Текст книги "Отступление от правил (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Крамер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Ясно, что даже при хороших раскладах дольше года он не проработает. Но зато удастся подкопить денег, отмазаться от армии, поступить в университет в следующем году. А там что-нибудь придумает. Уж лучше, чем дворы мести, да раздавать листовки возле метро. И лучше, чем мыть посуду в столовой.

Андрей вернулся домой в приподнятом настроении. Как бы он ни подозревал Михаила в низких мотивах, но свет в конце туннеля все равно не мог не радовать. Очень хотелось вылезти из этой ямы. Он надел новые выстиранные после драки джинсы и футболку, еще раз критично посмотрел на себя в зеркало и отправился на встречу. По пути опять и опять прокручивая в голове и будущий разговор, и возможные вопросы – не самые удобные. Но его больше всего интересовало, может ли такой чернявый парень как он на самом деле быть сыном блондина? Теоретически – да. А практически? Оставалось надеяться, что экспертизу ДНК проводить никто не станет. Хотя, даже если и проведут. Не сразу же Михаил побежит это делать? А если с этого вдруг начнет разговор, то этим же и закончит. Значит, будет дальше мести дворы.

Офис компании находился не в самом престижном районе, скромное здание, очень простой ремонт, без шика. Сам Андрей называл такое «бедненько, но чистенько». Но Миша был не из тех, кто пускал деньги на ветер. Даже одевался достаточно скромно, только последние пару лет стал позволять себе чуть больше. Да и то, люди его уровня доходов жили в разы шикарнее. Вспомнилось, как они ругались, когда еще работали вместе: Андрей предлагал переехать в элитное офисное здание внутри Садового Кольца, а Михаил стоял намертво, что и в промзоне очень даже хорошо. Тот еще еврей. Осторожничал, боялся, что прогорит на мелочах. Да и внимание к своей персоне привлекать не любил. Сколько он носил то коричневое пальто? Лет семь?

Андрей снова невольно заулыбался. Он тогда уступил, и компания так и остались в том здании, пока не пришлось делить активы. Кажется, это было совсем недавно. Там еще ходили собаки по территории, и сотрудники их подкармливали.

– Здравствуйте, вы Эмилиан?

Секретарша, красивая блондинка лет тридцати пяти приветливо улыбнулась Андрею.

– Да, у меня собеседование.

– Подождите пять минут, пожалуйста, я предупрежу руководителя.

Парень сел на диван, незаметно оглядывая приемную. А ведь он первый раз здесь. Первый раз пришел в офис к своему бывшему другу. Надо было умереть, чтобы это сделать.

А такой ли друг бывший? Может, и не бывший вовсе? Вон, сам Миша про него говорит просто – «друг». Вряд ли примазывается – незачем. А он его другом уже не считал. Предателем. Потому что ушел, потому что пришлось делить компанию. Потому что стал конкурентом. Странно, что до сих пор при воспоминании об этом возникает обида. Чай не ребенок. И так понятно, что своя рубашка ближе к телу. Так стоит ли обижаться? Он и сам прежде всего о себе думал.

– Проходите, – прервала его мысли секретарша, и Андрей, поднявшись с места, отправился в кабинет директора.

Как только он вошел внутрь, Михаил, сидевший за столом, поднялся на встречу и, улыбаясь, протянул руку. Как будто ничего не было, будто не они катались на могиле, мутузя друг друга.

– Добрый день, – произнес Андрей, отвечая на рукопожатие.

– Здравствуй, Эмилиан. Не против, что я на ты? – Михаил пригласил жестом присесть за столик в углу кабинета. Видимо, там и происходили все личные собеседования.

– Да, конечно, – кивнул Андрей, невольно залюбовавшись едва заметными морщинками вокруг глаз своего собеседника. Видно, что стареет, а все равно хорош. Да еще и живой, не то что он, в могиле…

– Я хотел бы предложить тебе должность моего личного помощника. Знаю, что образования у тебя нет. Поэтому я не собираюсь перед тобой ставить сверхзадачи. Будешь заниматься бытовыми вещами. Раз в неделю отвозить в химчистку костюмы, заказывать обед в ресторане, приносить кофе, покупать билеты на самолет. Ну и так, по мелочи… Справишься?

