Текст книги "Зажигая звезды (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ласточкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

Зато я сегодня нормально поел! Суп, пюре с двумя котлетами на второе, салат и пакетик яблочного сока. Не фонтан, но лучше больничной еды и уже тем более лучше того, что удавалось поесть в приюте. Ух! Сытый желудок – довольный я!

В пятницу, на четвёртый день после попадания в приют, по возвращению из школы меня поймала Лидия Ивановна.

– Пупкова! – требовательно посмотрела на меня воспитательница, будто упрекая за какую-то провинность. – Ты не забыла, что сегодня у тебя сеанс у психолога?

– Ээээ… а я и не знала, Лидия Ивановна!

– Не знала! Теперь знаешь! Иди в седьмой кабинет – по пятницам там принимает психолог, ты к нему будешь ходить.

– И долго?

– Пока память к тебе не вернётся. Всё, меньше разговоров, иди туда!

– А ужин⁈

– Для воспитанниц вроде тебя ужин будет позже, после приёма. Всё, не стой тут столбом!

Делать было нечего, я и поплёлся в указанном направлении. Седьмой кабинет оказался на третьем этаже, когда я туда добрался, то успел устать и запыхаться. Возле кабинета нас тульях сидело штук пять девочек, они угрюмо глянули на меня и отвернулись. Хм, сёстры по несчастью, судя по всему. Интересно, а им почему надо к психологу ходить? Хотя спрашивать не буду, конечно.

Устроившись на свободный стул, стал ждать. Воспитанницы заходили раз в минут пятнадцать-двадцать в кабинет, потом выходили. Одна просидела там не менее получаса – на стене висели часы, так что я точно знал время приёма. Блин, даже не помедитируешь же!

Когда пришло моё время, я с облегчением поднялся и зашел в кабинет психолога. Хм, а тут ничего так – шкафы с делами, скорее всего, воспитанниц, светлые обои, искусственные цветы, софа, стол с удобными креслами перед ним. А за столом – светловолосая женщина лет тридцати пяти, красивая, породистая, со строгим лицом, изящная и гармоничная.

– Здравствуй! – дежурно улыбнулась она мне. – Присаживайся.

– Добрый вечер. – я плюхнулся в кресло.

– Мы с тобой уже давно не встречались.

– Хм, простите, но мы с вами никогда не встречались. – поправил я её.

– Да, в некотором роде ты права, Лиза. – снова улыбнувшись, кивнула женщина. – Тогда познакомимся – я Лариса Леровская, психолог этого приюта.

– Елизавета Пупкова, здешняя воспитанница. – поддержал я игру. – Леровская… А вы не родственница маркизов, которые содержат этот приют?

– Ты права, родственница!

– Тогда мне надо называть вас маркизой?

– О, нет! Я из дальних родственников главной семьи. – чуть грустно улыбнулась Лариса. – Если уж хочешь как-то обращаться, то можешь просто «госпожа’или 'сударыня». Но я бы хотела, чтоб ты меня называла Ларисой.

– Ладно. – пожал плечами. – И о чём мы будем говорить?

– А о чём бы ты хотела поговорить?

– Хм. – я задумался. И о чём мне с ней разговаривать-то? Пока не знаю. О! – А можете попросить, чтоб мне утром бутерброд давали какой?

– Ты разве не завтракаешь? – удивилась Лариса.

– Нет, мне в школу надо ещё до завтрака выходить, чтобы успеть, так что только воды попить успеваю и всё.

– Ужас! Я поговорю об этом с твоей воспитательницей. Но разве это всё, что тебе интересно?

– Остальное я смогу выяснить сама.

Ещё минут десять она пыталась вытрясти из меня какие-то интересы, но я отмалчивался, боясь выглядеть слишком неосведомлённым. Тогда она решила провести тест на ассоциации, показывая всякие картинки в виде клякс. Я неизменно отвечал, что вижу там левый ботинок, так что и это свернулось.

– Что ж. Спасибо за разговор, Елизавета. – устало улыбнулась Лариса.

– И вам!

– На этом нам стоит попрощаться на неделю, но в следующую пятницу я снова буду здесь! И жду тебя к себе!

– Я с удовольствием.

– Кстати. Чуть не забыла! В пятницу за тобой заедет Татьяна, она тебя из больницы забирала, помнишь?

