Текст книги "Монстры Кремля"

Автор книги: Дмитрий Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Обитательницы подвала смотрели на гостей с надеждой и ожиданием: как же, мужчина, он на то и мужчина, чтобы принимать решения и преодолевать трудности, и это так даже в начале двадцать первого века, когда женщины почти во всем добились равноправия…

Но Андрей также поймал и несколько откровенно жадных взглядов – многие барышни в самом соку, их понять можно, да и от стресса желание порой только усиливается.

– Хм, надо же, – проговорил он, стараясь не обращать внимания на эти разглядывания. – В Москве должны быть места более безопасные, чем ваш подвал. Пойдете с нами.

По дороге из Нижнего несколько раз натыкались на созданные выжившими своеобразные колонии, находившиеся на положении осажденных крепостей. Нечто подобное наверняка имелось и в столице – районы, где правили бал не «собаки» и «гориллы», а нормальные, не свихнувшиеся люди.

– Прямо сейчас? – глаза Маргариты удивленно расширились.

– А чего тянуть? – Андрей пожал плечами. – В ближайшем продуктовом едой запасемся и потихоньку на запад.

Тащить с собой эту ораву ему не хотелось, с толпой женщин и детей придется куда тяжелее, чем втроем или даже вчетвером, но оставить их тут – значит, обречь на голодную смерть или гибель в зубах чудовищ.

А поступить так – самому стать монстром, пусть только изнутри.

– Собирайтесь, бабы! – Илья залихватски подмигнул, наверняка целясь в какую-то из девиц попривлекательнее. – Прошвырнемся, чисто конкретно затусуемся в столице!

Подвал наполнился шорохом, шелестом и удивленными возгласами.

По неловким движениям, жестам и лицам было видно, что подземные сидельцы побаиваются выходить наверх, что за эти дни привыкли к темному, смрадному и тесному, но безопасному убежищу.

– Как ты планируешь их вести? – спросила Лиза вполголоса. – Их же целая толпа.

– Не знаю, – признался Андрей. – Как пастух овец, наверное. Кого-то точно потеряем, зато остальных спасем.

Но отправиться в путь немедленно не вышло – когда открыли дверь подвала, выяснилось, что на улице хлещет дождь, а затянутое тучами небо намекает, что он затянется надолго.

– Вот гадство, что за погода? – недовольно воскликнул Илья. – Обождем?

– Да, – Андрей кивнул. – Думаю, что до завтра.

Время перевалило за шесть, и пусть даже в конце мая темнеет поздно, на ночь глядя выходить нет смысла. Не успеешь далеко уйти, как придется искать убежище на ночь, и не факт, что найдешь, особенно для столь большой компании, а темное время в этом новом мире еще опаснее светлого…

Женщины облегченно загалдели и двинулись обратно по лестнице.

– Погоди, – Соловьев придержал Маргариту за локоть. – Что у вас за пост?

Выяснилось, что наблюдательные пункты устроили в двух квартирах первого этажа, расположенных прямо над убежищем, и что сигналы вниз и вверх передавали, стуча по трубам.

Окна одной выходили во двор, чтобы следить за дверью подъезда, второй – на шоссе.

– Там сейчас Настя и Света, – сказала Маргарита напоследок.

– Лучше мы их сменим, – предложил Андрей. – Вы отсыпайтесь, отдыхайте. Завтра силы понадобятся.

На самом деле ему не хотелось возвращаться в сырой, душный подвал, да еще и чувствовать себя под множеством жадных взглядов.

– Ты как хочешь, а Рика я отправлю вниз! – твердо заявила Лиза. – Там безопаснее!

Никто возражать не стал, девушка повела найденыша в подвал, а Илья и Андрей вместе с Маргаритой отправились менять караульных. Обе дамочки, сидевшие на наблюдательных пунктах, встретили новость с искренней радостью, а на гостей уставились с удивлением и интересом.

Наверняка за эти дни не раз думали, что мужчин в Москве не осталось.

Квартира, чьи окна выходили на шоссе, была двухкомнатной, а судя по обстановке, жило здесь семейство алкашей: заляпанная пригоревшим жиром плита, выставка пустых бутылок в прихожей, старая мебель, обои с побледневшим от времени рисунком, желтый от табачного дыма потолок.