– Справлюсь, отчего бы не справиться? – усмехнулся Андрей, – Это не сложная работа. Я мог бы выполнять и бумажную…

– Нет, пока это рано. Начнем с простого.

«Так что, он не будет пытаться выведать секреты компании?» – мелькнула в голове непрошеная мысль. Но, следом прилетела другая: он просто боится, что сын конкурента окажется шпионом. И будет передавать секреты на сторону. Что ж, палка о двух концах. Жаль, что Миша не в курсе, что сливать информацию ему просто некуда. Да и смысл? Чего помогать людям, которые и могилу-то прибрать не в состоянии.

– Что по оплате?

– Пятьдесят тысяч на испытательный срок.

– А потом?

– Семьдесят.

– Хорошо. – Андрей не был в восторге от такой цифры, но понимал, что и данная сумма сильно завышена. Двадцатка сверху точно за красивые глазки. Точнее, за чувство долга перед другом. В конце концов, Миша вообще не обязан как-то помогать непутевому отпрыску.

– И еще. Купи, пожалуйста, что-то офисное из одежды, это во-первых. Во-вторых, никакого хамства и драк. Даже если косо на меня посмотришь, вылетишь.

– Вы знаете, что послужило причиной инцидента на кладбище, – холодно парировал Андрей, не сводя глаз с Михаила. Тот кивнул.

– Только поэтому я и простил твою выходку. Парень ты горячий. Значит так, выходишь послезавтра, тогда заключим договор. Рабочий день лично у тебя начинается в восемь тридцать. Заканчивается в девятнадцать ноль-ноль. Возможно, придется задерживаться. Иногда буду отпускать раньше. В любом случае, твоя работа будет привязана к моей работе. Также возможны командировки. Все понятно?

– Разумеется, – кивнул парень. Из кабинета он вышел в приподнятом настроении.

========== 10 ==========

Весь следующий день Андрей провел в приятном ожидании и подготовке к новому жизненному этапу: не зря копил деньги, теперь было на что купить рубашку, брюки и ботинки. Не в кедах же на работу в офис ходить? Надвигающиеся перемены радовали. И если в прошлой жизни он относился с легкой тревогой ко всем изменениям, то теперь, после такого странного перерождения он чувствовал себя едва ли ни бессмертным: как персонаж какой-то мудреной игры. Сегодня ты директор, завтра – секретарь, послезавтра… Не важно. Это был эмоциональный подъем, прилив сил, желание авантюры. Во многом Андрей грешил на приобретенное молодое тело: гормоны играют, забивая страх и инстинкт самосохранения.

Зачем он нужен Михаилу? Ну какая может быть помощь незаконнорожденному сыну человека, с которым ты уже много лет не общаешься? Да поверить что Эмилиан может быть сыном Андрея может только идиот. У парня ярко выражена национальность – молдавская: черно-карие глаза, смуглая кожа. А Андрей светловолосый, голубоглазый, да и черты лица грубее. Что у них может быть общего? Выражение лица? Глупости.

Но, несмотря на казалось бы здравые рассуждения, парень не мог не расплываться в улыбке от мысли о том, что Миша его не бросил. Пускай даже заблуждаясь. Но до конца расслабиться он не хотел. Нет-нет, да грыз червячок сомнения: а вдруг все-таки эта помощь не такая уж и бескорыстная? И желание взять под крылышко – это попытка успокоить совесть, а, может, и что-то пронюхать про конкурентов? И все равно. Пускай. Зато хоть с другом пообщается. Оказывается, он по нему дико скучал.

Андрей пришел на новое место работы в восемь утра. Он сам не понял, зачем так рано. Для себя он объяснял это тем, что любой молодой парень, оказавшись в подобной ситуации, постарался бы произвести хорошее впечатление. На самом деле бывший директор просто не мог дождаться, когда увидит своего друга. Хотелось как можно быстрее начать новую жизнь. Хотя бы немного похожую на прежнюю.

