нарезанные куски свежего мяса пальцы, искал самый сочный.

– Мы будем ловить акул? – догадался Сун, в прошлый раз они рыбачили не так далеко от берега и взяли несколько удочек сразу.

Лин не ответил, улыбнулся уголками глаз, насадил на крючок первый кусок истекающего кровью мяса.

– Знаешь, что чуют акулы за много миль вокруг себя? – рыбак закинул удочку не далеко от лодки, зафиксировал её ручку в специальной прорези.

– Кровь? – Сун знал ответ, он смотрел, как миниатюрный поплавок качался на волнах, приник к борту, щурился от солнечного света, бьющего по глазам.

– Это очень хитрые твари, очень умные, – Лин закрыл ящик с приманкой, сел на него. Достал большой охотничий нож и точильный камень. Медленно водя абразивом по лезвию, глядел на сына с интересом, оружие привлекло его внимание.

– Хочешь подержать? – отец неожиданно развернул нож, протянул сыну рукояткой вперед. – Ты уже достаточно взрослый, чтобы начать учиться жизни.

Сун потянулся к оружию, пальцы коснулись плотной резины. Неожиданный всплеск рядом с бортом заставил Чоу вскрикнуть, отпрянуть и с опаской поглядеть в воду. Лин вскочил на ноги, быстро накинул на плечи старый брезентовый плащ, боялся промочить одежду. Удочка согнулась пополам, плетёная леска натянулась как струна. Лодку качнуло несколько раз.

– Это она, папа, это акула!? – сердце мальчика гулко билось в груди, он отошёл к носу, дал отцу место.

– Да, похоже на акулу, но не очень крупную, – довольно кивнул рыбак, крепко схватил удочку обоими руками, медленно наматывал леску. Затаив дыхание, Сун смотрел на эту битву. Рыба то успокаивалась, то бешено рвалась из плена.

– Гарпун! – крикнул Лин, подтянув хищника к лодке. Словно почуяв близкую расправу, акула больше не давала передышку, билась за жизнь изо всех сил. Сун опомнился, когда отец крикнул второй раз. Мальчик кинулся к ящику с инвентарём в кормовую часть лодки. Быстро достал большой рыболовный гарпун с загнутой ручкой, сделанный под крюк.

– Давай быстрее! – Лин едва справлялся с хищником, готовым оборвать крепкую леску в любой момент. Сун подскочил к отцу, отдал орудие. Рыбак легонько оттолкнул его обратно к корме, призывая не мешаться, не колеблясь, ухватил гарпун поудобнее и с размаху ударил им хищника. Крюк прошёл по касательной, вспоров толстую кожу акулы. Вода у борта вспенилась кровавыми барашками

– Ловкая тварь! – Лин сжал зубы, сделал замах для очередного удара. Рыбина вдруг изменила тактику, отошла от лодки и с размаху ударила по ней хвостом, потом еще раз. Сун вскрикнул, схватился за поручни, с ужасом смотрел на отца. Кажется, он совсем не замечал качки, ударил акулу еще раз, точно попал гарпуном в хищника. Резко дёрнул крюк на себя. Лезвие вошло в тело акулы, надежно закрепившись там. Лин с яростным криком втащил извивающуюся бестию на палубу. Метровая хищница разинула безмерный рот, намереваясь цапнуть рыбака за предплечье. Мужчина вовремя ударил её ногой, оттолкнул от себя, прижав рыбину к левому борту лодки.

– Нож! – крикнул он сыну, с трудом удерживая акулу на палубе. Кровь из её раны заливала доски, собираясь в лужу. Сун схватил брошенный нож за рукоятку, неуклюже протянул отцу лезвием вперед. Лин снисходительно усмехнулся, взял оружие, осторожно потеснив пальцы сына.

– Люди говорят, что море кормит рыбака, но это не правда! – Лин загадочно смотрел на рыбину, всё еще продолжающую извиваться. Её хвост свисал за борт, касаясь воды. – Не море кормит рыбака, а его руки, крепкая лодка и надежная сеть.

