Текст книги "Школа Истинной Магии (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Летучий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Не смотри и не задавай вопросов, – спокойно сказал высокий гэльв, спрятав кинжал куда-то за пояс. – У этого человека истёк срок безропотной службы. Если не хочешь, чтобы он моментально истёк и у тебя, то молчи и даже не задумывайся над этим. Просто выполняй и дальше свою работу. – Взгляд Санмира упал на лист в руках у переводчика. – Что это?

Старагот принялся отчаянно думать, но, как это бывает обычно, в критический момент голова отказывалась работать.

– Хан Гломин приказал отправить это немедленно, – обронил переводчик. На душе стало тяжело, ведь он не хотел предавать свою страну, но ничего не придумал и выдал правду.

– Хм, надеюсь, этот пернатый идиот прилетит сегодня, а не завтра. А что там? Это очень важно?

Старагот замолчал.

– Ладно, всё равно я не дождусь от тебя разборчивого ответа. Дай сюда, я сам спрошу у хана.

Старагот не пошевелился. Господин Санмир повторил просьбу, уже громче, затем решил сам забрать письмо. Это был единственный случай, когда Старагот обрадовался своему низкому росту. Высокий гэльв наклонился, чтобы вырвать бумагу из опущенной руки переводчика, и из его кармана на груди выпал странный предмет, похожий на монету. Старагот подставил под него носок своего ботинка, чтобы он не слишком громко зазвенел при падении. Получилось. Господин Санмир, занятый поправлением пера на своём ухе, ничего не услышал.

– Отправляйся домой и хорошо подумай, – сказал гэльв. – И скажи стражникам на входе, чтобы заглянули под лестницу. Думаю, они поймут, что надо делать.

Господин Санмир повернулся спиной, и Старагот незаметно схватил монету с пола, затем выбежал из дверей, передал стражникам приказ и помчался к своему дому.

* * *

Перед самым порогом он остановился. Тария! Как же он скажет обо всём ей? Как уговорит бежать? Всё это время Старагот пытался узнать, что именно держит девушку в этом городе. Постепенно, день за днём он спрашивал её об этом, каждый раз всё настойчивее, полагая, что однажды она поддастся и всё расскажет. И тогда бы он смог её уговорить уйти, доказал бы ей, что нельзя держаться за прошлое железной хваткой, что пора начать всё с начала.

Он очень хотел уйти вместе с ней, потому что...

Войдя в дом, Старагот встретился с ней глазами. Ему было приятно, возвращаясь домой, каждый раз видеть её, понимать, что в его жизни осталась хоть какая-то отрада. Нет, он не сможет бежать без неё!

– Тария... я... мы должны... – он замялся, не осмеливаясь сказать всё напрямую.

– Ну что? – раздражённо спросила она, перестав разделывать овощи на столе.

Старагот присел на стул и попросил девушку присесть рядом.

– В Плиме становится небезопасно. Мы должны уйти...

– Мы уже обсуждали это! – отрезала Тария, сделав обидчивый взгляд.

– Нет, не обсуждали! – выпалил Старагот. – Когда ты говоришь "нет, я не могу и не скажу почему" – это не обсуждение! Тария! Хватит держаться за прошлое!

– Почему?

– Потому что это глупо!

– Значит, иногда совершать глупость – правильно.

Старагот некоторое время помолчал, не зная, что на это ответить.

– Ну, а если забыть прошлое? – сказал он. – Тогда не придётся совершать правильную глупость, так?

– Забыть прошлое? – усмехнулась она. – У тебя, наверное, была не такая уж плохая жизнь, раз ты считаешь, что её можно забыть.

– Если не забыть, то сделать так, чтобы оно не имело для тебя никакого значения. Постараться начать новую жизнь, с чистого листа.

– Жизнь нельзя начать заново, – возразила Тария. – Это обман. Для этого нужно закончить предыдущую.

– Так закончи её...

– Жизнь кончается смертью.

Парень уткнулся лицом в ладони и тихо выругался. Он не может, не может уйти без неё!

– Нужно было дать мне тогда милостыню, и пройти мимо, – сказала Тария, глядя на него.

