Текст книги "Мужская работа (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Казаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

И не только мне, а Сашке тоже.

Осталось немногое – добраться до местного императора-Гегемона, и попросить у него эту штуку взаймы, а еще инструкцию, как предметом воспользоваться, чтобы вылечить смертельно больную девочку трех лет.

* * *

– О боже, какой мужчина, я хочу от тебя сына! Я хочу от тебе дочку! И точка! Точка! – прилежно выводил Макс со своей койки, а я думал, когда же он наконец заткнется.

Нет, голос у него был нормальный, и по ушам медведь не топтался, но репертуар… дикая попса от Аллы Борисовны Пугачевой до Монеточки. Мне, как человеку, воспитанному на роке и рэпе, это радости не приносило, но нелюди обычно собирались послушать, вот и сейчас рядом топталась мрачная Диль, а Дю-Жхе, занимавший место напротив меня, сидел с блаженной улыбкой на желтой физиономии, на которой едва выделялся серый узор татуировки.

Разговорить его было сложно, но Макс справился, и мы узнали, что такую наносят охотнику, воину, настоящему мужчине.

Под кроватью у меня тихо хрюкнули, и моей свешенной руки коснулось что-то мокрое и холодное. Перевалившись на край, я обнаружил на полу зверька, которого спас в горячей зоне – черные глаза, шкура цвета кофе с молоком, и оставленные на ней серым дымом подпалины.

– Привет, – сказал я тихо, боясь его спугнуть.

В душе проклюнулась тихая радость – ого, шестилапый пришел меня проведать.

– Хр, – произнес он в ответ и улыбнулся во все сто острых черных зубов, а затем из пасти его выстрелил длинный тонкий язык, коснулся моей ладони, и я понял, чем меня тронули в первый раз.

– Кто это там? – спросил Дю-Жхе, и я понял, что он смотрит в нашу сторону.

– Это… – я помялся, и тут мне в голову пришло имя. – Это Котик.

Узкие глаза ферини расширились, он покачал головой, но тут же глянул в сторону двери, где началась суматоха. Котик зашипел, сжался, протопали по полу его лапы, и под кроватью у меня стало пусто, а на сердце грустно.

Выругавшись про себя, я сел – посмотреть, кто спугнул шерстистого гостя.

У входа в казарму стоял Йухиро, а рядом с ним – фигурястая деваха, губастая, курчавая, типичная негритянка, вот только с белой кожей, и с парой рожек в шевелюре; понятно, занга, такой же варварский народ, как и мы, люди, у мужиков у них четыре рога. Интересно, а я думал, что наша центурия укомплектована полностью, несмотря на пару свободных коек.

И при первом взгляде на эту деваху у меня внутри неожиданно сладко дрогнуло. Захотелось немедленно обнять ее, узнать, каковы на вкус ее губы, услышать, как она смеется, стонет, всхлипывает от телесного счастья.

Мне стало жарко.

– Это Юнесса, – объявил десятник, равнодушный к женской красоте. – Последняя. Теперь мы готовы к бою.

На новенькую пялился не только я – и заткнувшийся Макс, и даже Равуда приподнялся на своей койке, не обращая внимания на ревнивый взгляд своей подружки с перьями вместо волос. Еще бы – фигура как у богини разврата, при тонкой талии большая грудь и ягодицы что надо, и секс, секс в каждом движении, в каждом жесте.

– Место ей покажете, – велел Йухиро, и вышел.

– Всем привет-привет, – сказала Юнесса, обводя казарму синими-синими, точно осеннее небо, глазами – за такие глаза можно и убить, и умереть.

К ней бросился Кентадэ, первый бабник центурии – иногда мне казалось, что он будет домогаться и к столбу, если на том нарисовать женскую грудь.

– Добро пожаловать, прелестница! – воскликнул он, белоснежно улыбаясь. – Красота твоя подобно грому разразила мои внутренности…

Юнесса не обратила на него внимания, прошла мимо и двинулась по проходу между коек, покачивая бедрами. Кентадэ поспешил следом, бормоча околесицу, но улыбка его несколько поблекла, а в карих глазах – все трех – мелькнула обида.