Он резко вогнал лезвие в жаберную щель хищника, нанёс удар, затем еще один. Сун зажмурился, не хотел этого видеть. Когда всё закончилось, Лин окликнул его, попросил подойти ближе.

– Бесполезно бить акул в тело, их шкура слишком крепкая, – рыбак прикончил хищника и теперь вытаскивал из воды её хвост. Вытягивал тушу вдоль лодки, переворачивая его брюхом кверху. – Когда затащишь её в лодку, бей только в голову или жабры. Это самые чувствительные места.

Сун кивнул, побледнел от вида растерзанной рыбины, признав в ней кошачью акулу, едва сдерживал рвотный позыв. Лин внимательно смотрел на сына, протянул ему окровавленный нож.

– Теперь, когда она не опасна, тушу надо разделать.

Мальчик взял оружие дрожащей рукой, с мольбой взглянул на отца, опустил глаза. Рыбак оказался непреклонен.

– Ты любишь акулий суп, который готовит мама?

Сун молча кивнул.

– До того, как акула станет супом, её надо поймать и подготовить. Давай, смелее, в их желудках можно найти много интересного.

Лин отступил, пропустил сына вперед. Мальчик упал перед поверженной хозяйкой морей на колени, замер, увидев, как шевелятся её плавники.

– Она еще живая? – на глаза ребенка навернулись слёзы.

– Да, и чем быстрее ты начнёшь, тем меньше она испытает мук. Начинай отсюда.

Лин указал на место у горла хищника. Сун поднял нож, занёс над рыбиной.

– Нельзя медлить сын, она в любой момент может прийти в себя и напоследок откусить тебе ногу.

Лин намекнул на опасную близость, с которой подошел к морде хищника Чоу.

– Чаще всего люди становятся их жертвами, когда уже поймали, теряют бдительность и акулы делают последний укус.

Отец наговаривал это сыну почти на ухо, хотел, чтобы мальчик начал свою взрослую жизнь.

– Я не могу... – Сун опустил руки, выронил нож. Он попятился, уперся в ноги отца.

– Нет, Сун, ты должен сделать это сам!

Чоу еще раз взглянул на хищника. Он не смог взять себя в руки, с мольбой посмотрел на отца. Лин тяжело вздохнул, дал сыну пройти.

– Пойми, мне не нужен помощник, я люблю рыбачить один, но это жизнь, к которой ты должен быть готов, – рыбак поднял нож, повертел его в руках. Сун ушел к корме, сел на ящик с приманкой, виновато опустил голову, боялся встречаться с отцом взглядом. Лин вонзил нож в горло акулы немедля ни секунды, уверенно вспорол ей брюхо. Мальчик отвернулся, не желая видеть это жуткое зрелище, он смотрел в воду и ловил яркие солнечные блики, слушая, как завывал в снастях ветер. Он стыдился своего страха, но ничего не смог с ним поделать, не сразу расслышал голос отца.

– У нее для тебя был подарок! – ухмыльнулся Лин, держа что-то в руке. Сун не сразу разглядел предмет, щурясь от света. – Ты сам должен был её достать, но, видимо, в другой раз... Возьми!

Сун осторожно приблизился к отцу, старался не смотреть на вскрытое нутро акулы. Она уже не подавала признаков жизни. На раскрытой ладони Лина, среди кровавого месива, Чоу с интересом заметил круглые края золотистой монеты. Он осторожно взял её, оттер от грязи. Глаза ребенка расширились от удивления. Корейский оберег – монета удачи блеснула в лучах солнца. Сун крепко сжал амулет в руке, поднял задумчивый взгляд. Ветер всколыхнул его волосы.

– Ну, всё! – Лин разложил внутренности акулы по разным мешкам, отошёл к носу лодки, поднимал якорь. – Возвращаемся домой...