– Конечно. Ааааа зачем?

– У Романа, её младшего брата, в субботу день рождения. Она решила пригласить и тебя.

– Кхм. А вы можете объяснить – зачем? Я рада, честное слово, но понятно же, что мне там присутствовать необязательно.

– Вот в пятницу и спросишь её сама!

– Лааадно. Тогда можете её попросить кое о чём?

– О чём же?

– Может Татьяна… – я замялся на пару секунд. – Может она забрать меня у школы? Ну, чтоб все видели!

– Хочешь поднять авторитет таким образом? – понимающе улыбнулась психолог.

– Это бы мне не помешало.

– Хах! Хорошо, я передам это ей!

– Спасибо!

Ну что ж, день рождения так день рождения. Надеюсь, хоть наемся там. Хотя это желание молодой маркизы таскать меня куда-то настораживает.

Глава 6

Лариса, видимо, выполнила своё обещание сразу же, как закончила с приёмом воспитанниц, потому что уже на следующий день, в субботу, последовала реакция. Уроков в этот день в школе не было, так что воспитанницы убирались в приюте. Ну и мне, понятное дело, не надо был ос утра пораньше чапать, так что я вполне себе попадал на завтрак. В этот раз поднос мне принесла Наташа, тут же забрав пиалу с каким-то сладким кремом, другие девочки расхватали оставшееся. Но неожиданно рядом возникла Лидия Ивановна и строго осмотрела всех.

– Что-то я смотрю, что у Лизы на подносе почти нет еды, а у вас её больше, чем вы брали. Как же так получилось-то? – воспитательница грозно раздувала ноздри.

– Лидия Ивановна, Лиза… поделилась с нами! – несмело вякнула Саша, другие закивали, поддерживая.

– А что – вам мало еды? Так чего же вы раньше не сказали⁈ Как раз некому кастрюли после ужина мыть, я сейчас же договорюсь – будете драить кастрюли, а за это вам дадут по салатику. Прекрасный выход для всех!

Все молчали, а я был молчаливее всех. Но соседки быстро поняли намёк в словах воспитательницы, поэтому поставили на мой поднос всё, что забрали.

– Надо же! – всплеснула руками Лидия Ивановна. – Что-то вы слишком быстро расхотели кушать! Но если что, то кастрюли всегда будут вас ждать!

Она отошла, а мне тут же прилетело в бок кулаком от Наташи.

– Что, крыса мелкая, настучала воспиталке⁈ – прошипела мне в ухо девушка, а остальные смотрели волками.

– Я ей ни слова не сказала! – абсолютно честно прошипел я в ответ, потирая рёбра локтём.

– Ага, всю неделю ей было плевать, а теперь вдруг стало не плевать! – прошипела Света.

– Ну вот пойди и спроси, чего это она так, а я ей ничего не говорила! – огрызнулся.

Эх, даром мне это не пройдёт. Ну и ладно. Зато поем, пока есть возможность! С гарниром и салатом гороховая каша оказалась не такой уж мерзкой, какой казалась без них. Хотя, наверное, стоило бы эту ночь не в комнате проводить. Или окна открыть хотя бы.

Когда все позавтракали, нас распределили по работам. Даже мне нашлось что делать – меня посадили выдавать и принимать губки и всякие чистящие средства. Не то, чтоб это было особо надо, но, видимо, воспитатели решили, что будет непедагогично, если все будут работать, а я шляться по приюту.

В обед и ужин соседки помогли мне с подносом еды, под строгим взглядом воспитательницы, но ни крошки с него не взяли. Только взгляды были такие, предвкушающие. От них я только стал быстрее есть – что во мне, то моё!

Почти до самого отбоя удалось скрываться в библиотеке, но в половину десятого меня оттуда выгнали, и пришлось возвращаться в свою комнату. Где меня уже ждали! Все соседки были в комнате и делали вид, что занимаются своими вещами, но, как только я зашел и сел на кровать, они накинулись на меня, схватили и содрали одежду, оставив в одних носках.

– Что, крыса, думала, что пронесёт? Так вот нет! – радостно заявила Света, помахивая носком с чем-то сыпучим в нём, скорее всего песком.

– Позже вы об этом пожалеете. – пообещал я. А что ещё можно было сделать? Я же не в болливудском боевике, что раскидать тут всех, лишь немного сбив причёску. Да и причёски у меня нет, волосы только-только отрастать начали.

