Текст книги "Логово тьмы"

Автор книги: Дмитрий Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Гербом Вечного Императора.

Глава 4
Черный корабль

К вечеру ветер усилился, в шуме бьющих в борт волн появились злые, тревожные нотки.

– Как бы не было шторма, – заметил Олен, поднимая голову от страницы трактата «О природе богов». Прозанимались они несколько часов, и сегодня он одолел целых три абзаца.

Пару раз ошибся, правда, спутал буквы, но это не считается.

– Может быть, – кивнул Арон-Тис, отрываясь от изучения толстенной книги в черном переплете. – Сезон бурь закончился, но порой они бывают и в эту пору. И сильные.

– Не хотелось бы, – вздохнула Саттия, и на личике ее отразилось беспокойство. – Не знаю, как я переживу качку…

– А уж как я переживу! – громогласно опечалился Гундихар. – Как бы речная болезнь не вернулась…

Олен ничего не сказал – его возможный ураган совсем не беспокоил. Куда больше страшила надвигавшаяся ночь. Что, если алхимик ошибся и ледяной меч остался в полной силе? И тогда что, опять добро пожаловать на знойную равнину, заросшую мерзостным подобием деревьев? В объятия безумной жары, во власть навязчивого желания вытащить клинок и пустить его в ход?

Ночные кошмары – расплата за возможность убивать роданов чудесным оружием.

Делиться своими тревогами Рендалл не собирался. Помочь друзья все равно не в силах, к чему обременять их дополнительными заботами?

– У меня найдется на этот случай снадобье, – с улыбкой заметил Арон-Тис. – Оно тебя мигом в норму приведет…

– Из снадобий Гундихару фа-Горину больше всего нужно пиво, – проворчал гном. – А его тут ни за что не достанешь.

– Чего нет, того нет, – и уши старого гоблина обиженно выгнулись.

Появились разносившие ужин матросы. По их спокойному виду Олен заключил, что шторма не предвидится. Очистив миску от вареных бобов, едва сдобренных маслом, лег и завернулся в одеяло.

Некоторое время лежал, вслушиваясь, как Гундихар с помощью Арон-Тиса учится играть в «Волшебные корабли». Страх погрузиться в сон и попасть в хорошо знакомый, с каждым разом все более отвратительный кошмар никак не отпускал. Но усталость понемногу брала свое…

А потом Олен проснулся и понял, что уже утро, что ночь прошла спокойно и что в этот раз обошлось без видений. А значит, сила Сердца Пламени и в самом деле сделалась противовесом мощи ледяного клинка.

– Мяу, – сказали у самого уха, и шершавый нос Рыжего ткнулся в висок.

– Что, еду пришел клянчить? – Олен ухватил оцилана за мохнатый бок и принялся чесать, с наслаждением погружая пальцы в мягкий мех.

Кот громко замурлыкал.

– Утренние песни? – спросил с соседней койки Бенеш хриплым со сна голосом. – Кстати, это не ты сегодня храпел?

– А мне показалось, что ты, клянусь Семью Большими Молотами, – сказал Гундихар. – Эй, хватит дрыхнуть, утро давно!

Оказалось, что гном успел встать, ополоснуться забортной водой и даже расчесать бороду.

– Точно, – поддержала его Саттия, известная любительница ранних подъемов. – Олен, тебя ждет очередной урок.

Он в притворном ужасе застонал, откинул одеяло и принялся одеваться. На палубе Рендалла встретил все тот же ровный южный ветер и розовый свет едва поднявшегося над горизонтом солнца. По-быстрому сделал дела и вернулся в шатер, где поел и уткнулся в книжку.

– Ты не торопись, – наставляла Саттия. – И как вообще можно путать «тет» и «тет-ар»? Они ведь почти не похожи?

– Не знаю, – уныло отвечал Олен. – У этого загиб, и у этого загиб…

– Я тоже, ну… путал знаки, когда Истинный Алфавит учил, – с сочувствием произнес Бенеш. – Так вот наставник один раз меня не поправил и заклятие, ну, сработало неправильно…

– И что? – спросил навостривший уши Гундихар.

– Ну и я, вместо того чтобы подогреть воду, поджег собственную одежду, – молодой маг улыбнулся. – Потушили быстро, но ожоги… они заставили меня быть внимательным, да.

