Текст книги "Cнова дома (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Лепетов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

– Палка сильнее ножа, у неё больше радиус поражения. Ударив палкой по руке с ножом или по голове противника, вы выигрываете бой. Кто-нибудь хочет проверить? В коробке в шкафу есть пластиковый нож.

– Нет, и так всё ясно. А в чём заключается плохая новость? – спросил Игорь.

– Дело в том, что если вы без оружия, то шансов выиграть у человека с ножом нет, если он не допустит какой-нибудь грубой ошибки.

– Почему? А как же сцены в фильмах, где обезоруживают болевым захватом или пинком? – спросил Илья. – Неужели всё это туфта?

– В фильмах человек с ножом выставляет его для зрелищности далеко вперёд. В реальной жизни никто так не делает. Опытные бойцы держат нож сзади, отвлекая вас ведущей рукой.

– А что же тогда делать?

– Бежать. И смотреть себе под ноги. Если найдёте камень или хорошую палку, ситуация станет совсем другой. Скажем, у тебя нож, а у меня обломок кирпича – ещё неизвестно, кто выиграет.

– А всё-таки, есть какие-то приёмы защиты от ножа?

– Есть, но в основном от колющих ударов. Мы им научимся. Илья, возьми пластиковый нож обратным хватом и ударь меня сверху. – приятель занял позицию и попытался ткнуть меня толстым пластмассовым острием в грудь. Остановив удар блоком, я выкрутил ему руку за спину и отобрал нож.

– Удар в живот снизу тоже можно нейтрализовать блоком, а прямой укол в живот останавливают трением. Да, вы не ослышались. Илья, нападай. – резко отодвинув таз назад, я одновременно выставил левое предплечье перпендикулярно удару и резко протёрся им по поверхности руки с ножом. Илья вскрикнул от боли – моя локтевая кость словно наждачкой прошлась по его предплечью, оставив красный след и вырвав несколько волосков. Нож не сумел добраться до моего живота, остановившись в нескольких сантиметрах. Я изобразил удар правой в голову и сказал:

– Как видите, трение работает. Однако есть очень опасная техника с ножом, от которой трудно защититься руками. Это полосование остым лезвием, то есть быстрые режущие удары. Среагировать на них чрезвычайно трудно. Каждый из них не смертелен, но множество порезов заставит вас за минуты истечь кровью. Именно поэтому я рекомендую увидев нож не задумываясь делать ноги.

– И что, от таких порезов совсем нет защиты? – огорченно спросил Игорь, ожидая утвердительного ответа.

– Как ни странно, она есть. Подождёте минутку? Я кое-что принесу. – народ удивленно согласился и я отправился в свою комнату. Вернувшись через пять минут, я был одет в спортивную куртку-толстовку с капюшоном поверх футболки. Все пристально смотрели на меня, а на куртку никто не обратил внимания. Я загадочно молчал и улыбался.

– Серёга, ты принёс, что хотел? – спросил наконец Олег.

– Хорошо, что вы не догадались. Объясняю: защита от режущих ударов– вот эта куртка. Сделана в Англии, куплена на интернете за сто баксов. Как видите, вид у неё самый обыкновенный и ничто не выдаёт её удивительных свойств. Под хэбэшным верхом спрятана кевларовая подкладка. Если на вас такая куртка, “пописать ножичком” вас уже не удастся. Только учтите – колющий удар она не остановит, от них спасайтесь блоками. А лучше бегством. Вопросы?

– Серёга, дай посмотреть. Где ты говоришь её купил?

….

Когда остальные ребята ушли, Игорь задержался в зале. Он выглядел чем-то расстроенным. Немного помолчав, друг наконец “раскололся”:

– Не могу поверить, что с голыми руками невозможно защититься от ножа! Как-то это унизительно. Я всегда думал, что настоящий мастер остановит гопника, чем бы тот ни был вооружен. Ну уж от ножа точно сумеет защититься.

– Игорь, я ведь разговаривал не с мастерами рукопашного боя, а с вами. Для новичков это смертельно опасно. Но у меня есть другой пример, причем реальный. Помнишь, мы как-то смотрели старый фильм с Джеки Чаном “Змея в тени орла”?