– Ты уж тут сам, шеф, – сказал Илья. – Я в другой пристроюсь, там как-то поуютнее…

Андрей равнодушно пожал плечами – ему было все равно, и уселся на стул.

По окнам хлестал дождь, из них был виден отрезок дороги, выстроившиеся вдоль обочины автомобили, а на другой стороне – деревья парка, и торчащая из них вершина большой пирамиды.

Оглядев пейзаж и убедившись, что ничего опасного в окрестностях нет, он вытащил из рюкзака последнюю банку консервов и принялся за еду. На лестнице, за дверью квартиры, послышались шаги, легкие, осторожные, но никто не вошел, и вновь стало тихо.

Андрей успел утолить голод, когда шаги зазвучали вновь.

– Вот ты где? – спросила вошедшая в комнату Лиза, необычайно мрачная, даже сердитая.

– А где мне быть? Что-то случилось?

– Нет, все в порядке, – девушка не стала садиться, остановилась рядом, уперев руки в бока, и тряхнула рыжими волосами. – Там меня вопросами замучили, что и как, да откуда… Но я пока не стала отвечать, Рика устроила, проследила, чтобы место отвели… Почему ты к нему так плохо относишься?

Вопрос застал Андрея врасплох.

– Плохо? – уточнил он. – Да я бы не сказал. Настороженно – да. Уж больно он странный.

– Странный? Еще бы, после того, что этому ребенку довелось пережить! – Лиза говорила запальчиво, голубые глаза сверкали. – У него шок, он даже говорить не может! Ему нужны ласка и забота, а не подозрения и отчуждение!

Андрей понимал, что спорить бесполезно, и вполне вероятно, все так и есть – немудрено от таких испытаний двинуться мозгами и взрослому. Но не мог забыть холодный, заинтересованный взгляд, принадлежавший никак не испуганному мальчишке, а также то, что «секвойи» на Рика не подействовали.

– Нужны, – сказал он как мог мягко. – Но не хватало нам еще поссориться из-за него…

– Все вы, мужики, такие! – Лиза фыркнула. – Лишь бы не поссориться, а до детей дела нет… Там, внизу, одна из девчонок пропала, а сейчас, проходя мимо той квартиры, – она мотнула головой в сторону входной двери, – я услышала, что там сопят, пыхтят и даже игриво постанывают.

– Да, наш бритоголовый друг времени даром не теряет, – Андрей улыбнулся. – Может, и мы терять не будем?

Он потянулся к девушке, но она отстранилась:

– Но-но! Ты на посту! Пойду в подвал, там кое-кому мои лекарства пригодятся, да и интересно посмотреть на… новообразования вроде рогов или шерсти. Таких пациентов у меня до сих пор не было.

Лиза с самого Нижнего волокла с собой небольшую аптечку и пускала ее в ход при каждом удобном случае.

Она чмокнула Андрея в щеку и ушла, а он остался у окна – смотреть на дождь.

Темнело неторопливо, сумрак опускался на город, в поле зрения ничего не двигалось, и жутко хотелось спать. Дневок не устраивали с самого Владимира, а этой ночью он еще вдобавок дежурил, и поэтому выспаться не удалось.

Встрепенулся, когда с лестничной площадки донесся женский смех и тенорок Ильи, потом вновь задремал и очнулся очень вовремя – по шоссе мимо дома на четвереньках шагали две «гориллы», и их глаза горели в полумраке багровым огнем, мокрая шерсть выглядела темнее обычного.

Андрей торопливо стукнул по стояку отопления, давая находившимся в подвале сигнал замереть, и на всякий случай поднял автомат – вдруг твари учуяли людей и сейчас двинутся в их сторону.

Но обошлось – «гориллы» протопали мимо, и он отстучал по трубе сигнал отбоя.

Почти заснул снова, когда шорох долетел из-за квартирной двери и кто-то вошел в прихожую. Андрей улыбнулся, думая, что это Лиза и что сейчас они точно «не потеряют времени», но в комнату проскользнула худенькая черноволосая девушка в джинсах и длинном свитере.

– Привет, – сказала она. – Скучаешь?

– Есть немного, – он насторожился.

