355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Дмитрий Лепетов » Cнова дома (СИ) » Текст книги (страница 12)
Cнова дома (СИ)
  • Текст добавлен: 29 сентября 2016, 04:56

Текст книги "Cнова дома (СИ)"


Автор книги: Дмитрий Лепетов



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 16 страниц)

Увидев, что по парковой дорожке ко мне спешит какой-то человек, я побежал в противоположную сторону, но вдруг услышал своё имя:

– Сергей! Подожди!

А это кто такой? Я остановился, готовый к бою, и стал ждать приближения незнакомца. Шагах в тридцати от меня он остановился, сдержанными движениями показывая свои мирные намерения. Высокий, черноволосый, крепкий – бог мой, да это же Ибрагим! Вот уж с кем никакого желания общаться нет. Поняв по моему лицу, что я узнал его, черный маг добавил:

– Пожалуйста, Сергей! Нам нужно поговорить!

Ну, что тут делать. Не бегать же от него, в самом деле. Я посмотрел на лежащих на земле полицейских, которые уже начали шевелиться и ответил:

– Ладно, поговорим. Но отсюда надо делать ноги. И я голоден, как волк. Пойдем куда-нибудь перекусим.

– Конечно, конечно. О них не беспокойся – Ибрагим презрительно сплюнул, взглянув на приподнимающихся на четвереньки полицейских. Схватил одного за шиворот, с силой тряхнул и показал какую-то корочку:

– ФСБ, придурки! Оставаться здесь ещё час, ничего не предпринимать. – и увидев понимание и страх в глазах сержанта, вновь повернулся ко мне:

– Пойдем, Сергей. Тут недалеко есть иранский ресторан – простой, но кормят отлично.

Буквально за пару минут, практически без разговоров, мы дошагали до скромного ресторанчика столиков на десять. Женщин внутри не наблюдалось – весь обслуживающий персонал и посетители были мужчинами восточных кровей. По рекомендации Ибрагима я заказал какой-то кебаб и молочный напиток дугх, оказавшимся кисло-соленым, совсем не таким, как я ожидал. Утолив жажду, я внимательно посмотрел на соседа и сказал:

– Начинай, Ибрагим. Что ты хотел мне сказать?

– Я хотел бы извиниться за нападение и за эти дни в тюрьме.

– Я прощаю тебя лишь потому, что ты тоже пострадал. Эти события быстро не забыть. Кто взял меня в общежитии? Твои коллеги из ФСБ?

– Да.

– Как тебе удалось убедить их выпустить меня на свободу?

– Сказал, что ошибся, и на меня напал кто-то другой. – Наклонившись поближе, Ибрагим произнес: – Они будут искать индийского мага в твоём окружении.

– Вот как? Почему индийского? Ааа… Понимаю. За мной установили слежку?

– Группа небольшая и у неё нет возможности для постоянной слежки за кем-то. За тебя отвечаю я.

– Вот как? И что именно ты собираешься делать?

– У меня очень хорошая репутация и в отделе никто не знает, что я потерял способности. – Эти слова дались Ибрагиму с трудом, но он продолжил: – Начальство считает, что я могу обнаружить враждебного мага при помощи тайного знания. На самом деле, я просто тебя отмажу. Скажу, что индийский маг оказался там случайно и уже уехал домой. После этого от тебя отстанут.

– Хм. Может прокатить, если тебе на самом деле так доверяют.

– Но есть один риск, Сергей. – глаза Ибрагима блеснули. – Если полковник узнает, что мои способности пропали, то поймет, что я взялся следить за тобой, не имея такой возможности. За меня возьмутся всерьёз и придётся тебя сдать. У нас обоих будут серьёзные неприятности. Это может случиться когда угодно – если я не смогу выполнить какое-то поручение, правда выйдет наружу.

– Кажется, начинаю понимать. Ты хочешь, чтобы я вернул тебе магические силы?

Ибрагим помолчал, поднял на меня глубокие черные глаза, и серьёзно сказал:

– Да, я прошу вернуть мне способности. Клянусь, что не принесу тебе вреда.