– Это было бы хуже для нас обоих, – возразил Старагот. – В одиночестве я бы уже давно закончил жизнь. Смертью, как ты и сказала.

– Нашёл бы себе другую, такую же как я...

– Нет, – с грустной улыбкой сказал парень. – Такой как ты больше нигде нету.

Образовалась тишина. Спустя минуту Старагот шёпотом рассказал Таре, что случилось в замке хана.

– Теперь я знаю кое-что важное. За это меня могут убить, как того гонца. Может быть... господин Санмир уже сейчас отправил стражников схватить меня.

– Чего ты тогда ждёшь? – возмутилась Тара. – Нельзя оставаться в этом доме!

– Я не знаю, как побегу без тебя. Из всех людей, которые были мне не безразличны, ты осталась последней. Ты – всё, что осталось в моей жизни

– А ты – всё, что осталось в моей, – немного помолчав, сказала девушка. – Но в отличие от тебя, я свою жизнь посвятила не самой себе.

Ещё одна неловкая пауза продлилась с минуту. Затем Старагот вынул из кармана находку.

– Что это? – спросила гэльвка.

– Выпало из кармана господина Санмира. Я подумал, что уже не вернусь в замок, поэтому решил украсть. Я отдам её тебе, чтобы ты не пропала. Советую заплатить тавернщику за ночлег и еду на несколько месяцев вперёд и устроиться на работу у него же. Это самое безобидное место заработка для девушки.

– А как же ты? Нет уж! Разменяем её, и поделим пополам. Тебе ещё нужно оплатить повозку, чтобы убраться отсюда подальше...

– Погоди, – Старагот пригляделся к монете повнимательнее. Она была довольно толстой, особенно по сравнению с обычными каганатскими монетами. Однако в середине всей толщины виднелась линия. – По-моему, их и так две.

Приложив усилия, парень попытался разъединить монету надвое по толщине. Удивительно, но та поддалась и стала медленно превращаться в две более тонкие монеты. Старагот не видел, что именно скрепляло их. Это была какая-то невидимая, но ощущаемая сила. Разъединив монеты, парень стал разглядывать их по отдельности. Они выглядели абсолютно одинаковыми. Тара взяла у него одну из монет и тоже стала внимательно разглядывать её. Затем попросила вторую и тоже принялась их сравнивать.

– Я, конечно, никогда раньше не держала в руках золотого хана, но почему-то уверена, что он выглядит по-другому. А ты знаешь, как выглядит золотой?

Старагот пожал плечами. Он хоть и видел золотые каганатские монеты, но очень редко и только издали. Тара протянула ему одну из монет обратно. Парень потянулся в ответ, прикоснулся к монете. Тогда-то и случилось то, чего он не ожидал никак. Всё вокруг засветилось, засверкало, словно кто-то в злую шутку отправил его прямиком в сердцевину солнца. Перед собой парень видел лишь Тарию, больше ничего вокруг не было.

Продлилось это недолго – чуть больше секунды, и погаснувший свет позволил увидеть длинный коридор, тянущийся до далёкого поворота. Стены у него были неестественного, синего цвета. Это всё, что взволнованный Старагот успел заметить, прежде чем громкий окрик не отвлёк его.

Повернувшись на звук, парень увидел мужчину – как ни странно, хента. У него была короткая борода и глаза такого же, как и стены, неестественного синего цвета. Его одежда также отличалась некой необыкновенностью – желтая рубашка, фартук неразборчивого цвета и выглядывающие из-под него чёрные штаны. Старагот смотрел на хента, а хент на него.

В следующую секунду незнакомец взмахнул руками, что-то крикнул, его глаза вспыхнули, и парень почувствовал сильное напряжение во всём теле, словно на него давили со всех сторон. Он попытался вырваться из этой давки, но ничего не вышло.

– Вот и попались! – сказал незнакомец на колоридском языке.

Сзади раздался звук открывающейся двери, и через секунду рядом с первым хентом встал второй, такой же бородатый и точно так же одетый, но с нормальными глазами.