– Помню, хороший фильм. Там злодей был колоритный.

– Точно. Так вот, это актер – настоящий мастер тхэквондо. Был случай, когда специалист по ножу напал на него, чтобы доказать, что лезвие сильнее его искусства. Знаешь, чем дело кончилось? Хван Чжон Ри – так зовут актёра – убил нападавшего одним ударом ноги.

– Что, на самом деле убил? Всего одним ударом?

– Да. Как видишь, защита от ножа без оружия возможна, но это редкость. В южной Индии есть боевое искусство Калари, где обучают сражаться на мечах. Вначале они тренируются с деревянным оружием, потом с металлическим, а под конец работают голыми руками, нанося удары по нервным центрам. Когда я был в Индии, то разговорился с пареньком-массажистом, занимающимся Калари в своей деревне. Если кто-то из учеников плохо ведёт себя на тренировке, мастер заставляет их зажать палку под мышкой, и нажимает на какую-то точку на плече, после чего рука перестает слушаться, а палку невозможно вытащить из подмышки. Воздействуя на нервные центры, он может лечить людей или выводить их из строя. Такой специалист без проблем защитится от ножа, но на это уходят долгие годы тренировок. А вам надо стараться не попадаться на глаза опасным людям и не геройствовать. Тренируйтесь, копите силы, избегайте конфликтов. Когда станете мастерами, всё это пригодится и вы сможете постоять за себя.

….

Оставшись один, я с полчаса потренировался, отрабатывая тайские удары ногами, а потом отправился на съёмную квартиру. День обещал быть жарким, но было ещё рано и на улице было хорошо. В теле ощущалась приятная усталость и я шёл расслаблено, с ленцой, поглощенный размышлениями.

Было совершенно непонятно, что дальше делать с учениками. Их можно сколько угодно обучать самообороне, но вряд ли из этого выйдет толк. Ключ к спокойной жизни – быть тихим и незаметным. Страна у нас элитарная, никакого равенства в правах нет. Всё зависит от твоего статуса. Так вот, наш статус – самый низкий, мы не принадлежим ни к власти, ни к могучим кавказским племенам, ни к мафии. Если поведение не будет соответствовать статусу, мы попадёмся на глаза кому-нибудь из сильных и нас накажут и поставят на место. Этого допустить нельзя.

Проблема в том, что у моих приятелей проснулось чувство собственного достоинства. Им кажется несправедливым существующий расклад и они намерены с ним бороться. Сам же я борьбу не люблю и по возможности избегаю. Но бросить друзей не могу.

И что же делать? Хм. Тупик какой-то. Ладно, посмотрим на ситуацию с другой стороны. В чём главная трудность? Кажется, проблем две: нас мало и мы не очень хорошо понимаем, чего хотим. Махание палками – это несерьёзно. А если в следующий раз демонстрацию разгонят слезоточивым газом, мы что, создадим клуб любителей противогазов? Чушь какая-то. Ну хорошо, а что же делать? Для начала, определиться с целями. Нужно не бороться с плохим, а стремиться к хорошему. Тогда и настроение будет лучше, и работа станет продуктивной. Мысль, конечно, слишком общая, но мы её конкретизируем и придумаем программу. А вторая проблема – нас слишком мало. Нужно покумекать, можно ли как-то расшириться. Только желательно не превратиться в толпу, а построить красивую организацию. Если выберем хорошую цель, это должно быть возможно. Только действовать нужно тихо, без пафоса, не привлекая ничьего внимания.

….

В кабинет начальника отдела Управления по борьбе с терроризмом ФСБ полковника Степанова постучали. Он оторвался от бумаг и громко произнес:

– Войдите.

Дверь открылась и появился высокий, стильно одетый брюнет с волевым и красивым, но немного мрачным лицом. Энергичные, глубоко посаженные глаза на бледном лице чуть сузились, рот растянулся в вежливую улыбку, и вошедший сказал:

– Добрый день, Виктор Иванович. Вызывали?

– О, Ибрагим. Давненько не виделись. Садись, надо поговорить.– полковник деловито махнул рукой на кресло для посетителей. – Как твоё здоровье?