Как говорится, наглость – второе счастье. Может ещё станцевать попросит? Хотя логика в его словах, безусловно, присутствовала. Немного подумав, я сказал:

– Ты можешь принести вред другим. А часть ответственности будет лежать на мне.

– Тебя так сильно волнуют другие люди?

– Какие же они другие, если я могу чувствовать их мысли, радости и страдания? У тебя никогда не было ощущения, Ибрагим, что мы клетки единого организма – человечества? Говорится же в священном Коране “Он – тот, кто сотворил вас из единой души”. Помнишь это?

На секунду страх появился в глазах мужчины, но он собрался и ответил:

– Твои познания пугают меня, Сергей. Ты прав, иногда мне трудно отличить добро от зла. Но работа нашего отдела необходима, и моя помощь часто помогает избежать человеческих жертв.

– Единственное, что я знаю о вашем отделе, это то, что меня без суда и следствия поместили в тюрьму. – я твердо взглянул на собеседника, намереваясь зажать его в угол, но увидел, что тот и так с трудом сохраняет самообладание и решил поговорить по душам. – Мне кажется, что все силовые ведомства в нашей стране превратились в банды. Ты видел, как полчаса назад на меня напали два полицейских. В чем я виноват? Почему в родной стране я должен опасаться ударов от тех, кто призван меня охранять? Полгода назад меня прессовали два сотрудника ФСБ, пытаясь отобрать бизнес. Что происходит, Ибрагим? Где искать на вас управу? Мужчина покачал головой и сказал:

– Да, у нас не всё гладко. -Я презрительно фыркнул, но Ибрагим пропустил это мимо ушей. – Но ты не должен сомневаться, что мы боремся с терроризмом и преступностью. Это вполне реальная угроза, и часто мне приходится идти против своих братьев-мусульман, взявших в руки оружие, чтобы спасти жизни неверных. Опасность терроризма вполне реальна, Сергей, и более пугающа, чем несколько зарвавшихся силовиков. Прошу, будь объективен: из двух зол нужно выбирать меньшее.

– Меньшее зло стало слишком большим, чтобы на него соглашаться. До тех пор, пока меня самого будут держать в категории террористов, я не поверю ни единому слову борцов с ними. Мы решим эту проблему по-другому. Поговорим о тебе, о твоих взглядах и планах на жизнь. Если я увижу, что с тобой можно работать, то верну тебе способности и назначу испытательный срок. В течение этого времени тебе придётся иногда выполнять мои поручения. Согласен?

Мужчина вымученно улыбнулся, наконец увидев свет в конце туннеля, и сказал:

– Это предложение, от которого невозможно отказаться. Я согласен.

– Тогда скажи: кого ты ненавидишь, Ибрагим?

Бывший маг задумался, а потом пожал плечами:

– Многих презираю, но никого не ненавижу. Бывают, конечно, короткие вспышки гнева, но это нервы.

– Ладно. Следующий вопрос: если человек получил по заслугам, тебя радуют его страдания?

Ибрагим странно посмотрел на меня и сказал:

– Нет, я не упиваюсь местью. И удовольствие получаю совсем от других вещей.

– Хорошо, идём дальше. В чем цель твоей жизни? Как бы ты хотел её прожить?

Мужчина не смог сдержать вздоха, но всё же ответил:

– Хотел прожить непобежденным. Но это уже не получится. А ещё хотел стать мудрым к старости. Много ещё вопросов?

– Нет, это всё. Поздравляю! Всё не так плохо, и ты получишь свои способности назад. – бывший маг радостно улыбнулся, а я добавил: – Три года я буду наблюдать за тобой, Ибрагим. Ты признаешь меня своим старшим на это время?

– Да.

– Поклянись.

– Клянусь именем Аллаха не приносить тебе вреда и быть верным помощником.

Я пожал Ибрагиму руку и сказал:

– Я рад, что нашел способ решить наш конфликт. Завтра к тебе вернутся магические силы. Будь очень щепетильным в их применении.

….

