Текст книги "Телекинез (СИ)"
Автор книги: Дмитрий Кожущенко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
– Да везде одинаково в этом смысле… Тут тебе хорошо и в другом месте будет хорошо, только иначе. Ты подумай.
– А когда ты уедешь? – Катя отдёрнула руку. А сама думала – «Хорошо? Да с чего это ты решил, что мне хорошо?! И куда ты собрался? Не уезжа-а-ай! Ах, да – останься-я-я-я-я-я-я!».
– Не знаю, как надоест тут – так и уеду. – Денис немного расстроился что Катя вырвала свою руку из его и споткнулся на ровном месте.
Девушке вдруг захотелось познакомить Дениса с Димой и ещё одним Димой, они точно нашли бы общий язык. Но, порывшись в записной книжке смартфона, она не обнаружила их телефонов. Как теперь найти эту компанию? Можно попробовать зайти в то фотоателье в переходе, но Дима говорил, что работает по какому-то «непобедимому», как он выразился, графику, а это могло означать что угодно, особенно то, что у него сегодня выходной после вчерашних нарко-приключений. Но всё же парочка направилась в сторону музыкального театра, рядом с которым работал Дима-фотограф.
– Слушай, если всё так просто, как ты говоришь, почему тогда никто об этом не знает? Если всё так, то зачем это скрывать? – Катя всё ещё подвергала критике то, что говорил Дэн.
– Ничего себе «никто не знает»! Да сколько уже книг написано, передачи и фильмы снимают, одна только «Матрица» эта чего стоит, а фильм «Секрет», эпопея «Звёздные войны»? В каждом крупном городе люди проводят тренинги и лекции на тему «Мысль материальна» или «Сила мысли», никто и не думает ничего скрывать. Те, кто поняли суть мира пытаются достучаться до толпы, но вы же не пробиваемые! Никто не хочет ничего понимать, фильмы с книгами вы воспринимаете как развлечение и полёт фантазии автора. Тренинги бесплатные – как глупость, как рекламу чего-то или даже считаете организаторов придурками и психами, раз они свои силы и деньги вкладывают в такие проекты. А психов воспринимать в серьёз, почему-то не принято. Если эти тренинги стоят денег – то вы думаете, что вас просто разводят предприимчивые жулики. Научная и философская литература у вас не в чести, вы скорее будете верить глянцевым журналам или рекламе. Да чёрт знает, как до вас достучаться и стоит ли вообще на вас время тратить. У вас так во всём – в искусстве, в политике, вы даже цели себе в жизни так выбираете. Чего стоят ваши стремления к «красивой жизни», мечты о цветной бумаге в кошельке, я уже не говорю о стремлении расти во всех направлениях как раковая опухоль – своя квартира, дача, машина, развивать бизнес, обставлять свои дома какой-то бесполезной и псевдокрасивой всячиной, шкафы набивать тряпками. Вы же иначе жить не хотите, кругом столько возможностей, а вы тратите время на то, чтобы в страхе перед очередным дефолтом существовать по чьей-то общей инструкции. Я вот, тебе первой всё это рассказываю, и то, что ты меня слушаешь – это моя огромная удача, повезло не сказано просто!
– Если бы я с фотошопером и гитаристом не познакомилась, и кита того не увидела сразу после картинки – ни за что не позвонила бы тебе. – Катя, как бы оправдывалась. – В то, о чём ты говоришь, без доказательств вообще поверить невозможно. Если бы я с тобой не поговорила тогда, то и кита этого приняла бы за обычное совпадение.
– Нет обычных совпадений. – Улыбнулся Денис.
4. Ещё один псих.
Подходя к переходу, табличка над которым гласила «Фото на документы, ксерокопия, ламинирование», Катя задумалась о том, что Дима сейчас, если вообще на работе, то будет занят, да и к тому же, хотелось увидеть всю компанию. Но один Дима – это лучше чем ничего, можно будет обменяться телефонами, а потом встретиться всем вместе. После раздумий на тему того, что «все достали», она очень-очень хотела снова увидеть новых знакомых и поскорей.