– Ага, ага, ты как вырастешь, да как всем нам покажешь! – Света откровенно насмехалась. – Заткните ей рот!

Кто-то засунул мне в рот мои собственные трусы, а Света, размахнувшись, ударила меня по заднице носком.

– На, сучка, получай, дрянь мелкая, вот тебе за стукачество, а это за салатик!' – приговаривала девушка, отоваривая мою тощую жопу.

Честно скажу, было больно. Не острой болью, а тупой, какой-то объёмной, да ещё и она отражалась в поломанном тазу и ноге. У меня из глаз брызнули слёзы, нос потёк, а сам я сдавленно мычал сквозь трусы.

– Эй, моя очередь! – Саша отобрала носок и принялась охаживать мои рёбра.

Так они сменялись, пока каждая из них не прошлась по мне носком. Потом бросили мою уже лишь вяло шевелящуюся тушку на кровать и прикрыли одеялом, чтоб не так заметно было состояние.

– Раз у тебя отбило память, Лизка, то запомни сейчас – мы твои старшие, и ты нам по жизни должна всё! Наше слово для тебя – закон! А будешь жаловаться Иванне– будешь так каждый раз получать!

Сделав дело, соседки улеглись по кроватям, всё же уже было поздно.

Тело всё болело, жгло, последствия ударов чувствовались везде! Эти сволочи мне обработали ноги, зад, спину, рёбра! Ничего не оставили непобитым, разве что руки и голову. Любое движение вызывало такое чувство, будто мышцы от напряжения лопаются, а кости начинали нещадно ныть. Плюнув на всё, стал циркулировать Астральную энергию по телу, успокаивая плоть. Так я пролежал часа, неверное, три, пока более-менее приходил в себя. Девки уже спали, сопя и попёрдывая. Оглянулся на них в свете от фонаря, чтоб был за окном. Надо скорее зажечь хотя бы одну звезду! Скорее! И тогда эти курвы узнают, кто тут папка! Ну, или мамка, раз уж я тоже теперь девочка.

Хотя я понимал, что это всё во мне обида играет. Ну да, пару-тройку месяцев назад я на драконов охотился, а сейчас какие-то малолетки в приюте меня носком с песком до соплей доводят! Тут уж кто угодно обиделся бы. На всех и на всё. На мироздание, которое забросило меня в такое тело, на самого себя, что второй раз умереть умудрился, на друзей, что не вытащили, на любимую из прошлой жизни. Но больше, конечно, на этих сучек, что сейчас сопят в две дырки и сны видят, а ты тут лежи и жопу массируй, чтоб болела меньше!

Ух, всё, позлобствовал, пусть даже про себя, и вроде как отпустило.

Наутро, предупредив меня «Чтоб ни слова воспиталкам!», девки стали делать вид, что меня не существует, хоть поднос всё равно собирали и приносили в столовой. Видимо, боялись, что привлекут внимание Лидии Ивановны, если так не сделают.

Воскресенье было «днём для себя». Воспитанницы приюта могли погулять в этот день, позаниматься чем угодно (в рамках приличий), да даже просто отдыхать! У меня уже были планы на этот день, но после вчерашнего… в общем, это воскресенье я провёл, просто лёжа на пузе. Да уж, не легка доля молодого практика! Ну ничего, зато теперь есть куча времени чтоб медитировать.

– Эй, Лиза, ты как себя чувствуешь? – надо мной склонилась Вика.

– Нормально. – пробубнил в подушку я.

– Хм. Ты не очень-то злись, хорошо? Может, ты этого не помнишь, но никто не любит стукачей! Так что ты сама виновата, что наябедничала Иванне! – голос девочки был каким-то извиняющимся.

– Ой, да отвали ты от меня! – я даже слегка разозлился. Они тырили мою еду, а я получаюсь виноватым!

– Пф! А то что? – Вика фыркнула. – Ладно, давай, я тебе натру спину и остальное мазью.

– С чего бы такая доброта? – я не пошевелился и не стал брыкаться, когда соседка задрала одеяло и платье и начала втирать мне что-то в кожу. Только засопел сильнее, потому что от её прикосновений становилось немного больнее.