Однако, пришлось ждать тридцать минут, пока не явилась улыбчивая секретарша, не провела его мимо охраны и, взяв у парня документы, не отправилась с ними в один из кабинетов в длинном коридоре. «Видимо, к юристам» – с удовлетворением подумал про себя Андрей, и в этот момент по еще пустому коридору зазвучали знакомые шаги. Миша. Странно, что он узнает друга по походке. Хотя, когда бы он его не узнавал?

– Привет, а ты уже и на месте? Готов к труду? – весело произнес директор и протянул руку. Андрей пожал ее, отчего-то глупо улыбаясь. Стало как-то очень приятно.

– Да, я просто боялся опоздать.

– Хорошее начало! Пошли в кабинет, – Миша открыл дверь пропуская вперед Андрея, – Смотри, Эмилиан: я тебе даю карту, которой ты будешь расплачиваться. Пароль напишу. Твоя задача на сегодня: помыть машину и отвезти в химчистку одежду. Для этого заедешь ко мне домой – домработница Катя все тебе даст, еще закажешь билеты для меня на восемнадцатое с утра в Новосибирск, девятнадцатого в ночь обратно. А сейчас – принеси мне пожалуйста кофе. Там внизу, в этом же здании Starbucks. Я люблю шоколадный мокко с мятой, к нему пирог со смородиной. Вопросы есть?

– Нет, только нужны копии документов и список адресов.

– С адресами тебя познакомит Маша. А у меня через сорок минут начнется планерка. При этом я рассчитываю успеть позавтракать.

И Андрей, сжав в руке карту, побежал вниз исполнять поручение. Сколько он не был в подобных забегаловках? Года четыре, наверно. Все ходил в рестораны. А Михаил до сих пор не брезгует. Интересно, ему на самом деле нравится там питаться или хочет быть поближе к народу? Хотя, зная по опыту, вряд ли Миша задумывается о собственном имидже. Андрей спустился вниз, где на первом этаже довольно быстро нашел Starbucks. Сложно не было, а вот унизительно – да. Даже подметать улицы ему нравилось больше. Ведь почти никто не видел, как он метлой машет. А сейчас он мальчик на побегушках. И это только первое задание! Не самое противное. Подумаешь, кофе принести. Эмилиану такое было бы в радость. А ему, Андрею, директору крупнейшей строительной организации – как серпом по известному месту. Но, с другой стороны, а что делать? Должность руководителя ему никто не предложит при данных обстоятельствах. А выживать как-то надо.

Он поднялся обратно и, постучавшись в кабинет, сразу же зашел. Миша приветливо заулыбался.

– Спасибо! – директор взял стакан с кофе и пирожное и кивнул на стол, – только что принесли твой договор. Читай, подписывай. Один вариант тебе, второй нам. У меня через пятнадцать минут совещание, явишься к часу, а пока иди к Сергею, поедешь на мойку. К часу должен успеть вернуться.

И закрутилось. Андрей решил для себя так: не думать, насколько его оскорбляет работа «прислуги», не мучиться ненужными измышлениями, не спрашивать себя, а можно ли было избрать другой путь? Если станет совсем унизительно и плохо, просто уйти. Однако Миша оказался хорошим работодателем: не обижал, не требовал лишнего, часто отпускал раньше. Свои поручения он давал очень корректно, подчеркнуто вежливо, улыбаясь как старому другу. Сработаться оказалось не так уж и сложно.

========== 11 ==========

Незаметно прошел первый месяц, начался второй. С работой Андрей справлялся играючи, не особенно замечая, как его нагрузка постепенно увеличивалась. И теперь надо было не только отвозить одежду в химчистку, мыть машину и бегать за кофе. Он занимался оформлением документов на визы, подбирал прислугу, помогал с планированием Мишиного рабочего дня в заграничных командировках. Да и как-то постепенно разговоры с работодателем из сугубо деловых превратились в более личные. А еще Андрей и сам понимал, что в погоне за стремлением выполнить свою работу идеально демонстрировал навыки и умения, которыми не мог обладать человек его образования и статуса.