В переходе кто-то громко смеялся, и слышались звуки гитары. Дима-гитарист играл, стоя у стены, а перед ним лежал чехол с мелочью и небольшими купюрами. Дима-фотограф курил, облокотившись на металлическую створку ворот, на которые закрывают переходы на ночь. Была тут и Таня, которая беззаботно танцевала под гитару, обнявшись с другой девушкой, они то раскачивались в унисон, то кружились и прыгали, держась за руки. Больше всего шума создавала очень стройная светло-русая незнакомка в Таниных объятьях. Было сразу видно, кто тут зачинщик веселья.
– Вот это совпадение, – Воскликнула Катя, – Привет, народ!
– Совпадений не бывает, мы же с тобой только вчера на эту тему разговаривали. Забыла? – Сказал Дима, не снимая улыбки, и кивнул в знак приветствия. Он сменил мелодию и вдруг запел по-английски, глядя на дальнюю стенку перехода.
– Привет! – Коротко поздоровался Дима-Пинк Флойд, всё в той же футболке, что и вчера и позавчера и, наверное, всю жизнь.
– АААА!!! Сколько лет, сколько зим?! Карлсончик, дорогой! Как я скучал! – Говоря о себе, почему-то, в мужском роде, закричала незнакомая девушка и подбежала к ошарашенной Кате обниматься.
Тут же Кате объяснили, что это Мотя и она всегда такая. А сама Мотя, усевшись на корточки в уголок и набрав полный рот минералки, надула щёки и очень эмоционально закивала. Струйки воды просочились между её губ и забрызгали стоящего рядом Дениса. Это было последней каплей для Дэнчика и он, наконец, засмеялся вместе со всеми, а Мотя сделала вид что обиделась и отвернулась лицом в угол. Но после того как Таня сквозь смех, пообещала, что больше никто над Мотей смеяться не будет, и погладила её по голове, Мотька выпрямилась и закричала, – Во всём виноват вон тот тип в драных джинсах! – и стала показывать пальцем на Диму-фотографа.
А тип в драных джинсах выбил ногтём крапаль из бычка, засунул фильтр под полиэтилен на пачке сигарет и протянул пачку Моте, со словами – Скушай девочка конфетку. – Развернулся и пошёл в свой подземный офис. Мотя ещё повозмущалась немножко, а потом принялась знакомиться с Катей и её спутником.
– Тебя как зовут? Давай дружить? – Мотя тщательно выговаривала каждый звук, а потом протянула руку Дэнчику.
– Денис, – Немного смущённо проговорил он и пожал маячившую у его лица ладошку.
– А я Мотя. – Она повернулась к Кате и заговорила пьяным голосом, – А ты, кто такой?.. не краси-и-ивы-ы-ый?
Катя опять опешила, но быстро взяла себя в руки и ответила со злобой в голосе, – Ты меня уже Карлсончиком нарекла. – И презрительно посмотрела на сумасшедшую.
– Да не обижайся ты, я так шучу просто, – Мотя перестала кривляться, и на лице читалось искреннее виноватое выражение, как у провинившегося ребёнка. Катя молчала. А Мотька повернулась к Дэнчику и шёпотом спросила, – Ты же её знаешь. Как её зовут? Только честно, мне очень надо.
– Катя… – Неуверенно произнёс Денис. Потом перевёл взгляд на свою спутницу и, сделав вид, что продолжает фразу, начавшуюся с обращения к ней, спросил. – Можно я ей скажу?
– Катюша!!! Ты не обижайся, скоро привыкать начнёшь. А ещё – я не наркоман. – И Мотя сильно закивала, как бы подтверждая свои слова, не сводя глаз с Кати.
Дима закончил песню и закурил. После рукопожатия с Денисом он пригласил Дэна с Катей прогуляться и заверил, что как вчера – не будет. Новоиспечённая парочка согласилась, хотя и недоверчиво посматривая на Мотю, которая уже приняла адекватное состояние и о чём-то увлечённо рассказывала Тане, усевшись на ступеньки перехода. Хлопнула дверь фотоателье, и работник в выцветшей майке принялся воевать с навесным замком, бой был явно неравный.