– Вот это титьки! – пылко прошептал Макс, и мне захотелось удушить его подушкой.

Новенькая миновала ушастого Янельма, возившегося на одеяле со своей коллекцией странных вещей – лоскутков, кусков проволоки, ржавых ключей и осколков фарфора; этот мусор он называл «послухами», и стукая по предметам особой палочкой, извлекал неразличимые для остальных звуки. Прошла еще две койки под злобными взглядами прочих девчонок, и у меня сладко заныло не только в сердце, но и в паху – она идет ко мне, она выбрала меня.

Но тут на пути у нее очутился Равуда.

Его подруга с перьями, звали которую Пиаорани, или просто Пира, приложила ладони ко рту. Фиолетовые глаза ее, и так огромные, стали еще больше, и заняли едва не пол-лица, перья встали дыбом.

От того же Макса я знал, что эта совсем юная жевельде без ума от Гегемонии и ее граждан, что в армию пошла, чтобы стать одним из них, и без памяти влюбилась в кайтерита, показавшегося ей идеалом. А он едва не вытирал об нее ноги, и вытирал бы, если бы сумел извлечь из этого пользу или удовольствие.

– Привееет, – сказал Равуда, поигрывая мускулами. – Ты не меня ииищешь?

– Может и тебя, – Юнесса смерила его взглядом, и провела по губам розовым влажным языком.

Злость полыхнула внутри с такой силой, что меня едва не подбросило.

Неужели она не видит, с кем имеет дело, не понимает, что она для него не больше чем игрушка?

– Равуда… – позвала Пира.

– Заткнись и освободи койку, – велел он, не поворачиваясь.

– Но я…

– Тебя вышвырнуть силой?

Пира зарыдала, из огромных глаз потекли слезы, перья на голове обвисли, как у мокрого попугая. Мне захотелось врезать Равуде – изо всех сил, так, чтобы разнокалиберные глаза выскочили из черепа, зубы посыпались на пол, и он шлепнулся в лужу собственной крови.

– И ноги отличные, вапще! – продолжил комментировать Макс. – Клевая какая!

Я стиснул челюсти, чтобы не рявкнуть «Заткнись!».

Пира собрала шмотки и потащилась к свободной кровати рядом с Дю-Жхе. Кентадэ, понурив голову, отправился к своему месту – ему ловить тут было нечего. Молчун и Фул, два клеврета Равуды, сноровисто притащили новый матрас и даже белье.

– Добро пожаловать, – сказал мой краснокожий «друг», и вскоре они уже сидели рядом, он, и курчавая красотка с рожками, и он обнимал ее за плечи, и шептал что-то в розовое ушко.

Зрелище было до того тягостное, что я отвернулся и улегся мордой в подушку.

– Эх, я бы вдул! – не замолкал Макс. – И не один раз, если бы дали! О, красотень! Тебе она не понравилась, что ли?

– Понравилась, – ответил я, мечтая только об одном – чтобы он провалился сквозь палубу, да еще и прихватил с собой Равуду.

Мало было мне проблем – нет, положил глаза на ту же самую девицу, что

и он!

Глава 6

Проклятый разъем никак не хотел становиться на место, хотя я бился с ним час. Мешало отсутствие нормального инструмента – будь у меня чемоданчик, с которым я ездил по заказам, я бы мигом решил проблему, а тут приходилось обходиться скудным набором из оружейной комнаты.

А поскольку разъем отходил, то автомат мой отказывался стрелять через раз. Ерунда, когда это происходит на стрельбище, и дело швах, если нас все же отправят воевать, и трудности возникнут на поле боя.

В оружейку я отправился после ужина, в свободное время, и удивился, когда оказался там не один. Внутри обнаружился альбинос Молчун, возившийся со своим автоматом, а в углу сидела молодая бюдрака по имени Азини, таращила мутные глаза и время от времени открывала рот.

Явно снова пережрала расслабона, который добывала неведомо как.