Гном захохотал, Арон-Тис ухмыльнулся, а Саттия задумчиво проговорила:

– Отличная мысль. За ошибки буду лупить тебя раскаленными железными прутьями. Вот тогда ты точно все выучишь.

– Где ты возьмешь эти пру… – договорить Олен не успел, с мачты прозвучал тревожный крик дозорного.

Алхимик, услышав его, побледнел, насколько это возможно для гоблина. Лицо его стало серым.

– Что такое? – встревожилась Саттия.

– Черный корабль на горизонте, – уши старого гоблина скрутились в трубочки, выдавая, насколько их хозяин испуган. – И он идет к нам.

– И что? – Гундихар накрутил на палец прядь из бороды.

– Нагхи.

Одного слова хватило, чтобы настроение путешественников изменилось. Олен вспомнил схватку у ручья в вывернутом наизнанку мире, зеленые глаза навыкате, руки с перепонками между пальцами, слизистую кожу нагхов. Тогда Рендалл едва не погиб, а Бенеша удалось спасти лишь чудом.

– Значит, придется сражаться, – только гном остался каменно спокоен. – Гундихар фа-Горин не испугается никакого врага, будь это даже разумные лягушки с Солнечного острова. Эх, жаль, сгинул мой мешок, в нем хранилась кольчужка. Пригодилась бы сейчас.

Бездонный дорожный мешок, где можно было найти все, от редких приправ до сапожного молоточка, пропал во время боя в поселке орочьих магов. Тогда реальность вывернулась после могучего удара гостя с Нижней Стороны, сошедшегося в битве с драконами, посланными хозяевами Небесного Чертога. Пропало и погибло в тот день многое, не только пожитки гнома…

– Сражаться так сражаться, – буднично проговорила Саттия. – Жаль, что стрел не осталось. Хотя на корабле должен быть запас. Пойдем, Арон-Тис, поговорим с капитаном.

Они с алхимиком поспешили к выходу из шатра, Олен пошел следом.

Кораблем владела нервная, крикливая суета. По средней палубе носились матросы, из трюма спешно выносили тяжелые арбалеты и связки стрел к ним – коротких и толстых. Одни пассажиры вооружались, другие молились, в голосах их слышались одновременно гнев и тоска.

А далеко на юге, разделяя линию горизонта надвое, виднелась черная точка размером с крупную муху.

– Шустро идут, лопни их жирные туши. – Гундихар выбрался на палубу, держа боевой цеп в руке. – Будь у нас три мачты да маг ветряной в придачу, тогда оторвались бы, наверное. А с двумя – вряд ли…

Корабль рос, становились видны детали – мачты, желтые паруса, окованный медью таран.

– Со стрелами у них слабовато, – заявила Саттия, поднимаясь по лесенке. – Одну связку длинных нашла, да и те поганые, без баланса, с дрянными перьями. А вот кольчуг зато полно. Я одну себе подобрала, – и девушка продемонстрировала рубаху из колец, чуть зауженную книзу, с коротким рукавом. – От случайного удара защитит, а большего и не надо.

– Пойдем отыщем себе что-нибудь, – сказал гном. – А то мне не по себе с голым пузом в бой идти. А тут бой будет настоящий, суровый, не чета прежним схваткам. Это я нутром чую, клянусь подолом старшей прабабки.

– Пойдем, – не стал спорить Олен.

Они спустились по лесенке на среднюю палубу и нырнули в люк. Окунулись в гам и топот, в запахи прокисшей грязи, застоявшегося пота и превратившейся почти в камень смолы. Гундихар как-то быстро сориентировался и привел Рендалла в закуток трюма, где мрачный боцман, шею которого украшала дудка на цепочке, выдавал матросам кольчуги.

– Кто? – рыкнул он, обнаружив чужаков. – Что?

– Нам тоже надо. Будем сражаться, – и гном напоказ взмахнул «годморгоном», чуть не зашибив одного из гоблинов.

– Так, – боцман, похоже, не был склонен к длинным беседам. – Выбирайте.

– Ага! – глаза гнома сверкнули, и он ринулся на кольчуги, точно кот на рыбьи потроха.