После подсчётов мелочи, заработанной игрой на гитаре, музыкант решил, что на вино хватит, и принялся зачехлять инструмент. Оказалось, что у Димы в фотоателье сломался компьютер и долгожданные три выходных подряд у него начались на 4 часа раньше, чему все были рады, так как иначе пришлось бы его ждать до вечера. Поднявшись на поверхность Ростова, Мотя снова принялась веселиться, она не могла спокойно стоять, даже на светофоре. Высокая блондинка то прыгала, пытаясь достать до свисающих веток деревьев, то приставала к прохожим, с глупыми вопросами. А, остановившись возле выставленных на улицу колонок из какого-то магазина, принялась петь и пританцовывать. Удивительно, но она даже попадала в такт. А когда они с Таней разулись и пошли босиком, это всё на центральной улице – Большой Садовой, Катя решила немного отстать от компании, сделав вид, что она не с ними. Замедлить шаг хотелось ещё и из-за того, что новые туфельки настолько достали девушку, что даже возникла мысль, выкинуть их в первую попавшуюся урну. Мысль была отвергнута из-за дороговизны обновки. Денис с обоими Димами уже нашли, о чём поговорить и не сразу заметили, что один член шумной компании сильно отстал. Первым спохватился Дэнчик, он остановился и подождал, пока Катя с несчастным видом доковыляет до него, потом очень участливо спросил, что с ней и подхватил под руку. После ответа было решено купить пластыри в ближайшей аптеке, которые на центральной улице были так близко, что со ступенек одной, можно было увидеть следующую и так до горизонта.
– Туфли натирают? Ой, какие они красивые! Дай померить, ну хоть одну, пожалуйста! – Затараторила босая Мотя. Босоножки девочки скинули Диме-фотографу в рюкзак, и шли налегке. Со стороны могло показаться, что подружки просто забыли обуться перед выходом из дома, да так и не заметили этого. Глаза у Моти блестели как у счастливого озорного ребёнка. Минимума косметики было более чем достаточно, те самые детские глаза делали лицо таким выразительным, каким его не сделать никаким мейк апом.
«Лишь бы никто из знакомых меня не увидел», – Носилось у Кати в голове. Она старалась не смотреть на людей, которые с интересом провожали взглядами всю компанию. Наконец доковыляв до аптеки, Дэн оставил Катю с остальными у входа, а сам отправился за жизненно необходимыми пластырями. Через пару минут он вышел и протянул покупку Кате, с таким видом, как если бы он только что спас из пожара котёнка.
– Ну и где мне их лепить? – Закапризничала Катя.
– А ты на мозоли попробуй! Ага, мне всегда помогает. – Мотя снова энергично закивала, заглядывая в лицо вот-вот заплачущей Кате.
– Мне прям на тротуар сесть что ли?! – В голосе читалась ненависть к кривляке.
– Кать, на ступеньку сядь, – Денис снова взял девушку под руку и повёл её ко входу в аптеку.
Недовольная Катя села на каменную ступеньку, из под короткого лёгкого платья, наверное, можно было разглядеть её трусики. Капризная гламурная брюнетка понимала, как выглядит сейчас, но искать лавочку или безлюдное место уже не было сил. «Что за люди они такие, они не понимают что ли? И Денис туда же! Лишь бы никто не увидел. Ой, а как же будет без «не»? Не заметят, никто из знакомых… Да как же? Не обратят внимания, пропустят… Пусть все знакомые сейчас будут в других местах, далеко от сюда!» – Думала девушка, судорожно клея пластыри на растёртые места.
Катя чувствовала себя очень не в своей тарелке. Она не привыкла находиться среди людей выглядящих и ведущих себя как дикари. Идти босиком по улице, приставать к прохожим с вопросами вроде «Молодой человек, вы не подскажите, как дальше жить?» или «Извините, а у вас улыбнуться не будет?» и всё это с серьёзным лицом, кричать на всю улицу «Я не наркоман!!!», танцевать у входа в магазин как ребёнок. Парни даже не делают вид, что не замечают, они рады этому шоу, им всем весело! Одной только Кате стыдно.
– Дим, сможешь, завтра глянуть, что у меня с компом, а то вчера мы оба не в состоянии были. Не включается и вообще признаков жизни не подаёт, шнуры все проверил… Что это может быть?