– Черт, твою мать, – выругался я, разочарованно опуская руки. – Что за хренота? Отвертки нормальной и то нет!

Азини осталась сидеть как сидела, Молчун только хмыкнул.

Зато позади стеллажей зашуршало, и на потолок выбежал белоснежный сородич Котика. Тут альбинос отреагировал мгновенно, швырнул вверх магазин… и попал! Верещащий зверек шлепнулся на один из столов, Молчун ринулся к нему и одним движением свернул шею.

Меня замутило.

– Клевый приход сегодня, – протянула Азини.

Молчун с хрустом же выдрал одну из лапок, сунул в рот, и принялся жевать, слизывая с губ шерсть.

Я отвернулся, и только для того, чтобы увидеть входящего в комнату Диррга с большой сумкой через плечо.

– Вольно, – пробасил он, поскольку мы все трое отдали честь, хотя Азини сидя, а Молчун рукой с зажатым в ней кровоточащим огрызком. – Егор, оставь ты эту ерундень. Есть дело поинтереснее.

Я послушно убрал автомат на место, покидал в ящик то, что называлось тут инструментами.

– Поможешь мне отремонтировать кое-что, – сообщил сержант-техник, когда мы вышли в коридор. – Дело не очень сложное, но мне нужна парочка дополнительных рук. Лучше не кривых, клянусь седалищем Гегемона.

Позади остались казармы нашего манипула – второй манипул третьей когорты легкой пехоты. Стало ясно, что направляемся мы к лестнично-лифтовой площадке, и я ощутил прилив любопытства – за пределами нашей семнадцатой палубы я бывал только на стрельбище и в горячей зоне, а сейчас, судя по всему мне предстоит увидеть еще кусочек «Гнева Гегемонии».

Но тут дорогу нам загородила Лиргана.

– Куда это вы? – спросила она злобно. – Это мой боец.

Диррг смерил ее взглядом.

– Но ты же не будешь возражать, если я заберу его на часок и верну после отбоя, – сказал он.

– Буду! – трехглазое лицо исказилось.

– Тогда напиши рапорт трибуну, – сержант-техник равнодушно пожал плечами. – Бывай.

И двинулся вперед, точно на пустое место.

Формально они не отличались по званию – оба центурионы, но у Лирганы был только двадцать седьмой класс, а у Диррга – пятьдесят седьмой, да еще и гражданство.

– Вот дерьмо, – прошипела она, когда я проходил мимо. – Я тебе еще припомню.

Вряд ли обещание относилось к сержанту-технику, и я ощутил укол тревоги. Устроит эта сучка мне проблем, еще не раз устроит, и деться мне от нее некуда, пока мне нужна эта работа.

Мы свернули к столовой, и тут Диррг неожиданно остановился.

– Между палубами можно перемещаться как все, лифтами и по лестницам, – проговорил он, глянув на меня через плечо. – Но есть и более короткие пути. Смотри…

Стены покрывали обычные пластины серого металла, но на одной красовался черный крестик – я видел такие не раз, они попадались не часто, но регулярно, и я не обращал на них внимания.

Диррг нажал на крестик, и две пластины, расположенные одна над другой, бесшумно отъехали в сторону. Открылась узкая вертикальная нора, и уходящая вверх и вниз лестница, перекладины ее блестели как лакированные.

– Технические колодцы, – сказал он. – Всегда рядом, и к оборудованию доступ.

Он первым полез вверх, я последовал за ним, и пластины за нашими спинами встали на место. Тут же сверху вспыхнула тусклая лампочка, мимо поползли увешанные трубами и пучками проводов стены.

Ступеньки были липкими и скользкими, и в колодце слабо попахивало гнилью. Время от времени попадались уходящие вбок проходы, темные и такие узкие, что сержант-техник со своим пузом в них бы просто не втиснулся, освещение включалось по мере нашего передвижения и гасло внизу.