Оля с семьёй должна была появиться лишь завтра и я отправился в общагу развеяться. После вынужденного одиночества хотелось побыть с людьми и я сел в метро, прислушиваясь к мыслям окружающих. Народ молчал, но в голове у каждого непрерывно работало “радио”. Всё это создало в моём уме изрядный шум, но вначале это показалось приятным – после одиночной камеры чувствовалась нестерпимая жажда общения. Мысли окружающих были знакомыми – дети думали обо всём, что их окружало, парни думали о девушках, девушки о своей внешности и о парнях, а люди постарше мысленно кого-то критиковали. Присутствовали и экзотические темы – например, один подросток пытался высчитать, сколько крови в день выпивает вампир, но таких было меньшинство. Самым странным было другое – удивительная зацикленность мыслей. Люди по многу раз возвращались к одной и той же теме. К примеру, пареньку рядом казалось, что он недостаточно остроумно ответил на приветствие симпатичной девушки. Он искал веселый и оригинальный ответ, но не придумал ничего хорошего и переключился на размышления о своей одежде. Поймал мой внимательный взгляд, подумал “Чё этому козлу надо?” и вновь задумался о девушке. Опять сдался и стал строить планы о еде. Снова задумался о девушке. Дальше я не выдержал и заблокировал его мысли. Кроме повторяемости, у многих в уме присутствовала неожиданно высокая агрессивность. Смотришь – вокруг нормальные, аккуратно одетые люди с нейтральными выражениями лиц. Слушаешь их мысли – плохо становится. Половина в уме поливают кого-то грязью, а процентов двадцать мечтает с кем-то расправиться. Блин, да им всем психотерапевт нужен! Надо что-то делать пока я окончательно не разочаровался в людях. Решив воздействовать юмором, я вспомнил частушечные наигрыши и отправил народу музыкальное “послание”:

Повезло же вам, девчонки,

У кого большая грудь!

Значит, ваши мужичонки

С голодухи не помруть!

Вот это другое дело! Все заулыбались, стали веселее поглядывать на соседей. И хоть бы кто-нибудь догадался, что частушка пришла им на ум не случайно. Что бы ещё прикольного сделать? Может, поработать Купидоном? А то сосед-паренёк ещё неделю будет терзаться своей недостаточной остроумностью. Вон, кстати, сидет девушка, которой он понравился. Но без помощи Купидона он ни за что об этом не догадается. Что ж, сделаем доброе дело. Что можно про неё сказать? Тоненькая, сероглазая, волосы светлые, выражение серьёзное, чуть ироничное. Отлично. Осталось нарисовать эту картину парню, который пока даже не взглянул на девушку, и внушить ему, что это идеал, без которого жить невозможно. Впрочем, не будем перебарщивать, а то невинная шутка превратится в форменное свинство. О’кей, парень – лови! Он тоже ничего не понял, хотя теперь в своём воображении уже обращался к тоненькой сероглазой блондинке. А теперь маленький толчок, заставим его обернуться и … Глаза их встретились и парень ощутимо вздрогнул и покраснел. Не отрываясь, он секунд тридцать смотрел на девушку, смутив её окончательно, а потом сделал два шага навстречу и негромко сказал:

– Привет! Извини, что я так уставился, но ты словно вышла из сказки. Честное слово, минуту назад я видел тебя перед мысленным взором и думал, что никогда не встречу. Это какое-то чудо! Можно с тобой пообщаться?

Смотрите как запел! Совсем забыл о своей скромности – глаза горят, весь светится, шальная улыбка цветет. Может плюнуть на всё и стать сводником – вон как славно получается. Парень уже сидел рядом с девушкой, а она, смущенная и порозовевшая, но явно довольная, вела с ним благосклонную беседу.

Просто чудеса какие-то происходят. В вагоне ощутимо изменилась атмосфера. Народ сидел расслабленно, комфортно, многие улыбались. И новые люди, входящие сюда с унылыми лицами тут же настраивались на весёлую волну. Отсюда вывод – дружить и проводить время надо с теми, кто обычно в хорошем настроении. А пессимистов и “реалистов” посылать в лес, где их мрачные физиономии никого не огорчат. Я встал, готовясь к выходу, и бросил прощальный взгляд на “весёлый” вагон. В нескольких местах уже шел разговор – народ улыбался и обменивался впечатлениями. Моё настроение тоже резко пошло вверх и я дружелюбно махнул всем рукой, а сероглазой девушке лукаво подмигнул.