– И что, – спросил он. – Это они? Мелкий парнишка и мелкая гэльвка? Два мелких человека устроили такие большие проблемы?

– Ещё не знаю, – ответил синеглазый.

Зазвучали шаги откуда-то справа, из другого коридора. Оттуда были видны блики от факелов. Прибежал третий хент, выглядящий гораздо старше первых двух. Немного постояв в недоумении, он крикнул:

– Магистр Трилон!

Отозвался тот, у которого были нормальные глаза.

– Я готов поклясться, что никто из этих двоих не проходил в школу через главный вход, и я никого из них не видел.

– Однако, они здесь! – заметил синеглазый.

Старагот чувствовал, как сердце в груди стучит с невероятной скоростью, как у перепуганного зверя. Нужно было взять себя в руки, и постараться объяснить этим людям, что он и Тария не задумывали против них ничего плохого. Но он даже не мог понять, как и где очутился. В голове вертелись лишь предположения.

"Интересно, – подумал он. – А разговаривать я смогу?"

– Извиняюсь! – сказал парень. У него получилось, но он с ужасом заметил, что за все эти годы он почти разучился произносить вслух колоридские слова. – Я и моя спутница не собирались причинять вам вреда!

– А что, хотите сказать, заблудились? – съязвил самый старый.

– Это же школа магии Колорида? Это Куасток? – снова спросил Старагот.

– Теперь будут притворяться умалишёнными! – снова возмутился старый.

– Нет, со мной всё в порядке! – сказал переводчик. – Но на вашу школу планирует напасть гэльвский каганат!

Старагот планировал, что эти слова позволят магам проникнуться к нему чуть большим доверием. Но они все разом замолчали.

– Что они говорят, Старагот? – всхлипывая, протянулся Тара. – Что происходит? Где мы?

Парень хотел отмахнуться от неё, но руки не слушались.

– Перестань! – сказал он ей. – Всё будет хорошо!

– Э! А ну прекратите болтать! – заорал старый.

– Как вы смогли сюда переместиться? – спросил синеглазый, всё ещё держа вытянутыми руки.

– Монеты! – осенило Старагота. – Я коснулся монеты, что сейчас у меня в руках, и мы мгновенно оказались здесь! Эту монету я украл из замка хана! В Гэльвском каганате!

Трое незнакомцев некоторое время молчаливо смотрели на него и на Тарию. Затем тот, у которого были нормальные глаза, подошёл ближе и потянул руку к монете, зажатой в руках Старагота и Тарии.

– Сейчас мой друг вас отпустит из оков, и если вы сделаете хоть одно движение, Хэрик вас ударит. Хэрик, встань позади них и бей их при надобности.

Самый старый послушался и обошёл переводчика и гэльвку побоку.

– Скажи этой гэльвке, чтобы она отпустила вторую монету. Не держите нас за идиотов, мы заметили её тоже.

– Тария, послушай, – обратился к девушке Старагот. – Всё будет нормально. Эти люди думают, что мы хотим причинить им вред. Мы просто должны отдать им эти монеты. Сейчас тот маг прекратит колдовать, а мы должны не двигаться и просто отпустить монеты. Хорошо?

– Хорошо, – протянула она. – А как мы узнаем, что они не убьют нас после этого?

– Если бы мы хотели вас убить, то сделали бы это прямо сейчас, – неожиданно заговорил на гэльвском синеглазый волшебник. – Если отдадите нам монеты, у нас появится ещё одна причина вам поверить.

– Мы всё сделаем, – сказал Старагот тоже на гэльвском.

Вестись на слова этих незнакомцев было довольно рискованной идеей, но самой разумной в сложившейся ситуации. Парень просто не видел альтернативы. Если бы он знал, как именно использовать монету, чтобы она переносила владельца в другие места, можно было бы попытаться обхитрить незнакомцев.

К тому же, если они действительно маги, вряд ли ими движет злой умысел. Скорее они всего лишь беспокоятся за собственную безопасность.

Синеглазый опустил руки, и давление тут же исчезло. Второй маг вырвал из рук Старагота и Тарии монету, вторую, выпавшую из руки гэльвки, подобрал самый старый. Не прошло и секунды, как синеглазый поднял руки снова, и давление вернулось.