– Вот, прибыли, – сказал Диррг, когда за нашими спинами очутилась громадная цифра «19» с черным крестиком под ней – выход на палубу, что через одна над нашей. – Барахлит вентиляция… Скорее всего, один из вспомогательных насосов накрылся… Полезешь туда, а я буду тут их отключать по одному. Держи.

Сумка, которую он мне вручил, оказалась набита сокровищами – плоскогубцы, кусачки, маленькая дрель и разводной ключ, молотки, долото, стамески, напильники, шило, мотки изоленты, разные шурупы и винты в аккуратных отделениях, застегнутых, но с прозрачными клапанами, чтобы было видно, где что. Пока я это разглядывал и обливался слезами радости, сержант-техник отковырнул небольшую крышку в стене, и активировал спрятанную под ней панель управления.

Следующий час я лазил по узким пыльным коробам, выискивая источник проблем, и обнаружил таких аж два – забитый мусором вентилятор, который просто не мог вращаться, и накрывшийся электромотор в одном из насосов, электромотор самой обычной конструкции. Когда вернулся к Дирргу, мелодичное звяканье возвестило, что мне «на счет» брякнуло еще двадцать баллов опыта.

– Когда будешь распределять, то не забудь на знание оружия потратиться, – посоветовал сержант-техник. – Все на меткость да выносливость напирают, ну и дураки. Тебе же сам Гегемон велел.

– Ага, – буркнул я.

Я пока не очень понимал – как работает система; что, если я кину эти самые баллы на «силу», то стану могучим, как Фул, а если на «меткость», то обстреляю Дю-Жхе? Да и опыта у меня было маловато, всего сорок семь единиц, а распределять можно будет, когда наберешь сотню; а для первого нормального класса требуется полная тысяча.

Сидя на линкоре, не скоро доберешься, но если верить Йухиро, то в боях опыт растет быстро… только нужны мне эти бои как мертвому припарки.

– И за хорошую работу тебе подарок, – продолжил Диррг. – У меня завалялось.

И он вручил мне набор отверток в кожаном чехле – крестовые, обычные, с удобными рукоятками, с магнитными кончиками, чтобы винтики прилипали и не падали.

– Спасибо, супер! – воскликнул я, думая, что все это не просто так, что сержанту-технику от меня что-то нужно.

Вот только что? Пока совсем непонятно…

* * *

Я думал, что с домом буду разговаривать в специальном переговорном пункте, но все вышло не так.

С утра на построении нам объявили, что сегодня можно будет пообщаться с родными, а под сеанс связи выделили оружейку. Я удивился, но это чувство сменила радость – услышу голос Юли, по которой я ужасно соскучился, узнаю, как дела у Сашки. Вытянули жребий – кому какое время, и мне достался первый сеанс, сразу после завтрака.

Возвращаясь из столовки, я обнаружил, что в коридоре стоит необычный запах – горячий песок, бензин, соленые огурцы.

– Это вонь тиззгха, – пробормотал шагавший впереди Янельм, и уши его беспокойно зашевелились.

– Это нелюди, которые связь обеспечивают, ха-ха, – пояснил Макс. – Аутсорс. Технологии этой у Гегемонии нет, вот она их и нанимает, они через портал приходят, и оборудование с собой приносят… Как сказал Будда – если нет слона, то сгодится и осел.

В оружейку я вступил с тяжело бьющимся сердцем – предвкушение, волнение, радость, опаска. Меня окутала смесь все тех же запахов, такая густая, что глаза заслезились, а в носу появилась резь.

– Пррроххходи, человввек, – выдавила крохотная, мне по пояс, фигура в чешуйчатом зеленом плаще с капюшоном; одеяние скрывало все, лицо, руки, ноги, если эти части организма у этого существа были; голос его звучал механически, неестественно. – Вот сссюддда.

На дальнем от входа столе располагалась груда пульсирующей слизистой плоти – кольца, как у свернувшейся в клубок огромной змеи, или ярко окрашенные пятнистые щупальца, ни головы ни хвоста. И сбоку торчала на стебельке телефонная трубка прямиком из двадцатого века, похожая на толстую дверную ручку.