Ну откуда Эмилиан мог знать, где найти хорошего садовника в загородный дом Миши? А в каком отеле лучше жить в Нью-Йорке? Как есть блюдо в горшочке, поданное на деловом обеде в Брюсселе? Уместно ли одевать Gucci, если собрался на встречу с деловыми партнерами из Британии?

Эмилиан вырос в какой-то деревне, максимум в чем он мог разобраться – как доить коров и пасти гусей. Андрей понимал это, но продемонстрировать невежество там, где он мог блеснуть, не позволяло самолюбие. А вот в сельском хозяйстве он не разбирался. Оставалось только надеяться, что никто не начнет досконально проверять его биографию. К тому же, он и сам ее не знал.

Забывшись, Андрей пользовался ножом и вилкой, соблюдал этикет за столом, с тонкостями, о которых вряд ли был в курсе обыкновенный гастрабайтер. Да и в остальном он действовал на автомате. Кто первый должен заходить в лифт? Когда надо придержать дверь? Эмилиан не знал. И английский язык он не знал. Не могли же ему привить оксфордский акцент в сельской школе? При этом Андрей ничего о себе не рассказал. Особенно его напрягало, если Миша, восхитившись очередным навыком или знаниями своего помощника, восторженно восклицал:

– И откуда ты все это знаешь?

Приходилось врать про интернет, про библиотеки, какие-то книги из читального зала. Конечно же было видно, что все это брехня. Но Миша не спорил, только ласково и грустно улыбался, и морщинки собирались возле его глаз, делая лицо удивительно красивым. Он как будто верил. Или хотел верить. И почти не задавал никаких вопросов. Их разговоры чаще всего носили односторонний характер. Это был ни к чему не обязывающий треп о какой-то ерунде, что-то про путешествия, про цены на стройматериалы, о погоде и природе. Говорил Миша, а Андрей слушал, кивая, с огромным интересом, мысленно возвращаясь в те времена, когда он мог отвечать, без необходимости постоянного вранья. И все равно он чувствовал себя счастливым.

Впервые за четыре года в душе стало как будто полнее. Казалось, они с Мишей не работодатель и подчиненный, а друзья. Как раньше. Приятная иллюзия, от которой жизнь приобретала хоть какой-то смысл. Но однажды директор, ковыряясь вилкой в бифштексе, вдруг произнес:

– А как познакомились твои родители? Андрей ездил в Молдавию?

– Да, кажется… – промычал парень, глядя в тарелку, – он ездил в командировку.

Этот вопрос оказался слишком неожиданным. И ведь придумал же заранее легенду, но, как назло, она вылетела из головы.

– Прямо-таки в командировку? В двадцать лет? – Миша вскинул брови, и тут Андрей сообразил, что он-то в это время был еще студентом! – я думал он никогда не был в Молдавии.

Парень молчал. Смотрел в свою тарелку, не зная, как сочинить историю, если и сочинять-то ничего не хотелось? Затем усмехнулся, отложил вилку в сторону и, посмотрев в глаза своему работодателю, произнес:

– Я не сын Андрея. Мы вообще не родственники.

Михаил в ответ откинулся на спинку стула и, промокнув губы салфеткой, уставился на мальчишку.

– Значит, ты мне соврал?

– Значит, так.

– А кто ты?

– Никто…

– Нет, не ври. Кто ты? Ты же убивался по Андрею. Ты не можешь быть посторонним. – Миша почему-то не был зол на парня, даже, казалось, не был удивлен такому повороту событий.

– Я не посторонний. Но я не могу сказать, кем ему являюсь. Я знаю, что вы меня взяли на работу, потому что хотели помочь сыну друга. Но я не сын.

– Ты прав, я тебя взял на работу именно по этой причине, – кивнул мужчина, не спуская глаз со своего собеседника. Миша такой был всегда: мог признаться в том, что остальные предпочли бы скрыть. И эта непосредственность цепляла. Андрей же чувствовал стыд и досаду. Он не мог ответить тем же. Той же искренностью. Сидя за столом, он не ел, не мог есть. И где только его хваленая выдержка и умение «держать лицо»? Еще не хватало заплакать!

– Я так понимаю, что могу быть свободен?