Несколько дней спустя:

Ночь опустилась на побережье, Сун лежал в своей постели, почти уснув. Эпидемия уже зашла на территорию полуострова, начала захватывать его с запада. Мальчик услышал телефонный звонок сквозь сон, трубку сняла мама. Тихие голоса едва различимы, из-под двери в комнату пробивалась узкая полоска света.

– Это началось? – голос Джунг сел. – Как далеко от нас?

Сун приоткрыл глаза, слышал, как скрипели доски под ногами матери, она нервно расхаживала в прихожей.

– Еще вчера стало известно? Но почему они не предупредили нас!?

Несколько секунд тишины. Мальчик надеялся, что это отец.

– Хорошо, я начну собирать вещи прямо сейчас. Нет, я одна с Суном, Лин ушел с отрядом добровольцев, они решили помогать в карантинном лагере ветнадзора, в пяти милях отсюда. Я позвоню ему!

Сун ошибся, почувствовал, как начинает что-то нехорошее, знал о лихорадке, смотрел по телевизору выпуски новостей, где описывали хронику её распространения. Но через экран телевизора воспринимаешь всё это как что-то ненастоящее, иллюзорное. Совсем по-другому, когда подобные вещи вторгаются в твою действительность.

– Почему не надо? Но ведь Лин тоже в опасности! Что?

Наступила гнетущая тишина, она длилась полминуты. Сун привстал на кровати, ждал когда мама продолжит говорить. Его отец ушел из дома еще вчера вечером, обещал вернуться через несколько дней. Мальчик спустил ноги на холодный пол, осторожно приблизился к двери, прислонил ухо. Джунг повесила трубку, стала ходить по гостиной, спешно собирая вещи. Чоу не мог заставить себя сдвинуться с места, потерял счет времени. Мысли об отце и его участи терзали мозг ребенка. Когда мать открыла дверь комнаты, чтобы разбудить сына, застала его врасплох.

– Ты уже встал? Хорошо, одевайся, мы уезжаем в Йонгам, к бабушке.

– Где папа, он будет с нами? – Сун задал этот вопрос, испуганно раскрыв глаза. Джунг застыла на месте с сумкой в руках. Она смотрела на сына, не зная, что ему ответить.

– Папа уже в пути, собирайся, нам нужно как можно быстрее приехать к бабушке!

Она отправила Суна переодеваться, собирать всё самое необходимое. Чоу встал перед аккуратно сложенной одеждой, монета удачи лежала на самом верху. Мальчик коснулся её кончиками пальцев. С тех пор, как отец вытащил амулет из желудка акулы прошло меньше месяца, Сун очистил его от грязи, продел сквозь квадратное отверстие в центре шнурок от кроссовка. Он начал снимать пижаму, услышав голос матери:

– Я буду ждать тебя в машине, поторопись!

Когда мальчик вышел из дома, Джунг уже сидела в автомобиле, габаритные огни освещали лужайку. Сун, выйдя из дома, остановился, поправил мешочек с любимыми игрушками. Это единственная ценность, которую он нашел в своей комнате, не считая монеты. Вспомнил о собаке, не услышал знакомого лая и не увидел Чинга ждущего у машины как обычно. Чоу положил свёрток с игрушками на землю, побежал к собачьей будке за домом. Не успел приблизиться к ней и на десять метров, истошный вопль матери заставил остановиться и замереть.

– Не смей! Не подходи! – луч фонаря высветил лужайку, высокий забор и конуру собаки. Сун видел Чинга, но пёс почему-то не выходил, лежал к людям спиной и не двигался. Джунг быстро догнала сына, схватила за плечо, продолжая освещать будку, потащила обратно к машине.

– Чинг! Чинг, ко мне! – мальчик не понимал, что происходит, отчаянно звал собаку, уже не реагирующую на команды, из глаз хлынули слезы. Чоу хотел вырваться из объятий матери, но женщина была непреклонна, оторвала сына от земли, остаток пути до машины несла его на руках.