Роясь в защитном снаряжении, Гундихар успевал еще бормотать себе под нос и весело насвистывать:

– Ну и дрянная ковка, простит их Аркуд… это вообще никуда не годится… как гнилая кожа, – в могучих пальцах очередная кольчуга и правда треснула, – а вот это ничего, из нашей стали… Держи, тебе подойдет.

Олен поймал брошенную кольчугу, придирчиво осмотрел. Понятно, что не самая лучшая работа, да и подкольчужник настолько сильно протерся, что его, считай, и нет. Но сейчас не тот момент, чтобы быть разборчивым, так что и такая сойдет, как-то прикроет, и ладно.

Натянул кольчугу, присел, помахал руками, проверяя, не сковывает ли движения.

– Ну как? – спросил Гундихар, тоже успевший облачиться.

– Клянусь Селитой, бывало и получше. Но пойдем, а то без нас начнут.

Поднялись обратно на палубу, Олен с наслаждением вдохнул свежего морского воздуха. И тут внезапно явившаяся мысль поразила его с силой и мощью ударившей в скалу молнии – ведь если бы не воронка, образованная перстнем и мечом, то корабль нагхов проплыл бы мимо…

И шар гиппаров всплыл бы десятком миль южнее или севернее, не заметив «Огня вод»…

И маг остался бы в живых, и те гоблины, что погибли вчера…

Не будь на борту человека по имени Олен Рендалл, последнего отпрыска Безария Основателя…

Сердце пронзила такая боль, что он заскрипел зубами. Из-за него погибли все до единого жители Заячьего Скока, пали под мечами Чернокрылых. Посланец с Нижней Стороны погубил обитателей орочьего поселка, одних убил, других превратил в нечто ужасное. И что, теперь настало время расставаться с жизнью экипажу и пассажирам гоблинского корабля?

И все из-за него, Олена?

Может быть, проще броситься в море вместе с мечом и Сердцем Пламени? Чтобы покончить со всем и сразу, устранить жуткую опасность для ни в чем не повинных роданов…

– Олен, ты чего? Эй! – в сознание с трудом пробился встревоженный голос Гундихара. – Побелел весь и трясешься. Ты в порядке?

– Да, конечно. – Прыгни он за борт, судно нагхов никуда не исчезнет. Поэтому нужно сражаться, отправить в царство Адерга как можно больше сородичей колдуна, едва не погубившего Бенеша.

А там – будет что будет.

Черный корабль приблизился, стал виден закругленный борт, куда более высокий, чем у «Огня вод». Во всей красе открылся герб Солнечного острова, немного похожий на эмблему Золотой империи.

Олен и Гундихар поднялись на кормовое возвышение, где стояли Бенеш и Саттия, оба мрачные и сосредоточенные. Рядом с ними сидел Рыжий, похожий на столбик из золота.

– А алхимик где? – спросил Гундихар.

– В вещах роется, – ответила девушка. – Пакует так, чтобы во время драки ничего не пострадало. Странно этот тип себя ведет, – она кивнула в сторону чужого судна. – Он может утопить нас в один момент, а вместо этого идет так, чтобы встать борт к борту…

Корабль нагхов приближался. Мощный форштевень вспарывал поверхность моря, капли блестели на выпуклости тарана, пузырились паруса, но ни единой живой души не было видно ни на реях, ни на палубе. Казалось, что призрак исчезнувшего на морском дне судна поднялся из пучины, явился из жутких баек, что рассказывают по тавернам пьяные мореходы…

Расстояние между двумя кораблями стремительно уменьшалось.

Что-то крикнул капитан, вновь нацепивший древний шлем. Матросы с мечами и арбалетами выстроились вдоль борта. Бенеш поднял руки, на лице его появилась очень давняя подруга – нерешительность.

– Можно кинуть заклинание в борт… попробовать проломить, ну… – заговорил он.

– Так бей! О чем думать? – рыкнул гном.

Молодой маг шумно сглотнул, но сделать не успел ничего. Черный корабль ожил, отхаркнулся десятками коротких толстых стрел. Одна из них ударила Бенеша в лоб, и тот свалился, как подкошенный.

– Нет! – крикнул Олен. – Он мертв?

– Жив, – ответила Саттия, поднимая стрелу, вместо острого металлического наконечника украшенную тяжелым деревянным кругляшом. – Только оглушен. Похоже, что у нагхов имеется желание взять пленных…

Гном рыкнул, вскинул «годморгон». С жужжанием завертелась верхняя секция боевого цепа, и на палубу упали обломки еще двух стрел.