– Да, ближе к вечеру подъеду, гляну. Там что угодно может быть, это разбираться надо.
– А куда мы идём? – Спросила Катя. Боль в ногах утихла, и она снова обрела интерес к происходящему.
– На крышу, вино пить, может... – Фотограф хотел ещё что-то сказать, но его перебила Мотя.
– Да сейчас же всех терактами запугали, все крыши закрыты. – Старалась разочаровать его Мотя.
– А мы будем искать открытую. – Безапелляционно заявил Дима-фотограф.
– Дим, – Продолжила Мотя. – Мы открытую крышу ни один день искать будем. Вернись в реальность
– А я отменяю вашу реальность. – Утвердительным тоном и совершенно серьёзно ответил фотограф. – И, взамен устанавливаю свою собственную, с блек-джеком и шлюхами.
Таня с недовольной ухмылкой ущипнула своего парня, а Дима-гитарист добавил:
– И с открытыми крышами...
– Ребята. – Мотя продолжала пропагандировать здравый смысл. – Если мы сегодня найдём проход, хоть на какую-нибудь крышу, это будет чудом!
– Да? Ну, пусть и так. – Гитарист говорил как всегда дружелюбно и с меланхоличной отстранённостью. – Я верю в чудеса, они со мной не раз случались.
Катя вдруг вспомнила, как хотела в детстве побывать на крыше, но так, ни разу и не выдалось случая. Но сейчас-то точно ничего не выйдет, все люки на крыши закрыты, да ещё и на каждом подъезде домофоны. Но побывать на крыше очень-очень хотелось. Да и компания подходящая, конечно не считая, Моти. Её Катя была бы рада скинуть с той крыши и плюнуть в след. Даже просто находиться рядом с ней в людном месте было выше Катиных сил.
Компания свернула на узкую улочку, прошла квартал и остановилась у продуктового магазина. Магазин располагался на первом этаже многоподъездной девятиэтажки. После закупки вина было решено начать поиски прохода на крышу именно с этого дома.
«Хоть бы мы попали на крышу, пусть будет не заперто! Ой – точно! Пусть будет открыто, хоть бы люк был открыт!», – Думала Катя, стараясь материализовать свою детскую мечту.
Дима Пинк Флойд каким-то чутьём или расчётами выяснил, в каком подъезде будет люк и вся компания стала у нужной двери в ожидании её открытия. Ждать пришлось недолго – вышла молодая женщина с коляской, парни, не сговариваясь, подбежали и помогли спустить коляску со ступенек, забыв придержать дверь, а когда послышался металлический удар – было уже поздно. Они подождали ещё немного.
– На работе вчера весело было, – Рассказывал Дима, – Пришли мужики, одному из них фотки нужны были и форму подставить, пока обрабатывал фото, набежали люди на ксерокс. Форму ставлю, а она кривая вся: то погоны не видно, то воротник где-то возле уха, в общем, ещё и форму доделываю. Бабка возле ксерокса кричит: «Сделайте мне копию, я спешу!», старик тоже что-то в том же духе говорит. А я отвечаю им, что всё по очереди буду делать. Они нагнетают обстановку, и тут заходит какой-то мужик и протягивает мне телефон, я беру, а там мой начальник говорит: «Сфоткай этого мужика и просто оставь файл на рабочем столе, только быстро, без очереди». Ну, я его фоткаю и продолжаю с формой воевать. А старики уже чуть ли ни матом требуют ксерокс и заявляют, что «Вот, его вне очереди отпустили и нас тоже давай!». Я объясняю, что мне начальник позвонил, от того и без очереди, и прошу прекратить меня отвлекать, дольше же получается. А у самого уже руки трясутся. Те продолжают кричать, в итоге – старик собирается уходить, открывает дверь и на прощание называет меня дебилом. Я не выдержал и в жопу его послал, а старушка потребовала жалобную книгу и с ещё большим ажиотажем продолжила возмущаться. Наконец-то доделав кое-как фотку, иду копировать бабкины бумажки, а та вся такая божий одуванчик, и «спасибо» и «пожалуйста» и «будьте добры», никакой жалобной книги просить не стала, я аж офигел с неё. – Дима развёл руками, показывая своё недоумение.