….

В общаге творилось что-то странное. Комната Игорька была заперта, но оттуда доносился ганста-рэп, которого он никогда не любил. Когда я постучал в дверь, оттуда донеслось нервное:

– Нафиг, все нафиг! – свидетельствовавшее о крайне неважном настроении приятеля. Немного подумав, я решил не открывать дверь своим ключом, а прогуляться по этажу и порасспрашивать знакомых о том, что происходит. В комнате Ильи было темно, а у Виталика слышались голоса и я заглянул на огонёк. У стола с пельменями и бутылкой водки сидело четверо сосредоточенных парней, в том числе и Илья. Их необычно суровые лица на секунду потеплели, а я сказал:

– Привет, мужики! Вольно! Как жизнь происходит?

Никто, против обыкновения, не отпустил солёную шуточку, лишь Виталик сказал:

– А, Серёга! Проходи. Водки будешь?

– Да ну её… Вы что, всё сессию отмечаете? Сколько можно? И вообще, почему лица, как на поминках?

Народ переглянулся и всё тот же Виталик ответил:

– Ну да, ты же не знаешь. Где тебя носило последние два дня? У нас тут событие произошло… На демонстрацию мы сходили вчера.

– И чего?

– Чего-чего… Мне руку вывихнули – видишь, левой есть приходится. Игорька всю ночь в отделении продержали – издевались, говорит, не давали ни сесть, ни в туалет сходить. Первокуру, который на Илью работает, так врезали дубинкой по башке, что он в больницу загремел. Ну и остальным по мелочам.

Илья махнул рюмку, а потом выразительно поднял руку и показал ободранное предплечье и локоть.

– Ничего себе! Вы с ОМОНом, что ли, подрались?

– Да какой там подрались! Шли себе спокойно, как вдруг подбежали два омоновца и стали Игорю руки закручивать. Видимо, самого высокого выбрали. Ну мы встали у них на пути и попробовали объяснить, что митинг согласован и мы ничего не нарушаем. Сразу подбежало ещё несколько и нас немного “покритиковали” дубинками. Сильно бьют, собаки. Илью, вон, толкнули так, что он на асфальт локтем свалился.

– А вы что?

– Пошли к полицейским, которых полно рядом было. Их офицер даже слушать на стал, посоветовал убираться, пока и нас не повязали.

Вот же, блин. Настроение опять стало стремительно ухудшаться. Виталик тем временем продолжал:

– Серёга, ты ж у нас спортом боевым занимаешься. Можешь нас научить, как от дубинки защищаться? – при этих словах вся четверка подняла глаза и уставилась на меня. Они что, всерьёз? И Илья, который всегда отличался спокойствием и рассудительностью?

– Народ, вы что, снова на демонстрацию собрались?

Ответил Илья: – Пока нет, но больше дубинкой бить я себя не позволю. Сколько нужно времени, чтобы научиться самообороне?

– Против одного – несколько месяцев. Но их же много! И удар дубинкой – далеко не самое страшное, что с вами может случиться. Выбросьте эту идею из головы, займитесь чем-нибудь другим. Поверьте, скоро всё забудется.

Наступила тишина и я услышал мысль Ильи:

– Вот же трус. А ещё спортсмен. Был о нём лучшего мнения.

Ну вот, приехали. Попытки образумить друзей ничего не дают. Ладно, как там говорится? “Не можешь остановить процесс – возглавь его”. Зайдём с другого края:

– Хорошо, народ, вижу вас не переубедить. Будем заниматься два раза в неделю. – лица приятелей повеселели, а я добавил: – Илья, нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Можешь выйти на минутку?

Друг молча вышел и мы пошли к нему в комнату. Мы сели и Илья внимательно уставился на меня. Что ж, обсудим дела наши тяжкие…

– Илья, я научу тебя сражаться. Но ты же не просто хочешь руками махать, ты хочешь побеждать? Так?

– Да.

– И тебя не сильно удивит, если я скажу, что для этого нужна стратегия и тактика?

– Нет.