– Пусти! Я не поеду без пса! – Суна била истерика. Джунг удалось открыть пассажирскую дверь автомобиля, усадить туда ребенка и запереть. Чоу дрожал от страха, иллюзорная опасность лихорадки бесцеремонно вторглась в их жизнь, жадно отбирала у мальчика всех тех, кто был ему по-настоящему дорог. Женщина погасила фонарь, кинула на заднее сиденье к остальным вещам, села за руль. Она тронулась с места, сдавая задним ходом.

– Игрушки, игрушки! – Чоу увидел оставленный пакет краем глаза, вспомнил о нём слишком поздно. Джунг не остановилась, развернув автомобиль, вдавила педаль газа. Машина рванула с места, набирала скорость, чтобы увезти их как можно дальше отсюда.

Дорога стелилась однообразным маршрутом. Сун сидел не двигаясь, смотрел вперёд широко раскрытыми глазами, в которых еще не высохли слезы. Они молчали с самого начала пути, Джунг изредка кидала на сына обеспокоенный взгляд.

– Чинг, он... – мальчик не смог договорить, боялся этих мыслей.

– Я не знаю милый, но пока мы не вернёмся домой. Если с ним все в порядке, я думаю, он нас дождется. – Мама успокаивала сына, как могла, сама едва сдерживала слёзы.

– А папа, где? Он будет ждать у бабушки? – Сун не отрывал от дороги взгляда, она петляла змеёй и выглядела подозрительно пустынной. В свете фар кусты и деревья на обочине вставали из темноты зловещими тенями. До деревни Йонгам, где жила бабушка оставалось еще пятнадцать миль. Джунг молчала. Мальчик потянулся к магнитоле, ему не хотелось слушать тишину, она давила на уши. Покрутил ручку радиоприемника, среди шума помех проскользнули чьи-то тревожные голоса, Сун не задерживался на канале новостей, искал любимые детские песни.

– Стой! – Джунг очнулась от тяжелых мыслей, убрала руку сына от радиолы. Судорожно теребила ручку, искала случайно пойманный канал. Сун с обидой взглянул на мать, насупился. Она не взяла с собой собаку, оставила сына без игрушек, теперь отнимала единственную возможность скрасить это неожиданное путешествие.

– ... пока вирус, известный всем как красная лихорадка, не удалось локализовать, но пресс-секретарь ВОЗ заявил, что организация готова представить миру новый прототип вакцины.

Ободряющий мужской голос заставил их замереть, полностью отвлечься от дороги.

– Это хорошие новости, – ведущий новостного выпуска нервно усмехнулся. – Вы думаете, для людей нет угрозы? Пока заражению подвергаются только домашние животные, но может ли вирус пойти дальше?

– Не смотря на то, что вирус носит повальный характер, угрозы для человечества нет. Не было зафиксировано ни одного случая передачи инфекции от животного к человеку, – уверенно заявил гость в студии, видимо какой-то профессор.

– Но ведь известно, что вирус мутирует, – это прозвучало слишком осторожно, женщина замерла, вслушиваясь в потрескивание помех.

– Информации по этому вопросу пока очень мало, – уклончиво ответил собеседник на провокационное заявление.

– Но ведь уже известно о появлении устойчивых переносчиков, предполагается, что они носители совершенно другого штамма.

– Простите, информация о новом штамме не проверена, но в любом случае опасаться нечего, как я уже сказал ранее, ВОЗ тестирует новую вакцину, ситуация скоро нормализуется...

– Хорошо, а пока я напоминаю, новые вспышки этой страшной болезни зарегистрированы на нашем южном побережье, и я не устаю предупреждать: если ваши домашние животные заболели или умерли, ни в коем случае не подходите к ним и не трогайте руками!