– Мы не можем позволить вам убежать, – сказал он.

– А обязательно для этого кидаться своей магией? – спросил Старагот. Давление вызывало у него неприятное чувство, которое усиливалось с каждой секундой. В ушах нарастал гул. – Может быть, просто свяжите нас?

– Посмотрим, что вы расскажите, – ответил за синеглазого его друг. – Может быть, мы даже вас отпустим. Так что, раскроете нам всю правду?

Старагот кивнул. Сейчас он был готов рассказать что угодно.

* * *

Рассказ получился весьма долгим. Частично из-за того, что пришлось начать ещё с времени, когда Старагот не был пленником гэльвов, а частично из-за того, что сам рассказчик был тем ещё болтуном и любил выстраивать долгие словесные конструкции.

Слишком далеко в прошлое парень не стал углубляться. Магам достаточно было знать лишь то, что он работал мальчиком на побегушках в армии короля Ричарда, пока в очередной битве его не взяли в плен каганатцы. Обучив его своему языку и воспитав грамотного переводчика, они предложили пареньку работу. Выбора у него никакого не было, поэтому он согласился. Спустя год службы, он быстро освоил мастерство расшифровки, посмотрев, как это делал другой мастер. Гэльвы часто обращались к нему за помощью, а он не смел отказываться. Сведения в тех посланиях были довольно важными, но вряд ли хоть раз очень сильно пригодились каганатцам – ведь война закончилась.

По настоящему важное сообщение попало к нему в руки только вчера. Старагот дословно передал текст того послания магам. Затем рассказал, как всё было дальше. Маги, похоже, не поверили только в историю Тары – да и кто же в такое поверит?

Но Старагот рассказал всю правду, не приврав, не приукрасив, не утаив ничего.

– Девять дней? Так сказал хан? – спросил магистр Трилон – так он назвался. Увидев кивок Старагота, он задумался. – Через девять дней он пошлёт отряд в Куасток, но боится, что наш король дойдёт раньше. Как тогда этот отряд обгонит короля?

– С помощью этого, я полагаю, – сказал магистр Дардарон, посматривая на монету, лежащую рядом с ним на столе. Со временем его синие глаза теряли сияние, а теперь и вовсе стали нормальными.

– Проклятье! – выругался магистр Трилон. – Как они смогли сделать эту штуку? Ты знаешь, парень?

Старагот озадаченно покачал головой.

– Я переводчик, а не изобретатель.

– Но ты сказал, что часто бывал в покоях этого господина Санмира, из чьего кармана выпали монеты.

– Да, магистр Дардарон.

– В его комнате не было больше этих монет?

– Я мог спутать их с обыкновенным золотым. Но я думаю, раз Санмир носил их в кармане, значит они очень ценны и вряд ли у него их много.

– Соображаешь, – похвалил парня магистр Трилон. Затем вздохнул. – Предположим, ты говоришь правду... Это бы конечно объяснило кое-какие события последних дней. Да и многое в твоём рассказе сходится...

– Но не всё, – прервал своего друга магистр Дардарон. – Эти монеты-переместители, даже если это с их помощью вы смогли сюда попасть, их можно активировать только с помощью магии.

Стараготу понадобилось время, чтобы понять. Однако, он решил не выдавать этого и притвориться дурачком.

– И что? Где-то за углом моего дома прятался колдун?

– Вряд ли. Скорее всего, это сделали вы сами. Кто-то из вас.

– То есть, простые люди тоже могут владеть магией?

– Нет, не могут, – глаза магистра Дардарона выдавали его раздражённость. – Среди тысячи людей есть только один, который способен стать магом.

Тария! Неужели, она маг? Старагот понимал, что она всё это время скрывала тайну, но чтобы такую!

Оба волшебника, как по команде, поднялись со своих мест, обошли стол и встали рядом со ним и Тарой. Магистр Трилон по одному пальцу снял с правой руки перчатку, затем, не успел переводчик понять, что происходит, разорвал верх воротника гэльвки и приложил ладонь к оголённой коже её груди.