– А может она Паркинсоном болеет, увидела, как у тебя руки трясутся, и с пониманием отнеслась, болезнь общая, это сближает. – Подкалывал его тёска. – Я вообще не понимаю, как ты там не вешаешься.
– Вешаюсь. Сегодня объявление распечатал и на стол возле ксерокса положил «Пожалуйста, уважайте друг друга. Без очереди клиенты не отпускаются. Степень ваших амбиций, возраст, материальное и духовное богатство, уровень занятости, а также любые другие доводы – никак не связаны с тем, что вы не первые в очереди. Смиритесь или уходите». А снизу мелким шрифтом не удержался и добавил: «Вас не забавляет то, что большинство людей вокруг вас настолько тупы, что даже не замечают этого; напротив – им кажется, что большая часть их окружения, это полные идиоты?».
– Круто! Сам придумал? – Спросил Денис.
– Ага. – Дима гордо заулыбался.
– Дим, а начальница если увидит? – Тане тоже понравилось объявление, но она больше переживала о том, чтобы её парня, ни выгнали с работы.
– Увидит – покричит и успокоится. До конца недели её точно не будет, а потом разберёмся. Тут дело в том что, объявление работает, люди как-то терпеливее стали…
Тут из заветной двери вышла бабушка но, заметив толпу возле подъезда, закрыла за собой дверь, а потом удостоверилась в том, что магнитный замок сработал, и только тогда ушла по своим бабушкинским делам.
Внезапно активизировалась Мотя: Она залезла на лавочку, вытянулась, как детсадовцы на утреннике перед Дедом Морозом и начала громко и с выражением читать стихи:
– У меня трусы в горошек,
Очень модные трусы,
Все на свете приставают:
«Покажи, да покажи!»
Один ты не приставаешь…
Мотя перешла на крик, а высокие стены, окружающих домов, отражали и усиливали звук. Вдруг сработала сигнализация в припаркованной у подъезда машине. Стихотворение оборвалось, и Мотя в ужасе спрыгнула с лавочки, спряталась за Таней и даже присела, чтобы укрыться от источника шума. Кате было не по себе в такой обстановке.
– Дай денег, – Вдруг потребовала Мотя, обращаясь к Диме-фотографу. Дима застыл в недоумении.
– Чего?
– Денег дай, говорю! – Продолжала нахалка с ещё большим упорством.
С чего вдруг Мотя требует у Димы деньги? То, в какой форме она это делает, вызывало недоумение только у Кати, но сама просьба была непонятна всем без исключения.
– Денег мне дай! – Мотька уставилась на Диму и вытянула руку.
Тут ПинкФлоид достал из кармана своего рюкзака пачку купюр по десять рублей, с одной стороны каждой был приклеен двухсторонний скотч, а с другой было что-то написано. Он, воровато озираясь, протянул одну бумажку девушке. Мотя от нетерпения не просто взяла десятку, она её вырвала из рук, потом отправилась к подъезду, туда, где была доска с объявлениями. Всего через пару секунд возле подъезда висело новое объявление «За 2012 год в России от терроризма погибло 659 чел., в ДТП – 27991 чел.».
– А ты на всех десятках разное пишешь? – Спросила Катя.
– Повторяюсь, конечно, но вариантов много.
– А дай посмотреть? – Кате вдруг стало интересно, что же ещё можно писать на деньгах, хотя про терроризм она толком и не поняла, что имел в виду автор.