– Мама, осторожнее! – Сун вскрикнул, когда перевел взгляд на дорогу, свет фар выхватил из темноты лежащие на дороге тела животных. Джунг рефлекторно нажала на тормоз, но оценила ситуацию, тут же вдавила педаль газа. Судорожно лавируя между трупами, усеявшими шоссе, она несколько раз нажимала на кнопку стеклоподъемников, удостоверилась, что уличный воздух не поступает в салон через окна.

– Мама, что это!? Что это!? – Сун с ужасом смотрел на животных, их было слишком много. Джунг усердно молчала, сжав зубы, едва успевала выворачивать руль. Несколько раз машина подпрыгнула, тонкие кости погибших зверей хрустели под колёсами.

– Всё хорошо, всё хорошо! – вдруг запричитала женщина, когда они миновали опасный участок дороги, неизвестно кого больше успокаивая, себя или сына. Чоу учащённо дышал, вцепился в ручку двери, свободной рукой рефлекторно сжал амулет под футболкой. Он медленно повернул в сторону матери голову. Джунг больше не отвлекалась от дороги, трупы диких животных всё еще попадались на пути, но уже значительно меньше.

– Приедем к бабушке, там будет всё нормально! – женщина улыбалась, стараясь разрядить обстановку, но её напряжение выдавало раскрасневшееся лицо. Сун не ответил, понимая, что это ложь. Дорога резко ушла вверх, машина с легкостью взяла эту высоту. Оказавшись на вершине холма, они, наконец, увидели огни Йонгама.

Машина въехала на лужайку перед многоэтажным домом, проскочила несколько бордюров, не сбавляя скорости, едва не снесла декоративный забор. Сун подпрыгнул на сиденье, схватился за ручку двери обоими руками.

– Приехали! – Джунг припарковала автомобиль на пригорке, у входной двери бабушкиного дома. Она не заглушила двигатель, дернула ручник, достала сотовый, набрала номер.

– Мы не будем подниматься? – Чоу недоуменно посмотрел на мать.

– Нет, сынок, возьмём бабушку и поедем дальше, – Джунг прислонила телефон к уху.

– Дальше? – тихо повторил мальчик, приникая к боковому окну. На улице царило нездоровое оживление, сновали люди. Жители спешно покидали свои дома, машины мчались мимо на высокой скорости, не переставая гудеть. Сун не представлял, куда они отправятся дальше, вспомнил о Лине. Повернулся к матери, чтобы снова спросить о его судьбе, но Джунг опередила сына, открыла водительскую дверь.

– Бабушка не отвечает, я поднимусь наверх и проверю, что там.

– Я с тобой! – Чоу даже не думал, оставаться в одиночестве. От всего, что творилось вокруг бегали мурашки.

– Нет! – мать настояла на своём, отложила бесполезный телефон. – Жди меня здесь, я скоро вернусь.

Джунг замерла, посмотрела на улицу, нервно сглотнув, ей не хотелось оставлять сына, но они не могли ехать дальше без бабушки. Женщина решительно вышла из машины, захлопнула дверь, огляделась по сторонам, не увидев опасности, юркнула в приоткрытую дверь и исчезла в чреве многоэтажного дома. Чоу замер, он так не хотел оставаться один, посмотрел на высотку, неудобно изогнув голову. Несмотря на поздний час, почти во всех окнах горел свет. Интересно, куда они поедут потом? Суна волновал этот вопрос не меньше, чем тот, когда он увидит отца. Мальчик не знал, сколько просидел в машине, в полной тишине, не сразу сообразил включить радиоприемник, потянулся к приборной панели. Входная дверь дома медленно приоткрылась, он не заметил этого, увлеченно крутил ручку радиолы, ища подходящую волну. Мир преображался на глазах, каналы, где еще вечером играла музыка, передавали выпуски последних новостей, с тревогой информировали о новых очагах вспышек вируса. Как утверждали специалисты, он вышел из-под контроля еще две недели назад. Чоу поднял озадаченный взгляд, силился понять, что же происходило вокруг на самом деле. Затаив дыхание, вжался в кресло. На него неспешно шли двое мужчин, они появились из подъезда, воровато огляделись. Сун чувствовал исходящую опасность, но страх сковал тело и не давал пошевелиться. Мальчик краем глаза посмотрел на язычки дверных замков, вспомнил, что может заблокировать двери, просто коснувшись кнопки центрального замка на руле. С ужасом осознавал, что если не сделает этого, с ним случится беда.