– Что ты имеешь ввиду?

– Что вы меня освобождаете от занимаемой должности. Испытательный срок еще не закончился, – с усмешкой напомнил парень.

– Если тебя все устраивает, не вижу причин для увольнения.

– Но я не сын Андрея.

– Ты хорошо работаешь. Закончим на этом.

========== 12 ==========

Казалось, что после разговора, где Андрей продемонстрировал своему работодателю несвойственную ему искренность, в их отношениях мало что поменялось. Те же задания, совместные командировки, разговоры, в том числе и о личном. А еще Миша не скупился на премии. Мужчины как будто сблизились. Но Андрей слишком хорошо знал своего друга, чтобы поверить, что тот смирился с ситуацией. Каким бы директор не был добрым, он во-первых не терпел ложь, а во-вторых, не страдал тягой к благотворительности. И все эти ежедневные обеды, продолжительные взгляды, вопросы не по делу, это все демонстрировалось чтобы усыпить бдительность, в чем Андрей нисколько не сомневался. Потому что работник он, может, и ценный, но не настолько чтобы рисковать собственной безопасностью.

Взгляд Миши стал более продолжительным и изучающим. Создавалось впечатление, что иногда он будто задавал себе вопрос. И мысленно пытался на него ответить. Только этот вопрос вслух никогда не звучал. Но Андрей каждый раз знал его. Всего два слова: кто ты?

Шел третий месяц работы, когда Михаил позвал парня в кабинет и пригласил за столик, где первый раз провел собеседование. Директор был встревожен, это было заметно по его бегающему взгляду. Андрей видел, что Одинцов волнуется, что-то хочет сказать или спросить. И не решается. Интересно, с чего бы такая нерешительность? Наконец, после непродолжительного молчания Миша произнес:

– Наша служба безопасности проверила тебя на предмет порочащих связей и прочих интересных вещей.

От этих слов Андрей напрягся, сообразив, что он-то как раз забыл про эту тонкость. А ведь неизвестно, чем Эмилиан занимался по жизни. Может, он вообще был связан с какими-нибудь арабскими террористами? Кто ж его знает. Или ОПГ.

– Моя биография не очень интересная.

– Да, я заметил, что ты ничего про себя не рассказываешь. Это, конечно, здравый и взвешенный подход, – усмехнулся Михаил и, откинувшись на спинку стула, продолжил, – я тебе больше скажу. Твоя биография настолько проста и скучна, что в паре мест становится невыносимо увлекательной.

– И что же это за места такие? – по спине пробежал неприятный холодок. Очевидно, что служба безопасности что-то нарыла, причем возможно что-то, чего он и сам о себе не знает. И как теперь оправдываться? Андрей теперь молился только об одном, чтобы Эмилиан хотя бы не нарушал закон. С остальным он как-нибудь разберется.

– А места вот какие: ты никогда не был связан с Андреем. Никак. Мои сотрудники неплохо поработали, вскрыли целый пласт информации, и что? Ни телефонных переговоров, ни посещения офиса за последние три месяца его жизни. Даже домой к нему ты не заходил. Ты живешь в России всего год. И с сентября по май ты учился в техникуме и работал в общепите «Три стула». Работал мойщиком посуды. Ты же спал всего по пять часов в сутки! И даже если бы хотел, не смог бы познакомиться с Андреем, – Миша перебирал на столе какие-то бумаги, периодически туда заглядывая, – Как так? Когда ты успел прикипеть к человеку, с которым никогда не пересекался? Почему бросил работу на следующий день после гибели Андрея? Зачем пришел на кладбище? И какого рода отношения у вас были, если были, разумеется?

Парень молчал. Сказать было совершенно нечего. Он посмотрел на своего собеседника, затем вдруг поднялся и, бросив на ходу: «Ищите нового помощника», покинул кабинет. Он не знал что ответить. Да и никакой ответ не удовлетворил бы Михаила. Врать все равно не получалось. Как не обманывай, все проверки покажут, что ничего общего между Эмилианом и Андреем нет и не было. Можно, конечно, сделать вид, что он фанат успешного бизнесмена. Только это слишком глупо. Невозможно восторгаться совершенно посторонним человеком, который не мелькает в телевизоре, о котором не пишут газеты и журналы. Только самый минимум, необходимое, пару строк. Андрей не любил публичности, так что данный вариант отпадал. А больше ничего в голову не приходило.