– Не надо! – крикнула девушка.

Старагот хотел соскочить с места и оттолкнуть магистра, как вдруг почувствовал, что рука Дардарона рвёт уже его воротник и прикасается к его груди. Глаза магистров снова озарились синим. По всему телу пронеслось странное ощущение. В ладонях, ступнях и глазах зажглось тепло, которое ослабевало по приближению к груди, а у самого соприкосновения с рукой волшебника чувствовался холод. Парень взглянул на Тарию, а она взглянула на него. На её лице одновременно появились удивление и страх.

– Что они делают с нами? – спросила девушка, прижимаясь плотнее к спинке стула.

Маги вдруг резко убрали руки, после чего пропало и ощущение.

– Так я и думал, – сказал Дардарон. – Ты можешь владеть магией. Она нет, но ты – да. Мы годами ищем таких, как ты. Найти такого человека – большая удача.

Старагот почувствовал, как всё его нутро сжалось и словно перевернулось. Новость оказалась настолько неожиданной, что парень на какое-то время потерял дар речи.

– Мы не можем заставить, так что всегда приходится спрашивать, – продолжил магистр Трилон. – Ты бы хотел стать волшебником?

Ошарашенный парень поглядел на Тарию. На её груди остался красный отпечаток пятерни.

– Значит, вы поверили мне? Если уж решили предложить стать одним из вас?

– В целом, да, – сказал Дардарон. – Кое-какие моменты ещё остались под сомнением. Но твой магический потенциал ещё слабый, значит ты и в самом деле не подозревал, что обладаешь такой особенностью.

Парень глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

– А если я не захочу?

– Тогда ты не станешь волшебником, – спокойно ответил Трилон. – Я же сказал, мы не можем заставить. Обучение должно быть добровольным. Но подумай хорошо. Если ты всё это время так сильно был обеспокоен своим так называемым "предательством", то это твой шанс искупить вину. У нашей школы есть большое влияние в Колориде. Никто не станет попрекать тебя. А затем, во время службы королю, ты искупишь всё, что натворил до этого.

– Не говоря уже о том, что магия открывает много новых возможностей. Ты сможешь самостоятельно защитить себя и близких тебе людей, – добавил второй волшебник.

Старагот вновь посмотрел на Тарию. И надолго задумался.

– Сколько у меня времени на раздумья? – спросил он после.

– До завтра, – ответил Трилон. – Завтра состоится очередное занятие, и, если ты решишься, приходи вместе с остальными учениками в назначенное место. Если поймёшь, что это не для тебя, постучись ко мне в этот кабинет. Решим, что делать с тобой и твоей гэльвкой дальше.

– Думаю, им можно выделить комнату в ученических спальнях? – спросил своего друга Дардарон и, дождавшись кивка, выпроводил Старагота и Тарию за дверь, сказав, чтобы немного подождали.

Девушку уже трясло от непонимания. Она тут же бросилась узнавать у парня, что происходит.

– Мы в Колориде? – догадалась она.

Старагот неохотно кивнул, наблюдая, как на её лице остаётся ещё меньше радости.

– И не в самой близкой к каганату области, – добавил он. – Это Куасток. Город магов. И... возможно, скоро он станет моим городом.

– Они хотят взять нас в плен?

– Нет, они предложили мне стать одним из них. Во мне откуда-то нашлась магия! Мне никогда в жизни не было так страшно, как сейчас.

– Когда они прикоснулись к нам, твои глаза загорелись синим, как у них, – она снова посмотрела ему в лицо. Затем опешила, словно что-то поняла. – Ты хочешь согласиться?

– Ну, – протянул Старагот. – Ещё не решил, но скорее да, чем нет. Ведь если я откажусь, кто знает, что сделают эти маги. А нам в этом городе даже негде остановиться на ночлег.

Тария опустила голову.

– Только не думай о том, чтобы сбежать ночью и отправиться обратно в Плим одной! Слышишь меня! У тебя нет карты, а даже если бы и была, ты не знаешь, где находится Куасток и в какой стороне каганат.

– Знаю, – возразила девушка.

Это не на шутку взволновало парня.