– Спасибо, уже лучше. – сдержанно ответил гость и чуть заметно вздохнул.

– Доктор звонил три недели назад, обрадовал, что ты восстановился. Как видишь, я тебя не торопил, дал отдохнуть. А сейчас ты нам нужен, дел невпроворот. Готов к труду и обороне? – хохотнул полковник.

– Виктор Иванович, боюсь, я пока не могу быть вам полезен.

– Надо бы напрячься для одного задания. Да ты не волнуйся, дело плёвое. Как раз для тебя. Расклад такой: один оппозиционный деятель развил, понимаешь, нездоровую активность. Мы ему и так и сяк – не раз уже намекали, просили не шуметь. А он шебутит народ. Пока дело не вышло из под контроля, нужно исправлять ситуацию. Я на совещании вот что предложил: работать мягко. Не надо его ни сажать, ни “мочить в сортире”, чтобы не возбуждалась импульсивная общественность. А вот здоровья неплохо бы маленько сократить. Пусть он то загриппует, то с дизентерией сляжет, то с мигренью. Где наш мужественный лидер? – опять с животиком мучается? Понимаешь, Перс? Элегантно получается. Пару месяцев такой бодяги и сторонники в нём разочаруются. Посидят на кухне, повздыхают, и опять в интернет вернутся злопыхательствовать. Я когда это предлагал, как раз о тебе думал. Для тебя ведь это раз плюнуть. А заплатим хорошо, сможешь куда-нибудь в Европу съездить отдохнуть. Ну как, сделаешь?

Полковник замолчал, изучая реакцию агента. Ибрагим некоторое время сохранял задумчивый вид, о чём-то размышляя, а потом значительно сказал:

– Вам нужно кое о чём узнать.

Виктор Иванович слегка приподнял брови, оценивающе глядя на сотрудника и утвердительно махнул головой.

– Докладывай. Тебе коньячку налить? Легче будет рассказывать.– тень улыбки мелькнула по лицу “Перса” и он едва заметно кивнул, а полковник достал из нижнего ящика стола фигурную бутылку Хеннесси ХО и налил в две коньячные рюмки. Оба пригубили напиток и Ибрагим спросил:

– Вы знаете обстоятельства, при которых я попал в больницу?

– Представляю в общих чертах, но ты расскажи своими словами.

– Конечно. Был коммерческий заказ на устранение. Мотив – вражда. Заказчик -уважаемый человек с охраной и связями, объект – одинокий юнец. Мотивировка выглядела странной, пока не нашлись коммерческие интересы – у юнца пытались отжать бизнес, но он смог его продать. Заказчик к тому времени успел что-то пообещать и потерял лицо. Попытался рассчитаться своими силами, но не получилось. Вскоре у клиента начались неприятности и он решил, что во всём виноват паренёк. Приписывает ему способность к внушению.

– Она есть?

– Не думаю, больше похоже на паранойю у заказчика.

– Надо бы проверить, но пока это не существенно. Что же произошло с тобой?

– Как вы знаете, суть моего метода – воздействие на нервную систему. Вы в курсе, как я это делаю?

– Думаю, ты фокусируешь нервную силу и влияешь ей на других.

– Действительно, бывает и так. Но есть другой метод, который я использовал со студентом.

– Какой? – лицо полковника посерьёзнело. Оказывается, он не всё знал о своём сотруднике.

– Я использую посредников. – Последнее слово Ибрагим произнёс внушительно и вперил немигающий взгляд в полковника, от которого тому стало не по себе. Затем, словно очнувшись, Ибрагим ощутил невысказанный вопрос и добавил:

– Нет, это не люди. Это … существа.

– На что они похожи?

– На сгустки энергии с сознанием, как у собаки. Очень злобной собаки. – Ибрагим вновь странно уставился на начальника. Выражение тяжёлой и мрачной силы застыло у него на лице, подбородок выдвинулся вперёд, губы плотно сжались. Это длилось считанные секунды, но Степанов почувствовал прикосновение к какой-то новой реальности, тёмной и страшной. Полковник изумлённо застыл, а Ибрагим встряхнулся, сбрасывая морок. Его лицо прибрело обычное, спокойно-вежливое выражение. Обратив внимание на состояние начальника, он произнёс:

– Извините. Воспоминания об этих вещах изрядно напрягают.