– Уже напали? – из шатра выскочил Арон-Тис с кинжалом в руке.

– Лучше не лезь в драку, – велел Олен, – и приведи Бенеша в чувство.

– Хорошо, я попробую, – старый гоблин, пыхтя от натуги, утащил мага под прикрытие туго натянутой ткани, пробитой в нескольких местах, но еще дававшей какое-то прикрытие.

Вслед за стрелами полетели веревки с цепями и острыми крюками на концах. С дюжину их впилось в палубу «Огня вод», и корабль вздрогнул. Кое-кто не устоял на ногах, покатился кубарем. Оцилан зашипел, оскалился, показав острые клыки, длинный хвост хлестнул по бокам.

– Руби! – крикнул Олен и ринулся к борту.

Ледяной меч легко перерубил цепь толщиной в запястье мужчины, а вот клинок Саттии лишь бессильно отскочил от такой же. Девушка выругалась, потом еще раз, когда в плечо ей ударила очередная стрела, и тут сверху с легким шелестом упала веревочная лестница.

– Махомэ![16]16
  Бей!(гобл.)


[Закрыть] – завопил капитан во всю глотку.

Захлопали арбалеты, Саттия взялась за лук. Олен поднял голову.

Через борт чужого корабля, нависший над судном гоблинов подобно черной скале, резво лезли воины-нагхи. Виднелись шлемы, украшенные разноцветными перьями, броня из деревянных пластин. А вниз, неторопливо раскрываясь, точно огромные алчные пасти, летели сети.

– Фьяллен о стал![17]17
  Горы и сталь!(гном.)


[Закрыть] – заорал Гундихар. – Врешь, не возьмешь!

Саттия спустила тетиву, один из воинов сорвался, пролетел между бортами и исчез из виду. Его менее везучий товарищ ударился о фальшборт, треснули кости, брызги крови полетели изо рта. Олен ударил крест-накрест, рассекая падавшую сеть, бросился туда, где опускалась еще одна.

Матросы спешно заряжали арбалеты, стреляли вверх. Редко промахивались, и нагхи гибли один за другим. Но упорно продолжали бить тупыми стрелами, и гоблины падали оглушенными.

Когда первый воин с чужого судна вступил на палубу «Огня вод», Олен увидел, что в руках у врага та же сеть и дубинка из темного дерева.

– Сдохни, жаба! – оказавшийся рядом гном обманул нагха ложным замахом, а сам ударил нижней секцией цепа, словно колом.

Затрещали ребра и доспехи, нагха будто унесло ветром. Но на его месте тут же оказался еще один, и Олен поспешил на помощь другу. Отразил удар дубинки, следующий пропустил мимо, а затем проткнул врага. Не испытал при этом ничего, точно и в самом деле убил мерзкую, ядовитую лягушку.

– Я с вами! – Саттия расстреляла стрелы и взялась за меч.

Битва кипела по всему кораблю, от носового возвышения до кормового, но в этот раз не было Мастера Вихрей, чтобы ударить мощью магии воздуха. Но и у нагхов, похоже, не имелось своего колдуна, или он не показывался, а его сородичи обходились обычным оружием.

И владели они им неплохо. Низкорослые и тщедушные уроженцы Солнечного острова использовали собственную гибкость и подвижность, уворачивались, уходили от атак. А сами при малейшей возможности били, целясь в голову, и метали сети, чтобы спутать противника, лишить его подвижности.

– Нна! Получи! – пыхтел Гундихар, чей цеп после могучих ударов рассекал воздух. – Это вам за папу! Это за маму!

Олен бился молча, стараясь помогать соседям и глядеть по сторонам. Рыжий был где-то рядом, метался, словно молния из оранжевого пламени, но редко-редко добирался до вражеского горла.

С матросами на средней палубе нагхи справились быстро. Чуть больше времени потратили на то, чтобы разобраться с теми, кто засел в носовой башенке. Потеряли при этом нескольких воинов, но захватили и саму башенку, и всех, кто там оборонялся. По веревочным лестницам потащили наверх связанных и большей частью оглушенных пленников.