Барышня выглядела возбужденной, и это было видно даже в полутьме – руки ее подрагивали, на губах застыла неестественная улыбка, она то и дело облизывала губы, да еще и поеживалась.

– Я могу исправить дело, – сказала она, подходя ближе.

– Не думаю, что это необходимо… – Андрей попытался встать со стула, но девушка опередила его, положила руки на плечи и уселась на колени так, что автомат больно врезался Соловьеву в живот. – Эй, ты что делаешь?

– Не догадываешься? – она попыталась его поцеловать, но он увернулся, и влажные губы скользнули по уху. – Сопротивляешься? Ничего, так даже интереснее! Ты же понимаешь, ты все понимаешь…

Бормоча ерунду и вроде бы не размыкая рук, черноволосая ухитрилась стащить с себя свитер, и под ним не оказалось ничего. Крепко прижалась всем телом, шершавый сосок скользнул по предплечью, и Андрей почувствовал, что кровь быстрее побежала по жилам.

От барышни пахло потом, сырым подземельем, но это не казалось неприятным.

– Погоди! Стой! – воскликнул он. – Я не…

Лиза вошла бесшумно, словно кошка, и глаза у нее оказались сердитые.

– Так… – сказала она дрожащим от ярости голосом. – Что я вижу?

Черноволосая испуганно вздрогнула, соскочила с коленей Андрея, и он с облегченным вздохом отодвинул «калаш» от живота. Гостья подхватила свитер и рванула к двери, ну а Лиза, похоже, с трудом удержалась, чтобы не ударить ее.

– И стоило тебя оставить одного! – сказала она.

– Да эта девица сама приперлась. Едва меня не изнасиловала! И что я должен был делать?

Лиза хмыкнула, глаза ее сузились.

– Ты что, мне не веришь? – Андрей понимал, что вряд ли сейчас чего добьется, но смолчать не мог: вины за собой не чувствовал. – Думаешь, я незаметно спустился и приволок ее сюда, чтобы потешиться? Ты…

– А я тебе верила! – перебила Лиза и развернулась, собираясь уходить.

– Стой! – Он вскочил, потянулся к ней.

– Не трогай меня, – проговорила она четко и очень холодно и добавила совсем уж безразличным и даже презрительным тоном: – Посреди ночи я тебя сменю, надеюсь, что ты не заснешь на посту.

Оставшись в квартире один, Андрей облегчил душу, выругавшись как следует – вот дуры бабы, и себе, и другим создают проблемы на ровном месте, и уничтожить эту привычку не может даже катастрофа.

Стемнело окончательно, к окну прихлынул похожий на густую черную жидкость мрак. Бледным огнем засияла верхушка пирамиды в парке, но странным образом не осветила ничего, кроме себя самой.

Тучи разошлись, и на западе проглянул серп молодой луны.

Тихое днем, ночью шоссе Энтузиастов ожило – среди машин задвигались сгорбленные фигуры, раздался скрип, шорох и скрежет, будто чудовищные механики пытались чинить автомобили. Стрекочущие, мелодичные трели донеслись со стороны завода, их сменили тяжелые гулкие удары.

Бесшумно пролетело существо, похожее на огромную летучую мышь, пробежали несколько «четвероруких». Последний замедлил ход прямо напротив окна, за которым укрывался Андрей, повернул голову, глаза его засветились злым сиреневым огнем, а из глотки вырвался рык.

Но через мгновение тварь неслась прочь на всех четырех руках.

Спать хотелось уже не так сильно, как вечером, и он спокойно сидел, пережидая свое дежурство. О размолвке с Лизой старался не думать, так как от этого возникало желание ругаться, надеялся, что к утру ревнивая барышня остынет – ну, если придушит ту черненькую, точно остынет…

Девушка явилась вовремя, и на этот раз вошла нарочито шумно, чуть ли не хлопнула дверью.

– Не спишь? – спросила она.

– Нет.

– Тогда ложись, я тебя сменю, – сказала Лиза, глядя мимо Андрея.

Он поднялся и зашагал в соседнюю комнату, где видел приставленную к стене раскладушку. Быстро разложил ее и улегся, думая, что барышня наверняка удивлена отсутствием новых оправданий с его стороны, и испытывая по этому поводу сердитое удовлетворение.