– Почему ты раньше мне не говорил?

– Вы материалист. Я не хотел говорить о том, чего для вас не существует.

Полковник поёжился и задумчиво глотнул коньяка. Его любопытство было разбужено, но требовалось разобраться с насущными делами и дослушать рассказ агента. Виктор Иванович исподлобья посмотрел на Ибрагима и саркастически произнёс:

– Вот значит как. Выходит, я скептик и ретроград и поэтому нужно держать меня в неведении?

– Нет, Виктор Иванович, я так не считаю. Поэтому рассказываю то, о чём всегда молчал.

– Хорошо, продолжай.

– В тот день, я был близко, очень близко от цели. Посредники уже кружили вокруг тёмными тенями, способные умертвить быка за час. Я дал им след и ожидал скорого финала. Обычно их приход заставляет человека бредить наяву, вызывая жуткие видения, страх и отчаяние. Нарушается аурная защита и существа тянут из него силы, выжимая досуха.

Полковник поморщился от красочных деталей и сказал:

– Жрут, значит, заживо.

– Да, именно так. Только в тот раз всё пошло иначе. Парню помогли.

– Кто? Индийский маг, о котором ты рассказывал?

– В ту секунду я подумал, что это очень сильный маг с индийской внешностью. Но… – Ибрагим замолчал.

– Понимаете, все эти события происходили в астрале. Вы слышали такой термин?

– Слышал, но это вне моей компетенции. Ибрагим, к чему ты клонишь?

– Там не сразу понимаешь, с кем имеешь дело. Это был не маг. Это было существо высших планов. Ангел.

Полковник изумлённо уставился на Ибрагима.

– Ангел? Что ещё за ангел, Перс?

Агент недовольно поморщился и сцепил руки. Немного поиграв желваками, он овладел собой и ответил:

– Виктор Иванович, астрал – это сложный мир. Представьте, что вы отправляетесь в джунгли, или погружаетесь в океан, а я – ваш проводник. Там другой мир, и другие обитатели. Вам придётся довериться моим объяснениям, какими бы странными они не казались.

Степанов некоторое время с сомнением глядел в чёрные, загадочные глаза Ибрагима, но потом сдался и спросил:

– Ты можешь объяснить, почему ангел выглядел как индиец?

– Ангел – это светоносная сила, которая принимает форму, понятную верующему. Этот выглядел, как индийский бог Кришна. Видимо, парень в него верит.

Виктор Иванович покачал головой и развёл руками. Его сознание отказывалось признать реальность этой истории. Чтобы собраться с мыслями, он раскрыл досье студента и немного полистал. Взгляд его упал на что-то интересное и он произнёс:

– Ибрагим, студент путешествовал по Индии несколько месяцев назад. В камере подолгу сидел в позе лотоса с закрытыми глазами, вроде медитировал. Похоже, ты прав насчет религии.

“Перс” молчаливо кивнул, всё ещё уязвлённый недоверием начальника. Виктор Иванович шумно вздохнул и сказал:

– Да не дуйся ты. Должен ведь понимать, как тяжело мне это слушать. Ангел! А в больницу ты тоже из-за ангела попал?

– Именно из-за него. Он чрезвычайно силён и мог убить меня на месте.

– Да разве они кого-то убивают? Они же добрые.

– Есть ангелы-воины. Вспомните, кто разрушил Содом и Гоморру.

Собеседники помолчали, погруженные в свои мысли. Наконец, Степанов спросил:

– Так почему он тебя не убил?

– Как вы сказали, они добрые. Трудно об этом говорить, Виктор Иванович, но мне дали ещё один шанс. Это очень могущественные силы, с которыми немногим довелось столкнуться. Осталось неизгладимое впечатление. Можете поверить, это мгновение было как Страшный суд. Меня пощадили в этот раз, но я должен измениться. Именно поэтому я не могу больше заниматься магией. Любое задание может стать последним.

– Дела… – вздохнул Степанов. – Крепко же ты меня озадачил, Ибрагим. Что с тобой делать?