Очаг сопротивления остался лишь на корме, где бились вставшие в круг пассажиры – Олен с друзьями, несколько гоблинов и два орка. Оцилан угодил в сеть, его спеленали и уволокли на чужой корабль.

– А как же Бенеш? И Арон-Тис? – крикнула Саттия, когда несколько нагхов скользнули внутрь шатра.

Олен зарычал, вслушиваясь в доносившиеся из-под полога сине-зеленой ткани звуки. Можно броситься туда, попытаться помочь магу и алхимику, но при этом надо будет разорвать строй, а это означало бы поражение для всех.

Мимо пронесли обмякшего алхимика, за ним – Бенеша с большим синяком на лбу, поволокли сумки и сундуки.

– Грабят, сволочи… – просипел Гундихар, по лицу которого тек пот. – Прямо на глазах. И сделать ничего нельзя…

Тупая стрела ударила его в грудь. Гном покачнулся, отвлекся и не успел отразить сеть. Она упала ему на голову, охватила плечи. Фа-Горин взревел, покачнулся, и вторая сеть окутала его. Нагхи дернули за веревки, сразу три дубинки опустились на кудлатую голову.

Один из гоблинов, яростно воя, бросился вперед. Сразил нескольких врагов и выпрыгнул за борт. Другой попробовал проделать то же самое, но не смог, его схватили на полпути.

Пали два орка, Олен и Саттия остались вдвоем, спиной к спине.

– Славная бойня, – проговорил Рендалл во время небольшой паузы. – Жаль только, что шансов на победу нет…

Девушка ничего не ответила, лишь прерывисто вздохнула.

Нагхи отступили, чтобы перестроить ряды, и вновь бросились вперед. Десятки дубинок ударили со всех сторон, спустили тетивы лучники, бившие в упор, по стоячей мишени.

Олен направленные в него стрелы отбил, а вот Саттия не смогла. Глухо застонала и опустилась на колено. Рендалл попытался развернуться, прикрыть девушку, но вынужден был рубить сети, что летели отовсюду. В результате отвлекся, и уроженка Ланийской марки пропустила еще один удар.

Миг, и ее, уже связанную, тащат прочь.

Олен зарычал, почувствовал, что теряет голову от ярости. С трудом заставил себя успокоиться, одним ударом разрубил попавшегося под клинок нагха до пояса, второму снес голову с плеч, третьего оставил без лапы. Отбил несколько атак, перекатом ушел в сторону. На то место, где только что стоял, с шелестом упали четыре сети из прочной пеньки.

Он сражался, используя память предков-императоров, которые только и делали, что воевали, причем не всегда с помощью армий. Нередко правителям Безариона доводилось брать оружие в собственные руки. Бился, атакуя и защищаясь со всей мощью и ловкостью тела, рожденного для схваток. Применял все преимущества очень легкого, послушного и невероятно острого клинка.

И все равно проигрывал.

Нагхи могли не торопиться. Они действовали спокойно, обдуманно и по-прежнему не собирались убивать.

– Оп-па… – только и сказал уставший Олен, когда очередная дубинка прорвалась через его защиту и ударила в плечо.

Рука занемела. Мгновенной заминки хватило воинам Солнечного острова, чтобы подойти ближе. Ледяной клинок мигнул голубой зарницей, и в следующий миг его просто вырвали из ладони. Рендалл еще попытался отбиваться кулаками, но его задавили массой, прижали к палубе.

И когда он перестал сопротивляться, десятки ловких рук мгновенно связали его с головы до ног прочными веревками. А затем подняли и поставили, словно игрушечного солдатика.

Перед Оленом стоял высокий и широкомордый нагх с «языком смерти» на поясе и стальным браслетом на лапе. Доспехи из деревянных пластин, что закрывали торс этого типа, украшала тонкая резьба. Ну а перья на шлеме вызвали бы зависть даже у самого самовлюбленного павлина.

– Курхдуг, – прохрипел обладатель браслета и – Рендалл не поверил своим глазам – наклонил голову.

Похоже было, что предводитель нагхов отдавал должное воинскому умению врага.

Ничего не оставалось, как поклониться в ответ.

– Архарта, – очередное слово командир нагхов выплюнул, как попавшее в рот насекомое. Его подопечные бросились обыскивать Олена. Прощупали швы на одежде, заглянули в сапоги, обшарили карманы.