– Смотри, вот и машина! А ты спрашивал, где нам найти колёса!? – один из мужчин накинул на голову капюшон. Они подходили к заведенному автомобилю, увидели внутри силуэт ребенка.

– Там же пацан! – второй незнакомец невысокого роста замедлил шаг, но первый одернул его за рукав куртки.

– Ты что ребенка испугался!? Выкинем его из машины и дело с концом!

Он азартно потер кулаки, до машины оставались считанные метры. Чоу уже слышал их голоса. Надеялся, что незнакомцы пройдут мимо, но подбираясь к автомобилю, замедлили шаг, заглядывая в окна. Сердце мальчика забилось в груди встревоженной птицей.

– Смотри! Она даже не заперта! – ухмыльнулся тот, что был в капюшоне, еще раз огляделся по сторонам.

– Мама... – испуганно пролепетал Сун, хотел закричать, но звук застревал в горле. Он знал, что надо делать, но пальцы предательски немели.

– Привет малыш! – загоготал второй, вальяжно подходя к пассажирской двери. Они не спешили, видели, мальчика парализовало страхом. Сун вдруг почувствовал легкое покалывание в области груди, оно вернуло ему чувство реальности, и возможность двигаться, мальчик дотронулся до амулета. Именно монета счастья привела его в чувство. Чоу крепко сжал её в кулаке, одним рывком дотянулся до руля автомобиля, нажал на кнопку центрального замка. Незнакомцы не успели открыть двери, дернули замки слишком поздно. Сун вернулся на место, закрыл глаза, знал, они будут стучаться в окна и не уйдут просто так. Он должен пройти через всё это.

– Эй, малец! Ты что о себе возомнил!? А ну открывай! – парень в капюшоне яростно дергал ручку со стороны водителя, ударил в дверь ногой. Чоу не реагировал на крики, шептал молитву. Он думал только о том, что скоро выйдет мама с бабушкой и защитят его.

– Открой двери, открой! – в окно стучал второй незнакомец, его голос срывался истерическими нотками. – Я разобью стекло и тогда тебе несдобровать, мелкий! Открой!

Сун старался не слушать угрозы, лишь, когда звуки подозрительно стихли, решил осмотреться. Надеялся, что незнакомцы ушли, но увидел мужчину в капюшоне стоящего в метре от машины перед капотом. Он пригнулся, взяв разбег, стал похож на ловкого зверя. Мальчик глубоко вдохнул, рука потянулась к ремню безопасности. Инстинкт самосохранения требовал выбежать из машины, отдать её мародерам, но что-то заставило Суна остаться на месте. Парень в капюшоне запрыгнул на капот автомобиля, бешено закричал, встал, широко расставив ноги. Он рассмеялся, взмахнув появившейся в руках битой.

– Открывай щенок!

Удар сотряс лобовое стекло, покрыл его сетью мелких трещин. Чоу вздрогнул, но скорее от неожиданности, чем от страха. Голову пронзила странная мысль, рука сама нащупала рукоятку ручника. Сун спустил автомобиль со стояночного тормоза, откинулся на спинку. Он был уверен в правильности своих действий, ощутив наклон, на котором стояла машина. Он всё еще ждал маму, не отрывал взгляда от входной двери многоэтажки, она начала отдаляться. Медленно, но увеличивая скорость, машина покатилась назад. Парень на капоте не удержал равновесие, смешно упал на спину, взмахнув ногами, скатился на землю, выронив биту. Чоу даже не думал крутить руль, сжимая счастливую монету, шепча ей благодарности. Мужчины кричали вслед ускользающей добыче. Автомобиль сильно тряхнуло сначала задними, потом передними колёсами. Седан проскочил бордюр пешеходной дорожки, Сун не смотрел назад, стиснул зубы, чтобы не закричать, полностью доверился пришедшему на помощь проведению.