– Я и сам не знаю, чем мне теперь заниматься. Помните старую песенку “Забытую песню несёт ветерок”? О том, как человек забыл своё счастье, а ветерок ему напомнил. Вот такое у меня настроение. В молодости я мечтал стать мудрым человеком, к кому все идут за советом. Как имам. Увлекался суфизмом. С тех пор много воды утекло и я совсем забыл об этой мечте… А недавно увидел мечеть на заре и что-то шевельнулось в душе. Она показалась мне волнующе, волшебно прекрасной. – Ибрагим чисто, по-детски улыбнулся и добавил:

– Простите за болтовню, полковник, дал волю сентиментам.

– Да, и без них голова кругом. Пожалуй, достаточно на сегодня. Кстати, не исчезай, твои советы нам могут понадобиться. Как бы там ни было, для меня ты остаешься ценным сотрудником, крайне не хочется с тобой расставаться. До встречи, Ибрагим.

….

Оставшись один, Степанов серьёзно задумался. Если бы такую историю рассказал не Ибрагим, а любой другой человек, полковник вытолкал бы его из кабинета, как полного безумца. Но Перс сам творил чудеса, в чём Степанов успел многократно убедиться за время их сотрудничества. Кроме того, полковник доверял своей интуиции, и сегодня, услышав о “посредниках”, он ощутил безошибочное чувство реальности рассказа. Но если допустить существование тёмных сущностей, было бы логично принять и светлых – в нашем мире нет минуса без плюса, а плохого без хорошего. Несмотря на то, что когда-то Степанов изучал марксистско-ленинскую философию, он был готов рассматривать и другие жизнеспособные теории. Но был один важный принцип, который нравился ему со студенческих времён: “бритва Оккама”. Не следует прибегать к сложным объяснениям там, где сгодятся простые. В истории Ибрагима было трое участников: сам Перс, студент, и ангел. Всё было бы гораздо проще, логичней и понятней без ангела. Возможно, у студента есть магические способности, которые он умело скрывает. Возможно, именно студент отправил Ибрагима в больницу. А ещё возможно, что ничего этого нет, и Ибрагим рассказал правду. Но проверить всё же стоит.

Есть старый способ заставить любого хитреца забыть об осторожности – создать угрозу для жизни. Когда тебя убивают, нет смысла держать туза в рукаве, время пользоваться всем, чем можешь. Применим это метод, и студент раскроется. Правда, сотрудникам такое поручать нельзя – если студент действительно маг, кто знает, может он читает мысли. Нужно действовать как Ибрагим, через посредников. Можно аккуратно слить информацию о том, что студент гуляет с крупной суммой денег каким-нибудь отморозкам. А самим понаблюдать издалека. – Степанов энергично потёр руки. Его радовала мысль о простом и эффективном плане операции. Скоро всё должно проясниться.

Глава 20

Пора было поломать голову над тем, какой станет наша группа в будущем. Проблема была нелегкой, а “думают думу без шуму”, поэтому я решил провести вечер дома в одиночестве и размышлениях. После легкого ужина я установил на журнальном столике свой “информационный ценр” – лаптоп, расслабился в кресле и задал себе первый вопрос.

Чем мы сейчас занимаемся? Самозащитой. То есть каждый учится защищаться индивидуально. Но одиночка слабее группы, и это хорошо знают плохие парни, которые всегда сбиваются в стаи. Значит, следующая ступень для нас – организация, которая позволит нам защищаться коллективно. “Один за всех, все за одного” – как в старые добрые времена. Можно создать сотовую структуру, где в каждой ячейке участники друг за друга горой. Эти маленькие группы смогут справиться с большинством стандартных трудностей и мелких конфликтов. Но что делать там, где проблема не локальная, а глобальная – где система целиком кажется нам несправедливой? Изменить это могут лишь те, у кого есть политическое влияние. Это функция не отдельных ячеек, а “сот” целиком. Мы могли бы помогать прогрессивным кандидатам и лоббировать какие-то поправки к законодательству. Впрочем, я размечтался и слишком далеко забегаю вперёд. Итак, что у нас получается? Мы создадим что-то вроде общества взаимопомощи. Как это работает на практике? Теоретически, в любой момент, возможно неудачный, мне могут позвонить и попросить экстренно выехать на подмогу. Нужно подумать, ради кого я готов бросить все дела и отправиться на выручку. Очевидно, ради друзей, но не всё так просто. Если кто-то из нас будет вести себя агрессивно или делать глупости, мы устанем его защищать. Поэтому необходимо знать, что твой друг – сдержанный, умный, законопослушный человек. Кроме того, он не слабак и из обычных небольших передряг прекрасно умеет находить выход самостоятельно. И наконец, нужна твёрдая уверенность, что он не подставит тебя и не предаст. Твой друг должен быть человеком чести.