Но при этом не обратили внимания на Сердце Пламени.

Выслушав доклад, командир нагхов кивнул, на этот раз удовлетворенно. И Олена ловко поволокли к борту черного корабля. С невероятной быстротой потащили вверх, так что палуба гоблинского судна начала удаляться. Рендалл ощутил головокружение и даже прикрыл глаза.

Аккуратно, перекинули его через фальшборт, позволили встать и оглядеться.

Корабль нагхов даже по сравнению с «Огнем вод» выглядел очень большим, а давний «Дракон» показался бы тут карликом. Мачты, почему-то квадратные в сечении, толщиной напоминали вековые деревья, зато палуба выглядела на удивление пустынной – ни единой надстройки.

Черные, словно покрытые дегтем, доски матово блестели, виднелось несколько больших люков.

– Как же они управляют этой махиной? – пробормотал Олен, не обнаружив признаков штурвала и рулевого.

Связанные десятками веревок суда продолжали идти вместе, но только по инерции, паруса там и там были опущены. По «Огню вод» сновали десятки нагхов, с захваченного корабля волокли все, имевшее хоть какую-то ценность, от бочек с солониной до личных вещей пассажиров. Взятых в плен видно не было, должно быть, их увели с палубы вниз, в трюм.

Олена почему-то не спешили утащить следом.

Через фальшборт величаво перебрался нагх в украшенных доспехах, качнулись перья на его шлеме.

– Раптан, – сказал он, махнув лапой с перепонками между пальцев, и это слово Рендалл понял безо всякого перевода.

«Заканчивайте».

Нагхи засуетились вдвое быстрее, принялись со скрипом выдирать из бортов «Огня вод» абордажные крюки. На палубу гоблинского судна полетели плотно набитые мешки из серой ткани. Там, где они соприкоснулись с деревом, начал подниматься дым, все гуще и гуще…

Зашелестели сматываемые лестницы, унося с собой задержавшихся на чужом корабле нагхов. Олен вздрогнул, когда над его головой хлопнуло, но это всего лишь развернулись паруса.

Построенное на Солнечном острове судно принялось набирать ход, оставляя позади «Огонь вод», окутанный густым дымом.

– Вот и все, – сказал Рендалл, когда в черных клубах замелькали багровые языки пламени. – Вот и все…

И тут его толкнули в бок, схватили и понесли к ближайшему люку. Последнее, что успел он понять до того, как оказался под палубой, что корабль идет на юго-запад, в сторону Мероэ.

Затем Олена проволокли по каким-то лестницам и переходам, втолкнули в темноту. Попытался устоять на связанных ногах, но не смог и повалился вперед, немного смягчив падение.

За спиной хлопнула дверь, проскрежетал засов.

Рендалл лежал, упираясь носом в сырые доски. Ныло ушибленное плечо, болели натруженные мускулы. Вокруг царил мрак, такой густой, что его можно было потрогать руками. Судя по еле слышному дыханию, где-то в этом мраке находились остальные пленники.

Для начала Олен попытался сесть, и это ему удалось. Проверил путы, отыскивая слабину, но тут потерпел неудачу.

– Вот лягушки проклятые, – пробормотал вполголоса. – Счастье еще, что с ними мага не было, а то бы он заметил мое кольцо…

Хотя этого могло и не произойти. Тот же терсалимский колдун не обратил на Сердце Пламени внимания, посчитав его обычной побрякушкой. И только маги-орки почуяли родственную им силу.

От кольца мысли перескочили на ледяной клинок, и тут Олен едва не ударился в панику. Всего второй раз с того момента, когда он нашел в Вечном лесу чудесное оружие, оказался без него. Сейчас точно так, как и тогда, в зиндане, ощутил внезапный и очень сильный дискомфорт.

Меч будто стал частью тела, продолжением руки…

– Эй, кто тут? – прозвучал из темноты знакомый, испуганный голос.

– Бенеш? – спросил Олен, отгоняя назойливые мысли о том, как немедленно вернуть себе ледяной клинок. – Ты как?

– Ничего. Только голова… болит, да. И тут, рядом со мной кто-то лежит. Это кто? И где мы?

– Наши товарищи по несчастью, а мы – в трюме корабля нагхов.