Провалился в сон…

Круглое озеро с серебристой водой, сосновый бор вокруг, усеянная иголками земля под ногами – все было четким и реальным, лицо ощущало касание ветра, ноздри щекотал запах хвои, слух улавливал далекое кукование кукушки, вот только Андрей четко знал, что спит.

В спину потянуло холодком, озеро потемнело, будто солнце закрыли тучи.

Для того чтобы развернуться, пришлось задействовать чуть ли не все мышцы, от напряжения захрустел позвоночник. Покачнулся, едва не потерял равновесие, и увидел, что рядом, на расстоянии вытянутой руки, клубится облако черного тумана, увенчанное золотой короной.

Оно не было особенно большим, метра три в высоту, но от него веяло злой мощью. Чувствовалось, что мрак этот готов пролиться раскаленным дождем, сжечь и уничтожить все вокруг.

И еще ощущался взгляд – заинтересованный и презрительный.

Андрей попытался отступить на шаг, но не смог, будто силы без остатка ушли на разворот. Тело сковала немощь, руки и ноги застыли, а сердце охватило свирепым антарктическим морозом.

Страха не было, только оцепенение и чувство собственной беспомощности.

Нечто подобное, наверно, испытывает человек, глядящий с берега на цунами или на извержение близкого вулкана, выбросившего по всем направлениям огненные «щупальца» лавы…

Что бы ты ни делал, куда бы ни бежал, все бесполезно.

Презрение в исходившем непонятно откуда взгляде сменилось насмешкой, черное облако видело жалкого человечка насквозь и издевательски предвкушало его попытки хоть что-то сделать.

Вот тут Андрею стало страшно, он вздрогнул…

В комнате было темно и тихо, с улицы доносился монотонный шорох, похоже, снова пошел дождь. Лиза в соседней тихо напевала себе под нос, слышалось, как она возится, устраиваясь на стуле.

«Всего лишь сон, – подумал он. – Всего лишь сон?»

Нет, признать это обычной грезой значило скатиться в позорный самообман…

Черное облако в короне Андрей впервые увидел в галлюцинации, посетившей его у одного из синих озер. В следующий раз оно заговорило, и речи его вполне подошли бы дьяволу из кино или книжки.

Чем было это создание, где и как существовало, оставалось непонятным, но оно в определенном смысле являлось столь же реальным, как и «гориллы» или «лягушки», как сам Андрей и его спутники. И оно имело к ним какой-то интерес, представляло угрозу, причем масштабную и серьезную, и иногда проявляло себя в обычном мире агрессивным, угрожающим образом.

– Чтоб тебе провалиться, – пробормотал он, думая, что и в эту ночь не получится выспаться.

Перевернулся на другой бок и канул в темноту.

* * *

Проснулся от прозвучавшего над самым ухом голоса Ильи и, подняв веки, увидел его рядом.

– Чо-то ты заспался чуток! – бритоголовый усмехнулся. – Или ночью умаялся, оказывая «гуманитарную помощь»? – он подмигнул. – Я вот оказал, и телочка попалась что надо, горячая и на все готовая.

– Рад за тебя, – сказал Андрей, сдерживая зевок. – Что, выдвигаемся?

– Нас вниз на завтрак зовут, пойдем, похаваем для начала.

Илья все время улыбался, глаза его поблескивали, голос звучал довольно – он-то вчера расслабился по полной программе, а о том, что у земляка образовались проблемы, не подозревал.

Ну, а Андрей не собирался его посвящать, вообще, с кем-то делиться.

Они спустились в подвал, там обнаружились слегка взвинченные барышни, нервные дети. Спокойным остался разве что Рик, которого хозяйки переодели в подходящие по размеру шмотки.

Но даже в детской одежде найденыш не стал выглядеть ребенком.

Завтрак оказался скудным, на него пустили остатки подвальных запасов и все, что нижегородцы принесли с собой.

– Собирайтесь, – велел Андрей, когда с едой покончили. – Выходим.

На улице было тепло, светило солнце, на асфальте блестели лужи, оставшиеся после вчерашнего дождя. Капоты и крыши выстроившихся у подъезда машин выглядели мокрыми, в траве кое-где сверкали запутавшиеся капли.

Выбравшиеся на свет и воздух женщины щурились, недоверчиво оглядывались и жались друг к другу. Черненькая была жива, но все время глядела в землю и старалась держаться подальше от Лизы.