– Вернись! Стой! – незнакомцы пытались догнать автомобиль, спотыкаясь, падали на уклоне. Впервые за эти несколько часов на лице Суна проступила улыбка, преследователи отставали. Его радость прервалась резким ударом, руль вывернуло вправо на очередной кочке, и машина врезалась в дерево. Мальчика по инерции вдавило в кресло и бросило вперёд. Чоу не ударился об лобовое стекло лишь благодаря тому, что оказался пристёгнут. Ремень врезался в грудь, перехватило дыхание, он тихо застонал, едва не выронил талисман. Придя в себя, в ужасе попятился, теперь Суна точно ждёт расправа. Мальчик судорожно жал на кнопку, стремясь отстегнуть ремень, заметил краем глаза, как темная фигура приближалась сбоку. Чоу высвободился, полез на водительское место, разблокировал замки, чтобы успеть спастись. Вскрикнул, когда дверь открылась, и чьи-то руки схватили за одежду.

– О, боже, что случилось!? – Джунг вытащила сына из машины рывком, обняла, прижала к себе. С ужасом посмотрела на пробитое лобовое стекло, едва могла себе представить развернувшуюся тут картину и что пришлось пережить Суну. Мальчик боязливо оглядывался по сторонам, не увидел мужчин напугавших его.

– Где бабушка? – только сейчас Чоу заметил, что его мама одна, голос заметно дрожал.

– Её нет дома, – Джунг обреченно вздохнула. Она достала мятый листок, еще раз вчиталась в текст, написанный от руки. Сун заметил его краем глаза.

– Они ушли в джунгли, подальше от городов и дорог. Нам надо будет идти за ними.

– Мы поедем на машине? – Сун успокоился, мама поставила его на землю, обошла седан, разбирала наложенный на заднее сиденье багаж.

– Нет, бабушка написала, что на дорогах опасно. Она указала место, где будет нас ждать, это в пятнадцати милях на восток отсюда, будем идти пешком. Возьмём только самое необходимое.

Сун задумчиво поднял голову, посмотрел на бледное тело луны, замазанное легкой дымкой облаков. Всё что Чоу видел каждый день, осталось на своих местах, но он больше не узнавал этот мир.

***

Сун помнил, что в ту ночь на их лагерь в лесу обрушился ураган. Ветер яростно хлестал по ветхим крышам строений заброшенного детского лагеря. Внутри укрылось всего тридцать человек. С момента появления в их краях вируса прошел месяц или больше. Чоу не считал дни, с интересом ходил на рыбалку на соседнее озеро с мужчинами, изредка вспоминал об отце и теперь не расставался с монетой ни на мгновение. Лагерь жил взаимопомощью и поддержкой, женщина в годах по имени Монкут руководила почти всеми процессами, происходящими в маленькой общине, каждое утро распределяла работу и обязанности. Установила свод правил, которые все должны соблюдать. Сюда входил запрет отходить от лагеря дальше, чем на пятьдесят метров, не считая дороги на озеро, и принимать кого-либо извне. Тётушка Монкут, как все к ней обращались, говорила, что пока они будут придерживаться правил, всё будет хорошо. Кажется, никто не возражал, женщины стирали одежду и готовили еду, мужчины охраняли лагерь и ходили на рыбалку. Они ели одну рыбу, как говорила тётушка Монкут, она не переносила вирус. В лагере не было современных средств связи, даже телевизоров. Мобильные телефоны перестали ловить сигналы сетей и оказались бесполезны, а несколько дней назад вышел из строя старый переносной генератор, который нашли в подсобке. Несколько человек вызвались сходить в город за запчастями или за новым генератором, но тётушка Монкут наотрез отказалась от этой идеи. Теперь они лишились и единственного радио, по которому можно было поймать сигналы станций автоматического оповещения. Последнее, что передавали по приёмнику, это предостережение о новой угрозе, вирус изменил свой штамм. Мало кто понимал, что происходило, люди замыкались в себе.