Что ж, он опять безработный. Этот вектор построения карьеры был завален. Да что завален? Закопан. Если бы хоть полгода отработал как помощник, может, потом куда-нибудь бы да взяли. Но нет, теперь придется орать в макдаке «свободная касса!». Хотя, если хорошо работать, карьеру можно и там сделать, или в любой другой сети магазинов.

Якушев вернулся домой совершенно без настроения и, не раздеваясь, завалился на кровать. На часах еще не было и двенадцати. Работать и работать. Смешно. Работник, тоже мне. Чего он хотел? Чтобы Миша держал рядом с собой сомнительную личность? Никогда не будет такого, он слишком осторожный.

Было больно, и даже не за заваленную будущую карьеру. Плевать на нее. Андрей сожалел из-за очередного разрыва. Может, стоило рассказать все как есть? Но кто поверит в такие сказки?

Адама еще не было. В последнее время он тоже много работал, сутками пропадал где-то, вроде как нашел новую девушку и частенько ночевал у нее. Странно, но за пару-тройку месяцев Андрею даже не пришло в голову переехать. А смысл? Привычные для себя апартаменты он не потянет. А сколько еще проработает… Знал, что недолго. Между тем запиликал сотовый. Это был Михаил. Что ему нужно? Но телефон звенел долго и натужно, и, только смолк, как зазвенел заново. Нужно было взять трубку. И Андрей взял.

– Ты куда убежал?

– Я уволился.

Воцарилось молчание.

– Ты должен подписать документы о неразглашении, потому что так дела не делаются, – голос Одинцова прозвучал сухо и даже как-то обиженно.

– Когда мне приехать?

– Завтра вечером, в семь. Сегодня я уезжаю, вернусь через сутки.

– Я буду.

Интересно, а присутствие Миши обязательно? Что ему вообще нужно? Андрей-то, понятно, знал его уже лет двадцать. А вот Одинцов Эмилиана – два с лишним месяца. И вся это гиперзаинтересованность, абсолютно нездоровая, но отчего-то приятно возбуждающая, щекотала нервы. Никогда Миша ни за кем не бегал. Что же сейчас изменилось? Зачем он потребовал личной встречи?

Андрей не спеша разделся и, решив, что за сегодняшний день и так прекрасно наработался, лег вздремнуть.

========== 13 ==========

Андрей явился ровно в срок, в семь вечера, подписывать мало кому нужные бумаги. Все-таки это был только повод, Михаил хотел о чем-то поговорить, причем без посторонних. Ну не в любви же признаваться? Эта мысль вызвала усмешку, а потом – рассеянность. Стало как-то жарко, тревожно.

– Здравствуй, Эмилиан, – они с Михаилом снова сидели друг напротив друга. Только теперь это было не собеседование, а увольнение. Быстро. А что он хотел? Врать и надеяться, что ушлый бизнесмен позволит водить себя за нос? Он и в прежние времена дураком не являлся, а сейчас – так тем более, – тебе нужно прочитать эти документы и подписать их.

– Хорошо, – Андрей кивнул и взял в руки бумаги. Возникла тишина, настолько глубокая, что стало даже как-то жутко. Напряжение витало в воздухе, но откуда? Михаил не сводил глаз со своего собеседника. Будто ждал чего-то. Чтобы как-то разбить эту напряженную тишину, Андрей произнес, – дата увольнения – завтрашний день?

– Да, ты не работаешь с завтрашнего дня, с шести часов.

– То есть я должен завтра выйти на работу?

– Нет. Но разговор, который между нами произойдет, не должен покинуть пределы этих стен.

– Мне нечего вам сказать. Если вы хотите узнать, что связывало меня и Андрея… Ничего, – мрачно произнес парень, протягивая подписанные бумаги.