Рик, хоть и стоял в гуще народа, не смешивался с другими, оставался сам по себе.

– Бояться не нужно, – сказал Андрей. – Тот, кто поддается страху, умирает первым. Слушайте меня и, если хотите выжить, – запоминайте. Будете делать то, что я прикажу. Без вопросов и сомнений.

Он говорил жестко, четко, остро жалея о том, что не мастак трепать языком.

Нужно подчинить толпу дамочек жесткой, почти армейской дисциплине, ведь если этого не сделать, они все погибнут. Два десятка невооруженных и трое бойцов – не та пропорция, чтобы позволить себе глупости, а монстры будут очень рады такой прорве вкусного мяса.

– Все поняли? – спросил Андрей, закончив инструктаж.

– Да… – промямлила Маргарита, и за ней то же слово повторили остальные, а дети испуганно закивали, хотя по мордашкам видно было, что мало чего усвоили из слов незнакомого дяди с автоматом.

– Вопросы? Задавайте сейчас, на ходу не дам.

Любопытных не оказалось, или просто вопросы повылетали из голов одуревших от подвальной жизни и шока женщин.

– Тогда строимся, как я велел, – сказал Андрей. – Да, детей в серединку, в колонну… Вот так!

Сам собирался идти впереди, Лизу поместить посредине, чтобы она, если что, смогла отразить нападение с одного из флангов, а Илью отправить назад – прикрывать тыл.

– Хорошо, – оценил Соловьев. – Теперь говорите, где ближайший продуктовый магазин?

Прокормить такую ораву тоже проблема, единственный вариант – зайти в ближайший универсам и выгрести оттуда все, что не сгнило и не испортилось за эти двадцать дней.

– В соседнем доме, в пятидесятом, – сказала старшая из женщин, та, что с сединой и морщинами, звали ее, как уже узнал Андрей, Ангелина Тимофеевна. – Вы что, хотите его ограбить?

– Отставить вопросы, – сказал он. – За мной – шагом марш! Детей ведите за руку!

Дверь магазина под вывеской «ТТВ» оказалась безжалостно выломанной – тут побывали монстры.

– Лиза, бери тех, кто без детей, давайте внутрь, набирайте еды, – приказал Андрей. – Мы посторожим.

– Ха, а помнишь то кино, ну, это… «Белое солнце пустыни»? – спросил Илья, когда последняя из женщин скрылась в дверном проеме. – Ну, типа Зухра, Мухра, Гюльчатай…

– Помню.

– Так мы вот конкретно как товарищ Сухов с Петрухой! – бритоголовый загоготал. – Только вот бабы из гарема у нас не в паранджах и киндеры сверх комплекта. Осталось только басмачей дождаться!

– Не бойся, дождемся, только зубастых и уродливых, – Андрей помимо воли заулыбался, и даже не столько удачному сравнению, сколько тому, что Илья впервые за весь их поход вспомнил отечественное, а не голливудское кино.

– Как там воняет! – горестно заявила первой вывалившаяся из магазина бледная женщина с набитыми пакетами в руках. – Ужасно, это просто ужасно! Но мух почему-то нет!

– Так, давай сюда, – остановил ее эмоциональный порыв Андрей. – Перегружай консервы ко мне…

Кое-что придется тащить и москвичкам, но самое тяжелое лучше взвалить на спину, а не брать в руки. Жаль, что в этом же самом доме нет магазина, где торгуют рюкзаками или хотя бы сумками.

Можно, конечно, пошарить по квартирам, но это потребует времени…

Нагрузились все – не чрезмерно, но так, чтобы хотя бы до вечера не беспокоиться ни о еде, ни о воде. Андрей еще раз осмотрел «гарем», усмехнулся про себя, вспомнив товарища Сухова, и они зашагали дальше, на этот раз почти прямо на запад, держась левой обочины.

На перевернувшиеся и разбитые машины женщины смотрели без удивления, но зато когда слева открылся «террикон», дружно заохали.

– Ох, господи, что же это такое? Откуда взялось? – спросила Маргарита.

– Если бы мы знали, – сказала Лиза.

– Вопросы потом, на привале! – с нажимом напомнил Андрей.