Мама почти всё время молчала, а иногда Сун видел её с красными от слёз глазами. Судьба Лина оставалась для них загадкой. Ему так же жалко отца, но беспокойство блекло, стоило мальчику сжать в руке медальон. Неужели он был прав, и монета действительно охраняла своего владельца от неприятностей.

Сун вскрикнул от страха, прижался к матери. Грозовой разряд ударил совсем близко, прочертил в небе кривую линию, осветив нутро полупустого барака.

– Не бойся, всё будет хорошо, – Джунг прижала мальчика к груди. Никто уже не спал, люди выбирались из спальных мешков, укутывались в одеяла и задумчиво смотрели в окна. Очередная вспышка позволила Суну оглядеться. Совсем рядом, дрожа от страха, сидела девочка лет семи, она совсем одна. Она прибилась к лагерю несколько дней назад. Тётушка Монкут сделал для нее исключение, и после карантина проведенного в лодочном домике у заросшего пруда, допустила к общим обедам и спальне. Её звали Йонг, она рассказала, что жила в Йонгаме, но её родителей убили мародеры. Девочке пришлось несколько дней прятаться в подвале собственного дома. Когда она уходила из города он почти опустел.

Сун освободил от одеяла руку, протянул Йонг, девочка испуганно схватила его ладонь, крепко ее сжав, она вздрагивала при каждом громовом раскате. Чоу терпел эти неудобства, знал, что поддержка важнее. Джунг увидела поступок сына, улыбнулась, осторожно погладила сына по голове.

– Молодец, ты настоящий мужчина, – тихо шепнула на ухо. С очередной грозовой вспышкой входная дверь барака распахнулась. Тётушка Монкут вошла внутрь ветхого строения, шатаясь, с безумным выражением лица.

– Они здесь! Они пришли за нашими детьми! – воскликнула она, задрав руки, с одежды стекала вода, собираясь лужей у ног. Сун не понимал, что происходило, опомнился, когда почувствовал, как ослабла мамина рука. Джунг завороженно смотрела в раскрытые двери, подалась вперёд, что-то разглядев за занавесом дождя.

– Куда ты!? – Чоу судорожно вцепился в мать свободной рукой, еще помня, что случилось, когда она оставила его в машине перед бабушкиным домом.

– Я хочу посмотреть, – Джунг вырвалась из объятий, побежала к дверям.

– Они хотят только наших детей! – тётушка Монкут загородила проход – Нам не о чем с ними говорить!

– Я должна посмотреть! – Джунг протиснулась под рукой старухи. Чоу смотрел на эту картину разинув рот, рефлекторно подался вперёд, не хотел терять маму из виду, но, держащая его за руку Йонг одернула мальчика, смотрела с мольбой, просила не уходить. Сун застонал от досады, чувствовал, надо идти, но боялся отпускать руку девочки, видел в ней отражение своего страха.

– Пойдем со мной! – вдруг произнёс Чоу, удивившись своим словам не меньше чем Йонг. Он не заметил, как сжал медальон. Девочка кивнула, они вскочили с места одновременно единым рывком.

– Нет, я не пущу вас! – тётушка Монкут решительно встала проходе, широко расправила руки и расставила ноги.

– Вправо! – шепнул Сун подруге у самой двери, сам взял влево и прибавил шаг. Старуха решила ухватить Чоу первым, потянулась к нему, но мальчик вдруг замедлился. Йонг пробежала справа, Монкут потянулась за ней, но не успела схватить. Выждав момент, Сун проскочил слева от нее, оказался на улице, вздрогнул от холодных капель, ударивших в лицо.