– Мы же не хотим, чтоб ты померла. Сыграли в камень-ножницы-бумагу, я всем проиграла, ну и…

– Ха-ха-ха!

– Но если ты не хочешь!..

– Да нет, намазывай, не помешает.

Некоторое время было тихо, Вика обработала мою спину и стала обмазывать мой зад.

– Поосторожнее, там кости больше всего болят.

– Ладно. – прикосновения стали нежнее. – Лиза.

– М?

– А ты правда ничего не помнишь? Ничего-ничего?

– Ну. – я задумался. – Воспоминаний нет. Но иногда тело реагирует на людей. Наверное, если та, прошлая Лиза испытывала к ним какое-то сильное чувство, то я его через тело ощущаю. А больше ничего.

– Это даже просто слышать немного страшно. – пальцы Вики вздрогнули.

– Что ж поделать, раз такое случилось.

– Угу. – соседка перешла с задницы на ноги, быстро их обмазала. – Всё! Выздоравливай! И больше…

– Молчи!

– Пф! Вот и делай что-то хорошее! – Вика вдруг сильно шлёпнула меня по заднице.

– Ааааааййй!

– Выздоравливай, Лиза!

К утру понедельника я уже был почти в порядке, то ли благодаря мази, то ли спасибо Астральной энергии, что я гонял по телу. А может, тому и другому вместе. Тем не менее я с соседками не разговаривал, да и они со мной тоже. Заметил, кстати, что они делались на две кучки – Света с Наташей, а Саша с Викой и Мариной. Эти две группы вроде бы вполне дружески относились, но предпочитали общаться внутри себя.

Утром, когда я уже собирался выходить, ко мне подбежала одна из поварих, самая молодая, всучила мне коробку и бутылку и с криком «Это завтрак!» убежала. Ну надо же! Что там у нас? В коробке была парочка пожухлых бутербродов, а в бутылке желтая жидкость, похожая на… ну пусть будет не очень крепкий чай. Ладненько, уже прогресс!

Бутерброды я решил заточить прямо во время ходьбы до школы, всё равно прусь туда минут сорок, никаких проблем не будет съесть пару бутербродов. Эх, красота! Осень уже вступила в свои права, по утрам подмораживало, так что я напялил на себя шорты, футболку и платье, чтоб не замёрзнуть. Днём, правда, будет жарко, но лучше так, чем простыть. Зато какие яркие деревья! Золотые, красные, багровые! Было даже приятно шоркать ногами по начавшей опадать листве, создавая забавное шуршание.

Поймал себя на том, что думаю о предстоящей зиме. В культиваторском мире её не было, было вечное лето. Казалось бы, это счастье, но нет, всё надоедает, и постоянное тепло тоже. Иногда хотелось зимы – чтоб снегом хрустеть, снежками кидаться, поскользнуться на льду и даже упасть, как в детстве. И вот, чувствую, скоро такой шанс мне представится. И не один, ха-ха-ха!

– Лизонька, это ты⁈ – уже почти на входе в школу меня отвлёк от размышлений чей-то голос. – Господи, что же они с тобой сделали в том приюте!

Обернувшись, увидел довольно старую женщину в потрёпанной одежде, с опухшим лицом с мешками под глазами, красными, в прожилках, глазами и чуть трясущимися руками. Незнакомка имела явные азиатские черты, только не с южной Азии, а, я бы сказал, с севера – эскимоска какая. Или эвенка. Или даже чухча.

– А вы кто? – спросил я, уже догадываясь.

– Боже ты мой! Ты что – забыла свою маму⁈ – удивилась женщина.

– У меня амнезия. Я не помню никого.

– Да быть такого не может, чтоб ребёнок свою маму забыл! Иди сюда, солнышко, я тебя обниму – ты сразу вспомнишь!

Не дожидаясь ответа, женщина схватила меня руками и прижала в себе. Не знаю, что там бы на моём месте чувствовала оригинальная Лиза, но я ощутил разве что застарелый запах курева, чего-то спиртного и блевотины. Да уж, не самые приятные ароматы у биологической матери.

– Ну как ты? Вспомнила, как я тебя вот этими руками нянчила? – женщина погладила меня по голове.

– Ну, почти. – соврал я.

– Ах ты ж моя бедная, моля доченька, моё солнышко! – шептала женщина и гладила мою голову. – Ничего, ты вспомнишь меня! Конечно же, как иначе!

– Да, вспомню. Но мне в школу пора. – краем глаза я заметил толпу девочек и мальчиков, что собрались по ту сторону ворот и смотрели на нас с ухмылками. Донесся смешок «нищебродки».

– Конечно, Лизочка, конечно! Только… у тебя есть денег немного? Тебе же платят деньги на карточку! – женщина отвела меня на длину руки и добро-добро заглянула в глаза.

– Карточка потерялась, когда случилась авария. А новую ещё не сделали. – я помотал головой.

– Ах, какая жалость! Бедная ты моя, без денег совсем! – мать сочувственно поцокала языком. – А ты не можешь у девочек занять? Они же твои подруги, они дадут, как раньше! Можешь же?

У меня аж челюсть от удивления отвисла. Так эти сволочи, что хотели меня побить, не врали⁈ Я-то думал, что долги они просто выдумали, чтоб типа «за дело» издеваться над одноклассницей, то есть мной. Теперь же получается, что эта алкашка сосала деньги из дочки, та брала в долг у одноклассниц, потом не могла отдать – и её за это били. Чудесная схема! Все счастливы, кроме Лизы!

– Нет… мама. Я не буду занимать тебе денег. И давать их тебе я больше не буду. – я вывернулся из объятий женщины.

– Что? Но как же…

– Вот так! Это мои деньги! И я найду, куда из деть!

– Да как же так⁈ – женщина не могла поверить, что такое слышит от ранее покорной дочки. – Как у тебя только язык повернулся такое сказать⁈ И кому⁈ Родной матери! Какая ты неблагодарная дрянь! Я о тебе заботилась, выносила тебя, вынянчила, вырастила, а ты для матери копеечку жалеешь⁈ Отродье! Не думала, что змеюку на груди пригрею! Не дочь ты мне больше, если ты так говоришь!

– Да и отлично, тоже мне, напугала ежа голой жопой! – я отковылял от ярящейся алкашки в сторону.

– Чтоб у тебя язык отсох такое говорить! Чтоб у тебя грудь никогда не выросла! Надо было тебя в мусорку выкинуть, когда ты родилась, дрянь!

Не став больше слушать этот бред, я направился в школу. Мать семенила за мной и грозила мне всеми карами, земными и небесными, если я не дам ей денег. Остановилась, только когда из будки у ворот вышел охранник и посмотрел на неё, поигрывая дубинкой. Плюнув мне вслед, мамаша сбежала.

Собравшиеся поглазеть на нашу с матерью встречу радостно ржали и улюлюкали, я только прибавил шагу, насколько это возможно. Да уж, спасибо, мама Лизы, надеюсь, больше тебя не увижу!

Глава 7

Одноклассники не только посмеялись утром, но ещё и на телефоны это поснимали, а потом поделились записями с теми, кто сам не видел. Больше всех, кстати, ржала беззубая Катя, хохоча чуть ли не до слёз. А потом всем классом придумывали забавные прозвища мне и мамаше вроде «За секунду до бомжа», «Алкашонка» и тому подобные, насколько им хватало фантазии.

Когда им надоело просто придумывать прозвищами, насмешки немного изменились. Теперь на уроках кто-то из четвёрки одноклассниц издавал громкий звук пердежа (а может, и делали это на самом деле), после чего они смотрели в мою сторону и громко шептали «Лиза! На уроках так нельзя!», оборачивались к учительнице и как бы в мою защиту поясняли «Простите, имябатьковна, Лиза в аварию попала, ударилась головой, теперь ничего не понимает!».

И не могу сказать, что я так уж остался безразличен к этому всему. Вообще-то меня это не должно задевать, с высоту моих прожитых лет, но вот оказалось, что это не так. Сама моя новая тушка реагировала на насмешки, вздрагивая и сжимаясь от страха. Эх, доставалось же тебе раньше, девочка! Ну, и сейчас тоже, но со временем я всё изменю! А пока что… ну что ж, пока что будем запоминать всех, кому потом что-нибудь сделаем. Неприятное.

Я, кстати, ещё в своей первой жизни, когда почитывал всякие книжки про культиваторов, думал, почему они не равнодушны вообще ко всему после сотен прожитых лет? Старики вон часто вообще бесчувственными кажутся! Но это только кажутся, да и культиваторы, получив силу, могут, наоборот, с большей отдачей реализовать свои чувства. Злые становятся злее, похотливые похотливее, а жадные превращаются в алчущих вообще всего, что только можно. И обиды они чувствую даже сильнее, чем обычные люди, вот потому часто кажется удивительным, что заводятся с полувзгляда, а вот поди ж ты! Думаю, это какой-то компенсационный механизм психики, чтоб не сойти с ума за сотни лет жизни.

Так что я чувствовал все насмешки и телом, и душой. Но делал вид, что это меня не касается. Что бы ни было, а морду кирпичом надо делать всегда в таких ситуациях.

Чем ближе становилась пятница, когда должна была приехать Таня, тем больше я нервничал. Одноклассницы становились всё смелее, того и гляди осмелеют настолько, что основанная только на моих словах связь с маркизой перестанет их пугать, и они снова поймают меня в туалете или ещё где, только будут действовать наверняка. Не хотелось бы опять терять собранную Астральную энергию!

Маркиза не подкачала. После четвёртого урока, когда у моего класса была физкультура, на которую мне ходить не надо было, ко входу в школу подъехала заметная розовая машина. Побибикав, из неё вышла Таня и встала рядом с машиной, опёршись задом на капот. Стала с интересом смотреть на окна школы, в которых виднелись любопытные лица школьников и учителей.

– Здравствуйте, Татьяна Николаевна! – я выскочил из холла и подковылял к ожидающей меня девушке.

– Просто Таня! Привет, Лизок! – девушка наклонилась и обняла меня, вызвав заметный гул в школе. – Ну что? Готова?

– Конечно, Таня!

– Тогда запрыгивай в машину!

Я тут же уселся на переднее пассажирское сидение, пристегнулся, Таня заняла кресло водителя. Вдруг почувствовал, что кто-то ещё есть в машине! Обернулся – на заднем сидении смирно сидела девушка лет двадцати пяти.

– Это моя служанка, Жанна. – пояснила Таня, увидев мой взгляд. – Кстати, Лиза, а ты в… этом решила пойти ко мне?

– Это мой самый праздничный наряд. – сообщил я.

Ну, не то, чтоб лично мой. Просто сегодня Лидия Ивановна, которая была явно в курсе того, что меня заберут, нарядила меня в платье-колокольчик тошнотно-розового цвета, босоножки с гольфами до колен, тоже розовые, и странной прищепкой приделала мне к голове бант-бабочку. Хорошо, хоть не гвоздём прибила!

– Ох… я как чувствовала и взяла с собой Жанну! – покачала головой маркиза. – Тогда, Лизка, сейчас едем за покупками и красотой, а потом и на праздник!

– Как ты скажешь, Таня! – я согласно кивнул, поедая «преданным» взглядом девушку и кивая. Такие любят обожание, так почему бы его не показать?

Следующие часов прошли в салонах красоты и магазинах. Сначала меня отвезли и отдали в заботливые руки мастериц по наведение красоты, приказав сделать из меня «что-то приятное для глаза». При этом Таня слиняла с каким-то парнем, неожиданно вынырнувшим из ниоткуда, а со мной осталась Жанна. Но неважно. Меня мыли, скребли, отпаривали, чистили кожу, втирали всякие крема и лосьоны, пока я не стал сверкать, как начищенный пятак. Мне даже понравился конечный результат, благо, не моими усилиями он был достигнут. Потом за меня взялись парикмахеры, покачали головами и глубоко задумались, что делать с моим ёжиком. Мне-то в больнице голову сверлили после аварии, чтоб стравить скопившуюся под черепом жидкость, вот и побрили налысо. А отрасти успело всего пару сантиметров. В результате подбрили тут, остригли там, напомадили – и голова даже стала напоминать таки некую мальчишескую причёску. Всё это заняло часа три, появилась Таня, одобрила полученный результат и повезла меня в новое место – магазин одежды!

Там уже командовала Таня лично. Что, куда, какого цвета, какого фасона, кружевное, воздушное, яркое. Мне даже показалось в какой-то момент, что она играется в куклы, только вместо куклы – я. Нет, она была весёлая и добрая, но на мои возражения вообще плевать хотела, моего мнения для неё не существовало вовсе. Только раз прислушалась, когда я сказал, что брать надо на один раз, всё равно «лишнюю» одежду отберут в приюте.