Шли они, конечно, не так быстро, как втроем, и в первую очередь из-за детей, а если честно, то и вовсе тащились.

Впереди и справа от дороги показался большой ангар торгового центра, увешанный рекламными плакатами, а ближе к самому шоссе – входы на станцию метро, увенчанные красной буквой «М».

– А может, это, поезда-то ходят? – осторожно поинтересовалась Ангелина Тимофеевна. – Может быть, вниз спуститься, чего зря ноги-то бить?

Андрей вздохнул, подумал, что воспитать эту штатскую публику будет нелегко, даже просто отучить от пустой болтовни.

– Электричества нет, как они будут ходить? – сказал он. – И вы знаете, куда ехать?

Этот вопрос заставил пожилую женщину растерянно заморгать и приоткрыть рот – похоже, до сих пор она была уверена, что «спасители» ведут их в хорошо известное им безопасное место.

На обочинах появились многочисленные остановки, автобусные, трамвайные, и в этот момент слева, в скверике, сплошь уставленном машинами, что-то завозилось, донесся заливистый лай.

– Собачка, – сказал кто-то из детей.

Четыре «собаки», черных, кудлатых, молча вылетели из скопления автомобилей, понеслись в сторону людей.

– Вниз! – рявкнул Андрей.

Вспомнившие инструктаж женщины попадали на асфальт, прикрыли головы руками. Но таких оказалось меньше половины, остальные с заполошными криками ринулись бежать. Кто-то застыл на месте, завопили, заплакали дети, Рик присел на четвереньки и зарычал, словно хищный зверь.

– Твою мать! Куда?! – гаркнул Илья, но его уже никто не услышал.

Одна из собак полетела кувырком, срезанная очередью Андрея, еще одна, получив несколько пуль от Лизы, захромала. Но третья, самая крупная, с легкостью настигла пытавшуюся бежать Ангелину Тимофеевну, прыгнула ей на спину, и крик пожилой женщины оборвался.

– Не лезь под пули! – Андрей грубо отшвырнул замершую столбом Маргариту, нажал на спусковой крючок.

Вцепившаяся в затылок Ангелине Тимофеевне тварь взвыла, попыталась развернуться. Лапы ее подогнулись, и кровь хищника, некогда бывшего человеком, смешалась с человеческой, такой же красной.

Четвертая «собака» догнала высокую женщину с рожками, что несла на руках девчонку лет пяти, вцепилась ей в ногу.

– Сука! – закричал бросившийся на выручку Илья.

Стрелять издалека он не мог, из «калаша» с гарантией положил бы всех троих, а подбежать ближе не успевал.

– Поздно, – сказал Андрей и стиснул автомат до боли в ладонях.

Вскрик, взвизг, и «собака», вырвав ребенка из рук уже не сопротивлявшейся матери, поволокла его прочь. Илья все же начал стрелять, но оказалось поздно, и тварь, набравшая приличную скорость, исчезла за ближайшим домом.

– О господи… как же так? Что же это? – причитала сидевшая на асфальте Маргарита, и глаза ее были выпучены.

Еще несколько женщин выли без слов, дети продолжали всхлипывать.

– А вы чего ждали?! Загородной прогулки?! – в голосе Лизы звучали досада и гнев. – Сказали вам – вниз! А вы что?! Эх, бабы и есть… – Она досадливо махнула рукой и отвернулась.

Илья пальнул еще разок в ту сторону, куда удрала «собака», присел на корточки. Когда повернулся, по мрачному лицу стало ясно, что женщина с рожками мертва, как и Ангелина Тимофеевна.

Та лежала, не двигаясь, неестественно вывернув голову вбок, так что было видно белое лицо, остановившиеся глаза.

– Эй, назад! – крикнул Андрей, обращаясь к беглянкам, но те и сами останавливались, торопливо шагали обратно. – Можете вставать, детей поднимайте так, чтобы они на убитых не смотрели.

Рыдания усилились, но на этот раз женщины выполнили приказ беспрекословно. Черноволосую, что вчера приходила с «дружеским визитом», пришлось вытаскивать из-под ближайшей машины, и вскоре уцелевшие собрались вместе.

Женщины продолжали всхлипывать, двое детей ревели в голос, и их никак не удавалось успокоить.