Пачка денег казалась увесистой, и создавалось впечатление, что в ней целое маленькое состояние пущено на макулатуру. Даже с учётом того что в пачке только червонцы, Катя решила что тут не меньше тысячи рублей. Впечатление было обманчиво – большую часть объёма составлял скотч, бережно приклеенный к каждой банкноте. Всего в пачке было меньше тридцати наклеек. Текст повторялся редко, так описание смертности от терактов и ДТП попался Кате только пару раз, а многие фразы были в единственном экземпляре, например – «Бабло – твой бог, а я надругался над этой иконой», «Все кругом гандоны, а ты – воздушный шарик» или «Думаешь, без денег не жизнь, а существование? Ты совсем дебил?». Последнее обидело Катю. Ведь, какая жизнь без денег? Действительно – существование. В суши-бар не сходить, кофточку новую не купить, об айфоне и уж тем более об автомобиле даже мечтать без денег как-то нелепо будет. Это не говоря уж о самом необходимом – платить за жильё, следить за собой (на один только спа, сколько денег нужно, а косметика?), кушать что-то надо, да и на мобильник деньги нужны. Деньги нужны на всё, какая без них жизнь-то? Но задавать этот вопрос напрямую Катя постеснялась, её тут принимают за свою, а все «свои» вроде бы в теме, вопросов не задают, хотя также с интересом рассматривают эту пачку денег, а значит и Катюше нужно держать марку, может само дойдёт…
Денис куда-то отошёл, никому, ни сказав ни слова. Катя вернула пресс денег владельцу, подняла глаза, а Дэнчика и след простыл. Но никто, кроме Кати не заметил его пропажи. Может в туалет отошёл, о таких вещах, ведь не принято сообщать всем в мегафон.
– Долго же мы так проход на крышу искать будем. – Со вздохом сказала Мотя.
– Москва не сразу строилась. – Философски ответил гитарист.
– Ага, а потом не раз горела… – Резюмировала Таня.
– Таньчик, ты чего грустная такая? – Дима обнял свою девушку.
– Не хочу на крышу, там жарко.
– Да ладно, всё небо в облаках, там не жарче чем тут. А ещё, мы там Карлсона будем искать и Чёрного Плаща и Бетмена и…
– Не надо Бетмена, только Карлсона! – Таня приободрилась.
– Хорошо, будет тебе Карлсон.
– Честно-честно?
– Ну, по возможности… Если не найдём – Мотя нам спляшет танец самого обаятельного приведения на свете, главное чтобы не свалилась, а то Мотя может. Так что, лезем? – Дима смотрел на Таню с вопросительным выражением. Не понятно, он это серьёзно говорил или продолжал дурачиться.
«Лучше бы – свалилась» – Пронеслось в голове у Кати и она тут же испугалась своих мыслей. Мало того, что она желает смерти бедной сумасшедшей, так ещё и может этим накликать реальную беду.
– А если нас застукают? – Катя пыталась представить себе, как их вообще могут наказать, насколько незаконно проникать на чужие крыши. Кто кроме них может туда прийти, это могут быть какие-нибудь наркоманы. Она даже подумала, что их могут там запереть и тогда-то проблемы будут точно. Ей стало немного страшно от такого предприятия, Катя даже начала подумывать, не отказаться ли ей от всего этого, и не пойти ли ей просто домой. Да что она там забыла? В нарядном платьице и новеньких туфельках. А если вызовут полицию и ни в чём не повинную Катю запрут в обезьяннике с бомжами, будут допрашивать, заставят писать объяснительную, штраф наложат, на работу сообщат, а могут даже заподозрить в терроризме! Разве стоит так рисковать?
– Я нашёл проход! Пойдём! – Денис появился за спиной Кати.
Оказывается, Дэн ходил проверять другие подъезды и нашёл то, что искал, да ещё и подпёр каким-то мусором дверь подъезда, чтобы она не захлопнулась. Уже через пару минут по обшарпанным лестницам стучали Катины шпильки, беззвучно шли парни и шлёпали босыми ногами девчонки. В лифт все не поместились бы и, не сговариваясь, стали подниматься пешком. Первые два этажа поднимались, молча, стараясь не шуметь. Была атмосфера как во вражеском лагере, Катя старалась даже дышать как можно тише. Бетон отражал звуки шагов и отдавался слабым эхом по подъезду.
– Ээхооо! Ээгегегеей! – Закричала в полголоса Мотя и стены ей отвечали уже в четверть голоса.
– Я негееэй! – Отозвался Фотограф, подражая еле слышному эху.
И тут, прямо в полушаге от Кати стала открываться дверь. Часть компании уже преодолела рубеж той двери, а часть ещё не дошла до неё. Катя же остановилась как вкопанная напротив и замерла. Мотя, шедшая впереди, резко побежала наверх, наверное, тоже испугавшись, что их сейчас поймают и непременно начнут пытать. Денис, отстававший всего на треть шага и шедший скорее не сзади, а сбоку, чуть притормозил, чтобы не столкнуться с дверью… Катя осталась один на один с пугающей, парализующей неизвестностью.