– Тара, не вздумай. Ты не доберёшься одна. Позволь мне помочь тебе. Обучение займёт, наверняка, годы. Но затем у меня появится возможность отвезти тебя обратно в Плим, если тебе это так необходимо. И я сделаю это, только дай время! Обещаю!

– Ты хорошо умеешь скрывать ложь, – посмотрев на него искоса, сказала гэльвка.

Старагот, вздохнув, ответил:

– Так же, как и ты – правду.

* * *

Трилон опёрся на стол руками и бросил на своего товарища выжидающий взгляд.

– Что-то хочешь сказать? – поинтересовался тот.

– Не слишком ли мы поспешили? Может стоило всё ещё раз обдумать, прежде чем раскрывать карты?

Выслушав вопрос директора, Дардарон аккуратно взял со стола монету. Вторую он уже держал в другой руке.

– То, что он рассказал, слишком сложно, чтобы быть ложью. – Он сблизил монеты, и они моментально соединились друг с другом. – Проклятье! Как же я не догадался сразу!

– Только не спутай их! – предостерёг Трилон. – Это тебе не твои посохи и палки.

– Вот именно! Монеты! Почему я не догадался сразу использовать монеты для телепортеров! А гэльвы догадались!

– Думаешь, только поэтому их телепортеры работают нормально, в отличие от твоих?

– Не знаю. Но нужно выяснить. Нужно выяснить как можно больше об этом. Сколько времени и ресурсов нужно для создания одной монеты? Могут ли гэльвы наделать ещё таких?

Дардарон разъединил монеты и положил их в разные карманы своей одежды.

– Та, что перенесла паренька и гэльвку сюда в правом? – спросил директор. – Хочу знать, если понадобится забирать их с твоего трупа.

– В левом, – ответил Дардарон. – А в правом, получается, та, что перенесёт обратно в Плим. С этой монетой нужно обращаться особенно осторожно.

– А кто там, как ты говорил, больше всех разбирается в этих телепортерах? – Трилон нахмурил лоб, пытаясь вспомнить.

– Транон, – напомнил товарищ. – Какое совпадение, что ты меня о нём спрашивал только недавно. И я собирался проведать его в ближайшее время. Теперь есть ещё один повод. Надеюсь, никто не заподозрил его в магии. Иначе придётся искать его в замковой темнице.

– Навести его завтра же. Я освобождаю тебя от работы. Если парень не врёт, то у нас всего девять дней. Ничтожно мало! Кстати о пареньке, что будем делать с ним?

– Думаю, – протянул Дардарон, поглаживая бороду. – Нужно дать ему повод доверять нам. И держать поближе. Может быть, он захочет рассказать нам что-то ещё!

– Придётся держать ещё и его подругу. Ох! Похоже, скоро в этом здании людей, не владеющих магией, станет больше, чем самих магов.

* * *

Длинный коридор продолжался до поворота, затем прерывался лестницей, ведущей на верхний ярус. Лестница оказалась весьма длинной – комнаты в здании однозначно были высокие. Однако, когда магистр Дардарон повёл Старагота и Тарию по коридору второго яруса, парень увидел, что большинство дверных проёмов застланы паутиной. Замок практически пустовал. Он был построен точно не для маленькой кучки волшебников.

Дардарон по пути почти ни на секунду не переставал говорить.

– В ученических спальнях есть ещё много свободных. Можете выбрать любые, или спросите других, какие лучше. Двери на ночь запирайте. Вы сами слышали: в школе уже две жертвы. Завтрак, обед и ужин проходит по расписанию в столовой...

– Вы так говорите, будто я уже дал согласие, – заметил Старагот.

– А ты говоришь так, будто не нужно быть глупцом, чтобы понять, что ты уже решил это сделать.

Парень насторожился.

– Маги умеют читать мысли?

– Нет, – Дардарон улыбнулся. – А внимательные люди – умеют. За время обучения ты тоже станешь внимательным. Придётся стать.