– А. – Маг сглотнул. – Значит, они победили… Ну, это… Мне жаль, что я не смог ничем помочь.

– Боюсь, что всей твоей магии не хватило бы, чтобы отбиться. – Олен улыбнулся. – Так что не переживай.

– Ладно, не буду… – Бенеш шмыгнул носом. – Ты знаешь, когда меня ударило, я увидел… Это сон был, наверное. Мне показалось, что я стою в каких-то горах, бесплодных таких, да. А передо мной – дерево. Ну, невероятно толстое, да. С город. И теряется вершиной в… облаках. Ветки через тучи просвечивают, крона… Так красиво. Ничего красивее в жизни не встречал.

– Чего только не увидишь после удара по голове. – Олен поежился от внезапного зуда, что будто щеткой прошелся по спине.

В темноте зашевелились, закашляли, низкий, хриплый бас пробурчал:

– Айма теос. Пу эго?[18]18
  Кровь богов. Где я?(гобл.)


[Закрыть]

– И нечего толкать меня в ухо, – отозвался недовольный девичий голос. – Легче тебе от этого не станет.

– Саттия! – обрадовано воскликнул Олен, дернулся, совершенно забыв о путах, и едва не упал на спину.

– Живой? Я думала, корни и ветки, они тебя на мелкие куски порубят.

– Проклятье… – на человеческом языке хриплый говорил с легким акцентом. – Эти жабы что, взяли нас в плен?

– Похоже на то, – прорычал мрак голосом Гундихара. – И крепко связали, очень крепко. Но ничего, не будь я самым блудливым гномом во всем Алионе… блудливым, ну, в смысле, много странствующим, я еще освобожусь и покажу им, где драконы зимуют и куда Адерг сов не гонял.

Очнулись сразу несколько гоблинов и принялись оживленно переговариваться. Темное узилище наполнилось восклицаниями, шорохом и шумом. В углах завозилось эхо. По нему Олен сумел определить, что их засунули в помещение размером с большой сарай.

– Взяли в плен, это точно, – тихонько, почти неслышно среди общего гула проговорила Саттия. – Но вот зачем? Могли всех легко убить.

– Э… это очень просто. – Бенеш тем не менее уловил вопрос. – В колдовстве нагхов, ну, насколько я знаю, много ритуалов с использованием жертв. И жертвовать нужно родана, того, кто обладает разумом, да. Обычно они убивают преступников, тех, кто осужден на гибель. Но чужаки подойдут ничуть не хуже…

– Так мы что, умрем? – пискнул кто-то из гоблинов.

– А ты надеялся выжить? Думал, что тебя пригласили на увеселительную прогулку? – рыкнул Гундихар.

– А я надеюсь до сих пор, – вмешался в разговор Арон-Тис, находившийся где-то справа от Олена, у самой стены.

– Да? – хриплый рассмеялся, смех перешел в кашель. – В таком случае ты куда глупее, чем я думал, алхимик. Зловонные пары разъели твой мозг, а бессонные ночи иссушили разум, сделали его…

– Сначала дослушай, а потом ругайся, Норит-Кас, – проговорил старый гоблин. – Нагхи обыскали меня, но не забрали висевшую на поясе сумочку со снадобьями. Они не сочли, что она может быть опасной. Меж тем там есть кое-что, что поможет нам справиться с веревками…

– Только освободите Гундихару фа-Горину руки! – кровожадно посулил гном. – И тогда он разломает эту посудину кулаками!

– Чтобы мы утонули? – хмыкнул Олен. – Нет уж, будем действовать осторожно. Для начала подождем ночи, когда хозяева корабля уснут. А там уж попробуем что-нибудь сделать.

– Верно, – подал голос капитан «Огня вод». – Разумный план. Надо бы только узнать, что тут за дверь? Есть ли стража?

– Обычная дощатая, – сообщил Гундихар, во тьме видящий ничуть не хуже, чем на свету. – Разве что доски плотно сбиты. Чтобы вышибить ее, мне понадобится навалиться плечом как следует.

– В коридоре – двое охранников, – добавила Саттия, слух у которой был лучше кошачьего. – Один справа от двери, другой слева. Так, а это что? Шаги… много… кто-то идет сюда.

Она замолчала. Наступила тишина, прерываемая лишь нервным сопением кого-то из пленников.