Отвращение заставило меня отшатнуться.

– Не ббойссся, – из-под зеленой чешуи донеслось хриплое карканье – смех, что ли? – Оно не кусссается.

– Я не боюсь, – соврал я. – Как говорить-то?

– Пррриложжи это к ухххху.

Желтые таблетки, прописанные доктором, я принимал каждое утро, и переводчик работал нормально – никаких галлюцинаций, болей или кружений в голове, и всегда все понятно, даже сейчас, когда передо мной не человекоподобный товарищ по оружию, а нечто явно негуманоидное. Даже Макс не знал, как выглядят эти самые тиззгха, и по его словам, облик этих существ оставался загадкой для всех; ходили слухи, что это сухопутные раки, что нечто вроде гномов из фэнтези или вовсе невообразимо огромные создания, умеющие создавать крохотные трехмерные проекции самих себя и отправлять их в наш мир.

Я взял «трубку», и обнаружил, что она горячая, под моей ладонью сократились мускулы. Мгновение поколебался, затем приложил к уху, и через мгновение забыл, где нахожусь, поскольку услышал голос Юли – немного усталый, но родной, знакомый до последнего обертона.

– Привет, Егор, – сказала она. – Как ты там?

– Жив, здоров, сыт и не мерзну, – выпалил я, ощущая, как по телу расползается приятное тепло: боже, как я ее люблю, как я хочу вернуться, и как только могу без нее? – Привет. Вы как?

– Ну так… – она помялась немного, и начала рассказывать.

Сашка в больнице, ее обследуют, все по плану, состояние пока стабильное, настроение не очень, папу вспоминает часто и все время спрашивает, когда же он вернется, обнимет ее и почитает сказку на ночь.

Горло у меня сдавило – каждый вечер я доставал из тумбочки плюшевого пингвинчика и смотрел на него, думая о дочери.

Эх, если бы я мог вернуться! Хотя что мне мешает? Договор разорвать несложно. Шагнуть в портал еще проще, и вот я уже в офисе ООО «Гегемония», а оттуда пятнадцать минут на такси.

Да только в этом случае уже через год мне некому будет читать сказки на ночь.

– Сама понимаешь, что я не могу, – уныло проговорил я. – Дело такое.

– Эх, ты… – сказала Юля. – Я понимаю. Расскажи хоть, что у тебя там? Ты где?

И тут я впал в ступор – если сообщить, что на линкоре могучей межзвездной империи я мчусь через космос, направляясь на войну непонятно с кем, то жена моя решит, что я свихнулся или наглотался какой наркоты. Не зря тогда дядечка в офисе сказал, что не может поведать мне о характере работы, что я не поверю.

– Пока все нормально, опасности нет, – я постарался, чтобы голос мой звучал бодро, но сам поежился от прозвучавшей в нем фальши: нет, как же, хотя тут и Равуда, наводящий на меня автомат, и горячая зона, куда я вновь могу попасть, и не отделаться так легко, и сумасшедшая Лиргана. – Надеюсь, что так и дальше будет… Это что-то… Большая частная военная компания.

– Но ты им зачем? – удивилась Юля.

– Служил же. Нас готовят… – я хотел рассказать о стрельбище, о негодном оружии, о знакомстве с Дирргом и о том, что встретил тут земляка, правда из Москвы, но тут в трубке раздался треск и она задергалась у меня в руке.

Я открыл глаза и возмущенно глянул на тиззгха.

– Человввек, не всссе можжжно говорррить, – сообщил он, раскачиваясь под плащом вперед-назад, будто готовая к атаке кобра.

И тут цензура!

– Але, але! Ты где? – прорезался на линии встревоженный голос Юли.

– Здесь, – сказал я. – Нас учат с утра до ночи. Но кормят хорошо, и не мучают. Народ разный, но в целом нормально… – я старался выбирать общие слова, чтобы меня не стали глушить снова, а о том, что у нас тут есть девчонки, решил вообще не говорить – жена у меня не ревнивая, ревнивая давно бы надавала мне по морде и бросила, но зачем ее нервировать. – Передай ангелочку, что я сильно-сильно ее люблю, и что скоро приеду, и что она будет здорова.