Старагот едва открыл рот, чтобы задать новый вопрос, но в этот момент раздался крик откуда-то из дальнего конца коридора. Магистр Дардарон вздрогнул, затем ускорил шаг. Парень и гэльвка последовали его примеру. Вскоре они трое приблизились к одной из немногих не заросших паутиной дверей. Вокруг уже собралось много зрителей. Дардарон протиснулся сквозь людской заслон и растворился в темноте. Старагот и Тария остались снаружи. Однако в неведении они пробыли недолго. Вышедший из толпы магистр, искоса поглядев на них, сообщил новость:

– Можешь забыть, что я говорил. Жертв не две, а три. И запертые двери спальни вряд ли могут помочь.

Свет зажжённого им факела упал на пол, прояснив силуэт лежащей в отрыве от тела окровавленной руки. Старагот услышал, как Тария заплакала.

...

Впереди из-за холма выглянул остроконечный купол здания. Лишь спустя минуту, когда всадники поднялись гораздо выше по склону, показался купол другого здания – резиденции наместника. Она и впрямь была намного ниже замка.

– Что скажешь? – спросил своего спутника Фаралон.

Трилон прищурился от солнца, уже почти поднявшегося в зенит, и отвёл взгляд от своего товарища обратно на город.

– Я удивлён, – сказал он. – Такое строение впору использовать как плац для переобучения солдат. А в случае чего оно может обороняться при осаде. Даже не верится, что тутошний лорд испугался кучки разбойников, что не рискнул отбить его.

– Он не их испугался, – возразил Фаралон. – А рассказов, которые ему наплели торговцы. Лорд наш суеверный, что твоя бабка. Стоит ему услышать, что под кровать пёс нагадил, он её сожжёт вместе с псом и слугой, который ему принёс новость. А потом переселится в другую часть дворца.

Добравшись до вершины холма, молодые путники придержали лошадей. Им открылся вид почти на весь город. Отсюда можно было увидеть, что запустевший замок не только выше, но и шире дворца лорда. Намного шире.

– И зачем торговцы ему наплели? Какой им с этого прок? – всё ещё недоумевая, спросил Трилон.

– Говорят, под замком проходит тоннель в скалах, прямо к пляжу. Более удобного контрабандного пути и не придумаешь.

Трилон повернул голову к спутнику, слегка выпучив глаза.

– А ты хочешь в этом месте создать новую школу? – съязвил он. – Может быть, лучше выкупим обыкновенное здание?

– Если всё правильно сделаем, то и лорд и торговцы будут видеть выгоду в этой школе. Сначала выгоним контрабандистов, затем поможем молодому лорду занять место старого. Давно пора сменить власть в этом прогнившем городе. Новый лорд даст своё одобрение на создание школы, мы наберём первый ученический состав и станем торговать с остальным городом. Магия позволит нам сделать выгодное для обеих сторон предложение. К тому же, в Куасток станут рекой течь знать и люди, которые захотят опробовать себя в волшебстве. Больше людей – больше покупателей. Так что, торговцы не будут чувствовать себя в убытке. А контрабандный тоннель построят где-нибудь в другом месте. Потом уже договоримся со столицей. Наши ученики будут поступать на службу его величеству, а тогда уже сама корона станет нашим попечителем. И уже не будет необходимости отчитываться перед лордом и пытаться угодить торговцам. Мы станем почти независимыми.

– А теперь, – с улыбкой прервал друга Трилон. – Уйди из мыслей и вернись в настоящее. Перед нами замок, занятый бандитами, а Куастоком правит обезумевший старик.

– Ты прав, – кивнул Фаралон. – Нельзя уходить от реальности. Будем решать проблемы по мере их поступления. Сначала нужно забрать замок себе. К счастью, у нас есть магия.

Солнце встало в зенит и послало лучи прямо в глаза Трилону. Парню показалось, что свет поглощает город, словно огромный всплеск пламени.

– Ты почти всё продумал, – сказал он своему спутнику. – Кроме одного момента. А что будет, если у нас не получится?

Фаралон повертелся в седле.

– Для нас, – сказал он. – Ничего.

...

Первый день.

Несмотря на то, что Старагот не спал, ночь показалась ему очень короткой. После всего, что произошло вчера, сонливость как рукой сняло. Слишком много событий на один день. Голова была переполнена мыслями, не дававшими сознанию расслабиться.