Туман клубился прямо перед носом корабля, пряди его двигались, как невероятно длинные тюленьи ласты, завивались в кольца, переплетались друг с другом. Горт Шолан вглядывался в серую хмарь, готовясь при первом же намеке на черноту впереди замахать рукой.

Гребцы налягут на весла, тормозя галеру, она подойдет к берегу мягко, неслышно, как смерть к жертве.

– Плохо, тетивы отсыревают, – проворчал стоявший рядом с Гортом эльф, глава ячейки откуда-то с истоков Лезиона.

– Зато туман прикрывает нас от врагов. И помни, что его послал сам Господин! – Шолан нахмурился, глянул на узкое лицо нелюдя, на выбивавшиеся из-под шлема золотистые волосы.

– Слава ему! – отозвался эльф, и синие глаза его истово блеснули.

На галере, помимо людей, находились смуглые и бородатые гномы из Льдистых гор, обитатели Мероэ и даже ячейка орков из Великой степи. Горт не очень доверял всему этому сброду. Но он знал, что геданам верит Господин, и поэтому держал недовольство при себе.

Ведь Господин не может ошибаться.

– Вот и прибыли, – прошипел Шолан, различив в тумане пологий песчаный берег, за ним гряду низких холмов. Слуха достиг неумолчный шелестящий голос прибоя. – Эй, табань!

Десятки весел вспороли гладь моря, галера начала останавливаться. Под днищем заскрипел песок, и корабль, длинный, с крашенными в красный цвет бортами, похожий на выползшего из моря змея, остановился. Горт выхватил из ножен прямой меч и первым выпрыгнул за борт.

Не обратил внимания, что вымок до пояса, побежал к берегу. За спиной раздался плеск – воины последовали за вожаком.

– Быстрее, дети Сокрытого! – рявкнул Шолан, выбравшись на песок. – Шевелите лапами!

Окутанные туманом холмы – остров Ригос, второй по размерам среди Внешних островов Закатного архипелага. За холмами, чуть севернее, расположен крупный порт – Кордона.

Именно его и приказал захватить Господин.

Горт наблюдал, как выгружаются воины с его и других галер, вслушивался в злые голоса глав ячеек. А мысли его витали далеко-далеко, в прошлом, когда он, молодой еще, глупый парень, покинул отчий дом…

После недолгих странствий попал в Ревангер, столицу Южной Норции, где стал вышибалой в припортовом кабаке. Именно там одним хмурым дождливым утром Шолан познакомился со стариком в драном плаще. А старик рассказал о Сокрытом, о его силе, о том, что, когда Обновляющий вернется, его верные последователи получат невообразимую награду.

Непонятно почему, но Горта этот рассказ зацепил, и он согласился отправиться со стариком вечером в порт. И после долгих блужданий по трущобам они оказались в сыром подвале, где была всего одна чистая вещь – золотой диск с символами Звездного Круга. И, едва увидев его, вышибала понял, что пропал, что оказался во власти странной, могучей силы…

Его приняли в ячейку, но еще год наблюдали, не допуская к тайнам. И лишь после того, как он сам принес жертву Сокрытому – нищего мальчишку, купленного у матери, – и жертва оказалась принята, Шолан обрел полное доверие.

Прошли годы, и он, уже давно не вышибала, а сотник городской стражи, возглавил ячейку, встав на место старика в драном плаще. А через несколько лет начали появляться знаки, говорившие о том, что Обновляющий близится, что он готов обрести воплощение и власть над Алионом…

Собираясь раз в месяц, иногда чаще, члены ячейки приносили в жертву животных, время от времени – людей. Горт лично вонзал нож в тела и вырезал сердце, это доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие. Это, а еще та власть, то могущество, что в такие моменты переполняли жалкое человеческое существо. Он дрожал в экстазе, с другими поклонниками Тринадцатого вглядываясь в Звездный Круг.

А там чаще и чаще загоралась блуждающая звезда, алая и злая.

Потом наступил день, которого таившиеся по всем углам Алиона единоверцы ждали много столетий. Они получили знак – четкий и ясный приказ следовать на один из островов Закатного архипелага. Никто даже не подумал о том, чтобы ослушаться. Все знали, что отступника ожидает мучительная смерть.