Односложные ответы стали меня беспокоить и я заглянул к нему в мысли. К моей радости, трусом друг меня уже не считал и был максимально сосредоточен. От сердца отлегло и я продолжил:

– Тогда начну с двух простых соображений. Первое: если тебя ударили молотком, глупо обижаться на молоток. ОМОН – это чей-то молоток. На него нет смысла обижаться. Ты с этим согласен?

После паузы, приятель произнес:

– Ты прав.

– Отлично. Тебе надо подумать и разобраться, кто на самом деле виновен во вчерашней жестокости. Это первое. Второе – мы имеем дело с организацией. А бороться с организацией может только другая организация. На данный момент её нет, не существует. Ты готов её создавать?

– Не знаю.

– Придётся решать. Я буду рад, если вы займетесь спортом и самообороной. Каждый должен быть сильным, уметь воевать, и быть готов защищаться когда необходимо. Но просто так ввязываться в войну никому не советую. Ты догадываешься, что я делаю это не из трусости?

– Да, я тебя понял. Спасибо, Серёг. Я подумаю над твоими словами.

– Пожалуйста. Я сейчас пойду к Игорю, ему похоже совсем плохо. А ты всерьёз поразмысли над организацией. Помнишь сказку Толстого о венике и прутиках? Вместе мы – сила, по отдельности – никто. К сожалению, плохие люди быстро сбиваются в банды и начинают всем заправлять, а хорошие живут по-отдельности и остаются слабыми. Это надо менять.

Глава 17

Я постучал в комнату Игоря и, не услышав ответа, стал открывать дверь своим ключом. Из комнаты буквально струилось раздражение, достигшее пика в тот момент, когда я сделал шаг вовнутрь. Столкнувшись с огненным взглядом Игорька, я осторожно улыбнулся, а он произнес:

– Ты, Серёга? Заходи, имеешь право. – за три года знакомства таким тоном он ещё не разговаривал. Было видно, что человек готов на крайности и я решил повременить с разговором.

– Что, молчишь? – криво усмехнулся приятель. – А я вот думу думаю. Прямо по классикам. Помнишь – ‘тварь я дрожащая или право имею?’. Имею, я, блин, право, ходить по городу, или должен жить в страхе? Хотя что это я крамольные речи веду – капитан ведь ясно сказал – еще раз к нам попадёшь, впаяем срок. Что скажешь, Серёга?

– Я был у Ильи, ребята рассказали вашу историю. Народ хочет заниматься единоборствами – научиться защищаться против дубинок, ну и вообще в обиду себя не давать. Присоединишься? Я тренирую.

– Зачем? Чтобы в камере с зеками махаться? Или капитану вызов послать на боксерский поединок? Мне его убить хочется, ты это понимаешь? Я не смогу ходить по улицам, зная, что этот садист где-то рядом.

– Непохоже, что твоя воля сломлена.

– Она будет сломлена, если я проглочу это оскорбление. Я просто перестану себя уважать. Блин! – приятель ударил рукой по подушке и поднял на меня глаза, полные душевной муки. – Что мне делать? – вопрос, похоже, не был риторическим, Игорь с затаённой надеждой продолжал смотреть на меня.

Я вздохнул и сказал:

– Убивать никого не надо, они того не стоят. Вся чертова система правопорядка прогнила, таких капитанов полно по всей стране. ‘Не всё в порядке в Датском королевстве’ – это тоже из классиков. Тут нелегко что-то изменить, но мы что-нибудь придумаем. Нужно держаться вместе, Игорь. Пожалуйста, приходи завтра на тренировку.

– Сергей, ты что, не понимаешь? Я просто спать, жить не смогу, пока что-нибудь не предприму! Плохо мне, очень плохо!

Немного подумав, я сказал:

– Давай тогда для начала устроим капитану какую-нибудь пакость. Может, тебя немного отпустит.

– Какую пакость?

– Анонимку напишем, например. Можно возле его дома граффити нарисовать – ‘капитан такой-то мучает подозреваемых’. А лучше нитрокраской на его машине надпись сделать. Можно дверь его квартиры заклеить или заварить или обмазать какой-нибудь гадостью. Рядом установить микровидеокамеру, чтобы ты посмотрел, как он мучается.

– Когда мы это сделаем?