Сначала он вспоминал своё детство. Как и добрая часть жителей Ридвинга, он рос без родителей. Мать была шлюхой – ему ещё повезло, что она не утопила его, а отдала в приют. Отцом мог быть кто угодно.

Однажды ему довелось увидеть, как знатный господин читает письмо. Старагот был поражён: из нескольких десятков закорючек на крохотном куске бумаги, которые можно нарисовать за несколько секунд, господин узнал то, что хотел ему сказать человек, находящийся в сотнях миль от него. Слово в слово.

Тогда мальчик загорелся желанием обучиться этому мастерству, этой магии. С трудом, но ему всё же удалось заполучить в свои руки старую книгу. В "медняковой яме"* жил лишь один человек, обладающий хоть какими-то знаниями о письме. Старагот неделю уговаривал старика, выполнял для него сложную работу, носил воду и пас его скот, и наконец тот согласился рассказать то, что знает. Оказалось, каждая закорючка имеет своё значение и своё произношение. Из трёх десятков старик знал, как произносятся двадцать две. Остальные Стараготу пришлось узнавать у купцов и знатных господинов. Он сидел в людном месте и вместо милостыни выпрашивал знания.

Однако, изучив все символы, он встал перед вопросом, как же с их помощью люди узнают целые слова. Несколько дней поломав голову и посидев над раскрытой книгой, он всё же понял принцип.

Вскоре мальчик уже читал без запинки. Сначала вслух, затем в уме. Ему открылся целый новый мир, состоящий из мыслей людей, живших столетия назад, из слов, записанных в письмах, которые должны были оставаться в секрете. Это было настолько интересно, что парень утонул в этом занятии с головой.

Чтобы прокормить себя, он взялся за работу побегушника. За еду или медяк он передавал послания торговцев, трактирщиков и всех, у кого были медяк или еда и кому нужно было передать послание. Однажды получателем оказался гэльв, скрывающийся в переулках "медяковой ямы". Старагот до сих пор помнил это послание: "в корже найдёшь то, что хотел. Я помогаю тебе в последний раз". Лишь спустя годы парень понял, что возможно этот гэльв был шпионом, иначе почему у него было столько денег, что он купил целый корж, но при этом ночевал на улице и скрывался под капюшоном. Однако тогда мальчик об этом не догадывался. Он подружился с гэльвом, а когда тот узнал, что он умеет читать и писать, то очень удивился. Иногда он просил Старагота прочитать пару строк из писем. Однажды он проболтался, что у гэльвов есть свои закорючки и свои слова, обозначающие то же, что и колоридские. Парень очень удивился этому: зачем выдумывать новые, если уже есть готовые? Но ему стало интересно, и он попросил гэльва рассказать ему об этих словах. Со временем мальчик стал узнавать гэльвский язык. Однако, в один день гэльв куда-то исчез, так и не успев рассказать очень многого.

Старагот был расстроен. Гэльвский язык понравился ему ничуть не меньше колоридского. Он думал о нём днями напролёт. Однажды его отправили с посланием к рыцарю, который ждал в таверне. Гэльвский язык так сильно въелся в мысли Старагота, что парень передал послание на нём. Увидев озадаченное лицо получателя, он понял свою ошибку и исправился, однако рыцарь заинтересовался им. Узнав, что парень владеет обоими языками, он сделал ему предложение, и Старагот согласился. Он стал прислуживать рыцарю, носить его вещи и протирать его доспех. Намечалась война с Гэльвским Каганатом, и рыцарь вместе со Стараготом отправились с армией на север, далеко от Ридвинга. Но парень и не думал жаловаться. Рядом с рыцарем всегда была еда, он ещё никогда не чувствовал себя таким сытым, при этом работа оказалась вовсе не тяжёлой.

К сожалению, вскоре армию разбили, а Старагот попал в плен к гэльвам.

Вспоминая всё это, парень не мог уловить связь со своей особенностью? Поему магия никогда не проявлялась? Почему ничто не указывало на это? Как такое возможно?