– Здрасте, – На автомате произнесла Катя выпрыгивающему на неё догу. Пёс был большой и массивный, хотя явно ещё щенок или подросток. Поводок тянулся вглубь квартиры и заканчивался молодым парнем-школьником, который кричал что-то своему непослушному питомцу. А питомец поднялся на задние лапы и всем весом навалился на Катю, пытаясь облизать ей лицо, при этом пёс радостно вилял не только хвостом, но и всей своей задней половиной. Завязалась неравная борьба: Катя хотела избавиться от внезапного гиганта, хозяин старался затащить собаку обратно в дом, а пёсик желал играть и делиться со своей жертвой радостью и слюной. Школьнику потребовалось потратить немало усилий, чтобы совладать со своим щеночком. Через минуту, показавшуюся Кате вечностью, она была освобождена из слюнявого плена.
Катя не могла поверить, что все над ней смеются, никто даже не попытался её приободрить или пожалеть, не говоря уже о том, чтобы снять с неё эту гигантскую собаку. Вся компания, и Денис не исключение, не стесняясь, хохотали над Катюшей, это было очень унизительно. Конечно, бедолага понимала, что со стороны это всё выглядит очень смешно, но кто-нибудь задумался о том, как она себя чувствует? Впрочем, на кого тут обижаться? Денис – этот вообще втихаря постоянно счастливый и не ржёт над всем подряд только благодаря самообладанию и маске невозмутимости. Как можно обижаться на человека, который воспринимает свою жизнь как беспроигрышную лотерею, а мир – как компьютерную игру? Дима – у этого мозги набекрень, деньги клеит на столбы, а сам в обносках ходит. Другой Дима – попрошайка с гитарой (пусть это у них и называется «Аск» и воспринимается как благородное занятие, но суть-то не меняется), а дома жена с ребёнком, что с него взять? Таня – у неё и вовсе какой-то странный юмор, чего стоят эти сценки, где взрослая девушка делает вид, что она маленький ребёнок. Мотя – тут и говорить вообще не о чем, если она кого-нибудь убьёт – то даже тогда на неё обижаться или злиться было бы глупо. В общем – психушка на выгуле, какие могут быть претензии?! Под эти мысли Катя оказалась на девятом этаже.
5. Крыша и романтика
К люку вела вертикальная, отпаявшаяся с одного края, железная лестница. Катя решила подниматься последней, чтобы не светить своим нижним бельём ни перед кем. Первым, по геройски, забрался Денис. Он, стоя в раскорячку, принял гитару, потом бэк с вином, затем Мотю и Диму. Фотограф помогал Тане снизу, а Денис тянул её сверху. После Димы ПинкФлоида, Катя осталась одна в опустевшем и тихом подъезде, и тут ей стало так одиноко – все уже на верху, им там весело на крыше, а она стоит тут среди облупленных и разрисованных стен. А вдруг сейчас откроется какая-нибудь из этих дверей?
– Руку давай! – Громким шёпотом сказал Денис сверху.
Лестница оказалась ещё более неудобной, чем представляла себе Катя. Железные перекладины были расположены слишком далеко друг от друга, а заканчивалась эта шаткая конструкция в потолке, так что поднимающийся упирался лицом в крышку люка, а площадка, на которую нужно было залезть, оказывалась за спиной, но Дэнчик вытянул Катю сразу на эту площадочку так, что та даже не испачкалась. Видимо приноровился, пока остальных вытягивал. Да к тому же, Денис самый крупный из всех, наверно, он и сильнее остальных ребят, оба Димы – худые как велосипеды.
Крыша была огромной. Гигантское чёрное поле с ровно расставленными кирпичными заборчиками с рядами дырок в них, два-три метра в длину и полтора в высоту – это вентиляция. Были тут и ржавые антенны и какие-то провода, стояло несколько высоких мачт. Примерно на середине высоты такой мачты было кольцо, к которому цеплялись четыре троса и тянули шпиль в разные стороны, обеспечивая этим равновесие. Скорее всего – это громоотводы.