– Хорошо, передам. Мама твоя в порядке, я каждый день ей звоню…

Да, в следующий раз надо будет попросить о двойном сеансе связи, вдруг дадут.

– Врррремя! – объявил тиззгха, и я глянул на него с ненавистью – было же десять минут, неужели я их уже потратил.

– Сеанс кончается! – выпалил я. – Я тебя очень-очень люблю!

– И я те… – Юлю обрезали на полуслове, и трубка вывернулась у меня из руки.

Опустив голову, я поплелся к двери.

* * *

Сухпай в Гегемонии фасовали в упаковки из материала, похожего на фольгу, но куда более прочного. Знакомились мы с этим полезным объектом из солдатского багажа в оружейке, а наставлял нас, как обычно, Йухиро.

– Откройте, – велел десятник. – По одной штуке сегодня можно уничтожить.

Я аккуратно дернул за полоску с надписью «Тянуть сюда» и стрелочкой для идиотов. Фольга с хрустом разошлась, и я высыпал на стол кучу упаковок разного размера и конфигурации – бутылочка на треть литра, несколько плиток вроде шоколада, что-то круглое, и все в той же упаковке.

Шоколада я не нашел, его заменяла прессованная смесь орехов и вяленых ягод типа изюма – уголок я откусил с опаской, а потом схрумкал плитку целиком и потянулся за следующей. Подсушенное мясо заставило меня вспомнить о пиве, хотя я к алкоголю не очень, и пью редко, сыр оказался почти земным, только не желтым, а нежно-салатовым.

В бутылочке обнаружилась витаминная смесь, терпкая, словно терновник, и отлично утоляющая жажду.

– Мням-мням, ха-ха, – сказал Макс, который расправился с сухпаем раньше меня. – Обед дадут сегодня, интересно, или это все?

– Все бы тебе жрать, – укорил я его.

Он насупился, изображая обиду, но тут же заулыбался:

– А знаешь, почему пиво выходит быстрее, чем молоко? Ему цвет менять не надо! Ха-ха! Клево же, да!

В своей хипстерской тусовке он наверняка был чемпионом по бородатым шуткам.

– А теперь… – начал Йухиро, но довести фразу до конца не успел, поскольку дверь оружейки с грохотом распахнулась, и на пороге возникла Лиргана в шлеме, бронезащите и полевых ботинках.

– Построение в полной выкладке через десять минут! – рявкнула она, скалясь. – Желающие наложить дерьма в штаны – делайте это сейчас, поскольку нас ждет бой! Бегооом!!

Страх вцепился в живот, словно бешеный пес, кишки скрутились в тяжелый холодный узел. «Как так? – хотелось закричать мне. – Нас же всего две недели обучают! Обещали, что еще минимум две!».

Но я уже ломанулся к двери вместе с остальными, коридор огласился тяжелым топотом. Повернул в казарму, едва не столкнулся с Равудой, но мы оба не обратили на это внимания, каждый рванулся к своему месту – снаряжение хранится в шкафчиках, и за десять, уже девять минут двадцать три секунды надо в него втиснуться и собраться.

Наручные часы мне разрешили оставить.

Бронезащита открылась с сухим хрустом, и я втиснулся в нее, как черепаха в панцирь. Нажал, опуская переднюю пластину, одна за другим щелкнули паховые крепления.

– А-ба-ба, но как же так… нас убьют… я же ничего не умею… – причитал неподалеку Макс, лицо которого стало белым, точно щавванская задница, а губы тряслись. – Меня ранят… это же больно… зачем только все это… остался бы я дома… Божечки, мама с папой, заберите меня отсюда…

Я пару раз спрашивал, почему он оказался на линкоре, для чего завербовался, но он всегда заминал разговор.