О, сколько в этом слове – честь. Что-то отдаётся в сердце от одного его звука. Пожалуй, это одно из немногих вещей, которые кажутся мне привлекательными в далёком прошлом. Когда то выражения “дворянская честь”, “кодекс чести” были не пустыми словами – люди ценили их больше жизни. Интересно, хоть что-то из этого идеализма сохранилось до наших времён? Спросим у Гугла. Что же мы видим? Глазам своим не верю – кодексы чести есть у студентов, они всплыли на самой верхушке результатов поиска. “Клянусь честью выполнять задания самостоятельно и не делать работу за других” – такая вот маленькая клятва, не жульничать на экзаменах. Не то, что я ищу, но всё равно похвально. Правда, эти честные студенты учатся в основном на Западе. Молодцы, но нам нужен кодекс покруче. Вот обещание курсанта военного училища США: “Кадет не будет лгать, мухлевать, воровать и терпеть тех, кто это делает”. Хорошо сказано, но нам не подходит. Кто следующий в списке? Французский Легион: “Легионер служит Франции верно и с честью. Каждый легионер – твой брат, независимо от его расы и религии. … дисциплина, товарищество… смелость и преданность… Как элитный солдат, ты настойчиво тренируешься, поддерживаешь своё оружие и физическую форму в прекрасном состоянии. Твоя миссия свята и ты готов рисковать жизнью, чтобы довести её до конца. Ты сражаешься без страсти и без ненависти, ты уважаешь побежденных противников, ты не оставляешь на поле боя своих мёртвых, раненых, и своё оружие”. А вот это уже интересно. Сражаться без страсти и ненависти – это как раз то отношение к бою, которому я пытался научить друзей на первых тренировках. Быть смелым, преданным друзьям, поддерживать хорошую форму – всё это отличные советы. Берём их на заметку, и двигаемся дальше.

….

Пару часов спустя я успел ознакомиться с кодексом чести самурая Бусидо и средневековым рыцарском коде чести. Каждый из них был по-своему хорош. Несмотря на то, что кодекс самурая делал акцент на преданность господину и готовность достойно умереть, в нём были и такие трогательные вещи, как упражнения в поэзии, постижение чайной церемонии, и сыновняя почтительность. Но больше всего изумил меня средневековый рыцарский кодекс. Какой-то удивительный цветок расцвел в Европе в суровое и мрачное время раннего средневековья. Возник идеал воина, который защищал слабых и беззащитных, презирал деньги, жил для чести и славы, всегда говорил правду, никогда не поворачивался спиной к врагу, и был готов на подвиги ради прекрасных дам. Любовь рыцаря к даме сердца была удивительна для наших времён: он месяцами ухаживал за ней, посвящал ей свои подвиги, признавая её независимость и стараясь выдающимся поведением завоевать её любовь. Возможно, рыцарский идеал создали поэты-трубадуры, но он оказал огромное влияние на умы европейцев на многие века вперёд.

Впрочем, для наших практических целей не требовалось быть идеальными рыцарями. Я выделил несколько правил, которые счёл наиболее важными:

– Всегда говори правду. Если не можешь сказать правду, молчи.

– Уважай закон.

– Будь стойким и смелым.

– Регулярно тренируйся.

– Избегай гнева и ненависти.

– Будь предан своим друзьям.