– О, ты согласен? Какая идея тебе понравилась?

– Мне все понравились. Так когда?

– Завтра ночью самое раннее. Нужно узнать его адрес и подготовиться – купить кое-что. Дотерпишь?

– Да. Во сколько завтра тренировка?

– В четыре.

– Я приду. Спасибо, Серёга. – мы крепко пожали друг другу руки и, убедившись, что из глаз товарища исчезла затравленность, я отправился домой.

….

На следующий день мы встретились в общажном спортзале и закрылись в комнате с тяжелой боксерской грушей. Пятеро ‘учеников’ внимательно смотрели на меня, ожидая инструкций, а я сказал:

– Притащите сюда пару матов и устраивайтесь поудобней. Начнем с лекции – мне нужно рассказать вам кое-что важное. Если останется время, в конце потренируемся.

– Ты че, Серёга? Какая лекция? Нам удары ставить надо. Может сразу к делу? – недовольно заворчал народ, но Илья авторитетно заявил:

– Мужики, не кипятитесь. Серж знает, что делает.

Подождав, пока ребята устроятся, я начал:

– Вы собираетесь встать на определенный путь и я хочу сразу же расставить акценты. Тренировки сделают вас сильнее, но нужно научиться применять главное оружие – интеллект. Прежде, чем обучать вас защищаться и нападать, я хочу рассказать о философии боя, которая поможет в самые тяжелые минуты. Установка ясна?

– Серёг, извини, но зачем нужна философия, чтобы кому-нибудь морду бить? – на лице у Виталика было написано искреннее недоумение.

– Я объясню. Давно замечено, что лучшие бойцы обладают определенными качествами. Вы в этом сами убедитесь через несколько минут. Расскажу пару случаев из жизни выдающихся, легендарных воинов, до сих пор почитаемых на Востоке. В 16-м веке самым знаменитым бойцом на мечах в Японии был Цукахара Бокуден, не потерпевший ни одного поражения. Когда его сыновья подросли, он решил проверить, на что они способны. Над входом в свою комнату он поместил подушечку так, чтобы она упала на голову тому, кто раздвинет занавески. А затем стал приглашать сыновей.

Первым пришел старший сын, который заметил, что шнурок провис ниже обычного и догадался, что какой-то посторонний предмет есть над входом. Обнаружив подушку, он аккуратно снял её и вошел.

Средний сын был не так внимателен, но успел среагировать, когда подушка упала. Он поймал её в полёте.

А младший откинул занавеску рывком и подушка упала ему на затылок. Однако прежде чем она коснулась земли, бравый самурай рассёк ее надвое мечом.

А теперь послушайте, как оценил их ‘выступление’ отец. ‘Ты, мой старший сын, – сказал Бокудэн, – готов встать на Путь меча. А ты, – сказал он среднему, – должен еще много тренироваться. Ты же, мой младший сын, – сказал Бокудэн, – позор для нашего рода!’.

Я закончил и внимательно посмотрел на друзей. Те переглянулись с несколько озадаченным видом. Было видно, что история им понравилась, но вызвала вопросы. Виталик озвучил всеобщее недоумение:

– А чего-это отец назвал младшего сына позором их рода? Это ж какую скорость нужно иметь, чтобы успеть самурайский меч выхватить и разрубить подушку на лету! Особенно когда этого не ожидаешь. Парень реально крут! Отцу подушки что ли жалко?

– Когда-то и я так удивлялся. Но подумай сам: если бы за дверью спрятался враг с мечом, то зарубил бы младшего сына одним ударом. А если какой-нибудь друг хлопнул его сзади по плечу, то мог бы лишиться головы. Разве умные люди так поступают? Младший сын вёл себя позорно, о чём ему и сказал отец. История иллюстрирует такие важные качества, как внимательность и осторожность. Запомните её и старайтесь вести себя как старший сын.

Ладно, идём дальше. Вскоре после Цукахара Бокудена в Япониии появился ещё один знаменитый фехтовальщик – Миямото Мусаси. Пожалуй, за всю историю страны, он был самым знаменитым бойцом и про него существует много легенд и историй. Расскажу одну.