– Разговор будет не об этом, – откашлявшись, ответил Миша. Он опустил глаза на пол секунды, будто даже демонстрируя неуверенность, а затем добавил, довольно быстро, – я хочу кое-что предложить тебе…

Бизнесмен замялся. Казалось, он ищет слово, но не может подобрать. Андрей молчал, гадая, что же это может быть? Что он хочет предложить? Наконец, Одинцов выпалил:

– Я бы хотел предложить стать тебе моим любовником.

– Любовником? – у Андрея глаза на лоб полезли, а в следующую секунду он разразился хохотом, от которого Миша едва заметно покраснел, – не за бесплатно, конечно.

– То есть вот почему вы с Андреем не смогли ужиться? Тоже хотели, чтобы он стал любовником?

– Я никогда Андрею ничего подобного не предлагал! И он знать ничего не знал о моих пристрастиях, – буркнул директор и поднявшись с места, закурил, прямо в кабинете, – он не такой, у него была жена, потом другая жена. Так что о подобного рода отношениях даже речи не было.

Андрей перестал смеяться. Стало как-то грустно. Знал ли он, что на самом деле происходит на душе у друга? И да, и нет. Несложно было догадаться, если захотеть. Посмотреть правде в глаза. Однажды он даже почти застукал Мишу во время одной из командировок. Из номера, который тот снимал, вышел юноша, смазливый, с мерзкой улыбкой. Андрею тогда стало отчего-то брезгливо, он почти понял, что это был за персонаж. Но на все намеки Миша делал самое невинное выражение лица и плел, что это якобы курьер. Поверить было проще, нежели задавать себе глупые вопросы и находить никому не нужные ответы. Более того, он тогда очень шустро забыл о том инциденте, постарался забыть. И продолжал уверенно придумывать причины, почему у Михаила практически никогда не было девушек. Почему он так и не женился. Почему вокруг крутились какие-то мутные, но смазливые друзья. Зато сейчас… Вот они ответы, на тарелочке, с голубой каемочкой.

Миша молчал, выжидая. Надо было дать ответ. По-хорошему, послать бы этого любвеобильного идиота… Только от мысли о физической близости ниже пояса стало приятно тяжело. А еще от волнения – душно. Внутри все переворачивалось. Злость и удовлетворение. Что Миша все-таки неправильный, не такой как он, Андрей. Что не просто так он чувствовал в своем друге червоточину… Вот только теперь что делать-то? Предложение не тривиальное. И решительное «нет» отчего-то говорить не хотелось, но и «да» тоже не получалось. А Миша стоял в стороне, курил, не сводя взгляда со своего собеседника. Ждал хоть какого-то ответа.

Это продолжалось секунд тридцать, и за это время Андрей уже придумал целую речь, как отказать, но как назло, будто какая-то сила удерживала его от того, чтобы ее произнести. Он не мог. Не мог послать. Не хотел. И вдруг соблазнительная мысль закрутилась в его голове. А что он, собственно, теряет? Эмилиан – это молдаванин, который еще неизвестно, где шлялся первые двадцать лет своей жизни. У него нет репутации, нет перспектив, нет денег, нет связей… А Миша, если еще ни разу не прокололся, то и тут не подведет. Тем более, что поставить раком своего друга отчего-то захотелось как-то особенно сильно.

– Я не хочу быть внизу. Понятно выражаюсь?

Михаил вздрогнул, затем растерянно пожал плечами.

– Хорошо…

Андрей опустил глаза, чувствуя, что краснеет. Все-таки это было как-то чрезмерно. Спать со своим другом. И страшно. Он же к нему относится как к брату! Или нет?

– Поехали в номер?

– Как скажешь.

========== 14 ==========

В машине оба ехали молча. Андрей не знал, куда глаза деть. Согласился на свою голову. И все-таки внутри росло приятное предвкушение. Миша, казалось, волновался еще больше, что удивляло. Он-то в отличие от него опытный. Кого ему стесняться? Недавнего жителя ближнего зарубежья? Почти гастарбайтера? Конечно, Андрей понимал, что Эмилиан обладал вполне себе потрясающей внешностью, но как личность он никто.