– Карлсон, выходи!!! – Вдруг закричала Мотя и побежала к кирпичной будке в середине крыши. Карлсона там не оказалось, потому что эта будка была таким же выходом на крышу, как и тот из которого вышла вся компания, но только из другого подъезда.
По самому краю крыши были кирпичные бортики выше, чем по пояс, оббитые жестью или нержавейкой. Вид открывался просто поразительный – с высоты птичьего полёта было видно всё вокруг. В радиусе пяти или семи кварталов не было ни одного столь же высокого здания: кругом были двух и трёх этажные дома с треугольными крышами, вдалеке стояли пятиэтажки, выше этой крыши были только тополя. Местами был виден Дон.
Катя попросила Таню сфотографировать её на фоне всей этой красоты. Потом Она сама стала снимать Дениса и всех остальных, но никто не хотел позировать. Мотя пошла, искать Карлсона. Один Дима достал гитару, другой – залез на вентиляцию, а Таня уселась на бордюр разделяющий крышу и пропасть, и смотрела вдаль, свесив ножки вниз. Как ей не страшно? Кате хватило на полсекунды выглянуть за этот бортик, чтобы держаться от него подальше, а Таня сидит в нескольких сантиметрах от падения и ничего – наслаждается видом.
– Не боишься? – Осторожно спросила Катя.
– Где-то читала, что человек у обрыва боится не того что может упасть, а того что он может прыгнуть. Я, вот, этого – не боюсь ни капельки.
Кааарррррр!!! – Кричала на ворон Мотя, и вороны ей отвечали. Таня подбежала к подруге, и они вместе наперебой стали каркать на одну ворону. Остальные птицы уже улетели, а эта осталась и с интересом смотрела на девушек. Через полминуты девчонкам надоело просто каркать на разный лад перед офигевшим представителем местной фауны, который потерял дар речи, наблюдая, этот концерт, и девочки переключились друг на друга. Мотя и Таня, не переходя на человеческий язык, принялись ругаться и выяснять отношения – они каркали друг на друга с надрывом во всё горло и очень эмоционально. В этой ссоре победила Мотя, но она тут, же принялась извиняться и подлизываться к Тане. Всё это на вороньем языке.
Через несколько минут все собрались на углу крыши и сели друг напротив друга, одни облокотились на вентиляцию, а другие на бортик. Вино было очень вкусным. Катя понимала, что это какая-нибудь дешёвая подделка, но пилось оно как то, что подарили ей родители несколько месяцев назад, а родители дешёвых вещей не покупают. Наверное, всё дело в обстановке. Пластиковые стаканчики, крыша, тёплый ветер и необычная компания – это, оказывается, улучшает вкус вина куда лучше, чем дорогая марка и хрустальный бокал.
– Тань, а ты где работаешь? – Катя решила получше узнать людей, с которыми у неё уже второй день приключения.
– В зоомагазине. – Задумчиво отозвалась та, – Неделю как устроилась.
– А ты, Мотя?
– Я – овсянка, – С гордостью произнесла Мотя.
– Что такое овсянка? – Катя уже пожалела, что заговорила с ней.
– Ну, овсянка, ты, что не понимаешь? Вот в ресторане, когда людям что-то нужно, они кричат на весь зал «Овсянка» и я подхожу к ним, значит я овсянка. В трудовой это называется официант, но так меня даже начальство не называет.
– А как тебя начальство зовёт?
– Мотей, так и зовут. По паспорту у меня другое имя, но для всех я овсянка! Тьфу ты, в смысле – Мотя! Дим, а ты нигде не работаешь? – Мотька тоже решила познакомиться поближе с окружающими. Катя удивилась этому: она думала, что все тут давно знакомы, тем более давно знают Мотю. Ведь как ещё объяснить, что все спокойно и привычно реагируют на её неадекват?
– Зачем? И вообще, а это чем не работа? – И Дима наиграл несколько аккордов.
– Не знаю, не надёжно это как-то, я бы, не смогла.
– А я и не предлагаю, – Дима пожал плечами и улыбнулся. – Я принадлежу сам себе, никаких начальников, пятниц и ожидания получки. Что тут ненадёжного-то? Всё надёжней некуда.