Миямото Мусаси провел многие годы, странствуя по дорогам Японии в поисках достойных соперников и вызывая их на дуэли. Однажды на дороге он увидел крепкого самурая и по осанке сразу определил мастера фехтования. Подойдя ближе и почувствовав необычно высокий уровень энергии прохожего, Мусаси решил, что это знаменитый мастер меча Ягу Дзюбэй, глава прославленной школы. Путники пристально посмотрели друг на друга и разошлись. Сделав несколько шагов, они одновременно оглянулись и неизвестный спросил: “Простите, уважаемый, вы случайно не Миямото Мусаси?” – “Да. – ответил Мусаси. – а вы, конечно, Ягю Дзюбэй?”. Поприветствовав друг друга, они направились в ближайший постоялый двор, заказали по чашке чая и попросили принести шашки Го. Стиль игры был у каждого свой, но решающего перевеса никто добиться не смог. Молча признали ничью, встали, раскланялись и разошлись. Обоим не понадобилось ни слова, чтобы убедиться в полном равенстве сил.

Я замолчал, оценивая реакцию приятелей. И вновь ощущение было таким, как будто история задевает какие-то ‘струны души’, но также вызывает внутренний протест. На этот раз заговорил Игорь. Лихорадочный румянец вчерашнего вечера исчез, он был бледен и выглядел уставшим.

– Я правильно понял, что как только эти ‘рыцари’ почувствовали сильного соперника, то сразу пошли на попятную? Получается, что они вызывали на дуэль только тех, кто слабее?

– Не совсем так. Если не затронута честь, то поединок происходил, когда каждый из соперников верил в победу и к ней стремился. Эти двое нашли способ выявить сильнейшего без дуэли – оказалось, что силы равны. Зачем нужна драка, когда ответ известен? Для достижения цели существуют разные методы, и выбирать нужно наиболее безопасный. Открытое столкновение стоит приберечь для крайних случаев, когда другого выхода нет. Послушайте, что говорит китайский мудрец Лао Цзы:

Умелый боец не драчлив.

Тот, кто умеет сражаться,

не дает волю ярости.

Тот, кто умеет побеждать,

не вступает в схватку!

Подумайте, как часто сражаются современные боксеры-профессионалы? Один-два раза в году. Соперника тщательно подбирают, изучают, готовятся и только затем выходят на ринг. Те, кто слишком агрессивен и часто машет кулаками, долго не протягивают. Вопросы?

Видно было, что Илья хочет что-то сказать, но не решается. Я мысленно подбодрил его и тот заговорил:

– Сергей, ты хочешь сделать нас хорошими бойцами, но призываешь не применять эти навыки. Тебе не кажется, что тут есть противоречие? Зачем тогда вообще этим заниматься?

– Боевая подготовка позволит вам выстоять в поединках, которые невозможно избежать и изменит вашу судьбу. – все замолчали, обдумывая мои слова. После паузы я продолжил:

– Вас никогда не удивляло, почему во многих школах единоборств обучают не только приёмам боя, но и медитации? Это очень старая традиция. В пятом веке в Китай пришел индийский проповедник буддизма Бодхидхарма. Он обосновался в пещере возле монастыря Шаолинь и несколько лет провел в медитации перед белой стеной. После чего достиг просветления, научил монахов системе физических упражнений, медитации, и дзен-буддизму. Из его упражнений и развилось китайское кунфу. Тысячу лет спустя китайцы принесли это искусство на Окинаву, где оно превратилось в карате. Оттуда оно перекинулось в Японию, а позднее распространилось по всему миру. Даже в наши дни, полторы тысячи лет после Бодхидхармы, ученики школ карате занимаются медитацией. Это нужно хотя бы для того, чтобы сбросить излишнее возбуждение, вызванное резкими движениями, страхом, и болью. Медитация успокаивает и позволяет каратистам поддерживать психологическое равновесие.

– А ты тоже медитируешь, Серёга?