– Я не… – Андрей осекся, понимая, что не знает, как говорить с оравой напуганных до смерти людей, и что его слова, скорее всего, не будут сейчас услышаны. – Надеюсь, вы все поняли?

Он помолчал и добавил:

– Пошли.

– А как же Анечка? – истерично воскликнула рыжая дородная барышня лет сорока. – Вдруг ее можно спасти?

– А похоронить Свету и Ангелину Тимофеевну? – спросил кто-то из пожилых.

– Идите и спасайте, но оружия я вам не дам, – Андрей старался говорить как можно более равнодушно. – Оставайтесь и хороните, если собираетесь умереть сами, а я пойду дальше. Либо вы идете со мной и слушаетесь меня во всем, не задаете больше вопросов. Или делайте что хотите.

Он выждал пару минут, затем бросил в сторону Ильи, Лизы и Рика, что стояли в стороне от остальных:

– Вперед. Пусть как хотят.

Развернувшись, услышал, что с места сдвинулось множество народу – зашаркали по асфальту подошвы. Всхлипы и плач прекратились, как отрезало, самые истеричные женщины и маленькие дети сообразили, что большого дядю в камуфляже лучше слушаться.

Прошли мимо вытянутого здания в пять этажей, по виду – советского НИИ, ставшего приютом многочисленных офисов, впереди показалась насыпь с рельсами и нависающий над шоссе мост с оранжевыми перилами.

Насыпь загораживала обзор, и вообще место выглядело удобным для засады, и будь у Андрея больше людей, он бы непременно выслал разведку. Но поскольку такой возможности не было, осталось лишь понадеяться на удачу и на то, что у тварей нет огнестрельного оружия.

Под мостом валялся на боку грузовик «Вольво», и лобовое стекло пересекала линия дырок, напоминавших пулевые отверстия, но таких больших, что в каждое пролез бы кулак.

Пройдя мимо машины, Андрей заметил справа за насыпью движение.

Присел, выставив автомат, и, когда на асфальт спрыгнул крупный «плевун», немедленно начал стрелять.

– Вниз! – на этот раз команда прозвучала еще громче благодаря эху, и женщины, судя по звукам, отреагировали как надо – дружно повалились на шоссе, придавили к нему же детей и замерли.

Мгновением позже рухнул пробитый несколькими пулями «плевун», но ему на смену явились сразу трое. Ком желто-зеленой слизи плюхнулся в бок грузовика, другой пролетел рядом, и несколько капель попали Андрею на рукав.

Илья, как и договаривались, остался сзади, а Лиза через мгновение очутилась рядом.

– Давай! – воинственно воскликнула она, и уже два «калаша» застрекотали хором.

Твари успели сделать еще несколько плевков, да и тех неприцельных, после чего одна шлепнулась с простреленным черепом, а другие обратились в бегство.

– Ну чо, навешали уродам? – донесся сзади голос Ильи.

– Еще как, – отозвался Андрей. – Теперь хорошо, правильно, можете вставать.

Единственным, кто не лег, оказался Рик, он вновь, как и во время нападения «собак», опустился на четвереньки. Поднимаясь, мальчишка обтер ладонь о плечо, и Соловьеву показалось, что на черной майке остались зеленовато-желтые потеки слизи, которой плюются «плевуны»…

Но ведь она мало того, что жжется, так еще и обладает паралитическим эффектом!

Но Андрей тут же об этом забыл, поскольку выяснилось, что одна из женщин потеряла сознание.

– Ну, вот, началось, обмороки и прочая галиматья, – мрачно пробормотал Илья, вытаскивая из рюкзака бутылку с водой. – Зуб даю, мы еще намучаемся с этим «гаремом»…

Барышню привели в себя с помощью нашатырного спирта, что нашелся в рюкзаке у Лизы.

За насыпью потянулись заросли графитовых кустов, захватившие часть шоссе, но особенно густые на обочинах. Слева показался огромный дом, похоже, какое-то учреждение, но весь дырявый, словно головка сыра или изъеденное червяками яблоко, с выбитыми окнами на верхних этажах.

– Это что такое? – спросил, не утерпел, любопытный Илья.

– Таможня тут была, собственная безопасность, – тихо отозвалась одна из женщин.