С первого раза я закрыл бронезащиту так, что примял кое-какие важные органы. Пришлось расстегивать, поправлять, и застегивать повторно, и только потом заниматься ботинками. Усилители я отключил заранее, и был очень этому рад, сейчас непослушными руками я бы сенсоры не нащупал.

Ладно хоть шнуровка обычная – раз-два, и готово.

Я распрямился, и обнаружил, что Дю-Жхе уже стоит у своей кровати навытяжку. Он оказался первым, но Равуда и Аюльвао если и отстали, то на какие-то мгновения, остальные еще возились.

Три минуты двадцать секунд.

Я выдернул из шкафа рюкзак, сыто буркнула фляжка – строго по уставу раз в сутки я наполнял ее из крана в туалете, предварительно слив старую воду. С кряхтением застегнул пояс с набитыми подсумками – аккумуляторы, магазины, все, без чего я не боевая единица, а недоразумение с автоматом в руках.

Маскировочная сеть в рюкзаке, пусть не работает, но взять ее с собой я обязан, там же плащ-палатка, четыре сухпая, два перевязочных пакета, котелок, ложка, сбоку приторочена лопатка.

Что забыл? Шлем, чтоб я сдох!

Минута.

Я нахлобучил последнюю деталь снаряжения на место, затянул ремешок под нижней челюстью.

– Боже-боже-боже… – продолжал стонать Макс, возившийся со шнурками.

Диль бормотала молитву Святым Предкам, которую я от нее слышал столько раз, что мог при желании выучить наизусть. Юнесса шипела, пытаясь втиснуть нестандартно крупный бюст в бронезащиту, ближе к двери кто-то ругался тонким голосом, поминая разные части тела Гегемона, в основном не те, которые принято демонстрировать на публике.

Вентиляция в казарме обычно работала хорошо, но сейчас помещение смердело потом и страхом.

– Смирно! – донеслось от двери.

Я сделал шаг вперед и замер – одет полностью, рюкзак у ноги, как положено, забрало не опущено, но его вроде и не нужно опускать, хотя не помню, да и какая разница, уже ничего не сделать.

В казарму широким шагом вошла Лиргана – на физиономии хищная усмешка, ноздри раздуваются, кулаки сжаты.

– Да, ну и воняет тут, – сказала она следующему за ней Йухиро. – Только посмотри! Один другого хуже! Что, отрастила сиськи, а теперь впихнуть их куда надо не можешь? Подстилка дешевая.

Две последние фразы относились к Юнессе, и та буквально побагровела, стала даже краснее, чем кайтериты.

Лиргана же двинулась дальше по казарме, осматривая каждого и отпуская злые комментарии. По Равуде она скользнула равнодушным взглядом, Дю-Жхе словно вовсе не заметила, при виде меня на треугольном лице отразилось разочарование, зато Макс вызвал у центуриона бурную радость.

– Кусок дерьма, – сказала она, и с размаху врезала ему по подбородку. – Быстро! Три минуты, чтобы закончить! Затем получаем оружие и за мной!

Макс не уложился в три минуты, и снова получил по морде, из разбитого носа у него брызнула кровь. Но затем мы, нагруженные автоматами, понеслись по коридору, точно стадо обезумевших свиней.

Лифт, спуск на десять палуб, новый коридор, и просторный низкий зал без мебели.

– Варварские существа, именуемые бриан, отвергли длань Гегемона! – сообщила Лиргана, повернувшись к нам. – Сегодня мы преподадим им урок! Нас ждет их селение! Задача простая – атакуем, подавляем сопротивление, убиваем всех, кто сопротивляется. Луки и стрелы – вот и все, что у них есть. Дикари! Покажем им Гнев Гегемонии! – и она потрясла затянутым в перчатку кулаком, словно попыталась изобразить герб линкора.

Я сглотнул, накатила дурнота, голова закружилась, в животе по-прежнему было холодно, хотя снаружи я немилосердно потел. Раздался глухой удар, огромный корабль содрогнулся, от неожиданности многие вскрикнули, и дальняя стена раскололась, створки громадных ворот пошли в стороны.

За ними меня ждало… что?

Я не имел представления.