– Да. Когда стал активно заниматься боксом, то заметил, что после тренировок на улице происходит что-то странное. Казалось, люди вокруг становились агрессивней и я вел с ними мысленный бой. Мировосприятие зависит от того, куда направлено внимание. Сапожник смотрит на обувь, парикмахер на причёски, а боец ищет вокруг агрессию. Каждую секунду я был готов к защите и нападению, был в курсе всех опасных людей со всех сторон. Вначале мне это нравилось – я чувствовал себя каким-то суперменом, но потом постоянная взвинченность стала напрягать. Дело в том, что почти все люди хотя бы немного агрессивны, но обычно мы не обращаем внимание на ничтожные наезды. Скажем, кто-нибудь идёт навстречу так, что может задеть вас плечом и не делает попыток избежать столкновения. Раньше я автоматически уходил в сторону, давая человеку дорогу, и даже не задумывался, как и почему это происходит. Бойцу это сделать труднее, он всё видит и привык принимать вызов. Ему легко играючи чуть приподять локоть так, чтобы от столкновения пострадал только ‘противник’. Кто-то нагло посмотрел, пренебрежительно сплюнул, да мало ли что – всё это начинаешь чувствовать. Через время подобные мелочи начинают напрягать. Хотелось гулять беззаботно, как прежде, но назад пути не было. Тогда я и начал медитировать. Напряжение стало слабеть и через время полностью исчезло.

– Серёга, я не совсем в теме. Медитировать – это значит сидеть с закрытыми глазами и стараться успокоиться?

– Медитировать – это значит отвлечься от внешнего и сосредоточиться на внутреннем мире. Там много чего происходит. У каждой медитации должна быть определенная цель – например покой. Художник может захотеть увидеть красочные образы, а поэт – ощутить поэтическое вдохновение. Можно вызвать прилив сил, энтузиазма, погрузиться в какую-то идею, чтобы глубоко её понять или прочувствовать. Тот, кто может всё это – словно бог своего внутреннего мира, его самоконтроль абсолютный. Вначале люди медитируют с закрытыми глазами, так как новичкам нелегко сосредоточиться, а затем могут делать это даже в гуще жизни. Настоящие мастера достигают в медитации просветления.

– Мудрёно. А просветление – это типа миру – мир, а пису – пис что ли? – не удержался от шутки Олег, гордящийся своим въедливым характером.

– Ты слышал историю, как Архимед закричал ‘Эврика!’, когда сделал своё открытие? То, над чем он ломал голову долгое время, вдруг стало ясным и понятным. Это называется озарение. А просветление – это ещё круче. Там приходят ответы на самые важные вопросы – смысл жизни, устройство мира и так далее. Просветление – это момент истины. Будто пелена рассеивается перед глазами и ты понимаешь принципы мироздания, по сравнению с которыми всё остальное кажется мелким и вторичным. Просветление меняет жизнь человека. Скажем, кто-то пытается понять, что в мире мимолетно, а что постоянно. Мир сложен и богат и тут нелегко прийти к какому-то выводу. Человеку помогает аналогия: когда варится рис, то время от времени нужно проверять, готов он или нет. Для этого достаточно взять несколько зернышек и сжать их между пальцами. После этого ясно, в какой готовности находится весь рис. Нет необходимости проверять каждую рисинку в кастрюле. Запомнив этот принцип, он смотрит вокруг и думает – рассмотрим, например, человека. Он рождается, живет какое-то время, а затем умирает. Умирают животные, умирают растения. Даже вещи ‘смертны’ – их создают, они изнашиваются, затем разрушаются. Дома, дворцы, города, страны, планеты, звезды – всё смертно, всё вначале рождается, а в конце разрушается. Рассмотрев достаточно таких ‘рисинок’, человек знает, как работает весь мир. Всё, что имеет имя и форму – смертно, мимолетно. Он медитирует над этой истиной и сознание понемногу освобождается от всех привязанностей. В какой-то момент наступает озарение – он чувствует, что реален лишь единый, бесконечный океан космической энергии. Индусы называют его Брахман. Словно волны на этом океане возникают миры, галактики, звезды, планеты, люди, но они не имеют подлинной реальности. Они исчезают, как волна. Тот, кто достиг такого озарения, позволяет своему сознанию слиться с бесконечным сознанием Брахмана и наслаждается невероятным, фантастическим покоем и свободой, которые ничем не поколебать.

– Круто, но нам то это зачем? – подал голос практичный Илья.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю