Текст книги "Змеиный дом (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ласточкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Глава 18

На выходе из автобуса нас уже встречали – двое кураторов, судя по всему, и толпа человек в двадцать разномастных детей – человеков, кролей, белок, коз, даже парочка медведей была и бычок. Ну, или телёнок.

Но самое главное – там был настоящий, всамделишный серпент, которого можно было рассмотреть с близкого расстояния и делать это долго! Я сначала подумал, что это был ещё один куратор, но нет. Судя по тому, что он только недавно начал бриться, то ему было лет пятнадцать-шестнадцать. Он ещё и оставлял такую короткую, трёхдневную щетину, которая должна быть модной, но по-настоящему борода и усы у него ещё не росли, так что получались такие себе ботанские «усики – пропуск в трусики». Но в остальном он был крут – высокий, под метр восемьдесят, длинный хвост, общая длина была метров семь или даже восемь, а в толщину сантиметров восемьдесят. И шкура на хвосте красивая, серебристая, переливающаяся, как у форели, ею так и хотелось любоваться, прям как у той женщины, которую я мельком видел по пути сюда. А человеческая часть была атлетичной, с рельефными мышцами, красивым загаром и широким разворотом плеч.

–Так, ребята! Помогите новеньким устроиться! Они в будут жить в седьмом и восьмом домиках, отведите туда всех! – скомандовали встречающие, и дети кинулись к нам.

–Ого. Не ожидал увидеть тут кого-то из наших. – ко мне подполз улыбающийся серпент. – Я Андрей, давай, помогу с вещами.

–Спасибо. Светлана. – я отдал ему рюкзак, и мы поползли вместе со всеми.

–А ты откуда приехала к нам? – решил поговорить серпент.

–Из детдома «Радость юности» – честно ответил я.

–Серьёзно? Я думал, ты приехала из другой страны. Как тебя занесло в детдом, если твой вид тут не живёт?

–Так получилось. Не я выбирала, где рождаться и как жить. – вот пристал!

–Ну да, ты права. Извини, если про что-то неприятное спросил.

–Да ничего, всё в порядке. – я успокаивающе улыбнулся. – Как ту с развлечениями? А то в детдоме с ними негусто, разве что клубные занятия и телевизор.

–Ха! Тут почти то же самое, только можно весь день на море проводить.

–Это уже хорошо. – глубоко вдохнул воздух. Да уж, близкое море ни с чем не спутать. Воздух приятно влажный, мягкий, в нём чувствуется соль и запах живой воды. Возле детдома воздух тоже ничего, леса, свежесть и всё такое, но воздух всё равно суше и запахи не те. Я в прошлой жизни жил неподалёку от моря, можно было пешком к нему сходить минут за пятнадцать, так что на берегу мне было как-то… по-домашнему, что ли.

–Ага. Можно плавать сколько влезет, загорать, играть в пляжный волейбол, скатываться с горки. – он улыбнулся. – И ходить на свидания.

–Свидания? Не-не-не, мне свиданий и в детдоме хватает. – отмахнулся и скривил моську. – А охотиться тут можно?

–Охотиться? – похоже, мне удалось удивить Андрея. –Вроде можно… А тебе зачем?

–Ну, зачем охотиться? Чтоб охотиться и есть добычу! – тут уже удивился я его глупому вопросу.

–Тут довольно неплохо кормят, не надо ни за кем гоняться.

–Ну, посмотрим. Но мне в детдоме не хватало просто поесть в столовой, даже когда с мясом. – не стал дальше расспрашивать. Он явно не охотится, так что в этом мне не помощник.

–Ну и хреново вас там кормили, значит. О, а вот и ваши домики.

Мы подошли к двум стоящим неподалёку строениям, выполненным в виде двух углов – два одноэтажных корпуса сходятся под прямым углом, в месте схождения «высится» двухэтажное строение.

–Вот, держи. – он отдал мне мой рюкзак. – Если что-то будет надо – спрашивай меня, я в третьем домике живу. Ещё две недели тут пробуду!

–Ээээ… – мне очень хотелось спросить, но стеснялся. Наконец, переборол стеснение. – А можно потрогать твой хвост?

–Хвост? – Андрей почему-то покраснел. – Зачем?

–Понимаешь, меня многие просили потрогать мой, а потом говорили, что приятно ощущается. Я тоже пробовала его трогать, но это же свой хвост! Он чувствуется не только ладонями, но и изнутри. Это как слушать свой голос – ты его слышишь и снаружи, и изнутри, так что не получается узнать, как он слышится. А из всех серпентов рядом только ты!

–Ну, ладно. Трогай. – разрешил парень, сраженный такой моей речью.

Отложив рюкзак, я протянул руки к хвосту и стал водить руками по нему. Оооо, действительно, приятно! Конечно, текстура у наших хвостов была разной, у меня пластинки чешую плотно прилегали одна к одной, практически без зазоров, а его были разнесены и более выпуклые. Очень похоже на пупырчатый полиэтилен, только пузырьки лопать нельзя. И такие приятно прохладные сверху, но изнутри чувствуется живое тепло. Кааааайф!

–Спасибо.

–Э, куда это ты? Теперь моя очередь!

И этот гад взял и стал лапать мой хвостик своими лапищами! Наклонился и давай водить ими по чешуе, закрыв глаза. Дети и даже кураторы с удивлением смотрели на такие наши «брачные танцы», так внимательно, что я аж покраснел от стеснения. Ну ещё бы, все пырятся, а мы тут друг дружке хвосты полируем.

–У тебя тоже приятная чешуя. – наконец вынес вердикт Андрей и перестал щупать. – И цвет красивый, такой глубокий чёрный, будто в ночное небо вглядываешься и вот-вот увидишь звёзды.

–Благодарю. Ещё увидимся! – я схватил свой ранец и понёсся к домику, чтоб больше не маячить на глазах у всех.

–Света! Ты будешь жить в восьмом домике! Вас всего четверо девочек получается, но это ничего, всё равно все рядом. – заявила Алиса, когда я подполз поближе.

В восьмом так в восьмом, хоть в шестнадцатом. Два крыла домиков делились на «для мальчиков» и «для девочек», а в двухэтажной пристройке жили кураторы, в «моё» домике это были Максим и Алиса. В соседки мне попались Катя с Алиной, а четвёртой ещё одна человечка, только в поезде я с ней не пересекался. Ну и ладно. Зато кроватей было полно, я даже попросил сдвинуть две вместе, чтоб можно было лежать как угодно, вытянувшись во весь хвост.

А потом настало время чревоугодия! Кормили тут и правда отлично, первое, второе, десерт и компот или чай на выбор. Или какая. Десерт, правда, не что-то сладкое, а фрукты – яблоки, груши, бананы, ананасы и сливы. Можно было брать, сколько хочется.

Но я всё равно не мог наесться «до конца». Не знаю, почему. Может, из-за южного папаши мне нужен был немного другой рацион, а может растущий организм требовал, а эта еда была уже для сформировавшихся. Так что в первый же день, когда мы организованной толпой пошли на море под присмотром Алисы, я выбил у неё разрешение ходить купаться в любое время без куратором. Ещё бы! Змеи отличные пловцы, я просто показал, что держусь на воде лучше, чем кто либо, так что не утону и не повешу на неё выговор с занесением за это.

И всю следующую неделю я только и делал, что охотился! Завтракал и полз со всего хвоста на море, захватив простынку. Там расстилал её на песке, а сам уплывал подальше от берега и нырял. Пляж тут был вполне себе, песок только из крупных ракушек, не мелкий и белый, как на Мальдивах, а скорее напоминал черноморское побережье. И в воде песок длился ещё метров двести, пока дно не начинало уходить полого вниз.

Опытным путём узнал, что могу надолго задерживать дыхание. Если активно двигаться, то минут на десять-двенадцать, а если просто нырнуть и затаиться, закопавшись в песок или спрятавшись в водорослях, то можно было провести под водой все полчаса.

Рыба тут тоже Чёрное море напоминала. «Бычки», камбалы, крабики, разнообразные моллюски, морские коньки и прочая подобная дрянь. Океан был далеко отсюда, отрезанный цепочкой островов, на которой жили коралловые гадюки, местные серпенты, так что это место было скорее морем.

Вот на это всё я и охотился! Ох, каким удовольствием было накалывать рыб на мои когти и глотать их ещё живыми, трепыхающимися! Они скользили в желудок и там ещё некоторой время бились, что приносило отдельное удовольствие. А я чувствовал себя сытым! За неделю я успел съесть весь набор здешних рыб, даже небольшую акулу, приплывшую на запах крови, я умудрился нанизать на пальцы и проглотить, предварительно всё же прибыв. Страшно же было, что она начнёт кусаться, если живой съем! А из воды вылезал только на обед и ужин, после которого ложился спать и дрых до завтрака.

За всю неделю только на третий день такой мой график сбился, когда нас повели в медпункт – осмотреть, опросить, выявить аллергию, если вдруг у кого появилась, и прочее подобное. Я тоже сполз, как же иначе?

–Света, а не хочешь сдать яд? – неожиданно спросил меня молодой доктор, когда осмотрел меня и признал здоровой.

–Сдать яд? – я был немного удивлён. Читал про это, но на себя как-то не примеривал.

–Да. Ты же мечеспин? А ваш подвид имеет ядовитые железы, верно же?

–Да.

–Ну вот, сдаёшь яд – а за это мы дадим тебе талоны на усиленное питание. Хватит на неделю. Или можешь их на что-то поменять в лагере. – последнее он сказал шепотом, подмигнув, мол, это я тебе по секрету говорю.

–А давайте! Почему нет? – кивнул.

–Отлично! – врач стал копаться в оборудовании, потом достал какой-то запакованный в пакет пластиковый контейнер, разорвал упаковку и протянул мне. – Вот, кусай за этот край, где выемка для зубов. У тебя челюсть пока маленькая, но должно нормально быть.

–Угу. – сдавленно ответил ему, примеряясь ртом к контейнеру. Ага, вот так вроде неплохо.

Верхняя челюсть нависала над ядосборником, я выставил клыки и усилием воли выпустил весь яд, который только смог из себя выдавить. Ну, не очень много, миллилитров пять, не больше.

–Отлично, отлично. – тем не менее похвалил меня доктор. – Сейчас определим тип и силу яда, промаркируем и в холодильник.

Он поставил контейнер в какую-то явно артефактную по виду ёмкость, та сверкнула зелёным переливом, контейнер мгновенно заморозился, а на подключённый к артефакту экранчик вывелись надписи с цифрами.

–О! Четвёртый класс яда, парализующий нейротоксин! Солидно! – восхитился доктор и переложил контейнер с ядом в небольшой холодильник.

–А что это значит? – полюбопытствовал я.

–Это значит, что из семи возможных категорий силы яда у тебя четвёртая. Весьма солидно, если сравнить с нашими коралловыми гадюками – у них первая, максимум вторая. А у тебя в таком возрасте четвёртая! Значит, когда вырастешь, она может усилиться до пятой. А парализующий нейротоксин – это означает, что твой яд нарушает работу нервов жертвы, они перестают проводить сигнал от мозга, жертва не может и пальцем пошевелить. А если в шею укусить или около того, то с такой силой запросто убьёшь даже корову, разрушив её мозг.

И он радостно засмеялся, будто сказал что-то очень радостное. Или как безумный учёный, нашедший способ разрушить мир. Так, я больше в медпункт ни одной чешуйкой хвоста!

–Вот тебе твои талоны. Через две недели можешь прийти и ещё раз сдать яд, раньше смысла нет, он выработаться не успеет.

–Спасибо! – кивнул и улыбнулся. Хм, ну за талоны-то можно и прийти, почему нет? Еда никогда лишней не будет! – До свиданья!

–До встречи. – кивнул доктор. – Следующий!

А на второй неделе тут меня взяли и абсолютно без моего согласия затащили в актрисы!

Глава 19

Этим утром, ещё перед завтраком, когда мы все вчетвером только собирались на него, в комнату зашла Алиса в сопровождении какого-то взрослого парня. Вроде он тоже куратор или что-то типа такого, я видел его пару раз на пляже, когда он что-то организовывал. Но мне было интереснее понырять за рыбой, так что я не смотрел и не ходил узнавать подробности.

–Привет девочки! – радостно помахала рукой кураторша.

–Здравствуй, Алиса! – вразнобой ответили мы.

–Света, мы хотели бы с тобой поговорить. – Алиса показала рукой на парня. – Это Михаил, он аниматор и режиссёр лагерного театра.

–Рада познакомиться. – я кивнул и улыбнулся, чисто из приличия.

–Доброе утро, Светлана. У меня к тебе есть просьба. – Михаил протянул руку вперёд, которую мне пришлось быстро пожать. Трое соседок с любопытством поглядывали на всю эту сцену.

–Какая? – выдавил я из себя, уже предчувствуя, что это будет какая-то фигня.

–Я хотел бы, чтоб ты сыграла в постановке нашего летнего театра! Один из актёров приболел, он не успеет выздороветь, а времени всего неделя осталась. Ты согласна? – Михаил смотрел на меня с восторженным лицом. Он не сомневался, что получит согласие.

–Нет. – коротко ответил я.

–Нет?! – в унисон выдохнули Алиса с Михаилом и растерянно переглянулись.

–Светочка, ты что? Это же роль в пьесе! – Алиса заговорила таким тоном, будто видела перед собой умственно отсталого дикобраза. – Ты что – никогда не мечтала стать актрисой?!

–Нет. – пожал плечами. – Я мечтаю стать бухгалтером!

–Кем?! – тут на меня смотрели с удивлением вообще все.

–Бухгалтером. Я буду сидеть в своём отдельном кабинете, с удобным креслом, с кондиционером, с живыми цветами, буду работать за компьютером, одной рукой набирая налоговые ведомости и зарплатные листы, а другой буду пить чай.

Некоторое время все растерянно молчали, переваривая мои слова.

–Но это же скучно! – прервал тишину Миша.

–Зато сытно и уважаемо! Поначалу, конечно, пока я буду набираться опыта и «набивать руку», всё будет не так радужно, но годам к пятидесяти стану главным бухгалтером на большом заводу, у меня будет, квартира машина и счёт в банке! И может быть, что даже не один! – стоял на своём я.

–Кхм, твои планы, конечно, прекрасны и заслуживают похвалы, Светочка. – Алиса поджала губы и сделала «строгое лицо». – Но пока что ты у нас в лагере под моим началом. Я всё понимаю, ты из детдома, где тебя окружают десятки других детей, ты устала от этого и хочешь побыть одна, поэтому я не препятствовала твоим одиночным купаниям. Но нельзя же отрываться от коллектива полностью! Уверена, что твои соседки просто жаждут увидеть тебя на нашем представлении! Как и все остальные в этом лагере!

Я с удивлением посмотрел на соседок, те с удивлением посмотрели на меня. Похоже, до этого момента они и сами не подозревали о подобных желаниях. Мы-то с ними особо не общались, перекидывались общими фразами утром и вечером, да и всё. А оно вона как!

–Так что хочешь ты или не хочешь, но с этого дня ты поступаешь в распоряжение Михаила! И будешь с обеда и до вечера участвовать в репетициях спектакля, чтоб второго июля выступить на празднике! – закончила Алиса.

–А что за праздник второго июля? – полюбопытствовал я.

–День единения всех видов! Это же общий праздник на всём континенте! – влез Михаил.

–Да? Ладно. – вздохнул, понимая, что всё равно не вывернусь. – Ну, тогда я после обеда вся ваша.

–Нет, сегодня ты на весь день мне нужна. Репетиции уже в полном разгаре, всё уже почти готово, так что тебе срочно надо придумать костюм, грим, выучить все твои реплики и немного поменять действие, чтоб всё хорошо вписалось.

–Но хоть на обед мне можно сходить?!

–Конечно! Ты же ребёнок, ты должна хорошо питаться.

Ну и ладно. Ещё раз вздохнув, я натянул на себя, как всегда, один из купальников, то самое рюшечное чудовище, которое выбрала Алиса, и пополз на завтрак. Закончив, встретился с уже поджидающем у столовой Михаилом и парой десятков подростков, которые оказались «труппой».

–Дети! Представляю вам нашу новую актрису – Светлану! Она будет играть взамен выбывшего Виталика. Сегодня нам предстоит много работы, чтоб вписать её в повествование! Давайте хорошо потрудимся, чтоб получить отличный результат!

Все некоторое время пялились на меня с разными выражениями, кто с любопытством, кто с сомнением, что я могу заменить этого неизвестного мне Виталика, но потом стали вразнобой приветствовать. Ладненько, поработаем.

Мы направились к довольно большому огороженному навесу, который тут служил складом реквизита, мастерской, сценой для репетиций и прочим, что нужно для драмкружка. Ребята стали называть свои имена, пожимать мне руку, что было довольно сложно при моём росте, и жаловаться на Виталика. Он оказался пареньком-волком, который вчера полез кататься на водную горку и на крутом повороте вывихнул себе хвост. Теперь его загипсовали, а он должен был играть главное «зло» пьесы. Но какое ж это зло с загипсованным хвостом? Он вылетел, Михаил стал искать по лагерю кого-то другого и нашел меня. Вернее, оказалось, что это Алиса «нашла» для него меня, решив таким образом социализировать оторванную от других детей серпенту. Вот она сволочью оказалась!

Мы дошли до навеса, и меня сразу же стали измерять и прикладывать к декорациям, чтоб посмотреть, как моя чешуя будет сочетаться с ними. Прикинув всё, они решили, что меня можно раскрасить, как надо, а на человеческую часть сделают костюм.

Я тем временем читал сценарий пьесы. Это была сказка, в которой была определённая «нужная» мораль. Некая молодая боярыня решила убежать в дикий лес, чтоб почувствовать свободу и показать свою самостоятельность. Естественно, она там заблудилась, и на неё напало «лесное зло». В последний момент её спасают «добры молодцы» – её любимый и двое его друзей. Зло прогоняют, боярыня и её жених лобызаются, а их друзья тактично отходят в сторонку. И стоит эти двоим расслабиться, как зло возвращается, утаскивает боярыню, а тройка бросается в погоню. В конце погони зло убивают, но не до конца, так, на полшишечки, ведь настоящее зло не умирает никогда! А вот возлюбленный боярыни умирает точно. Его друзья вытаскивают её из леса, она оказывается беременной, продолжая род возлюбленного, а друзья обещают отомстить за него, для чего вступают в армейские ряды.

Какой-то странный сюжет, конечно, зато наставительный – мол, зло в лесах надо опасаться, а для противостояния ему записывайтесь в добровольцы. Неудивительно, что парни в детдоме через одного мечтают пойти служить, если у них даже сказки такие. Хотя моё дело маленькое, просто отыграть свою роль.

Всю следующую неделю я только и делал, что был занят с этой постановкой. С утра не было смысла охотиться, чтоб потом не ходить вторую половину дня с тяжелым животом – спать от сытости хотелось жутко, не зря я по вечерам отрубался за считанные минуты. Вот и получалось, что я полдня учил роль, а вторую половину репетировал и примерял наряды, которые мне сшили и подгоняли две девочки-швеи.

Я и оглянуться не успел, как настало это самое второе июля. Весь лагерь по случаю праздника был украшен флагами, ленточками, плакатами, в столовой на весь день устроили «шведский стол» со всякими сладостями, которых можно было брать сколько угодно. С утра и до вечера была расписана программа с разными спортивными мероприятиями, вроде бега, волейбола и прочего, за победы в которых были положены небольшие призы. А вечером началось наше представление!

Сценой был широкий вход в навес, у которого сделали низенький помост, сзади которого менялись декорации, а вместо широких дверей входа были шторы, чтоб скрывать сцену между «актами». Пара сотен детей сидела прямо на песке, смотря на представление, вокруг них кучками стояли кураторы, общаясь между собой.

Уже прошли сцены того, как боярыня томится в замке отца, она уже успела сбежать и погулять в лесу, так что теперь она шла, стеная о том, что зря сбежала – жрать нечего, а где выход из леса, она не знает.

–Зачем я это сделала? Разве же надо было бросать заботливого отца и любящую матушку? И всех моих восемнадцать братьев и сестёр?! – боярыня сидела у камня из папье-маше и страдала.

Ага, мой выход! Я был замаскирован под ветку дерева, чешую немного поменяли закрасив ромбовидный узор, а руки с голову скрывала накидка в виде веточки и листьев. Дети сидели и с интересом смотрели за страданиями и не сразу заметили, когда я начал двигаться. А когда заметили, то многие ойкнули от страха и выкрикнули «оно там!». Я медленно, неторопясь крутился вокруг «ветки», постепенно нависая над боярыней. Когти выпущены, пасть оскалена, руки тянутся к миниатюрной крольчихе. Чтоб усилить эффект, я раскрыл рот так, будто хочу проглотить её, и выпустил ядовитые клыки.

Ив этот момент крольчиха повернула голову и посмотрела вверх, на меня. Вроде бы мы это всё отрепетировали, но на репетициях я весь свой арсенал не показывал. И теперь, увидев мою пасть, клыки и когти, крольчиха действительно испугалась. Я видел этот ужас в глазах, она поверила, что я сейчас её съем!

–Беги, беги от него! Лесное зло, убирайся от неё! – послышались крики из зала, когда зрители увидели испуганную крольчиху.

–О, нет! – заорала боярыня, приходя в себя. Всё же она понимала, что ей ничего не будет. – Кто ты?!

–Я – лесное зло! И теперь ты моя! – завыл я высоким голосом и схватил девчонку за плечи.

–Нет, нееееееет! – завизжали зрители.

–Стой, лесное зло! Не смей прикасаться к моей любимой! – из «кустов» на другой стороне сцены выскочили трое добрых молодцев.

Это был парень-человек, что играл возлюбленного, парень-барашек и Андрей, серпент-питон. Я ещё в первый раз удивился, что борца с лесным злом-серпентом ведёт добрый молодец-серпент, но от моих слов все отмахнулись. Это же праздник единения видов? Вот все и объединяются!

–Она пришла ко мне в лес – значит, теперь она моя! – прошипел я в ответ.

–Сгинь! Объединим наши силы, друзья, чтоб прогнать тварь тьмы! – заорал парень-человек, все трое вытащили бутафорские мечи и стали тыкать ими в мою строну.

Я за это обшипел их и смылся за кулисы.

–Ох, любимая! Я нашел тебя!

–Ты мой рыцарь!

Они стали целоваться, барашек и Андрей тактично удалились, а сцена затемнилась. Потом снова осветилась, но теперь в середине её был костёр из красных лоскутков, а вся четвёрка спала у него. Тут показался я с двумя приспешниками зла – медведем и волчицей, в каких-то жутких костюмах, делающих их мутантами. Я сидел на плечах медведя, обвив его хвостом. Подкравшись к костру, мы тихо схватили крольчиху и смылись в кусты.

Я отдыхал за кулисами, пока тройка добрых молодцев шастала по лесу и искала крольчиху.

–Эй, Маша. – я повернулся к боярыне. – Ты что, испугалась на самом деле?

–Ну, на секундочку. – улыбнулась она и восхищением посмотрела на меня. – Ты так убедительно отыграла! Такое выражение лица было, что я почувствовала себя настоящим кроликом перед змеёй!

–Нет-нет, я уж точно не съела бы такую милашку. – я на секунду помолчал, а потом добавил. – Ну и ты пока что не пролезешь мне в желудок. О, смотри, нам снова на сцену.

Декорации сменились, и человек, барашек и серпент вышли к «логову зла» – раскрашенным в чёрное кустам и бумажным камням.

–Выходи, лесное зло! Мы пришли тебя наказать за нашу любимую!

«Вы что, все трое её отлюбили, что ли?» хотелось спросить, но я только зашипел и выкрикнул:

–Теперь она часть леса! Убирайтесь, пока сами не остались навсегда тут!

Дальше была только перебранка, а потом мы подрались. Мои «подручные» некоторое время дрались, а потом трусливо сбежали, освистанные зрителями. Я тоже сбежал, «смертельно раненый» по сценарию, но перед этим успел цапнуть главного героя.

Дальше моих сцен больше не было, так что я просто наблюдал за окончанием пьесы. Потом, когда всё закончилось, все вышли на сцену и поклонились зрителям под аплодисменты, и на этом спектакль закончился.

Фух, ну наконец-то! Я уже хотел сделать хвост в свой домик, как меня перехватил Андрей.

–Эй-эй, Света, подожди! – он вынырнул откуда-то из темноты и преградил мне дорогу. Вымахал же, дылда!

–Да, что такое? – я посмотрел на него снизу вверх.

–Ты отлично сыграла! Всем понравилось лесное зло.

–Спасибо, я старалась. – ну что он пристал?

–Света, ты ведь в детдоме живёшь?

–Ага.

–Света, если хочешь, я могу поговорить со своими родителями и они могут удочерить тебя. – я с сомнениями хмыкнул, и он зачастил. – Да, мы свободная семья, но деньги у нас есть, так что ты ничуть не обременишь нас. Я уверен, что родители прислушаются к моей просьбе!

–Спасибо, Андрей. Было бы прекрасно, если бы это случилось. – я похлопал его рукой по хвосту.

–Я тоже так думаю. Не дело, когда серпенты по детдомам сидят. Нас и так мало, мы должны помогать друг другу!

–Ты так говоришь, будто до сих пор на сцене. – я хмыкнул более явственно.

–Да, потому что это правильно, так говорить и поступать. – его голос показался мне неожиданно твёрдым.

–Хорошо, убедил. Ну, я поползла к себе.

–Да. Я обязательно свяжусь с тобой, когда родители примут решение!

–Буду ждать!

Развернувшись, я уполз.

Да уж. Он точно уже почти взрослый? Ну и глупости ему в голову лезут. Представляю, является он такой к родителям и заявляет «Мама, папа, это вот Света, она теперь должна жить с нами!». А родители такие «Сынок, ты уже взрослый, пихтуй из нашего дома и там удочеряй, кого хочешь, но на свои» Сомневаюсь, что какие-то вменяемые родители удочерят уже вроде взрослую девочку по настоянию своего сына. Скорее уж подумают, что он хочет её в постель завалить, а для этого никого удочерять не надо.

В общем, я его слова всерьёз не воспринял совершенно. Мало ли у кого какие фантазии?

Когда я вернулся в спальню, там были уже все три девушки, причём такие мрачные, будто сегодня их не пустили на праздник.

–Привет. Вы чего это такие хмурые? – вполз я и стал расстилать постель.

–Да так… – Катя оглянулась на двух подружек, те переглянулись и коротко кивнули. – Слушай, Света, ты же хорошо играешь в карты?

–Ну, мне иногда в них везёт. – осторожно ответил я.

–Мальчики нас обыграли! Представляешь?! Выиграли у нас все деньги, что мы с собой взяли! Ты должна отыграться за нас всех!

К этому моменту они окружили меня и хмуро сверлили своими взглядами, будто утюгами сверху прижимали к полу. И что мне теперь делать? Я обречённо вздохнул.