– Ну разве ты не милашка? – с умилением спросила меня Таня, когда мы стояли перед огромным, от пола до потолка, зеркалом.

Ну что могу сказать? Мастера постарались на славу! Из заморыша, какой я выглядел ещё сегодня утром, получилось что-то, похожее на симпатичную маленькую девочку. Чёрное платье с множеством кружев и каких-то ленточек, под цвет глаз и волос, лёгкий макияж, подчёркивающий черты лица, брови правильной формы, достаточно большие глаза, нос-пуговка и крупные, совсем не мальчишеские губы.

– Спасибо, Таня. – я посмотрел вверх, в лицо девушки. – Так красиво я, наверное, за всю жизнь не выглядела!

– Ничего, я из тебя сделаю ещё человека! Это только начало! – Таня подмигнула. – Всё, пошли, вечер ужа начался, надо спешить! Жанна, помоги Лизе!

Быстро погрузившись в машину, мы направились к особняку Леровских, где проходило празднование.

– Лиза, там будет много гостей, но ты не пугайся и не теряйся. Просто будь вежлива и всё, думаю, многие даже не обратят на тебя внимания.

– Я поняла!

– Умница!

Вскоре мы подъехали к немаленькому такому трёхэтажному особняку, который горел огнями и иллюминацией. Вся парковка была забита шикарными машинами, а дом гудел от обилия гостей.

Таня загнала машину в гараж для машин семьи, вывели меня наружу, и мы вошли через центральный вход, так, чтоб на нас все сразу посмотрели, когда лакей в позолоченной ливрее громко сообщил о прибытии Татьяны Леровской. Ну и морды! Впрочем, девушка сразу же потащила меня куда-то в сторону, к компании, где верховодил парень лет шестнадцати-семнадцати, тощий и с патлатой головой.

– Рома, поздравляю с днём рождения! – Таня обняла парня за шею, тот аж крякнул. – Лиза, это мой брат Роман, сегодняшний именинник!

– Поздравляю вас с днём рождения, Роман Николаевич! – я покорно поклонился.

– Спасибо. А ты…

– Это моя подопечная из приюта, Елизавета, бедная девочка, едва пережившая аварию. – пояснила Таня.

– А, понятно. Рад тебя видеть тут, Лиза!

– Я тоже очень рада быть тут. – ещё поклон. Рёбра и нога ноют, но тут лучше перебдеть, чем недобдеть. Аристократы в любом мире обидчивы.

Долго мы с Романом не остались, Таня потащила меня ещё куда-то, как оказалось – к своему отцу и деду, главе рода Леровских. Представила им меня, я снова кланялся, а эти два организма смерили меня равнодушными взглядами, кивнули и отвернулись. Ну и ладно.

– Жанна! Найди Лизе спокойное место, пусть она покушает всего, чего захочет. А я пока пойду, займусь делами.

– Слушаюсь, госпожа.

Видимо, выполнив «программу-минимум» по представлению сироты домашним, Таня меня бросила на служанку. Но та расстаралась – для меня сразу же нашли столик и стул, на который я уселся, а Жанна принялась таскать тарелки с едой с фуршетных столов. Несколько салатов, кусок куропатки, неплохая отбивная с соком, торт, графин с апельсиновым соком. Да я такое богатство последний раз видел лет триста назад!

Но прям бросаться на еду не стал. Такое надо есть медленно и аккуратно, а то от жирности и калорийности пищи у меня внутренние органы выйдут погулять. Так что я отрезал по кусочку от отбивной и куропатки, тщательно их разжевывал, так же брал по ложке салата и тоже жевал, запивая глотком сока. Блаженство!

За едой я следил за празднующими, особенно за девушками. Раз уж я попал в женское тело, то надо знать, как себя вести в нём, верно? Поэтому я внимательно следил за мимикой, жестами, одеждой девушек, за их манерой одеваться, общаться и вообще за всем, за чем только можно было.