Теперь, когда стали вырисовываться наши стандарты поведения, можно было перейти к практическим целям. Очевидно, мы будем помогать друг другу в случае угрозы физического насилия. Но к этому можно добавить другие полезные опции: помощь в случае болезни, в случае финансовых трудностей, или уголовного преследования. Для этого нам нужно установить рабочие контакты с хорошими врачами, адвокатами, и иметь достаточные ресурсы. Следовательно, нужно поощрять занятия бизнесом, помогать друг другу становиться на ноги. Лучшая платформа для этого – Технопарк. Кстати, кстати… Союз Технопарков вполне может быть официальным прикрытием нашей неформальной организации. В каждом из технопарков мы можем найти подходящего лидера, который организует там ячейку взаимопомощи. Когда будут проходить крупные политические события, лидеры ячеек будут консультироваться друг с другом, определяя кандидата, которому стоит оказать поддержку, а потом наши представители как волонтёры будут участвовать в их компании.

Неожиданно зазвонивший телефон оторвал меня от размышлений. На экране высветилось улыбающееся лицо Оли и я ответил, подражая акценту Шварценегера:

– Железный Арни у телефона.

На другом конце рассмеялись и голос Оли произнес:

– Арни, ты куда пропал? Чем занимаешься?

– Читаю о галантных средневековых рыцарях. О прекрасная, благородная, высокочтимая госпожа! Словно две звезды сияют ваши глаза, нарушая покой моего сердца. Ваша божественная красота несравненна! Чем я могу заслужить вашу любовь?

–Серёга, я соскучилась. Родители завтра утром улетают в Хорватию, а я остаюсь на даче. Может, ты приедешь?

– Ещё спрашиваешь! Конечно, приеду. А где ваша дача?

– В Луцино. Я напишу, как туда добраться.

– Ладно, нагряну завтра после обеда. Что-нибудь захватить?

– Родители всего накупили. Лучше приезжай поскорее. Кстати, рядом речка, можно купаться.

– Отлично. Не скучай, я завтра буду. Целую. – я положил телефон и сладко поёжился. Воображение уже нарисовало купание с Олей в ночной речке, сердце забилось сильнее, а на лице заиграла широкая улыбка.

….

Дача была несколько дальше от Москвы, чем я ожидал. Добравшись на электричке до Звенигорода, я сел на автобус и вскоре очутился у дачного кооператива сотрудников МГУ, расположенного в сосновом лесу, на холме у Москвы-реки. Вместо шумных толп, высоток и горячего асфальта города, меня окружили поля и леса, где нежно шумел ветерок, слышалось стрекотание кузнечиков и пение птиц. Основательные дома дачников прятались среди высоких, стройных сосен, органично вплетаясь в окружающий пейзаж. Дом Олиных родителей был бревенчатым, двухэтажным, опоясанный верандами и украшенный красивыми резными наличниками. Оля выбежала навстречу в светлом летнем платье и наградила меня поцелуем.

– Серёжка приехал! Ура!

Я обнял её за тонкую талию и заглянул в ласковые глаза:

– Привет, котёнок. Классно тут у вас. Покажешь свои владения?

– Конечно. – Оля взяла меня под руку, и повела по выложенной камнями дорожке вокруг дома.

– О, какая красивая беседка! И цветочки есть.

– Это мамино любимое место. Так как дом в лесу, тут нелегко выращивать растения, а мама их очень любит.

– По-моему, отлично получилось. Беседка вся в цветах.

– Да, мне тоже нравится. К нам через день приходит садовник, обо всём заботится. Вон яблони, а в том углу малина и смородина. Пойдём покажу тебе дом. Ты голодный?

– Есть маленько. Свежий воздух возбуждает аппетит.

– Возбуждает, говоришь? – Оля ухмыльнулась и игриво обняла меня за плечо.

– Да! Мои первобытные инстинкты разбужены. – Я сделал свирепое лицо, подхватил смеющуюся девушку на руки и понёс её в дом. – Пиры и оргии! Голод и страсть! Как говорил Архимед, дайте мне бутерброд и мой рычаг перевернёт весь мир!

– Мне становится страшно!

– Бутерброду должно быть страшнее!

….

Пару часов спустя мы зависли в широком гамаке на веранде. Оля положила голову мне на грудь и о чём-то задумалась, а я блаженно жмурился, поглядывая на клонящееся солнце, поблескивающее сквозь кроны высоких деревьев. Мысли отступили, чувствовалась лишь в блаженная нега и приятная близость девушки. Неожиданно нос мне что-то защекотало. Скосив глаза я обнаружил пушинку одуванчика, которая курсировала рядом с лицом, время от времени касаясь кожи. Лениво сдув её в сторону, я расслабился и закрыл глаза, но ненадолго – пушинка полетала вокруг и вновь вернулась к моему лицу. Странно… Ещё раз сдув её в сторону, я прикрыл глаза и сквозь прищуренные веки стал наблюдать за необычной стрелкой. Чудеса продолжались – отлетев от меня сантиметров на сорок, маленький парашютик завис, а затем потихоньку стал возвращаться назад. Заметив, что Олины губы растянулись в лукавую улыбку, я всё понял. Научил на свою голову маленькую колдунью! И ведь здорово у неё получается. Ладно, поиграем в магические войны. Где тут у нас паучки? Один как раз над нами, свёл небольшую паутинку на крыше веранды. Ну-ка, ну-ка… В ту секунду, когда на мой нос в очередной раз приземлилась стрелка одуванчика, а Оля мучительно сдерживала смех, паук, словно заправский альпинист, энергично “стравил” последние сантиметры паутинки и с размаху плюхнулся на задорно приподнятый, веснушчатый нос подруги.

– Ааа! – Оля испуганно вскрикнула и чуть не свалилась с гамака, и я едва успел её удержать, одновременно смахнув паутинку со страшным насекомым с лица девушки.

Смотреть в полные детского ужаса глаза без смеха было невозможно и я от души рассмеялся, закрывая лицо ладонями. В бок мне ткнулся кулачок, и раздался раздосадованный голос:

– Это ты всё устроил! Разве можно так пугать!

– Он ка-а-а-к прыгнет! – хохотал я. – Тут в лесах столько диких паучков. И не сосчитать. – Кстати, кто первый начал колдовать? Кто хотел посадить мне на нос одуванчик? – я прижал к себе девушку и мы начали шутливо бороться, пока наконец не выпали из гамака.

К счастью, приземлились мы мягко, но встать смогли не сразу – теперь уже оба умирали со смеху. Немного успокоившись, мы так и остались лежать на тёплых досках пола, и я спросил:

– Не помню, чтобы я учил тебя телекинезу. Как ты им овладела?

Оля сделала выражение “знай наших”, и сказала:

– Недавно научилась. Круто, да? Знаешь, с чего всё началось?

– Даже не представляю.

– Ты всё отнекивался, “не хочу учить тебя магии, это опасно”, а потом сказал, что я могу изучать тонкие миры вспоминая свои сны.

– Да, припоминаю… Но как это связано с телекинезом?

– Вначале я просыпалась и лежала без движения, “прокручивая” ленту сна в обратном направлении. Получалось хорошо, но иногда доходила до участков, где память прерывалась. Потом стала специально просыпаться посередине ночи на несколько минут – увидеть, что снится в этот момент. В общем, теперь я помню всё, что происходит во сне от начала до конца. Я вижу разные уровни реальности и могу сознательно на них переходить. А теперь изучаю их силы! – выражение гордости появилось на лице девушки, а у меня просто отпала челюсть. Никогда не слышал, чтобы кто-то смог это сделать меньше, чем за год. У неё явные способности к оккультизму!

– Ну удивила так удивила. То, что ты делаешь – это суперкруто для новичка. Горжусь тобой, котёнок! – я с уважением посмотрел на девушку и добавил:

– Но всё-таки… Магия – это опасная штука. Будь осторожна.

– Ну вот, опять ты об этом.

– Мне трудно не беспокоиться о тебе, поскольку пару раз я сам был очень близко к смерти, хоть и принимал всевозможные меры предосторожности.

– На самом деле?! – лицо Оли побледнело.

– Да, я не шучу. Пока ты просто вспоминаешь сны, ничего плохого не случится, но ты стала сознательной в этих мирах и начала их изучать. Там есть очень тёмные и страшные места, и очень опасные обитатели. Я расскажу тебе всё, что нужно знать о технике безопасности, а пока притормози со своими опытами.