На крыше здания что-то задвигалось, донесся негромкий стрекот, и Андрей понял, что там сидит «кузнечик».

– Наблюдатель? – предположила Лиза. – Но тогда должны быть и те, кого он на цель наводит.

Мысль казалась разумной и не особенно приятной.

Вскоре уткнулись в настоящую стену колючих ветвей и блестящих стволов, так что пришлось обходить, забирать вправо, где посвободнее. Миновали несколько ям, заполненных черной, парящей жидкостью с резким запахом, и тут Андрею показалось, что впереди доносятся голоса.

Остановился и вскинул руку, давая остальным знак замереть.

Стало тихо, но услышать смог только удаляющийся треск – некто тяжелый и толстошкурый крушил графитовые заросли, не обращая внимания на шипы и обломки веток.

А потом Андрей почувствовал чужое внимание, направленное как бы сверху и спереди.

– Ядрен батон, – прошептал он и встряхнул головой, надеясь, что все это от недосыпа и сегодняшней нервотрепки.

На миг ощущение исчезло, но тут же вернулось.

До катастрофы Андрей особой интуицией похвастаться не мог, а рассказы про «предчувствия» и прочую мистику считал выдумками истеричных дамочек предпенсионного возраста.

Но после катаклизма происходило слишком много необъяснимого, и позиция эта потихоньку начинала колебаться. Подобное внимание, исходящее непонятно откуда, он чувствовал во Владимире, когда им пришлось иметь дело с «колдуном», во владении которого был целый городской район. Очень не хотелось бы встретить подобного в Москве.

– Пошли, – скомандовал Андрей.

Чужой взгляд не отпускал, словно щекотал внутренности все то время, что шагали по зарослям.

Когда выбрались из них, лучше не стало, поскольку на правой обочине, на памятнике молодому человеку с задранной, как у готового отвечать школьника, рукой обнаружилась «горилла». Завидев людей, громадная тварь подпрыгнула, соскочила на землю и понеслась прочь.

Шоссе Энтузиастов тянулось дальше так же прямо, но вправо уходил проспект немногим уже.

– Может, свернем? – предложил Андрей, замедляя шаг. – Что-то мне не нравится то, что впереди.

– А чего там? – спросил Илья. – Надо бы карту Москвы тиснуть где-нибудь, а то идем неведомо куда.

Ни он, ни Лиза сейчас наверняка ничего особенного не чувствовали и опасности не видели. А Андрей не был готов делиться своими ощущениями – у него не имелось уверенности, что и в самом деле не стал жертвой самообмана, да и не хотел пугать женщин-москвичек.

Еще решат, что предводитель их отряда свихнулся.

– Ладно, – сказал он. – Что там лежит дальше, кто знает?

– Еще одна железная дорога, потом заводы, автобазы, метро «Авиамоторная»… – ответила, как и следовало ожидать, Маргарита.

– Ладно, попробуем туда, – решил Андрей.

Через полсотни метров наткнулись на рассекающий шоссе ров, такой же, какой видели за МКАДом – глубокий, слегка изогнутый, с отвесными стенками, и белые камни на дне, похожие на огромные куски сахара.

Его обошли, но почти тут же спереди распахнулся огневеющий зев трещины, потянуло дымом. Раздались удивленные охи и ахи, пацан с шерстью на лице закричал, что хочет домой, и начал плакать.

Пришлось тратить время на то, чтобы его успокоить.

Андрей подумал, что такими темпами они до центра Москвы доберутся только к завтрашнему дню, да и то в лучшем случае, если не столкнутся с серьезными препятствиями.

Чужой взгляд продолжал давить, вынуждая постоянно оглядываться в поисках того, кому он принадлежит. Хотелось спрятаться, забиться в какую-нибудь щель, а не торчать на открытом со всех сторон шоссе.

Они дошли до разрушенного дома, от которого уцелел только пристрой с непонятной вывеской «ГНИИХТЭОС», когда Андрею почудилось в развалинах движение.

– Так, стоп… – сказал он, пытаясь рассмотреть, что там такое шевелится. – Вниз!

По руинам струилась, перебирая сотнями конечностей, огромная многоножка, матово блестела ее спина. На человеческой, в общем, голове глаз имелось многовато для сапиенса, и обращены они были на людей.