Можно было бы сменить тело на мужское, но это было чревато неприятными последствиями. В мире культиваторов существовало немало практиков, которые умирали по разным обстоятельствам, но потом вселялись в чужие тела, обычных людей или других практиков послабее. Но не каждое тело подходило чужому астральному телу, одно из тысячи разве что, вот такая вероятность удачи. Если же долго ходить не в своём теле, то физическая оболочка начинает заживо гнить, и эта гниль заражала вселившиеся астральные тела, искажая их. В результате разум таких практиков искажался и делался безумным, они превращались в «гниляков», одержимых поисками «идеального тела», для чего убивали людей тысячами, вырезая порой целые города. Я сам отправил на тот свет не один десяток таких «гниляков». И не жажду превращаться в такого тут, тем более прошлое тело, в которое меня поместила вселенная, было идеальным для меня, вполне вероятно, что и тело этой Лизы такое же. Тогда зачем менять?

Я так засмотрелся и задумался, что не заметил, как рядом со мной сел какой-то парень, подтянув один из стульев.

– Привет! – он мне радостно улыбнулся.

– Здравствуйте, господин…?

– Княжич Кирилл Вишневский. – представился тот.

Я тут же сполз со стула и поклонился. Вишневские – хозяева этих мест уже лет как пятьсот, род сильных Одарённых-«физиков», а раз он княжич, то должен быть из главной ветви семьи.

– Простите, Ваше Сиятельство, я не приветствовала вас должным образом. – я глубоко поклонился.

– Ай, оставь. Тут день рождения, а не официальный приём у императора. Можешь просто «Кирилл» и на «ты», без расшаркиваний.

– Как скажете!

– Я же сказал – на «ты». – он нахмурился на секунду, а я снова сел на стул и продолжил есть. Ну а что, сам же говорит, что без расшаркиваний. Что ж я теперь – голодным должен быть? – Ты, кстати, не представилась.

– Елизавета Пупкова.

– Пф, серьёзно – Пупкова? Ха-ха-ха! – парень рассмеялся.

– Фамилия как фамилия. – я даже немного обиделся.

– Ты права, ты права. – перестал улыбаться княжич. – А какие отношения связывают тебя с Таней?

– Она… взяла меня под свою опеку. Не знаю почему, лучше спросить об этом её саму. – я пожал плечами, засовывая в рот кусочек куропатки.

– М-да? Странно, странно.

– А вам… тебе она нравится?

– С чего ты так решила?

– Зачем тогда спрашиваешь о ней? Странно, странно!

– Ну, не то, чтобы нравилась… – парень смутился и стал выкручиваться. – Просто интересно!

– Ага, ага, ясно. – я с пониманием кивнул. – Просто интересно!

– Ясно ей! – княжич на секунду надулся, но тут же передумал обижаться и вдруг спросил. – Скажи – а я красивый?

– Кхе-кхе! – я чуть не подавился салатом на такой вопрос. – А это к чему?

– Просто интересно. Другие бы мне честно не ответили, а тебе я приказываю отвечать честно! Ну так? – его глаза буравили меня.

Хм, ну что ж, посмотрим. Обвёл взглядом его лицо и фигуру. Действительно по-мужски красивое, породистое лицо, с волевым подбородком, острым носом и внимательными голубыми глазами из-под чёрных бровей. Каштановые, коротко стриженные волосы, высокий лоб. Высокий, под метр восемьдесят пять, хорошо сложенная фигура, он явно не жопу отсиживает на диване, а занимается, что для Одарённого-«физика» в порядке вещей.

– Можно сказать да. – честно ответил я.

– «Можно сказать»? – удивлённо вскинул брови Кирилл. Похоже, он ожидал твёрдого «да».

– Мне всего тринадцать лет, а три месяца назад я вообще в аварию попала и потеряла память, амнезия. Я же не знаю, какой идеал красоты в мире. Но на мой взгляд – да, ты красивый. А что?

– Ты потеряла память⁈ – удивился парень, будто этого в мире вообще не существовало. – Тогда я зря тебя спрашивал.

– Ну да. Но теперь мне интересно, к чему был этот вопрос?

– Ну… кхм… Только между нами, хорошо? – он наклонился ко мне и прошептал. – Если я красивый, то почему Таня на меня не обращает внимания?

– Пф! – фыркнул на такой глупый вопрос. – Думаю, этому вопросу уже несколько десятков тысячелетий, если не сотен, а ответ на него так никто и не нашел! И сделаю это уж точно не я!

– Хм. Если ты потеряла память, то откуда знаешь, сколько лет этому вопросу?