Следом родилась мысль, которая и так очевидно напрашивалась: а что, если дело всего лишь в приятной мордашке и поджарой жилистой фигуре? Хотя… А чем еще? Вряд ли Миша успел разглядеть масштаб личности, пока Андрей приносил ему кофе. Веселее от этих мыслей не стало. С другой стороны, получалось, что к опыту и образованию добавлялся еще один бонус на который Андрей упрямо не хотел обращать внимания: внешность. Более выигрышная и притягательная, нежели была до этого. Только вот притягательная для чего? Для проституции?

С другой стороны, у Эмилиана нет родителей, живущих в Москве. Его мама не учитель музыки, а папа – не профессор в МГУ. Да и школу он заканчивал сельскую, в той самой деревне, из которой и уехал.

– А ты говоришь по-молдавски? – прервал тишину Миша.

– Я его забыл, – пробурчал под нос Андрей и, вытащив телефон, уставился в него, чувствуя снова этот продолжительный взгляд.

– А английский ты, значит, помнишь… – пробурчал под нос мужчина, касаясь рукой подбородка.

– Так получилось.

– У тебя удивительно избирательная память.

Ладонь Михаила легла на бедро, отчего по телу пробежали мурашки. Андрей уже не видел, что там, в телефоне, хоть и продолжал пялиться в экран. В горле пересохло.

– А я рассчитывал на то, что ты мне будешь переводить с румынского.

– Я его выучу, – прошептал Андрей, с трудом соображая.

– Это замечательно, – рука не спеша двигалась к паху, – и на каком уровне?

– Самом высоком… – выдохнул парень и, опустив руку, держащую телефон, перевел взгляд на Михаила. Его глаза блестели. Он смотрел на Андрея так, как никто и никогда прежде.

– А у тебя хватит способностей?

– Я усердный.

Андрей уже и сам не знал, о чем говорил, то ли о языке, то ли о чем-то другом. Однако, когда они остановились на светофоре, Якушев заметил продолжительный взгляд водителя в зеркале заднего вида, направленного на него.

«Понимает, что за науку постигать придется, » – мелькнуло в голове. Михаил тоже, кажется, заметил взгляд водителя, а может, обратил внимание, что настроение Андрея едва заметно поменялось. Убрав руку, он откинулся на сиденье, с легкой полуулыбкой. Миша смущен не был.

Наконец, автомобиль остановился возле крыльца пятизвездочного отеля. Якушев невольно покосился на водителя, как будто пытался понять, догадывается ли он, что происходит, однако, парень был, казалось, абсолютно равнодушен к происходящему. Видимо, сообразил, что не стоило пялиться на пассажиров.

– Я этого водителя не видел… – произнес Андрей, выходя из машины.

– И не должен был. Сергей меня развозит по делам бизнеса, а Павел – по личным. Он уже три года у меня работает.

– И часто эти «личные» дела возникают?

– Конечно. Он ездит за моими любовниками, иногда решает их проблемы. Он не только водитель, еще помощник. Тебе не стоит переживать. Есть хочешь? Закажем в номер какие-нибудь закуски?

– Да, – кивнул Андрей, заходя в роскошный холл.

Так себе сенсация, конечно. Осознавать, что водитель работает у Миши дольше, чем все любовники вместе взятые, а ты – один из них, было как-то неприятно и ущербно для самолюбия. С другой стороны, а чего он ждал?

Отель был шикарным, однако не производил никакого впечатления. Чего не укрылось от Михаила.

– Ты был здесь когда-нибудь?

– Нет, а что?

– Очень свободно себя чувствуешь…

– У классика есть цитата: «Привилегия всюду быть дома принадлежит только королям, проституткам и ворам», – язвительно ответил Андрей.

Тут уже смущаться настала очередь Миши.

– И к какой же категории ты принадлежишь?

– Попробуете угадать?

До номера они шли молча. А Андрею было и смешно, и не очень. На короля-то он разумеется не тянул. Хотя на самом деле как раз им и являлся, пусть и в прошлом. Хоть проституткой не обозвали. Конечно не потому, что он такой молодец. Дело в Мише, он абы с кем спать не будет. Гордый.